 На Каннском фестивале показали, пожалуй, самый громкий фильм основного конкурса — почти трехчасовое ретро Квентина Тарантино «Однажды... в Голливуде», одновременно признание в любви голливудскому золотому веку и сеанс ретрибуции за травмы взросления Нового Голливуда. Самое пенсионерское пока кино одного из главных режиссеров современности.
Февраль 1969-го. Звезда телевизионных вестернов Рик Далтон (Леонардо Ди Каприо) вот-вот разрыдается — влиятельный продюсер (Аль Пачино) только что проговорил уже давно очевидную истину: Рик, чей хитовый сериал «Охотник за головами», закрылся еще восемь лет назад, из знаменитости подлинной вот-вот превратится в бывшую. И раз Рика на ТВ все больше используют в качестве приглашенного злодея на одну серию — то в «Зеленом Шершне», то в «ФБР» — то единственный шанс спасти карьеру для него заключается в переезде в Европу: там как раз поднимает голову собственный извод жанра вестерн, с карикатурной приставкой «спагетти». «Поехать работать в Рим — вовсе не конец света, Рик», — пытается утешить товарища его некогда верный каскадер, а теперь шофер и помощник на все руки Клифф Бут (Брэд Питт). Но бесполезно: «Это не фильмы, а полное дерьмо, Клифф», — звучит в ответ. Мимо в синем кабриолете проезжают новые соседи Далтона по Голливудским холмам — моднейший режиссер Роман Полански и его новоиспеченная жена, актриса Шерон Тэйт (Марго Робби).
Появление автора «Ребенка Розмари» и его несчастной, обреченной супруги неизбежно, конечно, вводит в пространство «Однажды... в Голливуде» предстоящее в августе того же года преступление, которое станет одним из самых громких во всей истории ХХ века. Трое членов банды Мэнсона ворвутся в поместье Полански, пока он будет в отъезде в Лондоне, и вырежут всех присутствующих, то есть глубоко беременную Тейт, троих ее друзей и студента, навещавшего нанятого парой садовника. Но — «Это не фильм об убийстве Шерон Тейт», — настаивал во всех предшествовавших каннской премьере интервью Квентин Тарантино. И в самом деле — «Однажды... в Голливуде» оказываются куда интереснее персонажи вымышленные: переживающий экзистенциальный и профессиональный кризис Далтон и его невозмутимый, бесконечно спокойный дублер-шофер-ассистент Бут. Поэтому фильм — пространно, с чувством, долгом, расстановкой и фирменными тарантиновскими шуточками — изображает их жизнь как в давно забывшем о героях вестерна 1969-м, так и в более славные, проиллюстрированные флешбэками и остроумными вставками кадров никогда не существовавших сериалов, времена.
Нужно отдать Тарантино должное — он по-прежнему как мало кто в профессии владеет мастерством ударного эпизода, даже если нынче такая сцена почти всегда выполнена в жанре ернической ревизионистской карикатуры. Клифф спаррингует с отчаянным кривлякой Брюсом Ли. Стив МакКуин (абсурдистское камео Дэмиена Льюиса) тоскует по предпочитающей коротышек Шерон Тейт. Рик с похмела вдруг дает большого актера на съемках серии позднешестидесятнического телевестерна «Лансер». Пародийному прочтению подвергаются фильмы Корбуччи (любимого вообще тарантиновского режиссера — это из его наследия был позаимствован Джанго) и феномен кислотного трипа. Неожиданно уместен в своих пяти минутах экранного времени оказывается нынешний, кажется, живущий в режиме самопародии Аль Пачино. Поразительного — пожалуй, наиболее сильного за все кино — комедийного эффекта достигает сцена кормления Клиффом его солидного бойцового пса.
А еще Квентин Тарантино перед каннской премьерой изо всех сил и всеми возможными способами — включая официальное письмо фестивальной прессе — умолял не раскрывать спойлеры его новой картины. Стоит поэтому сразу извиниться за предыдущий абзац — но и успокоить: ничто из вышеописанного к ключевым поворотам разворачивающейся однажды в Голливуде истории не имеет никакого отношения (и более того, не способно испортить эффект от этих более-менее позерских, прикладных в сущности скетчей). Потому что, с каким бы упоением (которое, учитывая хронометраж, постепенно все равно утомляет) Тарантино ни развлекался с помощью Дика и Клиффа игрой в маргинальные прелести голливудского золотого века, хиппушки из семьи Чарльза Мэнсона из сюжета тоже уходить отказываются — а значит, тот неуклонно мчит к ночи на 9 августа 1969-го, когда и состоялось их вторжение в поместье Полански.
Не будем, впрочем, перечить человеку, подарившему нам «Криминальное чтиво» и «Джеки Браун» — и избежим раскрывания твистов во второй половине сюжета. Но не будем ему и попусту льстить. Одержимость Тарантино спойлерами — симптом, который очень многое в принципе говорит о его позднем кино: режиссер, некогда не стеснявшийся полностью передирать чужие истории (привет, «Бешеные псы») и подкупавший эффектной эквилибристикой не твистов и поворотов, а разнообразных тканей в материи кино, от диалогов до структуры, от музыкальных пауз до игры с форматами изображения, теперь как будто не верит, что в его фильме есть что-то ценнее сюжета. И конечно же, именно сюжет в «Однажды... в Голливуде» на поверку не способен удивить ничем (по крайней мере тех, кто видел «Бесславных ублюдков») — а лучшее же, что есть в фильме, оказывается ностальгическим попурри, примеркой масок забытых творцов кино прошлого. Нормальное, не стыдное само по себе стариковское развлечение — но стоит, впрочем, помнить, что речь идет о режиссере, умевшем эти маски тюнинговать так причудливо, что из них рождались новые жанры, амплуа, даже принципы обращения с кинематографом. Увы, теперь это не так — сколько ни высмеивай Тарантино не способного уже обидеться Брюса Ли.
«Однажды... в Голливуде» выходит в российский прокат 8 августа.
За информацию благодарим сайт lenta.ru
Квентин Тарантино в стадии полураспада: «Однажды... в Голливуде» в Каннах
|
...вы можете стать членом элитной группы сайта с расширенными возможностями и привилегиями, подав заявку на перевод в 
... что можете оставить заявку 
