 Как мы и обещали, вот первая часть интервью, данного Биллом Кондоном нашему сайту этим летом перед церемонией MTV Movie Awards.
Кроме нашего сайта в интервью участвовали еще и Twilight Facebook, Twilight Lexicon, Twilighters Anonymous, Twilight Moms, Twilight Series Theories и Twilight Source. Интервью началось после показа первых десяти минут фильма.
Часть 2 читаем здесь!
Билл Кондон: [Снимать в Бразилии] было очень весело. Там мы и стартовали. Как вы знаете, мы там провели около двух недель. И ощущения от этого просто великолепные – это самый большой наш опыт общения с фанатами, как на съемочной площадке, так и за ее пределами, когда все пытались выследить Роба и Кристен. После этого все немного успокоилось, но, знаете, находиться там было очень волнительно!
Было ли взаимодействие с фанатами – я имею в виду, что в съемках этой сцены было задействовано много посторонних людей… Это отвлекало или, наоборот, помогло задать нужное настроение?
Билл Кондон: О, это было странно, поскольку мы снимали всего вторую ночь, и я не знал, чего ожидать – как выяснилось, эти моменты были самыми экстремальными за все съемки. Мы были на улицах Лапа, снимали прогулку по улицам Рио, и тут вдруг к Робу подбежала какая-то девушка и бросилась ему на шею. Ее от него оторвали и потом, как мне кажется, обезглавили. Я ее больше не видел… Видимо, что-то случилось. Но после этого… Да, атмосфера там немного смахивала на сумасшедший дом. Да, точно.
Что вы знали о фандоме прежде, чем в него погрузиться?
Билл Кондон: Нам читали лекции все, кому не лень, все рассказывали, на что это будет похоже. Но, должен признать, в Батон Руж мы все время снимали в студии, так что все было под контролем. Мы оказались свидетелями этого безумия только в Бразилии.
Насколько интересно искать новые места для съемок? То есть, например, Крис Вайц отправился на разведку в Италию…
Билл Кондон: Да, я знаю! А вы себе можете это представить? Да…
… Вам, наверное, пришлось искать самые лучшие места. Были ли вы лично вовлечены в этот процесс и каким образом?
Билл Кондон: Ну, Ричард Шерман первым отправился на разведку. Он провел там около месяца, поскольку остров Эсме нелегко было найти, понимаете?
Джек Мориссей: Ричард Шерман - это наш производственный дизайнер…
Билл Кондон: А потом я просто прокатился по пяти возможным местам, выбирая уже среди них. Но это было здорово. Мы, выбирая места, плыли на лодке и останавливались то на одном, то на другом островке… Все так беззаботно. Было очень здорово.
Насколько близко вы были знакомы с фильмами саги, прежде чем решили принять участие в съемках последней части?
Билл Кондон: Да, весьма близко знаком, как мне кажется. Но знаете – не скажу, что прям изучал каждую деталь, но был в курсе всего и видел все три фильма. После того, как я присоединился к проекту, то начал штудировать Сумеречную литературу, перерыл весь интернет – хотел удостовериться, что мы все делаем правильно. Как, например, вещи вроде – ну вы видели – когда Эдвард [ссылаясь на ролик, в котором показывается прошлое Эдварда, где он в театре выслеживает «монстров»] говорит: «Я не все тебе рассказал», и тогда мы уходим от Карлайла, от того момента, когда он стал жить по вегетарианским законам. В книге об этом была всего одна строчка, и он упомянул о ней всего лишь раз в одном из комментариев к фильму. Когда мы впервые встретились с Робом, то провели замечательный долгий вечер, попивая пиво – много, много, много пива [смеется] и… эмм… он сказал, что его немного беспокоит одна вещь. В первой книге, но от лица Эдварда, он нашел свое истинное вдохновение, именно того Эдварда он играл на протяжении всей саги. Но во всех предыдущих фильмах не показывались его самоуничижение и вина за убийства людей в тот период. Поэтому мне пришлось заглянуть в «Сумерки», и тогда я подумал, Боже, какой момент до свадьбы можно будет отдать под этот сюжет? Он должен был объяснить, кем является на самом деле, и потом, на свадьбе, он произносит тост за то, что он нашел «человека, который смотрит на тебя, знает о тебе все, но, тем не менее, принимает тебя таким, какой ты есть. И я готов двигаться дальше». Дело в том, что он навечно остался семнадцатилетним, навечно остался… я думаю, вы заметите то, что брак – это и есть его главный шаг, его первое важное и нужное движение с момента обращения. Представление меняется… Он становится мужчиной. Мне кажется, людям будет интересно наблюдать за такими изменениями, понимаете? Эта идея – его рассуждения, возврат к первой книге, очень драматичный момент, где он охотится за человеческой кровью – это нечто, чего зрители еще не видели.
Говоря об этой сцене, меня действительно заинтересовала черно-белая динамика…
Билл Кондон: Конечно.
… И мне показалось, что там проведена некая параллель с Франкенштейном [в той сцене, где Эдвард находится в театре в 1920-х годах, на экране идет фильм «Невеста Франкенштейна»]…
Билл Кондон: Думаю, в какой-то мере, да. То есть там несколько уровней. Одно из них то, что – мне нравится, когда они кричат при виде Франкенштейна, а рядом с ними сидит голодный Эдвард – он хищно идет за ними, но… да, он просто становится монстром в этом фильме. И его невеста – как конечный результат. В том смысле, что не будь его прошлого – не было бы и настоящего. Также необходимый тон задает болтовня Аро – она очень хорошо вписывается в фильм, затем цвет пропадает, все становится черно-белым – в то время как он убивает людей. Поэтому, понимаете, мы постарались сделать все, чтобы вы прочувствовали и поняли нужный смысл.
Значит ли это, что нам стоит ждать некоей игры с новыми измерениями, в которые мы не попадали в других фильмах?
Билл Кондон: Да, безусловно. Знаете, что я думаю? В этом фильме многое рассказывается от лица Джейкоба, во второй же части – все от Беллы. Стефани сделала удивительную вещь – сначала повествование идет от Беллы, потом внезапно от Джейкоба, а затем снова от Беллы. В этом фильме вам предстоит попасть в сознание тех, кому суждено было стать волками. Естественно, это требует некоторой стилизации. А в следующем фильме мы увидим вампиров глазами превращенной Беллы, мы – а это она – сможем узнать, что значит на самом деле быть вампиром. Что значит очень быстро двигаться. Что значит обладать сверхсилой. Как все это выглядит. Как выглядит мир ее глазами. И оба этих измерения помогут нам погрузиться в историю с головой. Конечно же, стиль будет соблюден.
Мне нравится то, что вы говорите о разных точках зрения. В том смысле, что и мне, и всем остальным нравится, что в фильмах рассказ идет от первого лица – будь то от Беллы или от Джейкоба.
Билл Кондон: Да, правильно.
Расскажите, как вы работали над сценой в Вольтерре – ведь то, что там происходит, в книге не описано, все лишь только в нашем воображении. Тесно ли вы сотрудничали со Стефани Майер в решении вопросов относительно рассказов от третьего лица, подробных описаний которых в книгах нет, есть только общие сведения.
Билл Кондон: Да. Но в этом плане мы больше сотрудничали с Мелиссой Розенберг – Стефани всегда была там и всегда готова была дать ответы на интересующие нас вопросы, но нам нужно было вписать все это в сценарий, несколько дней подряд мы рассуждали и обдумывали события, которые повествование затрагивает лишь поверхностно. После чего Стефани вместе с остальными продюсерами комментировали нашу работу и вносили поправки и предложения. Но все равно, Стефани – это неиссякаемый источник, к которому ты снова и снова обращаешься.
Какую работу вы проделали над сценарием? Я имею в виду, что вы были сценаристом «Чикаго» и «Девушек мечты», насколько отличается работа над мюзиклом от обычного фильма и трудно ли было адаптировать книгу?
Билл Кондон: Да, со всем этим мне пришлось поработать. «Боги и монстры» были как раз адаптацией, то есть, кое-какой опыт в этом у меня был. Мелисса написала сценарий – он был просто великолепен. Но в самом начале, когда я только присоединился к проекту в марте-апреле и когда мы начали съемки, для меня это было слишком сумбурно и сокрушающее. Поэтому Мелисса, которая знала, о чем писала, села со мной рядом, и мы обсудили все-все-все: сцену за сценой, структуру, порядок, все, чего только могли коснуться. И, как я уже говорил, несколько месяцев у нас выдались очень и очень мощными. Но в этом вся она. Она знает весь этот мир изнутри… и творит. Она отлично поработала над этими двумя фильмами.
Говоря о Мелиссе и Стефани, я думаю, их появление в кадре было вашей идеей? Как вы к этому пришли?
Билл Кондон: Эмм… Я просто подтолкнул их к этому… Мы посадили их сзади, поэтому вы сможете их увидеть, когда Белла будет идти к алтарю.
Спасибо вам за это от всех нас!
Билл Кондон: О, хорошо, что вам понравилось! Ну, я думаю, есть смысл в том, чтобы потом их пригласить и на свадебный пир, правильно? Ведь у них [Калленов] не так уж много друзей.
Как вы думаете, какая часть «Рассвета» фанатам больше понравится? Первая или вторая?
Билл Кондон: Знаете, что в них интересного? Все три фильма – кстати, это одна из причин, почему я согласился на проект – очень разные. У них всех, с одной стороны, чувствуется стиль режиссера, кто бы он ни был, и последние два фильма будут невероятно отличаться от предыдущих. Они как… Я всегда думал о «Рассвете» как следствии первого фильма, «Сумерек», он обязательно к нему обращается. В нем очень много от Беллы, понимаете, словно приватное путешествие от самого начала, знакомства с вампиром, до собственного превращения. Она получает, что хочет, понимаете? Но в этом фильме нет прямой внешней угрозы. Волтури всегда начеку, но они никогда не дышат им в затылки. Это просто путь Беллы, где она сама делает, что хочет, делает свой выбор – и пытается выжить. Второй фильм просто эпический. Второй фильм как… Словно весь мир концентрируется в одном месте, пытаясь решить глобальные проблемы и показать всем, что значит на самом деле быть вампиром.
В этих фильмах есть несколько сексуальных сцен. Волновались ли вы по этому поводу, ведь фильм должен попадать под рейтинг PG-13?
Билл Кондон: Да.
То есть, волнение все же было?
Билл Кондон: Думаю, да… Конечно, мы не собирались снимать слишком откровенные сцены, но, я думаю, это тоже очень важно – они ведь уже женаты – показать реальную мощь их отношений, когда они свои эмоции переносят в физическое единение.
Поговорим о музыкальном сопровождении. Каково вам работалось с Картером Баруэллом, он проделал великолепную работу в прошлом…
Билл Кондон: О, да.
… Какой тон вы хотите задать фильму, поскольку в тех роликах, что мы видели, музыкального сопровождения как такового нет?
Билл Кондон: Да, да, верно.
Какой стиль, какие чувства вы пытались объяснить Картеру, чтобы он воплотил их в жизнь или, наоборот, это все точка зрения самого Картера?
Билл Кондон: Нет. Вы знаете, мы с Картером раньше очень много работали вместе. «Боги и монстры», «Доктор Кинси», затем он написал музыку к первому фильму саги. Так что наше нынешнее сотрудничество имеет под собой уже довольно утоптанную почву, поэтому мы просто поговорили в один день. Поскольку он работал над первым фильмом, думаю, это привнесет в последние две части некие нотки, присущие только «Сумеркам». Но, как и со всеми другими фильмами, мы просто проходим каждый момент. Что интересно, так это стиль, который был установлен вначале и который действительно сработал, где песни и музыка настолько дополняют историю, если не являются одними из ключевых моментов. Ведь каждая сцена – это сама по себе баллада. Знаете, тот момент, когда она понимает, что беременна, а он внезапно выбегает на секунду, она смотрит в зеркало и влюбляется в своего ребенка, затем смотрит на свое отражение и говорит: «Ты станешь мамой». Это всего полторы минуты, всего три длинных кадра, но с помощью музыки вы сможете побывать в ее голове. А свадьба. Короткий кадр, танцевальный. Мы пригласили хореографа, одного парня из «Чикаго», который уже стал там большой шишкой.
Продолжим тему музыки: все режиссеры сами прослушивали саундтреки…
Билл Кондон: Верно.
… пока не выбирали те песни, которые им нравились. У вас также происходил этот процесс?
Билл Кондон: Выбор песен? Да, мы занимались музыкой параллельно. А их приличное количество, скажу я вам. Конечно, все становится проще и проще, поскольку шикарные группы пишут шикарные песни. И у нас есть Александра Патсавас – музыкальный супервизор, которая работала со всеми фильмами. У нас было десять или одиннадцать дисков… Одиннадцать. И на каждом по восемнадцать песен. Представьте, двести песен, великолепные авторские работы – люди, о которых все слышали, которые писали песни специально для «Сумерек». Так что да…
Джек Морриссей: И все неизданные. Золотое правило нерушимо: если песня выпущена, если ее слышали где-то еще, то в нашем фильме ее не будет.
Когда вы впервые читали сценарий, то, безусловно, рисовали в уме картинки. Была ли такая сцена, прочитав о которой, вы четко и ясно себе представили: «Вот как я хочу это сделать». И когда вы ее сняли, получилась ли она такой, как вы изначально предполагали?
Билл Кондон: Хороший вопрос. Знаете, что это было? Думаю, занятия любовью. И этого не было в сценарии. Тогда у меня еще не было сценария. Я просто читал книгу и понял, как это можно снять. Я думаю, у меня возникла очень простая идея, что мне сразу же захотелось это воплотить, мне кажется, что это также стало одной из причин, по которым меня выбрали режиссером. Мне хотелось… Мне хотелось добавить в эту сцену смысл, понимаете? И мы именно так ее и сняли, она оставалась в первоначальном виде, пока рейтинговое агентство ее не увидело. Получилось очень хорошо!
Джек Морриссей: Не волнуйтесь. Она остается. Все остается на месте.
Билл Кондон: Да, она осталась.
А из-за чего вы изначально захотели взяться за этот проект, поскольку он не только захватывающий, но еще и довольно пугающий…
Билл Кондон: О, да. Это правда… ну, я начинал с подобного жанра, и мне всегда хотелось вроде как к нему вернуться, понимаете? Но даже не в жанре дело, я поклонник старых голливудских фильмов, а этот фильм напомнил мне один из тех, что делал Винсенто Минелли. Знаете, романтические мелодрамы должны быть сняты определенным образом, чтобы передать историю женщины. И мне это очень нравится, должен признать. Я достаточно раздумывал над этим предложением. Конечно, не могу сказать, что это был самый-самый опыт в моей жизни, мне еще многое предстоит, но я рад, что мы это сделали.
В данный момент вы уже работаете над второй частью? Как движется дело? И как вы собираетесь сочетать оба фильма?
Билл Кондон: Знаете, Джинни [Вирджиния Катц] уже занимается редактурой, на выходных мы будем встречаться и обсуждать нашу работу. У нас уже довольно-таки сплоченная команда, Йен, ассистент редактора, тоже начал работу с материалами ко второй части. Довольно скоро мы начнем интенсивно над ней работать. Конечно, впереди у нас еще целый год, думаю, мы все успеем. Пока второй фильм отложен в ящик, по крайней мере, до тех пор, пока мы не закончим – доведем до чистового варианта – первый фильм «Рассвета».
Вторая часть интервью будет опубликована на нашем сайте чуть позже.
Перевод выполнен •Тортик• специально для сайта www.twilightrussia.ru. При копировании материала обязательно укажите активную ссылку на сайт и автора перевода.
Эксклюзив: Билл Кондон рассказывает о первой части «Рассвета» (часть 1)
|
... что победителей всех конкурсов по фанфикшену на TwilightRussia можно увидеть в 
... что можете заказать обложку к своей истории в 
0
Такими деталями нас потчуют в последнее время, что прямо пробирает желание 
