Через три дня и двадцать один час после того, как она последний раз была в его объятиях, Элис стояла у окна своего тускло освещенного дома. Глядя в ночь, она отсчитывала минуты в ожидании его прихода. Наступила и прошла полночь, и Элис приготовила себе чашку чая. Сидя у камина, она медленно потягивала его, и ее предвкушение постепенно сменялось разочарованием. Он, казалось, страстно желал их воссоединения, и она не могла представить, что его задерживало.

С улыбкой проведя ладошкой по шелковистым волосам Беллы, юноша в мягком прикосновении губ шепнул ей ответ.

— Я тоже тебя люблю, Белла.

Тусклый свет лампочки «Вольво» делал обстановку невероятно интимной. Губы Эдвард чуть приоткрылись, и я рефлекторно провела языком по своим, и в этот же момент парень издал тихий стон. Мои губы задрожали, почувствовав тепло кожи и дыхания Эдварда. Он всего в миллиметре от меня... вот парень слегка наклоняет голову, веки дрожат, немного закрывая изумрудный свет, вот его губы приближаются к моим...

Действие происходит в вымышленной стране Англоа – стране, граничащей с окраиной континента Евразия. В ней живет Эдвард Каллен, скрывающий свое лицо. Многие считают, что под кожаной маской таится настоящий зверь. Вскоре он встречается с Изабеллой Свон и влюбляется в нее. Пара оказывается в середине заговора, который может послужить угрозой их существованию. Эдвард делает все, чтобы завоевать любовь Изабеллы. Если у него получится, то он сможет спасти свое холодное сердце и, возможно, себя самого. Сможет ли Изабелла заглянуть за отвратительный внешний вид Эдварда и искренне полюбить его?

— Звонила Мейз, Детектив… — медленно выговорил он, — похоже, у нас появилась зацепка в этом скучноубийстве. Украденный контейнер принадлежит… мне.
— Вот как… — протянула собеседница. — Значит, ты ещё и контрабандой занимаешься?
— Вообще-то, нет, — покачал головой Сатана. — В контейнере были… — он замялся, — личные вещи.
— Хм… — Хлоя потёрла подбородок и подозрительно прищурилась. — Учитывая твою обычную избыточную откровенность, ты на удивление неохотно говоришь о его содержимом… — она чуть ли не охотничью стойку приняла. — Выкладывай!

— Мы не вместе, — твердо сказала Белла, что с огромным треском разбило все мечты Эдварда Каллена. Все картинки, сменяющиеся одна за другой, рассыпались крошечными осколками по залу кофейни. Ему хотелось сбежать и больше никогда не появляться в зоне видимости мечты, которая разбилась о скалы реальности.

— Детектив… — в его голосе была такая смесь эмоций, что собеседница не смогла их толком разобрать. — То, что ты сделала… у меня нет слов.
— Можно, к примеру, сказать «спасибо»! — с сарказмом предложила женщина. — Конечно, Люцифер, всегда пожалуйста! Чтобы ты знал: так обычно поступают хорошие напарники! Вместо того, чтобы целенаправленно накалять ситуацию…
— Ты права, — Дьявол признал это так неожиданно, что детектив даже поперхнулась воздухом.

— Гм, папа, это Эдвард Каллен. Эдвард, это мой отец, Чарли.

Эдвард подошел к папе, протягивая руку.

— Здравствуйте, Шеф Свон.

— Эдвард, — Чарли коротко, но крепко пожал руку Каллена и снова посмотрел на меня. Я неловко поерзала.

— Это будут мои новые обои, — сказала ему певица с лукавой усмешкой, фотографируя снимок. На нем они танцевали, и Эдвард, обняв тонкую талию певицы, влюбленно смотрел на нее. Лицо Беллы было едва видно, но зато было отлично видно, какими глазами смотрел на темноволосую девушку Каллен. Он очень надеялся, что суперзвезда не заметит, насколько он боготворит ее.

Над фотографией большими буквами написано «His Infernal Magesty». Его Дьявольское Величество. Интересно... Чем же Джессику так заинтересовал рок? Или это совсем не из-за направленности музыки, а из-за привлекательных парней на картинке? Что ж, это я узнаю, когда приду туда. Четверг через полторы недели.

С такими мыслями я кладу билет под подушку и выключаю светильник. Совсем скоро я во всем разберусь.

Ален вновь рядом с Элькой. С Мораввеном заключен мирный договор. Казалось бы, можно жить и радоваться тихому семейному счастью… Но где-то на юге растет и крепнет Зло. Пророчество все-таки надо реализовывать...

— Выходи из машины, — бросила детектив, сама делая то же самое. Отойдя на несколько шагов, она развернулась — и увидела, как Дьявол выбрался наружу. — Подойди сюда и встань напротив меня.

— Ух… твой командирский тон заводит! — мужчина остановился рядом, широко улыбаясь. — И чем же мы займёмся?..

Еловые лапы заволокли небо, звезд давно не видно, а мне это и не нужно. Мне не нужны ни звезды, ни луна, ни эти чертовы деревья, мешающие мне разглядеть то, что они скрывают. Мне ничего не нужно без Него... Он ушел, и с ним ушла моя душа, она оставила меня, а сердце разбилось на кусочки. Без Него я – ничто. Пустая оболочка, не имеющая ни души, ни сердца. Слишком много разбито, чтобы почувствовать холод, оплетающий своими мерзкими лапами мое тело в легкой парке... На улице только март, а внутри — целый декабрь. Сотни декабрей с колючими ветрами и враждебно-холодными снежинками, на вид такими милыми и нежными... Как Он...

- Джаспер, вероятно, думал, что вы предупредите его о своем скором прибытии, чтобы он мог подготовиться, - заметила Элис. – Его комната больше, в ней есть камин и большая кровать, поэтому я думаю, что он собирался переехать сюда, а вам двоим предоставить ту комнату. Полагаю, вы застали его врасплох своим неожиданным появлением.
Леди Уитлок кивнула, даже выдавила из себя слабую улыбку. Но потом с тревогой посмотрела на Элис.
- Откуда ты знаешь состояние спальни моего сына? Какая причина может заставить войти в личное пространство джентльмена?

Действие происходит в вымышленной стране Англоа – стране, граничащей с окраиной континента Евразия. В ней живет Эдвард Каллен, скрывающий свое лицо. Многие считают, что под кожаной маской таится настоящий зверь. Вскоре он встречается с Изабеллой Свон и влюбляется в нее. Пара оказывается в середине заговора, который может послужить угрозой их существованию. Эдвард делает все, чтобы завоевать любовь Изабеллы. Если у него получится, то он сможет спасти свое холодное сердце и, возможно, себя самого. Сможет ли Изабелла заглянуть за отвратительный внешний вид Эдварда и искренне полюбить его?

Бета: vsthem

— А кто ты, Белла? — Эдвард смотрел на наши руки, не делая попыток отодвинуться.

— Что?

— Та, кто рядом из-за дешевых острых ощущений, или та, кто действительно заинтересован?

— Разве ты сам не знаешь? Я думала, у тебя есть здравый смысл.

Эдвард улыбнулся и наконец посмотрел на меня.

"Хочется верить, что матушка природа хорошо о нас позаботилась, когда придумывала", - размышляла я после первого визита Итана, сидя на кровати в казалось бы безопасном доме. Он находился в девяти тысячах километров от места, где предположительно покоилась я. Согласно официальным документам. Но в безопасности я себя не чувствовала. Просто сидела с потными ладошками и размышляла «Бежать или драться?» Вроде бы, очевидно. Закономерность в моих действиях прослеживалась настолько явная, что с легкостью можно было говорить о выработанном алгоритме.
Бежать. Бежать без оглядки. Бежать так, чтобы земля под ногами горела.

— Сколько тебе лет?
Я не смогла унять своё любопытство перед мужчиной, который сейчас вел меня в танце, бережно прижимая к себе.
— Мне двадцать семь. — Из-за того, что музыка в клубе играла слишком громко, он наклонился к моему уху, чтобы не кричать, и я смогла услышать его спокойный бархатистый тон.

— Тебе кто-нибудь нравится?

Эдвард заметил, что певица осталась спокойной после заданного вопроса. Она молчала до тех пор, пока тишина не стала неловкой. Расстроенный интервьюер начал нервно озираться.

— Да, но он не из моего круга.

Сердце Каллена остановилось. Он задавался вопросом, кто именно стал этим счастливчиком, и старался избавиться от мысли, что хочет разорвать этого парня на кусочки — настолько сильно в его груди горела жгучая ревность.

«Ты придешь на мой концерт сегодня вечером? Я пришлю VIP билеты тебе и твоим друзьям, если ты, конечно, хочешь»

Челюсть юноши мягко поздоровалась с полом. «Изабелла ангел», — мечтательно думал он.

«У меня уже есть VIP-билеты!» — напечатал Эдвард вкупе в симпатичным смайликом.

Парень продолжал писать ей весь день, так что они обменивались сообщениями один за другим, рассказывая о позировании и пении, а затем вступали в случайную беседу о чем-нибудь. Они никогда не говорили о погоде и не спрашивали друг друга о любимом цвете; их разговор шел естественным образом, будто они знали друг друга уже очень давно.