 Собрали 10 очень непохожих друг на друга сериалов о вампирах: потомки Влада Цепеша пытаются определиться с выбором в супермаркете и оформить заказ в интернете, вамп-вирус превращает США в Трансильванию, а к берегам викторианской Англии причаливает корабль со спящими внутри кровопийцами.
«Американская история ужасов: Отель» (2015−2016) (Уэс Бентли)
Оказывается, можно подлатать стерший манжеты и локти кинотроп о ветшающем отеле, запустив туда пару вампиров и призрака, — так, чтобы зритель не посматривал на часы с мыслями «где-то я уже это видел». У шоураннера сериала Райана Мерфи, впрочем, лучше всего выходит как раз бродить по давно протоптанным тропинкам (и переизобретать их), отчего окоченевший жанр хоррора вновь наливается кровью.
Благородно ветшающий ар-деко-отель «Кортез» собирает уж слишком разношерстную компанию: трансгендера-портье, читающего «Улисса», крутого — времен Дэшила Хэммета — детектива, не нуждающихся в представлении убийц Эйлин Уорнос, Джона Гейси и Ричарда Рамиреса, а еще графиню, роль которой запустила актерскую карьеру Леди Гаги. Причудливый ассамбляж так или иначе связан с отелем и делом о пропаже почему-то исключительно белокурых детей. С точки зрения сюжетных мощностей «Отелю» вряд ли сможет составить конкуренцию любой другой сезон «Американской истории ужасов», а после окончания цикла вполне видится, как «Отель» шагает в золотой фонд американской истории ужаса — не только сериала, а вообще.
«Что мы делаем в темноте» / «Реальные упыри» (2019)
Том Хиддлстон и Тильда Суинтон показали у Джармуша, как нелегко встречаться с человеком пару сотен лет — даже если вы живете на разных континентах. Вампирам, придуманным лукавым новозеландским дуэтом комиков Тайкой Вайтити и Джемейном Клементом, повезло меньше: во‑первых, их трое; во‑вторых, они живут в одних апартаментах. Нандор Безжалостный в прошлом был головорезом Оттоманской империи с неплохим резюме убийств, Ласло Крейвенворт — английским (а по имени будто венгерским) дворянином, а его жена Надя — цыганкой и авантюрным сердцем Европы. Сейчас они живут в Нью-Йорке и пытаются обустроить гнездышко в Новом Свете. Однажды троица получает письмо от древнего вампира, в котором говорится, что к его приезду было бы неплохо завоевать Стейтен-Айленд. Впрочем, эта магистральная задача постоянно откладывается: в новых условиях героям приходится познавать тонкости общения в интернете, разбираться, как заплатить за коммунальные услуги, из каких вкусов арахисовой пасты выбрать нужный, — в общем, пожинать плоды капитализма. И вправду, завоевывать империи и бороться с Ван Хельсингом и прочими ведьмаками, кажется, было куда проще.
«Настоящая кровь» (2008−2014)
Сценарист «Настоящей крови» Алан Болл, пожалуй, сделал больше всех остальных, чтобы вампиры в массовом сознании перестали ассоциироваться с вамп-мелодрамами вроде «Сумерек» и «Дневника Вампира» о настоящей любви (как ее понимали лет десять назад: интрижка между нетлеющим аристократом и простолюдинкой, обещания на рассвете). В кино и сериалах появились меньшинства — от этнических и ЛГБТ-сообществ до жертв прекариата.
В «Настоящей крови» же дебютирует не только новый вид кровососа, но и новый вид гражданина: в Японии изобрели чудо-сыворотку, заменяющую вампирам кровь, — поэтому они выбираются из подполья, отказываются от охоты на людей и на конституционном уровне считаются полноценными гражданами США. Разумеется, ряду людей — от реднеков до представителей высшего общества — появление натурально упырей и вурдалаков не нравится, что приводит к попытками геноцида и репрессиям. Сериал не столько про осиновые колы и распри в вампирском гнезде, сколько о динамике взаимоотношений главного бича современности — белой цисгендерной нации — и тотальной инаковости.
«От заката до рассвета» (2014−2016)
Роберт Родригес, и без того разразившись двумя продолжениями культового и весьма влиятельного в пределах хоррор-координат «От заката до рассвета», вдобавок сделал одноименный сериал — целых три сезона! Здесь важно оговориться: ТВ-шоу-адаптация почти дословно пересказывает события фильма, при этом расширяя вселенную, вводя новых персонажей, заполнив белые пятна в биографии старых и разгладив сюжетную — там, где появились сборки, — ткань. Самое важное, в новом проекте появляется латиноамериканский — и довольно редкий — ракурс на образ монстра: как правило, поп-культурный вампир — это изобретение финно-угорской мифологии с ее пресловутой Пенсильванией и послеобеденным сном в гробу. Здесь же древние кровососы происходят от мезоамериканских легенд и культа рептилий ацтеков — сериальные вампиры, в отличие от киношных, больше походят на змей, чем на летучих мышей. В других же отношениях, с того момента как Тарантино и Клуни очутились в печально известном баре, прошло почти двадцать лет, а во вселенной Родригеса 2014 года почти ничего не поменялось: вечно пребывающие под градусом, в испарениях текилы братья Гекко, берджессовское ультранасилие и фонтанирующие артерии.
«Страшные сказки»
Сложно представить более мистическое место, чем Лондон времен Викторианской эпохи: в этом хтоническом сердце мира сосуществует спиритуализм, оккультные и деструктивные культы, покуда в Уайтчепеле орудует первый медийный серийный убийца. Сценарист проекта Джон Логан безупречно жонглирует этой затасканной бульварной тематикой, сводя в нескольких сериях самых мейнстримных монстров вроде чудовища Франкенштейна, благородного оборотня и вампиров — но так, что даже они выглядят как персонажи античных трагедий. Беззащитные перед сравнением с «Лигой выдающихся джентльменов» комиксиста Алана Мура, «Страшные сказки» тоже собирают своего рода Темную лигу справедливости. Сэр Малкольм Мюррей нанимает сильного медиума, лучшего стрелка Дикого Запада и анатома Виктора Франкенштейна, чтобы отыскать свою похищенную дочь. И кажется, в этом как-то замешаны вампиры.
«Хемлок Гроув» (Билл Скарсгард)
Противостояние вампиров и оборотней — чуть ли не главный конфликт хоррор-вселенной. Закончились две мировые войны, вспыхнули и погасли десятки локальных конфликтов, а с экранов никак не сходят грызущие друг друга псоглавцы и летучие мыши. Рассматривая первые голливудские фильмы ужасов и франшизу «Другой мир», построившую на этом противоборстве цикл фильмов длиной в декаду, можно сказать, что это один из самых неистребимых кинотропов в истории. Если современник Голливуда видел в схватке нежити собственно схватку нежити, то современный зритель, обложившись трудами неомарксистов и теоретиков вроде Марка Фишера (утверждавшего, что вампир — это экспансия капитализма), усмотрит разные политически обусловленные положения: страдающие дворняги и хладнокровные потомственные капиталисты — и это лишь одна из трактовок. Сценаристы «Хемлок Гроув» строят каркас сюжета как раз на таких экономических противопоставлениях. В небольшой городок в Пенсильвании, принадлежащий зажиточному клану Годфри, приезжает семейство кочующих цыган Руманчеков. Между ними то загораются конфликты, то заключаются альянсы — но надо ли говорить, что от сближения этих двух семейств земля становится красной? Ни спойлера больше: скажем только, что в городке происходит убийство девушки, слишком мистическое, чтобы винить в нем человека.
«Штамм» (Миа Маэстро)
Книжная трилогия режиссера Гильермо дель Торо и сценариста Чака Хогана кочевала от студии к студии пять лет, прежде чем приземлиться в писательских комнатах канала FX, который и отважился сделать «еще одно» ТВ-шоу про вампиров. В аэропорте имени Кеннеди приземляется самолет с выключенными огнями, из которого никто не выходит. Отважившихся войти ждут неутешительные вести: 206 трупов и четверо прибывающих в анабиозе выживших. Эпидемиолог Эфраим Гудвезер пытается установить причину массовой смерти: никаких следов борьбы, налицо биологическое оружие или невиданный ранее микроскопу кошмар — так и оказывается, он родом из Румынии, примерно из времен графа Цепеша. За несколько дней Нью-Йорк становится зоной карантина и полигоном испытания над человечеством. Главный монстролог современного кинематографа дель Торо, создающий каких-то даже уютных монстров вроде Хеллбоя, двух разных, но умилительных Ихтиандров, на этот раз переборщил: его версия вампиров куда ужаснее многих каноничных собратьев — инфицированные превращаются в лысеющих и бледных, как сыворотка, мертвецов с жалом-языком вместо клыков.
Бонус-трек:
«Кастлвания» (2017)
Осовремененная редакция культовой видеоигры Castlevania, произведенная одним из самых интересных комиксистов Уорреном Эллисом (на его счету Transmetropolitan о гонзо-журналисте Спайдере Иерусалиме в мире трансгуманистического будущего), который превратил все это дело в мультсериал для Netflix. А рассказывает сериал о безрассудном человеке, посмевшем отобрать Валахию у самого Дракулы.
«Перерождение» (2019)
А вот история о вамп-вирусе, который, как говорится, одной рукой лечит, другой калечит: в пещерах Южной Америки найден подвид летучих мышей, укус которых уничтожает прогрессирующие раковые клетки. Как понятно примерно с первой минуты, за излечением наступает трансформация похуже изначального заболевания. Впрочем, щеголять дедукцией получится недолго — совсем скоро каждая серия будет непредсказуемее другой.
«Ван Хельсинг» (2016-…) (Кристофер Хейердал)
Реинкарнацией знаменитого оккультиста и охотника на тварей — брэмстокеровского Ван Хельсинга — становится Ваннесса Хельсинг из далекого будущего. Как, например, в «Я — легенда» Ричарда Матесона, выживших в этом будущем можно посчитать по пальцам, по поверхности бродят монстры, а люди прячутся в лабораториях и бункерах. К счастью, Хельсинг, гордость полуживой человеческой расы, пробуждается после долгой комы, чтобы чуть сократить популяцию отпрысков Дракулы.
За информацию благодарим сайт esquire
10 лучших сериалов про вампиров
|
... что можете заказать комплект в профиль для себя или своего друга в 
Записала глянуть! 
