 Культовый кинорежиссер, Дэвид Кроненберг, и исполнительной одной из главных ролей в «Сумерках», Роберт Паттинсон, на прошлой неделе побывали на открытии нью-йоркской фондовой биржи в рамках промо своего нового психологического фильма «Космополис». Оба согласились в том, что визит был немного странным. В конце концов, «Космополис», основанный на романе Дона Делилло, – критика капитализма, и даже будучи опубликованным в 2003 году, повествует о движении протеста на Уолл Стрит, и обрисовывает раздражающий портрет пустоты ворочающего миллиардами меньшинства.
Английский актер и канадский режиссер, связавшийся с нами вскоре после ожидаемого появления Паттинсона на шоу «Доброе утро, Америка», признался, что опыт съемки «Космополиса» порой был странным, как и сам фильм, немного неловким и не лишенным иронии. Есть странность в фильме как таковом. А еще «сумеречные» фанаты, которые любят Паттинсона достаточно, чтобы пойти на фильм с R-рейтингом об экономике, повествующий об эксцентричном миллионере, которому осматривают простату в задней части салона лимузина. Странности добавляет и вовлеченность Паттинсона в публичный скандал с изменой – его давнишняя подруга Кристен Стюарт недавно принесла извинения за измену с Рупертом Сандерсом, режиссером «Белоснежки и охотника». После публичного выступления Стюарт, Паттинсон пропал на несколько недель и по слухам скрывался в доме Риз Уизерспун, а потом снова вышел в свет, папарацци на радость, чтобы продвигать «Космополис» на красной ковровой дорожке и в других местах.
Опыт был странным, но, похоже, что Паттинсон и Кроненберг чувствуют себя совершенно комфортно, по крайней мере, друг с другом, на фоне этой неловкости.
Вы оба отмечали, что снимали фильм в хронологической последовательности, а я знаю, что во многих фильмах последняя сцена снимается первой. Было ли это роскошью – снимать фильм от начала до конца?
Кроненберг: Это одна из главных сложностей, которую мне пришлось усвоить, будучи режиссером. Ты вдруг вынужден снимать заключительную сцену первой. И это непросто для актеров, потому что они еще не знают, кто они, а уже снимают сцену смерти своего персонажа. И сам будучи актером, я снимался в фильме «Ночной народ» Клайва Баркера, и первым делом мы снимали сцену, в которой убивают моего персонажа. И я произнес типичную актерскую фразу. Я сказал: «Откуда мне знать, как умирать, если я еще и не жил?». Поэтому да, это своего рода роскошь. Я думаю, Робу есть, что сказать об этом.
Паттиснон: Согласен. (смеется) Не думаю, что могу что-то добавить.
Вы оба были очень откровенны в интервью, говоря о том, что не знали наверняка, как этот роман преобразуется в фильм, и что это будет значить для вас. Изменилось ли ваше понимание текста романа, когда съемки фильма уже закончены?
Паттинсон: Он мне нравится. Я не считаю, что непонимание – непременно плохое состояние. Мы уже дали сотни интервью, а я до сих пор замечаю, что нахожу что-то новенькое, что могу рассказать.
Кроненберг: Эти заявления, которые были сделаны – и сделаны честно, могут быть интерпретированы неверно, в том смысле, что мы были неумелыми и некомпетентными. Вовсе нет. Знаете, я, например, не занимаюсь раскадровкой. Я не знаю, что буду делать в каждом отдельном кадре. Все это очень спонтанно и мгновенно, даже вопрос о том, с какой линзой снимать. Вот о чем мы говорим. Мы не планируем все это. Мы доверяем сценарию и диалогам, которые на все 100% написаны Доном Делилло и взяты прямо из романа. Мы знаем, что если будем строго следовать этому… фильм обретет свою последовательность.
Вы только что побывали на открытии нью-йоркской фондовой биржи. Каково это было? И что, по вашему мнению, присутствовавшие там люди подумают о фильме, если увидят его?
Кроненберг: В коридорах здания биржи в стены вмонтированы мониторы, на них показывались отрывки из «Космополиса». Все присутствовавшие там, собравшиеся из-за нас, с невероятным нетерпением ждали фильма, действительно хотели его посмотреть. Они были очень дружелюбны и милы, и я вдруг начал думать: «Это прекрасное, дружелюбное лицо капитализма. Не знаю, почему так долго боролся с ним. Думаю, прикуплю себе фонд». (Паттинсон смеется). И на фондовой бирже все дело в маркетинге. Связывать каждый день с каким-то продвигаемым продуктом, – элементарная задача. И я думаю, что ирония того факта, что мы присутствовали на открытии фондовой биржи, осталась ими незамеченной.
Мистер Паттинсон, что вы думаете о визите на биржу?
Паттинсон: Я не имею понятия ни о чем, что как-то связано с этим словом. Я лишь жутко боялся, что что-нибудь испорчу. А еще боялся увидеть энтузиазм людей. Это так чуждо. Даже отношение собравшихся там людей. Это кажется мне чуждым. Я и раньше встречал маклеров, но в своей естественной среде все они кажутся невероятно счастливыми, я не этого ожидал. Их работа совсем не показалась стрессовой. Все с нетерпением ждали, когда узнают, кто будет на утреннем открытии. На закрытии у них присутствовала американская команда гимнастов. Складывается впечатление, что это забавное место работы.
Кажется, вы прониклись друг к другу большой симпатией. Похоже, вы сблизились за время тура. Я подумал, глядя на фотографии с биржи, что вы, в самом деле, выглядите как родственники.
(Кроненберг и Паттинсон смеются).
Кроненберг: Мы хорошо поладили, вроде как даже надели одинаковые костюмы. Костюмы от Gucci, это бренд связан с фильмом, – главный герой носит их костюмы, – так что в тот момент мы были как Труляля и Траляля.
Мистер Кроненберг, где вам больше всего нравится продвигать фильмы? Вы не обязаны отвечать, что в Америке.
Кроненберг: У меня огромная, восторженная фанбаза во Франции. Первыми моими работами были фильмы ужасов, а во Франции никогда не было предрассудков по отношению к фильмам такого жанра, в то время как в Северной Америке в свое время к ним относились с предубеждениями. Их не воспринимали всерьез, как хорошие фильмы. Так что, полагаю, что мне комфортнее, что довольно странно, выпускать фильмы во Франции. Там очень высок уровень интеллектуального рассуждения, что порой бывает забавно, но мне нравится работать там.
Мистер Паттинсон, как вы адаптировались к поклонникам Кроненберга? Я полагаю, что странно видеть «сумеречных» поклонников рядом с любителями фильмов Дэвида Кроненберга?
Паттинсон: Определенно. Мы были в Лондоне, давали интервью «вопрос-ответ», и две совершенно разные группы людей внезапно начали контактировать друг с другом, полагаю, впервые. Я даже не знаю… поклонники фильмов ужасов Дэвида… и поклонницы «Сумерек» в массе своей… отличное сочетание. Я думаю, ни те, ни другие сперва ничего не увидели друг в друге, но они действительно хороши, странная парочка. Когда видишь бородатого парня с длинными волосами, который разревелся бы ради Кроненберга… а потом поклонника «Сумерек», который разревелся бы из-за этого, они действительно хорошо смотрятся вместе.
Мистер Паттинсон, я должен спросить, говоря о ведущих ток-шоу, которые задают вам вопросы о личной жизни, я всегда поражался способности звезд исчезать во время сыр-бора. Как вы это делаете? Существует какая-то система туннелей? Куда вы идете прятаться, когда за вами наблюдают?
Паттинсон: А есть особая преисподняя, в которую уходят звезды. Только у них есть к ней доступ. Маленькая таинственная сеть городков. (хихикает)
Перевод выполнен RebelQueen специально для сайта www.twilightrussia.ru. При копировании материала обязательно укажите активную ссылку на сайт и автора перевода.
Роберт Паттинсон и Дэвид Кроненберг о странностях съемки фильма и актерской преисподней
|
что в 
0
