 Икона подростков и новообретенный серьезный актер о славе, фильмах и почему он ненавидит играть с британским акцентом.
Он пытался избавиться от тени Эдварда Каллена на протяжении всех этих лет – и вот теперь ему это наконец-то удалось.
Роберт Паттинсон вознесся к метаизвестности, сыграв Эдварда Каллена, страдающего от безнадежной любви вампира в Сумеречной саге, но вне этих проектов он пытается сыграть кого-то интересней, нежели просто главного мужчину. После исторической драмы «Милый друг» и романтических драм «Помни меня» и «Воды слонам» этого не случилось, но Паттинсон показал себя как универсальный актер второго плана. В «Космополисе» Дэвида Кроненберга Паттинсон постоянно принимал новых посетителей в своем лимузине, будучи номинальным главным героем, готовым уступить эту роль на экране более интересному человеку, с которым пересекаются его пути; в выходящем фильме Кроненберга «Звездная карта» Паттинсон играет водителя лимузина.
А в новом фильме Дэвида Мишо «Ровер» Паттинсон выдал свое самое замечательное исполнение, сыграв умственно отсталого бродягу, который мигрировал в пост-апокалиптическую Австралию и оказался втянут в поиски, помогая Гаю Пирсу найти его машину. Это своего рода роль, которая в другое время года, в более изысканном, утонченном фильме, заканчивалась бы номинацией на Оскар: Паттинсон с гнилыми зубами и сильным южным акцентом. Если вам это кажется попыткой Паттинсона наконец-то выбраться из-под тени ролей главных мужчин, это так… Но Паттинсон определенно веселится, занимаясь этим.
Он кажется открытым и расслабленным в своей обычной белой футболке, когда мы встретились в отеле «Боуэр» в Нью-Йорке, где он попивал воду между ответами. Он свободно говорит о своих следующих проектах – включая «Затерянный город Z» Джеймса Грэя, экранизацию «Жизни», биографического фильма о Джеймсе Дине Антона Корбейна. Тревога, спойлер: Паттинсон не играет Дина.
Когда вы отправляетесь на несколько недель продвигать что-то, есть вопросы, которые вам задают постоянно, вы не устаете отвечать на них?
Что ж, я никогда не помню, о чем меня спрашивают. Но меня продолжают спрашивать о мухах и глубинке, потому что я упомянул их в самом первом интервью: «Ох, там такое количество мух… это действительно безумно». И когда интервьюер спрашивает вас опять, вы такой: «Конечно, конечно вы сами видите это. Да, здесь много мух». И они просто продолжают спрашивать. Что я должен отвечать? «Ох, на самом деле мухи прекрасны; это лучшая часть».
Я чувствую, что вам есть что еще рассказать о мухах.
На самом деле абсолютно ничего.
Вы начали сниматься в прошлом году… Расскажите мне немного о вашем состоянии. Вы, должно быть, чувствуете себя довольно свободным, теперь, когда Сумеречная франшиза полностью закончилась.
Я получил эту роль за восемь или девять месяцев до начала съемок. А затем мне предложили сняться в еще одном фильме, прежде чем я закончил этот. Я также поработал в «Звездной карте», совсем небольшая роль. Я собирался сыграть еще одну главную роль, но затем этот проект отвалился сам собой, так что я практически думал об этом так долго, что у меня было такое чувство, будто я работал все это время.
Но да, я закончил «Сумерки» где-то за шесть или семь месяцев до этого. Это странно, я имею в виду, это вроде как… это чувствуется, как будто прошло очень много времени с тех пор, поскольку мы закончили снимать пару лет назад, два или три года назад. Но да, это интересно… вы вроде как: «Ох, это действительно новое направление теперь, такой будет твоя карьера и выглядит она действительно как что-то стоящее». Когда я снимал каждый из этих фильмов в перерыве между «Сумерками», это каждый раз было как отбрасывание до нуля. Каждые «Сумерки» были такими огромными, что закрывали собой все другое.
В фильме вы, в определенной степени, поддерживаете Гая Пирса, и ваша роль в «Звездной карте» также небольшая. Вы держитесь подальше от ролей главных мужских персонажей?
Да. Что ж, в этом фильме мне действительно понравилась роль, но многие фильмы, которые я делал, на самом деле это не были главные роли – на самом деле нет, думаю, я играл главную роль в фильме Корбейна. Но даже если это и главная роль, она не кричащая. Я имею в виду, фильм, в котором я работал вместе с Корбейном, это история о Джеймсе Дине, а я там играю парня, который фотографирует его. Но это не та роль, где меня совсем не видно, нет, просто всегда есть граница. Проекты, которые привлекают меня главными ролями – они такие специфические, и мне хотелось бы работать с этими режиссерами, просто чтобы пройти эту школу, и поэтому если я буду сниматься 10 дней у Вернера Херцога, я готов сыграть практически любую роль.
Я думаю, было такое впечатление с «Космополисом», в частности, что вы отчасти сознательно выбираете роли, которые радикально отличаются от вашей личности. Значит ли это, что вы подключаете разум, когда выбираете роли?
Нет, потому что это не… нет, все совсем не так. Я снялся в фильме «Милый друг» - я имею в виду, я был действительно молод, когда решил, что сыграю эту роль. Но я думал об этой роли как о чем-то большем, в ней есть свой подтекст. Когда вы окружены практически женской аудиторией «Сумерек» и играете роль парня, который обманывает женщин ради денег, буквально обманывает их. И я подумал, что это будет весело. Правда, я не думаю, что кто-либо заметил этот подтекст.
Вы обращаете внимание на то, как принимают ваши фильмы?
Да. Я не совсем понимаю почему. Поскольку, в конце концов, вы все равно думаете, что в действительности это не важно. У меня никогда не бывало такого, что я ненавидел фильмы, а затем они неожиданно получали замечательные отзывы. Может быть, это изменило бы мое отношение. Но если вам что-то нравится, отзывы уже не важны. Единственная персона, которая действительно имеет значение – режиссер.
По некоторым причинам я чувствую своего рода ответственность, если что-то… даже если дело не во мне, а проект все же получает плохие отзывы, я все равно чувствую себя плохо, поскольку опыт работы над этим фильмом не был чем-то плохим для меня. Так что я хочу делать все от меня зависящее, чтобы поддержать их.
В определенное степени – вероятно меньше теперь – вы тесно отождествляетесь с «Сумерками». Является ли выбор вас на роль в своих фильмах огромным прыжком доверия со стороны режиссера, поскольку по отношению к вам люди уже настроены определенным образом?
Это еще отчасти предстоит выяснить. Я знаю, что несу с собой определенный багаж, но думаю, что если это привлекает людей идти в кино, в чем я не совсем уверен, тогда… но я не знаю. Думаю, в конечном итоге вы боретесь за все те роли, которые хотите. Думаю, я удаляюсь все дальше и дальше от «Сумерек», и восприятие постепенно изменяется, поскольку я действительно не пытаюсь больше играть в каком-то хите этого же рынка. Может быть, потому что я в действительности не знаю, как это делать.
У вас есть список режиссеров, с которыми вы хотите поработать?
Вроде того. В основном я пытаюсь пройти актерскую школу и киношколу, работая с самыми лучшими из возможных учителей, а также с людьми, на фильмах которых я вырос. Есть несколько человек, с которыми я действительно хотел бы поработать из-за исполнений, которых они добиваются от своих актеров. Я вроде как чувствую, что во мне есть что-то, напоминающее стадион для бейсбола. Как Джемс Грэй – мне нравится каждая роль, которую сыграл у него Хоакин. И также просто разговаривая с Джеймсом на протяжении нескольких лет, мне понравились его идеи актерских исполнений. И такие люди как [режиссер «Ржавчина и кость»] Жак Одиар и прочие. Но затем есть еще и люди, как Херцог и Кроненберг; я никогда даже не думал, что хоть как-либо смогу получить роль у них. А затем вы неожиданно делаете это, и это почти смешно. Я готов играть любую роль в их фильмах, чтобы просто попытаться разобраться в том, что я могу.
Тот момент в «Ровере», когда вы сидите в грузовике и спокойно поете песню Кери Хилсон [«Pretty Girl Rock»] как раз перед действительно жестоким моментом – каким был ваш мысленный настрой для этой сцены? Как долго вы готовились к ней?
Я думал, что это будет какая-то небольшая дополнительная сцена, поскольку совсем кратко упоминалось, что он подпевает радио. А это оказалась сцена длинною в полторы минуты, совершенно безумная. Многое из того, что я пытался сделать с этим персонажем все время – это сыграть кого-то, кто… кого-то с безумным расстройством личности, застрявшим между двумя решениями, и так постоянно. Вы помните эти старые телевизоры, где можно было одновременно нажать на две кнопки каналов и вы вроде как застревали между ними? Это его самый большой и самый вдумчивый, глубокомысленный момент. И в действительности это момент, когда он совсем не думает. Он думает обо всем и ни о чем одновременно. Он почти пуст.
Как вы подошли к этому, как актер?
Я вроде как понял, что подходить к ролям с точки анализа и обдумывания - это, вероятно, не лучший способ. Если вы относитесь к материалу как к музыке… «Космополис» был первым разом, когда я сделал что-то очень высоко стилизованное, а затем просто начал слушать ритм и каденции его текста. И неожиданно почувствовал такую свободу. Вам в действительно не нужно думать, вы должны играть.
Вы можете сыграть любую роль, просто делая так, чтобы она чувствовалась приятной, играя и чувствуя, что вам это нравится. Вы тогда думаете: «Ох, так намного легче, нежели пытаться предвосхитить каждую возможную реакцию из зала, от каждого другого актера и так далее». Так вы можете действительно веселиться играя.
На данный момент вы уже несколько раз сыграли американца. Были ли отличия с этой ролью?
Не знаю, я никогда в действительности не думал о том, чтобы сыграть действительно особенного американца. Думаю, все дело в этих мелочах… но вы вроде подходите к этому каждый раз одинаково. Я имею в виду, я чувствую себя невероятно неловко, играя британцев. Даже если я делаю английский акцент, я даже не знаю, какой мой нормальный акцент, заканчивается все тем, что я говорю странным голосом. И я невероятно смущаюсь из-за этого! Так что когда я играю американцев, я больше чувствую, что и правда всего лишь играю в фильме.
Я узнал, что персонаж, которого вы играете в «Ровере» с юга США.
Да, своего рода мигрант, сезонный работник. Это как все те китайцы, которые сейчас переезжают в Африку, это так же. Западная экономика рухнула, так что вам пришлось податься заграницу в поисках работы.
Вы, режиссер и Гай знаете больше, нежели мы, зрители, о том, как рухнуло наше общество и обо всем другом? Вы продумывали все это?
Думаю, Дэвид и Гай да. Поскольку я приехал всего за три недели до начала съемок, и продолжал настаивать на том, чтобы Дэвид рассказал мне об этом хоть что-нибудь, но он не хотел. И думаю, для моего персонажа имело смысл не знать ничего; он просто следовал за своим братом.
Но я думаю, первое, что мне понравилось - так это что в этом сценарии… здесь было две сцены с диалогами, со мной и Гаем. Но в них было столько деталей, и в то же время эти подробности не относились ни к чему второстепенному в этой истории. А затем на протяжении почти всей истории диалогов нет вообще. Мне понравилось, насколько бескомпромиссно по отношению к зрителям, это как: «Нет, это полностью прописанные персонажи, и вы можете либо принять их, либо нет».
Это требует много доверия со стороны зрителя.
И я не думаю, что многие зрители готовы к этому. Я думаю, что, как и с «Космополисом», это один из тех фильмов… Мне нравятся фильмы, где вы уходите и не обязательно точно знаете, что чувствуете после него.
Перевод выполнен Тео специально для сайта www.twilightrussia.ru и группы http://vk.com/twilightrussiavk. При копировании материала обязательно укажите активную ссылку на сайт, группу и автора перевода.
Salon: Роберт Паттинсон: «Я чувствую себя невероятно неловко, играя британцев»
|
... что можете заказать обложку к своей истории в 
, хотя и там имеются свои "изгои", южане, например. Роб, проживший в Америке уже довольно длительное время, видимо, достаточно изучил все эти нюансы акцентов и с успехом использует в своей игре. Немудрено, что родной язык ему уже кажется странным и он сомневается, что сможет убедительно сыграть англичанина. Но, Роб всегда склонен сомневаться в себе и своих возможностях - это скромная часть его характера. 
