 Нет никакого иногда способа, чтобы это не звучало жутко, но мы уже приценились к 29-летнему Максу Айронсу, на протяжении многих лет играющему в прятки с сыном оскароносного актера Джереми Айронса и актрисы Шинед Кьюсак; и застали его застенчиво улыбающимся в воротник на показе «Burberry». Сложно игнорировать симпатичного сына одного из нескольких актеров, которые одним-единственным взглядом могли превратить профиль «New York Magazine» в компендиум [сокращённое изложение понятий, теорий, методик – прим. пер.] «Пятидесяти оттенков». «В свои шестьдесят два он по-прежнему удерживает позиции красавчика с пристальным взглядом, – написала Джада Юань в 2011 году, и каждый может представить, как залились румянцем ее щеки. – Джереми Айронс просто такой Джереми Айронс – это, так сказать, мужчина из плоти и крови, весьма близкий к образу мужчины вашей мечты.»
Это довольно тяжелый стандарт в наши дни, но молодой мистер Айронс не сгибается под его гнетом. Несмотря на то, что не знает ни слова по-немецки, он сыграл пережившего австрийский Холокост Фредерика «Фрица» Альтманна в «Женщине в золотом» (фильм уже идет в кинотеатрах, а в главных ролях Хелен Миррен и Райан Рейнольдс), а еще отметился в «Клубе бунтарей», горячо ожидаемом триллере о вымышленном гедоническом клубе в Оксфорде. (И это если не считать «Белую королеву» в прошлом году.) Мы сидим в «The Smith» – Нижний Ист-Сайд – потому что мистер Айронс хоть и живет здесь уже несколько лет, он все никак не может вспомнить, куда пошел первый раз, когда обедал в Вест-Сайде, но помнит, что кухня было хороша.
Мы не возражали. В широкополой фетровой шляпе и зимнем пальто, прежде чем спросить, можем ли мы сделать что-то нахальное и закурить сигарету, он, несомненно, был сыном своего отца.
Какое твое первое воспоминание о Нью-Йорке?
Мое первое воспоминание о FAO Schwartz [старейшем магазине игрушек в США – прим. пер.]. Словно мне нужно было ходить туда каждый год. Мы жили на другой стороне Гудзона. (Качает головой и уныло бормочет: «На другой стороне Гудзона…».)
Ну, мы прожили здесь девять месяцев, когда я был совсем ребенком, а после я наведывался в Нью-Йорк сколько себя помню. Я жил в верхней части города, потом в центре, потом в Вест-Виллидж. Сейчас я прожил около двух лет на Юнион-сквер.
Над «Whole Foods»?
На самом деле, над ночным клубом. Потому что они готовят коктейль «Jägerbombs».
Лучшая привычка американцев.
Всю ночь напролет слышны драки. На прошлой неделе заходил парень в костюме и подрался с вышибалой – «Я работаю в «Morgan Stanley»! [крупный американский банковский холдинг, относящийся к числу финансовых конгломератов – прим. пер.] Я в неделю зарабатываю больше, чем ты за…»
Ну, вышибала просто поднял его и швырнул в большую кучу мусора.
К сожалению, я думаю, это ясно дало понять, что было по профессиональным причинам, ну а мне нужно возвращаться в Лондон. Расстраивает то, что каждый раз, переезжая мост, я чувствую радость. Но оказалось, что здесь намного, намного меньше возможностей быть актером [театра], чем если вернуться в Лондон.
Что сейчас волнует тебя больше всего?
Профессионально: «Клуб бунтарей». Он основан на реальном клубе, «Буллингдон». В основе этого клуба лежат гедонизм, элитарность, успех, богатство, сексизм, шовинизм, и иногда гомофобия и расизм. Знаете, не самая приятная вещь для ассоциации с тобой. И в него входили трое самых влиятельных людей в британской политике. В Британии было ложное представление о том, что Высшее общество все из себя такое пушистое и безобидное. И это опасно. Эти парни не из аббатства Даунтон. Эти ребята – Повелители Вселенной. Это люди, которые держат ключи, которым было вручено богатство, заработанное за счет феодализма и организованного рабства.
Люди сталкиваются со мной на улице и [спрашивают]: «Как ты посмел сняться в таком антигосударственном фильме?!».
И это реальное настроение Британии? О то, что политические деятели или государственность неприкосновенны?
Среди элиты, конечно же. Но среди большинства, к примеру, витает иное настроение, потому что пару лет назад у нас даже были бунты среди бедных, рабочего класса, в основном, чернокожих детей, живущих в этих сословиях, – вот кому действительно нравятся проекты, на них нужно ориентировать систему образования, а не оставлять их за бортом, – и эти дети, я думаю, коллективно и подсознательно реагируют на отсутствие возможности в их жизни. Да, они разбили несколько окон и украли несколько телевизоров. Но я не верю, что они это сделали из-за умения извлекать выгоду в любых обстоятельствах. Я считаю, что этот поступок был симптомом чего-то другого.
Это странная тема… поэтому давай просто вернемся к разговору о твоем отце, Джереми Айронсе.
Валяйте…
Каково было расти со Шрамом в роли отца?
Ой, это было высшее блаженство. Когда вышел «Король Лев», я был в идеальном возрасте – мне было восемь. И у меня даже взяли интервью, и, кажется, я даже использовал одну реплику, сказав: «К черту Муфасу!».
Перевод выполнен Deruddy специально для сайта www.twilightrussia.ru и группы Twilight Russia™ Оfficial community Vk. При копировании материала обязательно укажите активную ссылку на сайт, группу и автора перевода.
Макс Айронс не живет в тени своего отца
|
вы можете рассказать о себе и своих произведениях немного больше, создав Личную Страничку на сайте? Правила публикации читайте в специальной 
... что победителей всех конкурсов по фанфикшену на TwilightRussia можно увидеть в 
0
