 UPDATE: Добавлено полное интервью!
Я сгорбился и зашаркал ногами, как обычно со мной случалось при встрече с людьми, которые меня интересовали, поскольку я питал интерес лишь к неистовым, страстным личностям – безумно жаждущим жить, говорить, жаждущим познать все сразу и одновременно, в которых нет уныния и тоски, которые никогда не скажут банальность… но которые горят, горят, горят, словно римские свечи в ночи.
Джек Керуак. Из оригинальной рукописи «На дороге».
Сейчас таких страстных людей не так уж и много. Ни на экране, ни на сцене, ни на печатных страницах или стенах галерей. Вместо этого мы катимся вниз к славе, деньгам и власти, капитулируем перед статусом. Так редко можно увидеть молодого художника, певца или актера, который хочет гореть, гореть, гореть и начать новый путь, который вдохновит будущие поколения, но при этом готов страдать от того, что придется говорить «нет» многим сопутствующим вещам.
Но это не плач по старым добрым временам; тогда таких людей тоже было немного. Это призыв к тому, чтобы мы не забывали о главном. К счастью, каждое новое поколение обладает парочкой не вписывающихся в общие представления людей, провозгласивших собственные декларации независимости. В их число как раз и входит Кристен Стюарт, 22-летняя актриса, более известная десяткам миллионов фанатов по роли Беллы Свон, непреклонной героини Сумеречной саги. Но в 2012 году Стюарт гораздо глубже поселится в сознании публики, появившись в тройке масштабных фильмов, начиная с июньского выхода «Белоснежки и охотника» (в этом году это второй по счету пересказ Голливудом старой классической сказки), адаптации Библии хипстеров «На дороге» и заканчивая Сумеречным Гранд-финалом в ноябре – выходом второй части «Рассвета».
По пути Стюарт заработала себе плохую репутацию, превратив в ад жизни ведущих ток-шоу, фотографов с красных дорожек и интервьюеров, поскольку не может (и не будет) играть стандартную роль кинозвезды. «Кристен не знает, что делать с популярностью», - сказал Шон Пенн, который снял 16-летнюю актрису в фильме «В диких условиях» в 2006 году. Пенн может лишь хвалить Кристен, чья игра в фильме просто незабываема; он сравнивает их совместную работу со своим идеальным днем – голубое небо, голубой океан. А когда дело дошло до выпуска его храброго и красивого фильма – душераздирающей одноименной адаптации Джона Кракауэра о молодом мужчине, пытающемся найти альтернативу продажной и коррумпированной современной жизни – Стюарт сделала все возможное, чтобы помочь продвинуть и разрекламировать фильм. Как объясняет Пенн, «Вы можете видеть, как Кристен старается присоединиться к популярным мира сего, когда выходит фильм. Она будет пытаться вести себя соответственно, но у языка ее тела совсем другая динамика». Другими словами, она вряд ли в ближайшее время получит награду «Продавщица года».
Стюарт, конечно, не первая, кто берется бороться с побочными эффектами, которые влечет за собой голливудский успех, но она, как минимум, пугает остальных молодых девушек-суперзвезд своей беспрекословной критикой существующей системы. С самого рассвета кино на звезд оказывалось давление, от них хотели правильной картинки, особенно от женщин, но за последние 25 лет требования значительно ужесточились, сейчас безупречный внешний вид на премьерах и церемониях награждения стал чуть ли не отдельным видом работы, где актеры и исполнители выступают в роли манекенов для размещения товара и рекламы. И, к сожалению, многие актеры и музыканты с этим мирятся, идя против своих инстинктов из-за страха навлечь на себя кару медийную в виде, например, внесения их драгоценных персон в список хуже всех одевающихся личностей. Ну, Бог простит. Но это не относится к Стюарт, которая уже настолько привыкла к своей репутации угрюмой отшельницы, что не может над этим не смеяться. Она говорит: «Мой отец тогда скажет: «О, ты могла бы хотя бы чаще улыбаться».
Даже если это и не поможет. «Люди уже решили, как будут к ней относиться, - сказал Роберт Паттинсон, ее сладкогубый Ромео в Сумеречной саге. – Неважно, сколько раз она улыбается, они вложат все свое отвращение в то фото, где улыбки нет». И это правда, ведь, несмотря на ее эффектные появления, она вряд ли может именоваться лучом солнца на красных дорожках. Скорее, грозой, сопровождающейся вспышками молний. «Меня критикуют за то, что я не выгляжу идеально на каждой фотографии, - говорит она. – Из-за этого на меня выливают немало дерьма. Но я этого не стыжусь. Я горжусь этим. Если бы я на всех фото была идеальной, люди, находящиеся со мной в одном помещении или на дорожке, тогда бы думали: «Актриса? Нет, мошенница!» Вот подобные мысли меня и смущают настолько, что на половине своих фотографий я выгляжу как хрен знает что, но это меня не сильно заботит. Что реально имеет для меня значение, так это то, что люди, уходя, думали бы: «Она была классной. Она отлично провела время. Она была честной». Мне нет дела до жадных и голодных пожирателей дерьма, которые хотят превратить в него правду. Но этого нельзя говорить в Vanity Fair!»
Несмотря на свою неловкость на красных дорожках и во время фотосессий, она научилась любить высокую моду, - «Никогда не думал, что так будет», - говорит Паттинсон – особенно когда дизайнеры представляют действительно креативные вещи или, выражаясь ее языком, «какую-нибудь крутую хрень». Если она это надела, то вы можете быть уверены, что ей это нравится. Поэтому я не удивилась, услышав, что она стала лицом нового аромата Balenciaga. На самом деле, мы провели интервью для этого выпуска вскоре после неожиданной встречи на модном показе Осень-2012 от Balenciaga в Париже, в марте этого года (а впервые мы познакомились еще в 2006 году).
Корзинка с хлебом и тарелка улиток приземлились перед нами на столике в углу Le Duc, ресторанчике, где мы со Стюарт встретились за ланчем для этой беседы. Место выбирала я, это парижское заведение славится свежайшими морепродуктами в городе, и я подумала, что здешним высокомерным клиентам в возрасте вряд ли есть дело до того, что среди них будет замечена сама Белла Свон (к тому же, я уже давно мечтала о легчайших и нежнейших фирменных лангустах Le Duc, утопающих в чесночном масле). Но никто из нас не ожидал предложения официанта попробовать улиток и никто из нас, так уж получилось, не был их поклонницей. Стюарт бросила на меня усталый взгляд: «Вы первая». Я смутилась. «Мне немного страшно. Давай, ты?» Она оказалась на высоте. «Я чувствую, что должна это сделать. Думаю, что покажусь грубой, если не попробую», - сказала она. На ней были джинсы, черный топ и знаменитая кожанка от Balenciaga, но я бы сказала, что передо мной леди Сибил из «Аббатства Даунтон», настолько грациозны ее манеры. Большой глоток белого вина, кусочек хлеба и первая улитка Стюарт исчезла за розовыми губками…
…И, наверное, последняя. «Довольно неплохо, - признает она. - Но я не уверена, что готова съесть их целую тарелку». Я засмеялась. В течение всего нашего интервью я видела в ней нечто такое подкупающее, искреннее, такое человечное в комбинации храбрости, доброты, самосохранения, самоутверждения, что невольно начала ей аплодировать. Конечно, ее идеализм, мировоззрение и страстное желание рассказать об этом другим – и пусть провалятся те жадные и голодные пожиратели дерьма! – могут быть следствием ее молодости. Она могла бы вырасти в очередного кретина-нарцисса, но, мне кажется, это не из той оперы.
Кто-то может подумать, что Стюарт было легко определиться со своей дорогой в развлекательном бизнесе, ведь она самый что ни на есть доморощенный голливудский продукт. Ее мать Джулс Мэн-Стюарт – уважаемый редактор сценарной группы, которая недавно сняла свой первый фильм о сексуальной политике в тюрьме. Отец Кристен, Джон Стюарт, также имеет отношение к этому бизнесу, работая продюсером и сценическим менеджером в ТВ- и реалити-шоу. Ее брат Кэмерон работает с освещением и техническим оборудованием. Сама Стюарт, выросшая в долине Сан Фернандо, очень рано узнала подноготную жизни по ту сторону кино и так же рано захотела в этом участвовать. Ее мать ходила с ней на прослушивания, но без фанатизма: «Я работаю с этими детьми – они просто сумасшедшие. Ты точно не одна из них». На самом деле, самые ранние шаги Стюарт в киноиндустрии приносили ей лишь страдания. «Я ничего не делала, только улыбалась в камеру, - вспоминает она о попытках сняться в рекламе, когда ей было восемь. – Ты чувствуешь, что взрослые не получают, чего хотят, неважно, сколько тебе или им лет».
Стюарт, игнорировавшая девичьи наряды, не вписывалась в большинство кастинг-офисов – да и повсюду, если уж на то пошло. Наконец, ее настойчивость и верность себе оправдались; в 2001 году, в девятилетнем возрасте, она зацепилась за роль сорванца в фильме «Безопасность вещей» Роуз Троше. Ей понравилось быть частью чего-то большего, чем она себе представляла, и она наслаждалась возможностью быть услышанной. За этим проектом последовало несколько других, которые провалились в попытках достучаться до большей аудитории. А затем настало время ее большого прорыва: выпущенный в 2002 году фильм Дэвида Финчера «Комната страха», где на тот момент 11-летняя Стюарт сыграла вместе с Джоди Фостер.
Объединение Финчером Фостер и Стюарт в качестве матери и дочери, ставших свидетельницами страшного ограбления в своем новом таунхаусе на Манхэттэне, было жутким. Они были рождены для того, чтобы разделить друг с другом экран – дополняя друг друга как физически, так и темпераментно. Фостер вспоминает: «В некоторых вопросах Кристен была необыкновенно взрослой, эмоционально устойчивой и спокойно выдерживала прессинг. Она была невероятным слушателем, но порой случались такие дни, когда она вела себя совсем по-детски, когда ты вдруг себя одергиваешь: «Ах, да, ей ведь всего 11». Фостер, не понаслышке знающая, что значит быть ребенком-звездой, вспоминает свой разговор с матерью Стюарт. «Она совсем не заносчивая. Она хотела, чтобы этот фильм был полностью детищем Кристен, но также хотела убедиться, что о ней заботятся и что она не работает сверх нормы. Однажды она пришла на площадку на ланч, что, как я думаю, было очень разумно с ее стороны. Я спросила: «Кристен не хочет быть актрисой, верно?» Она ответила: «О, я боюсь, что хочет. Поверьте, я бы с удовольствием ее отговорила, но, кажется, она реально погружена в кино, она на нем сосредоточена. И, кажется, она хочет этим заниматься по правильным причинам». Как говорит Фостер, «Кристен – не традиционная актерская личность. Она не хочет танцевать на столе для бабушки, напялив вместо юбки абажур. Она не хочет притворяться и быть в центре внимания. Ей просто так некомфортно. Она подходит ко всему весьма аналитически. Она мыслит здраво».
Вся эта независимость привела к нескольким довольно трудным годам в школе; в 14 лет Стюарт официально бросила школу и перешла на домашнее обучение. «Я так ненавидела школу, - говорит она, содрогаясь. - Посмотрите на фото, где мне меньше 15 лет. Я – мальчик. Я носила шмотки брата! Не то чтобы я как-то переживала, но я помню момент, как надо мной смеялись из-за того, что я не надевала джинсы Juicy. Я об этом даже и не думала. Я носила спортивную одежду. Но это не значит, что мне было все равно, смеются надо мной или нет. Меня это реально задевало. Я помню, как девочки в шестом классе смотрели на меня и говорили: «О, Боже! Это отвратительно – ты не бреешь ноги!»
Просто на случай того, что на земле остался еще кто-то, кто не видел фильмы, сделавшие Стюарт знаменитой, вот краткий экскурс в Сумеречную сагу: героиня Стюарт Белла – новичок в школе, на первый взгляд аутсайдер, готовый влюбиться; Эдвард Каллен, сыгранный Робертом Паттинсоном в стиле Байрона, - бронзововолосый старшеклассник, который по счастливой случайности оказывается скрытым вампиром; Джейкоб Блэк в исполнении Тэйлора Лотнера – накачанный, периодически оголяющий торс третий угол романтического треугольника, который также по счастливой случайности превращается в волка. С таким составом фильм выстрелил выше всех возможных чартов, но в этих сериях есть нечто приятно туповатое, особенно витающее в воздухе сексуальное напряжение. Сила произведения, проглядывающая сквозь пять фильмов, основанных на четырех романах Стефани Майер, заключается в напоминании нам о потребности объединяться, связать себя дружескими или любовными узами с другими; о том, что мы, люди, все-таки стадные существа, даже если попиваем кровушку. Именно Шон Пенн предложил Кэтрин Хардвик, режиссеру первого Сумеречного фильма, Стюарт на роль главной героини. Режиссер согласилась, поскольку поверила в способность Стюарт воплотить в жизнь чувство тоски, пронизывающее книгу. Но на роль Эдварда оставалось несколько кандидатов, и Хардвик поступила довольно разумно, решив привлечь Стюарт к финальному решению. «Экзамен по химии» - это длительный ритуал для определения того, будут ли актеры смотреться вместе на экране, но это звучит так, словно Хардвик экспериментировала со взрывчаткой в тот день, когда Паттинсон, молодой британский актер, на тот момент наиболее известный по роли Седрика Диггори в фильме «Гарри Поттер и Кубок Огня», приехал к ней домой, чтобы попробовать сыграть пару сцен со Стюарт не где-нибудь, а в спальне режиссера. «Если честно, я нервничала, - вспоминает Кэтрин. – Я увидела, что они очень увлеклись, а Кристен была еще несовершеннолетней. Я сказала: «Роб, в нашей стране пока еще действуют законы о защите несовершеннолетних. Смотри, не вляпайся». Я чувствовала, что становлюсь свидетельницей чего-то сильного и мощного». Когда Паттинсон ушел, Стюарт сказала: «Это он». Хардвик послушалась, но хотела убедиться, что их харизма и внутренняя связь также отобразятся на экране. «Не все могут передать с экрана свои души и сердца, - говорит режиссер. – Но эти двое смогли. Это было очень напряженно».
Стюарт была полностью погружена в съемки. Она открыто говорит о трудностях, которые породил творческий подход к съемкам. «Мы с Робом вляпались в неприятности, - говорит она с улыбкой. - Мы хотели, чтобы все было не так отполировано. И Кэтрин делала все для этого необходимое. Но студия постоянно давала нам указания. Они хотели, чтобы я все время улыбалась, а Роб перестал быть таким задумчивым. Мы были такие: «Нет! Вы бы лучше о собственной заднице призадумались». И мировой доход в почти $400 млн. доказал, что аудитория была более чем готова к неулыбчивой Белле и задумчивому Эдварду. А факт, что эмоциональные фанаты настолько близко восприняли фильм, только повысил у Стюарт чувство ответственности перед своим персонажем, которое и так зашкаливало. Билл Кондон, режиссер последних двух фильмов саги, ласково называет ее «Сумеречно-книжной нацисткой» за ярую приверженность и верность роману.
А с некоторыми феминистками, которые считают, что Белла слишком многое приносит в жертву, Стюарт категорически не согласна. «А есть ли у вас парень, который эмоционально сильнее того, кого выбрала она? Бороться за того, кого вы любите – вы замечательный человек, если так поступаете. Это отговорка, что сила девушки только в силиконовой груди и жажде удовольствий». Ее комментарии, кажется, указывают на то, что сейчас вышли «Голодные игры», которые могут подвинуть любой из Сумеречных фильмов, имея одну только «героиню, что пленных не берет» - Китнисс Эвердин в исполнении Дженнифер Лоуренс. Кто-то скажет, что они скрестят мечи, когда Кондон второй частью «Рассвета» ознаменует Гранд-финал саги в конце этого года. Не убивайте меня, но я его уже видела. И не волнуйтесь, я не расскажу ничего такого, о чем бы еще не знали читатели романа. Скажу только, что Симона де Бовуар (прим. перев.: французская писательница, философ, идеолог феминистского движения) его бы одобрила.
Я спросила Стюарт, когда она полностью осознала, что сага изменила ее жизнь. «Вы можете вбить в Гугл мое имя, и одна из первых картинок, которые он выдает, это где я сижу на крыльце с экс-бойфрендом и собакой и курю трубку. Эта фотография была сделана в тот день, когда вышел фильм. Я была никем. Я была ребенком. Мне едва исполнилось 18. На следующий день таблоиды окрестили меня идиоткой и извращенкой, неформальной девушкой из Долины, забивающей на крылечке косячок. Большое дело. Но это полностью изменило мою повседневную жизнь. С тех пор я больше никогда не выходила на улицу в домашних штанах».
В перерывах между съемками успешных Сумеречных фильмов Стюарт снялась в нескольких кинолентах меньшего масштаба. Ее талисманом мог стать фильм «The Runaways», байопик женской лос-анджелесской глэм-панк-группы. Стюарт (в роли Джоан Джетт) и Дакота Фаннинг (в роли Черри Карри) сделали все возможное, чтобы вдохнуть в фильм жизнь, но в итоге провалы режиссуры стали очевидны и фильм рухнул, даже не защищаясь от ударов. (Но в процессе съемок Джетт и Стюарт сработались идеально, со стороны представляя собой полыхающий в огне дом).
После каждого из таких независимых фильмов снова шли «Сумерки» - как домашнее задание. Она говорит, что сейчас видит в саге эквивалент старшей школы, в которой она никогда не была. Как вы, должно быть, знаете, ее внеэкранные отношения с Робертом Паттинсоном привлекают слишком много внимания, но она предпочитает об этом не говорить. То, что они являются парой в реальной жизни, они уже даже не хотят скрывать, но по-прежнему дорожат своей приватностью. Друг, знающий Стюарт очень близко, говорит, что «это то, что она хочет оставить для себя».
Стюарт, безусловно, любимица режиссеров: она любит их и наоборот. Кондон видит в Стюарт кого-то вроде первопроходца. «Она остро чувствует создание нового пути. У нее есть нечто, что люди описывают как чувство опасности, и поэтому вы всегда будете удивлены», - говорит он. Руперт Сандерс, режиссер «Белоснежки и охотника», сравнивает отношение Стюарт к работе со стремлением к выживанию. «Она одна из тех людей, которые обладают креативным духом и живут лишь возможностью его реализовать, - объясняет он. – Она как медный провод. У нее потрясающая, буквально электрическая энергетика, и ей нужно заземляться, чтобы выпустить часть этой энергии. Иначе, я думаю, она просто взорвется».
В своем фильме о Белоснежке Сандерс выделяет способности Стюарт быть экшен-звездой, и было забавно наблюдать, как она пытается реализовать свои физические возможности. «Как по мне, Кристен лучше всего себя проявляет в режиме борьбы или полета», - говорит Сандерс. «Ее воспринимают как «неуклюжую», - признает Роб. – Но тем забавнее знать ее на самом деле. Она представляет собой полную противоположность того, что о ней думают люди. Она невероятно уверена в себе. И невероятно храбрая». Сандерс до сих пор содрогается, вспоминая съемку сцены с прыжком Стюарт с высоты в 20 футов в мутную коричневую воду в Pinewood Studios в середине холодного декабря. «Ее игра перед прыжком была чистейшей, - говорит Сандерс. – Ты буквально видишь ее сомнения, когда она, должно быть, думает: «Я не хочу прыгать!» После исполнения этого трюка Сандерс обнаружил актрису в ее трейлере, где она сидела в мокрой одежде и пыталась согреться от крошечного обогревателя. Тогда он волновался, что она переохладится, если поступит так еще раз. Но ее было не остановить.
Другая сторона этого бесстрашия сделала игру Стюарт в «На дороге» незабываемой. Адаптация любимой, даже священной книги – процедура всегда довольно рискованная, и когда режиссер Уолтер Саллес решил взяться за роман Керуака, он поставил перед собой непривычно сложную задачу, поскольку повествование – о группе молодых людей, пытающихся сбежать от подчинения своему времени – так преисполнено спонтанности и стремления жить одним моментом, что слишком тщательное планирование сделало бы его мертвым уже на пленке. Таким образом, Саллес чувствовал, что ему нужны актеры, которые могут импровизировать и которые по-настоящему понимают, о чем идет речь в приключенческой книге Керуака: о впечатлениях. Он поделился этим с двумя старыми друзьями, композитором Густаво Сантаолалья и режиссером Алехандро Гонсалесом Иньярриту, и они оба сказали: «Стоп! Даже не начинай поиски Мэрилу!» (периодическая любовница персонажа Кэссиди и его спутница, девушка, желающая строго придерживаться своего собственного пути). Оба мужчины сказали, что его Мэрилу – это Стюарт. Он последовал их совету и выяснил, что Стюарт (которая держала копию книги «На дороге» в бардачке своей первой машины – вот что она для нее значила) настолько страстно и проницательно относилась к этому персонажу, что у него отпала необходимость ее прослушивать на роль. (В этом первоклассном спектакле также сыграли Эми Адамс, Стив Бушеми, Гарретт Хедлунд, Кирстен Данст и Вигго Мортенсен).
Стюарт решила убедиться, что до начала съемок она будет знать весь материал назубок, поэтому она проводила часы за беседой с дочерью Луанн Хендерсон – прототипа Мэрилу и первой жены Нила Кэссиди. Ее режиссер называл Стюарт «отличным партнером для разведки», ее игра обладает нотками джаза, она жива в своей свободе и чувстве ритма. «Желание жить свободной жизнью, мне кажется, в ней очень, очень сильно».
Через несколько дней после нашего ланча в Париже я смотрела «На дороге» со Стюарт в просмотровом зале Бастилии. Она пришла в красной клетчатой рубашке, джинсах, той же куртке Balenciaga и сникерсах; полностью американизированная девушка в черте Парижа. Она так же любит этот фильм, как и гордится им. Я чувствовала, как Стюарт елозит в своем кресле, и слышала ее «йиииууу», когда на экране становилось горячо. Мой любимый момент – это сцена раскованного секса Мэрилу с Дином Мориарти в исполнении Гарретта Хедлунда (персонажа Кэссиди). Могу поклясться, что услышала, как Стюарт бормочет «О, Бога ради!» Ее пресс-агент сидела между нами и предусмотрительно взяла с собой французские маффины, больше похожие на забавные пончики. Я засунула в рот сразу два, чтобы скрыть шумные сглатывания. После показа я должна была бежать на встречу, поэтому не смогла остаться и обсудить это со Стюарт. Но я даже была рада, потому что просмотр этого фильма – это нечто слишком интимное. Пусть даже в этом и есть сила фильма, но все же. Так что я села в машину, а она пошла своей дорогой.
Этот побег раскрыл для меня истинную Стюарт. После ланча в Le Duc ранее на этой неделе, когда нам нужно было расходиться, Стюарт выглянула за дверь и подошла к бару, где я заметила мускулистого, наполненного тестостероном чудо-парня, явно телохранителя, с которым она перекинулась парой слов. Вернувшись за столик, Стюарт ничего мне не сказала, но на ее щеках горел румянец и она плотно сжала челюсти. Я обернулась и посмотрела на дверь. «О, Боже», - сказала я. Там уже были папарацци; получается, они следовали за Стюарт, которая приехала сюда их отеля на неприметном черном автомобиле. И буквально несколько минут назад она рассказала о загадке столь пристального внимания, с которым она уже давно живет. «Пугают не фанаты, - сказала она. – Каждый из них не похож на другого. Страшны большие группы людей – там нет отдельных личностей. Это как огромный объем воды, как волна, которая мощней тебя в сотни раз. И так же громко, как вода, это всеобъемлюще. Чтобы не быть пронизанной энергией людей, которая направляется на тебя со всех сторон, тебе нужно быть социопатом».
Мы решили попробовать подождать, пока фотографы уйдут, продолжая беседовать, хотя я волновалась, что мы проведем вместе намного больше времени, нежели позволяет ее график. Но ей было все равно. «Я ничем не занята, - сказала она. – Я просто хочу защититься от людей, которые выполняют эту работу. Кроме этого мне пока нечего делать». (Она не из тех, кто хочет показать всем, насколько она востребована и желанна; папарацци будут делать свое гадкое дело вне зависимости, хочет она того или нет). Несколько часов спустя, когда мы предприняли попытку бегства, папарацци все еще были на месте, отрабатывая свои $50,000 (гонорар увеличивается до $75,000, если им удастся ее разозлить, и до $100,000 в случае джекпота: если ее поймают с Робертом Паттинсоном). Я невольно отступила, когда Стюарт с охранником уехали, прицепив себе на хвост целую пачку охотников за сенсациями. Я представила ее себе, жалея, что она не может находиться сейчас где-нибудь в другом месте, например, вылезать из голубого пикапа, гордого владения шефа полиции, отца Беллы из «Сумерек», купленного и отвезенного домой из Портленда, Орегон, в Лос-Анджелес, где закончились съемки. «Но, - как писал Керуак, - неважно, дорога – это жизнь».
Перевод выполнен •Тортик• специально для сайта www.twilightrussia.ru. При копировании материала обязательно укажите активную ссылку на сайт и автора перевода.
Кристен Стюарт на обложке июльского выпуска Vanity Fair
|
... что можете заказать обложку к своей истории в 
0
Молодец девочка!
она живая,настоящая и очень талантливая. 
как он прав во многом. 
