 КиноПоиск встретился с Мадсом Миккельсеном в Сан-Франциско и поговорил с актером о злодеях, Оппенгеймере, ремейках и делах семейных.
На обложке бортового журнала SAS — Мадс Миккельсен. Подпись гласит: «Идеальный злодей». Мы разговариваем с актером во время пресс-тура «Изгоя-один», и он совсем не похож на злодея. Звезда «Ганнибала» удивительно спокоен и дружелюбен. Впрочем, Миккельсен органичнее смотрится на пресс-конференциях Каннского кинофестиваля, нежели в декорациях с постерами «Звёздных войн» — в конце концов, за роли в европейских проектах он неоднократно получал высокие оценки критиков, а Канны наградили его за роль в «Охоте».
Голливуд любит переманивать таланты из Европы. После роли коварного Ле Шифра в боевике «Казино Рояль», датский актер снялся в «Битве Титанов», «Мушкетёрах», а его появление в блокбастерах Marvel было лишь вопросом времени. Отвергнув роль антагониста в комиксе «Тор 2», Миккельсен все-таки решился попортить кровь одному из супергероев популярных комиксов. В «Докторе Стрэндже» он играет мага, соблазнившегося темными силами. Но его Гэлен Эрсо в «Изгое-один» — темная лошадка. Он отец Джин Эрсо, героини Фелисити Джонс. И это он спроектировал Звезду Смерти.
Говорить с Миккельсеном непривычно: он иногда перебивает, что-то уточняет и даже порой задает вопросы сам. Например, пришлось рассказать ему историю про синее молоко, которое стоит на столе на кухне семьи Эрсо. Оно перекочевало из «Новой надежды», где Люк Скайуокер пил его взахлеб. Для Марка Хэмилла знакомство с синей жидкостью вышло плачевным, но Миккельсену попробовать знаменитый продукт, увы, не довелось.
— Итак, мистер «Идеальный злодей», кто вы во вселенной «Звездных войн»? Снова негодяй?
— Нет-нет! Мой герой — ученый, отец. Пытается поступать правильно, но ему очень-очень сложно. Перед ним стоит солидная дилемма. Но я бы точно не назвал его злодеем. Скажем так: не то чтоб он всегда поступал правильно, но он старается изо всех сил.
— Очень похоже на одного ученого...
— Оппенгеймера?
— Да, который атомную бомбу изобрел.
— Определенно, в нем многое от него. Оппенгеймер не собирался приносить в мир зло, он хотел улучшить его. Вообще с учеными есть одна проблема: все, что они изобретают, можно использовать со злым умыслом. Я опирался на Оппенгеймера, когда работал над ролью, но думаю, что он и сценаристов вдохновил. Когда твое изобретение попадает в плохие руки, то со стороны ты кажешься монстром. Но мой герой не прекращает работу — ему интересно, что будет дальше.
— В самом начале фильма можно было ожидать другого монстра — вашего героя из «Вальгаллы». Пейзаж уж больно похож.
— Этот мог бы! Но мы снимали «Вальгаллу» в Шотландии, а «Изгой-один» — в Исландии. Но признаться, они очень похожи, так что неудивительно, если их перепутают.
— Сложные съемки были?
— Скажем так: всегда можно найти что-то очень простое и всегда можно найти что-то сложное. Учитывая размах фильма, его производственная машина довольно медленная. Если мы напортачили в кадре, то для второго дубля иногда может потребоваться полчаса, чтобы выставить все на прежние места.
— В Дании, конечно, все иначе.
— Да мы просто закрываем дверь и снова снимаем! Здесь, несмотря на то, что у нас были иногда совершенно необъятные просторы, огромные декорации, мы очень старались снять интимную историю, сделать сцены очень личными. Потому что размах размахом, а история прежде всего про людей. Мы с другими актерами постоянно поражались тому, где мы находимся и что делаем.
— Можете вспомнить, как вы впервые увидели «Звёздные войны»?
— Мне было лет 14. В этом плане я малость запоздал — когда «Новая надежда» вышла, мне было семь, мог бы и посмотреть. Но почему-то не вышло. Но зато потом я окунулся с головой в эту вселенную — не пришлось ждать выхода других двух фильмов.
— А кто из персонажей вам больше всего понравился?
— Хан Соло! Он всегда казался мне очень любопытным парнем! Он же эгоцентричный и самовлюбленный тип! Это же так по-человечески! Любит бабки, не занимает ничью сторону. Ну, то есть, к счастью, он занимает нашу сторону, но думаю, если бы Империя предложила бы ему хорошие бабки, он бы точно переметнулся! Очень, очень человечный персонаж.
— То есть, вопрос «кто стрелял первым» для вас не стоит?
— Так-так, что за вопрос?
— Когда Хан стреляет в Гридо в «Новой надежде». В такого зеленого парня.
— Ах, да! Вот не знал, что это проблема!
— Потому что Джордж Лукас переделал потом копию, сделав выстрел Хана вторым. И с тех пор началась такая вот дилемма.
(Миккельсен смеется) — О, эта магия кино!
— Главное, чтобы эта магия не принесла нам ремейк «Новой надежды».
— А вот этого не будет! То есть, я хочу надеяться на то, что такого не случится. Каждому фильму — свое время. Я слышал, что хотели переснять «Таксиста», и возмутился. Зачем? Это кино принадлежит тому времени, тем актерам, тому режиссеру, той тональности. Нельзя взять историю и перенести ее, ведь в «Таксисте» очень важно еще и как снят фильм.
— Вам не кажется, что новые «Звёздные войны» — и особенно спин-офф — включают в себя более неоднозначных персонажей?
— Да, и это во многом отражение того, как мы относимся к современному кинопроизводству по сравнению с семидесятыми. И это касается не только «Звёздных войн», это тенденция во всем кинематографе. Серая зона — она куда интереснее простых черно-белых персонажей. Люди вообще редко бывают только хорошими или только плохими. По крайней мере, большинство из нас.
— В «Звёздных войнах» обычно очень сильная тема отцов и детей. А в спин-оффе?
— То же самое. Тема отцов и детей — ну, в моем случае дочери и отца — присутствует в «Звёздных войнах» с первого фильма. Семейные связи, разделенные семьи, потерянные родственники — можно составить любую конструкцию. Она будет нести в себе драму, а также, как и все семьи — эмоции. Признаться, я считаю, что «отцы и дети» — одна из главных причин, по которым «Звёздные войны» все еще с нами. Нам легко идентифицировать себя с ней, потому что семья есть — или нет — у каждого.
— Хорошо, что дисфункциональных семей здесь нет.
— Думаю, нам хватает проблемных семей в других фильмах! (смеется) Мы в Европе привыкли смотреть кино про разрушенные семьи или семьи на пороге кризиса.
— Вам довелось встретиться с кем-то из оригинального актерского состава?
— Увы, нет. Но я видел много штурмовиков — наверняка кто-то из них снимался в оригинальных Эпизодах! Марк Хэмилл и Джордж Лукас приезжали, но меня в те дни не было.
— А как с Гаретом Эдвардсом работалось? Он по голливудским меркам все еще «молодой режиссер», многие боялись, что он не потянет такой проект.
— Он точно не похож на неопытного парня. Меня поразило вот что: Гарет был самым большим фанатом «Звёздных войн» на площадке. Бегал вокруг с огромными глазами, радовался как ребенок! Но как он справился с этой вселенной! Знаете, это же огромная машина, в ней и декорации и трюки и существа и актеры — а он с ней играючи управлялся.
— То есть, для него это просто мечта фаната?
— Уверен, он бы работал бесплатно!
— Хотелось бы продолжить сниматься в «Звёздных войнах»?
— Вы пытаетесь выведать у меня судьбу персонажа! Это будет спойлер! Скажем так: если мне позвонят и пригласят, я не откажусь!
— Ладно, тогда расскажите о своем отношении к спойлерам. «Звёздные войны» славятся своей секретностью.
— Мне кажется, у «Звёздных войн» особенная связь со спойлерами. Почему-то все хотят знать, что там будет и как они закончатся. С другими фильмами это не совсем так. Люди просто идут и смотрят фильм. Но здесь всем просто нужно знать, что будет! Я с таким впервые сталкиваюсь. Признаться, мне совсем не хотелось бы знать никаких подробностей о картине, которую я собираюсь смотреть.
— Ну здесь-то пришлось сценарий прочитать.
— Да, работа такая! Но если бы я пошел как обычный зритель, то мне бы хотелось просто сесть в кресло и смотреть, куда меня заведет история.
— И напоследок. Почему режиссеры так не любят ваши глаза? Почему все время что-то с ними не так?
— Ох, ну в «Докторе Стрэндже» у меня все лицо загримировано! Слушайте, я во многих фильмах машину вожу, но почему-то этого никто не замечает!
За информацию спасибо сайту https://www.kinopoisk.ru.
Мадс Миккельсен: «Надеюсь, ремейка „Звёздных войн“ не будет»
|
...что вы можете заказать в нашей Студии Звукозаписи в 
Нет, на самом деле хорошее получилось интервью, яркое, живое, интересное. И было увлекательно узнать мнение Мадса по тем или иным вопросам 
