Лоран: Гай, Роберт и Дэвид, спасибо, что встретились с нами сегодня. Мы здесь собрались, чтобы поговорить о вашем фильме, «Ровер». Прежде всего, Дэвид, я хочу узнать, как вам удалось снять фильм, который является и триллером, и экшн-фильмом, и фильмом о выживании, и дорожным фильмом, да еще и с такими сильными персонажами. Это удивительно. Какова была ваша первоначальная мотивация, когда вы решили режиссировать этот фильм?

Дэвид: Первоначальная идея была очень простая: просто история о мужчине в пустыне, у которого украли машину. Затем я начал выстраивать все вокруг этой идеи. По мере написания сценария, он становился смесью нескольких различных элементов. Этот фильм выглядит как вестерн. Чего я действительно хотел – чтобы люди почувствовали, будто смотрят фильм, которого раньше никогда не видели. Во время съемок, где многое случалось, после просмотра всего отснятого за день материала я думал: «Что я делаю в этом фильме? О чем он? Он действительно странный».

Лоран: Гай, как проходила твоя подготовка к этому персонажу?

Гай: Изначально я много говорил с Дэвидом, чтобы понять, кем был этот мужчина, кем он был до начала этого фильма, кем привык быть. Так что большая часть работы, вероятно, была закончена еще во время репетиций, до начала съемок. И все эти обсуждения были попытками узнать, что делать на съемочной площадке, конечно съемочный процесс вносит свои коррективы, но я чувствовал, что мы знали, куда он нас приведет, и знали, как достичь этой точки.

Лоран: Вы пытались составить предысторию для вашего персонажа?

Гай: Да, конечно. Вы не можете полагаться в вашей работе только на то, что написано в сценарии. Лично я пытался сосредоточиться на всей истории. Для меня, этот фильм не только об украденной машине. Целью было понять персонажа, и на этом я и сосредоточился.

Лоран: Роберт, предыстория персонажа важна и для вас?

Роб: Да, конечно. Но для меня дело было в атмосфере, как достичь ее. Думаю, этим я отличаюсь от тебя. Рэй, мой персонаж, всегда жил в этом мире. В то время как у Эрика, персонажа Гая, была другая жизнь.

Лоран: В то же время для тебя это подарок, так как ты мог делать что угодно с подобным персонажем.

Роб: Да. Его первое описание – он приехал откуда-то с Юга, но вы ничего не знаете о его акценте, ничего. Это удивительно, потому что вы можете играть его миллионами различных способов. Я только помню, как пришел в начале на площадку и не знал, как все будет и каким будет его акцент.

Лоран: Роберт, вы попробовали различные вещи?

Роб: Да, моя роль…

Гай: Мы также много репетировали до этого…

Роб: Да…

Гай: У нас была неделя репетиций в Аделаиде, так что к тому времени мы уже смогли понять, кем являются наши персонажи..

Роб: Поэтому как только мой персонаж делал что-то, это было реакцией на персонажа Гая, который был своеобразной постоянной движущей силой и вроде как….

Гай: Да, и я также играл согласно реакциям Роба. И при этом пытался сам ни на что не реагировать.

Лоран: Это напоминает теннисный матч.

Гай: Все из-за Роба, игра которого была душераздирающей, и при этом персонаж его кажется уязвимым. Что было удивительно для меня, так как мой персонаж не перегружен всем этим. Вплоть до того момента, когда их отношения изменяются.

Лоран: Гай, должно быть волнующе, когда режиссер, подобный Дэвиду, предлагает вам такой проект?

Гай: Да, это невероятно. Даже тогда, когда вы работаете уже так долго, и когда вы работаете с кем-то, с кем вам нравится работать, и когда кто-то приносит вам проект, которого вы не ожидали. При этом все время вам приходится сражаться за роль. Потому что знаете, вы сражаетесь за роли и делаете персонажа более или менее важного, и не каждый день кто-то просит вас сделать что-то настолько удивительное. Как будто когда вам предлагают большую роль, появляется эта эйфория, из-за замечательной роли, которую вы получили и это чувство действительно меняет все. Оно так редко, но когда приходит, это замечательно, это большая честь.

Лоран: Дэвид, как вам работалось с Робертом и Гаем? Вы предоставили им много свободы или вообще никакой?

Дэвид: Нет, никакой свободы!

Гай: Он запирал нас в наших комнатах. Мы не могли даже пойти поесть в ресторан. Никакой свободы.

Дэвид: Нет, просто… Я имею в виду, я могу написать что-то, представить себе какими будут эти персонажи, но все не так, пока вы не выберете актеров, не сядете с ними, чтобы они первоначально поняли всю глубину своих персонажей. Я представлял персонажа Эрика, думая о Гае. Он всегда был у меня на уме, и знаете, мы действительно смогли обсудить все подробности только за пару дней до съемок и удивительно, сколько мы смогли достичь за такое короткое время и сколько узнать. Когда мы работали на съемочной площадке в самый первый день, снимая самую первую сцену с Гаем, это было невероятно. Просто видеть то, как Гай держался. И я увидел всю предысторию этого персонажа. Затем мы говорили с ним о предыстории Эрика. Но затем с персонажем Роберта, я совсем не представлял, чего хотел. Я встречал Роба ранее и нашел его очень интересным. Когда начался кастинг, у меня возникло это странное чувство, что он именно тот актер, которого я хотел бы посмотреть больше всего! К счастью он пришел на тесты, и это было невероятно. Я был убежден, что нашел этого персонажа и мужчину, который сыграет его.

Лоран: Эрик такой захватывающий персонаж, чтобы играть, из-за всей это физической части роли. Гай, использовать свое тело как часть роли, было ли это чем-то сложным?

Гай: Мне понравилось это. Я бы лучше говорил с помощью языка тела, нежели с помощью диалогов. Я гораздо более инстинктивный персонаж, нежели интеллектуальный.

Дэвид: Это удивительно, сколько информации вы можете передать зрителям физической игрой. Очень часто во время репетиций мы говорили об использовании плеч и его походки. Плечи и шея. Странно думать об этом, как о способе преподнести своего персонажа. Когда я впервые осознал это на съемках, это было действительно волнующе для меня, поскольку персонаж Гая действительно ожил!

Лоран: И помимо всего есть еще сама история фильма. Здесь они как животные, еще одна метафора нашему сообществу, людям сложно справляться с кризисом, который возвращает их к первобытным инстинктам. Может быть, я ошибаюсь, но думаю, что такова тема фильма, да?

Дэвид: Когда я писал этот фильм, я проецировал себя в мир, использовал свою собственную тоску, отчаяние и злость, в частности при создании Эрика. Воображая мир старше, нежели теперь и совершенно опустошенный правителями, которые продолжают делать то же самое, что они делают теперь. Вещи, вошедшие в нашу жизнь с финансовым кризисом, и тем, как мы не можем справиться с тем, что ведет к этому, даже погодные изменения. Я пытался представить себе мужчину, живущего в этом мире, где он зол и одинок. Этот мир порождает злость.

Лоран: Вы согласны с этим, Роберт? Что все это может случиться из-за нашего общества?

Роб: Да. Когда я прочел сценарий, я не смотрел на весь этот мир, только на двух персонажей, с совершенно разными историями, которые воссоединяются. Вот что сделало нас с Гаем ближе.

Гай: Чтобы создать этих персонажей, вы должны заглянуть им внутрь, понять их мотивацию и суть этих персонажей. И, конечно же, вокруг происходит что-то большее, но лично, чтобы сыграть мою часть, я должен был выстроить его изнутри. А затем вы понимаете, что будет дальше. И когда приезжаете в Канны, вы понимаете: «О да, это оно!».

Лоран: Фильм связан с текущей экономической и политической ситуацией в мире. Это пост-апокалиптический фильм. В настоящее время, и не только во Франции, но также и в США, или даже в Австралии, один и тот же беспорядок. Вы понимаете, что я имею в виду?

Гай: Как легко мы всегда оказываемся на грани глобальной катастрофы!

Роб: Это совершенно глупо. Я помню сцену, которую мы снимали у рудника, все еще работающего. Мы просто стояли там и поняли, насколько глупа вся эта ситуация. Насколько глупо то, что шахта забирает все ресурсы из земли. Ничто не будет расти там еще очень долгое время. Никаких больше цветов, никакой растительности. А все лишь для того, чтобы мы могли сидеть и играть в видео-игры.

Лоран: Да, вы правы, и в то же время, это реальный фильм. Это настоящий кинематограф. Здесь много света, пустыни и огромных пейзажей. Было ли сложно снимать этот фильм?

Дэвид: У нас была довольно большая съемочная команда, если учесть место, где мы снимали. Мы были очень-очень далеко от ближайшего города.

Лоран: И от цивилизованного мира тоже?

Дэвид: И это было очень сложно. Было так жарко. И вокруг было полно мух. Ни один телефон не работал. Мы постоянно были грязными.

Лоран: Что вы имеет в виду под «ни один телефон»? Никакого сигнала?

Гай: Чем дальше на север мы забирались, тем хуже была мобильная связь. Мы просто оставили наши телефоны выключенными, и поняли, что вынуждены разговаривать только друг с другом.

Дэвид: Что было замечательно. Мы каждый вечер проводили вместе, говорили и выпивали у костра!

Лоран: Вы чувствовали своего рода давление на ваших плечах после «По волчьим законам», вашего предыдущего фильма, у которого был огромный успех по всему миру. Добавило ли это давления этому фильму?

Дэвид: Да, я чувствовал давление. Не обязательно, когда мы начали снимать, но когда я решил снять этот фильм. Этот фильм, я буквально погрузился в него. Это теперь, когда мы приехали в Канны, я смог почувствовать ожидания зрителей. Я не знал, чего другие люди ожидают от меня со вторым фильмом. У меня не было ни малейшего понятия о том, на что они надеялись. Так что я совершенно не представлял, удовлетворит мой фильм их ожидания или нет. Так что это вроде как стало целью этой недели в Каннах: попробовать узнать место «Ровера» в этом мире.

Лоран: Вы согласны с этим, Гай?

Гай: Не могу понять, о чем он говорит!

Лоран: Слишком много выпили прошлой ночью!

Гай: Конечно же, я отлично его понимаю! Это интересно, когда мы говорим об ожиданиях, окружающих этот фильм. Что увлекательного есть в нашей работе – огромная разница между реальностью, в которой мы живем, когда снимаем фильм, и тем, как его воспринимают. На определенном уровне пытаясь понять, что люди чувствуют – это именно то же самое, когда вы пытаетесь понять, как нам работалось. Мы можем думать, что эти два процесса смешны, но я понимаю, о чем вы. Первый фильм Дэвида…

Лоран: «По волчьим законам».

Гай:… был невероятным.

Лоран: Совершенно согласен.

Гай: У него был невероятный успех. Важно знать, сможете ли вы справиться с давлением второго фильма. Он обязан быть такими же хорошим, как и первый фильм? Или делать как Дэвид, сосредоточившись на этом фильме, и не пытаться сравнивать его с первым. Если действовать так, вы можете справиться. Но проблема в том, что когда вы приезжаете в места, подобные Каннам, где люди всю жизнь только и делают, что сравнивают фильмы. И вы прям хотите сказать: «О, не надо сравнивать!»

Лоран: То же самое чувствуете и вы, Роберт? Вы точно знаете, о чем будет ваш следующий проект или нет? Или вы говорите: «Я снял фильм с Дэвидом Кроненбергом, с Дэвидом Мишо, теперь я хочу попробовать что-то совершенно другое?».

Роб: Нет, я думаю, это зависит от режиссера. Я понял, что вы будете самым счастливым человеком в мире, работая с лучшими режиссерами этого мира. Вы будете чувствовать себя лучше, будто вам и вовсе не нужно читать сценарий, поскольку вы уже итак знаете, что из этого получится что-то хорошее.

Лоран: Гай, я помню, вы были в Каннах с «Секретами Лос-Анджелеса». Это было 17 лет назад, в 1997. Мы тогда были намного моложе.

Гай: Да, намного моложе.

Лоран: Это всегда хороший опыт, присутствовать в Каннах?

Гай: О да, конечно. Этим утром я встретил продюсеров «Приключения Присциллы, королевы пустыни», премьера которого состоялась здесь в 1994. К несчастью, я не смог тогда приехать сюда. Как правило, мы приезжаем сюда с замечательными фильмами. В этом году это «Ровер», два года назад это был «Самый пьяный округ в мире», а до этого конечно же «Секреты Лос-Анджелеса». Это замечательный опыт. В Каннах у фильмов всегда привилегированное положение, ведь это такая честь быть здесь. Здесь люди действительно обожают фильмы…

Лоран: Те же чувства, Роберт?

Роб: Это такое замечательное чувство, возвращаться сюда. Я всегда делал все возможное, чтобы попасть сюда. На данный момент это полный успех. Я привез три из трех фильмов.

Гай: Мы можем организовать это. Мы поговорим с Джейн Кэмпион.

Роб: Да, я испытываю те же чувства. Здесь мы можем почувствовать благодарность людей. Это совсем другое. Даже в интервью. Во всех других уголках мира, когда я продвигаю фильм, меня спрашивали какая моя любимая еда или еще что-то подобное. Это раздражает.

Дэвид: Никто не задавал мне таких вопросов!

Лоран: И показывать свои фильмы в Каннах - это немного безумно?

Дэвид: Это безумно, когда вы смотрите на это с другой стороны, а затем, когда вы оказываетесь здесь, это безумие. Но я понял, что этот фестиваль поклоняется кино со всеми своими церемониями и традициями, и давление увеличивается с каждым показом. Так что когда мы поднимаемся по этой лестнице, понимаем, что собираемся пережить один из самых важных моментов в наших жизнях. Это действительно волшебно.

Лоран: Спасибо огромное всем вам. Спасибо.

Перевод выполнен Тео специально для сайта www.twilightrussia.ru и группы http://vk.com/twilightrussiavk. При копировании материала обязательно укажите активную ссылку на сайт, группу и автора перевода.