 Паттинсон говорит о своем мрачном новом триллере «Ровер», изменении представления людей о нем и о том, каково это быть парнем, который «никогда не играл в командные виды спорта».
В мрачной вселенной «Ровера», у которой практически нет предыстории – иллюстрация мира, в котором в действительности ничто уже не имеет значения – мы знаем о Рэе Роберта Паттинсона совсем немного, только что он и его старший брат (Скут МакНэйри) являются членами небольшой банды воров, пытающихся сбежать после неудачного криминального акта, которого мы не увидим. Раненный Рэй был брошен ради сиюминутной выгоды, вот почему он впоследствии становится заложником Эрика (Гай Пирс), чья машина была похищена бывшими друзьями Рэя. (Эрик действительно хочет вернуть свою машину по причине, которая откроется только в финальные моменты фильма.) Как Рэй, Паттинсон играет «недоумка», как называет его Эрик, роль очень далекую от Сумеречного Эдварда Каллена, эмо-вампира, который стал вдохновением для фантазий подростков.
«Ровер» - вторая картина Дэвида Мишо в качестве режиссера, после расхваленной критиками провокационной драмы 2010 года «По волчьим законам». И хотя действия происходят в Австралии, откуда родом Мишо, Рэй и его брат неожиданно оказались говорящими с южно-американским акцентом. Это хорошо для Паттинсона, звучать не как Эдвард, персонаж, который сделал его знаменитым. Рэй сначала показан нам очень боязливым – в одной сцене он свернулся в позе эмбриона. Но он также изменяется с течением фильма (описывать как - было бы спойлером). В «Variety», Скотт Фоундас назвал эту роль «карьеро-определяющей» для Паттинсона.
В интервью «BuzzFeed» на прошлой неделе в Беверли-Хиллс, Паттинсон обсудил «Ровер» (премьера которого состоялась в Каннах в прошлом месяце, а в Нью-Йорке и Лос-Анджелесе он вышел в минувшие выходные), и свою пост-Сумеречную карьеру. Он также много работал в последнее время: во второстепенной роли в «Звездной карте» Дэвида Мишо, премьера которой также состоялась в Каннах, он появится в «Королеве пустыни» Вернера Херцога, «Жизни» Антона Корбейна и «Глазе идола» Оливье Ассайаса вместе с Робертом Де Ниро, съемки которого еще не начались. Как человек, близко познакомившийся с огромной славой после своей роли в «Сумерках», а затем попавший в гнездо к гадюкам-папарацци, как один из участников любимой таблоидами пары, когда встречался со своей коллегой Кристен Стюарт, Паттинсон, сейчас 28-летний, описывает жизнь после Эдварда как «процесс».
В настоящее время он проводит большую часть своей жизни, подвергаясь охоте, как со стороны папарацци, так и фанатов, но лично он не является ни задумчивым, ни страдающим. На самом деле он понял, как жить этой безумной жизнью, если уж нормально не может.
Вы делали южный акцент для этого фильма, а также ряд вокальных и визуальных тиков. Это было прописано в сценарии или вы разработали это сами с Дэвидом Мишо?
Роберт Паттинсон: В сценарии сказано, что он с Юга, но не сказано, откуда именно. Думаю, весь этот тик и все другое – оно взялось из-за отрывочности самого сценария. Так что когда вы начинаете произносить эти фразы вслух, заканчивается все тем, что вы действительно заикаетесь.
«Ровер» кажется довольно изнурительным фильмом для съемок. Выглядит все, будто было очень жарко, и повсюду были мухи. Это так? И помогло ли это роли?
Думаю, в действительности это было легко. Я думаю, самым стрессовым во время съемок фильма является частая смена погоды. Тогда все постоянно паникуют. Но здесь же было жарко все время. Если бы мы пытались играть кого-то чистенького, тогда это было бы невероятно тяжело. Когда бы кто-то подходил и поправлял твой грим каждые 10 секунд… А так вы просто все покрыты грязью и всем плевать. Вы можете просто играть с этой грязью.
Вы были одеты в одно и то же все время.
Я даже не думаю, что у них были вторая пара этой одежды. На это ушло много времени. Мы перебрали несколько сотен пар джинсов. В основном выбиралось все интуитивно – еще один способ заставить костюмера переживать стресс. Мы буквально использовали клей, чтобы заставить их сидеть нужным образом. Они были, как сказать, слишком большими. Но я просто знал, что хочу почувствовать. То же касалось и футболки, я знал еще с прослушиваний, какую именно футболку я хочу носить. Цвета и все такое.
Я хочу спросить о сцене, где вы подпеваете «Pretty Girl Rock». Это очень милая сцена.
Когда я добрался до этой части сценария, это была одна из главных поворотных точек: «Вау, это совершенно другой уровень того, что я читал». И настолько смело – делать что-то, что может быть совершенно не понято людьми. Я подумал, что собираюсь сыграть эту небольшую сцену, и когда я вышел на площадку? Дэвид решил снимать крупным планом эту, казалось бы, 100-футовую мелодию. И камера не отъезжала на протяжении всей песни. Это было замечательно.
Это был милый момент – вы действительно чувствуете этого персонажа, который никогда не жил никакой другой жизнью.
Он так и не научился мыслить, как нормальный человек. Он понятия не имеет о том, какими будут последствия его решений, потому что до этого момента он никогда не принимал никаких решений.
«Сумерки» сделали вас богатой кинозвездой и целью папарацци. Теперь, когда прошло уже почти два года после выхода «Рассвета - Часть 2», как вы смотрите на этот опыт?
Я знал, когда подписывался на следующие фильмы после первого, знал, что этот процесс займет где-то 10 лет, прежде чем я смогу перебраться… я не уверен даже куда! Перебраться на следующую ступень. Мне невероятно повезло, но и вся моя карьера напоминает такой себе градиент – каждый год, каждая работа, что-то происходит, и ожидания людей понемногу меняются. Я не смотрю на «Сумерки», как на какую-то другую часть моей жизни. Это всё одна дорога, на самом деле.
Многие актеры мечутся между большими студийными фильмами и небольшими независимыми. Но со времен «Сумерек», вы, кажется, избегаете студийных фильмов. Это намеренно?
На самом деле так получилось. Может быть, был небольшой период после первых «Сумерек», когда вы воспринимаетесь как что-то новое, вы получаете много больших бюджетных вещей. Но ничто в действительности не приглянулось мне. Но думаю, дело в моей энергетике и том, как люди воспринимают меня – я не подхожу для слишком многих ролей. Я никогда не играл в командные виды спорта в школе, и я думаю, люди могут видеть это! Становясь старше, мне открывается все больший выбор ролей. Но роли этих молодых парней в высоко-бюджетных фильмах, вы можете всегда сказать, что этот парень играл в команде. Я же ненавижу их.
Я собирался спросить, чувствуете ли вы, что «Сумерки» тянут вас назад, но теперь думаю, что должен спросить, не тянет ли вас назад отсутствие опыта игры в командных видах спорта.
Это просто странно. Думаю, я тяготею к ролям одиночек. Я чувствую, что мои эмоциональные реакции на вещи немного выключены. Я помню, как снимался в «Сумерках» и Кэтрин Хардвик такая: «Почему ты смотришь на нее вот так? Ты выглядишь так, будто хочешь убить ее». На что я ответил: «Да? Это, так сказать, я смотрю с любовью!». Я пытался делать это и с «Космополисом» и… этот эмоциональный спектр, он немного приглушен. Я чувствую, что в тоже время могу сделать большее, чем обычные традиционные моменты.
Вы кажетесь очень режиссеро-сфокусированным в своих решениях.
Вы пытаетесь ограничить возможность ошибки насколько можете. Даже если вы в итоге и сниметесь в дерьмовом фильме, зато вы поработали с Херцогом или кем-то еще, а не снимались в супергеройском кино, которое должно было быть совершенно другим. А потом, если вы сниметесь в дерьмовом супергероейском кино, это как, а чего вы ожидали?
Вы только что сказали, что фильм Вернера Херцога, в котором вы сыграли Т.Э. Лоуренса, дерьмовый?
Нет, вовсе нет! Я вряд ли это имел в виду.
Да? Не сказал бы.
Я был там всего десять дней. Нет, я думаю, он будет хорошим. Я видел некоторые сцены с Франко и Николь Кидман, которые выглядели действительно хорошо. Это просто подстраховка. С Мишо, я хотел поработать с ним уже многие годы. Я думаю, что его «По волчьим законам» был одним из лучших дебютов за последние 10 лет.
Впереди у вас много предстоящих фильмов, но тот, который бросился мне в глаза, это «Жизнь», история о Джеймсе Дине и Деннисе Стоке, фотографе. Многие роли, которые вы играете после «Сумерек», кажется, не имеют ничего общего с вашим жизненным опытом – но идеи фотографий и молодой звезде, кажется, пересекаются.
Это забавно, но я совсем не думал об этом. Что мне понравилось в этом – история о профессиональной ревности. Она о том периоде, когда Джеймс Дин еще не был известен, но очевидно, что ему нравилось фотографироваться. Они оба были супер высокомерными, и они оба думали, что они артисты. Деннис был настолько нервозным и ревновал ко всему. Я в действительности не думаю, что этот фильм рассматривает аспект знаменитости. Я не думаю, что Деннис когда-либо даже думал об этом. Также я думаю, что он сходил с ума из-за того, каким же будет его наследие.
Я прочел ваше недавнее интервью, где вы говорили, что не уверены, встали ли вы на ноги уже как актер. Как думаете, это когда-нибудь произойдет?
Не знаю. В каком-то роде, надеюсь, что нет. Единственное, чего я пытаюсь достичь с каждой работой – это попытаться преодолеть проблемы доверия. Я думаю, в каком-то роде это помогает мне просто погрузиться в нее, а не быть таким: «Мне нужно сделать это». Вот когда вы сходите с ума и теряете контроль над вашей личной жизнью. В каком-то смысле, это очень злит, когда вы знаете, как сделать это у себя в голове, и что-то тормозит процесс. Это просто сводит меня с ума. Я думаю, это хорошо, когда относительно персонажа нет никаких ожиданий. Тогда я чувствую себя хорошо.
Что вы делаете, когда понимаете, что не можете что-то сделать?
Это просто ужасно. Был один момент, когда я снимался в «Жизни». Я точно знал, как сделать эту сцену. Я планировал эту сцену на протяжении всего фильма. И по какой-то причине она почему-то просто не получалась. И никто не знал почему. Я просто, так сказать, сходил с ума на площадке. Всем же было неудобно. Также когда у вас появляется немного опыта, вы понимаете: «Ладно, я просто не позволю никому другому говорить и произнесу эти реплики десятью разными способами». И надеяться, что они смогут исправить это при редактировании! «Вы можете исправить мое исполнение за меня?».
Это расстраивает?
Это самое ужасное, что может быть. Особенно, когда большую часть времени, во время больших эмоциональных сцен, вы просто чувствуете, что притворяетесь. И вы знаете, как не притворяться, но почему-то это не работает с вашим телом. И вы ничего не можете сделать с этим. Но, в конце концов, люди смотрят на это и в половине случаев не могут сказать так же. Или в 90% случаях вы смотрите на сцену, которую считаете самой худшей сценой, где вы полностью притворялись – но этого никто не знает.
Я недавно перечитал ту историю с обложки «Vanity Fair» о вас в 2011 году, когда ваша жизнь казалась довольно невыносимой из-за папарацци. Стало ли лучше теперь?
Я помню, как давал то интервью, и подумал, что я, вроде как, шутил. Затем интервью вышло и это прозвучало так, будто я собираюсь убить себя.
Ох! Часть его была комментариями журналистки о том, какой она видит вашу жизнь.
Я тогда подумал: «Как вы смогли увидеть это? Мы же сидели в чьем-то доме». Не важно. Думаю, что с точки зрения внешнего наблюдателя это был период привыкания к той жизни, в которой ты вынужден жить, к тому чувству, когда жизнь становится невероятно ограниченной. Но это было где-то четыре года назад. Сейчас мне это кажется немного забавным. Но вы понимаете, что вы должны делать, и неожиданно все становится легче. Некоторые люди думают: «Ладно, давайте сфотографируем, как они делают покупки или еще что-то». Я понял, что не могу изменить это. Так что я просто перестал ходить в места, где меня фотографировали. И как только я принял это решение – не волноваться из-за этого, перестать жаловаться на это – как будто огромная ноша упала с моих плеч.
Так значит, есть способы, как жить вашей жизнью и при этом не быть сфотографированным?
Да. 100%.
Даже в ЛА?
Там очень ограниченное количество мест, в которые вы можете пойти. Если вы пойдете в «The Grove,», тогда вам нужно смириться с тем, что что-то да случится.
Вы не можете пойти в магазин «Apple» в «The Grove».
Я скучаю по этому месту. По фонтанам!
Итак, вам нравится жить в Лос-Анджелесе? Я имею в виду, вы ведь можете жить где захотите.
Я всегда думал, что вернусь в Лондон, но Лондон очень изменился с тех пор, как я уехал. Многие мои друзья остались в прошлом, или у них появились семьи. Все уже другое. Также главный мой интерес в моей жизни на данный момент - это фильмы, а это лучшее место, чтобы заниматься этим. Также мне нравится легкомысленная жизнь этого города. Люди хотят что-то делать – они не напоминают сонных мух. Во многих крупных городах люди просто: «О Господи, это невозможно». В ЛА люди не такие. И мне это действительно нравится.
В интервью «Vanity Fair» вы сказали, что восхищались Чарли Шином…
Да?
Уверен, это было навеяно моментом! Вы сказали, что вам нравится, что он такой безумный человек, которому плевать на общественное мнение. А недавно в «The Hollywood Reporter» вы говорил о том, что являетесь фанатом Хармони Корина по этим же причинам. Вам может быть все равно, если попытаетесь?
Да. Но я не хочу, чтобы люди ненавидели меня. Я в основном делаю то, что хочу. Но один из аспектов того, чего я желаю - я хочу понравиться людям!
Перевод выполнен Тео специально для сайта www.twilightrussia.ru и группы http://vk.com/twilightrussiavk. При копировании материала обязательно укажите активную ссылку на сайт, группу и автора перевода.
«BuzzFeed»: Роберт Паттинсон: «Я хочу понравиться людям»
|
...что в 
0
