Его рука пробирается мне под платье, и вместе с тем моя кожа словно вспыхивает. Незримо тлеет всюду, где прикосновения следуют всё выше и выше, обхватывая меня, притягивая ближе и наконец совсем прижимая. Я и сама не замечаю, как Эдвард оказывается сверху, и мы уже не сидим, а лежим. Мне становится жарко, тяжело дышать, темно из-за того, что фактически весь дневной свет заслоняется им, даже когда мои глаза ещё открыты, но я думаю лишь о желании почувствовать оголённую кожу мужской груди под своей рукой и удовлетворяю его в момент превращения поцелуя во что-то особенно значительное и потрясающее. Во что-то, что кажется занятием любовью, но только в одежде.

Он холодный, грубый и жестокий, выполняющий грязные дела для своего отца. Темный омут, который уничтожает всех, кто к нему приближается. Белла добрая, чуткая учительница с прекрасной душой, посвятившая свою жизнь обучению детей с задержкой психического развития. Сможет ли молодая учительница исцелить сердце и душу опытного хладнокровного киллера, который закрылся от чувств?! Ведь не так просто измениться даже во имя любви...



Новая история на сайте!

Это был не его брат. Дверь Эдварду открыла маленькая шатенка - испуганная, нервная птичка, которая, казалось, дай ей волю и тотчас выпорхнет в открытое окно.

Впервые очутиться с Эдвардом Калленом в одной кровати оказывается тем, что приносит противоречивые эмоции. Он освобождает мне пространство, отодвигаясь влево, и тем самым я занимаю ту же сторону, на которой сплю и дома. Я накрываюсь лёгким пледом, одним на двоих, но между нами будто кто-то проводит чёткую границу, и с одной стороны я ощущаю уют и спокойствие, но в то же время чувствую себя жутко неправильно. Скованной даже больше, чем когда ещё стояла у двери. Дистанция кажется большим дискомфортом по сравнению с тем, который я могу испытать, если некоторые части тела Эдварда Каллена соприкоснутся с моими частями тела, пусть и через одежду.

- Ты идёшь? - Джаспер протянул фее руку, он заметил, как та как будто удивилась его жесту и о чём-то задумалась на мгновение, которое ему показалась вечностью. - Давай же, составь мне компанию. Мне так одиноко…

Я едва успеваю договорить, как Эдвард целует меня. Безоговорочно, самую малость грубо, но ласково и с ощущением накопившейся тоски. Не думая, я инстинктивно обхватываю его ногами, когда его тело совсем сближается с моим, внушая приятную тесноту, необходимость и влечение. Поцелуй становится всё глубже и лишает кислорода. Отнимает дыхание. Настойчиво-властные губы, тёплая рука, обхватывающая шею, чтобы не дать увернуться. Но мне это и не нужно. Несмотря на то, что я не думала, что с ним... что с ним всё будет именно настолько неистово. Так значительно и ярко. Так... запредельно.

Новая история на сайте.

- Ты хочешь сказать, что мои сестра и мать замешаны в смерти отца и покушении на меня?! – выдохнул я сквозь зубы, не желая даже обдумывать вероятность этого.

Детектив, все люди

Я умолкаю на полуслове, ощутив уже знакомое прикосновение к ноге. Но при свете дня оно не было таким... таким настолько пронизанным эмоциями. Не отдавало страстью и глубинной потребностью на уровне инстинктов. Знаете, когда вы делаете что-то будто в беспамятстве и только потом, совершив это, словно приходите в себя, и возвращаетесь в реальный мир. Пока я впитываю новый привкус темноты в прежде испытанных ощущениях, с Калленом происходит нечто подобное тому, о чём я думала, что выливается в... отдаление. Он отдёргивает руку, как от огня, и внутри меня обрушивается вниз словно целое здание весом не одну тонну.

Эдвард склоняется ко мне, и его правая рука пробирается под мою джинсовую куртку со стороны спины. Я думаю, что вот-вот почувствую желание осмотреться, убедиться, что нас никто не видит, но ощущаю лишь необходимость, чтобы он коснулся меня ещё больше. Стал ближе. И всё же я почти пугаю саму себя, когда моя ладонь стремительно обхватывает сильную и красивую левую руку ниже локтя. Через кожу местами проглядывают голубые вены, но они не бросаются в глаза настолько сильно, как у меня. Боже, неужели я, и правда, любуюсь ими?

Каллен отлучается к машине и возвращается с пледом. Я расправляю его со своей стороны не слишком быстро, в то время как Эдвард уже опускается на спину. Складки на его серых джинсах автоматически расправляются в тот же миг. Лёгкий ветер проходится по телу мужчины, но он будто не замечает того, как потоки воздуха жаждут забраться под бежевую рубашку с завёрнутыми рукавами и чуть приподнимают ткань над поясным ремнём. Но я вижу всё. И, может быть, даже завидую бризу, обнажающему кожу, а секунду спустя натыкаюсь на пронизывающий взгляд.

Закончив возиться с нехитрой сервировкой, она опустилась на пятки, приняв сидячее положение, затем расправила складки на подоле летнего сарафана и похлопала ладонью по пледу, приглашая Эдварда присесть рядом. Скинув обувь, он с удовольствием вытянул босые ноги, ощущая мягкость травы и твердость земли одновременно. С ленивой улыбкой снизу вверх поглядывая на подругу и откинувшись на локти, Эдвард ждал, когда Белла заговорит первой – он прекрасно видел, как ей не терпелось поделиться с ним новостями.

Белла сразу же уснула – ей требовался восстановительный сон. В нем она видела Эдварда, как он сидит у нее на постели и ласково гладит ее руку, нежно перебирая каждый пальчик… И тут Белла замечает, что на безымянном пальце отсутствует обручальное кольцо. Потеряла! Ну все! Ну и скандал закатит ей Маркус, как только узнает об этом!

«Нет! Не хочу! Не могу больше! Эдвард!» – закричала она от отчаяния… и так же внезапно пробудилась вся в холодном поту...

Он поворачивает голову ко мне, даже не вздрогнув от звучания моего голоса. Я бы испугалась, если бы кто-то оказался у меня за спиной подобным образом, но Эдвард Каллен выглядит вполне спокойно. Нельзя сказать, что для него я словно сливаюсь с окружающей природой, но в остальном я ощущаю, что, может быть, совершаю ошибку. Что-то запретное. В нас здесь вдвоём уже есть что-то безрассудное. Может случиться всё, что угодно, и никто об этом не узнает. Никто даже не будет знать, где меня искать.

Белла закрыла глаза и прижалась лбом к холодному стеклу. За окном лил дождь. Почти что чёрные небеса обрушились на землю настоящим ливнем. Погода хорошо отражала настроение Беллы. Весь мир был декорациями для глупой постановки, в которой Белла согласилась сыграть главную роль.

Остановившись у танцпола, не выпуская руки Беллы, Эдвард взглянул в ее глаза, вобравшие в себя отблеск огней и предвкушение долгожданного поцелуя.

– Разреши пригласить тебя.

Она только кивнула головой в знак согласия – говорить от волнения не получалось.

Он шагнул в круг желтого света, увлекая ее за собой. Под медленные звуки мелодии «I Want You» Мадонны – Эдвард заключил Беллу в объятия, так, что между ними не осталось свободного пространства...

Я наблюдаю за тем, как Эдвард Каллен улыбается своей спутнице, и чувствую ухудшение настроения, в то же время осознавая собственную глупость. Ведь стараться не заснуть из-за кого-то, кого ты совсем не знаешь, это не иначе, как нелепо. Единственное оправдание, которое приходит мне на ум, заключается в том, что при свете дня мыслить рационально гораздо проще, чем ночью. Но я всё равно продолжаю созерцать. И именно в этот момент Элис и обнаруживает, что я словно потерялась.

Каллен вдруг оказывается рядом со мной. Я собираюсь сказать, что он не может говорить мне такие слова, но внезапно забываю обо всём, о чём только что размышляла и как хотела действовать. Из-за подушечки большего пальца мужчины, оказавшейся на моей нижней губе, способность думать адекватно покидает меня. Отныне я словно статуя, какая-то окаменелость или скульптурное изваяние.

– Эдвард! – она вытаращила глаза. – Каким ветром тебя сюда занесло?

– Попутным, – он заразительно засмеялся и подмигнул. – Привет!

Белла невольно заулыбалась в ответ. Ей вдруг стало легко и радостно от его присутствия, от его положительно заряженной энергетики. Она даже на какой-то миг напрочь забыла, где находится, и что давала себе зарок не больше мечтать о бывшем однокласснике и не пялиться на него так восхищенно.

Казалось бы, чем ты ближе, тем реальнее иллюзия или притворство, или обман, ощущение безразличия со стороны другого человека, но Эдвард Каллен проводит рукой по волосам, и это разрушает мою убеждённость в том, что я совершенно ему не запомнилась. Всё как раз наоборот. В его глазах узнавание. Любопытство. Может быть, ещё и удивление. И он тоже другой. Не такой, как ночью. Уверена, тогда на нём были не джинсы. А сейчас я вижу их. И клетчатую рубашку под распахнутой кожаной курткой, заменившей пальто. Из-за всего этого Эдварду Каллену словно не тридцать два, а меньше.

До отчего дома остаётся пройти не больше пары кварталов, когда яркий свет ксенона за спиной отбрасывает тень от моего тела на асфальт впереди. Машина приближается на большой скорости, пока шум не становится гораздо тише, выдавая замедление хода. Автомобиль вскоре равняется со мной. Серебристый. Блестящий. Эффектный. Идеально чистый. Или кажущийся таким в весенних сумерках. У него номера Такомы. Водитель проделал немалый путь прежде, чем его занесло в Форкс. Наверняка именно занесло. По случайности или ошибке. Я не знаю никого, кто бы стремился сюда сознательно, и, обдумывая это, наблюдаю за движением тонированного стекла вниз.

Хоть ситуация с лжеубийцей Джеймсом Смитом разрешилась к лучшему, Белла вернулась домой в отвратительном настроении. Она не могла перестать думать об Эдварде, об их романтическом вечере в кафе на крыше отеля. О том, как нежно окутывали плечи пледом мужские руки; как аккуратно пальцы касались лица, отводя волосы; как близки были его губы; как она чувствовала его сладкое дыхание… Хотелось, чтобы это длилось и длилось, но сказку пришлось безжалостно прервать.

Все! Хватит себя изводить! Эдвард не одинок, она тоже замужем, и покончим с этим!

…Чашки с какао опустели, все погружалось в ночной сумрак, становилось совсем темно, и по всей террасе зажглось освещение. Рассеянный свет превращал все вокруг в какую-то космическую реальность. Мужчина и женщина смотрели на черную воду и на отражающиеся в ней огни...

...Белла тягостно вздохнула от переполнявших ее дум.

– Ты нарочно забрал меня из Колледжа? Чтобы я не пострадала?

Наконец кресло плавно развернулось – и на нее уставились серьезно и пронизывающе до беспамятства знакомые глаза. Но с этим профессионально цепким взглядом Белла столкнулась впервые и от неожиданности окончательно оробела. Мысли в голове хаотично заметались, не желая состыковываться. Как этот человек мог быть настолько близким и одновременно чужим? Меньше всего Белла предполагала встретиться с ним вот так, в официальной обстановке.

– Ты намного прекраснее, чем она. – Негромко выдохнули Белле в затылок, отчего она на миг потеряла самообладание, поддавшись очарованию приглушенных мягких ноток знакомого голоса.
– Признаться, не надеялся на нашу скорую встречу наедине. Хотя и мечтал, – продолжили подтрунивание за ее спиной.

И все-таки он явился один, без черноволосой коротышки!

Она взглянула на себя в зеркало, задаваясь главным вопросом: что за нелегкая дернула ее пойти на злополучный вечер? Зачем она, словно безумно влюбленная девчонка, опять клюнула на красоту Эдварда, ставшую за прошедшие годы просто убийственной... Трудно отрицать тот факт, что когда он присел рядом и заговорил с ней, сердцу на горизонте замаячил инфаркт…

- Здесь небезопасно, - прошептал я Белле на ухо, спрятав лицо в ее густых волосах.
- Я и сама хотела предложить тебе переселиться в гостиницу, - так же тихо и незаметно ответила она мне, что усиливало ощущение нахождения среди врагов, а не среди родных. – Мне в этом доме не по себе.

Детектив, все люди