Кошмары не прекращались. Я просыпалась почти каждую ночь в поту и задыхалась от собственных криков. Мне было жаль, что я не могу контролировать это. Знаю, что это расстраивает Эдварда, но я ничего не могла с этим поделать.

Мы с Эдвардом были дома на протяжении нескольких дней, и я вернулась на работу. Я надеялась, что возвращение к норме, проложит путь к моему подсознанию, удаляя ночные ужасы, но до сих пор это не возымело эффекта.

Эдвард запланировал встречи с адвокатами и бухгалтерами Карлайла. Было много дел, о которых надо позаботиться, в отношении имущества своего отца. Все было переписано на его имя, но он решил оставить большинство инвестиций в покое.

Мы подробно обсудили, что делать с Эсме. Мы оба согласились, что все, что оставил Карлайл, по праву принадлежит ей. Она заплатила налоги с этим мужчиной, и теперь она заслужила любую часть его наследства, которую захочет сохранить. Однако она не хотела иметь ничего общего с его состоянием, не смотря на все усилия Эдварда привлечь ее.

Было не разумно оставить пару миллионов на текущем счете, приносящие небольшие Ии вовсе никакие проценты, но если Эсме не будет участвовать в инвестициях, то ей необходим простой счет денежных средств. Эдвард не хотел контролировать ее счета. За ней наблюдали и управляли достаточно для одной жизни, и Эдвард отказался дать ей бюджет или контролируемый счет расходов.

Наконец, он остановился на создании для нее счета, только на ее имя, по сути безлимитного. Деньги поступают на счет со всего диапазона доходов Карлайла. Если сумма денежных средств на счете упала ниже 250000 долларов, то деньги лишь начнут поступать с другого капиталовложения. Это была самая странная система управления деньгами.

Он так же создал учетную записать для меня, хотя было не очень уж сложно использовать меньше средств. Мы оба стали немного параноиками в течение последних нескольких дней, согласно худшему сценарию. Эдвард хотел убедиться, что наши завещания на данный момент написаны и что у нас были запасные варианты развитий событий. Он унаследовал некую чрезмерную маниакальность, вкупе с состоянием своего отца.

Эсме хотела продать дом, поэтому Эдвард нанял для этого агента по недвижимости. Она планировала продать как можно больше и отдать на благотворительность. Стало ясно, что она ненавидит все в этом доме. Это было, будто ей необходимо избавиться от каждого материального напоминания о ее старой жизни.

Мы с Эдвардом так же планировали переехать. Наши условия жизни всегда были строго контролируемы, потому что мы не могли сказать его отцу, и теперь мы были свободны от родительского разрешения и финансов. Эдвард хотел нанять архитектора и построить дом. Я не знала, что и думать.

Мы с Эдвардом провели очень мало времени на этой неделе. Он разрывался между домашней работой и управлением за делами своего отца. Я с нетерпением ждала рождественских каникул, которые дадут нам немного больше времени на воссоединение.

Синяки исчезли с моих бедер, и я старалась, чтобы мои воспоминания так же пропали, но я знала, в глубине души, что не излечиваюсь. Я продолжала твердить себе, что это только на пару дней. Я не могла ожидать, что смогу излечиться за неделю. Я не была сильно убедительной.

С той ночи в автомобиле Эдвард не тронул меня физически. Конечно, мы спали в одной постели, но даже тогда казалось, что он с неохотой меня обнимает. Я сказала себе, что он просто устал. Он, вероятно, и, правда, устал, но
это не успокоило мое щемящее от боли сердце. Разве он не знал, как сильно я нуждаюсь в нем?

В тот четверг я отправилась в кафе, которое было в двух кварталах от работы. Я не считала нужным готовить лишь себе, пока Эдвард в школе. Прошло немногим больше недели после инцидента. Я проставляла оценки и потягивала чай, когда знакомая фигура проскользнула в мою кабинку, сев напротив меня. Я смотрела в глаза детективу Риду, детективу, которому было поручено дело Карлайла. Мой желудок сковало людом.

Он мгновение рассматривал меня через стол. Ему, вероятно, было пятьдесят с чем-то лет, темные волосы и глаза, прекрасная физическая форма. Он был само спокойствие. Во многих отношениях он напоминал мне моего отца.

- Здравствуйте, Белла, - сказал он.

- Детектив, - ответила я так спокойно как могла. – Чем обязана?

- Надеюсь, что не помешал вам. Я хотел поговорить с вами, не для протокола, так сказать.

Я чувствовала, что не могу дышать. Почему он здесь? Это не входит в его обязанности. Он что-то знает. Точно знает.

Я кивнула головой. Не могла говорить.
Его голос был низким и тихим. Он говорил так, чтобы только я могла его услышать. – Моей матери, - начал он, - было тридцать шесть лет, когда мой отец спустил ее с лестницы в последний раз. Мне было девять. Я видел, как она, умирая, истекает кровью.

Он сделал паузу, будто ожидая моего ответа. Что он пытается сказать мне? Он лгал мне в надежде на то, что я признаюсь в чем-то?

- Соболезную, - сказала я, - вашей потере.

Он горько засмеялся. – Держу пари, что вы слышали эту фразу множество раз на этой неделе.

- Да, так и есть.

- Действительно ли это была потеря?

Я испуганно посмотрела на него. - Он был отцом моего жениха…

- Разве он не бил вас, или только Эсме?

- Не знаю, о чем вы говорите.

- Конечно, знаете. Вы скрываете правду, Белла. Я заметил синяки Эсме с более чем десяти метров. Либо ваш муж ударил ее, либо это сделал его отец. Вам также было сложно стоять на ногах этой ночью. Вы не хотите рассказать мне, что произошло на самом деле?

О боже.

- Эдвард и я не…

- У меня есть свидетельство о вашем браке. Отсутствие обручального кольца не делает вас менее замужней.

Я нервно играла своей ручкой. Все так. Он знает. Ничего не могла с этим сделать.

- Кто скрывает брак от своих родителей? Это была ваша идея, или Эдварда?

- Я была беременна, - лгала я. – Мы не хотели говорить им, но потом случился выкидыш.

- Ерунда.

- Вы что, обвиняете меня?

Он раскусил меня за мгновение. Он все видел.

Когда он вновь заговорил, его голос был менее жестким. – Эсме хорошо выглядит. Думаю, она собирается дальше двигаться по жизни. Я уже видел объявление на дворе, что дом продается. Она должно быть действительно ненавидит этот дом, да?

Я не ответила, и он продолжил: - Эдвард отдал ей много денег Карлайла. Я предполагаю, что я не единственный, кто думает, что на его волю наплевали…

Я была зла и напугана. Почему он играет со мной таким образом? Я старалась быть сильной.

- Не знала, что обеспечение матери Эдварда было преступлением, - сказала я холодно. - Если вы в чем-то меня обвиняете, то я хотела бы позвонить своему мужу…

- Я знал вашего отца, - перебил он. Он менял темы так стремительно, что кружилась голова. – Мы вместе поступили в академию, прежде чем вы родились. Я приезжал на его похороны, но сомневаюсь, что вы помните. Вы, похоже, не узнали меня. Там было много людей. Он был замечательным человеком, ваш отец.

- Да, был.

- Что он подумал бы об Эдварде?

- Думаю, что он полюбил бы его, - честно ответила я.

- Белла, я скажу это лишь раз. Я хочу, чтобы вы услышали меня. Дурной характер, как правило, передается по наследству. Не знаю, что произошло ночью прошлого вторника, и не уверен, что хочу знать. Все остальные довольствуются тем, что дело закрыто, но я здесь по одной единственной причине. Я хочу знать, издевается ли над вами Эдвард.

Я начала перебивать его, но он заставил меня умолкнуть, и продолжил: - Если он бьет вас, то вы должны сказать мне об этом сейчас, иначе закончите как Эсме. Понимаете? Такие люди не останавливаются.

- Эдвард никогда не бил меня, - тихо сказала я.

- Посмотрите мне в глаза и скажите.

Я подняла глаза. Его темные глаза искали ответа.

- Детектив, - я тяжело сглотнула, - я люблю своего мужа. Он никогда не причинял мне боль, - я сделала маленькой вдох, это было единственное, что я смогла себе позволить. – Он не свой отец. Он больше похож на моего.

Она смотрел в мои глаза моментом дольше, затем встал, чтобы уйти. – Спасибо, Белла. Это все, что я хотел знать, - он бросил свою визитку на стол. – Если вам что-либо понадобится, звоните.

- Да, сэр.

И с этим он ушел.

Эдвард ждал меня, когда я пришла домой.

- Белла, ты очень поздно вернулась, ты в порядке?

- Да, гм, я хочу поговорить с тобой кое о чем, - ответила я.

Мы сели на диван, и я пересказала странную встречу. Эдвард прекрасно скрывал эмоции. Я не знала, что он думает. В конце концом он просто кивнул головой. Мы оба поняли, что ничего не закончилось.

- Эдвард?

- Да?

- Ты знаешь, что я люблю тебя, так?

Он подарил мне печальную улыбку. – Иди сюда, малышка, - сказал он, притянув меня к себе.

Я сползла к нему на колени и наслаждалась теплым, безопасным ощущением его тела. Я боялась и была смущена, но впервые за неделю, я чувствовала, что мы сможем пройти через это.

Перевод: floran
Редактура: Stasya-Nastya