Я услышала крик. Резко вскочил на кровати, сбитый с толку.

- Белла? Белла, любимая, успокойся, малыш, это всего лишь сон.

Моя жена истерически билась в моих руках, рыдая. Я погладил ее по волосам и сделал пару глубоких вдохов, надеясь, что она бессознательно последует моему примеру.

- Шш, просто кошмар. Ты в порядке?

Она кивнула головой на моей груди и обвила ноги вокруг меня. Я лег обратно и притянул ее к себе.

- Хочешь поговорить об этом?

Она отрицательно покачала головой, но не сказала вслух. Я качал ее на руках, а она всхлипывала, засыпая. Я не мог уснуть: все еще слышал ее крик в голове. Вылечится она от этого когда-нибудь? Я знал, что кошмары вполне ожидаемы, после некоторых событий, но я не знал, как долго они продлятся. Я навсегда повредил ее, впустив в свою жизнь? Я никогда не прощу себя, что позволил этому произойти.

Я вдыхал ее запах и позволил тихим слезам течь по щекам. Я многое должен искупить.

Я больше не засыпал. Боялся, что если я потеряю бдительность, то это позволит кошмарам Беллы заползти обратно в ее подсознание. Я буду постоянно бдеть ее сон, если это поможет ей расслабиться.

Через некоторое время я услышал мою мать на кухне. Я не хотел оставлять Беллу, но она больше не выказывала признаков пробуждения, поэтому я выскользнул из-под нее и тихо прошел в коридор.

- Доброе утро, Эдвард, - сказала мама. У нее был кофейник и разбитые в миску яйца.

- Доброе, мам, как спалось?

- Это было странно, быть одной в кровати.

- Снились кошмары?

- Нет. Тебе?

- Нет, Белле.

- Полагаю, этого следовало ожидать. Я жила с ужасом и насилием долгое время. Думаю, мое подсознание обрабатывает это по-другому.

Я опешил. Мать, к которой я привык, как правило, не была настолько прямолинейной. Я лишь кивнул, не зная, что сказать.

Я принес кружку из кабинета и пошел наливать себе кофе.

- Я налью теме, милый, - сказала она, расставляя кружки.

- Нет, я сам. Ты занята завтраком.

Она рассматривала меня мгновенье, затем вернулась к яйцам.

- Ты знаешь? Каждое утро я делала завтрак твоему отцу в течение последних тридцати лет, исключая дни, когда он отсутствовал по делам. Ни разу он не сделал сам себе гребанного кофе.

Я выплюнул кофе, которое отпил, забрызгав пол. Блядь, что моя мать сказала?

Она повернулась ко мне и улыбнулась. – Не думал, что я знаю это слово?

Я только покачал головой. Видимо, много чего я не знал о своей матери. Я вытер кофе с пола бумажным полотенцем, затем сел на стул возле стойки. Не думал, что снова смогу когда-нибудь сидеть за этим столом.

- Думаю, мам, нам надо многое наверстать. Мне кажется, мы многое пропустили в наших жизнях.

Она вылила яйца на сковородку. – Ты первый, - сказала она.

- Хорошо, гм, мы знакомы с Беллой гораздо дольше, чем я говорил, - я хотел обрушить это на нее можно более мягко. Нет легкого способа сообщить вашей матери, что все, что она думала или знала о вас, - ложь.

- Как долго?

- Мы встретились в мой первый день в Дартмуте.

- Ничего себе. Вы сразу сблизились?

- Нет, но мы были партнерами по лабораторной, затем стали друзьями. Мы начали задумываться о нас, как о паре, на втором курсе.

Она отвернулась от плиты и внимательно смотрела на меня. – Ты скрывал ваши серьезные отношения от нас в течение пяти лет?

Я запустил пальцы в волосы. – Я не хотел, мам, но должен был. Ты видела, каков был отец. Представь, если он знал о ней на протяжении этих лет! Нашим отношениям бы пришел конец.

- Таким образом, все, что ты говорил своему отцу о женщинах, с которыми встречался…

- Ложь, мам, - я смущенный смотрел на свое кофе. – Только первый год обучения был таким. Когда я встретил Беллу, моя жизнь изменилась.

- Боюсь, мне понадобиться время, чтобы осознать это.

Неловкое молчание заполнило комнату.

- Мама? – наконец сказал я.

- Да?

- Я так сожалею, что позволял ему делать это на протяжении всех этих лет.

- Она перевернула омлет на сковороде. – Это не твоя вина. Ты был лишь ребенком.

- Но когда я встретил Беллу, когда впервые осознал, я должен был…

- Нет, Эдвард. Теперь все закончилось, и я не хочу, чтобы ты потратил еще хоть одну минуту жизни, переживая о том, что бы должен или не должен был сделать с тем человеком.

Снова стало тихо. Я так многое должен был сказать, и не знал, как начать.

- Знаешь, я собираюсь дать вам деньги, хорошо? Во-первых, он должен был отставить все это тебе.

- Мне не нужны его деньги. Мне не нужен этот дом. Я не хочу ничего из этого. Я лишь хочу закончить с похоронами и затем продолжить свою жизнь.

Она вытащила две тарелки из шкафа, когда сказала: - Я хотела бы узнать тебя и Беллу. Надеюсь, вы согласитесь принять меня, как часть вашей жизни.

- Конечно, мам, и мы продадим дом, если хочешь, и ты сможешь отправиться куда угодно. Он оставил тонну денег. Мы не должны будем ни о чем волноваться.

- Единственная хорошая вещь, которую я могу сказать о твоем отце, - это то, что он был финансово стабилен.

Она поставила две тарелки на стойку, оставив треть омлета для Беллы на сковороде, затем отправилась к буфету за салфетками, как она делала уже множество раз. Она остановилась на полпути и обернулась. Она взглянула на меня, и затем оторвала два бумажных полотенца от рулона на плите.

- Не могу тебе сказать, как долго мне хотелось подать завтрак без этих чертовых официальных салфеток.

Я не знал, смеяться или плакать. – Кто ты, и что ты сделал с моей матерью?

Она заплакала, и я встал, чтобы успокоить ее. Ее объятья были все такими же, какими были, когда я был ребенком, только она казалась теперь несколько ниже.

- Боже, Эдвард, - сказала она мне в плечо, - я, наконец, чувствую, что могу дышать. Это ужасает. Я потратила всю ночь, думая, чем бы я хотела сейчас заняться. Я так долго не имела собственного мнения, даже не помню, какое мороженное мне нравится больше всего.

Я ничего не мог поделать собой и рассмеялся. – После похорон, мы пойдем и узнаем. Ты сможешь попробовать любой вкус, - я усиленно думал. Когда я был маленьким, то всегда думал, что она любит шоколадное, с мятной присыпкой, как и мой отец. Полагаю, это все, что он позволил ей иметь. Насколько надо быть ебанутым, чтобы не позволить совей жене выбрать себе чертово мороженное? Белла дала бы мне под зад, если бы я попытался сделать что-то вне ролевой игры. Даже тогда, я знал бы, что выбрать согласно ее предпочтениям. Если бы это не было действительно плохое, становящееся обычным, я никогда не буду диктовать Белле, что есть.

- Пойдем, завтрак остынет, - сказала она, последний раз прижав меня и вытирая глаза.

Мгновеньем позже сонная Белла тихо вошла на кухню. По привычке мама встала, чтобы поставить Белле тарелку, но та махнула рукой и сделала это сама. Я видел, что моя мать всеми силами удерживала себя от вставания со стула, пока кто-то еще работает на ее кухне. Ей надо время, чтобы привыкнуть.

- Что ж, - начала мама, после того как Белла села. – Эдвард рассказал, что вы были вместе несколько дольше, чем я предполагала.

Белла покраснела возле меня.

- На самом деле, мам, - я сказал. – Я, гм, я хотел сказать тебе об этом с Беллой, гм, думаю, сейчас самое подходящее время… - Я посмотрел на Беллу, ожидая поддержки, и она утвердительно улыбнулась. – Гм, Белла – моя жена. Мы поженились на последних весенних каникулах.

Мамина челюсть отпала, и слезы наполнили глаза.

- Поженились? – прошептала она. – Я знала, что мы влюблены, но… женаты?

- Сожалею, что вас там не было, - сказала Белла. – В то время, мы думали, что так будет лучше…

- Я понимаю, дорогая. Кажется, присутствие Карлайла означало, что мне пришлось пропустить много важных событий из жизни собственного сына, но я понимаю, почему вы так сделали. Надеюсь, что, по крайней мере, смогу увидеть фотографии?

- Мы записали для тебя видео, мы планировали здесь большую свадьбу для тебя и отца, но это было бы только для вида. Мы все равно сделаем это для тебя, если хочешь, - я отложил омлет: голод сняло как рукой.

- У нас достаточно времени, чтобы позже подумать об этом.

Я кивнул. – Не стоит менять тему так резко, нам, вероятно, следует обсуждать похороны.

Белла позвонила Элис и сказала им публично принять историю смерти моего отца. Элис согласилась подъехать к нашему дому и привезти некоторую одежду для нас. Она с Джаспером приехали так быстро как смогли. Также она позвонила Роуз, избавив Беллу от повторения.

Я отправился в похоронное бюро, чтобы обсудить план с распорядителем похорон. Я спросил мать, не хотела ли она прийти, но она сказала, что лучше останется дома с Беллой. Полагаю, она не была слишком обеспокоена, что у него будет не тот цвет гроба.

Мы ожидали, что придет совсем мало людей. Все члены сообщества знали его. Эти пару дней обещали быть изнурительными.

Я закончил обсуждение, затем поехал обратно в дом матери. Когда ехал, я заметил, что Мерседеса не было. Спасательная группа, должно быть, уже достала его. Моя мать была полна сюрпризов.

Автомобиль Элис стоял на подъездной дороге, но я с удивлением обнаружил, что гостиная заполнена моими лучшими друзьями. Роуз с Эмметом приехали вместе с Элис и Джаспером, чтобы сэкономить бензин. Моя мама пригласила их к себе переночевать. Я был благодарен. Я нуждался в поддержке гораздо сильнее, чем мог признаться.

У нас было время первого просмотра в ту ночь. Пока я стоял в очереди, пожимая руки коллег моего отца и соседей, я стал задаваться вопросом, как человек мог жить такой двухсторонней жизнью. Они рассказывали мне замечательные истории о его самоотверженных, щедрых и сострадательных поступках, которые он совершал. Если бы я записал их, то это была бы биография святого.

Я был в замешательстве. Я хотел гордиться тем человеком, которого эти люди знали как моего отца, и ненавидеть того, который подвергал мою мать сексуальному насилию на протяжении долгих лет. Как это может быть один и тот же человек?

Следующие два дня прошли таким же образом, все больше незнакомцев, говорящих мне, каким замечательным человеком он был, больше пациентов, жизни которых он спас, больше причин пожертвований, больше эмоций, которые я не знал, как обработать.

Детектив, который работал над случаем моего отца пришел на второй день. Он ничего мне не сказал, а просто стоял в углу и наблюдал за всем какое-то время. Я думал, что он что-то ищет. Надеялся, что так и не найдет. Если бы он что-то подозревал, то, полагаю, уже сказал бы об этом.

Я успокоился, когда тело моего отца, наконец, похоронили. Я многое похоронил вместе с этим гробом.

Я предложил матери пожить с нами некоторое время, но она настаивала на том, что хочет побыть одна. Мы освободились лишь перед рождественскими каникулами, мы с Беллой вернулись домой, обещая звонить каждый день и вернуться сразу после выпуска.

Было похоже, что мы закончили одну главу, чтобы начать новую.

Перевод: floran
Редактура: Stasya-Nastya