 Если бы вам пришлось выбирать одного мужчину, чтобы спасти этот мир, кто бы это был? Для режиссеров Голливуда ответом все чаще становится Джай Кортни. В «Хороший день, чтобы умереть» (2013), пятой части серии «Крепкий орешек», Кортни играет агента ЦРУ и сына Джона МакКлейна Брюса Уиллиса, который, вместе со своим папашей на буксире, разрушает дьявольские планы русских и взрывает огромное количество зданий. И теперь после ролей в двух частях подростковых антиутопий вместе с Шейлин Вудли, «Инсургент» и «Дивергент», и в фильме «Несломленный» Анджелины Джоли, а также исторической драмы Рассела Кроу «Искатель воды», Кортни возвращается, чтобы спасти человечество от роботов в летнем блокбастере «Терминатор: Генезис» - перезапуске киборг-серии – наряду с оригинальной звездой Арнольдом Шварцнегером.
Это был быстрый скачок к главным мужским ролям для 29-летнего актера из Сиднея, но он говорил, что всегда предвидел такой исход. В начале мая, во время перерыва в съемках супер геройского комикс-триллера Дэвида Эйра «Отряд самоубийц», где он играет Капитана Бумеранга, Кортни сказал, что он просто решил, что все получится. Как он сказал своему другу, сценаристу-режиссеру Кристоферу МакКуорри, который помог прорыву Кортни, дав ему роль злодея наряду с Томом Крузом в «Джеке Ричере» (2012), он не мечтал оказаться на сцене – это сцена был тем местом, где он в конечном итоге оказался.
Кристофер: Мистер Кортни, как ты сегодня, мой друг?
Джай: Стало намного лучше, стоило услышать твой сладкий голос.
Кристофер: Где ты?
Джай: Я снимаюсь в «Отряде самоубийц» в Торонто. Мы здесь до конца августа. Персонаж, которого я играю, настоящий кусок дерьма, поэтому я просто радуюсь этой роли.
К: [смеется] Ты всегда получаешь особенно извращенное наслаждение, играя персонажей-злодеев.
Д: [смеется] Да, что ж, мне просто нравится испытывать себя.
К: Ты еще не видел «Терминатора»?
Д: Нет. Но слышал много хорошего. И у меня большие надежды
К: Что ж, из-за наших ассоциаций взаимопомощи, у меня есть инсайдерская информация, и, не для записи, я слышал, что он замечателен. И для записи, я рад, что не окажусь поблизости от твоего фильма.
Д: [смеется] Что происходит с твоими?
К: Мы закончили режиссерскую версию пять с половиной недель, поскольку таков наш темп. Фильм выходит 31 июня. Том Круз был здесь – передавал привет, кстати. И свою любовь.
Д: Передавай и мою любовь.
К: Обязательно. Он посмотрел фильм, поделился со мной двумя замечаниями, сел на самолет и улетел.
Д: И сейчас ты напряженно трудишься?
К: Я невероятно осторожен в своем оптимизме, и я действительно очень рад этому фильму. Я не совсем понимаю, как все сложилось вместе, но действительно сложилось. Поэтому посмотрим, что получится.
Д: Уверен, он всех порвет, приятель.
К: Что ж, спасибо, мой друг. Я вижу тебя совершенно во всем. Мои дочери, кстати, например, большие фанаты саги «Дивергент».
Д: Вот поэтому я взялся за эту работу, приятель – ради девушек МакКуорри.
К: Что было очень щедро с твоей стороны. А «Несломленный» был фантастическим. И вот теперь ты в «Отряде самоубийц» и «Терминаторе». И когда я увижу «Особо тяжкое преступление»?
Д: «Особо тяжкое преступление» уже вышел. Я не знаю, кого винить в провале, но он вышел и закрылся на трех гребанных экранах в Штатах. Он заслуживает, чтобы его посмотрели ради сценария Джоэля Эдгертона, и его феноменального исполнения. Я горжусь своей работой. Думаю, что тон этого фильма действительно классный, и это был один из лучших сценариев, что я читал, поэтому стыдно, что он не привлек внимания, которого, как я считаю, он заслуживает. Но ты можешь найти его на «iTunes».
К: Я отправлюсь на «iTunes» сразу же, когда повешу трубку. На самом деле, я собираюсь отключиться уже сейчас. Давай просто закончим. [смеется] Что у тебя дальше?
Д: Что ж, в конце этого года, я отправлюсь домой и сыграю в театре, чего я не делал уже какое-то время. Я общался с моим другом, Мел Кентвелл, в течение многих лет о запуске производства «О мышах и людях» с ее театральной компанией. Мы знаем друг друга еще с тех пор, как я учился в драматической школе, и мы говорили об этом еще тогда – где-то в 2005-2006 году. Я сосредоточил свою энергию и время, чтобы построить кинокарьеру, но я решил в прошлом году уделить время и этому занятию. Это совершенно изменит темп жизни и будет настоящим отдыхом от всего этого безумия. А затем, мы посмотрим, приятель. Посмотрим, как пройдет все с «Терминатором». Речь идет о том, что в следующем году мы можем вернуться ко второй части. Если это произойдет, останется не так уж много времени на другие занятия.
К: Да. Твоя жизнь больше не будет принадлежать тебе. А что насчет «Дивергента»?
Д: Я закончил. Я умер во второй части. Спойлеры! Но я умирал и раньше в своих фильмах, и все же до сих пор есть предположения, что то не обязательно было концом того персонажа. Ты вот например, сделаешь еще один фильм с моим персонажем?
К: Проблема в том, что этот фильм - «Ричер»; если ты вернешься назад, тебя опять убьют. Он оторвет тебе голову, но только уже каким-то другим способом. Сделать еще один фильм, такие разговоры всегда ведутся. Мы говорим об этом в каждом фильме, над которым я работал с Крузом. За исключением «Валькирии» (2008), я действительно не видел сиквела для него.
Д: [смеется] Я действительно не думаю, что ты сможешь сделать его.
К: Нет. Но как ты вязался во все это? Когда ты впервые погрузился во вселенную «Терминатора»?
Д: Я на самом деле услышал, что проект возрождают, и мой агент сказал мне, что для меня роли нет. И я такой: «Что?». Думаю, я прочел о другом парне моего возраста, который прошел тесты, и такой: «Как мы упустили эту роль?». Я был немного обижен из-за этого, если быть честным. Я получил возможность прочесть сценарий и был в действительности дома в Австралии, работая над «Несломленным», когда получил звонок: «Они собираются протестировать тебя. Ты должен лететь в ЛА в эти выходные». Это было самое длинное мое путешествие ради одного прослушивания. Я сел на самолет в субботу утром, прилетел в ЛА, сошел с самолета все еще утром субботы, поскольку Земля двигается в этом направлении, отправился на прослушивание, сел на самолет в обед, вернулся в Австралию и появился на работе в понедельник. В тот момент я решил, что получу эту роль, потому что иначе это было грандиозно потраченные впустую выходные.
К: Ты решил, что получишь эту роль.
Д: Я решил. И получил. И затем началась эти просто безумная подготовка. Мне вначале сказали, что я слишком тяжелый и должен сбросить пару фунтов. Что, для человека, который любит поесть и все еще курит, довольно хреново. Так что я жил на беговой дорожке где-то шесть недель. Она была припаркована в конце моей кровати, буквально. И затем, тренировки и интенсивное обучение использования оружия. Мы с Эмилией тренировались большую часть тех дней. Это могло прозвучать не слишком экстремальным – люди зачастую так и снимают фильмы – но съемки длились где-то 95 дней, и мы работали шесть дней в неделю, постоянно на бегу. Это было чертовски тяжело. Много обнаженной работы, поэтому напряжение заставляло поддерживать форму, но нужно было выкроить еще и время на отдых и при этом успевать за графиком. Это сложно, когда вы перезапускаете что-то, снимаете сиквелы или приквелы, или влезаете в нечто, у чего уже есть своя аудитория. Я имею в виду, это весело думать, что люди действительно хотят увидеть этот фильм, но что очевидно в век интернета – скептицизм. Люди сидят здесь, скрестив руки, готовые все возненавидеть. Но вы пытаетесь создать нечто, что-то действительно охренительно умное и классное, чтобы мы не только переубедили этих людей, но и заставили целое новое поколение говорить о нем. Я уверен, ты понимаешь меня. Если вы собираетесь продолжать делать что-то, тогда вы хотите поднимать планку с каждым разом.
К: С «Терминатором», мне кажется, что ты создал фильм с Арнольдом и говоришь: «Я смею надеяться, что ты не вернешься». Каково было Эмилии? Поскольку Эмилия именно та, кто умеет играть соло, судя по ее игре в «Играх престолах», но я представляю, что это была совершенно другая ситуация.
Д: Определенно. Все эти ребята тяжело работают над этим сериалом. Это как снимать огромный фильм каждый год. Но это было большим шагом вперед для нее. Она никогда раньше не делала ничего подобного, все эти пробежки с пистолетом. А это далеко нелегко. Линия между актером и атлетом в эти дни в экшн-фильмах довольно размыта.
К: Я отправился на «Мстители: Эра Альтрона» прошлой ночью и такой: «Эти ребята олимпийцы теперь». Нет места для Уолтера Мэттау в кино в эти дни. Но когда это все началось по-настоящему для тебя? Когда наступил тот момент, когда ты сказал: «Я хочу быть актером?».
Д: Некоторые люди обладают ранними воспоминания о том, как принимали это решение, но не я. Мои ранние воспоминания о том, как я участвовал в драме или занимался актерством в начальной школе. Мы с сестрой ходили на импровизации после занятий в школе, знаешь, занятия, где дети убивают время, пока их родители ходят по магазинам. Мне шесть лет, и я помню, как бегал вокруг и играл во все эти игры. Я всегда играл во что-то, когда был ребенком, и мне нравилось переодеваться. Я постоянно был в костюме, дорисовывал себе усы с помощью карандаша для глаз и позволял моей сестре плести мне косу из волос и все подобное. Я всегда пытался играть, но никогда с мечтой о том, чтобы оказаться на сцене. Я всегда находился на своей сцене. Мне повезло, что у департамента образования в Сиднее была программа, где вы могли попробовать все внеклассные занятия – вроде как занятий по спорту, но для любящих драму детей. Я попал в эту систему, и она помогла мне пройти через старшую школу. Когда я стал старше, тренировки стали более развитыми и точными. Мы играли, мы ходили на вокальные занятия с замечательным тренером по диалектике. Но я никогда не поднимал это на уровень классных занятий; это всегда было чем-то личным, чем я занимался в свободное время. В школе я был парнем регби. Я был причиной проблем для моих друзей, катался на роликах, лазил по зданиям и курил. Затем я обрел это альтер-эго, когда стал ходить в театр вместе с мамой. Меня это совсем не смущало; это было нечто, отдельное от меня. А затем я окончил школу и вроде как почесал голову. Несколько моих друзей отправились в университеты и стали изучать каждый свое. Но я не хотел больше учиться. Я не хотел больше разбираться с гребанными эссе или ходить на занятия. Поэтому я получил дерьмовую бумажную работу на складе и потратил шесть месяцев, прежде чем захотел изменений. У меня была страсть, понял я, но я должен был сосредоточить ее на чем-то. И что вызывало хоть какой-то ответ у меня – актерство. Мои родители не подталкивали меня к сцене; они никогда не хотели, чтобы я стал актером. Моя мама просмотрела финальные титры телевизионного шоу в Австралии и увидела имя кастинг-агента, и она такая: «Почему бы не позвонить им и не узнать, как ты можешь попасть в одно из этих шоу». Так я и сделал. Это действительно теперь кажется забавным и смущающим. Но я помню, как хладнокровно позвонил этому кастинг-агенту и сказал: «Привет, я хочу быть актером». [смеется]
К: И как все прошло?
Д: Они были действительно милыми. Оказалось, что вам необходимо представление. Я не знал, что это за продукт. Они были достаточно милыми, чтобы прислать мне письмо со списком театральных агентов в Сиднее. Я хладнокровно позвонил парочке из них, и каждый из них рассказал мне одну и ту же историю о том, что сейчас у них нет ничего. Я полностью понимаю это сейчас. Не могу представить, чтобы кто-то из них рискнул с каким-то непонятным чудаком. Так что я сдался на мгновение. Все это прозвучало слишком пугающим для меня. Еще пара месяцев прошло, а я все еще хотел вернуться в театр. Так что я попытал успех в нескольких замечательный театральных школах Австралии. Это все классические театральные институты. И я был достаточно везуч, чтобы попасть в один из них, Западно-Австралийскую Академию исполнительных искусств. Так что я переехал через всю страну в Перт в 18 лет. Я оказался там и был чертовски испуган. Я подумал, что совершил огромную ошибку, поскольку я чувствовал себя грубым парнем из пригорода, который на самом деле ни черта не знает. И первые несколько месяцев ушли на то, чтобы понять, все хорошо. Я мог быть честным с собой и не пытаться соответствовать чему-либо, и у меня действительно было что предложить. Как только я почувствовал себя комфортно с тем, что я обучаюсь на актера, мне все понравилось. Я всегда четко понимал тот факт, что собираюсь сделать свою мечту реальностью. Это весело, поскольку в Австралии учат не так уж многому. И актерский мир, он сложен везде. Вы оканчиваете театральную школу, а дальше действительно тяжело получить работу. Лучшее, на что вы можете надеяться, это сыграть в рекламе или получить роль приглашенной звезды в сериале. Я просто решил: «Нет, я хочу отправиться в Лос-Анджелес и сниматься в фильмах, зарабатывать деньги и делать карьеру». Это было единственным гребанным выбором.
К: А затем «Спартак: Кровь и песок» было большим делом для тебя.
Д: Я уже где-то год как выпустился и после театральной школы я все еще не знал, как выполнить эту задумку с Лос-Анджелесом. Я ждал знака или какой-то лестницы. А «Спартак» был именно тем. Это действительно было тем, что все изменило. Я встретил людей, которые очевидно уезжали и возвращались обратно в Лос-Анджелес, американцев, людей, которые жили там. Я стал очень близок с Энди Уитфилдом, который был главным актером сериала в то время.
К: Он был очень важной фигурой для тебя.
Д: Действительно. Мы только работали вместе девять месяцев в том сериале, но мы стали как братья. Он тогда был в расцвете своих тридцати и мы снимали сезон и становились все ближе. Он был знаком с этим ощущением ожидания и также огромным разочарованием, которое идет с этим миром фильмов. Дальше его ждал большой проект, и он вроде как готовил и меня к этому, говорил мне о том, как выбраться отсюда – кого нужно встретить, как правильно распоряжаться своим временем. Следующий год пронесся слишком быстро, и я привык к Лос-Анджелесу и тоже уезжал и возвращался. А Энди действительно серьезно заболел, и это было чертовски хреново, ведь его мечта так полностью и не реализовалась к тому моменту. У него был сериал, где он играл главную роль, но он готовился перейти на следующий уровень. Мы никогда не были полностью удовлетворены, и он готовился ко второму сезону и присматривал роли в фильмах. А затем все оказалось под угрозой так быстро. Последний раз, когда я говорил с ним – это был день, когда ты предложил мне работу в «Джеке Ричере». Я позвонил ему, поскольку он был моим лучшим другом, и он был актером, и я сказал ему: «Приятель, я получил фильм». И он был взволнован, он смеялся, но он буквально ковылял вокруг гребанной кухни, поскольку в тот момент он не мог даже ходить. Он умер между этим телефонным звонком и тем моментом, когда я начал сниматься. Гребанное безумие. И я не смог посетить его похороны, поскольку находился в Питтсбурге с тобой.
К: «Ричер» был большим пятном.
Д: Что ж, я не уверен, было ли это из-за нагрузок или огромного количества алкоголя, который мы потребляли в то время. Я все еще цитирую твою странную теорию о снах. Мы выпивали и я такой: «Ладно, нужно закругляться, у нас осталось всего пять часов». И ты такой: «Нет, нужно подождать, пока у нас останется только три часа. Ты не сможешь выспаться в этот пятичасовой период. Либо в девяти-, семи- или трехчасовой».
К: Не можешь. Твоя фаза быстрого сна настроена на три часа. Поэтому если ты спишь по пять часов, а самом деле ты пробуждается на 2/3 своей второй фазы быстрого сна, или, по крайней мере, так я читал, чтобы рационализировать то, что я делаю. Это может быть или может не быть правдой, но это определенно работало с «Ричером», поскольку в среднем мы все спали по два часа в день и все же оставались удивительно бодрыми.
Д: По крайней мере, сработало с тобой, приятель.
К: Итак, когда я начал это интервью, я сообщил об этом в соцсетях. Я сказал, что беру интервью у тебя и смогу задать один вопрос. И вот один, который заинтересовал меня: «Если бы у тебя была возможность провести день с Вернером Херцогом, чем бы вы занялись вместе»?
Д: Ох, приятель. Если бы у меня был шанс провести день с Вернером Херцогом, я бы хотел, чтобы в нем поучаствовало и каноэ. Я хотел бы спуститься по Патагонии или еще где-то и убить какое-то дикое чудовище, освежевать его и приготовить. А затем превратить его шкуру в источник тепла. И затем отправиться в поход в горы.
К: Ты поддерживал связь с Вернером после окончания съемок «Ричера»?
Д: Черт, нет. Я боюсь… Нет, не поддерживал, Вернер потрясающий. У меня сохранились очень теплые воспоминания. Я пересекся с ним однажды вечером. Он шел через отельное лобби в то же время, когда я возвращался домой, и мы поднялись в мой отельный номер и выпили красного вина, и он рассказал нам кое-какие безумные истории, о том, как он был в Питтсбурге в первый раз и как влюбился в близнецов, или что-то такое, и как взрослел в Баварском лесу и научился пользоваться пулеметом в 4 года. Этот мужчина – кладезь развлекательных историй.
К: Ох, но это всегда были плохие истории. И никогда не было ни одной истории, в которую ты поверил бы. Подробности были слишком невероятны. Он рассказывал эту историю о том, как сражался со своим братом - вся семья голодала, и они сражались за еду. И мать сказала им: «Если мне придется оторвать кусок плоти с моего бока и накормить вас, я сделаю это». Что-то с таким эффектом. Вернер рассказывает тебе историю, которая просто не позволяет вам работать дальше. Мы все просто сидели и слушали истории Вернера.
Д: Это да.
К: Сиквел «Терминатора» - это то, чего ты хочешь? Для некоторых актеров это обеспечение безопасности в плане работы.
Д: В какой-то степени, да, конечно. Но это работает в оба направления. Вам приходится жертвовать временем, принимая решение, что вы будете поддерживать что-то, что продлится так долго. Но именно поэтому вы и хотите продолжать, делать этот опыт приятным. Есть много ролей, которые я хочу сыграть, но не знаю, выпадет ли мне когда-либо подобная возможность. Но я не стану тратить время, ожидая этих телефонных звонков, упуская возможность сделать то, что могу. Мне более нравится вариант, чтобы поискать меньшие, более темные независимые фильмы, как «Особо тяжкое преступление» например, нежели увидеть себя в «Мстителях» или даже в «Терминаторе». Что привлекает меня как члена аудитории – это не обязательно то, что я делаю. Я думаю, моя конечная надежда, что, через все эти большие фильмы, частью которых мне определенно нравится быть, что они позволят мне в определенный момент взять под контроль свою карьеру и делать эти странные проекты, когда дело не в деньгах и не в размере или правах на франшизу, а просто ради креативного опыта или истории, которую вы можете рассказать.
К: И что же придаст тебе уверенность в безопасности твоей карьеры в тот момент?
Д: Я не знаю. Я еще не достиг этого момента.
Перевод выполнен Тео специально для сайта www.twilightrussia.ru и группы http://vk.com/twilightrussiavk. При копировании материала обязательно укажите активную ссылку на сайт, группу и автора перевода.
«Interview»: Джай Кортни о своей карьере, «Дивергенте» и других проектах
|
что в 
...что на сайте есть восемь тем оформления на любой вкус?
0
Если Джаю нравится играть злодеев в этом нет ничего плохого, и быть злым всегда интереснее. Правда потом ты проигрываешь, но зато на какой-то момент весь мир в твоих руках 
