Глава 18. Надежда и отчаяние

Проснувшись поздним утром, я обнаружил, что по-прежнему крепко обнимаю Беллу, одна рука покоилась на её груди. Прикосновение к мягкой коже, заставляло чувствовать себя живым, как никогда. Мне даже захотелось разбудить её и посмотреть, позволит ли она мне снова сделать это.
Но вмешалась совесть, напоминая, что мне следует пойти в больницу, навестить маму, да и Белла не спала половину ночи из-за меня.
Вообще, могу ли я перестать быть эгоистом? Когда мама выйдет из больницы, мы тут же сыграем с Беллой свадьбу. Она же не будет оттягивать женитьбу, тем более теперь, когда мы стали любовниками?
Новая мысль ошарашила меня. Что делать, если Белла забеременела? Перед глазами поплыло, и я решил, что лучше мне встать с постели, прежде чем мы натворим чего-то такого, за что мне надо будет переживать ещё больше.
Подойдя к гардеробу, я начал одеваться, стараясь не глазеть через зеркало на спящую за моей спиной Беллу, дабы не искушаться. Готовый к выходу, я спустился вниз, чтобы сообразить что-нибудь на завтрак. В пустой кухне нашёл клубничный джем и хлеб. Наспех перекусив, вернулся в спальню, чтобы проверить, как там Белла. Она всё-ещё спала, и я чиркнул записку.
Белла,
Я ушел навестить мать. Они дают всего лишь час в день на посещение и только близким родственникам – я подумал, что тебе лучше поспать, чем ждать меня на улице, пока я освобожусь. Вернусь к одиннадцати.
Я люблю тебя, Эдвард.
Учитывая знаменательные события прошедшей ночи, мне показалось, что этого недостаточно, и я добавил:
P.S. Проснуться рядом с тобой этим утром – божественно. Покинуть – практически невозможно.
Удовлетворённый я шёл к автомобилю, чтобы поехать в больницу.
Двери охранял тот же мужчина, что и вчера. Я волновался, что он не пропустит меня, несмотря на слова медсестры. Но тот узнал меня и представился как Джордж. Я также назвал своё имя и был допущен внутрь.
Запах госпиталя поглотил меня – кровь и людские испражнения, и Бог знает, что ещё; я дышал через рот и надеялся, что даже в таких условиях моя мать получает здесь лучший уход, чем дома.
Когда я добрался до места, где стояла её кровать, на свою радость обнаружил маму сидящей в ней. Она хоть и раскраснелась, и куталась в одеяло, но уже улыбалась.
- Мама, - выдохнул я, опускаясь на колени. – Как ты себя чувствуешь?
- Лучше, - заверила она и провела ладонью по моим волосам. – А как ты и Белла?
- Всё хорошо… ох, надеюсь, ты простишь, что я привёз тебя сюда, я не знал, что делать, и Белла упомянула про больницу, а врач сказал, что тебя лучше оставить здесь.
- Тише, милый, - успокоила она и закашлялась в платок. Я с ужасом смотрел на ткань, но она оставалась чистой, и я выдохнул с облегчением.
- Ты всё сделал верно. Хорошо, что вы с Беллой дома в безопасности, а тут хорошие врачи. Я в надёжных руках доктора Каллена.
- Друга Беллы? – напрягся я.
Мама закивала.
- Он очень добрый человек, только пальцы ледяные. Красивый мужчина, правда, с печальной душой, и он слишком занят, чтобы много говорить со мной, но это приятно, что в этом месте есть кто-то знакомый.
- Да, конечно… - мой взгляд перекинулся на соседнюю койку, где спала Мария.
- Она совсем сдала, - вздохнула мама. – Мария с нами столько лет… ох, ты должен отвлечь меня чем-то хорошим. Расскажи, чем вы с Беллой занимаетесь?
Я опустил голову, чтобы она не заметила, как краска заливает лицо.
- Она… утешает меня, - пробормотал я и быстро добавил: - Она начала готовить. Кстати, готовит она гораздо лучше, чем вяжет.
Мама слабо засмеялась.
- Приятно слышать. Я рада, что у тебя есть такая хорошая девушка как Белла, и есть кому о тебе позаботиться.
Тон её голоса и слова, будто она больше не будет рядом, чтобы самой позаботиться обо мне, настороживали.
- Думаю, как только ты поправишься, нам с Беллой надо пожениться. Мы живём фактически вдвоём. Это неприлично.
- Действительно, - мама вздохнула. – Отца больше нет с нами, и твоё имя – единственная её защита.
Я глотнул, стараясь не думать, что с ней станется, если я заболею.
- Не думай об этом сейчас, Эдвард. Всё образуется.
Я оставался у постели матери, пока не пришла медсестра и не прогнала меня.
К тому времени, как я вернулся домой, дело шло к обеду. Я позвал Беллу, надеясь, что она рядом и услышит.
- Я на кухне! – раздался ответ.
Там я её и обнаружил среди кастрюль и сковородок.
- Да ты просто находка, Белла, – сказал я, не в силах сопротивляться. Встав позади, я обнял Беллу за талию.
- Как мама? – спросила она, не отвлекаясь от готовки.
- Намного лучше, – желая поделиться хорошими новостями, произнёс я. – Лихорадка почти прошла, и мама уже в сознании. Она говорила со мной, постоянно спрашивая о нас. Волнуется, что мы плохо питаемся. Думаю, есть шанс, что она поправиться, Белла.
- Прекрасная новость. Я же говорила, что она сильная, – бодро произнесла она, и её оптимизм вселил в меня новую надежду.
- Надеюсь, что все наладиться. Я вскоре вернусь на работу и тогда… тогда мы сможем начать нашу совместную жизнь подобающим образом.
Именно в этот момент Белла погасила плиту и заявила:
- Еда готова.
Мы сели за стол, и я подробнее рассказал Белле о своём визите в больницу. Конечно, я не упоминал вонь и бредящих людей, которых видел, пока шёл к постели матери, или даже о том, что доктор Каллен занимается её лечением. Мне всё ещё было неприятно думать о нём.
- Ты видел Марию, – спросила Белла, а я так надеялся, что она забудет и не упомянет про неё.
- Она рядом с мамой, – признался я, уставившись в тарелку. – Боюсь, она не выживет.
- Все так ужасно, – пробормотала Белла, вселенская печаль проступила в её голосе.
- Знаю, но помнишь, что ты сказала? Мы все еще есть друг у друга.
- Правильно. Это самое важное, – согласилась она с вымученной улыбкой.
Я надеялся, что завтра смогу принести ей больше хороших новостей.
Она откашлялась, готовая сменить тему.
- Итак, чем ты хочешь заняться сегодня?
- Вообще-то, думал поспать. Чувствую себя слегка утомлённым после прошлой ночи.
Воспоминания тут же сняли всю усталость. По щекам Беллы разлился яркий румянец.
- Ну, я не хотела бы тебе мешать спать.
- О, но я определенно хочу, чтобы бы ты мешала, - усмехнулся я, чувствуя, как внутри меня становится тепло. Тут же возникли мысли, как мы сыграем свадьбу, как только мама выйдет из больницы, эти размышления снова сделали меня беззаботным.
Закатив глаза, Белла встала, чтобы помыть посуду.
- Почему бы тебе не пойти наверх и не начать готовиться ко сну? Возможно, когда я присоединюсь, ты уже заснёшь, тогда в тебе поубавиться желания прерывать свой сон.
- Хорошо, – засмеялся я, желая, чтобы она пошла наверх прямо сейчас. – Но не обвиняй меня, если без тебя я не смогу уснуть.
Зайдя в спальню, я разделся до нижнего белья и нырнул под одеяло. Жара несколько поутихла, и ветер, проникающий через открытые окна, нёс лёгкую прохладу. Усталость навалилась внезапно. Мягкая подушка убаюкивала, веки тяжелели… и я отбивался ото сна так долго, как мог, всё ещё ожидая прихода Беллы.
Но время шло, и я, должно быть, задремал, так как меня разбудил еле слышный скрип двери. Когда Белла забралась ко мне под одеяло, я счастливо улыбнулся, закрыл глаза и, вдохнув поглубже аромат лаванды, исходящий от свежего белья, легко заснул.
Сны мои были приятными. В основном мне виделась Белла в ручье, её промокшее нижнее бельё, льнущее к коже, я касался её, где хотел.
Стоило сну принять более откровенный оборот, как небо над ручьём потемнело и ледяные капли дождя упали на нас.
Я проснулся, бессознательно цепляясь за Беллу. Почему так холодно? Но Белла вовсе не дрожала.
Однако я поднялся, чтобы закрыть окно, и почувствовал, что нетвёрдо стою на ногах. Я покачнулся и схватился за подоконник. Воздух с улицы вовсе не был холодным, но почему я мёрз?
Паника возрастала, я гнал прочь догадки. Нет, мне просто холодно. Хорошая чашка горячего чая должна помочь. Пошатываясь, я накинул пижаму и на дрожащих ногах вышел в коридор. На середине лестницы колени подогнулись, я сполз по стене на пол. Глаза закрылись. Всего секунду отдохну…
Кажется, скрипнула дверь спальни. Белла, должно быть, проснулась, услышав, как я упал. Прохладная рука прижалась к моему лбу, и я открыл глаза, всё ещё отрицая очевидное.
Распахнутые в ужасе глаза Беллы не оставляли сомнений.
- Нет, – задохнулась она, и её ладонь затряслась.
- Прости, Белла, – прошептал я, сожалея о сотне вещей – о том, что заболел и оставил её без поддержки, о том, что напугал её, о том, что не женился на ней вчера…
- Тише, – дрожащим голосом произнесла она. – Все будет хорошо. Я позабочусь о тебе. Подожди здесь. Я приведу помощь.
Она спустилась в холл. Я закрыл глаза и ждал. О какой помощи она говорит? Отец умер, мать и Мария в больнице… помимо Беллы в доме лишь две горничные, которые ещё вчера куда-то исчезли… У меня была лишь Белла. Как я могу оставить её?
Я попытался принять вертикальное положение. Если буду бороться, если не опущу рук, я выживу, и у нас с Беллой будет будущее, которое я обещал ей.

---

Эээх, Эдвард...
Есть желание оставить отзыв, это можно сделать на форуме.