Глава 17. До конца и дальше

Мать находилась при смерти.
Я прогнал эту мысль тотчас же, как она возникла в моей голове. Уныние – грех, а я должен надеяться, верить, что она преодолеет болезнь, которой заразилась от отца. Тем не менее, я наблюдал, как её глаза поблёкли из-за лихорадки, слышал тяжёлый кашель и не мог совладать с собственным сердцем.
Белла тихо и спокойно сидела рядом со мной в машине, я ощущал, что она смотрит на меня. И не мог поднять головы. Стоит мне обернуться и потребность в островке безопасности и комфорта переборет все прочие чувства, а это несправедливо – пользоваться ею. Белла, конечно, боялась, потому мне надо быть сильным. Это мой долг как мужчины.
Всё ещё избегая её взгляда, я вошёл в дом, слыша лёгкие шаги за спиной. Она последовала наверх и не оставила меня, даже когда я упал на постель, пряча лицо в ладонях. Семья угасала, и я не знал, что делать. Что если я потеряю и её? Белла – центр Вселенной.
- Эдвард?
Её голос дрогнул. Подняв голову, я поймал её проницательный взгляд. Её глаза – бездонные и тёмные – несли бездну сострадания; глупо считать, что мне удастся что-то скрыть от неё.
- Я боюсь, Белла, - признался я, даже не смущаясь, когда голос дрогнул. Удивительно. Мне казалось, я почувствую себя слабаком… неудачником… но вместо этого я ощущал лишь необычайную лёгкость.
Белла без колебаний села рядом на кровать, обняла и прижалась всем телом ко мне.
- Знаю, - прошептала она. – Я тоже боюсь.
Я мог поделиться с ней этим бременем. Белла достаточно сильна, чтобы успокоить мои страхи, как я мог успокоить её переживания. Мы – опора друг другу.
Поэтому я сказал, о чём думал:
- Что мне делать? Всё рушится…
Я сжал её крепче, понимая, что ответов ей не дать, но тепло её изящного тела уже само по себе таило ответ. Она здесь, рядом, и она моя; она – причина того, чтобы жить дальше.
- Мы всё ещё есть друг у друга, Эдвард. – Её ладошки погладили мою спину, вторя моим мыслям. – Всё будет хорошо, - пообещала она, и мне так захотелось, чтобы это не было ложью.
- А если не так? – Мне не хотелось об этом думать, но, что, если я потеряю Беллу? Что мне останется? Я не мог смотреть на неё, думая о столь печальном будущем, потому уткнулся лицом ей в плечо. Поцеловав гладкую белую шею, с удовольствием ощутил биение пульса под губами. Это успокаивало, хотя и напоминало о нашей смертности.
- Не могу потерять и тебя, - отчаянно произнёс я, отгоняя мысли о возможном печальном будущем, стараясь думать лишь о её мягком теле под моими руками, о нежном цветочном аромате её волос. – Это невыносимо. Или вдруг со мной что-то случится? Кто позаботится о тебе?
Страх побеждал. Больше всего мне хотелось, чтобы она была жива, счастлива и в безопасности. Но я не мог пообещать ей этого. Беспомощность угнетала и несла с собой состояние тревожности.
- Шшш, - выдохнула она мне в ухо, перебирая пальцами волосы. В детстве, когда я болел, моя мать делала так же. Действия Беллы были безумно привычными, но всё же – другими. Я успокаивался, погружаясь в комфортное состояние, хотя страх всё ещё сидел внутри меня, а внутренний голос рефреном подкидывал: «Белла, Белла, Белла…»
- Не думай об этом, – снова, словно читая мои мысли, сказала она. Белла слишком хорошо меня знала, хотя познакомились мы не так давно. Подобные моменты убеждали меня – мы предназначены друг другу. Она – та часть, которой мне так не хватало.
– Мы не можем беспокоиться о вещах, над которыми не властны. Это только сведет нас с ума.
- Я знаю, что ты права, но ничего не могу поделать, – грустно прошептал я, поднимая голову с её плеча, чтобы посмотреть в глаза. Она была, словно драгоценность: чистая, невинная. Как мне обеспечить её покой и безопасность? – Я не могу перестать думать об этом.
- Тогда не думай, – внезапно страстно возразила она, обхватывая моё лицо ладонями, – просто чувствуй. Сосредоточься на том, что происходит здесь и сейчас.
Её губы прижались к моим, заставляя меня последовать её просьбе. Мягкие и нежные, они опаляли, Белла всем телом приникла ко мне. Это походило на события одного летнего дня в загородном доме. Я не мог противиться теплу её тела. Тем более, сейчас. Когда на её пальце красовалось моё кольцо, а она предлагала себя так открыто.
Сжав пальцами её волосы, я наслаждался их шелковистостью и совершенством. Мой рот открылся, и наши языки встретились, поцелуй влажный и жаркий заставил меня немедленно воспылать. Брюки вдруг сделались неимоверно тесными. Мне хотелось большего.
Я осторожно толкнул Беллу. Она без возражений упала ничком на кровать и потянула меня следом, застонав, когда наши тела плотно прижались друг к другу. Я чувствовал каждый изгиб и мягкость её груди, и невероятное тепло в районе бедра. Не сдерживаясь, я погладил её, накрывая грудь ладонью.
Заколебавшись, подумал: что если ошибочно посчитал её порыв, как приглашение к нечто большему? Может, я всё неверно понял?
- Белла… я… это…
- Не останавливайся, – просто сказала она с тоской в глазах, обрамлённых пушистыми тёмными ресницами.
Она наклонилась, чтобы я снова поцеловал её, и я не нашёл в себе сил сопротивляться. Потому целовал её, пока не пришло чувство, что чуть-чуть и мою грудь разорвёт либо от восторга, либо от удушья, ведь я не мог оторваться от Беллы. Слушая тихие вдохи-выдохи, наполненный удовольствием0, я блуждал губами по её лицу. Её одобрение наполнило меня мужеством, и я накрыл ладонью её грудь, пальцами лаская точки сосков под тканью платья.
Белла низко застонала, и её реакция заставила застонать и меня. Мне казалось, я настоящий развратник, но я не мог просто взять и прекратить дотрагиваться до её груди, да и сама Белла бездумно гладила меня по плечам, шее и животу.
Я тихонько сглотнул, чувствуя, что её пальцы добрались до моей рубашки, вскоре, когда последняя пуговица была побеждена, я стянул её. Веки Беллы были прикрыты, когда её руки коснулись моей кожи, будто ток прошёлся под ней, и я невольно ахнул. Никто и никогда не касался меня так. Но я инстинктивно знал, что реакция будет именно такой, ведь эта девушка всецело владела моим разумом и сердцем, а теперь ещё и телом.
Мне хотелось коснуться её также, но она была укутана в своё платье с головы до пят. Первый раз я задумался о женской моде: вероятно, они специально носили такие одеяния, чтобы мы не глазели на их тела слишком часто. Колени Беллы были согнуты, и я дотронулся до её лодыжки, ощущая гладкую упругую кожу. Она не потрудилась надеть чулки, собираясь утром в спешке. Я стянул её обувь, прежде чем продолжил исследования. Её юбка собралась на моём запястье, обнажая стройные ноги. Мои пальцы коснулись нежных мест под коленями, я наблюдал, как Белла приоткрыла губы и зажмурила глаза в наслаждении. Двинувшись дальше, я наткнулся на нижнее бельё.
Дрожащими пальцами Белла расстегнула корсаж. Я наблюдал за тем, как складки ткани расходятся, открывая кружевной вырез её шёлковой сорочки. Мягкая округлость груди виднелась через почти прозрачную ткань, я мог рассмотреть напряжённые соски под ней. Моё тело, вернее, та часть, что ниже пояса, мгновенно среагировала, и я покраснел: как хорошо, что Белла не замечает.
Но моя девушка удивила меня, вставая на колени и поднимая руки, показывая, что я могу снять платье. Всё происходило на самом деле, она по-настоящему предлагала мне себя. Я разнервничался, мои пальцы безумно дрожали, пока я раздевал её.
Платье улетело на пол, и было моментально забыто. Белла осталась передо мной в одной сорочке – зрелище безумно манящее. Кажется, я мог вечно смотреть на неё, но мысли направляли руки. Эта девушка – моя невеста, моя женщина, которую я хочу видеть рядом всю жизнь… та, которая отдаётся мне безо всяких колебаний. Думаю, я не заслуживал такого подарка, но и отказаться никак не мог.
Белла прервала поток моих мыслей, когда стянула мне рубашку с плеч. Она улетела туда же, куда и платье. Я обнял свою девушку, ощущая тепло её кожи сквозь тонкий шёлк нижнего белья. Её тихие вздохи удовольствия, когда она гладила мою спину безо всяких преград, заставили меня дрожать.
- Белла, - выдохнул я, чувствуя, что попал.
Ладони скользили по её лопаткам и ниже, к мягкой округлости бёдер, к самому краю сорочки. Белла чуть приподнялась, чтобы я снял с неё последние одежды, и я без колебаний сделал это.
С жадностью я разглядывал её тело: тонкую талию и впадинку пупка, небольшую, но манящую грудь. И, словно читая мои мысли, она, взяв меня за руки, положила мои ладони к себе на грудь, безмолвно давая разрешение. Её глаза сказали за неё – она в действительности ждала моих прикосновений.
Её грудь была мягкой и податливой, я покатал вершины твёрдых сосков между пальцами.
- Такая нежная, - выдохнул я, опуская руки к низу её живота.
Когда моя ладонь легла ей между бёдер, я услышал судорожные вдох и выдох. Мне хотелось большего – всю её, но я не знал, как сделать приятно женщине, и я не знал, чего именно она ждала от меня.
Опять же она, казалось, поняла мою заминку. Потому подвинулась ближе, что позволило нашей коже соприкоснуться, и мы ахнули в унисон, целуясь, будто безумцы.
Её рука потянулась к моим штанам, накрывая уже значительную выпуклость. Я вздрогнул, отчаянно желая, чтобы она продолжала трогать меня, и, да поможет мне небо, она делала это. Я задышал чаще от её касаний и смелости, не зная, как себя вести, но Белла снова разрешила мою проблему, расстёгивая брюки. Она отстранилась, чтобы посмотреть мне в глаза, и, когда пришло время избавляться от низа, я чувствовал себя смущённым и неуверенным. Разве способно моё тело доставить ей удовольствие? Привлекательно ли оно для Беллы?
Отвернувшись, я скинул ботинки и стянул носки, кажется, Белла улыбалась, когда, прижавшись к моей спине, коснулась губами плеча.
- Тут нечего стесняться, - прошептала она.
Она умеет читать сокровенные мысли или я настолько прозрачен? В любом случае, спасибо ей за это. Я накрыл ладонью щёку Беллы, смотря на остатки её нижнего белья, от которого надо было избавляться.
- Можно? – осторожно поинтересовался я.
- Конечно, - ответила Белла, наблюдая за моими действиями.
Расстегнув пуговички, я, избегая её взгляда – ведь он делает меня слишком застенчивым, – ликвидировал всякие преграды и обнял полностью обнажённое тело своей девушки.
Она была красивее любой из красавиц на полотнах великих мастеров и, тем более, прекраснее женщин на грязных фотокарточках, ходивших в школе по рукам мальчишек. Белла была изящной . Я хотел бы любить её вечно. Чувства настолько поглотили меня, что мне пришлось взять паузу, чтобы отдышаться.
Моё прикосновение к гладкой коже её бёдер побудило Беллу слегка развести ноги, так соблазнительно, вовсе не непристойной. Я мог видеть розовую кожу под холмиком волос и чувствовать, когда провёл рукой по влажным, припухшим от возбуждения складкам. Её колени разошлись ещё шире.
Ладонь Беллы накрыла мою руку, направляя, а сама девушка застонала от остроты ощущений, её ноги задрожали. Довольный собой я принялся ласкать её с разной степенью интенсивности, с восторгом наблюдая за реакцией. Облизнув губы, я двинулся дальше, легко скользнув пальцем внутрь – там было горячо и мокро. Воображение тут же подсказало, каково будет мне на месте моего пальца, а нетерпеливый стон Беллы полностью сломал сопротивление.
Через секунду я уже был на ней, терзая губы. Белла, пылко отвечая, крепко обняла меня, и не нужно было дополнительных одобрений. Её кожа против моей кожи, её руки на моей спине, Боже, помоги мне, она пахла восхитительно.
Её пальчики трудились над моим нижним бельём, а я не сопротивлялся, охотно освобождаясь от покровов. Наверное, я даже вздохнул с облегчением, когда мой член, наконец-то, оказался на свободе.
Белла посмотрела на меня, сидящего на коленях между её ног, и я покраснел, не понимая, как сделать ей хорошо, когда я сам делаю это впервые.
- Белла… есть ли что-то… что я должен… для тебя? – спросил я, впервые пожалев, что не слушал рассказы сокурсников о своих первых опытах. – Я, правда, не знаю… как доставить удовольствие женщине, - стыдясь, признался я.
Белла покачала головой, нежно улыбаясь.
- Нет, ты всё знаешь, - решительно возразила она. – Иди сюда.
Подвинувшись, я завис над Беллой с осторожностью, останавливаясь, когда наши глаза оказались на одном уровне. Выгнувшись, она поцеловала меня, и я почувствовал улыбку на её губах. Это успокаивало. Её ладони легли на низ моей спины, нежно подталкивая, теперь я был достаточно близко, чтобы ощутить шелковистую кожу её женственности напротив моего возбуждённого члена. Резко вздохнув, я услышал, как Белла сделала то же самое. Наши взгляды вновь пересеклись, и я опустился на её тело и внутрь него, пока она беспомощно стонала, а я проникал в её сладкое тугое тепло, плотно сжимавшее мою плоть.
Войдя почти на всю длину, я замер, ища признаки дискомфорта на её лице. Мне казалось, первый раз – всегда болезнен для женщины, но, кажется, Белле не было неудобно.
Я попробовал выйти и войти в неё вновь, и вздрогнул, когда её руки и ноги обвили меня. Никогда я не чувствовал себя таким живым.
- Просто не думай ни о чём, - умоляла она, поднимая бёдра и впуская меня ещё глубже. – Двигайся, Эдвард.
Поцеловав её, я просто без слов пытался показать ей, насколько она великолепна и как огромна степень моего обожания. Сделав несколько быстрых толчков, я застонал, чувствуя, как теряю контроль. И поддался инстинктам, побуждающим меня двигаться вновь и вновь, слушать её стоны и вскрики, и трение нашей обнажённой кожи, и безумное дыхание. Должно быть, я оказался на Небесах, теряя счёт времени, занимаясь любовью и полностью растворяясь в Белле. Она забрала мои чувства – вкус её рта, голос, полный страсти, аромат тела, её мягкость и податливость, я внутри неё…
Руки дрожали, а ноги совсем ослабели. Движения стали хаотичными, безумными, я пытался довести её до кульминации, но понимал, что не смогу двигаться так вечно, хотя, может, и стоило попытаться. Решительно задвигавшись, я ощутил, как она сжимается вокруг меня, а потом, вздрагивая, кричит, и её отклик был самым прекрасным звуком, который я когда-либо слышал.
Боже, мне было так хорошо… слишком хорошо. Напрягая руки, я задвигал бёдрами так быстро, как только мог, пока не начал содрогаться в подступающих волнах собственного освобождения. Я казался самому себе слабым и беспомощным, когда опустил голову ей на плечо. Мне надо было перекатиться на бок. Мы взмокли, да и Белле, наверняка, тяжело, но я не находил сил для какого-либо движения. Пока наше дыхание замедлялось, я оставался внутри неё.
Чувствуя себя практически на грани сна, я с усилием поднял голову и посмотрел в порозовевшее лицо Беллы, её веки отяжелели. Всё ли я сделал правильно? Не обидел ли? Не причинил боли?
- Прости, - выдохнул я, чувствуя себя последним эгоистом, - ведь я поклялся, что сначала ты станешь моей женой.
Белла замотала головой.
- Эдвард, я люблю тебя. Только это имеет значение.
- И я люблю тебя, - выдохнул я, понимая, что теперь, после всего, уже не удержусь на расстоянии. – Думаю, раз уж мы сделали это, то… стоит повторить чуть позже. – В конце концов, наша добродетель… что от неё осталось?
Белла рассмеялась, её глаза лукаво блеснули.
- А я думаю, нам обоим нужно немного времени… восстановиться.
- Но вообще, – я усмехнулся, перекатившись, не разрывая наших объятий и всё ещё прижимая Беллу к своей груди, – думаю, нам стоит повторить, сделать это еще раз. И еще, и еще, и еще…
- Никаких возражений, - согласилась она сквозь смех.
Какое-то время мы просто лежали. Кажется, Белла даже заснула ненадолго. А я перебирал в памяти каждое мгновение… и в голове возникали вопросы. Например, почему всё прошло так легко для Беллы, ведь для девственницы первый раз не так приятен. Мне не хотелось думать, что она уже была с кем-то до меня, но мысли лезли в голову. Вот бы посоветоваться с отцом (воспоминания о нём причиняли нестерпимую боль), разговор был бы неловким, но он бы ответил на кое-какие вопросы.
К тому времени как Белла проснулась, я решил для себя, что это не имеет значения. Она была моей отныне и вовеки веков, и если прошлое её не беспокоит, то и меня оно волновать не должно. Её сердце, её тело, её будущее были моими. И я благодарен Небесам за этот дар.
Ради приличия мы решили спуститься вниз, стараясь игнорировать всезнающие взгляды слуг. Белла возилась на кухне с ужином. Видеть её у плиты, наблюдать, как кончики её волос подвиваются от пара и жары – возбуждающее зрелище. Я смотрел и знал, что у нас впереди ещё много таких вечеров, у меня была её любовь, мы предназначены друг другу. А сейчас… я ждал возвращения в спальню. Кстати, туда мы отправились довольно рано. Пока раздевались, смотрели друг на друга, и я покраснел под её изучающим взглядом.
В темноте под одеялом мы целовали и ласкали друг друга. Мягкость её кожи опьяняла. Я не мог насытиться. Ладони настойчиво возвращались к бёдрам, мяли груди, трогали влажный холмик между ног. Мне нравилось, как она пахнет там… мне хотелось попробовать… но я не решался спросить. Вероятно, она сочла бы просьбу слишком порочной, даже развратной.
Однако Белла чувствовала мои колебания.
- Что не так? – спросила она, и её пальцы сжали мою напряжённую плоть, отчего я растерял все здравые мысли. – Хочешь что-то сделать? Скажи мне… пожалуйста…
Разум настолько дезориентировался от её прикосновения, что я выпалил, не задумываясь:
- Я хочу попробовать тебя на вкус.
Тогда она взяла мою правую руку и положила её себе между бёдер.
- Попробовать здесь? Ты об этом?
- Да, - смущённо признался я. Мне хотелось видеть её лицо и реакцию.
- И я бы хотела попробовать тебя, - прошептала Белла в темноте. Дыхание перехватило, а член тут же сделался ещё твёрже.
- Правда?
- Да. – В её голосе слышалась улыбка. – Женщинам… это нравится. В самом деле.
- Ох, - только и произнёс я.
Двигая пальцами по влажному лону, я решил отбросить прочь сомнения. Ощущая некую нелепость вкупе с невероятным возбуждением, нырнул под одеяло, уткнувшись лицом Белле между ног. Моя девушка рассмеялась, хрипло и с предвкушением, а мне безумно хотелось заниматься делом при свете дня, чтобы как следует рассмотреть эту интимную часть её тела.
Прижавшись губами к животу под пупком, я двинулся ниже, целуя бёдра. Белла начала извиваться в нетерпении, наконец, я поцеловал её там, где ранее гладил только руками. Она вздохнула и вцепилась пальцами мне в волосы.
- Так хорошо, - прошептала она, и моя уверенность в себе возросла.
Пустив в ход язык, я будто дегустировал её и сладкую, и солёную одновременно. Белла застонала, её бёдра дрожали, и я не мог сдержать улыбки. Не могло это быть таким пошлым, как казалось минуту назад, раз она так открыто наслаждалась моими действиями.
Языком я раздвинул складочки, уже без стеснения посасывая самую суть. Её руки на моей голове направляли и подбадривали. Я лизал и сосал, пока она не кончила, содрогаясь и постанывая.
Когда её руки ослабели, я поднялся над ней, вглядываясь в её потемневшее лицо в чернильной темноте. Кажется, она улыбалась.
- Тебе понравилось?
- Да, а тебе? – рассмеялась она.
- Да. Ты на вкус как… Я не знаю. Точно не определить. Но мне нравится.
Что-то в её ответной улыбке показалось мне странным. Не совсем уверен, что понимаю, что её так позабавило.
- А могу я прикоснуться к тебе? – её ладошки распластались по моей груди. Я кивнул, стараясь не выглядеть нетерпеливым. Как будто я мог отказать?
Дыхание Беллы участилось, она была внимательной, лаская мне грудь, плечи, спину и ниже. Вернувшись к торсу, она обвела соски, и я задохнулся, когда оба они поочерёдно оказались у неё во рту. Она обвела их языком и легонько прикусила. Мне тут же захотелось проникнуть в неё, мучительно трудно было не поддаться желанию.
После руки Беллы опустились к моему животу и сомкнулись вокруг члена. Я всё ещё не привык к откровенным ласкам. Новые впечатления били через край.
Одной рукой она продолжала гладить и сжимать меня, я уткнулся лицом ей в плечо, задыхаясь и беспомощно постанывая.
- Белла, не думаю, что ты должна…
- Пожалуйста, позволь мне. Мне хочется сделать тебе приятно.
Я вздохнул, но не стал спорить. Ощущения были фантастичными, но неправильно, что она трогает меня так по-грязному, совсем как я сам за закрытыми дверьми спальни, предаваясь грязным фантазиям. Но Белла утверждала, что хочет этого. Я сдерживался так долго, как мог, надеясь, что она прекратит, но это не сработало.
- Белла, ты должна остановиться… пожалуйста… я сейчас… я собираюсь…
- Я хочу, чтобы ты сделал это, Эдвард. Просто отпусти себя, - пробормотала она, её руки задвигались быстрее. Я пытался сдерживаться, но больше не мог. И кончил со стоном, излившись ей в руку.
Придя в себя, я смутился. Вскочив, вытащил платок из тумбочки и схватил ладонь Беллы, чтобы очистить её.
Посмеиваясь, она забрала у меня платок и сделала это сама.
- Эдвард, что на тебя нашло? Не думаю, что оно впитается в мою кожу, если мы не уберём его немедленно.
- Не стоило этого делать, Белла, - нахмурился я, откидываясь на подушки и желая обнять её как можно скорее, но Белла тёрла руку.
- Почему нет? – Она отложила испачканный платок, затем устроилась у меня под боком. – Разве тебе не понравилось? – В её голосе звучало искреннее недоумение.
- Не в этом дело, - смутился я. – Девушка не должна заниматься столь неприличными вещами.
Белла прижалась лицом к моему плечу, я кожей почувствовал её улыбку.
- Ценю заботу о моей девичьей чувствительности, но мне, правда, самой понравилось. Что плохого для женщины в том, чтобы прикасаться к мужчине, которого она любит? За которого собирается замуж?
- Ничего, я полагаю, - неохотно согласился я, чувствуя, как внутри разлилось тепло при одном упоминании нашей помолвки.
Но не уверен, что снова допущу её до тех же действий. Это мне надо ей поклоняться, а не наоборот.
Она снова усмехнулась и потёрлась носом о мою кожу. Белла была тёплой и мягкой, идеальной в моих руках.
- Я люблю тебя, - произнесла она, улыбаясь.
И я улыбнулся в ответ, зная, что только её любовь и имеет значение.

---

Ох, какая горячая долгая глава, и как долго я её переводила. Отвыкла что-то от откровенных сцен)
Но, надеюсь, вам понравилось.
Если есть желание оставить отзыв, это можно сделать на форуме.