Когда Сет слез с мотоцикла, я заметила, что он младше остальных парней из Ла–Пуш. На его лице застыло неуверенное выражение, он действительно не понимал, что Эдварду понадобилось от него. Они пожали друг другу руки и перекинулись парой незначительных фраз. Не обращая внимания на вопросительные взгляды Эммета и Роуз, не особо довольных этим визитом, Эдвард жестом пригласил Сета в дом. Потом, повернувшись ко мне, мягко улыбнулся и кивнул, предлагая следовать за ними. Они поднимались по высокому крыльцу, а я пыталась не споткнуться, шагая за ними. В доме Эдвард привёл нас в небольшую комнату, может быть, предназначенную для чаепитий, что–то вроде маленькой гостиной. Сет смущённо опустился на маленький диванчик, мы с Эдвардом сели рядом.
Первым тишину нарушил наш гость.
– Леа сказала, что ты хочешь поговорить со мной. Что–то случилось?
Эдвард кивнул.
– Да, хотел бы обсудить всплывшие детали о давнем случае. Мне хотелось бы знать, что ты скажешь об этом, – я обратила внимание, что Эдвард говорил спокойно.
– Какие детали? – быстро переспросил Сет.
Эдвард объяснил, пересказав историю Джейкоба, сомнения Карлайла и то, что сам помнил. Сет слушал, кивая, когда понимал, о чём идёт речь, и недоумевая над некоторыми неясными моментами. Наконец, Эдвард рассказал о встрече с Джейкобом и о его версии событий.
– Ты что–нибудь знаешь об этом? – спросил он мягко. Я видела, что он определённо симпатизирует Сету.
Тот отрицательно покачал головой.
– Об этом ничего не знаю… на самом деле, о тех событиях в Ла Пуш, предшествующих отъезду Джейкоба и Тани, мы знаем лишь со слов Сэма.
– Ну, так я и думал, – глядя себе под ноги, пробормотал Эдвард.
– Но Леа…
Эдвард резко вскинул голову.
– Что такое?
Сет поколебался и ответил.
– Она всегда защищала Джейкоба, вот я и подумал, что и в тот раз она встала на его сторону, а их разрыв с Сэмом произошёл именно по этой причине…
Я не заметила, как тоже начала кивать, как и Эдвард.
– Я никогда не хотел рассказывать тебе искажённую версию событий, я не нарочно, Эдвард, – чувство вины звенело в его голосе. – Просто это то, что знаю я.
Эдвард поднял ладони вверх.
– Не переживай, Сет, главное, что теперь я знаю правду.
– Но… почему Джейкоб никогда не пытался доказать, что он не виноват? – задумчиво спросил парень.
Этот вопрос я тоже задавала себе не раз.
Эдвард сложил руки на коленях и вздохнул.
– Полагаю, тут есть и моя вина, я не хотел с ним разговаривать вообще… Мы привыкли находиться в состоянии непонятной войны.
– Были причины, – понимающе кивнул Сет. Казалось, он почувствовал себя лучше, не ощущая груза на душе. – Но Джейкоб взял на себя вину… за многое.
Парни обменялись серьёзными взглядами.
Мы втроем молча смотрели друг на друга, поэтому когда внезапно, со свистом распахнулась дверь, все вздрогнули. В проёме показалась возбуждённая раскрасневшаяся Элис, что–то тараторящая без умолку.
– Твой отец, Белла, он очнулся! – невнятно прокричала она, я с трудом разобрала и пару слов.
Но когда общий смысл фразы дошёл до меня, я буквально впала в истерику. Прежде чем кто–то успел что–либо сделать, Элис схватила меня за руку и потащила за собой. За моей спиной раздавались шаги Эдварда и Сета, когда мы спускались по лестнице. Вся семья, казалось, уже знала эту радостную новость и пребывала в ожидании.
– Карлайл ждёт нас в больнице, поехали быстрее, – сказала подруга.
Мы сели в Порше, Эдвард быстро распрощался с Сетом, поблагодарив его и извинившись, затем тоже сел в машину. Элис, как всегда, гнала. Однако сегодня я не жаловалась на её манеру вождения. Как результат – через несколько минут мы уже были у больницы. За время поездки я попыталась расспросить, когда и как именно это произошло. Элис не могла дать конкретного ответа, так как знала не больше меня.
Мы практически вбежали в здание больницы, спросили у сотрудников, где найти Карлайла. Кто–то указал нам на какой–то коридор, и мы помчались в ту сторону так, словно от этого зависела наша жизнь. Наконец, мы нашли Карлайла.
– Карлайл, где… как… это… мой отец? – пытаясь отдышаться, спросила я.
– Белла, – спокойно сказал он, опуская руку мне на плечо. – Он всё ещё без сознания.
Я застыла, мой голос дрожал.
– Что?
– Да, – Карлайл кивнул, – он реагирует на раздражители, но по–прежнему без сознания. Самое удивительное, с твоей мамой перед пробуждением было то же самое, – он слабо улыбнулся мне. – Думаю, он может слышать тебя или что–то в этом духе.
Я нахмурилась, не понимая.
– Как это?
– Чарли попал в ловушку собственного сознания? – внезапно раздавшийся голос Эдварда удивил меня.
Карлайл согласился.
– Вероятно. Было бы неплохо поговорить с ним немного, Белла.
Я медленно кивнула.
Мы направились в палату. Мой отец, как и мама, был опутан трубками и подключён к аппаратам, бледный и осунувшийся, он лежал тихо и не шевелился. Медленно я приблизилась к кровати и взяла его холодную руку в свою ладонь.
– Я оставлю вас наедине ненадолго, – предложил Карлайл.
Не говоря ни слова, я кивнула. Дверь за доктором закрылась, но я не обернулась, полностью сосредоточившись на лице отца. Долгое время я молчала, изучая каждую родную чёрточку, затем, вспомнив слова Калленов, нерешительно откашлялась.
– Ты слышишь меня, пап? – спросила я, зная, что он не ответит. – У меня так много новостей для тебя… Думаю, тебе будет интересно узнать о них, когда ты проснёшься.
Я глубоко вздохнула, пытаясь сдержать подступающие слёзы. Моё дыхание сбилось, раздражающий писк аппаратов действовал на нервы. Невольно застонав, я попыталась смахнуть уже покатившиеся по моему лицу слёзы.
– Пап, мне необходимо, чтобы ты проснулся, – прошептала я, слегка сжимая его руку, – я люблю тебя, папочка.
Внезапно я ощутила, как ладонь еле–еле сжали в ответ, на лбу отца появилась морщинка, а устройства на столе рядом с кроватью запищали как–то иначе. Я замерла, затем, опомнившись, вылетела из палаты. Но далеко не ушла, Эдвард схватил меня почти у самых дверей.
– Белла? Что происходит?
– Мой отец, Эдвард… Папа приходит в себя… – я не могла выдать связного предложения.
– Позову Карлайла, будь здесь!
Эдвард убежал, а я, отступив назад, уткнулась в один из железных больничных стульев и упала на него, тяжело вздыхая. Казалось, прошла вечность, прежде чем они вернулись. Следом шла Элис. Карлайл тут же зашёл в палату, а я последовала за ним.
Замерев у двери, я потрясённо вскрикнула.
Мой отец сидел на постели, на его лице читалось смятение, он ничего не понимал.
– Карлайл? – спросил он растеряно.
Я увидела улыбку на губах доктора Каллена.
– Ну, здравствуй, Чарли.
А потом наши взгляды с отцом встретились. Я, не зная, что делать, просто подбежала к нему и заключила в крепкие объятья.
– Так, кто–то мне должен объяснить, что происходит, я уже ничего не понимаю, – забормотал папа.
А я засмеялась, слёзы радости побежали по щекам. Да, моё излишнее проявление дочерней любви выглядело странным, обычно я не лезла обниматься.
Следующие полчаса прошли в объяснениях, мы попытались рассказать Чарли, что произошло и сколько времени прошло с момента аварии. Он хмурился, но понимал. Затем разговор перешёл на другие темы. Отец рассказал несколько историй из той поры, когда они с Карлайлом были детьми, и я осознала, какими доверительными были их отношения. Конечно, это оказалось естественным для доктора Каллена – помочь мне, когда родители в трудной ситуации. Когда Эдвард подошёл, чтобы спросить, не хочу ли я чего–нибудь перекусить, так как уже довольно поздно, он нежно взял меня за руку, слегка сжимая ладонь. А потом, как только Карлайл с Эдвардом вышли из палаты, Чарли пристально посмотрел на меня.
– И кто этот парень? – прищурившись, поинтересовался он.
– Эдвард Каллен, сын Карлайла, – будничным тоном произнесла я.
– А с чего это он держал тебя за руку? – по–моему, отец включил «полицейского».
Я округлила глаза, находя ситуацию крайне забавной.
– Потому что он мой парень, – объяснила я, чувствуя, что краснею.
Удивлённое лицо Чарли было мне ответом.
– Он кто? – прошептал он.
– Мой парень… – смущённо пробормотала я.
Чарли вздохнул, и мы замолчали на долгое время.
– У меня голова разболелась, – ох, знакомые приёмчики. Отец всегда так делал, когда хотел избежать разговора.
Таким образом, он временно избавлялся от проблемы, хотя, конечно, к этой беседе мы ещё вернёмся.
– Я… я позову Карлайла, – я тепло улыбнулась папе и, поцеловав его, вышла.
Это было до смешного необычно, быть счастливой! Абсолютно!
Карлайла я нашла на первом этаже, где он разговаривал с Элис, которая, завидев меня, тут же заулыбалась, широко и счастливо. Доктор Каллен ушёл, а подруга буквально повисла на моей шее, искренне радуясь.
– Я так счастлива, что всё хорошо, Белла! – воскликнула она.
– И я тоже, – улыбка не сходила с моих губ. – А где Эдвард?
– Уехал домой, сказал, хочет приготовить что–нибудь на ужин к нашему приезду. Пойдём, проведаем Рене?
Заражённая энтузиазмом Элис, я пошла вместе с ней к маме. Удивительно, как они быстро сошлись, да ещё и обсуждали мою личную жизнь, словно о погоде говорили.
Рене листала какой–то глянцевый журнал, вероятно, хотела наверстать то, что пропустила, чтобы быть в курсе всех мировых сплетен. Звук наших шагов оторвал её от этого занятия. Что–то подсказывало мне: вскоре Элис станет, чуть ли не второй дочерью для моей мамы, и это радовало.
Я не знала, стоило ли говорить ей, что Чарли очнулся. Прекрасно могу представить её реакцию: она способна вскочить с кровати, даже будучи опутанной проводами, и броситься искать его, мечась по коридорам больницы, совершенно не представляя, в какой из палат находится папа. В конце концов, я решила возложить эту миссию на медсестру, и у неё получилось сделать это и не вызвать переполох.
В итоге вся моя семья оказалась в одной палате. Немного поболтали о школе, людях, местах, вообще о жизни в Форксе. Было уже достаточно поздно, когда разговор переместился к извечно дождливой погоде, которая меня уже ни капли не заботила. Элис, уходившая по делам, вернулась, чтобы отвезти меня домой. Я посмотрела на родителей.
– Идите, отдыхайте, и мы отдохнём, – с улыбкой произнесла мама, а Чарли кивнул.
Обняв их, я вышла с Элис из палаты.
Прежде чем отправиться домой, мы зашли за Карлайлом, но он сказал, что остаётся на ночное дежурство. Уже в темноте мы подъехали к особняку Каленов. Элис припарковалась, и мы бегом рванули в тепло дома. Едва ступив на порог, я тут же угодила в деликатные объятья Эсме и удушающие – Эммета. Чуть поодаль стоял мой любимый, улыбаясь моей любимой чуть изогнутой улыбкой.
– Как всё прошло? Всё в порядке? – спросил Эдвард, стоило мне подойти к нему.
Я кивнула, наши руки нашли друг друга.
– Прежде чем вы намертво прилепитесь друг к другу, давайте сначала поедим, – вклинившийся Эммет обнял нас за плечи.
Мы направились в столовую, где уже был накрыт стол. Эсме принесла горячие блюда, Эдвард разлил напитки по бокалам. Закончив, он сел рядом со мной, напротив матери.
– Я приготовила комнату для тебя, Белла, – с тёплой улыбкой сказала Эсме.
– О, большое спасибо, но я думала вернуться в больницу.
– Тебе стоит хоть немного поспать, – мягко упрекнул меня Эдвард. – А завтра, если хочешь, мы прямо с утра поедем в госпиталь.
Я нерешительно посмотрела на него, колеблясь.
– Думаешь?
– Уверен, – кивнул он.
– Эдвард прав, – тут же раздался тоненький командный голосок моей подруги. – Завтра мы тебя туда отвезём, все вместе.
Эммет вмешался вслед за сестрой.
– Честно, меня тоже волнует состояние твоих родных.
– Спасибо, – искренне сказала я, обводя взглядом всех присутствующих, – огромное спасибо за вашу заботу.
Искренняя радость была написана на их лицах. Они на самом деле удивительные. Они приняли меня в свою семью, я была благодарна каждому. Сквозь мрак, с которого начался мой переезд в Форкс (авария, состояние моих родителей), Каллены были лучом света: дали мне кров, домашний уют и искреннюю симпатию. За столь короткое время они стали мне второй семьёй.
Когда все встали из–за стола, я попыталась схватить тарелки, чтобы утащить их на кухню и помыть, но Эдвард увёл меня в гостиную. Мы буквально упали на диван. Перевернув, он прижал меня к себе, притягивая за талию и позволяя расслабиться на его груди. Нежно целуя в макушку, одной рукой он поглаживал мою спину, второй переключал каналы телевизора. Вскоре пришли Элис с Эмметом. Старший брат стащил пульт, но Эдвард был слишком занят мной, чтобы подниматься и забирать его обратно.
– У тебя – девочка, у меня – пульт от телевизора, – с притворной серьёзностью расставил приоритеты Эммет.
– Весьма справедливо, – улыбаясь, пробормотал Эдвард.
Мы недолго посидели с ними и решили пораньше уйти спать, чтобы утром чувствовать себя бодрее. Эдвард привёл меня в красивую комнату, в оформлении которой преобладали сливочные тона. Я медленно опустилась на кровать.
– Элис оставила твою одежду в ванной.
Я кивнула и пошла умываться.
К счастью на этот раз ночнушка не была столь рискованной. Улыбаясь, я натянула шортики и голубую рубашку. Вернувшись, я заметила, что Эдвард так и сидит в изножье кровати. Когда я подошла к нему, он усадил меня к себе на колени, а затем нежно и бережно коснулся губ своими губами. Но внезапно упал на спину, увлекая меня за собой. Его руки путешествовали по моему телу, а губы ласкали шею, покрывая её короткими, влажными поцелуями. Перевернувшись, он навис надо мной и замер, вглядываясь в моё лицо. Пока я перебирала его мягкие волосы, он нежно целовал меня в носик, скулы и подбородок, медленно приближаясь к губам.
– Это… просто идеально… – сказала я.
Блеск его ярких зелёных глаз в темноте завораживал. Мы, не отрываясь, смотрели друг на друга.
– Всё идеально, – сказал он, лаская мою щёку. Несколько следующих секунд ушло на долгий, пронзительный поцелуй, затем он снова серьёзно посмотрел на меня. – Я люблю тебя, моя Белла.
– И я тебя люблю, – ответила я, понимая, что пока не привыкла к этим словам. Всё было ново и так сладко.
Его руки сжались на моей талии, притягивая ближе. Удивительно, как наш мир пришёл в такой действительно идеальный баланс.
Мои родители, мои друзья, моя новая семья и новая я…
Всё это было слишком невероятно, чтобы быть реальностью…