Зеленое пламя, не удивив никого, так как многие им постоянно пользовались, взметнулось в камине Дырявого котла — захудалого бара и прохода в Косой переулок, по совместительству. Из пламени вышел черноволосый паренек в круглых очках и шрамом на лбу, и любой маг, от мала до велика, тотчас же опознал бы в нем Гарри Поттера. Но в баре помимо хозяина находилось всего несколько посетителей и они, несмотря на ранний час, находились не в том состоянии, чтобы кого-либо распознавать.

— Рад видеть тебя, Гарри, — поднял глаза Том — бармен и хозяин Котла. За неимением посетителей он занимался излюбленным делом всех барменов мира — протирал стаканы.

Гарри никогда не имел ничего против Тома, поэтому, кивнув ему, направился к проходу в Косой переулок. Отсчитав положенное количество кирпичей на стене, и постучав по ним палочкой, он вошел на самую оживленную улочку волшебного Лондона.

Поскольку до отправления в школу оставалось не так много времени — двадцать дней, улочка была забита спешащими родителями и их детьми. Те, кто додумался купить чемодан или другую тару для купленных пожитков чувствовали себя более-менее комфортно, в то время как остальные недоумки, тащившие перед собой пакеты и свёртки, то и дело подымали их с земли. Особенно в этом преуспевали маглорожденные, родители которых по очевидным причинам не могли уменьшить свертки.

Шум, толкотня, крики детей, что тащили своих родителей к тому или иному магазину, чтобы купить очередную бесполезную вещицу или игрушку, окончательно испортили его настроение. В кои-то веке Гарри вспомнил Дурслей добрым словом за то, что избавили его от всего этого, и его память была незапятнанна подобным поведением.

Помогая себе локтями и крепким словом Гарри все же смог добраться до Гринготса. Двадцатью минутами позже он вышел оттуда счастливым обладателем тысячи галеонов, с запозданием вспомнив, что точно такую же сумму он забыл на Тисовой улице. А всему виной память о событиях прошлого времени, в котором он отдал ту тысячу близнецам.

В который раз, за сегодняшний день, проклиная министерство за то, что ему нельзя пользоваться магией, он окунулся в бурлящую толпу и стал проталкиваться к магазину мадам Малкин, где собирался обзавестись новым гардеробом, взамен той ветоши, что была на нем одета в данный момент.

— Чем могу помочь? — довольно холодным тоном осведомилась хозяйка магазина, но увидев знаменитый шрам, тут же расплылась в подобострастной улыбке и продолжила уже куда более дружелюбно. — Простите, мистер Поттер, не узнала. Проходите, я займусь вами через минуту.

— Какие люди и без охраны, — послышался со стороны узнаваемый голос Малфоя — младшего.

Развернувшись в его сторону, Гарри смерил белобрысого паренька таким взглядом, которым он обычно ставил на место своих подчиненных. Малфой побледнел еще сильнее, чем обычно и сделал неуверенный шаг назад, чувствуя себя козявкой пред ликом Бога. А иначе и быть не могло, ведь этот взгляд, который даже матерых жнецов вгонял в легкую панику, Гарри в свое время скопировал у мистера Смита.

— Ты-то мне и нужен, Малфой. Давай, принеси пользу всему человечеству в моем лице и подбери мне нормальную одежду, в аристократическом стиле.

— Твой шрам окончательно вскипятил тебе мозг, Поттер. С какой это стати я должен тебе что-то подбирать? — с расстановкой произнес он последние слова, всё еще с опаской поглядывая на Поттера.

— Например, с той, что мне не составит никакого труда чиркнуть маляву Вольдеморту со словами "Малфой — шпион", — ответил ему Гарри, наблюдая, как блондин бледнеет еще сильнее и становится похожим на призрака. — Так, что шевелись, холоп.

Переступив через свою гордость, Драко направился к полкам с одеждой и принялся выискивать всё необходимое. Когда через двадцать минут с примерками было покончено, и Поттер представлял собой классический образчик молодого аристократа из древней и благородной семьи, вернулась мадам Малкин.

— Мальчики, простите за задержку, случилось нечто непредвиденное, — с порога начала извиняться она.

— Ничего страшного, мадам, — с фальшивой улыбкой ответил Гарри, — Драко быль столь любезен, что предложил мне свою помощь и подобрал всё необходимое. Он вообще любит помогать страждущим, хоть и скрывает это.

От кислой рожи, которую скрючил стоящий вне её поля зрения Малфой, наверное, испортились все ингредиенты для зелий в аптеке напротив. Еще раз оглядев себя в зеркало, Гарри отправился за новым сундуком, а точнее сумкой.

При новой одежде и выражении лица, не обещавшем ничего хорошего тому, кто осмелится с ним столкнутся, Гарри довольно быстро и с комфортом добрался до интересующего его магазинчика. Распахнув дверь пинком ноги, он оглядел пустующее помещение и скучающего продавца за прилавком. В дальнем углу какой-то невзрачного вида мужичек подбирал себе барсетку.

— Эй, — обратился Гарри к продавцу и щелкнул пальцами вдобавок.

— Ээ… — замялся тот, потом его глаза зацепились за расположенный на лбу шрам и едва не вылезли из орбит, а рот открылся, словно у выброшенной на берег рыбы.

— Биться в экстазе и пускать слюни будешь позже, — осадил его Гарри, — а сейчас покажи мне безразмерные сумки.

Обзавевшись оной и прикупив все остальные необходимые ему вещи, Гарри вернулся обратно в дом Блэков. Где и был пойман разъяренным Сириусом.

— Какого хрена ты никому ничего не сказав, ушел из дома? — рявкнул Блэк, едва Гарри вышел из камина.

— А что, нельзя? — отстраненно ответил Гарри, в то же время очищая себя от сажи и недовольно морщась, глядя на то, во что превратилась его новая одежда после путешествия по гребаной каминной сети.

Это сбило Сириуса с воинственного настроя, и он в бессильной ярости прошелся по комнате, сдерживая себя от того чтобы не перекинуть мальчишку через колено и не выпороть в лучших традициях своего семейства.

— Я твой крестный, Гарри и я беспокоюсь о тебе.

— Я тоже раньше так думал. Ровно до того момента как я практически собственными руками снял с тебя обвинения, поймав Петтигрю. И что в итоге, Сириус? — Гарри смерил его обвиняюще-презрительным взглядом. — А в итоге ты не делаешь ничего, что должен делать крестный отец.

— Гарри, Дамблдор сказал…

— Вот это я и ожидал услышать, — вынес вердикт Гари. — Стоит старику щелкнуть пальцами, как его безмозглая собачка тут же бежит выполнять любое его поручение, виляя хвостом и вывалив от радости язык.

Оставив потерянного от таких заявлений Сириуса Гарри, стал подниматься к себе в комнату, благо в доме их было много, и он выбрал себе одну, чтобы спать отдельно. Но не суждено было ему отдохнуть и побыть одному после шумной толпы и толчеи Косого переулка. Едва поднявшись на второй этаж, он был затащен близнецами в их комнату. И там кроме них уже были Рон со своей сестрой и Гермиона.

— Гарри… — начал один из близнецов.

— … мы заметили, что ты в последнее время…

—… сильно изменился.

— Гениальное наблюдение, ребята, — хмыкнул Гарри. — Вам на него понадобился месяц, надеюсь, если я издохну, то это незначительное событие заметят раньше. И не пялься на меня так, Рон, то, что ты на мне видишь, называется одежда.

— Зачем ты вырядился как Малфой? — возопил предпоследний Уизли дурным гласом.

— Потому что негоже богатому человеку ходить в обносках с магловского плеча. Еще вопросы? Нет? — не дав им ничего сказать, даже если у кого и было желание что-то спросить, Гарри развернулся на каблуках и открыл дверь. — У меня завтра слушанье в Министерстве, так что постарайтесь меня не беспокоить.

На следующий день миссис Уизли с утра пораньше подняла весь дом на уши, так как думала, что Гарри отправится в министерство с её мужем, но после нескольких ехидных замечаний со стороны одного взъерошенного парня в круглых очках все согласились что Гарри сам прибудет в министерство посредством каминной сети и потом Артур Уизли проводит его к кабинету мадам Боунс, где и будет слушание.

За четверть часа до назначенного времени в атриуме Министерства, один из каминов полыхнул зеленым пламенем и из него, в толпу и толчею не хуже той, которая была в Косом переулке, вышел паренек. Так как служащие Министерства по натуре своей люди чрезвычайно занятые, то никто не обратил на этот исторический факт ровным счетом никакого внимания.

Гарри, ранее уже бывавший в этом, для неподготовленного человека, жутком месте, стал прокладывать путь к стойке регистратора, возле которой его ждал Артур Уизли, перекидываясь ничего не значащими фразами с мужиком, чьим занятием было изо дня в день взвешивать палочки приходящих в министерство людей. И, как и ожидалось, подобное святотатство было совершено и с палочкой Поттера, после чего Артур повел его в лифтам, попутно здороваясь с каждым вторым встречным.

— Тебе не стоит беспокоиться, Гарри, — сказал он, когда они вышли на втором уровне, где и располагался отдел обеспечения магического правопорядка и кабинет мадам Боунс заодно. — Амелия строгая, но справедливая. Просто расскажи всё, как было.

Попрощавшись с мистером Уизли, который и так опаздывал на вызов, Гарри вошел в кабинет. В отличие от виденного им кабинета мистера Смита, кабинет Амелии Боунс не поражал воображение какими-то трофеями или непонятными приборами, как у Дамблдора. У наколдованного окна стоял письменный стол, обе стены были заняты шкафами с разнообразной документацией. Перед столом находилось пара стульев для посетителей. В углу примостилась вешалка с красной мантией Визенгамота на ней.

Но как бы не старался Гарри детальнее рассмотреть кабинет, этому всячески мешала сидящая на одном из стульев для посетителей жабоподобная особа. И мешала не она лично, а резь в глазах, вызываемая нестерпимо розовым цветом её мантии.

— Садитесь, мистер Поттер, — Амелия сделала приглашающий жест и указала на свободный стул, и, заметив удивленный взгляд направленный на "розовое чудо" пояснила: — Это Долорес Амбридж, первый заместитель Министра.

— Передайте Корнелиусу мои соболезнования по этому поводу, мадам Боунс, — со скорбной миной, будто кого-то хоронили, сказал Гарри. — Но, давайте к делу…

— Кхе-кхе, — с блаженной улыбочкой, при виде которой в голове Гарри то и дело всплывало Второе Непростительное, прокхекала жаба. — Мистер Поттер…

— И вам кхе-кхе, коль не шутите, — во все тридцать два зуба улыбнулся Поттер, при этом удивляясь, как это он умудрился не вывихнуть себе челюсть. — Позвольте узнать о цели вашего присутствия.

— Я помощник министра, первый помощник, и, я считаю, что мое присутствие необходимо при разборе дела такой известной личности как вы, — хоть и говорила это все она елейным голоском, которым впору пытать грешников в Аду, но глаза её полыхали яростью.

— А сам мистер Фадж знает о ваших волонтерских похождениях? — хмыкнул Поттер, и стал наслаждаться той яростью, что полыхала у нее в глазах и не могла выйти наружу. — но, вернемся к делу. Как вам, наверное, уже известно, мадам Боунс, я стал жертвой нападения дементоров и в связи с этим был вынужден применить заклятие Заступника, спасая свою жизнь. Примите также во внимание тот факт, что по пути ко мне эти твари, которые по идее должны нас защищать от Азкабанских преступников, напали на моего кузена, в котором я души не чаял. Он мне был как брат. Простите, — решив, что от рези в глазах, а особенно от влаги ею вызываемой, тоже может быть толк Гарри достал платок и протер глаза, — мне трудно вспоминать его обездушенное лицо.

— Это и не потребуется, Гарри. Я снимаю с тебя все обвинения.

— Благодарю, — встав и попрощавшись, Гарри отправился обратно в дом Блэков.