Я повернула голову на голос Элис. У неё был такой вид, будто она сейчас лишится чувств или же увидела привидение. Она смотрела вовсе не на меня – и даже не на Райли. А мимо. Я обернулась посмотреть, что же шокировало её.

По лужайке, словно греческий бог, прогуливался не кто иной, как мистер Мэйсен собственной персоной. Он не только появился на Летней вечеринке Элис, так ещё и облачился в подаренные мной футболку и джинсы, завершив образ бейсболкой и солнцезащитными очками, придававшими ему аномально привлекательный вид, вид нормального человека. Хотя в Эдварде не было ничего нормального. Не выгляди Элис абсолютно потрясённой, то я бы сказала, что это её рук дело.

– Какого чёрта он творит? – прохрипела она, замерев соляным столбом. – Во что, чёрт возьми, он одет?
Прикрыв ладонью появившуюся на моём лице улыбку, я не хотела, чтобы Эдвард подумал, будто она предназначалась ему.
– Замечательная вечеринка, Элис, – похвалил он, подойдя к нам.
– Спасибо, – ответила она, словно громом поражённая.
– Джаспер, – поприветствовал парня кивком головы Эдвард, вопреки тому факту, что тот стоял, скрестив на груди руки и изображая крутого парня.
Поправив кепку, Эдвард повернулся ко мне, не зная, куда деть руки, раз их лишили возможности пробежаться по волосам.
– Изабелла, приятно вновь тебя увидеть, – обратился он ко мне, отчего у меня едва не подогнулись колени. Меня сильно злила собственная неспособность контролировать своё тело рядом с ним. Неужели Эдвард всегда будет производить на меня такой эффект? Боюсь, что так и будет.
– Эдвард, – ровным, но тихим голосом произнесла я.
Он перевёл своё внимание на Райли.
– Полуобнажённый человек, чьего имени я не знаю.
Хорошо, что он надел очки, поскольку интуиция подсказывала мне, что не будь их сейчас на нём, то Райли бы убило смертоносными лучами.
– Райли, Райли Бирс, мистер Мэйсен. Я один из воспитателей в лагере.
– А это мои купальные шорты? – Эдвард перевёл взгляд на одетую часть Райли.
– Я одолжила ему их. Он будет сидеть в бадье, – вклинилась в разговор встревоженная Элис.
Райли подмигнул мне.
– Давай, Белла. Давай посмотрим, сможешь ли ты намочить меня.
Он взобрался по лестнице в бадью, неосторожно усевшись на установленное там сидение. На лице Эдварда появилась изумлённая полуусмешка.
– Ты действительно собираешься потусить здесь? – поинтересовалась Элис у брата.
– Почему бы и нет?
– Ты ведь никогда не при…
Эдвард оборвал сестру на полуслове: – Я пробую многое из того, что раньше не делал, Элис. Какие-то проблемы?
Она потрясла головой.
– Нет. Я рада, что ты здесь. То есть ты и есть та самая причина, по которой это мероприятие и проходит. Мне всегда хотелось, чтобы ты пришёл и насладился им. Я собираюсь тебя обнять, так что не психуй.

Казалось, Элис вот-вот расплачется; она обвила своими коротенькими ручками шею брата и на несколько секунд сжала его в крепких объятиях. Эдвард похлопал сестру по спине, тем самым давая понять, что чувствовал себя неловко при публичном проявлении чувств. Девушка разомкнула объятия и вытерла глаза. Интересно, Эдвард хотя бы имел представление о том, как много значил для Элис его приход.

Как и Райли, Эдварда, казалось, интересовала только я.

– Итак, Изабелла, думаешь, что сможешь попасть в цель?
Я пожала плечами, внезапно почувствовав себя не в силах говорить начистоту. Эдвард прошёл к столу и взял шары у дежурившей рядом с бадьёй девушки, и кинул один мне.
– Давайте посмотрим, на что вы способны.

Я никогда не утверждала, что обладала поразительными атлетическими способностями. Вообще-то у меня отсутствовали какие-либо таланты, связанные со спортом. Однако бейсбол, похоже, был моим самым слабым местом. По существу, мяч я кидала как девчонка – очень маленькая девчонка с предположительно сильным зрительным расстройством вкупе с нарушением моторики. Я пыталась замаскировать это реально крутым замахом, но когда мяч покинул мою руку, то с уверенностью могла сказать, что он не поразит ни одной цели. Дьявол, мне повезёт, если никто из простых прохожих не пострадает. Мой первый мяч пролетел высоко и едва не задел усы какого-то парня.

– Извините! – выкрикнула я, виновато махнув ему рукой, когда он обернулся посмотреть, кто решил отработать на нём софтбольную² подачу.
– О, давай же, Белла! Нам что скинуться тебе на очки? Я тут. – Начал измываться надо мной Райли.
Эдвард кинул мне второй мяч, который я слегка не докинула до цели. Ладно, хорошенько так не докинула. Он упал примерно в двух футах от мишени. Возможно, я смогу компенсировать свои предыдущие провальные попытки последним броском.
– Белла, Белла. Моя десятилетняя сестрёнка и то бросает лучше! – кричал Райли.
– Просто расслабься. Ты слишком зацикливаешься на этом, – сказал Эдвард, протягивая мне третий мяч.

Ха! Зацикливаюсь? Да я вообще не в состоянии мыслить. Он стоял меньше, чем в двух футах от меня. Мне повезло, что я вообще помнила как дышать.

Я кинула мяч, и он ушёл вправо, ударив по ноге какого-то подростка. Я извинилась, и мальчик перекинул мяч Эдварду, вскинувшему руку поймать его. Улыбка мужчины говорила о том, что Эдвард уж слишком наслаждался моим унижением.

Он протянул мне четвёртый мяч.

– Ты сможешь. Просто сделай глубокий вдох, детка.
Сейчас мне необходимо сделать глубокий вдох, поскольку он назвал меня «деткой». Хотя ему, раз мы расстались, непозволительно было использовать ласковые прозвища в мой адрес. Я трижды глубоко вдохнула, в то время как Райли продолжал провоцировать меня.
– Возможно, нам стоит разнообразить процесс. Если ты не попадёшь в цель, то я выпрыгну из этой штуковины и закину тебя туда. Либо я, либо ты, о Прекрасная Белла!

Он флиртовал и понимал это. Как и мы с Эдвардом. Закусив губу, я швырнула мяч. Он не попадёт в цель и даже близко не пролетел. Губы Райли изогнулись в удовлетворённой усмешке, а затем… бултых!

Цель поразили стремительным фастболом³, а Райли без предупреждения плюхнулся в воду. Я повернулась к Эдварду, который расплылся в улыбке до ушей и стоял с пустыми руками. Несколько секунд я таращилась на него.

– Что? – поинтересовался он, вскидывая ладони кверху. – Это парень намеревался прикоснуться к тебе в случае, если не грохнется в воду. Ни за что на свете.
Но не успела я и слова вымолвить, как Элис встряла в разговор.
– Что ж, теперь пойдёмте есть! – Подцепив нас обоих под локти, девушка потащила нас к навесу с едой.

Я громко попрощалась с промокшим до нитки и отхаркивающим воду из лёгких Райли. Эдвард с Джаспером последовали за нами.

Набрав себе еды, мы нашли пустеющий столик для пикника и в неловком молчании принялись поглощать еду. Эдварду достался чизбургер, который он осматривал, словно невиданный заморский деликатес. Но хоть его-то этот мужчина должен был попробовать его ранее. Он надкусил его, и кетчуп выстрелил с одной стороны, закапав на стол. Я силилась сдержать смешок, не скрывшийся от Эдварда, и он прищурился, притворяясь рассерженным.

Стараясь не смотреть на него, я пробежалась взглядом по другим сидевшим под тентом людям и заметила большой знак, установленный на мольберте у выхода. На картинке была изображена красивая, улыбающаяся, рыжая женщина в обнимку с двумя детьми – мальчиком и девочкой помладше, однако моё внимание привлекла надпись.



Я опять взглянула на картину. Мальчик, только-только вступивший в пору юношества, был с красно-коричневыми волосами и зелёными глазами, заметными издали. Девочка же отличалась миниатюрностью, темными волосами и заразительной улыбкой. На вид ей было не больше восьми-девяти лет. Это были они. Это была мать Эдварда. Мои подозрения насчёт неё подтвердились. Элизабет Мэйсен погибла в огне, что оставил ожоги на коже Элис.

Я проглотила бывший во рту кусок еды, когда озарение снизошло на мой притихший разум. Я посмотрела на Эдварда, уловившего перемену в моём настроении. Оглянувшись, он проследил за моим взглядом. И быстро обернулся, осознав, что я всё поняла. Эдвард стиснул челюсть и положил еду на стол, отталкивая от себя тарелку, и, скомкав лежавшую у себя на коленях салфетку, кинул её к приборам. Я могла слышать, как в голове он кричит «Мина!».

Его мать погибла в огне. Сестра получила серьёзные ожоги. Эдвард – нет, но я до сих пор не понимала, что случилось с его отцом. Причину, по которой он спонсировал фонд Элис, но никогда не принимал участие ни в одном из мероприятий, прояснилась. Раны Эдварда так и не зажили.

– Я тоже закончила. Хочешь поговорить или сыграем ещё раз? – спросила я Эдварда, нуждаясь в этом разговоре, но не желая вести его на глазах у Элис и Джаспера.

Эдвард вздохнул, не желая говорить со мной об этом, но всё же последовал за мной. Я шла впереди него, обдумывая что же скажу ему. Мне нужно было, чтобы он без утайки поговорил со мной. Чтобы рассказал о случившемся и, если это объясняло причину его недоверия мне, то почему не мог любить меня.

Я прошла к ограждению возле конюшни. Лошадей не выгуливали, поэтому место было безлюдным. Прислонившись к белому ограждению загона, я поставила ногу на одну из нижних реек. Эдвард поправил свою кепку, снял её, а затем вновь нахлобучил на голову.

– Давай поговорим об этом, – начала я. Я предпочла не спрашивать, а поставить его перед фактом, как он обычно проделывал это со мной.
– Между нами много «этого», Изабелла. С чего хочешь начать? Мне бы хотелось начать с «этого», скинутого мной в воду немногим ранее. Это тот самый парень, которого я видел несколько недель назад, верно?
– Не тебе строить из себя ревнивого парня, Эдвард. Ты не мой парень.
– Ещё одно «это», которое мы можем обсудить, – сказал он, засовывая руки в передние карманы джинсов. Он охотно соглашался говорить обо всём, кроме своего прошлого. Как же он меня разочаровывает.
– Давай сначала пройдёмся по всем твоим «этим», а затем поговорим о моих? Как тебе такой вариант? – предложила я, понимая, что мне придётся пойти у него на поводу, чтобы получить хоть что-то в ответ.
– Ладно, – уступил он, поднимая с земли камешек и кидая его в противоположную от конюшен сторону. – Значит, ты с таким парнем хочешь встречаться?
Иногда Эдвард говорил так, словно век прожил.
– То, что я поговорила с кем-то, вовсе не означает, что я хочу встречаться с этим человеком. Я не собираюсь чувствовать себя виноватой, поговорив с приятным парнем, который, вероятно, даже не подумает повысить на меня голос или же неуважительно обращаться со мной.
Эдвард опять нацепил очки, а так трудно было понять, что он чувствовал.
– Ты не должна испытывать угрызения совести из-за этого. Ты, как никто другой, заслуживаешь быть с хорошим человеком.
Во мне мигом стала зарождаться злость.
– И какое отношение это имеет к нам?
– Нам. – Эдвард невесело усмехнулся. – Я нехороший человек, Изабелла. Мы уже проходили это, – Эдвард потёр затылок. Он завёлся – это можно было заметить, и не видя его глаз.
– Ты хороший человек! Когда того хочешь, – уточнила я, пнув ногой ограду.
– Всё это, – сказала я, махнув рукой в сторону проходившего на лужайке праздника, – проявление твоей доброты. Именно благодаря твоей филантропии это возможно. Не говоря уже о том, что ты сделал для своей сестры сегодня. Ты видел её лицо, когда она заметила тебя? Твоё присутствие на этом мероприятии очень много значит для неё.
Эдвард потупил взор, опять засунув руки в карманы.
– Я пришёл сюда не ради сестры.
– Неважно. Твоё присутствие для неё намного важнее твоих мотивов.
– А мои мотивы важны тебе? – Эдвард рискнул посмотреть на меня, но головы так и не поднял. Сложно было сказать, понимал ли он, что иногда его можно было видеть насквозь.
– А стоит ли?
– Наверное, это не имеет значения. Ты ясно дала понять, что не хочешь больше встречаться со мной. Я никогда не был настолько хорош для тебя.
Он не проймёт меня жалостью к себе. Казалось, Эдвард вообще не понял причины, по которой я ушла от него неделю назад.
– Ты не мой парень не потому, что ты не хорош, Эдвард. Ты не мой парень, потому что с лёгкостью поверил в то, что я плохая. Ты очернил меня и поставил на мне крест. Ты повёл себя так, словно всё произошедшее между нами ничего значило, ничего.
Это привлекло его внимание.
– Ничего? Господи, ты хоть понимаешь, что перевернула мой мир с ног на голову? Такова моя натура – не доверять людям. Я не могу доверять им. Люди жадные. Эгоистичные. Им что-то от меня нужно. Они хотят отнять у меня состояние, потому я обладаю им, а они – нет.
Он расхаживал передо мной. Вытащив руки и карманов, он молотил ими по воздуху, пока говорил.
– Но ты пришла в мою жизнь, и тебе ничего не нужно! Ты не только ничего не просила, но, наоборот, дала. Ты оплатила мне ужин, несмотря на то, что я вёл себя как полный идиот. Ты купила мне подарки без задней на то мысли. – Эдвард потеребил футболку. – Ты приготовила мне зефирные казинаки, так как волновалась, что я никогда не пробовал их. Из-за тебя, Изабелла, я больше ничего не знаю!
Эдвард стащил с головы кепку, отчаянно нуждаясь в том, чтобы рвать на себе волосы, так как его волнение усиливалось. Я не понимала, что моё нормальное отношение к нему приводило мужчину в тупик.
– Ты пробуждаешь во мне чувства, о которых я никогда не догадывался; чувства, которым я не доверяю, потому что не понимаю их. Ты бесишь меня, потому что твоя реакция противоречит моим ожиданиям. Поэтому я и наломал дров. Я напортачил, позволив своему опыту определять свои ожидания. Мне надо было догадаться, что ты будешь другой. Ты другая, и я люблю и одновременно ненавижу это. Я люблю, как ты удивляешь меня. Люблю, когда бросаешь мне вызов, но ненавижу, когда не могу предвосхитить твою реакцию. Я ненавижу, что ты не хочешь меня так, как хочу тебя я. Ненавижу, что скучаю по тебе так чертовски сильно, что мне аж больно думать о тебе!

Моё сердце запнулось, прежде чем забиться со скоростью света. Он скучал по мне. Эдвард думал, что хотел меня больше, чем я его. Я преградила ему путь, дабы он прекратил свои нервные метания. Сняв с него очки, я бросила их на землю. Даже его глаза приобрели маниакальное выражение. Не могли ни на чём сфокусироваться. Я обхватила руками его лицо, и Эдвард закрыл глаза.

– Ты не прав насчёт одного, – возразила я. Эдвард распахнул глаза – зелёные и пылающие. – Мне кое-что нужно от тебя. Я хочу, чтобы ты доверился мне. Впустил меня. Это всё, чего мне когда-либо хотелось от тебя.
– Поэтому ты меня так охеренно пугаешь, – прошептал он. – Вдруг я впущу тебя, а ты уйдёшь?
– Ты всё перепутал. Мне придётся покинуть тебя только в том случае, если ты откажешься впустить меня. – Я не просто хотела, чтобы он доверял мне, – нуждалась в этом. Настало время поговорить о моём «этом».
– Твоя мать погибла в огне, в котором Элис получила ожоги, верно?
Он кивнул мне в ладони.
– Поэтому ты обычно не посещаешь подобные мероприятия. Тебе больно вспоминать о ней.
Эдвард опять кивнул и плотно смежил веки.
– Я любил свою мать. Она была единственной, кого я когда-либо любил, и она покинула меня.
– Мне так жаль, малыш. – Выпустив его лицо, я обняла Эдварда за шею. Он опустил голову мне на плечо и отчаянно вцепился в меня.

Поэтому-то он и был сломлен. Уверена, то, как обращались с ним люди из-за его состояния, и испортило его. Это заставило его верить, что людей волновало только выгода, которую они могли извлечь из общения с ним, однако Эдвард сломался, когда потерял свою мать. Он боялся заботиться о ком-либо, так как боялся потери.

– Ты нужна мне, Изабелла. Так сильно нужна.

Он скучал по мне, желал меня, нуждался во мне.

Чёрт бы его побрал. Боевой настрой мигом испарился из меня. Мне хотелось лишь одного: уединиться с ним и абстрагироваться от остального – безумного – мира.

– Тогда поверь, что я здесь совсем не для того, чтобы навредить тебе. Ничего плохого не случится, если ты откроешься мне. Посмотри: ты поделился со мной чем-то личным, и ничего не рвануло, – пробубнила я ему в шею, пробегая пальцами по волосам на затылке мужчины.

Практически одновременно с тем, как слова слетели с моих губ, раздалась серия громких взрывов. Звук походил на выстреливающий фейерверк, хотя ещё не смеркалось. Не было смысла запускать его сейчас. Я рассмеялась над удачно выбранным временем, но Эдвард вытянулся в струнку. Его глаза округлились.

– Что? – Видимо, Эдварду, в отличие от меня, это смешным не казалось.
Отойдя от меня, он посмотрел на конюшни.
– Шум послышался оттуда, а фейерверк должны запускать с северной стороны резиденции, но никак не рядом с конюшнями.
А затем мы оба увидели дым. Серый дым, клубами валивший из конюшен.
Эдвард побелел как полотно.
– Беги за Тайлером, Изабелла! Скажи ему, чтобы он подогнал пожарные наряды к конюшням – живо!
Я побежала в сторону дома, но, бросив взгляд через плечо, остановилась. Эдвард вбежал внутрь, внутрь охваченных огнём конюшен.
– Эдвард!
Мне хотелось помчаться следом за ним, но я понимала, что нужно вызвать подмогу. Выудив мобильник, я позвонила Джасперу. К счастью, он сразу поднял трубку.
– Джаспер, скажи Элис, чтобы она по рации вызвала пожарных. Конюшни подожгли! Кто-то запустил фейерверки прямо там!
– Что? Так вот что это было? Дерьмо. – Джаспер пересказал моё сообщение. – Где ты?
– Я рядом с конюшнями. Джаспер… – Боюсь, у меня началась паника. – Эдвард вбежал внутрь. Он послал меня вызвать пожарных, но сам вбежал внутрь. Тебе нужно немедленно привести их сюда!
– Какого хрена? – взвизгнул Джаспер. Судя по голосу, он шёл, а оглянувшись на толпу, я увидела, как они с Элис спешат ко мне.

Отключившись, я ждала, пока они доберутся до меня. Я оглянулась на конюшни, которые практически полностью поглотил огонь. Двое паломино выбежали через двери и умчались в поле. Они неслись так, словно за ним гнался сам дьявол.

– Где Эдвард? – завопила Элис, подбегая ко мне. – Где он? – На её лице читалось выражение неприкрытого ужаса.
Мне претило говорить ей об этом. Слёзы набежали мне на глаза. Мне хватило поворота головы в сторону конюшен, чтобы она точно поняла, где он находится.
– Нет! – Элис рванула в сторону горящего здания. Джаспер перехватил её за талию и оттянул назад, но она продолжала верещать.

В конце концов передняя дверь открылась, и из неё вышел Эдвард вместе с серой арабской. Он тянул её за повод. Лошадь была пугливой, и ему нелегко было управляться с ней. Как только они покинули пылающее здание, Эдвард отпустил её, и она умчалась.

На полной скорости я помчалась к нему и запрыгнула в объятия, заключая мужчину в крепкий плен рук и ног. От его тела исходил сильный жар, а сам он надсадно кашлял, но тем не менее прижимал меня к себе. Я понятия не имела, сколько он пробыл там, кашляя, а я – плача.

– Я не сумел спасти его, – наконец-то подал голос запыхавшийся Эдвард. Я не понимала, о чём он говорит. Затем меня осенило. Твайлайт. Твайлайт всё ещё находился там. – Прости меня.

Я собиралась наорать на него за то, что он рисковал своей жизнью, чтобы спасти мою любимую лошадь, но затем пожарник оттащил его от меня и повёл к врачам. Поскольку вечером планировался фейерверк, то на территории дежурили пожарные наряды, только дислоцировались они ближе к месту запуска фейерверка. Они слишком поздно подоспели. Конюшни сгорят дотла.

Мне не пришлось кричать на Эдварда. Элис сделала это за меня. Когда Эдварда усадили, она устроила ему разнос. Опустившись на колени, она начала молотить его кулаками.

– Как ты мог сделать это? Как ты мог так поступить по отношению ко мне?
Эдвард вскинул руки, прикрывая голову от непрекращающихся ударов. Он кашлял, словно больной коклюшем, но Элис было наплевать.
– Ты боишься быть похожим на него, но ты такой же, как и она! Зачем ты побежал туда? Зачем? Дурень! Ты слышал меня? Я бы никогда не простила тебя! Никогда!

Эдвард поднял руки и попытался обнять её. Притянув к себе Элис, он засопел и откашлялся. Она перестала бить его и тесно прильнула к брату, всхлипывая на его груди. Эсме с Карлайлом возникли словно из ниоткуда и засуетились вокруг брата с сестрой. Карлайл отцепил Элис от Эдварда и передал Эсме, которая обняла рыдавшую девушку. Сам же он осматривал его и перевёл взгляд на Тайлера, стоявшего рядом с ним и остававшимся для меня всё это время незамеченным.

– Ему нужно в больницу. Сейчас же, – обратился к Тайлеру Карлайл. Двое мужчин поставили Эдварда на ноги, а телохранитель достал свой мобильник.
– Я хочу поехать с вами, – сказала я, выступая вперёд. Оба мужчины повернулись ко мне, и Эдвард протянул мне руку. Взяв её, я встала подле него.
Через несколько секунд «мерседес» Эдварда подлетел по служебному проезду, ведшему к конюшням. Брэди развернул машину, и Тайлер открыл дверь, чтобы Эдвард мог забраться внутрь.
– Я встречу вас там, – сказал Карлайл, закрывая за нами обоими дверь.

Ближайшая больница располагалась в Кирклэнде, к югу от жившего в Вуденвилле Эдварда. Благодаря профессиональным навыкам вождения, Брэди добрался туда за десять минут. Тайлер позвонил заранее – предупредить о нашем приезде, и что Эдвард надышался угарным газом. Когда мы подъехали к отделению экстренной медицинской помощи, нас уже ждали.

Врачи быстро увезли Эдварда, так что я не успела сказать ему что-нибудь. Поскольку я не являлась членом семьи, то не могла находиться рядом с ним. Поэтому мне пришлось коротать время в комнате ожидания вместе с Тайлером. Карлайл с Эсме не сильно отстали от нас. Эсме осталась со мной, а Карлайл пошёл проведать Эдварда. Джаспер написал мне, что отвезёт Элис домой, и попросил держать его в курсе дел. По его словам, Элис находилась в плохом состоянии. Если Эдвард боялся, что зажжённый камин мог вызвать у неё кошмары, то мне оставалось только гадать, чем обернётся для неё побег её брата в самую настоящую геенну огненную.

Я неплохо крепилась до тех пор, пока не села и позволила чудовищности ситуации обрушиться на меня. Твайлайт погиб. Эдвард мог умереть. Я уронила голову на руки, пока эмоции приливной волной накатывали на меня. Эсме гладила меня по спине и шептала успокаивающие слова.

Карлайл вышел несколько минут спустя, когда мои слёзы прекратились.

– Ему дают кислород, нужно провести ещё несколько анализов крови, но с ним всё должно быть в порядке. Он получил ожоги второй степени на руках и ногах. Он хочет поговорить с Тайлером, а затем с Изабеллой, – Карлайл слабо улыбнулся мне.
Я старалась сдержать в себе обиду на то, что сначала он хотел переговорить с Тайлером, а не со мной, но не смогла. Тайлер мигом уловил моё разочарование.
– Это серьёзная брешь в охране, мисс Свон. Это моя вина. Ему нужно немного поорать на меня, прежде чем он будет готов встретиться с вами.

Об этом я не подумала. Я кивнула, и Тайлер прошёл к Эдварду вместе с Карлайлом.

Брешь в защите? Кто-то умышленно это сделал? Почему кто-то хотел поджечь конюшни Эдварда? Озноб пробежался по моему позвоночнику.

Карлайл вернулся в комнату ожидания, пока Тайлер с Эдвардом обсуждали возникшую в защите проблему. В руках он держал пластиковую сумку.

– Вот вещи Эдварда. Я решил, что будет нехорошо оставлять на виду его деньги и портмоне, – сказал он, протягивая сумку Эсме.
Внутри лежали его портмоне, огромная пачка налички, часы и мобильник.
– Ему понадобится мобильник, – сказала я, зная, что Эдвард не захочет быть не при делах, когда Тайлер вернётся в резиденцию проверить положение вещей. – Может, мне стоит взять его с собой, когда я пойду к Эдварду.
Эсме кивнула и запустила туда руку, выуживая оттуда аппарат. Найдя его, женщина хихикнула. Мы с Карлайлом с любопытством посмотрели на неё.
– Что? – спросил он у неё, когда она протянула мне телефон. Женщина опять скользнула рукой в сумку.
– У него в кармане лежал никель. Вот ведь странно? Зачем, скажите мне, ему понадобился никель в кармане?

У меня сердце защемило, когда он достала из сумки блестящую монетку, зажав её между большим и указательными пальцами.

Чёрт бы его побрал. Эдвард скучал по мне, хотел меня, нуждался и носил с собой никель.

– Можно мне его взять? – сдавленно проговорила я.

На лице Эсме читалось удивление, но она всё же отдала мне монетку. Один никель. Это не может быть совпадением. Я сжала его в руке и прижала кулак к груди, позволяя слезам беспрепятственно течь по лицу.

Когда настала моя очередь идти к Эдварду, я не знала, как мне задать вопросы, кружащие в моей голове. Эдвард сидел на больничной койке в ужасной голубкой рубашке с кислородной маской на лице, закрывавшей его нос и рот. Руки обёрнуты белой марлей. Он больше не кашлял, но выглядел уставшим, словно сам процесс дыхания доставлял ему неудобства.

Подтянув стул как можно ближе к кровати, я села подле него. Эдвард взял меня за руку, а другой рукой снял маску.

– Спасибо, что поехала со мной, – прохрипел он.
Схватив маску, я опять водрузила её на лицо мужчину.
– Не смей её снимать.
Эдвард ухмыльнулся и вяло отсалютовал мне. Сейчас не время обрушивать на него все эти вопросы. Сейчас было время просто побыть с ним.
– Моя футболка и джинсы уничтожены, – пробубнил он в маску.
Я улыбнулась.
– Поэтому это хорошая идея: покупать недорогостоящую одежду. Чтобы когда она придёт в негодность, её можно было скинуть и сказать: «Ну что ж».
Эдвард рассмеялся, и это опять вызвало у него кашель.
– Они были особенными.
– Мы можем найти тебе новую футболку, – ответила я, опустив часть, где хотела сказать: «Но я не смогу найти нового тебя». Он знал это лучше других. Элис достаточно ясно дала ему понять об этом, устроив тёмную.
– Думаю, из-за взрыва у Твайлайта случился сердечный приступ. Злоумышленники установили фейерверки так близко к нему, что в прямом смысле напугали коня до смерти. По крайней мере, я надеюсь, что так оно и было.

На мой взгляд, нет смерти ужаснее, чем сгореть заживо. Я не знала, случилось ли нечто подобное с его матерью, но внезапно поняла, почему он почувствовал себя обязанным спасти животных из огня. Ему была невыносима мысль, что они скончаются подобным образом. Но знал ли об этом кто-то ещё? Так, не место этим мыслям сейчас в моей голове. Вопросы подождут.

Обхватив ладонь Эдварда своими, я поднесла её к своей щеке, чтобы он обхватил её. Как я соскучилась по его прикосновениям за эту пару недель. Поцеловав тыльную сторону его ладони, я опять приложила её к своей щеке.

– Я принесла тебе твой мобильник, – зная, что это вызовет у него улыбку – и не прогадала. Эдвард опустил руку и выудил его из моего кармана, положив на столик-тележку, стоявший около кровати.
– Я также принесла тебе это. – Я положила серебряный никель рядом с телефоном.
– Ну, – вздохнув, сказал он, поднося ладонь к щеке и лаская ею мою кожу, – теперь ты знаешь.

Прошло двенадцать часов. Двенадцать часов с тех пор, как я перестала притворяться спящей. Как сидела на диване, попивая утренний кофе и выслушивая ободряющую речь Джаспера о том, что я неподвластна чарам Эдварда. Как глупо думала, что смогу поверить в эту чушь собачью.

Прошло семь часов. Семь часов с тех пор, как он вошёл в «Затмение». Как произнёс моё имя и заставил меня плакать. Как я усвоила, что его власть надо мной была намного сильнее, чем я хотела то признавать.

Прошло пять часов. Прошло пять часов с тех пор, как Розали отпустила меня домой. Как я попросила Анжелу вернуть мне серьги, поскольку одна мысль о том, чтобы расстаться с ними, была глупой. Как горевала о своём разбитом сердце.

Два часа. Прошло два часа с тех пор, как моя теория о том, что Элизабет Мэйсен погибла в огне, подтвердилась. Как мы прошли к конюшням. Как я решила, что дам ему последний шанс.

Один час. Прошёл один час с тех пор, как мы прибыли в больницу. Как я попыталась представить свою жизнь без него – и не смогла. Как начала думать, что влюбилась в Эдварда Мэйсена.

Сейчас, вне всякого сомнения, я знала это.

¹UW Huskies – худшая футбольная команда Вашингтонского университета, проигравшая с разгромным счётом 0-14 в сезоне 2008-2009 гг.
²Софтбол – спортивная командная игра, разновидность бейсбола.
³Фастбол – мяч, брошенный питчером с очень высокой скоростью, как правило не меньше 65 миль (≈ 105 км в час).



Итак, это свершилось. Одна из тайн Эдварда Мэйсена раскрыта, но это лишь верхушка громадного айсберга (а в отношении мистера Я-шило-в-заднице по-другому не бывает). Нырнуть в пучину ангста вы можете вместе со мной на субмарине «Форум Полуденной Пятницы», но не забудьте проконсультироваться с этим детективом – он мастер в распутывании подобных дел. Также поздравляю всех на альма-матер трудящихся с грядущим Днём студента и всех своих тёзок, Татьян! Отличного вам отдыха и настроения!

Предыдущая глава || Следующая глава