Пятница, двадцатое августа, перед полуднем

Я уставился на собственное отражение в зеркале. Застегнул последнюю пуговицу на рубашке и поднял воротничок, приготовившись надеть галстук. Однако какой именно – вопрос на засыпку.

Я не мог определиться. Два галстука лежало передо мной – красный и зелёный. Сначала я приложил к груди первый, а затем второй.

В каком она хотела бы меня видеть?

Что за идиотская мысль! Да она ни в одном не захочет меня видеть! Она вообще не захочет меня видеть – и точка. Она порвала со мной. А своими идиотскими обвинениями я сам лишил себя возможности на искупление. Я превратился в душевнобольного, выставив её злоумышленницей. Коей она не являлась. Это я – плохой парень. А она хорошая. Слишком хорошая.

– Шар! – прокричал я, зная, что она ненавидела, когда я так обращался к ней.

Оба, Шарлотта и Тайлер, подошли к двери моей спальни. Последний, вероятно, думал, что я опять что-нибудь сломал. Он кружил возле меня всю неделю. Тайлер стал практически моей тенью – огромной, шесть футов и семь дюймов, лысой афроамериканской тенью.

– Мистер Мэйсен? – окликнула меня не на шутку встревоженная Шарлотта. А я ведь, правда, не мог винить её: на этой неделе я побил все рекорды по уровню говнистости. В городской квартире ежедневно работала ремонтная бригада, устраняя последствия моих гневных истерик.
– Зелёный или красный? – спросил я, держа в руках оба галстука.
Замешательство и толика облегчения проступили на лицах обоих.
– Эмн, – промолвила Шарлотта, раздумывая над моим вопросом.
– Красный, – отчётливо произнёс стоявший позади неё Тайлер, – сэр.
– А я собиралась сказать «зелёный», – улыбнулась Шарлотта, пожав плечами.
– От вас двоих никакого, блядь, толку.

Я опять повернулся к зеркалу. Оба галстука были элегантными и, естественно, дорогими. Все мои галстуки были дорогими. Её же, однако, не волновала стоимость вещей. Для неё не имело значения, купил ли их я в эксклюзивном магазине в Италии или же в «Уолмарте». Одно воспоминание об этом месте послало по спине холодящую дрожь. Я сходил бы туда ещё раз, только пожелай она этого. Я бы ходил туда каждый божий день, если бы это дало мне шанс быть с ней.

– Почему ты выбрала зелёный? – я оглянулся на Шарлотту.
Женщина шагнула в комнату, уже не так опасаясь меня, как прежде.
– Он подчёркивает ваши глаза. – Покраснела Шарлотта, признавшись. – Если это важно.
Я вновь обратил взгляд на зеркало. И теперь понимал, о чём она говорила. Возможно, если я сыграю на своих лучших качествах, то мне удастся убедить её поговорить со мной.
– Да, я передумал. Голосую за зелёный, – подал голос, стоявший в дверном проёме Тайлер.
Я обернулся посмотреть на него. Тайлер отступил назад в коридор, зная, что мне больше не понадобится его помощь. Накинув галстук на шею, я принялся его завязывать. Шарлотта подошла ко мне и поправила сзади воротник рубашки.
– Хорошо смотрится. Сложно будет отвести взгляд. – Она улыбнулась моему отражению.
Я взлохматил волосы. Отросла, блин, шевелюра. Не способствовало ситуации и то, что от постоянного дёрганья я теперь напоминал свихнувшегося профессора.
– Если она вообще увидит мои глаза под этими чёртовыми волосами.
– Ну, вы знаете, что всю свою взрослую жизнь я заботилась о двух сыновьях и муже. И часто стригла им волосы. Завтрак уже готов. Если вы пожелаете, то после него, перед вашим отъездом на работу, я могу заняться вашими волосами.

Глубоко вдохнув, а затем выдохнув, я кивнул, не в силах выразить ей свою благодарность за желание выручить меня, выйти за рамки своих обязанностей. Шарлотта всегда хорошо относилась ко мне. Эсме оказалась права, когда порекомендовала мне её на должность экономки. Мне несказанно повезло, что на меня работала женщина вроде Шарлотты. Присущая ей преданность – качество, столь редко встречаемое сейчас.

Надев пиджак от костюма, я прошёл на кухню позавтракать. Все выходные после её ухода я только и делал, что напивался до беспамятства. Когда наступил понедельник, я попытался собрать себя в кучу, следовать заведённому порядку моей практически бессмысленной жизни. Я просыпался, завтракал, шёл на работу, разгребал авгиевы конюшни дерьма, затем возвращался домой, ужинал и отправлялся на боковую. О, и безумно – чертовски – скучал по ней. Всё время. Денно и нощно.

Я даже имени её помыслить не мог – нестерпимой болью отзывалось оно во мне. Однако это не мешало мне представлять её. Её сердцевидное лицо, эти большие карие глаза и полные розовые губы. Я представлял себе, как улыбка трогает её губы, когда она просыпается утром. Никто, кроме неё, так неизменно радовался пробуждению. Представил выражение полного опустошения, когда она сказала, как сильно соскучилась по мне за время моей отъезда в Лондон. Когда сказала, что всего лишь хотела отпраздновать со мной приятные новости. Когда сказала, что я разбил ей сердце. Что с неё хватит. Действительно хватит.

Я проглотил еду, не сильно распробывая её или же позволяя себе насладиться вкусом. Шарлотта усадила меня за барную стойку. Убрав тарелку, она набросила на меня пару полотенец. Намочив пульверизатором волосы, женщина принялась расчёсывать их.

– Вы не представляете, как долго я сопротивлялась желанию прокрасться к вам в спальню ночью и обрезать эти космы. – Ухмыльнулась Шарлотта, отрезав пару прядей сбоку.
– Не могу представить себе Тайлера, укладывающего тебя на лопатки, попробуй ты подойти ко мне с ножницами, пока я сплю. – В первый раз за неделю я улыбнулся.
Шарлотта остановилась на секунду, а затем продолжила стричь.
– Я как-то не подумала об этом.
Я не хотел напугать её.
– Уверен, что учитывая моё поведение в последние дни, он бы убедил тебя прикончить меня. Избавил бы от необходимости возиться со мной.
Действия Шарлотты практически утешали. Расчёсываем, расчёсываем, тянем, стрижём, стрижём.
– Никто не хочет прикончить вас. Мы все желаем вам счастья. – Она смолкла, осторожно добавив: – Приятно видеть вас счастливым.
Во мне начало зарождаться это чувство. Ранее. Пока я собственноручно всё не испортил.
– Счастье преходяще, – лаконично ответил я. – Я не настолько глуп, чтобы полагать, будто оно долговечно.
Шарлотта зашикала на меня.
– И это говорит мужчина, построивший империю с нуля. Уж кому-кому, а вам стоит верить в то, что всё возможно.
– Я не могу всё контролировать. Как сильно бы мне этого ни хотелось…
Женщина встала передо мной и потянула за волосы, росшие над ушами, проверяя, чтобы срез был симметричным.
– Вы не можете контролировать её, но вот свой нрав и поведение – совсем другое дело.
Её слова заставили меня напрячься. Шарлотта была права, но она также работала на меня. Мне вообще не следовало говорить с ней на эту тему, о ней. Разумеется, у меня не было друзей. Настоящих друзей. Те, на кого я мог положиться, числились в моей платёжной ведомости. Я часто задавался вопросом, а стали ли бы они дружить со мной, не работай на меня.
– Карлайл считает, что мне следует поговорить с ней. Объясниться. Извиниться за скоропалительные выводы.

Сам не понимая почему, я выкладывал ей так много личной информации, но, в свою очередь, знал, что Шарлотте можно доверять. Как и Карлайлу. Мой дядя – порядочный человек, который никогда не давил на меня и всегда принимал мою отчуждённость как данность, но при этом всегда радушно принимал меня, когда я искал его совета.

Шарлотта прекратила стричь и нежно коснулась моего плеча.

– Я всегда считала вашего дядю умным человеком.

Так и знал, что она это скажет. Единственная проблема заключалась в том, что не существовало гарантии, что она вообще примет мои извинения, не говоря уже о том, что примет меня самого. Она заслуживала лучшего, а не эмоционально отсталого кретина. Мне с самого начала не следовало уговаривать её встречаться со мной. Я отлично годился для ничего не значащих связей с безликими, безымянными, безызвестными личностями. Так никто не страдал, особенно я.

Шарлотта осмотрела меня и провела расчёской по волосам, немного взбивая чёлку.

– Готово, – объявила она, аккуратно снимая с меня полотенце, чтобы состриженные волосы не упали мне на костюм.
Поднявшись со стула, я прошёл в коридор, где на стене висело большое зеркало.
– Господи, да ты все состригла! Дерьмо! – Я пробежался рукой по волосам, и ощущение было столь непривычным, словно это и не мои волосы были.
– Выглядит опрятно, – защищалась она. – Вам уже давно нужно было постричься. А теперь вы хотя бы перестанете зарываться в них руками.
Я послал женщине хмурый взгляд, продолжая водить рукой по невероятно коротким прядям.
Шарлотта попыталась обнадёжить меня.
– Вы выглядите очень привлекательно. А она скажет, что замечательно. Поверьте мне.

Ха! Получай я никель за каждую такую сказанную фразу…

Стремглав помчавшись к себе в спальню, я затолкал портмоне в карман. Схватил деньги и серьги. Сегодня я намеревался вернуть ей это треклятое украшение и сказать, чтобы она оставила его у себя. Я отказываюсь принимать свой же подарок.

Перед уходом я взял лежавший на прикроватном столике никель. Потерев монетку между большим и указательными пальцами, я убрал её в карман. Я носил её с собой всю неделю, как и всю прошлую неделю в Лондоне, когда мы находились порознь совершенно по иным причинам. Монетка служила мне напоминанием о том, что она существовала в действительности, а не в выдуманном мной сне. Девушка, вывалившая никели мне на стол, удивила меня своим духом и храбростью. Никто не мог отрицать, что эта женщина обладала мужеством. Я и не подозревал, что она продолжит удивлять меня на каждом шагу. Никто не сравнится с ней, равно как никто подобный не встретится мне более.

Засунув монетку в карман, я отправился на работу, напомнив Шарлотте, что моя сестра прибудет в резиденцию к десяти, дабы начать подготовку к Летней вечеринке.

Утро выдалось отстойным. Получив подтверждение о разоблачении предательства Ирины, я провёл время на совещаниях, выслушивая оправдания остальных о том, что они не виноваты, что ей удалость так глубоко внедриться в организацию. Ирина заявляла, что влюбилась. Влюбилась в делового партнёра Джеймса, Лорана Касселя. Любовь вынудила её на этот шаг. Поэтому я не любил.

Никому не доверяй. Мне нужно вытатуировать эти слова на видном месте.

Таня зашла ко мне в офис доложить, что у них с Кейт всё готово, а также сообщить новый график подготовки проекта «Денали». Пытаясь вывести Ирину на чистую воду, мы устроили сбой в программе. Сейчас же нам нужно восстановить целостность программы. Я планировал взять с собой на ланч Алека в надежде, что тот сможет послужить буфером между мной и ней. Хотя я толком не знал, работает ли она вообще сегодня. Дабы не видеться со мной, она запросто может взять больничный.

Разработчикам проекта «Денали» придётся отобедать со мной. После обеда я мог уделить им совсем немного времени. Мне нужно встретиться с советом директоров и убедить их, что моя новая программа будет запущена к концу сентября.

– Сэр, – обратился ко мне Тайлер, открывая дверцу машины.

Мы с Алеком скользнули на заднее сидение. С остальными мы встретимся уже в ресторане. Боль в центре груди, не дававшая мне покоя всю неделю, сейчас затрудняла дыхание. Поправив идиотский зелёный галстук, я попытался сделать глубокий вдох.

Я дал ей время и пространство. Я не тратил тысячи долларов на дорогие подарки и не писал сопливые записки с извинениями. Так как знал, что она не примет их. Она была не из тех девушек, на кого можно было потратить деньги и добиться своего. На протяжении всей недели я старался уважать её потребность побыть вдали от меня. И решил предоставить ей возможность первой подать мне знак, что она хотела выслушать мои извинения.

А вдруг её сегодня нет в ресторане? Давали о себе знать сомнения.

Если её сегодня не будет, значит, таким образом она чётко и ясно даёт мне понять о своих намерениях. Её сегодняшнее отсутствие в «Затмении» будет означать, что она действительно порвала со мной.

– Отличная стрижка, Эдвард, – вежливо подметил Алек.
Я промолчал. Алек достаточно хорошо знал меня и понимал, в какой обеспокоенности я пребывал в ожидании этого ланча. Мне так сильно хотелось увидеть её, но я понимал, что неимоверная боль последует независимо оттого, будет она сегодня в ресторане или нет. Я заслужил эту боль. Поскольку именно я всё испортил.

Брэди остановился перед «Затмением», Тайлер быстро выскочил на улицу и открыл мне дверь.

– Удачи, сэр, – тихо пожелал мне телохранитель, пока я застёгивал пиджак.

Удачи? В этом ли я нуждался? Я нуждался в нечто большем, чем удача. Я нуждался в грёбаном чуде.

Подойдя к входу в заведение, Тайлер распахнул передо мной дверь. Не успел я и шага ступить внутрь, как всё моё тело мигом среагировало. Она здесь. Стояла спиной ко мне, но это точно она. Стремление пасть ниц перед ней и вымаливать прощение было как никогда сильным. Никогда прежде я не желал заслужить чьего-либо прощения, как её. Её прощение означало бы, что я чего-нибудь да стоил, чего-то более существенного и важного, чем двадцать восемь миллиардов долларов.

– Мистер Мэйсен, с возвращением, – поприветствовала меня темноволосая хостесс, и я почти поверил в её дружелюбный настрой.

Однако я не ответил ей, потому что мог сосредоточиться только на женщине, стоявшей передо мной. Я задержал дыхание, когда она провела рукой по волосам и медленно повернулась ко мне лицом. Она здесь. Она ждала меня. Казалось, у меня сердце из груди выпрыгнет. Пятница, полдень. Она знала, что именно в этот день и время я бывал здесь, и вот она здесь, ждёт меня.

Я попытался подавить улыбку. Мне предстоял долгий путь. Очень долгий путь, прежде чем я смог наконец-то увидеть её лицо, её прекрасное лицо. Она выглядела уставшей. Бледной. Отнюдь не обрадованной встречей со мной. Не улыбалась. А устремила на меня эти великолепные шоколадно-карие глаза.

Расстегнув пиджак, я скользнул рукой во внутренний карман – прикоснуться к монетке – моей единственной связи с ней, пока она не простит меня. Другой рукой я провёл по волосам, моим коротким, очень коротким волосам.

– Изабелла.

Неделю я не произносил её имени. И с трудом – если не с болью – покинуло оно мои губы. Почему она на меня так действовала? Почему я подвластен её чарам?

Постояв с секунду, она затем, не проронив ни слова, ушла. Ушла, а моё сердце словно разорвали надвое. С неё хватит. Действительно хватит.



Преисполненная вдохновения от вашего отклика на саму главу, я решила перевести ауттейк от лица нашего противоречивого мистера. Итак, вы побывали у него в голове. Какие мысли кружат в вашей? Бегом на форум.

Предыдущая глава || Следующая глава