Пятница, первое октября, полдень

Эмметт замечательный парень. Я любила его ямочки и глупые шутки. Он заставлял меня смеяться и всегда пребывал в хорошем расположении духа. Мне он очень нравился. Нравился настолько сильно, чтобы не поддерживать его желание получить работу в отряде вооружённой охраны Эдварда. Парень же, однако, усердно занимался саморекламой.

– У меня чёрный пояс по карате. Также я тренируюсь по смешанным боевым искусствам. Я не соревнуюсь, но всё время участвую в тренировочных состязаниях. Я могу навредить кому-нибудь одними руками, клянусь.
– Какой спортзал ты посещаешь? – спросил Эдвард, словно в самом деле рассматривал этот вздор.
– У тебя есть работа, Эм. Работа, которая не требует причинять кому-то боль, – вмешалась я.
– Я делаю это, чтобы сводить концы с концами. Ты думаешь, что я хочу быть официантом всю жизнь?
– Это хорошая, безопасная работа, – напомнила я ему.
– «Безопасная» – слишком преувеличенно, Беллз, – с напускной храбростью произнёс Эмметт.
Эдварда раздражало, что его вопрос проигнорировали.
– Какой спортзал? – повторил он.
Эмметт ухмыльнулся, осчастливленный тем, что Эдвард не терял интереса.
– «Иван», на Восьмой улице.

Эдвард кивнул, словно точно знал, что это было за место и его расположение. В ответ на это я замотала головой, давая ему понять, что не считала это хорошей идеей.

Эмметт положил руку мне на плечо.

– Никто не приблизится к Белле, когда я буду вместе с ней. [П.п.: игра слов, когда в оригинале идёт “with me on her”, теперь, надеюсь, понятна реакция Эдварда – в конце концов, он хоть и собственник, но в пределах «разумного» xD.]

Эдвард косо посмотрел на него, заставив парня убрать руку быстрее некуда. Я посмотрела на сидящего по другую сторону стола Алека, который, подобно мне, не удержался от смеха. Эмметт «вместе со мной» было бы интересно.

Эмметт пошёл на попятный.

– Я о том, что никто не приблизится к ней. Ну, когда я защищаю её. Не на ней. Зачем мне быть на ней? Я не притронусь к ней. Обещаю.
– Я подумаю над этим, пока ты сходишь за бутылкой вина для нас. У вас есть «Разден Шираз», не так ли? – спросил Эдвард, бегло просматривая винную карту.
– Полагаю, у нас есть парочка. – Эмметт пытался заглянуть Эдварду через плечо.
– Принеси мне бутылку самого дорогого, что у вас есть, – приказал Эдвард, держа меню в воздухе, чтобы Эмметт взял его.

Эмметт схватил винную карту и исчез за дверью прежде, чем я успела попросить его принести мне газированной воды. К меня болел живот, а этот разговор об Эмметте, устраивающимся на работу к Эдварду, не помогал.

– Это плохая идея, – пожаловалась я. – Я же говорила тебе: он слишком славный. Если ты приставишь его ко мне, то я всегда буду добиваться своего. Уверена, это не то, чего ты хочешь.
Эдварду пришёлся не по нраву ход моих мыслей.
– Почему у меня создаётся впечатление, что ты чётко осознаёшь важность следования моим приказам, но постоянно намекаешь, что планируешь бросить мне вызов при первом удобном случае?
– Потому что я трудная, упрямая и слишком независимая. – Список мог продолжаться до бесконечности, но я остановилась на этих трёх чертах. – Это также относится к тому факту, что у тебя есть склонность быть властолюбивым и гиперзаботливым.
– Невозможно быть гиперзаботливым. Я не могу в достаточной мере защитить тебя, – сурово ответил он. – Эмметт огромен и явно силён. Он умён и сильно мотивирован. Он заботится о тебе, поэтому у него есть личная заинтересованность. Также я считаю, что ты перехваливаешь себя. Он будет бросать тебе вызов намного чаще, чем ты думаешь.
– Он мой друг. Неужели моё беспокойство совсем ничего не значит для тебя?
– Твоё беспокойство очень приятно, но неуместно. Тебе следует волноваться за себя. Не за Эмметта.
Мне не выиграть этот спор, поэтому я сдалась. Мой живот убивал меня. В школе я думала, что мне просто голодно. Сейчас же я не сомневалась в том, что мне и кусок в горло не влезет.
– Что такое? – спросил Эдвард, когда я поморщилась.
– Не знаю, смогу ли поесть.
Он вздохнул и закатил глаза.
– Я ещё даже не нанял его.
– Дело не в Эмметте. Мне нездоровится, это началось ещё до приезда сюда.
– Ты выглядишь бледноватой, – подметил Алек.

Эмметт вернулся с нашим вином. Эдвард заказал мне газированной воды и попросил немного хлеба, но ланч пропал. Как только я съела хлеб, то он пошёл обратно. Я едва успела дойти до туалета. Тайлер выглядел искренне обеспокоенным, когда я вышла оттуда.

Эдвард направил меня прямиком домой. Лиам отвёз меня и пришёл в крайнее отвращение, когда меня вырвало в пластиковый контейнер, данный мне Эмметтом в дорогу.

Остаток дня я провела, свернувшись калачиком на мраморном полу в хозяйской ванной. Шарлотта была просто манной небесной. Она заплела мне волосы в косу, убрав их с моего лица. Она убедилась, что я выпила воды, и гладила меня по спине, пока меня то и дело рвало желчью в унитаз.

К шести часам самое худшее закончилось. В последний раз сполоснув рот, я забралась в постель. В течение часа я то теряла, то приходила в сознание. Вошёл Эдвард и присел рядом со мной на кровать.

– Привет, милая. – Он убрал несколько прядок с моего лица и наружной стороной ладони смерил мою температуру. – Шар сказала, что полдень выдался не из приятных.
– Совсем неприятный. Как бы тебе не подхватить эту заразу. А то ты точно переосмыслишь всю эту ситуацию с соседством.
Эдвард улыбнулся, но не засмеялся.
– Я всегда могу вынудить тебя остаться здесь, в то время как сам поеду в городскую квартиру. Или… – он вскинул палец, словно ему только пришла на ум мысль… – Я мог бы отправить тебя в гостевой домик. Так замечательно быть неприлично богатым. Это предоставляет массу возможностей для карантина.
– Ха-ха, – без тени юмора сказала я. Мои веки налились тяжестью, чтобы держать их открытыми.
Эдвард продолжал гладить мою голову.
– Мне жаль, что ты болеешь. Могу я принести тебе что-нибудь?

Я отрицательно помотала головой, довольная тем, что он здесь со мной. Невольно возник вопрос, а заботился ли Эдвард о ком-то во время болезни. Он сидел со мной, пока я не заснула, водя рукой по моим волосам и тихо напевая какую-то песню.

Позже этой ночью спазмы возобновились и разбудили меня. Когда я открыла глаза, по темноте в комнате можно было сказать, что было уже очень поздно. Эдвард крепко спал на своей стороне кровати. Обычно во время сна Эдвард любил прижиматься ко мне вплотную, перекинув через меня руку и накрыв мою грудь ладонью. В общем, любил похулиганить, пока я спала. Сегодня же он отодвинулся от меня как можно дальше. Даже забавно как-то. Мне пришлось уверовать в то, что меньше всего ему хотелось подхватить то, чем болела я. Нечто подсказывало мне, что Эдвард плохо переносил нездоровье.

Я тихо прошла в ванную и избавилась от массово-производимой «продукции» моего желудка, учитывая, что ничего не закидывала туда. Мне полегчало, когда я извергнула всё его содержимое. Я решила, что мне необходимо поесть крекеров. Пройдя на кухню, я проверила буфет. Схватила «Салтинес» и сгрызла парочку, надеясь, что они не решат явиться миру в ближайшее время. Взяв из холодильника бутылку воды, я направилась вниз по коридору к лестнице. И заметила свет в игровой комнате. Мне стало любопытно, кто же мог находиться там, когда наверху Эдвард спал как убитый. По мере приближения я смогла расслышать звуки орудийного огня и вертолётов. Кто-то играл в видеоигры в два часа ночи.

Открыв дверь, я обнаружила Тайлера, стоящим напротив большой плазменной панели и играющим в «Зов долга». Я знала это, потому что наблюдала за тем, как играет Джаспер, намного дольше, чем могла признаться себе в этом.

– Я думал, ты больна. Разве не следует тебе лежать в кровати? – спросил он, не отвлекаясь от игры. Как он узнал, что это я, я так и не смогла понять. Благодаря глазам на затылке Тайлер был лучшим в своём деле. Поэтому он и являлся телохранителем Эдварда.
– Мне понадобились крекеры и вода, – ответила я, проходя в комнату. – Чем ты занят так поздно? Разве тебе не следовало быть в постели?
– Поиграть у меня выдаётся возможность только, когда босс в кровати. Пользуюсь выпавшем мне случаем.
Я села на диван, подоткнув под себя ноги. Несколько минут я наблюдала за его игрой.
– Знаешь, там есть код, который выдаст тебе все данные.
Тайлер повернул голову, чтобы посмотреть на меня.
– Ты знаешь о коде в «ЗД»?
– Что? Я не выгляжу как женщина, которая знает подобные вещи? – поинтересовалась я, якобы оскорблённая этим вопросом.
Тайлер рассмеялся.
– Я давным-давно научился не судить книгу по её обложке, мисс Свон.
– Ты что, помрёшь, если назовёшь меня Беллой? Целый день я провожу с детьми, которые зовут меня «мисс Свон», но в собственном доме ко мне нельзя обратиться по имени? Шарлотта зовёт меня Беллой.
– Шарлотта осмеливается переступать черты, которые я – нет, – ответил он, удостоив меня очередным взглядом поверх своего широкого плеча.
– Правда? Назвать меня по имени – перегнуть палку с Эдвардом? Вот ведь нелепость.
– Блин! – прокричал Тайлер, когда его подстрелили в игре. Он попал под массированную атаку.
– Отступи, – предложила я. – Там есть ракетная установка, которую тебе необходимо заполучить, чтобы перейти тот рубеж.
– Что ж, мисс Свон, кажется, вы думаете, что переплюнете парня, который вообще-то бывал на войне. На. – Он протянул мне котроллер.

Я выпрямилась и поставила ноги на пол. Схватив джойстик, я начала играть. Уйдя в отступление, я нашла оружие, которое Джаспер миллион раз до этого доставал. Застрелив парочку злодеев, я завершила задачу. Когда пошёл короткий ролик, я передала контроллер Тайлеру, который вскинул руки, словно я протягивала ему токсичные отходы.

– Я не хочу нахвататься микробов, – с ухмылкой сказал он. – Хотя хорошо сработано, – схватив другой джойстик, Тайлер выключил его.
– Видел бы ты меня с настоящей пушкой, – хвасталась я.
– Ты стреляешь? Из настоящего оружия? – переспросил он, подбоченившись.
Я взяла свою бутылку с водой.
– Боже, что произошло с «не суди книгу по её обложке»?
Афроамериканец пожал плечами и робко улыбнулся.
– Мой отец – коп и охотник, – объясняла я. – Первое правило, когда живёшь в доме с оружием: не притрагиваться к нему. Второе – знай, как правильно с ним обращаться в случае необходимости. Папа научил меня стрелять и брал на охоту, когда посчитал, что я достаточно взрослая. В самую нашу первую охоту я застрелила белохвостого оленя. Это неимоверно удивило его. Мне было тогда, думаю, около тринадцати. Он разошёлся по этому поводу. Я принимала ото всех поздравления и похлопывания по спине, прикидываясь, что, типо, горжусь этим. В тот вечер я заснула в слезах. Я поняла, что где-то там в лесу осталось оленье семейство, дожидающееся возвращения своего отца, но их папочка не придёт домой, потому что я убила его. Думаю, мой отец услышал мой плач, потому что после этого я стреляла только по мишеням. Я неплохо стреляю из ружья, но в яблочко – из кольта сорок пятого калибра.
Тайлер в неверии уставился на меня.
– Ты серьёзно?
– Спорим, теперь-то ты начнёшь называть меня Беллой, а? – я подвигала бровками.
Тайлер оглушительно рассмеялся. Уверена, что ещё никогда не видела, чтобы он так непринуждённо смеялся.
– Мне определённо стоит переосмыслить, кого мне следует больше бояться.
– Предлагаю сделку. Ты можешь звать меня мисс Свон в обществе Эдварда, но, когда мы вдвоём, ты зовёшь меня Беллой.
Тайлер сощурил глаза, обдумывая моё предложение.
– По рукам, – согласно кивнул он. – Белла.

Пойдя на одну эту уступку, мне казалось, словно я только что выиграла в лотерею. Я ещё немного посмотрела за его игрой. Тайлер следовал моим советам то тут то там. Мы немного поговорили о его службе в армии. Поскольку он сам заговорил о службе на настоящей войне, то я посчитала, что это была безопасная для глубокой беседы тема. Тайлер служил в двадцать шестом экспедиционном батальоне морской пехоты, который одним из первых вошёл в Афганистан после теракта 11 сентября. Тайлер вместе со своим батальоном помогал захватить лагерь Рино, что, по его словам, было существенно – добраться до истоков войны. Они также захватили аэропорт и построили следственный изолятор, в котором содержалось почти пятьсот талибов и террористов «Аль-Каиды».

Тайлер же был то, что надо. Он сражался против террористов и являлся высокопоставленным майором или что-то в этом духе. От увиденного им мне, вероятно, снились бы кошмары до конца жизни. Теперь я понимала, почему Эдвард доверил ему свою жизнь.

– Итак, как же ты перешёл от защиты страны от террористов к охране миллиардера? – спросила я, вытягивая ноги на диване.
– Это была идея Лиама – пойти в частную охрану. Мы вместе служили в Афганистане. Оба видели то, что хотели бы изничтожить. Моя мать заболела. – Мужчина пожал плечами в попытке приглушить явные чувства по этому поводу. – За эту работу платят офигенно лучше, чем могло бы правительство.
– Твоей матери сейчас лучше?
– Она живёт в Атланте, рядом с моей сестрой. У неё болезнь Альцгеймера, так что ей никогда не легчает, понимаешь? – Он перевёл на меня взгляд, и я кивнула. – Она находится в одном из лучших домов для престарелых. В этом смысле всё хорошо. Я никогда бы не смог обеспечить её той роскошью, не работай я на мистера Мэйсена. Он попросил своего дядю помочь мне найти место, предложил оплатить её проживание там, но мне не нравилась мысль о том, что он будет давать мне больше, чем уже даёт. Он платит мне намного больше, чем я мог бы потратить, поэтому я использую эти деньги на содержание матери. Моей сестре приходится иметь дело с самым худшим. Мне лишь остаётся посылать чеки.

Тайлер с Эдвардом вдруг стали похожи. Оба были сильными, гордыми мужчинами, питающими крайнюю слабость к своим матерям. Им обоим было тяжело выражать свои эмоции, а кидать деньги на решение их проблем всегда было самым лёгким решением. У них даже имелись сёстры, которые почему-то были лучше подготовлены к восприятию этого эмоционального багажа. Я гадала, не повлиял ли опыт Ближнего Востока на Тайлера так, как преследовало Эдварда его прошлое.

Я удивилась, как много Тайлер говорил со мной во время игры. Возможно, броня спадала, потому что игра отвлекала его. Нужно будет попробовать этот метод с Эдвардом. «Скрытые операции» должны выйти через месяц или около того. Я могла бы усадить его, понаблюдать за его игрой и вызнать все его секреты.

– Получается, что вы с Лиамом знали друг друга ещё до работы на Эдварда. Интересно.
– С чего бы это? – озадаченный, Тайлер мимолётно посмотрел на меня.
– Не знаю. Просто интересно узнать что-нибудь о вас, ребята, что у вас есть отношения за рамками работы на Эдварда. Расскажи мне о Лиаме. Он не очень-то разговорчив.
Тайлер снова рассмеялся.
– Ты ведёшь себя как я.
– Ну, сегодня есть с кого брать пример.
Тайлер увлёкся игрой и не сразу ответил мне. Выполнив задачу, он затем повернулся ко мне.
– Что ты хочешь узнать? – нерешительно спросил он.
Я улыбнулась в ответ на его готовность дать мне что-то.
– Какая у него история?
– Я не выдаю чужих историй. Конкретнее.
– Не знаю. Что ему нравится? Какое его любимое времяпрепровождение?
Тайлер сморщил нос.
– С какой стати ты хочешь знать об этом?
– Потому что он ненавидит меня. Возможно, если я буду знать, о чём говорить, то я ему понравлюсь и он разговорится.
Тайлер потряс головой и хмыкнул.
– Он не ненавидит тебя.
– О, он ненавидит меня. Я точно знаю, когда кто-то ненавидит меня.
– Он не питает к тебе ненависти. Ты… трудная задача.
Это было настолько недостоверно и расстраивало меня.
– И в чём же я «трудная задача»? Я хожу на работу, я прихожу домой.
– Ты ставишь под угрозу охрану. Игнорируешь приказы. Ты…
– Прошу прощения – я не получаю приказы. Никто не приказывает мне, так что тут нечего игнорировать.
– В том-то и проблема, – кивнув, ответил телохранитель Эдварда.
– То есть я трудная задача потому, что Эдварду не удаётся командовать мной?
Тайлер расстроенно вздохнул.
– Мне не следовало говорить, что ты игнорируешь приказы. А следовало сказать, что ты просишь Лиама игнорировать их. Мы работаем на мистера Мэйсена. Если мистер Мэйсен скажет прыгать, единственный раз когда мы спрашиваем его, это как высоко. Как его телохранитель у меня нет проблем. Он говорит мне, что делать. Я делаю это. Легко. Лиам – твой телохранитель. Мистер Мэйсен говорит, что ему делать. Он пытается выполнять это, но иногда ты не хочешь делать то, что хочет от тебя мистер Мэйсен. Это, дорогая моя, и делает тебя трудной задачей.
– Разве не следует моему телохранителю делать то, что я скажу? Разве не я должна отдавать распоряжения моему телохранителю?
Наверное, в этом и заключалась моя проблема в ситуации с охраной. Я не обладала контролем. Охране следует защищать меня, куда бы я ни решила пойти, а не там, куда разрешит мне Эдвард.
Тайлер вскинул руки.
– Не мне на это отвечать. Как я уже сказал, мы работаем на мистера Мэйсена. Ты должна выяснить это у него. От себя могу сказать, что ты не снискала себе уважения, сев в лифт без охраны.
Я откинулась головой на диван. Мне никогда не устанут напоминать об этом.
– Я думала, что если Джеймс и намеревается что-нибудь устроить, так это случится на вечеринке. Никогда не думала, что он явится, чтобы просто поговорить со мной.
– Возможно, поэтому тебе не следует контролировать собственную охрану. Тебе повезло, что Хантер хотел лишь заронить семена.
– Заронить семена?
Тайлер приостановил игру и сел рядом со мной.
– Неужели ты не видишь, чего он добивается?
Я повела плечами. Я знала, что Джеймс желал Эдварду одинокой смерти. Только и всего.
– Он пытается вызвать у тебя страх перед мистером Мэйсеном. Он хочет, чтобы ты думала о плохом, или, по крайней мере, рассматривала плохой исход. Я тревожусь о том, что следующий его шаг действительно пробудит в мистере Мэйсене худшее. До этих пор все действия Хантера в отношении тебя сосредотачивались на том, чтобы мистер Мэйсен потерял контроль. Он склонен принимать… – Тайлер осторожно подбирал слова, – плохие решения в неконтролируемом состоянии. Считаю, что план Хантера состоит в том, чтобы он сделал что-нибудь, что отпугнуло бы тебя.

Джеймс пробуждал в Эдварде тёмное начало. Он пытался разговорить его, провоцировал. Я боялась тьмы. Не могла жить с нею. Джеймс Хантер ставил на это.

– И что, по-твоему, мне следует делать? Как мне остановить Эдварда от потери контроля?
Тайлер погладил челюсть.
– Я не знаю. Я не эксперт в области отношений. – Он соскочил с места и возобновил игру. Интимность, которую приобретал наш разговор, начинала давить на него. – Знаю одно: ты трудная задача для Лиама, ещё большая – для мистера Мэйсена.
– Что это значит? – спросила я, ёрзая. Если кто и понимал Эдварда, так это Тайлер.
– В половине случаев он просто не знает, что с тобой делать. Он хочет осчастливить тебя. Защитить. Хочет, чтобы ты следовала его указке. В то же время, думаю, ему нравится, что ты иногда идёшь против неё. Это чертовски сбивает с толку.
То ещё преуменьшение.
– Эдвард во всё вносит путаницу, – пожаловалась я, прижимая пальцы к вискам в попытке массажем унять головную боль.
– Хочешь моё честное мнение? – сказал Тайлер, не глядя на меня.
– Нет, солги мне, – пробурчала я.
Мужчина быстро взглянул на меня.
– Сейчас я бы сказал «прекрати это дерьмо», но знаю, что ему также нравится твоё умничанье. Мне? Не так сильно.
– Прости. Да, я хочу услышать твоё мнение, – чистосердечно ответила я.
– Твоя безопасность для него важнее всего остального. Даже больше твоего счастья. Ему было бы охотнее иметь тебя живой и злой, чем мёртвой и счастливой. – От его слов у меня холодок пробежался по спине. – Если ты бы вела себя с охраной так, как постановил для тебя мистер Мэйсен, то, думаю, это неплохо бы помогло. Даже простое пребывание с тобой помогает в остальном. Благодаря тебе он намного беззаботнее, чем, по моему мнению, это вообще возможно.

Меня радовало, что Тайлер считал меня достойной Эдварда. Об остальном же придётся поразмыслить. Нам с Эдвардом определённо надо поговорить о мерах безопасности. Учитывая ненависть Лиама ко мне и вероятность найма Эмметта, мне необходимо будет подумать, на какие уступки я готова пойти. Хотя меня беспокоило кое-что ещё.

– Ты думаешь, Джеймс попытается убить меня, если его план заставить меня уйти не сработает?
Тайлер сострадательно посмотрел на меня.
– Нет. Не думаю, что ты его цель. – Он немного воодушевил меня, но затем добавил: – Думаю, его неизменной целью было убить мистера Мэйсена.
Мне от этого не становилось легче. Это больше всего меня пугало. Должно быть, выражение моего лица окончательно выдало меня.
– И всё же не тебе беспокоиться об этом. А мне, и это моя работа – удостовериться, что это не произойдёт. Мистер Хантер никогда не доберётся до мистера Мэйсена. У тебя есть моё слово.

Всё это оказалось больше, чем я рассчитывала получить, когда заглянула сюда посмотреть, кто же засиделся тут допоздна. Я опять вымоталась, и мне нужно было в постель. Я встала и прошла к Тайлеру. Обхватив его руками со спины, я как можно крепче обняла мужчину.

– Спасибо, Тайлер, – сказала я, вжавшись лицом в его громадную спину.
– Без проблем, Белла, – добро отозвался он, затем возвращаясь в своё обыденное состояние «крутого орешка». – А теперь, пожалуйста, убери от меня свои микробы. – Он выставил руки, ожидая, пока я отпущу его.

Я разомкнула объятия и пожелала ему доброй ночи. Когда я поднялась наверх, то услышала Эдварда до того, как увидела. Свет виднелся из-под двери в ванную. Я открыла её, найдя своего парня на коленях, склонившегося над унитазом.

– О, малыш, прости, – сказала я, опускаясь на колени рядом с ним.
Он был без рубашки, а его тело покрывала лёгкая испарина. Схватив немного туалетной бумаги, Эдвард вытер рот. Он выглядел таким бледным.
– Иди и скажи Шарлотте, что я запрещаю ей готовить курицу по-флорентийски.
Я постаралась подавить смешок, довольная тем, что не поужинала.
– Первым делом сообщу ей об этом утром. Обещаю.
– Если ты так себя чувствовала весь день, то мне ещё больше жаль тебя.
– У меня хорошие новости. Тебе нужно проделать это ещё раз двадцать, и потом тебе полегчает. – Мне стало лучше, просто чувствовалась усталость.
Эдвард улёгся на пол и накрыл лицо руками.
– Замечательно. Спасибо за это, – простонал он.
– Всегда к вашим услугам.
– Ты отсутствовала. Где ты была? Мне не нравится просыпаться в одиночестве. – Больной, Эдвард тем не менее был таким милым.
– Ходила вниз за крекерами, – начала я.
Эдвард подорвался и опять блеванул. Заурчал и мой желудок. Возможно, ухаживать за ним здесь было плохой идеей.
– Не говори о еде.
– Прости, – сочувственно проговорила я. Я прекрасно знала о том, через что он проходил. – Могу я что-нибудь сделать для тебя?
– Никогда больше не заноси в наш дом желудочный вирус, – ответил он без тени юмора в голосе. Я, в общем-то, любила, когда называл это нашим домом. Хотя Эдвард явно плохо переносил недомогание. Нас ожидают долгие выходные.
– Возможно, не суй ты постоянно мне язык в горло и предоставляй мне время от времени немного личного пространства, то не заразился бы от меня всеми этими микробами.
Его опять стошнило. Эдвард сплюнул в унитаз и вытер рот.
– Боже, Изабелла, пожалуйста, не говори сейчас о засовывании языка куда-либо.
Он прав: в этой картинке даже я сейчас не нуждалась.
– Думаю, я умираю. Я знаю, что умираю, – стонал он, обхватив себя за живот и улёгшись навзничь.
Я обползла его и села, скрестив перед собой ноги и уложив голову Эдварда себе на колени. Я пробежалась пальцами по его волосам, вспоминая, как утешающе это было, когда он ранее делал мне это.
– Ты не умрёшь. Я не позволю этому случиться. Обещаю.
От этих слов у меня в груди возникло тянущее чувство. Знал ли Эдвард, как много преданных ему людей заботились о том, чтобы он жил?
– Ты говоришь это, потому что не хочешь чувствовать себя виноватой, поскольку это будет всецело твоей ошибкой?
Я гнусаво рассмеялась.
– Я говорю это, потому что люблю тебя, ты, придурок.
– Ты не можешь обзывать меня придурком, когда я болен, – заговорил он, открывая один глаз и смотря на меня.
– Ладно, я люблю тебя, извращенец.
Он опять закрыл свой глаз.
– Я рад. – Несколько минут он молча лежал, а затем добавил: – Хотя твою заботу обо мне необходимо винить за испытываемую мной сейчас мучительную боль.

Я улыбнулась и тряхнула головой. Некоторые вещи никогда не меняются. Он всегда будет таким – неисправимым говнюком. Хотя мне казалось, что я смогу справиться с этим. Это ещё не настоящее зло. Мне нужно держать эту часть его подальше от нашей жизни. Этой ночью я молилась, что преуспею в этом.



Как говорится, и в болезни, и в здравии... Как вам Тайлер? Мы постепенно приближаемся к кульминации истории, а пока что предлагаю вам «вашу» в качестве подарка на Новый год! Уверена, он будет не менее насыщенным и плодотворным, но главное – счастливым для вас и для наших героев! :)

Предыдущая глава || Следующая глава