Глава 19

Сложный день, честно говоря, начался еще ночью. Мне показалось, что я только успела закрыть глаза, как в дверь заколотили дюжим кулаком, и встревоженный извиняющийся голос позвал:
- Господин Ариэн! Госпожа Элиара! Неладное у нас!
Я рывком отбросила одеяло, начиная в полусне соображать, что такое «неладное» могло произойти. Нападение, неважно кого, живых или мертвых, отпадало сразу: нас будили бы совсем другим тоном, и из-за двери слышались бы звуки сражения. До нас же доносилось совсем другое: торопливые шаги, разговоры на повышенных тонах и… стоны.
- Кому-то плохо, - бросил Ален, натягивая штаны. – Полежи еще, я попробую сам разобраться.
Дверь приоткрылась, впуская в комнату неяркий свет и беспокойный шум взбудораженного людского улья.
- Господин Ариэн!
- Иду! – Муж вышел и закрыл дверь, отсекая от меня шум и суматоху. Я с неохотой вылезла из-под такого привлекательного одеяла и подтянула к себе одежду. Интуиция подсказывала, что полежать мне не дадут, и Ален сам не справится. Так что, когда он вернулся, свеча в комнате уже горела, а я во всеготовности ждала, за что именно браться: за меч или магию.
Второе. Точнее, ту из ветвей магии, к которой я не имела склонности и обладала лишь зачатками знаний. Травничество. Однако смешать нужное зелье и осторожно вливать его в рот страждущему могла, чем и занималась до утра.
Вчерашняя капуста не зря вызвала у меня подозрения. Из всего нашего отряда на ногах остались лишь те, кто не притронулся к мерзкому вареву: Филин, Гард и мы с Аленом. Шмель, лишь слегка попробовавший капусту, чувствовал себя вполне сносно, хотя время от времени прижимал руку к животу и заметно морщился.
Все остальные… Восемь крепких мужчин побледнели до зеленовато-желтого цвета, корчились от боли и едва могли добраться до уборной. Кое-кому не удавалось и этого, и они лежали в зловонной луже, отличаясь от трупов лишь содрогающимися в приступах рвоты телами.
- Kriest arr terreinn, - только и выдавила из себя я, пошатнувшись и прикрывая рот рукой. Адская вонь просто сбивала с ног.
- С запахом я могу справиться, - мрачно попытался ободрить муж, поддерживая меня. – А вот с остальным… Помнишь, как готовится «Ясное утро»?
- Кажется, помню, - неуверенно проговорила я. – Да, помню.
В памяти всплыл рецепт зелья, помогающего при отравлениях, и пояснения Магистра Илейны; по полчайной ложки каждые три минуты, через семь повторов увеличить промежуток до семи минут, и так дальше.
- Ален, подожди! Ты считаешь, что наших спутников отравили?
- Не знаю. Но это зелье сейчас лучший способ спасти их. Действуй. Тебе поможет Гард, мне – Филин.
Следующие часы я смешивала новые порции зелья – и хвала всем стихиям, что нашлись нужные ингредиенты! – вливала их в хрипящие рты наших охранников, головы которых осторожно придерживал Гард; протирала влажной тряпицей; переодевала и меняла белье при активной помощи хозяйки и двух ее дочерей, непрестанно извиняющихся и посылающих проклятия на гхырову капусту. Выяснилось, что пострадали не только наши спутники. В плохом состоянии находились и обозники, и дозорные бойцы. Вариант подсыпанного яда именно «иностранным проходимцам» можно было снять с повестки. Магистр Дэмиус, по всей видимости, тоже не притронувшийся к хозяйкиной стряпне, прилагал все усилия, чтобы стабилизировать состояние своих людей.
Выехать на рассвете, как мы планировали, естественно, не получилось. Солнце, едва различимое за серыми тучами, уже высоко висело в небе, когда наш значительно поредевший отряд, к которому присоединился маг-дозорный, выехал за пределы постоялого двора. Хозяйка провожала нас, продолжая униженно кланяться и извиняться, опасливо посматривая на Дэмиуса. Она клятвенно обещала, что и за его спутниками, и за нашими хорошо присмотрят, будут соблюдать все рекомендации и поить овсяным отваром не меньше трех дней, а шеттову капусту выбросят и закопают, чтобы даже свиньи не нашли. Ален для уверенности подкрепил ее намерения несколькими серебряными монетками, Дэмиусу хватило сурового взгляда из-под насупленных бровей.
Недалеко от постоялого двора, под раскидистым кустом сирени с чахлыми кисточками цветов темнело что-то, больше всего напоминающее кучу промокшего тряпья. Гард и Шмель, спешившись, подошли проверить.
Вчерашний дед, набивая живот капустой, не представлял, что это последняя трапеза в его жизни. Смерть к нему пришла не самая приятная, если судить по мученическому оскалу. Шмель попытался придать трупу более пристойный вид, распрямив тело, скрестив на груди руки и положив на глаза по мелкой монете.
- Местные увидят, будет им на похороны, - обронил он.
- Не похоронят, - хмуро отозвался Дэмиус. – Деньги, может, и заберут, а тело так и оставят. Лучше сделать вот так.
Резким движением он бросил заклинание и испепелил несчастного деда, не оставив даже пепла.
- Мир его праху, - мрачно пробурчал Филин, сдвигая назад капюшон плаща за неимением шапки. Выдержав положенную паузу, он обратился к Алену.
- Досточтимый Ариэн, я настоятельно рекомендую вернуться. У меня осталось всего двое бойцов. Я не могу при таком отношении местных жителей гарантировать безопасность как вас, так и, в особенности, госпожи Элиары. Никакая дипломатия не стоит ваших жизней.
Филин бросил на меня быстрый взгляд и нахмурился, не получив ожидаемой поддержки.
- Я услышал тебя, Филин, - спокойно ответил Ален. – Во-первых, не сбрасывай со счетов наши магические умения. Уверяю тебя, что госпожа Элиара одна может справиться с десятком местных крестьян, вооруженных вилами и топорами, и при этом ни один волосок не выбьется из ее прически. А во-вторых…
- А во-вторых, - вмешался Дэмиус, - в моем обществе вам не стоит опасаться неблагосклонности полданцев.
- Вот видишь, - пожал плечами Ален. – Я не думаю, что ситуация настолько плоха, чтобы менять планы на полпути. Мы едем дальше.
Филин досадливо крякнул, но спорить не стал. Он неохотно развернулся и занял свое место впереди отряда. Гард и Шмель пристроились позади нас. Мы с Магистром Дэмиусом поехали бок о бок, благо ширина дороги это позволяла.
- Магистр, вы обещали рассказать о происходящем в стране. Кажется, сейчас самое время.
- Да, вы правы, Магистр Ариэн. Или к вам лучше обращаться «досточтимый Ариэн»?
- Просто Ален. Оставим титулы для дворцовых залов.
- Согласен, Ален, - сухо хмыкнул маг-дозорный и начал свой рассказ. Из его слов складывалась следующая картина.
По мнению Дэмиуса, все началось где-то в середине цветня, то есть практически сразу после церемонии вручения жезла сегану Азимату. Умерла Великая Герцогиня. Пышущая красотой и здоровьем Бреслава сгорела буквально за один день от непонятной болезни. Подозревали отравление, но, с одной стороны, кому так помешала эта красивая глупышка, а с другой – целая комиссия Ковена Полдании расследовала этот случай и пришла к выводу, что имело место неизвестное заболевание, очевидно, не заразное, так как никто больше в корчах не извивался и кровью изо всех пор не истекал.
Герцогиню торжественно похоронили, дворец на всякий случай помыли и обработали зельями, и через неделю о Бреславе никто не вспоминал, кроме разве что личных служанок. Великий Герцог супругу не любил, женившись исключительно по необходимости, а не по желанию. Простой люд к взбалмошной, увешанной цацками правительнице относился равнодушно, без приязни и неприязни. Умерла так умерла, мир ее праху. Одна ушла, другая придет – примерно так рассуждали крестьяне и, поплевав на руки, возвращались к посевным работам.
Только небо, казалось, оплакивало покойницу. С момента ее смерти и до настоящего времени солнце не показывалось из-за туч. Все время шел дождь, меняясь от моросящего до проливного и наоборот. Он, кстати говоря, еще больше способствовал стиранию из народной памяти всех следов о Бреславе, так как усложнял и без того нелегкий сельскохозяйственный труд.
Уставший, предчувствующий плохой урожай народ начинал роптать. Поползли слухи, что молодая герцогиня подцепила заразу от одного из иноземных торговцев, как раз накануне ее смерти привезших ей ворох разноцветных тканей. Или, опять же иностранных бродячих актеров, игравших специально для Бреславы душещипательную пьесу.
И торговцам, и актерам повезло – они успели убраться из Полдании до того момента, как в головах людей возникла простая мысль: повесить всех, кто виновен в смерти и последовавшем за ней дожде. Сожгли только ни в чем неповинные ткани: торжественно, на площади, при большом скоплении народа.
Дождь не кончился.
Тогда начали косо смотреть на всех остальных приезжих. Дэмиус не мог точно сказать, когда именно возник лозунг «Великой Полдании не нужны иноземные проходимцы», но он в кратчайшие сроки распространился по всей стране. Его заучили как символ веры и цитировали при каждом удобном и неудобном случае.
Для бродячих трупп, торговцев и мигрантов, ежели таковые захотят переселиться в пределы «Великой Полдании», закрыли границы. Для остальных (могут же и приличные люди, вроде нас, захотеть посетить «благословенный край») ввели такие въездные пошлины, что любой здравомыслящий путешественник должен был сразу же развернуть лошадь и убраться подальше.
Таким образом, иностранцев в Полдании практически не осталось. Срывать зло оказалось не на ком. А тем временем уровень агрессивности населения повышался с каждым днем. Мы тоже заметили явно увеличившуюся недружелюбность в Каменске. Но если на севере страны, где располагалась столица, это еще не так ощущалось, то на юге злоба и вражда расцвели пышным цветом.
Любое в сердцах сказанное слово, любой косой взгляд приводил к кровавому побоищу «все на всех». В яростной буче сходились и мужчины с пудовыми кулаками, и тетки с любимыми сковородками, и бабки с клюками и острыми спицами, и подростки со звериным гневом в глазах. Счет выбитым зубам и сломанным конечностям обычно шел на десятки, а синяки и кровоподтеки подсчету не поддавались.
Мелкие поместные дворяне забеспокоились, небеспочвенно опасаясь, что массовые драки, во-первых, могут перерасти в бунты, а во-вторых, уменьшат количество крестьян, способных работать на полях. В столицу полетели спешные депеши с мольбами о помощи и требованиями разобраться.
Помощь пришла, но не совсем с той стороны, откуда ждали.
Ковен Полдании направил своих магов усмирять озлобленных крестьян, снабдив каждого небольшим отрядом хорошо вооруженных солдат. Им предписывалось не только навести порядок, но и по возможности выяснить, что является первопричиной побоищ.
Усилия магов увязли во все возрастающей агрессии. Еще пару недель назад потасовки заканчивались так же внезапно, как и начинались, и их участники расползались по домам. Сейчас же дерущихся не останавливают и размозженные головы, и приходится применять мощные заклятия, чтобы хоть немного утихомирить буйствующих.
Долго так продолжаться не могло. Собственно, Магистр Дэмиус и возвращался в Ковен, чтобы доложить о неуспехе операции и затребовать дополнительную помощь и инструкции.
- Первопричину, как я полагаю, установить тоже не удалось, - утвердительно проговорил Ален, когда Магистр перевел дух и смочил пересохшее горло водой из фляги.
- Какое там, - устало кивнул Дэмиус. – В гхырню – прошу прощения, госпожа Элиара, за неприличное слово, но более подходящее на ум не приходит, - о распространяющих заразу торговцах я не верю. Сотни лет обозы шли из одной страны в другую, и ничего не происходило, а тут раз – и весь юг полыхает распрями. Да и не существует такой болезни. Но что-то происходит с людьми, это точно.
- Очень странно, - протянул Ален. – В конце прошлого года таинственная эпидемия в Парстане…
- Я ничего не слышал об этом, - подобрался в седле Дэмиус.
- Парстан не особенно распространялся о ней, занятый очередной междоусобной войной, - пояснил Ален. – Ковен Аррении пытался узнать подробности, но потерпел неудачу. По словам сегана, эпидемия сошла на нет, причины массовых заболеваний не выяснены. Но потом в Ласинии началось нашествие нежити, и настолько мощное, что им пришлось запрашивать помощь все того же Парстана.
- Да, в Ковене что-то говорили… Удивлялись, что ласинийцы предпочли позвать парстанских магов, о силе которых мало что известно, а не нас.
- Возможно, потому что вы были заняты другими проблемами? – как бы невзначай предположил Ален. – Вашей возрастающей агрессией.
- Возможно… - задумался Дэмиус. – Но ты прав, странно, что в трех рядом расположенных странах почти одновременно происходит нечто непонятное и несущее смерть. В Ковене должны были уже задуматься над этим.
- И усилить наблюдение за югом…Кстати, Магистр, а у вас не наблюдалось увеличения поголовья нежити? Где трупы, там приходят падальщики – гули и гравейры.
- Н-нет, - запнулся Дэмиус. – Знаешь, Ален, в Полдании нет мертвецов. Такое ощущение, что Смерть забыла дорогу на юг нашей страны. Даже в тех случаях, когда человек лежит с треснувшей головой, в которой торчит топор – еще раз прошу прощения у дамы – он не умирает. Он не живет, но и душа его не торопится на небеса. Сердце стучит – но медленно, очень медленно. Грудь поднимается и опускается – опять же, не чаще раза в полминуты. Глаза не закрываются. В них продолжает гореть бешеный огонек ярости. Из горла вырываются хриплые невразумительные звуки. Им вливают в рот воду и жидкую кашу, таким образом поддерживая жизнь, если это, конечно, можно назвать жизнью.
Мы с Аленом переглянулись. Термин «не-жизнь» был нам обоим хорошо знаком, но вот такая «почти-жизнь»… Некромант вливает силу в мертвое тело, наполняя его «не-жизнью». Но вот может ли он удерживать умирающего на краю могилы?
- И как долго существует такое «почти живое» тело? – заинтересованно уточнил Ален.
- Самый долгий срок, который мне известен – две недели. Точнее, с этого времени люди, получившие гибельные раны в драках, перестали умирать. Престарелых и тяжелобольных Смерть продолжает забирать по-прежнему.
- Возможно, это действие темной магии?
- Там не было других магов, кроме нас! - внезапно вспыхнул Дэмиус. – Ковен Полдании давно уже отказался от использования магии проклятых!
- Вы отказались, но, может быть, нашлись другие? Пришлые колдуны? – отвлекла я Магистра на себя. Дэмиус посмотрел на меня со странной смесью жалости и презрения.
- Госпожа Элиара, в той деревне, где находился мой отряд, никаких «пришлых колдунов», как вы выражаетесь, не наблюдалось. И в окрестностях тоже. И в соседних деревнях. Мы бы заметили их.
- Но на наличие темной магии вы окрестности не проверяли? – упорствовала я.
- Нет. Повторяю, в этом не было необходимости, - явно еле сдерживаясь, процедил маг-дозорный.
- Дэмиус, проясните нам еще вот что, - вмешался теперь Ален. – Великий Герцог как-то отреагировал на беспорядки у южных границ?
Магистр изменился в лице, словно окаменев, и ледяным тоном отчеканил:
- Великий Герцог делает все, что служит на пользу Великой Полдании. Никто не смеет требовать у него ответа.
Маг-дозорный плотно сжал рот и тронул коня, выезжая чуть вперед. Надо полагать, это означало, что разговор закончен. До самого прибытия в Полдару он не проронил ни слова.
«Сдается мне, что Великий Герцог или ничего не знает о происходящем, или занят чем-то более важным для него», - мысленно сказал мне Ален.
«Или и то, и другое», - предположила я. Ален кивком согласился со мной.

Дворец Великого Герцога располагался на вершине холма, у подножия которого и жила своей шумной жизнью Полдара – столица Великой Полдании. Мы обогнули город стороной и по каменистой дороге, обсаженной фигурно выстриженной живой изгородью, поднялись наверх.
Препирательств со стражниками, как я опасалась, не произошло. Спешившийся Дэмиус бросил охране замка пару слов, и перед нами распахнули ворота, выходившие на вымощенный камнем двор. Очевидно, послание Ремара получили и приняли к сведению, так как нас ждали. Из широко распахнутых дверей замка к нам заторопился сухопарый высокий мужчина, одетый в ярко-малиновый мундир, богато и безвкусно расшитый золотым галуном. «Камергер Великого Герцога», - успел шепнуть мне Ален, помогая слезть с Янта. Вышеупомянутый камергер тут же раскрыл надо мной огромный зонт, не заботясь о том, что промокнет сам.
- Досточтимый Ариэн! – неожиданно низким для такого стройного, если не сказать щуплого мужчины, голосом приветствовал он нас. – Высокочтимая Элиара! Рад видеть вас на территории Великой Полдании!
- Хорошо, что хотя бы вы рады, - не сдержалась я, вспоминая, насколько нужно наклонить голову при встрече с высокопоставленным слугой. – Жители вашей страны не очень-то были рады нашему визиту.
Камергер нервно сглотнул, изобразил извиняющуюся улыбку, но быстро овладел собой и заученно выпалил:
- Великий Герцог примет вас завтра в десять утра, а до этого времени вам будет предоставлено все необходимое. Вашим спутникам также отведены комнаты. Правда, мы ожидали, что их будет несколько больше, если мне позволено будет это заметить.
- Несчастный случай по дороге, - бросил Ален, не вдаваясь в дополнительные пояснения. Камергер понятливо кивнул и вызвал мальчика-слугу в такой же невыносимо яркой ливрее. Нас препроводили в отведенные нам покои, обставленные все с той же безвкусной показной роскошью. Бархат, позолота, бесчисленные побрякушки и безделушки на всех свободных поверхностях, пухлые румяные карапузы, изображенные и на обивке мебели, и раме огромного зеркала, и на панели в изголовье огромной кровати с балдахином.
- Вкус покойной Великой Герцогини, - пояснил Ален в ответ на мой незаданный вопрос.
- Ужас, - честно призналась я. – От этих младенцев и золота рябит в глазах и голова кружится.
- Зато за ширмой ванна с горячей водой, - сообщил муж, заглянув в небольшой закуток.
Позолоченная ванна, украшенная чеканкой все с теми же пухлыми младенцами, полностью примирила меня с обстановкой, равно как и роскошный ужин, доставленный нам в комнаты. Заваленная подушками кровать оказалась неожиданно удобной, и я заснула, едва успев обнять мужа и опустить голову ему на грудь.
Наутро пришлось облачиться в подобающее жене брата белогорского князя платье и с помощью присланных служанок уложить волосы. Ален, в своей привычной черной одежде, наблюдал за процессом со смесью сочувствия и восхищения. Когда тяжелая процедура подошла к концу, он достал небольшую коробочку.
- Как последний штрих.
Я вдела в уши серьги с фамильными изумрудами, а муж собственноручно застегнул на моей шее такое же колье.
- Вряд ли герцог поверит, что эта красавица может при желании спалить весь его замок вместе с надворными постройками, - усмехнулся Ален, легко целуя меня.
- Да? – с сомнением отозвалась я, оглядывая себя в зеркале еще раз. – Может, лучше переодеться?
- Уже не успеваем. Идем, alliarr.
Процесс превращения боевого мага в придворную даму зашел, на мой взгляд, даже слишком далеко. Вчерашний мальчик довел нас до двери в личный кабинет Великого Герцога, деликатно постучал и чуть приоткрыл ее, получив разрешение изнутри:
- Входите!
Не успели мы зайти, как на нас бросилось нечто черное, лохматое, с высунутым языком и оскаленными зубами. Мой взвизг истинной светской дамы, резко выброшенное заклинание Алена и громкий окрик: - Кайра, назад! – слились воедино.
Я осторожно выглянула из-за плеча мужа. Существо, замершее на полу, отчасти напоминало собаку, отчасти – медведя, а отчасти - еще кого-то. К нему бросился, отбрасывая в угол бокал с рубиновой жидкостью, очевидно, хозяин кабинета. Великий Герцог оказался не совсем таким, как я себе представляла его по рассказам. Невысокий, полноватый, лысоватый дяденька в потертых кожаных штанах и бархатной куртке с множественными следами собачьих зубов на ней. Никакого царственного величия или королевской надменности.
- Кайра, - горестно проговорил хозяин кабинета, падая на колени, приподнимая морду существа и заглядывая ему в затянутые поволокой глаза. – Что же ты, щеночек мой? Ариэн, - совсем другим тоном проговорил Великий Герцог Забелиус, вставая и с гневом в глазах поворачиваясь к нам. – Как ты мог убить мое сокровище?
- Не убить, а временно обездвижить, - спокойно ответил Ален. - Не пройдет и десяти минут, как твое сокровище встанет и вновь будет пугать невинных девушек.
- Ну хорошо. – Гнев герцога улегся так же внезапно, как и появился. – Если ты так говоришь…
- Говорю.
- … тогда я рад приветствовать тебя и твою даму в Великой Полдании.
Последовала уже привычная церемония представления. При слове «жена» бровь герцога изумленно поползла вверх, и он, подмигнув, принес нам свои поздравления, добавив в конце:
- Приятно видеть, что тайные свадьбы популярны не только в Великой Полдании.
- Почему тайные? – возразил Ален. – Наша свадьба официально прошла в Асгоре, церемонию проводил мой дядя, Эст’Керстен Тор Ордвинд Шелиарр. Видимо, такие малозначительные новости не всегда доходят до соседних стран.
- Асгоре? – удивленно переспросил Забелиус и внезапно взял меня за подбородок, разворачивая к серому утреннему свету, лившемуся из узких зарешеченных окон, и пристально начал изучать черты моего лица. – Я прошу прощения за бесцеремонность, дорогая, но готов поклясться, что в вас нет ни капли вампирской крови.
Я резко дернулась, высвобождаясь из сильной хватки герцога. Ален холодно дал объяснения:
- Моя жена наполовину эльфийка, наполовину человек. История нашего знакомства достаточно длинная и скучная, чтобы пересказывать ее на деловой встрече.
Герцога явно не интересовало то, как мы с Аленом встретились и поженились.
- Вот! Я знал, что не ошибаюсь! – триумфально воскликнул он и, видимо вспомнив о хороших манерах, пододвинул мне кресло, предварительно согнав с него еще одну маленькую собачку.
- Присаживайтесь, Элиара, здесь вам будет удобно. Хотите что-нибудь выпить? Ариэн? А я, с вашего позволения, все-таки налью себе румейского… Хороший тогда был год, зря вы отказываетесь…
Он поискал взглядом бокал, не нашел, взял со стола новый и, наполнив его почти до краев, с удовольствием отпил.
- Так, о чем это я? Ах да, о важности знания родословной. Ты не поверишь, Ариэн, какие чудеса можно создавать, зная линию происхождения, скажем, собак. Вот Кайра…
Вышеназванное существо – язык не поворачивался назвать его «собакой» - зашевелилось, встало, пошатываясь на длинных лапах, и подошло ко мне, доверчиво ткнувшись мордой в колени. Я осторожно почесала ее за ухом, заметив то, что ускользнуло от меня раньше: вертикальный зрачок глаз Кайры.
- В этой красавице смешано пять пород. Ее бабка в свое время была гордостью Великопоповицкой псарни. Ты должен помнить этот род, Ариэн…
Я на время перестала слушать перечисление достоинств предков Кайры, принимавшей мои ласки, прикрыв от удовольствия глаза и тихо похрюкивая. На мой непросвещенный взгляд, ее можно было назвать кем угодно, только не «красавицей». Особые опасения внушали массивные пожелтевшие зубы, способные разгрызть и более толстые кости, чем у меня. Но герцог не выказывал беспокойства, видя, как его «эталон собачьей красоты» ластится ко мне, значит, и мне можно пока не тревожиться и осмотреться.
Покойная герцогиня Бреслава явно не прикладывала руку к обустройству личного кабинета ее мужа. Ни бархата, ни побрякушек, ни позолоты. Аскетический набор мебели – стол и шесть кресел, в углу – шкаф, из неплотно запертой дверцы которого высовывался лист исписанной бумаги, над камином – развесистые отполированные оленьи рога. И собаки. Везде вместо пухлых карапузов изображены собаки: большие, крохотные, лохматые, короткошерстные, с длинной, вытянутой или же плоской и брылястой мордой. Кое-где между псов виднелись изображения соколиной охоты – видимо, герцог был приверженцем подобного времяпровождения. В общем, ничего похожего на рабочие кабинеты глав государств, в которых мне приходилось бывать прежде.
- А когда родятся ее щенки, - мерно рокотал голос Забелиуса, - вы, Элиара, должны будете приехать и посмотреть на них. Это будут уникальные собаки. Я стану родоначальником новой породы. Нам удалось скрестить собаку с мантикорой.
Мы с Аленом мгновенно напряглись.
- Но… это же невозможно? – осторожно уточнила я. – Считается, что невозможно скрестить живое существо и нежить.
- Считалось, - с гордостью ответствовал герцог. – Мое солнце сумело пойти против законов природы. Через три недели Кайра ощенится, и я жду не дождусь, когда увижу новое созданное нами существо.
- Оно может быть весьма опасным, - предупредил Ален.
- Не опаснее, чем охота, - отмахнулся Забелиус. – Кроме того, моя прелесть уверила меня, что бояться не стоит.
- Кайра уверила? – со всевозрастающим недоумением и тревогой переспросила я. Герцог с таким же изумлением поднял на меня взгляд.
- Почему Кайра? Моя прелесть, мое солнце, моя жена.
Ален на секунду нахмурился, и тут в его глазах блеснула искра понимания, и он помрачнел еще больше.
- А, так вы, наверное, считаете меня вдовцом! – расхохотался герцог, подхватывая с пола маленькую собачку и усаживая ее к себе на колени. – Я и был им. Несколько дней. Может, даже декаду. Мир праху Бреславе, пусть на том свете ей живется не хуже, чем мне сейчас. Меня утешила моя небесная ласточка. Только с ней я осознал, что значит – любить, боготворить, чувствовать такую близость к женщине. В отличие от твоей длинной истории, Ариэн, моя коротка и ясна, как травеньский день.
Герцог от избытка чувств зарылся лицом в шерсть собачки, поднеся ее к лицу, и оглушительно чихнул.
- Будьте здоровы, - рефлекторно пожелала я. – «Ален, что происходит?»
«Ничего такого, о чем нельзя было бы догадаться самим», - хмуро отозвался муж.
- Спасибо, дорогая! О чем это я… А, да! В один прекрасный день я увидел ее и прозрел. Я понял, что отдал жизнь не той женщине, и хвала стихиям, что боги уже забрали у меня Бреславу. Перед ее прелестными стройными ножками легли моя рука, сердце и Великая Полдания, но она, о скромность и невинность, только после долгих колебаний приняла их. Бедная крошка до последнего отказывалась выходить за меня замуж, напоминая о приличиях и трауре. Но я настоял на своем, над нами провели тайный обряд, после чего мое счастье стала моей навеки. Разумеется, когда срок траура истечет, мы устроим пышную свадьбу, на которую уже сейчас приглашены как вы, так и князь Ремар.
«Ален, мне это не нравится. Он выглядит как зачарованный».
«Он такой и есть. Неужели не догадалась до сих пор?»
«Kriest arr terreinn…»
К счастью, я проговорила это мысленно, но герцог тем не менее замолчал и принял деловой вид.
- Чувствую, я уже утомил вас своими разговорами. Ариэн, вы ведь прибыли по делу, а не просто так?
- К сожалению, да. – Ален вернул себе непроницаемую маску. - Ремар обеспокоен происходящим на границе.
- А что там происходит?
- С вашей стороны в Белогорье ползет зараза, пожирающая растения, и молодые всходы под угрозой гибели.
- Первый раз слышу об этом, Ариэн, - озадаченно покачал головой Забелиус. – Ты убежден, что Ремар не ошибся, и проблема именно на нашей стороне?
- Абсолютно.
Герцог еще раз покачал головой, спихнул с колен собачку и подошел к шкафу. При попытке его открыть на пол хлынула волна бумаг, успешно разлетевшись по всему кабинету.
- Мда, - оценил герцог. – Вряд ли я сейчас найду донесения последних дней, Ариэн, но уверяю тебя, в них не содержалось никакой информации о болезни растений в горных долинах. Впрочем, у меня есть к тебе предложение: я сейчас отдам распоряжение, и через час мы отправимся в путь. Посмотрим своими глазами, что там творится. Кайра, тебя мы не возьмем. Не в твоем состоянии бегать по горам. Госпожа Элиара, надеюсь, вы найдете чем себя занять во время отсутствия вашего мужа? Мы вернемся не позже чем завтра к вечеру.
- Разве я не еду с вами? – насторожилась я.
- Ну разумеется, нет! – воскликнул герцог. – Конная поездка по горам – совсем не то, что подходит для юной дамы. Но не переживайте, дорогая, вы не успеете соскучиться. К тому же вам составит компанию мое солнце. Надо только представить вас друг другу. Одну минуту, я сейчас вернусь.
С живостью, совсем неподходящей для человека его комплекции, Забелиус выскочил из кабинета. Кайра со всей прыти понеслась за ним.
- Ален…
- Мне тоже все это не нравится. Элька, я попытаюсь уговорить герцога, но боюсь, шансов у меня мало. Поедут одни мужчины, ночевать придется в небольшом охотничьем домике. Юная женщина среди большого количества мужчин…
- Это идет против всех правил этикета, которого так придерживается Забелиус, чего я, кстати, не заметила. Ален, я не хочу отпускать тебя одного.
- Я как раз боюсь оставлять тебя здесь даже под охраной Гарда. И честно говоря, не знаю, за кого опасаться больше: за тебя или Ксану.
- Кто-то тут произнес мое имя?
Ален резко встал, привычно загораживая меня. Я поднялась секундой позже, приветствуя вошедшую даму. Она практически не изменилась за прошедшие недели, разве что волосы слегка отросли, и брюки с рубашкой заменило длинное платье, к корсажу которого был приколот значок мага. Герцог выступил вперед, горделиво протягивая к даме руку.
- Ариэн, Элиара, познакомьтесь: моя жена Ксана. Кажется, ты уже был с ней знаком раньше, но в другом качестве.

Предыдущая глава