 Женщины-кинематографисты и руководители готовы рулить киностудиями и снимать блокбастеры. Но каких усилий потребует разрушение всеохватывающей сексистской системы, которая не позволяет им проявить себя?
Голливудская сказка Колина Треворроу началась на фестивале в Санденсе в 2012 году. Бородатый тридцатипятилетний очкарик привез в Парк-Сити, штат Юта, милую и нестандартную романтическую комедию о путешествиях во времени «Безопасность не гарантируется», спродюсированную милыми и нестандартными братьями, Марком и Джеем Дюплассами, с Марком в главной роли. Инди-фильм с бюджетом 750,000 заработал в кинотеатрах 4 миллиона долларов.
Молодой режиссер вскоре обрел учителя в лице Брэда Бёрда, который прославился как режиссер студии Pixar, снявший «Суперсемейку» и «Рататуй». Треворроу «зависал» с Бёрдом на съёмках его крупнобюджетного проекта с Джорджем Клуни, «Земля будущего». Бёрд позвонил своему другу, Фрэнку Маршаллу, продюсеру «Мира Юрского периода», чтобы подготовить.
«Есть один парень, который похож на меня», — сказал Бёрд.
Треворроу произвел на Маршалла такое хорошее впечатление, что тот представил его Стивену Спилбергу. И там Треворроу сорвал банк: его наняли как режиссера и соавтора сценария 150-миллионного «Мира Юрского периода». Фильм собрал кассу в 1,6 миллиардов долларов и Треворроу доверили снимать девятую часть «Звёздных войн».
Такой скачок, от инди-фильма к блокбастеру, фактически всецело «зарезервирован» для молодых парней в бейсболках, которые кажутся пожилым парням в бейсболках похожими на них. Кэтрин Бигелоу, уникальная для Голливуда фигура, выбила крупный бюджет для фильма «K-19». «Чудо-женщина» режиссера Патти Дженкинс выйдет в 2017 году. Раньше ни одна женщина в Голливуде не снимала игрового кино с бюджетом 100 миллионов долларов.
В августе Треворроу вызвал гнев публики своими высказываниями, что недостаток женщин-режиссеров, снимающих фильмы «о супергероях, космических кораблях и динозаврах» вызван тем, что у немногих женщин есть желание снимать студийные блокбастеры. До этого он заработал отрицательные отзывы прессы, представив героиню Брайс Даллас Ховард, как холодную карьеристку, убегающую от динозавров на каблуках. «Выбрали бы меня в качестве режиссера „Мира Юрского периода" будь я женщиной-режиссером, снявшей один скромный фильм? Понятия не имею» — задумчиво ответил Треворроу на e-mail от Slashfilm.com.
Понятие имеет любая женщина-режиссер, чей фильм был представлен в Санденсе, так как они видели, как мужчины-коллеги по фестивалю с легкостью перепрыгивают через пропасть, отделяющую их от Голливудских студий, агентов, финансирования и высоких заработков. «Если фильм с бюджетом 150 миллионов снимает женщина или главную роль в нем исполняет женщина, и фильм проваливается в прокате, реакция будет более жесткой», — говорит режиссер Адам МакКей, соавтор Уилла Фаррелла, который вместе с ним пишет сценарии и продюсирует фильмы. «Корни проблемы лежат в парнях „старой школы", заседающих в советах директоров».
Лесли Хэдланд, 34-летняя сценаристка и режиссер, «выпустилась» из школы «Сандэнса» в 2012-ом, в том же году, что и Треворроу, с киноверсией своей зажигательной внебродвейской пьесы «Холостячки». Она горит желанием заниматься тем же, что делает он. Сидя на красном диванчике в «Манки-баре» в Нью-Йорке, Хэдланд говорит мне, что хочет стать Мартином Скорсезе, а «не просто Мартином Скорсезе в юбке». Она хочет снять фильм про Джеймса Бонда, «даже если придется выйти за кого-нибудь замуж, чтобы получить британское гражданство». Она хочет снимать фильмы, в которых женщины плохо себя ведут и не должны соответствовать высоким моральным критериям или быть «менее значимыми». Она хочет выглядеть крутой на фотографиях в журналах, чтобы «маленькие девочки вешали фотографии женщин-режиссеров на свои доски в Pinterest-е».
В своей черной со сливочным мини-юбке и черных ботинках от Balenciaga, Хэдланд, с ее гортанным голосом и громким смехом, производит магнетическое впечатление. Ее рингтон — Ники Минаж «Truffle Butter», на теле несколько «киношных» татуировок — redrum из «Сияния» на спине; строчка из «Военных игр» The only winning move is to not play (единственный способ победить — это не играть) на левом предплечье; «Как бы это снял Любич?» написано курсивом на правом. Харви Вайнштейн, у которого Хэдланд работала секретарем и ассистенткой, называет ее «безумно талантливой».
Хэдланд сняла вышедшую этой осенью «Любовь без обязательств», грубоватую романтическую комедию с Джейсоном Судейкисом и Элисон Бри. Она уложилась в 25 дней и 5 миллионов долларов. Сценарий написала за две недели, вспоминая о своей одержимости «неправильным» бывшим бойфрендом. «Квентин Тарантино может снять „Криминальное чтиво" за 8 миллионов, и вы можете шлепать его на обложку любого журнала, говорит Хэдланд. — Он — мальчик с плаката. Он был таким для меня. Я хочу быть этим парнем, несмотря на то, что он — страшный. Благослови его бог, и пусть он делает с моими ногами что захочет. Но, если ты женщина-режиссер, твой успех никто так не празднует».
Женщины-режиссеры, по словам создателя сериала «Девочки» Лины Данэм, попадают в «замкнутый круг». Если у них нет опыта, их не нанимают на работу, и, так как их не нанимают на работу, они не могут получить опыт. «Попросите кого-нибудь перечислить более пяти женщин-режиссеров, которые сняли более трех фильмов, не пользуясь Гуглом, — говорит Хэдланд. — Вы поразитесь, насколько это трудно».
Ситуация настолько вопиющая, что в 2005 году актриса Джина Дэвис, которая хотела основать собственный институт гендерных исследований, поручила Стейси Смит, научному сотруднику Университета Южной Калифорнии, изучить этот вопрос, чтобы помочь студиям выйти за рамки «Мира для пацанов». Согласно исследованиям Смит, в период с 2007 по 2014 годы в 100 наиболее кассовых художественных фильмах женщины составили только 30.2% героев с именами и собственными репликами.
Но еще больший численный перекос относится к тем, кто по ту сторону камеры. В 2013 и 2014 годах женщины составили 1.9% от режиссеров 100 наиболее кассовых фильмов. Если не считать артхаусные подразделения, шесть студий-мейджоров выпустили в прошлом году только три фильма, снятых женщинами. Трудно поверить, что их количество может упасть до нуля, но статистика показывает, что женщины-режиссеры теряют позиции. Профессор Марта Лозен из Университета штата Сан-Диего сообщает, что в 2014 году 95% операторов-постановщиков, 89 % сценаристов, 82% монтажеров, 81% исполнительных продюсеров и 77% продюсеров составили мужчины.
«Это чем-то напоминает церковь», - замечает Анжелика Хьюстон, чей отец, Джон Хьюстон, может служит образцом для режиссеров-мачо. «Они не хотят, чтобы мы были священниками. Они хотят, чтобы мы были послушными монашками».
Токсичная голливудская смесь из страха и сексизма держит женщин в еще более тесных рамках, чем легендарные мужские бастионы: Кремниевая долина, где женщины занимают 10.8% руководящих должностей; корпоративная Америка, где только 16% руководителей первой сотни компаний списка S.&P (Standard & Poor) являются женщинами; Конгресс, где лишь 20% палаты представителей и Сената представляют женщины.
Но ряд событий последнего года, наконец, вывел эту проблему на первый план и дал некоторым женщинам мужество высказаться о ней. Начало положил взлом переписки Sony Pictures, который обнажил безумный факт, что Дженнифер Лоуренс и Эми Адамс получили за «Аферу по-американски» меньше денег, чем Джереми Реннер. Также, он показал, что практически все высшее руководство Sony, кроме главы студии Эми Паскаль, — белые мужчины. После взлома, Манола Даргис, одна из главных кинокритиков «Нью-Йорк Таймз», написала статью из трех частей о бедственном положении женщин-режиссеров, назвав этот дисбаланс «аморальным, возможно незаконным». В мае Американский союз защиты гражданских свобод, в лице своего отделения в Лос-Анджелесе и своего проекта по Защите прав женщин в Нью-Йорке обратился к властям штатов и федеральным агентствам с просьбой изучить этот вопрос, что побудило Комитет по обеспечению равных трудовых прав начать расследование.
Уже давно существует своего рода «омерта», заговор молчания о гендерном неравенстве. Актриса и режиссер Хелен Хант, считает, что несмотря на то, что женщины видят ухудшение ситуации, было трудно высказаться на эту тему: «Женщины, которые считают, что ситуация ненормальна, считаются занудами или жалкими неудачницами». Когда я начала писать эту статью несколько месяцев назад и спросила нескольких мужчин, занимающих высокие посты в индустрии развлечений, об их взгляде на вещи, они пренебрежительно проигнорировали проблему, сочтя ее «надуманной» или «бурей в стакане воды».
«Не так много женщин преуспели в кинобизнесе», - сказал мне один из главных боссов развлекательного бизнеса, настаивая при этом на анонимности. «Многие из них недостаточно старались. Мы здесь люди суровые. Это столетний бизнес, основанный группой пожилых евреев, выходцев из Европы, которые не нанимали цветных и не брали женщин на руководящие и управленческие должности. Мы все еще медлительны, если речь идет не о белых парнях».
Когда я позвонила еще одному влиятельному голливудскому игроку, чтобы задать этот вопрос, он ответил пренебрежительно: «Позвоните телочкам».
И я позвонила. Я побеседовала с более чем 100 женщинами и мужчинами, занимающими в Голливуде позиции разного уровня. На меня обрушилась лавина из подавляемых годами страхов, сожалений, взаимных обвинений и рекомендаций. За сухими цифрами скрывались весьма болезненные переживания.
Несмотря на то, что я выросла под сенью Монумента Вашингтона, этого торчащего символа столицы, находящейся под мужским господством, задолго до Шерил Сэндберг я знала, что женщины могут пробить себе путь. Я узнала это от злодеек из нуаров, носивших пистолеты в сумочках. Их не смущало то, что их называют властными, и они никогда не стеснялись искать свое счастье везде, где могли. В своем лучшем качестве, фильмы могут служить инструкциями о том, как жить можно, а как нельзя, а также помогают нам создать словесный и визуальный словарь, при помощи которого мы общаемся с миром.
Когда старший брат брал меня с собой в Американский Институт Кинематографии на показы старых фильмов с Джоан Кроуфорд, Бетт Дэвис, Барбарой Стенвик и Идой Лупино — первой актрисой, которая писала сценарии, продюсировала и снимала свои фильмы — мое воображение разыгрывалось при мысли об этих умных и сильных женщинах. Кэрол Ломбард заставила меня мечтать о том, чтобы быть забавной и великолепной.
«Я люблю смотреть старые фильмы по TCM», — сказала мне Дженнифер Ли, сорежиссер мультфильма «Холодное сердце». «И меня убивает, что женские персонажи в них фантастические, сложные, эксцентричные и не чересчур сексуализированные, и я их обожаю». В те времена актрисы также были людьми второго сорта, но у них, по крайней мере, были яркие роли. Грубым диктаторам, голливудским киномагнатам, было небезразлично искусство. Они брали все книжные бестселлеры, на главные роли нанимали старлеток и снимали престижные фильмы.
Хотя имена пионеров в нынешнем Голливуде хорошо забыты, женщины-режиссеры в свое время гремели. Алис Ги-Блаше, которая работала секретарем Леона Гомона, француза, продававшего камеры и пленку, взяла в свои руки камеру в 1896 году и была одной из тех, кто положил начало сюжетному кино во Франции и в Голливуде. «Это правда, что я считалась феноменом», — написала она в мемуарах, добавив, что знала, что ее профессия считалась «неженственной», но ей было все равно. В 1910 она стала первой женщиной, создавшей собственную киностудию и руководившей ею вместе с мужем. За свою карьеру она руководила производством почти 750 фильмов. Среди них были комедии с переодеванием, фильмы, в которых высмеивались гендерные роли в браке и экшен-фильмы с женщинами в главных ролях.
В 1914 году Лоис Вебер, ученица Ги-Блаше, стала первой женщиной-американкой, снявшей полнометражный художественный фильм «Венецианский купец», в котором она также сыграла роль Порции. Вдохновленная идеей о том, что кино может изменить культуру, она снимала фильмы о контрацепции, смертной казни и нищете. Они руководили продюсерской компанией вместе с мужем, но он часто уступал, соглашаясь с ее мнением. У Лоис был прекрасный вкус, она говорила, что для нее идеальное кино «ожившая полка с совершенно разными книгами».
Дороти Арзнер, сценаристка и режиссер, работавшая в Голливуде в с 1922 по 1943 год, попросила техников закрепить микрофон на удочке, тем самым придумав переносной микрофон. Она помогла Кэтрин Хепбёрн на старте её карьеры и до сих пор ее режиссерское наследие является крупнейшим среди женщин. «Никто мне не мешал потому, что я женщина», сказала она в 1974 году. «Мужчины помогали больше, чем женщины». Режиссёр-ветеран Элисон Андерс рассказывает операторам звукозаписи на съемках, что их рабочие места были созданы женщиной.
И как же случилось, что, имея таких замечательных предшественниц-новаторов, женщины в Голливуде утратили свои позиции?
Чем больше я разговаривала с людьми, тем очевиднее становилось, что сияющий Голливуд моего детства был стерт с лица Земли. Все началось летом 1975 года с «Челюстей», которые пожрали полмиллиарда долларов кассовых сборов. Америка влюбилась в этот блокбастер, и Голливуд «подсел» на вкусы 15-летних мальчиков. И упорствует в этой одержимости, несмотря на то что женщины и девушки покупают половину билетов в кино и смотрят больше телесериалов, и даже несмотря на то, что мальчики-тинейджеры все больше увлекаются компьютерными играми.
В 1980-х парадигма, которую помогли создать «Челюсти», снова сменилась. Конгломераты начали поглощать студии и, как предсказывала Норма Десмонд, в кинобизнесе остались немногочисленные компании. Соотношение кассовых сборов со временем изменилось с 70-30 внутренний/международный рынок на 30-70, что означало преимущество международного рынка. Диалоги и женщины, не затянутые в латекс, оказались не нужны. Основываясь на расчетах, международные дистрибьюторы начали предоставлять предпродажные оценки стоимости фильмов и актеров в главных ролях за пределами США, и продюсеры стали брать кредиты под эти расчеты. Мужчин стараются привлечь раньше, чем женщин, так как мужчины обычно приносят большую кассу за границей. «Как только вы сообщаете иностранным компаниям, что фильм снимает женщина, вы видите, как они закатывают глаза», — говорит женщина-руководитель студии. «Покупатели хотят видеть боевики, и они не видят женщин в качестве их режиссеров».
Я встретилась с Полом Фигом в Бостоне — здесь он снимает ребут «Охотников за привидениями» с женщинами в главных ролях. Пол рассказывал о своей попытке прорваться через мачистские мифы, которые высасывают творческий кислород из воздуха. Фиг, создатель «Фриков и гиков» и режиссер «Девичника в Вегасе» и «Шпиона» с Мелиссой МакКарти, был назван феминистским сайтом Jezebel «почетной женщиной». Он признался, что ему стоило литров крови убедить студии разрешить ему снимать фильмы с женщинами в главных ролях из-за их страха, что фильмы провалятся за границей. «Мой ответ им — фильм „Шпион", — говорит он. — Он заработал за границей 125 миллионов». Но препятствия все равно существуют: «Мы не можем выпустить „Шпиона" в Японии. Россия тоже негативно относится к женщинам в главных ролях».
Актриса и режиссер Пенни Маршалл комично бормочет «в нос» забавным хнычущим тоном: «Им нравятся только „Бэтмен", „Супермен" и подобные фильмы, потому что они продаются за границей, потому что в них мало диалогов. Даже комедии и те стали поверхностными, подростковыми. Они снимают римейки фильмов, которые хорошо знакомы, еще при жизни их авторов. Я читала и видела жуткие вещи. Иногда те, в чьих руках находится власть, немного туповаты».
Существует масса доказательств того, что фильмы, чьей целевой аудиторией являются женщины, или фильмы, снятые женщинами, могут принести уйму прибыли — от «Мамма MIA» и «Девичника в Вегасе» до «Холодного сердца», «Голодных игр», «Малефисенты», «Пятидесяти оттенков серого» и летних блокбастеров «Идеальный голос-2» и «Девушка без комплексов». И женщины, подобные президенту Lucasfilm Кэтлин Кеннеди, энерджайзеру Шонде Раймс из ABC и возглавляющей Universal Pictures Донне Лэнгли просто печатают деньги. Но Голливуд продолжает относиться к этим историям успеха, как к аномалиям.
«Киномир поражает своей постоянной амнезией, — говорит мне Шонда Раймс. — Каждая раз, когда проект, сделанный женщинами, становится успешным, это считают счастливой случайностью. Вместо того, чтобы просто сказать, что „Голодные игры" популярны среди молодых женщин, они сообщают, что фильм сделал кассу исключительно благодаря тому, что Дженнифер Лоуренс была там ослепительна. Нет, я не против, девочка и впрямь хороша. Но серьезно, это уже перебор. Существует очень голодная аудитория из девушек, просто умирающая от желания видеть подобные картины. Эти 14-летние девчонки выходят с „Титаника" и „Сумерек" — и ежедневно возвращаются, чтобы пересмотреть эти фильмы. Я нахожу поразительным факт, что эту аудиторию не уважают. При отсутствии воды, люди начинают есть песок. И это грустно. Существует огромный интерес к равенству полов на киноэкране — и одновременно утомляющее утверждение, что это не так».
У женщин-сценаристов — от Норы Эфрон до Ди Рис — шансы самим выступить в качестве режиссеров увеличиваются. Однако даже на стадии написания сценария женщины сталкиваются с голливудскими негласными соглашениями о том, что женщины-персонажи должны быть симпатичными или соответствовать стереотипным образам Мадонны-шлюхи-истерички. «У меня были продюсеры, которые говорили, что главная героиня неприятна, потому что спит с большим количеством парней», — говорит режиссер Джули Теймор. Лиз Мэриуэзер, 34-летняя создательница ситкома «Новенькая» для Fox, говорит, что перед запуском шоу получала письма от начальников в духе: «Я не понимаю, как этот персонаж может быть умным и сексуальным».
Женщины-сценаристы в Голливуде рассказывали мне, что постоянно слышат что-то вроде «Может, вставишь сюда сцену изнасилования?» или «А они могут здесь отправиться в стрип-клуб?» или «Можно переписать толстую подружку под Еву Мендес?». Они делятся историями о том, как стареющие, потные главы студии бормочут, что не хотят смотреть на «уродливых актрис», и как они же, находясь в мире собственных фантазий, выбирают одну, а не другую красивую женщину на роль просто потому, что ее цвет волос соответствует их эротическим снам. «Я все еще вижу истории для мужчин, написанные мужчинами, что сразу же помещает нас в пространство мужских взглядов», — говорит Джилл Солоуэй, автор выигравшего премию Эмми сериала «Очевидное», который Джилл придумала на основе истории собственного отца, ставшего трансгендерной женщиной.
Карин Кусама, снявшая «Тело Дженнифер» и «Женский бой» о женщине-боксере, сказала мне, что «первым сценарным приемом, который я вижу, является женщина, прикованная к стене. В наше время это фактически стало хорошим тоном. Я уже начинаю ностальгически вспоминать старые слэшеры. Там, по крайней мере, девушкам в главных ролях давали какие-то реплики».
Лина Данэм сетует, что вместо того, чтобы позволять женщинам рассказывать истории, в которых они изначально хороши, студии просто стараются втиснуть их в рамки клишированных концепций. После дебютной короткометражки Лины «Маленькая мебель», студийные боссы пытались втюхать ей фильм про зубную фею со злыми намерениями и про детишек, переживающих чумовое приключение во время каникул. «Если вы смотрите мой фильм, то понимаете: я извращенная, странная и сердитая и не хочу ставить картину, заканчивающуюся тем, что кучка тинейджеров взрывается облаком конфетти», — говорит она.
В ночь вручения «Оскара» Мэрил Стрип встала, аплодируя Патриции Аркетт, когда та попросила равной оплаты труда для женщин. Стрип пошла дальше, финансируя сценарную лабораторию для голливудской касты неприкасаемых — женщин-сценаристок за 40. «Мужчинам труднее представить себя девушкой, чем мне представить себя Дэниелом Крэйгом, взрывающим здание, — говорит звезда «Суфражистки». — Мальчикам никогда не предлагают представить себе, что это такое — быть женщиной. Я знаю это потому, что после съемок в «Дьявол носит Прада», ко мне впервые подходили мужчины и говорили: «Я знаю, что вы чувствуете».
Мэрил Стрип не единственный инвестор в женские голоса в кинопроизводстве. Эми Полер, Риз Уизерспун, Пол Фиг, Лина Данэм и Дженни Коннер, Джей Си Чендор и Анна Герб, Адам МакКей и Уилл Феррелл также основали компании, сфокусированные на переносе женского взгляда на экран. «Не думаю, что дело в морали, — говорит МакКей. — Это прямолинейное творческое и деловое решение. Если студии собираются выгонять сильных, жестких женщин-режиссеров и сценаристов, мы примем их всех». (Как заметила Дженджи Коэн, создатель сериала «Оранжевый — новый черный»: «Деньги делает талант, а у него нет гениталий»).
Я побывала в офисе компании МакКея и Феррела в западном Голливуде. В центре офиса находится деревянная лошадь, подарок Мелиссы МакКарти за комедию «Тэмми». Я сидела рядом с Джессикой Эльбаум, начинавшей карьеру ассистенткой Феррелла и ставшей главой отдела производства, и режиссером Широй Пивен, женой МакКея. Эльбаум продюсировала черную комедию Пивен «Добро пожаловать ко мне» с Кристен Уиг в главной роли.
«Думаю, существует опасение, что женщины способны рассказывать только женские истории. И если им дать свободу, они станут писать рассказы о том, как девушки расчесывают друг другу волосы и плачут, — говорит 38-летняя Эльбаум. Пивен добавляет: «Под всем происходящим лежит идея, что женщины не так интересны, как мужчины. Что у мужчин героические жизни, они делают героические вещи, они завоевывают мир, а женщинам выделен маленький набор комнат для того, чтобы в них действовать».
Вот как это описывает Дана Калво, создатель нового сериала Good Girls Revolt: «Может, я ошибаюсь, но есть подозрение, что главный страх мужчин в Голливуде — слёзы и превращение любого фильма в „Язык нежности" (мелодрама, получила 5 Оскаров) и „На пляже" с Бетт Мидлер. И даже если в фильме будет секс, вдруг после него кто-то заплачет?»
По словам Лесли Хэдланд, в отличие от сценарного мастерства «режиссура — это искусство невидимое». Но зато результаты режиссуры отлично заметны. Доктор Марта Лозен в ходе исследования обнаружила, что в фильмах, где режиссеры — женщины, занят «значительно больший процент женщин в других ключевых ролях».
Но если всего 1,9% фильмов из ведущей сотни картин снято женщинами, то нет никакого эффекта «просачивания». «Что поражает меня больше всего, так это насколько явной является дискриминация, — говорит Ариэла Мигдал, помогающая Американскому союзу защиты гражданских свобод рассматривать дела, связанные с гендерной дискриминацией. — Агенты открыто говорят: „Ты не подходишь, потому что тот мужик не наймет режиссера-женщину". Список на постановку крупных фильмов — это пять приемлемых чуваков и Кэтрин Бигелоу. И Кэтрин Бигелоу вряд ли возьмется за „Мир Юрского периода". Нельзя же иметь список кандидатур, совсем не содержащий женщин». Продюсеры часто говорят: «Да, однажды мы наняли женщину, но получилось не очень».
Ди Рис была на фестивале «Сандэнс» годом ранее Хэдланд и Треворроу. В свои 38 она с горечью в голосе говорит о том, что сама называет «битвой» за место, где сейчас находится. Она написала сценарий и сняла фильм «Пария» о взрослении афроамериканки-лесбиянки из Бруклина и представила его на «Сандэнсе». Также она написала и поставила «Бесси», стильный биопик HBO о блюзовой певице Бесси Смит, в котором сыграла Квин Латифа. «Бесси» получила хорошую прессу. Сейчас Рис разрабатывает сериал о великой миграции афроамериканцев с FX и Shondaland, компанией Шонды Раймс.
Уроженка Нэшвилля, Рис занималась продажей стелек, прокладок и устройств для удаления бородавок, пока не поступила в киношколу при университете Нью-Йорка и не нашла учителя в лице Спайка Ли. Понадобилось 12 лет, чтобы в резюме появилось 2 полноценные работы. «Я вижу плодотворную карьеру Вуди Аллена из 30 или 40 фильмов — и смотрю на часы, — говорит Реес. — Хотелось бы мне снимать по фильму в год. У черных женщин-режиссеров нет даже возможности посомневаться, браться за дело или нет. Нас заранее считают некомпетентными там, где белый мужчина считается подходящим, если не доказал обратного. Продюсеры просто думают, что белый парень в бейсболке справится — независимо от того, сделает ли он это на самом деле. Для обласканного вниманием дебюта белого мужчины траектория запуска = 90 градусам. Для нас это 30 градусов».
Она задается вопросом, ограничена ли эта проблема лишь студиями. «В кинокритике недостаточно женщин или афроамериканцев, так что хорошая работа по теме может пройти мимо критиков».
Во время тура по раскрутке фильма «Суфражистка» Мэрил Стрип посчитала количество критиков мужчин и женщин на Rotten Tomatoes. Соотношение было 760 к 168.
Мэтт Дэймон доказал, что Рис права, в первом эпизоде реалити-шоу HBO Project Greenlight. Когда продюсер, афроамериканка Эффи Браун, призвала нанять режиссера-женщину, которая могла бы добавить больше чувств в историю проститутки, Дэймон сказал ей: «Говоря о многообразии, мы показываем его с помощью актерского кастинга, а не с помощью набора членов съемочной группы».
Рис отмечает выбор неопытного режиссера Джоша Транка, еще одного белого парня в бейсболке, для съемок «Фантастической четверки». После своего дебютного малобюджетного фильма, Транк моментально получил на руки крупную франшизу. «Как видно, риск есть риск, — говорит она. — Так почему бы не рискнуть, взяв человека с другим взглядом на вещи?». Вместо этого Голливуд продолжает придерживаться знакомого стереотипа: белый, мужчина, бейсболка. «Люди, руководящие студиями, помазывают режиссеров на царство», — говорит сценарист и режиссер Нэнси Майерс.
Актер Алек Болдуин, работавший с Майерс, отмечал, что корни милитаристских клише Голливуда по поводу работы режиссера уходят весьма глубоко. «Съемки называются „shooting" (буквальный перевод с английского — „стрельба"). Группы называют юнитами, боевыми единицами. Сотрудники общаются друг с другом по рации. Режиссер в этой картине занимает место генерала армии. Из-за этого существует предположение, что мужчины лучше подходят для работы режиссера, так как те обладают нужной жесткостью и свирепостью. Лично я работал с множеством режиссеров-мудаков. Им следует приоткрыть дверь и впустить побольше женщин». (Джилл Солоуэй предпочитает не кричать: «Мотор!» (Action!), потому что это больше похоже на призыв к атаке)
Образ режиссера как чванливого генерала глубоко засел в мозгах голливудских дельцов, несмотря на то, что он не имеет ничего общего с эффективностью. Скажем, я наблюдала, как режиссер Лесли Линка Глаттер на съемках серии сериала «Родина» в Берлине готовилась к взрывам, поправляя помаду. Или я видела на студии Paramount, как Мариэль Хеллер режиссировала эпизод «Очевидного» и разговаривала с актером Джеффри Тамбором, полуобняв его за плечи. «Вам придется наставлять каждого, кто с вами работает, и замечать все, что происходит вокруг, — говорит Хеллер. — Так что в каком-то смысле женщины идеально подходят для того, чтобы быть режиссерами».
Но пока Солоуэй публично призывает женщин плакать на съемках, если они хотят, главы студий и многие режиссеры-женщины с этим согласиться не готовы. «Сдерживание эмоций входит в работу режиссера, — говорит Сара Гаврон, постановщица „Суфражистки". — Находясь на съемках, вы постоянно должны вести себя как взрослые, держа все под контролем. Даже если вы передумали, делать это нужно решительно, чтобы команда последовала за вами».
Кэтрин Хардвик принесла студии Summit Entertainment 400 миллионов долларов, когда взяла на главные роли Кристен Стюарт и Роберта Паттинсона и создала туманную вселенную первых «Сумерек». Частично она добилась такого результата потому, что ее 60-летнее тело заключало в себе страстную душу подростка. Однако чувствительность Хардвик испортила ей репутацию (сразу несколько студийных продюсеров-мужчин, работавших с Хардвик, сказали, что она может быть чрезмерно эмоциональной). Она говорит, что во время съемок «Сумерек» спряталась за деревом и проплакала весь день из-за некоторых проблем на площадке. За это ее оштрафовали.
«В качестве художника-постановщика я работала с 20 режиссерами, преимущественно мужчинами, — рассказывает Хардвик. — Поэтому я не раз видела целый спектр выплесков самых разных, подчас крайне диких, эмоций — увольнения, крики, драки между режиссерами и актерами, проституток, домогательства, траты бюджета, недостаток подготовки. Если мужчина заплачет, ему устроят овацию за чувствительность, а женщину застыдят».
Даже если женщина не плачет, главы студий задаются вопросом — что если она вдруг впадет в полуобморочное состояние, в котором не сможет принимать решения? Мужчины в Голливуде все еще шутят, что во время съемок фильма «Йентл» Барбара Стрейзанд советовалась по поводу каждого кадра со всеми подряд — от Спилберга до садовника. Женщины-режиссеры якобы одержимы внутренним сомнением насчет того, сколько раз они могут спрашивать команду об объективах или кранах прежде, чем их сочтут размазнями.
Модель Орсона Уэллса никуда не делась. Выходящие из себя мужчины-режиссеры в глазах публики выглядят капризными, эксцентричными гениями. Если так себя ведут женщины, их считают стервами. «Существует предположение, что режиссеры, шоураннеры, творцы могут быть (да еще и на пользу проекту) тиранами, — говорит Карин Кусама. — Предположение заключается в том, что из мужчины монстр получается гораздо лучше».
Хотя женщины нашли, как говорит Сара Трим, шоураннер сериала «Любовники», «маленький оазис» на телевидении, общие цифры все же удручают. Гильдия режиссеров Америки проанализировала 277 телевизионных сериалов (в год выходят тысячи новых серий) и обнаружила, что женщины поставили всего 16% эпизодов. Женщины надеются, что интернет сможет разрушить старый-добрый мужской клуб, но кроме «Очевидного» Солоуэй, где все эпизоды первого сезона снимались женщинами, показатели от стриминга тоже не радуют.
У многих женщин-режиссеров, с которыми я беседовала, был быстрый и яркий старт, затем карьера буксовала, и им приходилось долго ждать прежде, чем снова получить крупный проект. Они не считают это совпадением, такая витиеватая траектория вполне обычна для женщин. Мими Ледер мощно начала свою кинокарьеру в 1997 с боевика «Миротворец» с Джорджем Клуни, годом позже последовало спродюсированное Спилбергом «Столкновение с бездной» на тему «мама, комета скоро врежется в Землю». Затем Ледер ждал провал с драмой «Заплати другому» и, как она это называет, «я отправилась в кинотюрьму, осталась там надолго и было адски больно».
Хэдланд говорит, что боится оказаться в таком же чистилище. «Все эти чуваки — Спилберг, Кассаветис и Вуди Аллен делали несмотрибельные фильмы. Но запомните вы провал „Иштар" Элейн Мэй. Это не вина Элейн. Бедная Элейн». (Фильм «Иштар» негласно считается одним из худших в Голливуде — прим.ред.)
Женщины, которых я опрашивала, часто поднимали интересный вопрос: «Почему ситуация не изменилась, когда женщины оказались среди руководства студий?» Даже до того, как Шерри Лэнсинг стала первой женщиной-президентом 20th Century Fox, в топ-менеджменте студий встречались очень яркие героини (всегда во главе с правителем-мужчиной). В настоящее время женщины руководят двумя из Большой Голливудской Шестерки киностудий, хотя одна из этих женщин — сопредседатель.
Часто, объясняя ситуацию, мне говорили, что существуют женщины, которым проблема небезразлична, но инстинкт самосохранения одерживает верх. Поэтому они понимают, как мало могут сделать кроме того, чтобы «поддерживать постепенное уничтожение предрассудков, чтобы нашим детям и внукам было легче», как это сформулировала одна из голливудских топ-менеджеров.
Другие женщины-руководители возлагают вину на самих женщин. «Многие женщины приходят совершенно неподготовленными и провоцируют соответствующую реакцию, — поясняет одна из них. — Они несут претенциозную чушь вроде: «Если вы собираетесь сделать этот фильм, позвольте мне рассказать вам, как сделать его как следует». Кэтлин Кеннеди, глава Lucasfilm, добавляет: «Пока я не дала знать о себе на женской конференции Fortune, ни одна женщина не позвонила мне и не сказала, как сильно она хочет снимать «Звездные войны». А ведь это они должны висеть на телефоне и говорить: «Эй, я хочу рассказать, как много для меня значат „Звездные войны" и что я могу с ними сделать».
Учителя в киношколах, с которыми я общалась, говорили, что многие женщины в конце обучения самостоятельно меняют специальность с режиссирования на иную и что они не настолько заинтересованы в финансовой части шоу-бизнеса, как им следовало бы. Лина Данэм оспаривает это: «Я чувствую, что мы постоянно говорим женщинам: „Вы недостаточно агрессивны. Вы недостаточно известны". Знаете, несколько несправедливо призывать женщин трудиться в два раза больше, чтобы получить то, что мужчина получает, просто появившись».
Данэм предлагает отличную выжимку мыслей женщин, руководящих студиями: «Я уверена, многие из них думают так: „Я здесь, я себе жопу рвала, чтобы получить эту работу, и я не собираюсь делать набор женщин-режиссеров своей миссией, потому что тогда меня, [вырезано цензурой], уволят. Конечно, я хочу изменить мир. И я его меняю как раз тем, что я — женщина, находящаяся на этой должности". Вот вам метафора: вы на плоту, вы свалили с тонущего корабля. Собираетесь вы спасать всех остальных? А что, если вы их затащите, ваш плот утонет, и вы все умрете? Таково, по крайней мере, позитивное прочтение. А реально вот такое: они хотят произвести впечатление на высшее руководство и заработать денег».
Рассматривая женщин на руководящих позициях, важно принимать во внимание территорию мужского доминирования, на которой им приходится выживать. «Когда голливудские боссы принимают решения, они входят в контакт с 15-летними собой — именно для такой аудитории снимаются фильмы, — сказала одна из голливудских женщин-руководителей. — Им не слишком хочется слышать женские голоса, потому что те напоминают им о матерях, заставляющих убрать комнату, или о женах, ноющих, чтобы они пришли домой, тогда как им хочется побыть с молодыми подружками». Одна из популярных актрис высказалась более жестко: «Я думаю, это имеет прямую связь с доминированием в сексе, с достижением и поддержанием эрекции. Это похоже на то, как мужики в транспорте садятся и расставляют ноги. Они хотят зайти в зал совещаний и показать, что именно они в ответе за очередной „мужской" фильм, поскольку это отражает их собственную мужественность».
Линда Вулвертон, написавшая сценарии для «Короля-льва», «Красавицы и чудовища», «Малефисенты» и «Алисы в Стране Чудес» считает, что сопротивление женщинам «проистекает из мистического страха, что мы не способны держать себя в руках. Или, возможно, из опасения, что мы как раз можем это делать, что мы могущественны, что мы будем управлять миром лучше».
Миранда Джулай, режиссер, сценарист и писательница, удачнее всех ухватила эту яростную и расплывчатую природу сексизма студий, пока мы беседовали с ней в пригороде Лос-Анджелеса: «С женщинами ассоциируется нечто гадливое, и мне кажется, что это и есть настоящая мизогиния, постоянно присутствующая где-то рядом. Она точно связана с тем, что женщинам не позволяют стареть. Женщине позволено попасть в мир силы и стать восхитительной угрозой в течение только крайне короткого промежутка времени. Существует опасение, что когда женщина что-то снимает, это не просто станет провалом, но превратится в нечто раздражающее, возмутительное и каким-то образом инкриминирующее. Возьмем Спайка Джонса, братьев Дюпласс, Уэса Андерсона — можно ли назвать их моими коллегами? Они могут облажаться, но в этом провале никогда не будет привкуса этой гадливости, относящейся к неудачам женщин.
Возможно, это объясняет, почему множество успешных женщин не хотят публично обсуждать проблему или называть ее причину. Некоторые журналисты, пишущие о Голливуде, отмечают, что женщины-руководители ведут себя по-девчоночьи, в стиле гейш, нежели их коллеги в Нью-Йорке. Как формулирует это одна из женщин-продюсеров Sony: «Никогда не помешает иметь пару отличных ножек в Голливуде».
Ребекка Миллер, сценарист и режиссер комедии «План Мэгги» с Гретой Гервиг, Джулианной Мур и Итаном Хоуком, говорит, что большинство женщин из голливудской верхушки слишком гордились «уникальностью» в номинальной роли. «Нам пора перестать волноваться по поводу того, что в комнате есть другие женщины, — говорит она. — Можно поучиться солидарности у геев-мужчин».
Прошлым летом я пила кофе с Эми Паскаль, бывшей со-председательницей совета директоров Sony Pictures Entertainment, на съемках ребута «Охотников за приведениями», который она продюсировала. После скандала со взломом почты Sony, уволена была только Паскаль.
Эми, фанатка Джейн Остен, пришла на руководящую работу в Sony с желанием снимать женское кино и добилась успеха с такими картинами как «Их собственная лига» Пенни Маршалл, «Маленькие женщины» Джиллиан Армстронг, «Прерванная жизнь», которая принесла Анджелине Джоли «Оскар», «Разум и чувства» и «Ангелы Чарли». Но за эти удачи ей пришлось испить чашу унижений до дна. «Я любила эти фильмы, — вспоминает она. — Но единственная оценка, которой я удостоилась из уст своих коллег, была что я снимаю „кино для телочек". А потом я сдалась, потому что мне было стыдно перед всеми. Я чувствовала, что, к сожалению, на меня повесили ярлык, что я могу делать только такие фильмы, и фильмы эти не принесут ожидаемых доходов. Мне надо было доказать, что я способна на всё».
Поэтому она переключилась на такие проекты, как «Человек-паук» и «Джеймс Бонд», отдав главные роли Тоби Магуайру и Дэниэлу Крэйгу и заработав миллиарды для студии, при этом отстаивая право снимать такие душевные фильмы как «Джули и Джулия» Норы Эфрон о Джулии Чайлд.
После того как ее уволили, Эми вернулась к тому, что называет своей «настоящей любовью». «Я всегда хотела снимать кино с главными героинями женщинами, которые меняют окружающий мир, фильмы, в которых поступки женщин приводят к важным последствиям, будь главная героиня положительной или отрицательной, — говорит она. — Я хочу, чтобы у девочек изменилось восприятие себя».
В Голливуде нынче модно обсуждать «эффект Лины Данэм» и «эффект Джилл Солоуэй»: студии начали искать сериалы, центральным персонажем которых является женщина, и нанимать женщин для их создания. В своих трейлерах, как в фильме «Странная парочка» — один вылизан до блеска, другой захламлен до потолка — Данэм и Солоуэй планируют мятеж и готовят женщин-режиссеров.
У руководства студий нет другого выбора, кроме как прислушаться. Как сказала мне Кэтлин Кеннеди: «Недавно один из агентов проводил для меня питчинг режиссеров, и когда он закончил, я подождала и спросила: „А вы представляете женщин-режиссеров?", он ответил: „Э-э-э-э-ээ". Мне пришлось поднять этот вопрос. Я считаю, что вы должны на них надавить». Том Ротман, глава Sony Pictures, недавно сказал в своем интервью The Hollywood Reporter: «В этом бизнесе существует миф, что кассовые сборы делают молодые мужчины. Может быть, десять лет назад это и было верно. Но я не считаю, что это верно в наше время. Вообще-то, я считаю, что кассу делают женщины». В этот момент, кажется, зазвучали фанфары. «Вдруг, ни с того ни с сего, оказывается, что мы живем в женскую эпоху, — говорит мне Паскаль. — Но звук фанфар, как всегда, продлился не больше пяти минут».
Солоуэй стала азартным защитником с «мессианской, феминистической антипатриархальной мечтой». Мать двоих сыновей, одному из которых 7 лет, она хочет открыть на площадке детский сад и лоббирует в режиссерской гильдии возможность снимать одну серию силами двух режиссеров, чтобы сделать график съемок более гибким.
Детский вопрос стоит очень остро. Несколько крупных руководителей говорят о том, что женщины-режиссеры бросают карьеру, чтобы завести семью. Атмосфера страха существует и по сей день: многие женщины-режиссеры рассказали мне о том, что скрывали свою беременность до последнего. Одна женщина-режиссер рассказала, что прячет своего ребенка, отказываясь публиковать на фейсбуке фотографию своего сына, боясь, что это «положит конец ее карьере».
«Даже женщины-руководители говорили мне, не зная о том, что я — мать: „Нам всегда хотелось бы поработать с женщинами режиссерами, но у них потом появляются дети"», — говорит Мариэль Хеллер, снявшая «Дневник девушки-подростка», который собрал хорошую критику прошлым летом. — Это просто клеймо какое-то, это несправедливо. Это просто дурацкий предлог, так как никто и никогда не спрашивает мужчин, у которых есть дети, смогут ли они работать».
Джина Принс-Байтвуд рассказала, что когда снимала «Тайную жизнь пчел» в Северной Каролине, ее муж остался дома, в Лос-Анджелесе. Он сообщил ей о том, что младший сын, которому сейчас 11 лет, расхаживал по дому с игрушечным телефоном, понарошку с ней разговаривая. «Я чувствовала огромную вину, она меня разрушала, — говорит 46-летняя постановщица, у которой есть еще один сын, 14 лет. — Но я режиссер, я должна подкармливать и эту часть себя».
Уже почти шесть месяцев как голоса Принс-Байтвуд и многих других талантливых женщин звучат у меня в голове. Я слышу, как они ломают голову над проблемой неравенства и анализируют его причины, пытаясь найти способ обойти ее или планируя сразиться с ней с открытым забралом. Данэм говорит о квотах. Другие связывают свои надежды с тем, что паутину разорвут новые студии, такие как Netflix и Amazon.
Но, как говорит Принс-Байтвуд, студии должны открыть двери перед женщинами, влюбленными в кино и в искусство рассказывать. «Просто впустите нас в комнату», — говорит она.
Ли Джаньяк, 35-летняя сценаристка с немного вальяжными манерами, немедленно дает вам почувствовать, чего она хочет. Будучи прагматиком, Джаньяк добилась повышения зарплаты, когда работала ассистенткой продюсера в продюсерской компании Леонардо ДиКаприо Appian Way. Она отказалась от предложения снять эпизод сериала для известной телесети на условиях, что сначала посмотрит на практике, как работает режиссер-ветеран. Она испугалась, что это оставит пятно на ее карьере.
«Зачем кому-либо давать мне 40-миллионный бюджет на запуск фильма, если я на прошлой неделе снимала маленькую учебную программу?», — спрашивает она. Ли знает, что парням, снимающим фильмы ужасов и фантастику, проще стать режиссерами блокбастеров, чем женщинам, которые пишут сценарии романтических комедий. Вместе со своим соавтором сценария она сняла «Медовый месяц», фильм ужасов с бюджетом 1 миллион долларов, историю-о-том-как-что-то-происходит-в-хижине-в-лесу, от которой по спине бегают мурашки; в фильме снялась очаровательная рыжеволосая Роуз Лесли, хорошо известная по роли Игритт, возлюбленной Джона Сноу в «Игре престолов».
Фильм привлек внимание четы продюсеров Дага Уика и Люси Фишер. Они собирались снимать ремейк культового фильма ужасов «Колдовство» о черной магии в католической частной школе. Джаньяк, воспитанная в католической семье, прошедшая аспирантуру Университета Огайо по специальности «современная иудаика», стала идеальной кандидаткой для написания сценария и режиссуры ремейка.
Ли говорит, что терпеть не может историй о женщинах-режиссерах, которые заливаются слезами после ссоры с ворчливым оператором: «Когда я слышу такие истории, то думаю — если ты позволяешь людям вытирать о себя ноги, то зачем ты хочешь быть режиссером?»
Решение гендерной проблемы в Голливуде важно для таких женщин, как Джаньяк. Но оно так же важно для женщин и девушек во всем мире. «Мы влияем на культуру, поэтому, опасно, что так мало женщин снимает кино. Почему я не могу снимать „Супермена"?»
За информацию спасибо http://redrumers.com/.
Женщины в Голливуде: Откровенный разговор
|
... что 
...что в 
0
