 Одним из главных телевизионных хитов этой осени, безусловно, стал недавно завершившийся пятый сезон «Острых козырьков». Причём завершился он бесстыдным клиффхэнгером – с кучей вопросов и возможными ответами, обозначенными лишь парой смутных намёков. Успел шокировать – в том числе, кое–чьим абсолютно алогичным (и чертовски приятным) возвращением. А главное – даже чётче, чем предыдущая, четвёртая, глава – обозначил маршрут развития культового сериала.
Правда, на первый взгляд всё достаточно стандартно. Тот же дежурный Ник Кейв бормочет Red Right Hand в титрах. Та же цветовая гамма: затуманенный дымкой серый индустриальный фон – плюс алые пятна крови, жёлтый цвет фар, сочная коричневая грязь, оранжевый огонёк сигары, синие ампулы кокаина, чёрные пистолеты, пронзительно голубые глаза Киллиана Мёрфи. В конце концов, те же сюжетные перипетии – которые позволяют совмещать реальный исторический контекст с вымышленной – пусть даже и «основанной на реальных событиях» – драматической историей отдельно взятого преступного клана.
И здесь–то, пожалуй, стоит наконец заметить, что упомянутая «отдельная взятость» – как в плане формы, так и в плане содержания – окончательно доконала бессменного шоураннера Стивена Найта теснотой. Причём видно это с первых же кадров: старт первого эпизода – а в значительной степени и сюжет всех шести – определяет «чёрный вторник» 1929–го. Грандиозный американский биржевой крах, с одной стороны, вынуждает клан Шелби отказаться от планов по «легализации» бизнеса и вернуться на прежние тропы. С другой – обостряет борьбу за власть, подогревает амбиции, плещет бензином в и без того прилично так разгоревшийся костёр семейного раздора.
Оный обозначен особенно жирными, широкими мазками – прежде всего, в разрезе противостояния молодой «прогрессивной» поросли с носителями «традиционных ценностей». Ряды первых пополнены архетипической тонкокостной американской блондинкой (привычно замечательная Аня Тейлор–Джой), глазеющей на старичков в кепках с плохо скрываемым презрением. Вторые – собственно, старички в кепках – яростно отмахиваются от перемен, не имея ни малейшей возможности их проигнорировать. В общем, снова – тема «отцов и детей». Вечная, чтобы не сказать – заезженная.
Однако зевать и скучать не приходится, поскольку полутонам и унылой рефлексии тут – даже активнее, нежели раньше – предпочитают шум, гам и предельный накал страстей, да ещё и под громкую музыку – разумеется, подобранную с маниакальной тщательностью аккурат к той или иной сцене. Соответственно, и фирменный клиповый почерк Peaky Blinders нынче докручен до нарочито прямолинейной ассоциативности: тот, кому пасмурно и плохо, вышагивает по мостовой под Joy Division; очередной зажигательный конфликт анонсируют Black Sabbath; Анна Кальви напевает про «последнее предсмертное желание» – и так далее.
И ещё далее – вплоть до массы красочных взрывов, огульной пальбы из пулемёта в духе «Хищника», раскадрованной дуэли взглядов а–ля UFC, высокой концентрации жестоких расправ... Инструментарий бьёт в лоб, стремительно уводя «Козырьков» от их изначальной, сугубо бирмингемской локальности в сторону по–голливудски размашистого кинокомикса. Сюда же, кстати, появление Освальда Мосли – основателя Британского союза фашистов: он неистово зигует, строит козни, сношает всех и вся – и, в общем, обозначен этакой карикатурной чёрно–красной злобной кляксой. Или – выход на сцену столь же аляповатых шотландских «Билли Бойз», которые, в принципе, нужны преимущественно для того, чтобы мы могли полюбоваться игрой Брайана Глисона – и увидели ещё несколько эффектных сцен.
Главным образом на эффектные сцены нацелен и сезон как таковой. Минимум разжёвывания мотиваций – при максимуме коротеньких стильных пьесок, снятых, наверное, специально под аплодисменты и ахи–охи. Вот, например, Эйдан «Аберама Голд» Гиллен азартно, с помощью раскалённого гудрона мстит за распятие сына – и обаятельно зыркает в камеру. А вот вам Артур – старина Артур, чьи кровопролитные истерики теперь избыточны сверх любой вообразимой меры – и сверх меры же восхитительны. Да что уж там – даже исполнитель титульной роли не чурается оголтелого переигрывания, поэтому Томми Шелби истошно орёт и колотит кулаком по стенам: его, дескать, никто никогда не слушает.
Более того – местами Найт со товарищи уже не стесняются и откровенной театральщины. Миксуют динамичный балетный номер с неистовым нагнетанием саспенса, будто насмотрелись третьего «Джона Уика». Натравливают на главного героя призраков прошлого в лице Аннабель Уоллис, буквально вышагивающей из тумана – на манер американских «психологических триллеров». То тут, то там вставляют в повествование звенящие паузы – заставляя аудиторию вжиматься в кресла. Спустя минуты, наоборот, взвинчивают темп рваным монтажом. Запросто оправдывают лихие сценарные твисты невообразимыми совпадениями.
Короче говоря, подбираются к опасной границе с драматургической пошлостью. Но всё–таки не переступают черту, виртуозно балансируя между заметным упрощением задумки и высочайшим мастерством реализации. Да, Peaky Blinders стали легкомысленнее и легковеснее. Однако с лихвой компенсировали это возросшей динамичностью, усилением развлекательной составляющей и блокбастерной зрелищностью – к неудовольствию разве что самых чопорных консерваторов.
4,5 из 5
За информацию благодарим сайт rg.ru
Рецензия на пятый сезон «Острых козырьков»: зрелищнее и веселее
|
Одним из главных телевизионных хитов этой осени, безусловно, стал недавно завершившийся пятый сезон «Острых козырьков». Причём завершился он бесстыдным клиффхэнгером – с кучей вопросов и возможными ответами, обозначенными лишь парой смутных намёков. Успел шокировать – в том числе, кое–чьим абсолютно алогичным (и чертовски приятным) возвращением. А главное – даже чётче, чем предыдущая, четвёртая, глава – обозначил маршрут развития культового сериала. 
