ОНА

Просыпаться было больно. Наверное, из-за того, что моя голова вибрировала как огромный, чугунный колокол, по которому стучал увесистым молоточком какой-то звонарь-садист. Дон-дон-дон-дон и так далее. Приятного в этом мало. Хотя вы и сами, наверное, знаете об этом не понаслышке.

Лениво перевернувшись на правый бок, я с неописуемым трудом открыла сначала один, а потом и другой глаз. И внезапно ощутила, как вдоль моих ног ползёт моя новая пушистая питомица — чёрная, как безлунная ночь, кошка, которую я спасла на мосту. Пробравшись вперёд и пройдясь своим шёлковым, гибким хвостом по моей груди и шее, животинка, наконец, выбралась наружу и начала ласково тереться о мою щеку своей усатой мордочкой. Я рассеялась и подхватила кошку на руки, параллельно поражаясь тому, что моя головная боль потихоньку начинает испаряться.

— Что ты потеряла в моей постели, маленькая проказница? — наигранно строгим тоном спросила я у кошки, вглядываясь в её бесстыжие зелёные глаза. Подходящего имени ей я пока ещё не подобрала, поэтому называла её проказницей.

— Мяу! — удивлённо мяукнула кошка, воззрившись на меня взглядом невинного ангелочка.

— Значит, хочешь сказать, что ты и понятия не имеешь, как оказалась здесь, не так ли? — ухмыльнулась я проказнице, но она, естественно, ничего мне не ответив, строптиво вырвалась из моих рук и выбежала из комнаты.

Проводив кошку задумчивыми глазами, я неожиданно обнаружила, что дверь в мою спальню была приоткрыта примерно на полтора фута.1 Такого просто не могло быть! Я всегда плотно закрывала свою дверь прежде, чем лечь спать. Даже более того — я закрывала её на ключ, задвигала стулом и запирала на все известные мне блокирующие и запечатывающие заклинания. Тогда почему сегодня она была открыта?!

Незапертая дверь навела меня на соответствующие мысли. Например, что побудило меня не затворять дверь в мою спальню? В ходе тяжких раздумий я с ужасом обнаружила, что вообще не помню, чем закончилось моё свидание с Эндрю, и как я добралась до дома? Я ничего не помню о прошлой ночи!

Уговаривая себя не поддаваться панике, я стремительно встала с кровати и начала нервно мерить комнату семимильными шагами. Надо вспомнить, вспомнить, что вчера было. О, Мерлин! Не могла же я выпить такое количество алкогольных напитков, чтобы начисто стереть из своей памяти события вчерашней ночи. Последнее, что я более-менее помню, это, как мы с Эндрю разговаривали о чём-то, потом к нам присоединился его друг — Кайл. Мне он не понравился с первого взгляда. Неприятный тип. Потом Кайлу стало плохо и Эндрю пришлось увести его. Я даже более чем уверенна, что это дело рук Поттера!

Кстати, Поттер… Проклятая гриффиндорская скотина! Мне же нужно отдать ему «должок», всыпать хорошенько за то, что он вчера вытворял, мерзкий гадёныш! Но об этом позже. Сейчас нужно вспомнить… Дьявол! Что же было потом? Но это самое «потом» ни в какую не хотело посещать мою бедную головушку. Пустота… Тупик… Обрыв… Вот на что натыкалась моя память в безуспешных попытках восстановить «утраченные данные».

Отчаяние захлестнуло меня с головой и отступило лишь в момент, когда меня посетила спасительная мысль. Поттер! Ну, как же я сразу не подумала об этом?! Уж он-то точно должен знать, что было после. Мне только нужно вытащить из него необходимую информацию, чем я сейчас и займусь. Довольная найденным выходом из этой неприятной ситуации, я в тот же миг рванулась к двери с целью совершить незапланированный набег на «пещеру» гриффиндорца. При этом я почему-то не подумала, что моё появление в его «апартаментах» может оказаться несвоевременным и даже неловким для нас обоих.

Уверенно шагнув к проходу, ведущему в спальню брюнета, я взялась за ручку двери и надавила на неё. Дверь поддалась и медленно распахнулась, открывая моему любопытному взору достаточно уютную комнату, оформленную в традиционных гриффиндорских тонах — насыщенный красный с золотом. Если я не ошибаюсь, то раньше эта спальня принадлежала его крёстному — Сириусу Блэку. Поттер как-то упоминал об этом. Натянув на губы победную улыбку, я шагнула вперёд, а секундой позже осеклась и замерла на пороге, так как до меня потихоньку начинало доходить: что-то уж слишком легко я проникла в комнату Поттера в этот раз! Ох, не к добру это!

Я обернулась и пристально посмотрела на дверь за спиной. Идиотка! Почему же я сразу не догадалась? Вот, что меня настораживало! Дверь! В этот раз она не была заперта, хотя я могу поклясться самим Салазаром Слизерином, что утром двумя днями ранее мне пришлось ломиться внутрь, колотя кулаками так сильно, что стая рассвирепевших корнуэльских пикси по сравнению со мной показалась бы вам роем дружелюбных фей. Я терялась в догадках. Может быть, у нас сегодня День открытых дверей или Поттер потерял свою бдительность? Стра-анно! Нужно быть начеку.

Решив пока не зацикливаться на этом, я вернула своё внимание интерьеру этой типично мужской берлоги. Однажды я уже заходила в эту комнату, но тогда у меня не было времени изучить обстановку во вражеском стане, так как я была занята реальной попыткой убийства вечно выживающего парня. Как я и полагала, вещи гриффиндорца были разбросаны по всему периметру, и ни о каком порядке и речи не шло. Но не только это портило внешний облик комнаты: несмотря на все старания Кричера сохранить первозданный вид этого старинного здания, дом уже с первого взгляда на него давал понять, что он доживает свои последние годы. Покончив с беглым осмотром, очередной раз подтвердившим мою теорию о том, что все парни ужасные, безалаберные неряхи, я обратила свой взгляд к главному субъекту, из-за которого, впрочем, я здесь и нахожусь. Поттер, как и в первое утро после нашего фиктивного бракосочетания, дрых без задних ног, развалившись на левом боку, спиной ко мне.

Я обошла кровать и оказалась лицом к лицу со своим муженьком. Подобравшись ближе к нему, я присела возле кровати и с интересом начала разглядывать лицо спящего парня. В принципе, ничего необычного, что могло бы отличить Поттера спящего от Поттера бодрствовавшего, я не приметила. Ну, пожалуй, лишь отсутствие очков. Они обнаружились на прикроватной тумбочке.

Мой взгляд переместился ниже. А вот это было увлекательнее. Видимо, в комнате по ночам было душно, так как лежавший передо мной парень натянул покрывало лишь по пояс, великодушно предоставив мне шанс поглазеть на его тело. По крайней мере, на верхнюю его часть. Однако гриффиндорец сильно изменился за последнюю пару лет. Вытянулся, оформился в нужных местах, о чём свидетельствовали его гибкие мышцы, выгодно выделявшиеся на широких плечах и крепкой груди. Да-а! Это уже вовсе не тот полуобморочный задохлик, каким я запомнила его на четвёртом курсе. Прибавьте к этому результаты недавно предпринятой мною пытки над Поттером и вы сможете представить себе гладкую, белую кожу, на которую я сейчас смотрела.

Интересно, а Поттер спит полностью обнажённым или всё же одевает на ночь трусы? Бесстыдно ухмыльнувшись своей мысли, я переместила заинтригованный взор ещё ниже, на вторую, скрытую от меня, половину, гадая, хочу ли я увидеть больше? Через несколько секунд раздумий, я решила, что с меня на сегодня хватит и этого. Хорошего, как говорится, понемногу. К тому же, зачем шокировать парня? Я же не хочу, чтобы у бедняги случился сердечный приступ, пока я буду стаскивать с него покрывало.

«Чистая работа!». — Похвалила я себя за то, что всё-таки вынудила Поттера избавиться от буйной растительности на груди, процветавшей тут долгие годы до момента моего жестокого самоуправства. Ещё раз, не без злорадного удовольствия, вспомнив страдальческое выражение лица Поттера во время экзекуции, я улыбнулась и подумала, что пора бы уже разбудить «спящую красавицу» и устроить допрос с пристрастием, а потом и головомойку относительно вчерашних выходок.

— Поттер, вставай! — ощутимо пихнула я парня в плечо. Однако это действие не возымело должного эффекта, поэтому мне пришлось повторить его. — Поттер, вставай уже! Разговор есть. — Начала я тормошить его настойчивее.

— Отстань! — коротко огрызнулся парень и, обиженно чмокнув губами, нагло перебрался на другой бок, подставив мне для разговоров свою попу. Фу, как некультурно! Познакомить что ли его «дипломатического представителя» с моим бескомпромиссным «парламентёром» — Госпожой правой ногой?!

— ПОТТЕР! — рявкнула я, от всей души топнув ножкой, отчего люстра в спальне мелко затряслась.

Ноль эмоций. Парень, кажется, привыкший к неординарным проявлениям моего непростого характера, лишь неразборчиво пробурчал нечто напоминающее «Ходят тут всякие гадины!» и демонстративно зарылся под подушкой, давая мне понять, что к разговору в столь ранний час утра он не расположен.

Р-р-р-р-р! Поттер-р-р-р-р! Р-р-р-р-разорву!

— Что ж! — с преувеличенным спокойствием в голосе пропела я, хрустя костяшками пальцев над головой нерадивого супруга. — Ты сам напросился… МИЛЫЙ! — Поттер, конечно же, не придал моим словам значения! «А зря-я-я!», — мерзко захихикал мой внутренний голос. Я с ним была полностью согласна.

В следующую секунду я начала своё наступление. Дерзко плюхнувшись на постель рядом с гриффиндорцем, я попыталась перебраться на другую сторону кровати, упёрто преодолевая преграду, которою представляло собой сонное тело моего муженька. И так, как против моего «финта ушами» никто поначалу не был, я позволила себе некоторые вольности, читай садистские надругательства.

Продолжая перелезать через Поттера, я по пути пару раз «едва» не сломала ему пару-тройку рёбер, один раз «чуть» не придушила его, навалившись сверху, несколько раз «чисто случайно» пнула его в разные части тела, втайне надеясь, что мне удалось попасть в главную «мишень» и, вдобавок, множество раз «совершенно не специально» ущипнула его, куда только смогла достать, а достать я смогла до обнажённых рук и незащищённого торса.

В итоге, когда я, в конце концов, добралась до пустовавшей половины ложа и вольготно развалилась на ней, устремив на злого брюнета самодовольный взгляд из серии «Я всегда добиваюсь своего!», окончательно проснувшийся Поттер был готов к «переговорам». Я прочла это в его гневно блестевших глазах, в глубине которых полыхало неистовое, зелёное пламя Авады Кедавры.

— Доброе утро, Поттер! — промурлыкала я, изгибая свои губки в едкой усмешке.

— Паркинсон, любовь моя, когда же ты, наконец, отстанешь от меня и прекратишь каждое утро вламываться в мою спальню?! — саркастически хмыкнул парень, затем скорчил мучительную мину и с таким же, не менее тяжким, стоном вновь зарылся под подушкой.

— Но-но, дорогуша! — возмущённо скривила я свои губы. — Во-первых, я не вламываюсь, а вхожу. Дверь была открыта. А, во-вторых, ты сам не так давно, а именно вчера утром самым гнусным образом проник в мою спальню и устроил первоклассную побудку, которую я, вряд ли, смогу когда-либо забыть. Это стало та-аким шоком для меня…

— Не беспокойся, сладкая! — «медовым» голосом начал Поттер, приподняв один край подушки. — Можешь считать, что я сполна отплатил тебе и за этот и за все свои проделки, предпринятые против тебя за эти дни. Так, что тебе от меня надо? Что мне нужно сделать для того, чтобы избавиться от тебя хотя бы на час и досмотреть свой сон? — деловито спросил он, впиваясь в меня испытующим взглядом, в котором, помимо сосредоточенности, просматривалось ещё нечто неуловимое и необъяснимое. Он словно в любой момент ожидал от меня какого-то подвоха. И правильно делал, между прочим. Щазз он у меня попляшет! За вчерашнее!

— О, это просто, Потти! — откликнулась я, замечая, как он скривился, услышав нервировавшее «Потти». — Тебе всего лишь нужно ответить на пару вопросов. — Проинформировала я его. Он, вздохнув, протянул руку за второй подушкой, валявшейся у нас в ногах. Но я оказалась коварнее и шустрее, с боем вырывая у него подушку, которую он нахально хотел присвоить себе. Поттер заметно помрачнел и насупился. И не надо смотреть на меня таким взглядом! Обойдёшься, котик! С ближними надо делиться.

— Итак, приступим! — гадко улыбаясь, я устроила отвоёванный трофей за спиной и со счастливым вздохом упала в мягкие объятия перины. Гриффиндорец наградил меня тяжёлым, укоряющим взором, наверняка, призванным пристыдить мелкую пакостницу, но противоречить не стал, скорее всего, ожидая от меня первого хода.

— Первый вопрос. — Произнесла я размеренным тоном, однако, ненадолго задержавшимся в моих устах. — КАКОГО ЧЁРТА ТЫ ВЧЕРА УСТРОИЛ В РЕСТОРАНЕ, ПОЗВОЛЬ ПОЛЮБОПЫТСТВОВАТЬ?! — проорала я на одном дыхании, резко подавшись к Поттеру и заставив беднягу позорно скрыться за своей подушкой, выставленной передо мной в качестве защитного ограждения.

— Я не специально! — то ли пискнули, то ли прохрипели по ту сторону пухово-перьевой «баррикады».

— Ах, не специально…. — протянула я «ласковым» тоном, появлявшимся у меня в моменты потери контроля над собой, то есть в моменты зверского бешенства. — Не специально, значит… — продолжала я заводиться, медленно вытягивая из-за спины собственную подушку. Парень осторожно выглянул из укрытия и тут же получил по хамской, заспанной зюзе. — Вот тебе, Поттер!

Более не в силах сдерживать свой нарастающий гнев, я набросилась на Поттера со скоростью рассвирепевшего хищника. Гриффиндорец, видимо, не ожидая от меня такой прыти, кубарем скатился на пол и уже оттуда отбивался от моих нападок. Я, естественно, прыгнула следом за Поттиком, чтобы не дать паразиту ускользнуть от меня.

— Ой, прости! Я не специально! — увесистый удар подушкой пришёлся аккурат по левому уху Поттера. — Упс! Извини, милый! Я нечаянно! — приговаривала я, засвечивая парню уже по правому уху своим универсальным перьевым «орудием».

— За что?! — воскликнул изумлённый парень, не сводя с меня ошарашенного взора. — Я же ничего такого не сделал! — невинно утверждал он, пытаясь сбить меня с себя. Пока что безуспешно!

— За всё, Поттер! — рыкнула я, удачно вмазав ему в живот.

— Мамочки… — пискнул Поттик, хватаясь рукой за голый торс и на несколько секунд выбывая из нашего подушечного «боя». Отлично! Воспользовавшись этим временем, я скользнула любопытным взглядом по исподнему гриффиндорца. Давно хотела узнать! Хм, он меня разочаровал! Простые тёмно-серые семейники выглядели не очень возбуждающе.

— Нравится?! — едко поинтересовался парень, поймав мой взгляд и ту же секунду смекнув, о чём я сейчас думаю.

— Бывало и лучше. — Призналась я. От моего признания улыбка на лице Поттера незамедлительно увяла.

— Ты разбиваешь мне сердце, крошка! — притворно ахнул гриффиндорец, закатив глаза к потолку и сильнее прижав подушку к своей груди. — Я старался специально для тебя! А ты не оценила мои усилия, жестокая!

— В следующий раз попробуй надеть другие трусы! — не удержалась я от язвительного совета.

— В следующий раз я вообще не стану надевать трусы! Думаю, когда ты увидишь меня в первозданном виде, ты сразу передумаешь… Ай! За что?! — изумился Поттер, когда я ещё раз познакомила его физиономию с моей подушкой.

— За то, что ты невообразимый пошляк, и за то, что ты испортил мне свидание! — серьёзно ответила я.

— Ты должна сказать мне спасибо! — «обиженно» вякнул брюнет, едва уйдя от очередного выпада.

— За что? — тяжело выдохнула я в пылу нашей «постельной» битвы.

— За то, что я избавил тебя от этого блондинистого типа, детка! Зачем, спрашивается, тебе это убожество, когда у тебя имеется такой прелестный муж, как Я? — я сначала замерла от потрясения, но увидев хамскую ухмылочку Поттера, поняла, что он просто пытается вывести меня из себя. Кстати, это у него отлично выходит!

— Убью! — рявкнула я, налетая на своего «прелестного» мужа с подушкой.

Но он, ловко избежав моего выпада, рванулся к постели, намереваясь перелезть через неё, дабы уйти от моего жестокого возмездия. Но подло спутавшиеся вокруг его ног простыни и покрывала помешали Поттеру осуществить его план. Обрадовавшись своему невероятному везению, я, не медля, навалилась на свою жертву сверху, плотно придавив благоверного к матрасу своей отнюдь не лёгкой тушкой.

Парень, беспомощно крякнув, дёрнулся в сторону, но и тут я перекрыла ему все возможные пути к бегству, намертво вцепившись в его плечи. Боги! Я недоумённо качнула головой. И как только Поттеру удалось победить Волдеморта?! Это до сих пор оставалось для меня загадкой. Наверное, нам вешают лапшу на уши, а живёхонький и здоровенький Волдик сейчас попивает чаёк с шоколадными лягушками в какой-нибудь глуши. Лично я никак не могла себе представить, чтобы мой дражайший муженёк, на управу с которым у меня уходит не более десяти секунд, был в состоянии справиться с одним из сильнейших тёмных магов современности.

Но, похоже, я недооценила своего находчивого супруга, который, выдернув из плена покрывал свои нижние конечности, лишил меня равновесия, закинув ногу мне на бедро и тем самым повалив моё несчастное тело набок. Но и тут я не сдавалась, вырываясь, яростно шипя и пуская в ход свои ногти, пока мне не удалось одолеть противника. Точнее Поттер, которому надоело уворачиваться от моих острых ногтей, благоразумно сдался. А если быть ещё точнее, то мы просто устали.

Короче, примерно через пять минут нашего яростного выяснения отношений, мы обессилено повалились на скомканную постель — выдохшиеся, обливавшиеся потом и жадно глотавшие воздух в больших объёмах. Если бы кто-то посторонний вошёл в комнату в этот самый миг, то он бы с непоколебимой уверенностью утверждал, что я не пыталась размазать Поттера по стенке, а занималась с ним любовью. А какие ещё мысли может вызвать молодая парочка в неглиже, устало развалившаяся на скомканной простыне?

— Ты… какая-то странная… Паркинсон! — с трудом выдавил Поттер, урывками произнося слова между тяжёлыми вдохами и выдохами. — Я тебе так помог, а ты меня ещё и бьёшь!

— Угу! — согласилась я, не до конца понимая, о чём это он. Моё внимание было приковано к потолку.

— Так какой… у тебя… второй вопрос? — поинтересовался парень, постепенно восстанавливая дыхание.

— Что было вчера вечером, и как я добралась до дома? — спросила я, не шевелясь, так как во мне не осталось сил даже на это.

— Ты ничего не помнишь?! — в следующий миг Поттер, приподнявшись на локте, уставился на меня потрясёнными глазами.

— А должна? — насмешливо хмыкнула я, огромными усилиями поворачивая голову в бок, чтобы мне было удобнее смотреть в лицо собеседника. — Последнее, что я помню, это как Эндрю уводит своего дружка на воздух. Освежиться! — фыркнула я, улыбнувшись. — А потом всё словно смывается, стирается…

— Ну-у-у… — протянул Поттер, откидываясь на спину и впиваясь задумчивым взором в тот же самый потолок. — Думаю, тогда тебе не нужно знать, что было дальше!

— Поттер! — отчеканила я предупреждающим тоном. Что-то мне не нравится его задумчивый взор. Кажется, он чего-то не договаривает.

— Нет, честно! Ты только огорчишься, если я расскажу, что произошло после того, как твой ухажёр уволок своего дружка.

— Поттер, я жду! — настояла я. Что же там такого ужасного произошло? Я напилась и полезла танцевать на стол? Приставала к официанту? К заведующему рестораном?! К владельцу ресторана?!!

— В общем. — Тяжело выдохнул брюнет, словно собираясь с силами. — Твой Эндрю не такой паинька, каким хотел казаться. Ты раскусила его, с горя напилась в баре до потери сознания и отключилась, а потом мне пришлось тащить тебя до дома. — И глазом не моргнув, соврал парень. Я чувствовала это.

— Поттер! Не лги! — так! Кажется, я начинала терять терпение.

— Хорошо, хорошо! — смиренно вздохнул он. — В один прекрасный момент ты решила, что Эндрю тебе не нравится и, сказав ему об этом, встала из-за стола и покинула его. Я последовал за тобой. Когда мы завернули за угол в какой-то тёмный переулок, ты внезапно накинулась на меня с поцелуями. — Тут он мерзко ухмыльнулся, а я еле сдержалась, чтобы не надавать ему подзатыльников прямо в ту же секунду. Сначала дослушаю его байку. — Потом мы перенеслись сюда, и ты сорвала с меня всю одежду и надругалась надо мной прямо на кухонном столе. Заглянувший на кухню Кричер был шокирован до глубины души! У него теперь психологическая травма!

— Поттер! Это у тебя сейчас будет ТРАВМА, и не только психологическая! — пообещала я новоиспечённому сказочнику, трясущемуся от беззвучного хохота. — Расскажи мне всё, только говори правду и только правду, ибо всё, что ты сейчас скажешь, будет использовано против тебя в суде! — не удержалась я от смешной фразы, услышанной мною в одном маггловском фильме.

— Я не буду. — Отрицательно замотал головой посерьёзневший Поттер. — Если ты забыла многие неприятные моменты вчерашней ночи, это даже лучше для тебя. — Парень замолк на несколько секунд, отвёл взгляд в сторону, будто что-то вспоминая, потом неожиданно сменил свою окраску с телесного на пунцовый и, наконец, вновь повернулся ко мне. — Поверь, ты не захочешь этого вспоминать!

— А вот это уже мне решать, Поттер! — я слегка приподнялась и нависла над ним грозной тучей, которая могла разразиться молниями в любой момент. — И если ты сейчас же не расскажешь мне всего, то я… Что это?! — я на мгновение запнулась, опуская свой взгляд на нечто, целенаправленно упиравшееся в мою ногу. Увиденное заставило меня на время лишиться дара речи и тупо пялиться на … на … на… ЭТО…

— Проклятье! — вскрикнул Поттер, когда так же опустил свой взгляд и увидел кое-что интригующее. Быстро отстранившись от меня, он прикрылся покрывалом, но и это не помогло. Очертания этого «монстра» были видны даже сквозь ткань. — Довспоминался, дементор подери! Теперь ты рада, Паркинсон? — язвительно рявкнул он, стараясь скрыть свою внезапную эрекцию.

— Поттер, ну ты даёшь! — впечатлёно присвистнула я лишь через полминуты, когда ко мне, наконец, вернулась способность мыслить логически и говорить по-человечески. До этого я издавала лишь странные, нечленораздельные, мычащие звуки. — Вот это размерчик! Наверное, тебе снились очень хорошие сны. — Захохотала я, не сдержавшись.

Кажется, до меня только сейчас начал доходить смысл Поттеровских слов: «Думаю, когда ты увидишь меня в первозданном виде, ты сразу передумаешь!». Мда! Тогда сразу же напрашивался справедливый вопрос — почему у него ничего не сложилось с Чанг и мелкой Уизли? Да, Поттер, конечно, не идеал, но, по своему опыту знаю, женщина многое может простить за хороший секс! Или он не столь хорош в постели? Да вроде нет. Судя по тому, как быстро он возбудился — всего за пару секунд — я не думаю, что у него могут возникнуть какие-то затруднения. Нет! Не думайте, что мой бурный интерес к личной жизни Поттера вызван симпатией к нему и отдельным частям его тела, просто я, как и все женщины, слишком любопытна. А всё-таки почему? В чём причина? Додумать мысль мне не дал возбуждённый Поттер, который пытался отвлечь меня от своей выпиравшей части тела и сфокусировать моё внимание на своём лице.

— Паркинсон, может, хватит уже пялиться на меня?! И вообще… Не пора ли тебе, наконец, СВАЛИТЬ К ЧЁРТОВОЙ БАБУШКЕ ИЗ МОЕЙ КОМНАТЫ! БРЫСЬ! НЕМЕДЛЕННО! — яростно замахал на меня рукой парень.

Только вот я нагло проигнорировала его просьбы, не в силах оторвать взгляда от… хм… Я не извращенка, даже не думайте, и я видела достаточно (точнее три) мужских «хозяйств», но… Тот образчик, на который мне довелось сейчас смотреть, был… Ого-го! Или О-ля-ля, как говорят француженки.

— Ну, уж нет, Поттер! Ты меня отсюда не выгонишь! Я требую завтрак в постель и стриптиз в твоём исполнении. — Ехидно захихикала я, припоминая чьё-то гениальное высказывание о «хлебе и зрелищах». Поэтому, удобно устроившись на постели, начала выжидающе пялиться на гриффиндорца.

Поттер ещё больше залился краской, становясь похожим на варёного рака. Плюнув на меня, он начал искать какой-нибудь предмет, которым мог бы прикрыть свою срамоту. Как неприлично с моей стороны — заставлять парня чуть ли не лезть на стенку от стыда, но я на то и стерва, чтобы вести себя именно таким образом.

— Слушай, Поттер, может, уберёшь уже своё стенобитное орудие, пока оно не уткнулось в потолок и не продырявило крышу?! — подкалывала я парня, судорожно искавшего выход из этой неприятной ситуации.

— Не твоё дело, Паркинсон! — огрызнулся Поттер. Его взгляд вцепился в подушки, валявшиеся на полу возле кровати, но дотянуться до них он не мог. Для того чтобы схватить подушку, ему необходимо было встать с постели, а это значит — лишний раз выставить на показ свою эрекцию. Всё веселее и веселее. Что ж, посмотрим, что дальше.

— На уж! Лови! — смилостивилась я над ним и снисходительно кинула ему подушку. Поймав её прямо в воздухе, он быстро скрылся за нею. — А всё-таки, Поттер, с чего такой… ну… сюрприз?! — спросила я, удивлённая тем, что он ещё не облегчился, ведь я «поймала» его и это должно было несколько обуздать его «порывы». Но пока всё было наоборот.

— Не беси меня ещё больше, Паркинсон, и лучше по-хорошему вали отсюда, пока я не вышел из себя! — гневно прошипел брюнет, обласкав меня леденящим взором. — Тебе вообще не положено быть здесь. Если бы я хотел, чтобы мы жили в одной комнате и спали в одной постели, я бы не выделил тебе собственную спальню! Или ты передумала относительно раздельных спален?! — неожиданно переменившись и в голосе и в облике, обратился ко мне Поттер, в наигранном удивлении приподнимая правую бровь.

Я чуть не свалилась на пол от такого вопроса. Та-ак! Это что-то новенькое! Поттер начинает хаметь? Чего-чего, а вот ЭТОГО я от него никак не ожидала. Хорошо! Что дальше? А дальше — больше. Пока я приходила в себя, парень задал вопрос неожиданнее предыдущего.

— Так что ты выбираешь, дорогая? Покинешь мою комнату или, — Поттер выдержал эффектную паузу, скользя по мне заинтересованным и предвкушающим взглядом, по которому я поняла, что сейчас будет жарко, — или, — продолжил он шёпотом, почти заставившим меня вздрогнуть, — ты горишь желанием составить мне компанию в процессе решения этой проблемы? — он кивнул на подушку, под которой находилось его «секретное оружие».

Я замерла на месте, не зная, что мне делать: уржаться или пытаться поймать свою челюсть прежде, чем она упадёт на пол от приличного шока. Ай да, Поттер! Удивил! Он что? Серьёзно? Или просто прикалывается? А вот это мы сейчас и узнаем. Мой ход. Поиграем, Потти?

— Извини, милый, но я не хочу портить наши прекрасные враждебные отношения глупым сексом! — улыбнулась я парню «печально». Он слегка опешил, а потом понимающе хмыкнул. Кажется, он надеялся испугать меня, чтобы я упала в обморок или скорее сбежала из «логова извращенца»! Ага, щазз! Видели! Знаем! — Я лучше посижу в сторонке и посмотрю, как ты будешь укрощать зверя в себе!

— Ну, ты и стерва, Паркинсон! — с восхищённой улыбкой признался парень. — Только не говори, что ты настолько жестока, что даже не предложишь мне руку помощи?! — ехидно поинтересовался гриффиндорец, кажется, получая немалое удовольствие от нашего «обмена любезностями».

Ну, Поттер! Ну, скотина! Намеренно вложил в понятие «рука помощи» совершенно иной, извращённый смысл, чтобы смутить меня?! А вот тут ты уже заранее проиграл. Я не смущена, скорее удивлена. Приятно удивлена, надо сказать. Я ничего не ответила, всё так же загадочно улыбаясь Поттеру.

— Ну же, детка, иди к папочке! — парень, поняв, что так и не дождётся от меня никакого ответа, призывно похлопал по свободному местечку рядом с ним. Сейчас я не выдержу и вконец испорчу свою репутацию неприличным ржачем. — Поверь мне, ты не пожалеешь об этом. — Добил мою хрупкую нервную систему парень. Я всё-таки не вытерпела и согнулась как калачик, нервно сотрясаясь от истеричного смеха.

Я смеялась так громко и так страстно, как никогда в жизни. Из глаз текли слезы, становилось трудно дышать, в животе уже давно начались колики, а я никак не могла остановиться. Поттер моих настроений не разделял, пронзая меня мрачным и сердитым взглядом. И от этого его укоряющего взора я смеялась ещё сильнее. Наконец, через долгие две минуты я смогла совладать с собой. Содрогаясь от смеха уже чисто по инерции, я села в позе лотоса и взглянула Поттеру прямо в глаза.

— Я тебя обожаю, Поттер! — почти ласково сказала я парню, который ошарашено моргнул от таких откровений. — Спасибо тебе за бессмертие! — вновь улыбнулась я.

— Да не за что. — Кивнул парень, почему-то стыдливо отведя глаза.

— Ну, ладно! В гостях хорошо, а дома лучше. Пойду в свою комнату. — Я собралась было встать с постели и вернуться к себе, как услышала возмущённый вопль Поттера.

— Эй! А как же я?

— А что с тобой? — обернулась я.

— Ну! Это!

— До сих пор? — поражённо спросила, перемещая глаза на подушку.

— Угу. — Жалобно промычал парень.

— Мерлин! О чём ты только таком подумал, что он у тебя поднялся за одно мгновение? — раздражённо пробурчала я. Зря! Поттер раскраснелся ещё больше. Казалось, куда уж там дальше краснеть? Ан нет! Вот он! Сидит себе весь такой бордовый, словно вся кровь, имевшаяся в его жилах, сосредоточилась лишь в области лица, ушей и шеи. Ну и как теперь быть? Вообще-то, по большому счёту, это не моя проблема. Вот пусть сам он и разбирается. — Я пас, Поттер! — сказала я равнодушно через несколько секунд. — Твой дружок — ты и разбирайся.

— Признайся, что ты просто боишься! — поразил меня парень.

— Я? — возмущённо ахнула, не веря своим ушам. — Я не боюсь! Тем более тебя, Поттер!

— Тогда докажи. — Провоцировал он меня, сверля пристальным взором.

— И что я должна сделать, по-твоему? Погладить тебя, поводить ручкой, исполнить свой супружеский долг или напрочь отбить у тебя всякое желание, взмахнув палочкой?! Я же злобная ведьма. Ты не забыл об этом? — разозлилась я. За кого он меня вообще принимает?

— Забудешь тут. — Глухо буркнул Поттер, потупив глаза в пол. — Уходи! Мне нужно побыть одному.

— Хорошо. — Согласилась я. — Увидимся! — я уже повернулась, чтобы выйти из комнаты, но не смогла. Бросила последний взгляд и остановилась. Этот угнетённый, печальный и замкнутый в себе Поттер вызывал во мне раздражение, злость и… жалость? Чё-ёрт! Я не могу уйти просто так! Будь ты проклят, Поттер! Я ненавижу и тебя, и себя за то, что я сейчас сделаю.

Я не стала тянуть дракона за хвост, чтобы не передумать и не сбежать в последнюю секунду. Никто не посмеет назвать меня, саму Персефону Аиду Паркинсон, трусихой! Никто! Даже ты, Поттер! Нет. Не так. Особенно ты, Поттер! Я решительно подошла к кровати и присела рядом с парнем, чем чрезвычайно его удивила.

— То, что я сейчас сделаю, Поттер, я бы никогда не посмела сделать, будь я в здравом уме. Так что будь добр, не смей даже думать о том, что это имеет какой-либо смысл или может что-то значить. Я просто помогаю тебе! — произнеся всё это самым холодным и равнодушным тоном, который мог только существовать на этом свете, я приблизилась к гриффиндорцу и впилась в его губы. Он сначала вздрогнул и хотел отстраниться от меня, но я не позволила ему, запустив пальцы в его вихрастые, чёрные пряди и притянув ближе к себе, чтобы буквально утонуть в глубине его рта.

Поцелуй получился более страстным, чем я рассчитывала, но меня это совершенно не беспокоило. В данный момент меня больше забавляла реакция парня. Сначала он так поразился, даже возможно, что его шок граничил с сильным испугом. Потом он замер, не понимая, что дальше. А потом… А потом я почувствовала, что пора закругляться, так как Поттер начал потихоньку осваиваться и осторожно скользнул рукой по моей талии, сжимая нежную плоть облачённую в гладкий шёлк. Заключительный аккорд — лёгкий укус нижней губы. Бурный взрыв. Крупная дрожь прошла по его телу, а я улыбнулась ему прямо в губы. Ещё секунда, и я уже стояла на расстоянии метра от него, наблюдая за выражением шока на его лице и непониманием в глазах.

— Вот и всё. — Кинула я, поймав его ничего не понимающий взгляд. — Даю тебе пять минут на сборы. Только не заставляй меня ждать. Я хочу быстрее освежиться в душе. — Он, кажется, не понял ничего из того, что я ему только что сказала. Бедняга! Всё же я слегка перегнула палку. Не стоило. Наконец, его взгляд прояснился и стал более осмысленным. Я увидела, как он открывает рот, чтобы сказать что-то, но опередила его.

— Ни слова! — таинственно приложила палец к своим губам. — Забудь. Этого не было. Считай, что это всего лишь твоя грязная фантазия, Поттер! — растянув губы в издевательской улыбке истинной стервы, я вышла из комнаты.

Не могу поверить, что я только что сделала это. Это невозможно! Невозможно! Тогда почему я всё ещё чувствую этот жгучий привкус на губах и языке? Рассеянно вошла в свою спальню и заперла дверь. Прислонилась к ней спиной и притронулась к своей шее. Я горела. Я вся горела. А мой пульс. Он бился так сильно и быстро, что это казалось нереальным.

Отстранившись от двери, я подошла к зеркалу. Посмотрела на своё отражение. Так и есть… Расширенные зрачки, заалевшие щёки, распухшие, влажные губы. А ещё мелкая, неудержимая дрожь, трепет по всему телу. Вердикт неумолим и беспощаден. Поттер не так мне безразличен, как бы я того хотела.

ОН

Проклятье! Она ушла так быстро, что я даже не успел сказать и слова. Словно видение. Прекрасное видение. Только что она была здесь. Я видел, ощущал, мог чувствовать жар её губ, шероховатость её дерзкого язычка, гладкость её кожи. Мне стоило лишь протянуть руку. И вот её уже нет. Исчезла, испарилась, скрылась с глаз. Порочная чертовка! Бессовестная мерзавка! Гадкая обольстительница! Одним словом — слизеринка.

Хотя грех жаловаться на неё. Довольно оригинальный способ помочь мне. А главное эффективный. Я моментально освободился. Словно по тюбику зубной пасты проехались катком и выдавили всё содержимое за раз. Вот только так обделаться прямо в трусы и подушку я не хотел. Скорчив брезгливую гримасу, я медленно убрал подушку в сторону и внимательно взглянул на результаты своего «взрыва». Мда-а! Большая лужица! Вот, оказывается, что происходит от длительного воздержания.

Протянул руку за палочкой и тихо произнёс очистительное заклинание. Всё мгновенно исчезло. Даже следа не осталось. С сомнением взглянул на семейники и подушку. Решил, что всё-таки нужно постирать. Натянув на себя чистое бельё, снял наволочку и позвал Кричера. Тот явился сразу же, окинул меня удивлёнными глазами и спросил, чего я изволю. Я изволил, чтобы домовик выстирал «вот эти вещи».

Невозмутимо приняв «вещи», эльф не отводил от меня своего проницательно-нервирующего взгляда примерно несколько секунд. Почему у меня возникло смутное сомнение, что он ВСЁ знает? Может, он подслушивал за дверью? А может, даже подглядывал из укромного местечка? Вот и как, скажите мне на милость, после этого я могу быть полностью уверен в том, что тайная жизнь магов остаётся тайной для их домовиков?!

— Что-то ещё, Кричер? — спросил я, не вытерпев.

— Да, хозяин. А хозяйка уже проснулась? Кричер хотел бы знать, что хозяин и хозяйка предпочитают на завтрак? — либо я конченный параноик, либо я на самом деле видел этот ехидный блеск в огромных серых глазищах старого домовика.

— Эээ… — замялся я на мгновение, не зная, что сказать. — Выбирай по своему усмотрению. Лично мне всё равно, что на завтрак. Думаю, хозяйка того же мнения. — Тьфу ты, мать твою Паркинсон! Отлично! Просто великолепно! Вот теперь только мне ещё осталось называть её хозяйкой и всё будет в шоколаде!

— Хорошо, хозяин. — Хмыкнул домовик (Именно ХМЫКНУЛ, чёрт подери ! Не иначе! Это значит, что он всё же что-то пронюхал?) и испарился в неизвестном направлении.

— Проклятье! — я гневно «запрыгнул» в джинсы и влез в футболку. Обувшись в домашние тапки, подошёл к ростовому зеркалу, приютившемуся в углу. С раздражением уставился на свою извечную проблему — строптивые, вихрастые волосы. Как их не укладывай, как не расчёсывай — всё торчком. Впрочем, слава Мерлину, что у меня не такие непокорные кудри как у Гермионы. Вот это настоящий кошмар! Попытался представить себя кудрявым… Как результат, едва не сполз на пол от дикого ржача.

Вспомнил, как она легко перебирала мои пряди во время этого невообразимого, невозможного поцелуя. Мой смех затих ту же секунду. Просто мне стало не до смеха, когда я, наконец, понял, насколько это абсурдно — я и она.

«Забудь! Этого не было. Считай, что это всего лишь твоя грязная фантазия, Поттер!», — вновь и вновь слышал я отзвуки её голоса. Такого спокойного, уверенного, почти безупречно холодного, что аж по телу проходит невольная дрожь. Но она была права. Забудь! Делай вид, что ничего не произошло, а сам храни полусладкий-полугорький вкус её губ. Только глубоко… Очень глубоко, чтобы она не узнала. Ничего не было. Эти две недели пройдут быстро. Она уедет, и ты навсегда забудешь всё, что случилось сегодня.

Глупец! Каков глупец! Настоящий идиот! Кретин! Чего я добивался, делая эти грязные намёки? Хотел испытать её на стойкость? Хотел, чтобы она испугалась? Угу! Она прямо вся задрожала. Как бы не так! Она не из тех девушек, которые смущённо опускают глаза в пол, когда слышат неприличные вещи. Она сильная, смелая, хитрая. Светская львица. Интриганка. Настоящая леди. Настоящая сука! Она знает, как из всего извлечь свою выгоду. Она победитель, а я — побеждённый. В своей же игре. Глупо! Очень глупо!

Но не это самое худшее. За эти дни я почувствовал, как во мне произошли резкие изменения. И, естественно, она способствовала этим переменам. Она влияет на меня отрицательно. Посмотрите, в кого она меня превратила всего за три дня. Я сам себя не узнаю! Раньше я даже в мыслях не допускал, что могу вести себя как настоящий мерзавец, а теперь это само собой разумеющееся. Не зря, оказывается, по мне Слизерин плакал!

Но если бы даже у меня был выбор и я мог бы повернуть время вспять и начать всё заново, я бы ничего не изменил. Я бы всё равно поддался на уловку Малфоя и всё равно подкрался бы к Паркинсон, выждав момент, когда она останется одна, без своих друзей. Без лишних свидетелей. Я бы всё равно подхватил бы её за руку и увёл вслед за собой — вон из душного помещения бара, подальше от безумного веселья в тишину и прохладу летней ночи.

Теперь я точно знал, почему в ту роковую ночь именно Паркинсон суждено было стать моей фиктивной женой. Чтобы перевернуть мою жизнь с ног на голову. Я припомнил тот миг, когда прежде, чем войти в церковь, я сказал ей «Будет весело!» и нисколько не ошибся. За три дня проживания под одной крышей с гиперактивной, вредной, злобной, упрямой и своенравной слизеринкой я напрочь забыл, что такое скука, хандра, уныние, подавленность и всяческие проявления пессимистического характера.

Но, тем не менее, Паркинсон, несмотря на все свои чудачества, была просто бесподобна. Только она может сначала войти к тебе в спальню, разбудить ни свет, ни заря, затем устроить скандал с мордобоем, а потом, поймав тебя со всеми потрохами на «месте преступления», невозмутимо усесться на кровати и с неподдельным интересом наблюдать за тобой, пока ты не лопнешь от злости и стыда, не зная, куда себя деть в этой пикантной ситуации. И только она могла поцеловать тебя, а потом сказать: «Забудь!». Спрашивается: КАК?! Как забыть, пожалуй, самый захватывающий поцелуй в своей жизни, которому даже первый не идёт ни в какое сравнение.

Вы когда-нибудь встречали девушку, которая вела бы себя подобающим образом?! Ладно. Одно дело — встретить и разойтись, а вот жить с такой заразой — это совсем другое. Жить с Паркинсон сложно, но увлекательно. Это всё равно, что каждый день открывать для себя мир заново. Начинать всё с начала. Узнавать то, о чём раньше и не догадывался. Сложно, но это того стоило!

— Поттер! Я жду! Хватит уже там копаться. Выходи. Поттер? Ты вообще собираешься выходить? Хэй? Ты меня слышишь? — за размышлениями я не успел заметить, как пролетело время. Ещё я не слышал, как Паркинсон стучалась в мою дверь. На эти мгновения я словно выпал из реальности, полностью погрузившись в свои мысли. А теперь меня внезапно вырвали из них, поставив перед неутешительными фактами: Паркинсон не так принципиальна и стервозна, какой хочет выглядеть в глазах других. И, кажется, мне она вполне нравится такой, какая есть.

— Поттер! — зловеще проскрежетали за дверью. — Клянусь Мерлином, что если ты сейчас же не оторвёшь свою тощую задницу от постели и не откроешь мне дверь, я сама снесу её к боггартовой бабушке и вытащу оттуда твою полудохлую тушку за шкирку! Тебе ясно?! — эта угроза невольно заставила меня улыбнуться. Узнаю сварливую Паркс. Хм… Думаю, я слегка погорячился, утверждая, что Паркинсон нравится мне такой, какая она есть. Характер у неё, к сожалению, не подарочек. Да и язычок иногда чересчур длинный, если не сказать больше — раздвоенный, чтобы пилить сразу с двух сторон! Да и убийственному взгляду позавидовал бы сам василиск из Тайной комнаты. И вообще…

— ПОТТЕР! — неистово заколотили в дверь, отчего та задрожала.

— Уже иду! — крикнул я, вытаскивая из-под кровати второй носок.

— Я считаю до трёх, а потом взрываю твою дверь ко всем докси! — вполне серьёзно объявили снаружи. — Раз, два, два с половиной, тр…

— Я здесь! — я успел в последний момент, обнаружив девушку в исходной боевой позиции с крепко сжатой в руке палочкой. Похоже, она не шутила. Да уж, с Паркинсон всегда надо быть начеку.

— Ну, наконец-то, Поттер! — пропела слизеринка с ярко выраженной издёвкой в голосе. — И года не прошло! — она спокойно убрала палочку в карман и перевела на меня внимательный взгляд каре-зелёных очей. — Ты идёшь?

Я поразился её выдержке и умению притворяться. Она вела себя так, будто видела меня сегодня в первый раз. В её глазах не было даже намёка на недавно произошедший инцидент. Ничего. Абсолютно ничего. Хорошо, Паркинсон! Если ты так хочешь, чтобы это было всего лишь «моей грязной фантазией», я могу тебе подыграть.

— Да. Конечно! — откликнулся я, выходя в коридор и затворяя за собой вход. — Как тебе спалось? — решил поддержать нашу насквозь фальшивую беседу.

— Отлично. — Оптимистично отозвалась девушка, заворачивая на лестницу. — А как тебе спалось, Поттер? — на мгновение она остановилась и обернулась ко мне, рассматривая меня испытующим взглядом. Проверяешь меня, не так ли?

— Просто великолепно. — Мерлин, я едва не скривился от своего излишне радужного тона. — Ты не поверишь, но мне снился на редкость реалистичный сон. — Не знаю, почему, но в этот миг мне очень сильно захотелось задеть Паркинсон чем-нибудь колким, хорошенько встряхнуть её, чтобы эта неприятная снисходительная улыбочка никогда больше не появлялась на её лице. Я был готов поклясться, что у меня получилось: её плечи слегка дрогнули, но выражение лица оставалось неизменным.

— Да? И что же было в том сне? — с хорошо разыгранным безразличием спросила она, когда мы почти дошли до ванной комнаты.

— Ко мне явился демон, чтобы мучить меня. Но в один миг мне показалось, что этот демон на самом деле ангел. Но я ошибался. Демон есть демон. Хотя возможно, что где-то в глубине души, он всё же ангел. Просто он боится раскрыть свою истинную сущность. Боится, что если он станет ангелом, то кто-то причинит ему боль и он навсегда потеряет свои крылья.

Удивляясь самому себе и своей проницательности, закончил я рассказывать свой «сон». По тому, как резко сменились эмоции на её лице, я мог догадываться, что если я и не попал в самую точку, то уж точно прошёлся совсем близко от неё. Паркинсон задумалась на несколько долгих секунд, показавшихся мне вечностью, а потом подняла на меня свои глаза, полные какой-то притуплённой печали и боли.

— Хороший сон. — Сказала она тихо, что я еле услышал её, хотя стоял в двух шагах. — Но вообще-то демон раньше был ангелом. Очень давно. Он даже не помнит, когда это было. Но потом случилось кое-что ужасное, и ангел потерял свои крылья. Увы, безвозвратно. Ангел стал падшим. То есть демоном. — Слизеринка иронично хмыкнула и тряхнула головой, словно отгоняя печаль. — Хороший ход, Поттер! — кивнула она одобрительно. — Но ты умный мальчик, так что ты и сам прекрасно понимаешь: нам лучше закрыть эту тему. Ты согласен?

— Вполне. — Выдохнул я, про себя отмечая, что когда-то мы всё равно вернёмся к этой теме. Рано или поздно…

— Вот и отлично. — Паркинсон активно хлопнула в ладоши и, похрустев костяшками пальцев, грациозно отстранилась от стены. — В ванную я иду первой! — заявила она убийственно-уверенным тоном, который легко мог бы сделать честь самой МакГонагалл.

— Хэй! — попытался я было покачать свои права. Ага, щасс! Это ж Паркинсон! Анархистка хренова! Точнее монархистка.

— И никаких возражений, Поттер! И не думай, что я забыла о том, что ты так и не ответил на мой второй вопрос! Готовься… — прошелестев последнее слово с невыразимым кровожадным наслаждением, словно она хотела сказать «Готовься к смерти, Поттер!», Паркинсон мгновенно скрылась за дверью ванной комнаты, захлопнув её так быстро, что едва не прищемила мой бедный нос. Стерва!

Как я и думал, Паркинсон не пожелала отступать от первоначального плана. Даже после того, как я твёрдо дал ей понять, что ничего рассказывать не собираюсь, она всё равно упрямо продолжала пилить меня своими вопросами. Ну, это выглядело примерно так:

ЗАВТРАК

— Поттер, я хочу знать, что было вчера! — нахально требовала Паркинсон, не отводя от меня ожидающего взгляда.

— Нет. Я ничего не скажу. — Сообщил ей своё решение размеренно-издевательским тоном и с удовольствием продолжил пробегаться глазами по статьям утреннего «Пророка».

— Поттер, ты не имеешь права скрывать от меня… — нетерпеливо прошипела моя супруга, но я прервал её на полуслове.

— Имею. — Самодовольно ухмыльнувшись, сделал небольшой глоток горячего кофе.

— Р-р-р-р-р! — сдавленно прорычала Паркинсон, но, тем не менее, отстала от меня на какое-то время и начала срывать свою злость на яичнице с беконом.

Бр-р-р-р-р! Не хотел бы я оказаться на месте бекона в тот момент!

УТРЕННЯЯ ПРОБЕЖКА

— Поттер… — прохрипела слизеринка из последних сил. Да, дорогая, перегнать меня не так легко, как ты думала! — Я же не отстану… пока… ты мне всё…. не расскажешь! — выдавила она из себя по кусочкам. Уважаю! Выбивается из сил, но не отстаёт!

— Угу! — промычал я, не открывая рта. Не дай Мерлин собью дыхание. Через нос надо дышать, а не через рот, Паркинсон!

— Поттер?

— Угу!

— Чёрт возьми! Говори… как человек… а не как скотина!

— Угу!

— Ты издеваешься надо мной?! — по повышенной интонации понял, что кто-то сейчас озвереет.

— Угу!

— Поттер!

— Ай! — моё плечо неожиданно познакомилось с чёрной кроссовкой девушки. — Ты что? Совсем сдурела? — не выдержав, я заорал во весь голос. Поднял кроссовку я отправил её на родину, в тайне надеясь таким образом проучить мерзавку. И что, как вы думаете, сделала Паркинсон? Она, и глазом не моргнув, легко словила снаряд прямо в воздухе и натянула обратно на свою ногу. Тут пришёл мой черёд выходить из себя.

— Ах ты, поганка! — рявкнул я на девушку от души. Но она даже не вздрогнула. Лишь прыснула со смеху, а потом, увидев, что я приближаюсь к ней с грозной рожей и палочкой наготове, смылась в кусты. Вот что-что, а убегать она умеет.

Погонявшись за ней примерно пять минут, я понял, что надрать ей зад за проделку прямо сейчас у меня не получится. Только сбил дыхание и запыхался как собака. Плюнув, простил мерзавку «заочно». После чего мы продолжили свою пробежку. Правда, теперь слизеринка держалась от меня на приличном расстоянии, наверняка, на случай, если я всё же передумаю.

ЛАНЧ

— Поттер, ну, ты не можешь так поступать со мной! — что я слышу? Либо я свихнулся, либо из её голоса на самом деле пропали повелительные нотки. Теперь это больше походило на обиженно-капризный тон маленькой лицемерки. Не мытьём, так катаньем, как говорится! — Поттер, ну расскажи мне! Ну, Поттер! Прошу тебя!

— Нет. — Хмыкнул я удовлетворённо.

— Ну, По-оттер! — ещё жалобнее, чем до этого. Ох, лиса-а-а!

— Нет. — Я, по-прежнему, был твёрд и неумолим. Пусть помучается. Ей это не повредит.

— Поттер, я буду плакать! — капризно хныкнула девушка. Мерлин, ну артистка!

— Нет, нет и ещё раз нет. — Ехидно улыбаюсь я.

— Ненавижу! — прошипела Паркинсон, отворачиваясь. — Терпеть тебя не могу, Поттер! О, святая Моргана, за что мне такое наказание?! — девушка старательно в отчаянии заломила руки и закатила глаза к потолку.

— Не верю, Паркинсон. — Скептически высказал своё мнение.

— А тебя вообще никто не спрашивал. — Отрезала она, насупившись, и, больше не обращая на меня внимания, злобно заковыряла ложкой в овсянке с фруктами, приготовленной для неё Кричером по специальному заказу.

Я усмехнулся, опуская глаза и делая вид, что не замечаю те редкие огненные, но вовсе не страстные, взгляды, которыми, время от времени, награждает меня девушка. Но меньше, чем через час, мне пришлось на личном опыте убедиться, что Паркинсон в своём упрямстве может смело соревноваться с целым стадом ослов.

МЕНЬШЕ, ЧЕМ ЧЕРЕЗ ЧАС

Я готовился к экзамену. Читал книгу. Точнее пытался читать. Знаете, оказывается, трудно читать, а, тем более, понимать, что ты читаешь, когда прямо у тебя над ухом во всю глотку распевают Гимн Хогвартса. И это уже длилось добрых 15 минут. Но я не сдавался! Вот фиг тебе, Паркинсон! Я тоже упрямый и вредный. Если сильно захочу! Нет, в принципе, голос у Паркинсон очень даже ничего, но … терпеть это на протяжении 15 минут… Невыносимо!

Я терпел это безобразие ещё ровно 3 минуты. Наивно полагал, что она, наконец, устанет и заткнётся. Ну, или, может, ей надоест, и она выберет другой способ «играть» на моих нервах. Чёрта с два! Она сменила пластинку и теперь выла какую-то отвратительную песенку явно из репертуара «Диких ведьмочек» или как там называется эта ненормальная группа? В конце концов, она добилась моего внимания. Отложив книгу в сторону, я легко взмахнул палочкой.

— Силенцио!

В гостиной воцарилась благословенная тишина. Облегчённо вздохнув, я поймал взбешённый взор каре-зелёных глаз Паркинсон. А чем ты недовольна, милочка? Ты же хотела, чтобы я уделил тебе пару секунд. Так наслаждайся! Я «мило» улыбнулся и вновь принялся за чтение. Моя с трудом отвоёванная тишина длилась ровно полминуты, пока я не услышал этот противный, нервирующий звук постукивания ногтями по отполированной поверхности деревянного столика. Р-р-р-р-р! Зааважу!

Отшвырнув книгу подальше, я уставился на девушку ненавистнқм взглядом. Никакого эффекта! Сидит себе с улыбочкой злодея из серии «Я вас всех поимею, гады!», смотрит на меня невинными глазками и … продолжает стучать ногтями по столу! У-у-у, стерва! Я едва сдерживаюсь, чтобы не вскочить с дивана с диким рёвом и не начать рвать волосы на голове.

— Если ты не прекратишь, я сию же секунду спилю твои когтищи собственноручно! — пригрозил слизеринке, но она даже бровью не повела. Думает, что я шучу?

«Только попробуй и тебе конец!». — Прочитал я в её холодном взгляде. И почему-то мне в это охотно верится. С тяжелым вздохом плюхаюсь на диван и смотрю ей прямо в глаза, в слабой надежде пристыдить нахалку. Но слизеринка даже не думает останавливаться. Специально не свожу с неё своего тяжёлого взора. Она изящно изгибает дугу левой брови и раскрывает свой ротик, заливаясь в беззвучном смехе. Со стороны смотрится красиво. Хоть и не хватает звукового сопровождения. Ну, что она ко мне пристала? Ей делать больше нечего? Отсмеявшись, она вновь возвращает своё внимание мне и … опять стучит по столу своими проклятыми когтищами! Я откровенно не выдерживаю.

— Хорошо, чёрт возьми! — яростно процедил я сквозь стиснутые зубы, берясь за палочку и снимая с неё заклятие немоты. — Ты желаешь знать, что было вчера? Да, пожалуйста! — а что я мог сделать?! Убить её? Она довела меня до ручки. Я рассказал ей всё, со злорадным наслаждением наблюдая за тем, как ползут вверх её бровки и медленно раскрывается ротик.

Минуту назад спокойное лицо Паркинсон преобразилось в мгновение ока. По мере развития моего рассказа по её лицу скользнуло сильное возмущение, сменившееся ярым негодованием, когда я дошёл до своего любимого момента — домогательства в моей спальне.

— Ты врёшь, Поттер! Я не могла… Я бы ни за что так не сделала! — гневно воскликнула девушка, едва не впадая в истерику. Наверное, мысль о том, что она целовала невыносимого ей гриффиндорца ДВАЖДЫ, а не один раз, как она думала, сильно выводила её из себя.

— Между нами точно ничего не было? Или ты что-то скрываешь, Поттер? — нервно спросила она, косясь на меня подозрительным взглядом.

— Нет. Не было. — Отрицательно замотал я головой. — Я бы ни за что не стал бы спать с тобой, Паркинсон!

— В смысле? — возмущённо спросила она. Так! Я не пойму: что ей не нравится на сей раз? Что я опять сказал не так? — То есть, ты хочешь сказать, Поттер, что я недостаточно хороша для тебя? Значит, я не сексуальна? Ты хочешь меня оскорбить, не так ли?!

— А причём тут это? — спрашиваю, чувствуя себя последним идиотом. Куда она, вообще, клонит?

— Как это «причём»?! Как это «причём»?! — голосом, неизбежно приближающимся к ультразвуку, вопрошает меня слизеринка. — Это ужасный, подлый удар по моему самолюбию! Как ты можешь? Я была одной из самых красивых девушек Хогвартса. Да по мне ¾ семикурсников, все шестикурсники и пятикурсники с ума сходили! И вот какой-то паршивый гриффиндорец смеет утверждать, что он «ни за что бы не стал спать со мной»! Да кого ты из себя возомнил, Поттер?!

— А-а-а! — протягиваю я, наконец, догадываясь, о чём она вообще ведёт разговор. — Ты всё не так поняла, Паркинсон! Я бы ни за что не стал спать с любой девушкой ПРОТИВ её воли! — объяснил я слизеринке.

— А-а-а! — так же понимающе протянула Паркинсон, когда до неё дошло, что я имел в виду. — Что?! — неожиданно взвизгнула она через пару секунд после этого. — Хочешь сказать, что, если бы ты не был отягощён моральными принципами и всякой чушью этого рода, то я сегодня утром проснулась бы в твоей постели?! — от этой мысли её аж передёрнуло.

— Ну-у-у… — ухмыльнулся я, кривя насмешливую гримасу и почёсывая затылок. — Возможно, проснулась бы!

— Ну, наха-ал! — потрясённо выдала слизеринка, без сил падая в кресло — И даже думать не смей! — внезапно она стремительно поднялась с кресла и прошла к выходу из гостиной. — Я бы никогда, слышишь, никогда бы не переспала с тобой, Поттер!

— Угу. — Спокойно согласился я. — И ты даже никогда бы меня не поцеловала! Дважды!

— Точно! — она утвердительно кивнула, а через секунду, наконец, разобрав, что я только что сказал, гневно сузила глаза и в бессильной ярости сжала свои кулачки. — Поттер, какой же ты… — она в негодовании покачала головой, поджимая губы, наверняка, чтобы не дать себе произнести слова, которые крутились у неё на языке, а потом просто развернулась, собираясь уйти. Но не ушла. Вместо этого она остановилась и медленно обернулась ко мне. В её глазах я без труда угадывал какой-то вопрос, который она, видимо, хотела задать. Так ничего и не сказав, она тряхнула головой и вновь повернулась, чтобы уйти.

— Хочешь спросить меня о чём-то? — окликнул я её. Она снова остановилась и повернулась, чтобы взглянуть на меня. Поколебавшись пару секунд, слизеринка что-то решила для себя и теперь уже уверенно направилась обратно в гостиную.

— Но почему ты остановил его? — с неподдельным удивлением в глазах спросила меня девушка.

— Я не мог иначе. — Признался искренне.

— Нет. Мог. — Упрямо продолжила девушка, присев напротив. — Ты вполне мог оставить всё на самотёк. Ты мог не обращать внимания. Ведь… Ведь я … Ведь ты… Ты же терпеть меня не можешь! Я же отравляю твою жизнь, Поттер! Почему тогда ты вмешался?

— А ты хотела устроить оргию?! — насмешливо поинтересовался я у слизеринки. — Извини, что помешал твоим планам.

— Поттер, я серьёзно! — девушка чуть поморщилась от моей неудачной шутки.

— Хорошо. — Выдохнул, сдаваясь. — Не знаю, как ты, а лично я не могу со спокойной душой смотреть на то, как толпа грязных, развратных негодяев насилует беззащитную девушку!

— О, Поттер! Как ты наивен! Оглянись вокруг: такие случаи не редкость в наши дни. Такое можно увидеть практически на каждом углу. И ты помог бы каждой девушке, каждой жертве, попавшей в подобную ситуацию?

— Если бы я мог, я бы помог всем. — Сказал я. — Вчера у меня была возможность помочь тебе. И я её не упустил.

Паркинсон несколько секунд, не отрываясь, смотрела в мои глаза. Она словно пыталась найти там ответ на какой-то свой, личный вопрос. И, судя по её слабому кивку, ей это удалось. Молча, она встала с места и вышла из гостиной, свернув на кухню. Но в момент, когда она задержалась на пороге зала, Паркинсон сказала кое-что, заставившее меня подумать, что я всё-таки не могу понять её до конца и, вряд ли, смогу в ближайшее время. Слизеринка произнесла всего два слова:

— Спасибо, Поттер…

Я ещё некоторое время сидел, в задумчивости смотря в книгу, но, не осознавая, что там написано. Да и неинтересно мне было. Я уже устал от этой дурацкой, занудной книжонки. Она нужна была мне лишь для успешной сдачи вступительных экзаменов. Мои мысли сейчас витали вокруг нашего с Паркинсон разговора. Меня удивляло и немного злило её отношение ко мне. Почему она не верила, что я мог/должен был помочь ей? Почему она думает, что я оставил бы её на произвол судьбы? И вообще, почему она так плохо думает обо мне? Будто я какой-то… Хотя последние её слова. Они ясно дают понять, что её мнение обо мне начинает меняться. Что ж, это радует.

Решив, что на сегодня хватит, я закрыл книгу и убрал её на полку в книжном шкафу. Рассеянно подойдя к окну, я взглянул на багровеющий диск солнца, собиравшийся утонуть за полосой горизонта. Начинало темнеть. И желудок уже активно бурчал, требуя еды. Чёртов вымогатель!

Отойдя от окна, я с удивлением обнаружил, что прошёл целый час, как Паркинсон не показывалась мне на глаза, и мы целых 60 минут не грызлись с ней как две собаки, выясняя отношения в очередном споре. Этот факт не мог не поражать! Кажется, слизеринка, уходя, свернула на кухню… Неужели, она до сих пор там? И что она там делает?!

Удивившись ещё больше, решил наведатьсятуда, чтобы разведать обстановку. По мере моего приближения к заветной комнате манящие и будоражащие аппетит и воображение ароматы еды становились всё явственнее и явственнее. Ну, это понятно: Кричер опять принялся за свои кулинарные изыски! Меня заботило другое: в какую такую глубокую нору залезла слизеринка, что до сих пор не показывалась мне на глаза?! Наконец, когда я добрался до входа в кухню и незаметно заглянул в открытую дверь, я едва не лишился дара речи и еле как уговорил свою челюсть оставаться на месте.

За плитой стояла и готовила… Кто? Правильно! Паркинсон! Какого чёрта она готовила? Я и сам не знаю. Я даже понятия не имел, что она умеет готовить. Ну… Готовить… Это сильно сказано, конечно. В принципе, готовила не она, а магия.

Первый заколдованный нож очищал картошку от кожуры. На втором этапе уже очищенный картофель ждала поварёшка, летавшая в воздухе и переносившая чистую картошечку сначала под струю воды, чтобы прополоснут, а затем на разделочную доску. Тут наступал третий этап — второй заколдованный нож нарезал аккуратными ломтиками сырой картофель. Затем доска с нарезанным картофелем поднималась в воздух и спускала всё своё содержимое в специальную посудину, в которой потихоньку росла горка разрезанного овоща. Мда, хитроумный процесс!

Сама же Паркинсон стояла у стола ко мне спиной и даже не догадывалась, что за ней наблюдают. Изредка она наклонялась и поглядывала в духовку. На плите кипел котелок и исходивший от него запах был просто бесподобен! А на столе… Вот это ещё интереснее. На столе, в большой сверкающей стеклянной вазе лежали сахарные печенья.

«Гы-ы-ы-ы-ы! Печенье!». — Предательски возрадовался мой желудок.

«Так! Спокойно! Это всего лишь печенье!». — Приказал я себе и своему желудку, хотя тот уже не хотел меня слушать и мечтал скорее взяться за переваривание этих самых печений.

«ПЕЧЕНЬЕ! ХОЧУ-У-У-У-У!». — Истерично завопил мой несговорчивый пищеварительный орган.

«Да чтоб тебе икнулось, окаянный!». — Шикнул я на него. — «Хочешь выдать нас? Да? Проглот ты, несчастный!».

«ХОЧУ ПЕЧЕНЬЕ!». — Настаивал на своём этот паразит. Да я и сам хочу. Только вот что-то мне подсказывает, что Паркинсон меня за такое самоуправство по головушке не погладит. Эх, была, не была!

Я на цыпочках бесшумно прокрался к сладенькому, предвкушающе облизнулся, протянул руку и уже было схватил одну печеньку, как неизвестно откуда взявшаяся поварёшка подлетела ко мне и больно шлёпнула меня по пальцам.

— Ауч! — оскорблёно вякнул я, отдёрнув руку и тряся пострадавшими пальцами. В этот момент ко мне повернулась ухмыляющаяся слизеринка. — Ты зачем наложила охранное заклинание на эту ложку-переростку?! Больно же! — пробормотал, устремив на девушку взгляд полный обиды и укора.

— Так и думала, что в первую очередь полезешь за печеньем! — сказала она, светясь от злорадного ехидства как новенький галлеон. — Будешь знать, как до ужина десерт лопать! — наставительно произнесла слизеринка, возвращаясь к каким-то своим делам.

— До ужина? — ещё больше стушевался я.

— Угу. Я готовлю куриный бульон. Очень вкусный и наваристый. — Проинформировала меня девушка, а потом нагнулась к духовке и достала из неё очередную партию печенья.

Я не верил своим глазам. Нет. Я, наверное, умер и попал в Рай. Иначе, как объяснить примерное поведение Паркинсон?! Мало того, что она вежлива (если не считать взбесившейся поварёшки), так она ещё и кушать готовит! Нет, это вообще… АБЗАЦ!

От всего увиденного мне стало как-то не по себе, поэтому я решил присесть на стульчик и наблюдать за аномальными проявлениями в поведении слизеринки уже из положения сидя. Тем временем, девушка деловито крутилась возле плиты. Ну, это вообще-то не совсем плита. Это специальное магическое устройство, своеобразный аналог маггловской бытовой техники, с почти такими же функциями.

— А когда примерно будет готов суп? — уточнил я, немного отойдя от шока и лениво развалившись на стуле.

— Где-то через десять минут. — Сообщила Паркинсон, не оборачиваясь.

А у меня опять разыгрался аппетит, и голодный взгляд потянулся к сладкому, такому желанному печенью в искрящейся вазочке. М-м-м! Совсем забыв о летучей поварёшке, я снова потянулся за печенькой. Но на этот раз девушка сама уличила меня в преднамеренной попытке хищения.

— Поттер! — пропела Паркинсон таким «ласковым» тоном, что я вмиг передумал и вернул руку на место. Самое странное, что она вычислила мои намерения, всё так же продолжая стоять ко мне спиной. У неё что? Глаза на затылке?! Надо будет проверить!

Когда она, наконец, развернулась и явила мне свой грозный лик, на её губах блестела ехидная ухмылочка, а в руках сверкнул острый и немалых размеров нож. Красть печенье, да и вообще даже думать о нём, моментально расхотелось.

— Подожди ещё совсем чуть-чуть, ок? — «мило» улыбаясь, попросила слизеринка. — Повторяться не буду! — предупредила она меня, плавно качнув рукой, в которой блеснул её весомый аргумент — кухонный нож. Я кивнул, соглашаясь с ней и её просьбой. А разве у меня был выбор?

— Вот и умница! — девушка сложила губы в одобрительной усмешке и отвернулась от меня. Я тяжело сглотнул, горько жалея о том, что по своей безграничной глупости оставил палочку — единственное действенное средство против Паркинсон — в гостиной. Расслабился, блин! Идиот!

Моя жёнушка умнее оказалась. Вон как вооружилась! Чуть ли не до зубов. У неё на кухне даже никчёмная и безвредная поварёшка стала боевой единицей! Проклятье! Я тут подумал: если Паркинсон и волшебная палочка — это катастрофа, то, что тогда может представлять собой сочетание — Паркинсон и холодное оружие? Конец света?! Не знаю, к чему это может привести, но знаю точно, что я не хочу оказаться подопытным кроликом! Пойду-ка я отсюда подобру-поздорову. И только я поднялся со стула, чтобы незаметно слинять с кухни, как за моей спиной раздался «нежный» голосок моей супруги.

— Стоять! — скомандовала слизеринка. Я невольно застыл на месте, а потом обернулся к ней лицом. — Куда это ты намылился, Поттер? — осведомилась Паркинсон, в недоумении приподняв левую бровь. — Ужин будет готов с минуты на минуту. Марш мыть руки!

— Хорошо. — Спорить с ней не хотелось. Уж больно многообещающим был её взгляд, направленный на мою бедную тушку. Это, во-первых. А, во-вторых, я ужасно проголодался. Поэтому не стал препираться и послушно отправился в ванную — мыть руки.

Когда я вернулся обратно, меня уже ждал полностью накрытый стол. Паркинсон сидела на своём привычном месте, поглаживая чёрную кошку, уютно устроившуюся у неё на коленях. А Кричер суетился возле супницы, разливая ароматный, золотистый бульон. Я занял своё место во главе стола и пристально воззрился на слизеринку.

— Что-то случилось, Поттер? — спросила у меня девушка, не отрывая взора от своей ненаглядной кошки, которую я, как истинный мужчина, понемногу начинал ненавидеть. Наверняка, почувствовала мой проникновенный взгляд.

— Точно такой же вопрос я хотел бы задать и тебе. — Ответил я, терпеливо ожидая, когда она взглянет на меня.

— У тебя совершенно отсутствует чувство такта, дорогой! — заметила Паркинсон, направив на меня свои глаза, в которых я без труда определил лёгкую насмешку. — Отвечать вопросом на вопрос это, по меньшей мере, неприлично и дурно.

— Перестань увиливать! Ты прекрасно знаешь, что я хочу услышать от тебя. К чему всё это? — решил узнать я, кивком головы указывая на накрытый стол. — Это твоя очередная уловка? Ты даже не говорила мне, что умеешь готовить!

— О, Поттер! Какой же ты глупый и подозрительный. — Устало вздохнула слизеринка, не отводя от моих глаз взора, в котором я прочёл слабое раздражение и недовольство. — Во-первых, да. Я умею готовить. Но если ты сболтнёшь об этом кому-то — тебе не жить. В высшем магическом обществе умение с успехом пользоваться кухонным ножом — это настоящий позор для леди, каковой являюсь я.

— А где ты видела здесь леди? — не удержался я от шпильки.

— Поттер, не испытывай моё терпение на прочность. Оно у меня очень хрупкое! — прорычала девушка, гневно прищурив глаза.

— Я знаю, дорогая! — усмехнулся я, припоминая все моменты, когда я становился жертвой хрупкого терпения Паркинсон.

— И не перебивай меня! — цыкнула она сердито. — Так вот. Это никакая не уловка. Во-вторых, считай этот ужин чем-то вроде моего извинения. Понимаешь?

— Ты просишь у меня прощения? — ошеломлённо моргнул я.

— Да! Прошу. А ты простишь меня? — полюбопытствовала девушка.

— Это напрямую зависит от того, как вкусно ты готовишь! — гадко хмыкнул, берясь за ложку и набирая в неё бульон. Наполнив ложку, я начал медленно подносить её к своему рту. Паркинсон всё это время следила за мной с особым интересом. Неожиданно ложка замерла на полпути, а меня поразила неприятная мысль. Неспроста это всё. Слизеринка явно что-то задумала. Вон как зырит! Глаз не оторвёт.

— Ну! — поторопила меня девушка, ожидая, когда я проглочу первую ложку.

— Признайся честно. Что там? — я взглядом указал на тарелку супа передо мной. — Зелье? Яд? Амортенция? Или опять слабительное?

— О, Мерлин! — простонала брюнетка, закатив глаза к потолку. Решительно схватила свою ложку, зачерпнула немного бульона из моей тарелки и тут же отправила её себе в рот. — Ну, Поттер? Теперь ты мне веришь?

— Угу. Теперь верю. — Я пристыжено опустил глаза.

— Тогда bon appetit, Поттер! — пожелала мне Паркинсон на французском.

— И тебе приятного аппетита! — предпочёл я родной английский, и мы приступили к нашей вечерней трапезе.

Через десять минут, к своему огромному стыду и разочарованию, я чувствовал, что после такого сытного и вкусного ужина готов простить Паркинсон всё! Ну-у-у… Или почти всё! Кричер заварил нам горячий чай, и на стол опустилась заветная ваза с посыпанным сверху сахарной пудрой печеньем. Кстати, тягу к печенью я обнаружил в себе лишь к середине седьмого курса.

— Пробуй! — с загадочным видом разрешила слизеринка. Я не стал уговаривать себя дважды и тут же цапнул один аппетитный кружок и мягко надкусил его с краю. Пече-енье! Мня-ям! — Так как ты докатилась до такой жизни? — спросил я у девушки, маленькими глотками попивавшей горячий чай. Сам же продолжал медленно объедать печеньку с краёв, чтобы растянуть удовольствие. Печенье было изумительным. Едва оказавшись во рту, оно рассыпалось тысячами мелких крошек, а сахарная пудра делала эти крошки ещё слаще. Ммм! Не оторваться!

— Ну, однажды, мама отправила меня на кухню. — Начала свой рассказ Паркинсон. — Естественно, в качестве наказания. — Улыбнулась она, наверняка, вспоминая, за что именно её отправили в такое Богом забытое место. — Но, отправляя меня туда, она и предположить не могла, что я увлекусь кулинарией всерьёз. На кухне меня встретил наш тогдашний повар, которого специально пригласили из России, так как отцу нравились традиционные блюда русской кухни. Я не помню его полного имени, но я звала его Ником. А фамилия у него такая странная и труднопроизносимая — Иванов. Так вот, этот самый Ник Иванов и научил меня всему, что я знаю. Отличный повар и человек интересный. Жаль, что он уехал обратно на Родину три года назад. До сих пор помню его любимое высказывание. «Если хочешь наладить контакт с человеком, Панси, действуй через его желудок».

— Отличное высказывание. — Оценил я мудрость и мастерство талантливого повара.

— Это ещё не всё. — Хитро улыбнулась слизеринка, а у меня, почему-то, по спине пробежал морозец. — «А если хочешь избавиться от врага», — любил говорить он, — «примени тот же способ!». — Эффектно закончила Паркинсон, с наслаждением наблюдая за тем, как у меня глаза начинают лезть на лоб. Вот негодяйка! После этой фразы я поперхнулся и быстро выплюнул печенье в салфетку.

— Оно отравлено, да? Признавайся! — с замиранием сердца потребовал я ответа у девушки. Вот он мой долгожданный подвох!

— Поттер, видел бы ты сейчас свою физиономию! — захохотала Паркинсон, для надёжности вцепившись в стол руками. — Ой, не могу!

Та-ак! Сейчас я буду кого-то убивать, кого-то, кто бессовестно развлекается за мой счёт, точнее за счёт моих потерянных навечно нервных клеток. Кого-то, кто, уже с минуту ржёт так громко и неприлично, что даже изумлённый Кричер заглянул на кухню. Кого-то, кто едва не сполз под стол от судороги, вызванной сильным приступом смеха.

Наконец, затихнув, всхлипывающая Паркинсон воззрилась на меня весёлыми глазами. На её чёрных ресничках блестели капельки слёз. И я как-то передумал убивать эту наглую хрюшку. Пусть смеётся. Она явно не слышала фразы: «Хорошо смеётся тот, кто смеётся последним!».

— Ну, так что? Мир? — неожиданно спросила девушка, вытирая слёзы и протягивая мне свою ладонь. — Я уже устала с тобой воевать, Поттер. Ты постоянно выживаешь! Я знаю точно, что когда этому миру настанет конец, выживут только флоббер-черви и … ты!

— Ну, ты и стерва, дорогая! — протянул я в восторге, потому, что понял, что обижаться на Паркинсон и психически больных пациентов из Св. Мунго, по крайней мере, глупо. Что взять с блаженных? Я пожал ей руку.

— Вот и отлично, Поттер! — заключила она довольно и вернулась к чаепитию. А я взглянул на неё с сомнением. Что-то мне не верится, что всё так вот закончится. Ну, и как всегда, я был прав!

Ближе к полуночи мы разошлись по своим спальням. И если бы я только знал, какой «сюрприз» устроит мне слизеринская гадина на следующее утро, я бы непременно запер вход в свою спальню. Но я не запер, потому, как девушка ловко усыпила мою бдительность этим чисто номинальным перемирием и «сюрприз» удался на славу! Но это уже совсем иная история, которую я вам расскажу в другой раз.

Примечания к главе:

1 1 фут равен 30,48 см.

1 дюйм = 2,5 см.

1 ярд = 91 см.