ОНА

Прошлая ночь выдалась долгой и бессонной. Из-за непродолжительного и тревожного сна, сопровождавшегося непонятными и пугающими кошмарами, выспаться мне так и не удалось. Перед глазами всё ещё возникали зловещие видения.

Там я была окружена тёмной водой, из-под тревожной глади которой всплывали бледные, тощие руки с острыми когтями, мелькали мертвые лица с пустыми глазницами, сморщенной кожей и впалыми щеками. Эти руки тянулись ко мне, пытались схватить меня и утащить под воду. У меня не было ни единого шанса спастись, выбраться из этого ада. Я кричала, но при этом из моего рта не вырвалось ни единого звука, точнее, я просто не слышала своего голоса. Воздух вокруг заполняли ужасные стенания и стоны. Я хотела закрыть глаза, но не могла. Я даже не могла пошевелиться. Я оцепенела от ужаса, чувствуя, как мокрые, мёртвые цепкие пальцы прикасаются к моей коже. Они тянули меня за собой, под воду… Мне было страшно. Очень страшно. И в момент, когда казалось, что смерть неизбежна, я смогла вырваться из плена кошмара и вернуться в реальный мир.

Затравленно оглядевшись вокруг, я поняла, что нахожусь в своей спальне. Но это меня мало успокоило. Из горла вырвался тяжкий стон. Меня трясло. Проведя руками по лицу, я поняла, что плакала во сне. Щёки были влажными от слёз. Мне всё ещё сложно было поверить в то, что это был всего лишь сон. Кошмар, но до жути реалистичный… Мне казалось, что, если я закрою глаза, то вновь вернусь в это зловещее царство смерти.

Я ненавидела кошмары с детства. Они будили во мне панику и заставляли плакать. А больше всего я ненавидела то, что не могла контролировать свои сны. Да, я могла выпить зелье, чтобы вообще не видеть никаких снов, но это не решало проблемы. Рано или поздно они возвращались. Ужасные призрачные образы всё равно проникали в мой разум под покровом ночи. Они не были безобидны, но уж точно не могли сравниться с тем, что я видела только что.

Этот кошмар был страшным. Слишком страшным и реалистичным. Настолько ощущаемым, словно это происходило на самом деле. Помимо этого, меня не покидало странное чувство, что кошмар является порождением вовсе не моего подсознания. Будто это не мой кошмар.

Не находя вразумительного объяснения своим смутным чувствам, я на ощупь разыскала свои часики, валявшиеся на прикроватной тумбочке. Скользнув взглядом по циферблату этого хитроумного маггловского механизма, освещённого сиянием палочки, я с превеликим раздражением заметила, что стрелки лениво приближаются к цифре пять. Прекрасно! Только пять часов утра, а я уже на ногах, но заснуть опять вряд ли получится. Но это даже к лучшему, что я проснулась. Я не имела ни малейшего желания засыпать после того, что видела во сне.

Испустив обречённый выдох, я встала с кровати и пробралась к наглухо зашторенному окну. За стеклом меня ожидало недовольное сероватое небо с полупрозрачной луной и постепенно исчезающими звёздами. Тихие тёмные улицы города пугали своей пустотой. Горизонт начинал золотиться первыми лучами солнца.

В спальне было душно, поэтому я распахнула окно и присела на широкий подоконник, продолжая всматриваться в непостижимую даль. На душе становилось легче, а кошмар медленно, но верно стирался из памяти. Надеюсь, навсегда. Незаметно в голову начали проникать мысли о вчерашнем дне.

Определённо, он по всем «критериям» был странным, если не сказать сумасшедшим. Вчера я взглянула на действительность, окружающую меня уже несколько дней, иными глазами. И то, что я видела, меня удивило и взволновало. Нет, я не имею в виду того, что произошло вчера утром в комнате гриффиндорца. Это не имеет значения и об этом лучше забыть. Я говорю о том, что Поттер в тот вечер поступил так непредсказуемо и необъяснимо с моей чисто слизеринской точки зрения. Неужели именно в этом проявляется хвалёное благородство этих чокнутых гриффиндорцев?

А ещё, почему его поступок произвёл на меня такое сильное впечатление? Почему мой мир, так тщательно и непоколебимо выстраиваемый на протяжении предыдущих семи лет, так легко и быстро рухнул под натиском новых открытий последних четырёх дней, проведённых под одной крышей с Поттером и в непосредственной близости от него?

Раньше всё было просто и ясно. Поттер и его верные дружки были врагами. По крайней мере, так считал Драко, а я его поддерживала. Но если разобраться в моих личных ощущениях, копнуть чуть глубже мои чувства, то становилось понятно, что Поттер для меня никогда не являлся ни врагом, ни другом. Он был для меня никем. И меня это вполне устраивало. Мне было совершенно всё равно, кто такой Гарри Поттер. Было. До последнего времени… Но сейчас что-то изменилось. Сейчас я всё чаще ломала себе голову, пытаясь понять, почему Поттер такой… слишком правильный, что ли? Слишком справедливый? Слишком чуткий и чувствительный к бедам других людей. Даже не смотря на то, что они его враги.

Мне не хотелось верить в эти сказки про глупое благородство и легендарную храбрость гриффиндорцев, воспетую Сортировочной шляпой. В душе я слизеринка и привыкла оценивать ситуацию, руководствуясь истинно слизеринскими взглядами на вещи. Я привыкла воспринимать эти «отличительные черты гриффов» за неизлечимую тупость, автоматически передававшуюся от старшего поколения представителей золотисто-алого факультета младшему в момент поступления в этот дурдом. Всё оказалось не так просто и однозначно, как я считала. И сейчас я задумалась над тем, правильно ли я поступала все эти годы?

Но это уже было бесполезно. Слишком долго я жила с этим. Слишком долго, чтобы измениться в корне за несколько дней. Да и стоит ли это того, когда мир и люди, живущие в нём, привыкли воспринимать тебя такой, какой ты хотела казаться изначально?

Я не могла отрицать, что во мне произошли некоторые метаморфозы, но они были столь незначительны и, конечно, не смогли изменить суть моего характера. Но отношение к некоторым вещам, людям… Да. Теперь я точно знаю, что никогда не смогу пройти мимо Поттера с тем же высокомерным, выражающим отвращение и презрение, лицом, с каким я проходила мимо Великой Троицы год назад.

Пока я сидела и размышляла над переменами, так стремительно ворвавшимися в мою жизнь, яркое солнце полностью поднялось из-за горизонта и успело осветить почти каждый закоулок. Я посмотрела на часы и с лёгким удивлением обнаружила, что прошло довольно много времени с тех пор, как я проснулась. Без пятнадцати шесть. И это уже пятый день нашей «семейной» жизни с Поттером.

Мерлин, когда же я смогу вернуться домой? Хотя, нет. Домой я не хочу. Не хочу видеть родителей. Отец как всегда будет равнодушен ко мне. А мать будет пилить меня своей критикой, невыносимыми намёками, говорить, что я никчёмная посредственность, ни на что не способная дурнушка. Нет. Уж лучше я проведу остаток лета у Блейза. А может, у Драко, если прощу его на тот момент. Решим через неделю.

В этот миг мои невесёлые мысли прервались, так как ко мне на колени взобралась моя проснувшаяся проказница и начала настойчиво требовать погладить её и оказать всяческие знаки внимания. Громко урча, она тёрлась о мой бок. Я не могла не улыбнуться чрезмерной наглости этой усатой нахалки. Всё-таки, как хорошо, что судьба свела нас вместе. Было нечто особенное, близкое и родное мне в этой чёрной, как безлунная ночь, кошке. Подхватив её на руки и усадив на согнутые в коленях ноги, я взглянула в её большие и загадочные глаза. Я до сих пор не подобрала ей подходящего имени.

— Как же мне тебя назвать, проказница? — спросила я кошку, которая, не отрываясь, вглядывалась в моё лицо.

Я ещё раз отметила, что у неё невероятно выразительный оттенок глаз — такой насыщенный и чистый, завораживающий. С минуту мы смотрели друг на друга, не отводя взора. При виде проказницы в моей памяти всплывали воспоминания о мифах, которые я изучала в детстве, в частности о мифологии Древнего Египта, о культе богини-кошки Баст, а ещё о самой красивой и влиятельной маггловской женщине древнего мира — царице Нефертити. Хм… Нефертити… Нефер… Неф или, скорее, Нэф? Да. Именно. Нэф! То, что надо.

— Как насчёт Нефертити? Нэф? Тебе нравится? — радостно поинтересовалась я у кошки. Проказница (или уже Нэф) неуверенно покрутила своими длиннющими чёрными усами, пронзительно мяукнула и внезапно спрыгнула на пол, чтобы вновь забраться в мою постель и продолжить заниматься тем, что она делала до этого — то есть дрыхнуть дальше. Вот нахалка!

— Хэй! — возмущённо воскликнула я, глядя на пушистый хвост кошки, оставшийся снаружи. Сама кошка комфортно устроилась под одеялом. Всплеснув руками от досады, я поднялась с подоконника и направилась к комоду, чтобы переодеться. — Нравится тебе или нет, но теперь это твоё официальное имя. Тебе всё ясно, Нэф? — кошка, естественно, ничего мне не ответила. Но мне и не нужно было её согласие. Будем считать, что она не против. — Вот и отлично! — заключила я, решив, что на этом наш «разговор» окончен.

Далее мои мысли понеслись в совсем ином направлении, а точнее, в направлении гриффиндорца, который, наверняка, в данный момент дрых беспробудным и сладким сном. Нужно разбудить его, чтобы он потом не бурчал, что я вновь пытаюсь избежать утренней пробежки. Ммм… При мысли, что мне нужно разбудить его, мои губы автоматически изогнулись в мечтательной улыбке профессионального садиста с впечатляющим стажем. Может, устроить ему нечто … этакое? Но нет! Вчерашнее перемирие связало меня по рукам и ногам. Сама не пойму, зачем я предложила Поттеру перемирие и зачем приготовила ужин, чтобы извиниться перед ним.

Не стоило этого делать, ведь причинение вреда и неудобств Поттеру превратилось в основной смысл моей жизни на эти две недели. Дементор подери! Теперь уже ничего не изменишь. Придётся добросовестно соблюдать условия договора, хотя… Кто вам сказал, что слизеринцы наделены таким ненужным качеством, как добросовестность?

Недобро усмехнувшись своим мыслям, я взглянула на отражение в зеркале. Что ж, вполне сносно, если не считать растрёпанных волос и теней, залёгших под глазами и свидетельствовавших о том, что я не выспалась. Хотя, какая разница? И скажите мне на милость, для кого здесь прихорашиваться? Для Поттера? Увольте! Посчитав, что с переодеванием покончено, я позвала Кричера. Ах, я же забыла упомянуть! Вчера от избытка тёплых чувств подобревший Поттер вновь разрешил мне пользоваться услугами домовика. Как выяснилось впоследствии… Зря!

— Доброе утро, хозяйка! — поприветствовал меня эльф.

— Доброе, Кричер! — отозвалась я. — Ты не знаешь, мистер Поттер уже проснулся?

— Ещё нет, хозяйка. Если хотите, Кричер может разбудить хозяина? — в ожидании приказа домовик поднял на меня свои водянисто-серые глаза.

— Нет. Не нужно! — поспешно воскликнула я. — Спасибо, Кричер! Я сама его разбужу. Ты свободен.

Бросив на меня какой-то странный взгляд, домовик поклонился и исчез из моего поля зрения. А я, натянув на ноги домашние тапки, скользнула к двери и покинула свою спальню. Ну, держись, Поттер! Я, конечно, обещала, что больше не буду действовать парню на нервы, но, можно же, устроить ещё одну ма-а-аленькую, так сказать, прощальную подляночку? Думаю, он не очень разозлится. «Всего лишь, ма-а-ахонькая гадость, не более того. Честное слизеринское!», — думала я, приближаясь к заветной двери. Как я и предполагала, Поттер не запер вход. Зря! Ой, как зря! Глупый гриффиндоришка!

Быстро юркнув внутрь, я осмотрелась вокруг. Парень беззаботно похрапывал, раскинувшись на левой стороне кровати. Опять прикрыт лишь наполовину. Правая рука свисает через край кровати и повернута ладонью кверху. Создается такое впечатление, что Поттер чего-то просит у меня.

Помимо воли вспоминаю не очень приятный случай, произошедший со мной на каникулах перед четвёртым курсом, когда я отдыхала в Малфой-меноре. В одно прекрасное утро Драко — проклятый гадёныш — прокрался в мою спальню, смазал мою руку взбитыми сливками и подлыми манипуляциями заставил меня, заметьте спросонья не понимающую, что именно я творю, поднести руку к лицу, чтобы потереть глаза. Не трудно догадаться, что сливки размазались по лицу, стоило мне лишь прикоснуться к оному. О, как я тогда орала на него! Малфой потом полдня на коленях выпрашивал у меня прощенья. Но вернёмся к моему барану.

«Если Поттер просит», — подумала я, предвкушающее закусив нижнюю губу, — «нельзя заставлять его долго ждать!». Я ту же секунду призвала Кричера. Не успел он ещё возникнуть среди комнаты, сопровождаемый глухим хлопком аппарации, как в моей голове уже сложился план дальнейших действий. Уверена, Поттеру понравится!

— Да, хозяйка? — Обратился ко мне Кричер и я принялась в подробностях описывать, что мне нужно. Когда я закончила, лицо старого домовика вытянулось от лёгкого шока, но он, кивнув, беспрекословно отправился выполнять моё поручение. А я осталась ждать, плотоядно поглядывая на свою жертву, даже не подозревавшую о моём злодеянии и продолжавшую мирно храпеть в своей кровати.

ОН

Я уже упоминал о том, что порой у меня возникает дикое, почти непреодолимое желание придушить свою жёнушку голыми руками? Но я всякий раз сдерживаю себя, так как понимаю, что она просто-напросто взбалмошная и своевольная девица, которая привыкла поступать так, как ей вздумается, при этом, мало интересуясь мнением окружающих людей. Но в этот раз я не собирался быть таким добрым и всепрощающим. В этот раз мерзавка перегнула палку и в дребезги разбила чашу моего терпения, образно отправив ту в полёт до ближайшей стены.

День только начинался, а она уже привела меня в состояние крайнего бешенства. Вынужден признать, что с каждым днём, ей удаётся это всё лучше и лучше. Помнится, кто-то вчера заикнулся о перемирии… Проехали! Перемирие — это гадкая, подлая и тщательно спланированная уловка, на которую я попался как последний идиот. Но давайте всё по порядку. Начну с того, КАК я проснулся.

Проснулся я от того, что кто-то бессовестно щекотал моё лицо, водя чем-то пушистым сначала по щеке, потом по векам, по переносице, наконец, по носу. Кажется, это было перо. Почему-то по мере пробуждения у меня не оставалось сомнений, что это инициатива Паркинсон. Я попытался отмахнуться от этой назойливой паразитки, но она и не думала прекращать свою изощрённую пытку. Не знаю, чего именно она добивалась, но, видимо, вконец отчаявшись, девушка нетерпеливо фыркнула и со всей дури вогнала перо мне прямо в ноздрю, словно я был бутылкой с узким горлышком, а перо исполняло роль ёршика для мытья посуды.

Мой нос не выдержал такого издевательства и выдал ответную реакцию, проявившуюся в громогласном чихе. Отчихавшись, я приподнял правую руку, чтобы провести по лицу и снять сонливость… И тут меня ожидал БОЛЬШОЙ сюрприз! Густой крем, наверняка, живописной картиной размазавшийся по моей заспанной роже, залепил глаза и «зацементировал» ноздри. Излишки крема проникли в приоткрытый от шока рот, и чисто машинально я определил, что это были взбитые сливки.

— ПАРКИНСО-О-О-О-ОН! — Заорал я, отплевываясь. Со стороны двери послышался ржач слизеринки, представлявший из себя нечто среднее между ржанием кобылы, лающим смехом гиены и визгливым хрюканьем свиньи. От немедленного убийства этой ненормальной меня удержал лишь тот факт, что я не смог найти свою палочку.

Поспешно стерев крем со своего лица, я увидел, что слизеринка примостилась у косяка двери и с восторгом наблюдает за моими мучениями. Я резко вскочил с кровати и хотел уже проучить эту паршивку собственноручно, как пол под моими ногами куда-то покатился и я, отчаянно размахивая руками, плюхнулся прямо на пятую точку. Вы, наверное, недоумеваете, как это пол и покатился? Всё очень просто. Уже из состояния «лёжа», я огляделся и заметил, что каждый квадратный сантиметр пола в моей спальне был покрыт мелкими, круглыми бусинками.

— ПАРКИНСОН! УБЬЮ! — По комнате разнеслось моё гневное рычание, которое вызвало в слизеринке новую волну смеха и заставило её беспомощно скатываться по вертикальной поверхности двери на пол. Желание убить эту бесстыжую и лживую сволочь возрастало во мне с каждой секундой.

Я попытался подняться на ноги… Но вскоре понял, что мне легче будет преодолеть это усыпанное бусинками «поле», двигаясь на четвереньках или ползком. Оказалось, это проще сказать, чем сделать. На пути мне постоянно попадались особо прыткие бусинки, мешавшие сохранить равновесие и валившие мою тушку обратно на пол. Наблюдая за моими жалкими попытками прорваться вперёд, Паркинсон развеселилась не по-детски. Сейчас она тупо сидела на полу, периодично то ли всхлипывая, то ли постанывая от дикого хохота.

Плюнув на всё, я решил не тратить время попусту и вызвал Кричера. Когда тот появился, я приказал ему расчистить мне дорогу, чтобы беспрепятственно добраться до этой гадкой девчонки и свернуть ей шею. Паркинсон насторожилась и вся напряглась. Её звонкий смех незамедлительно стих, словно она и не смеялась вовсе. Ага! Пробрало, наконец?! Сейчас я тебе устрою, поганка!

Стоило Кричеру лишь щёлкнуть пальцами, как все бусинки испарились в тот же миг. Бывают моменты, когда я просто обожаю этого домовика.

— Кричер, мою палочку! — Крикнул я эльфу, поднявшись с пола и протянув руку, в которой через считанные доли секунды появилось то, о чём я просил. Паркинсон тоже успела подняться на ноги и, судя по затравленному взгляду, пыталась разгадать, что именно ей будет за последнюю выходку. Всё это время я смотрел ей в глаза, не отрываясь ни на мгновение.

Она продолжила стоять на пороге, ожидая моих дальнейших действий. Но по неожиданной ухмылке, заигравшей на её губах, я вдруг осознал, что она совершенно не сожалеет о том, что только что сделала. Наконец, когда я шагнул в её сторону, полный решимости и злости, она просто улыбнулась и, отойдя вглубь коридора, захлопнула за собой дверь.

Что это ещё за игры?! В конце концов, сколько можно испытывать моё терпение на прочность? Чувствуя, что сейчас просто взорвусь от ярости, я последовал за слизеринкой, но стоило мне открыть дверь нараспашку…. Ледяные струи воды из ведра, укреплённого прямо над моей дверью, щедро окатили меня сверху донизу. Вот я и остыл!

Сбоку, где-то в десятке футов от меня кое-кто издал звук, очень похожий на нечто среднее между писком мыши и предсмертным хрипом дряхлого старца. Не помня себя от гнева, я кинулся к Паркинсон и успел очень вовремя. Та хотела ускользнуть от меня, спрятавшись за дверью своей спальни, но я ловко схватил её за запястье и вытянул в коридор, словно устрицу из раковины.

— Аква! — я прижал девушку к стене и аналогично окатил её с ног до головы. Теперь настала моя очередь усмехаться.

— Поттер! — раздражённо рявкнула слизеринка, резким движением руки откидывая назад прилипшие ко лбу мокрые пряди. Не успел я опомниться, как в её ладони возникла палочка, и, насколько я понимаю, это ничего хорошего мне не сулило.

— Только без глупостей, Паркинсон! — произнёс я, пытаясь вразумить разъярённую ведьму, но, мои старания никто не оценил.

— Ваддивази! — я едва смог увернуться от летящего в меня горшка с фикусом. Поздоровавшись со стенкой, горшок разлетелся на мелкие кусочки. За спиной сокрушённо охнул Кричер и начал жалобно причитать о варварстве новой хозяйки и о том, что она разрушит благородный дом Блэков. Отвлёкшись на секунду на жалобы эльфа, я чуть не пропустил очередное заклинание, летевшее в мою сторону со скоростью взбешённого бладжера.

— Инкарцеро! — я отскочил в сторону, а вот Кричеру досталось сполна. Его худенькое тельце скрутили верёвки и он беспомощным столбом повалился на пол, продолжая уже оттуда критиковать «дражайшую» хозяйку. А Паркинсон тем временем входила во вкус. Её следующее проклятье могло бы нанести мне ощутимый вред, если бы я не был Гарри Поттером и не мог бы так быстро изворачиваться и реагировать на её действия.

— Релассио! — не хилая струя кипятка, пущенная в мою сторону, грозила обварить места жизненно важные не только для меня, но и для каждого мужчины в этом мире, будь он магом, либо простым магглом. Вот это уже не смешно, Паркинсон! Только не запретная секция!

— Импервиус, — припомнил я водоотталкивающее заклинание. Спасибо Гермионе, заставившей меня выучить некоторые защитные чары под предлогом того, что я не могу постоянно атаковать противника одним лишь Экспеллиармусом. Струя кипятка, безжалостно отвергнутая мною, возвращалась на Родину.

— Протего! — взвизгнула Паркинсон, едва успевшая скрыться за щитовыми чарами. Струя, столкнувшись с магической преградой, разлетелась мелкими каплями. Воспользовавшись секундной заминкой девушки, я выкрикнул своё любимое заклятье и как всегда победил. Палочка девушки выскользнула из её ладони. Мне осталось лишь схватить её на лету.

— Ну, что, Паркинсон? Это ты называешь перемирием? — усмехнулся я, смеривая её взглядом полным самодовольства и ощущения неограниченной власти. Она буквально застыла на месте, не зная, что предпринять.

— Ну-у-у… — уклончиво протянула она и пожала плечами. — Поттер, согласись, что перемирие — это очень скучно.

— Ага. Куда веселее, когда кто-то врывается в твою комнату и копается в твоём носу пером? — припомнил я момент своего пробуждения. Она слегка покраснела, отвела взгляд и улыбнулась еле заметной улыбкой. Ей стыдно? Вот так новость!

— Ну, должна же я была тебя как-то разбудить. — Срывается неубедительное оправдание с её по-детски надутых губ. Ловлю себя на мысли, что не хочу отводить взгляда от этого потрясающего зрелища, но, тем не менее, заставляю себя.

— Ты могла бы сделать это по-человечески, а не по-слизерински. — Замечаю, кидая ей её палочку. Она хватает её на лету, а я про себя поражаюсь её ловкости и реакции. Хорошо, что она не проявляла интереса к квидичу и не стала ловцом Слизерина. В её лице я мог бы встретить более достойного противника, чем Малфой. Развернувшись, направляюсь в свою комнату.

— И всё? — доносится удивлённый голос мне вслед.

— Расколдуй Кричера. — Говорю, не оборачиваясь. Могу поклясться, сейчас на её лице выражение шока, как минимум на миллион галеонов. Ну и прекрасно! Пусть помучается в поисках ответа на риторический вопрос «Почему он ничего не предпринял?».

Не волнуйся, Паркс, я обязательно отплачу тебе сполна…

Только чуть позже и чуть изощрённее.

* * *
Когда, на мой взгляд, настало это самое «чуть позже», я крепко задумался над тем, каким образом отомстить этой мерзавке. Нет, определённо, она была права лишь в одном. Перемирие — это довольно скучно. Если бы сейчас до сих пор «действовало» перемирие, я бы не сидел в гостиной и не придумывал бы, как досадить слизеринке. И это было бы печально.

Принимая во внимание факт, что в мастерстве подстраивать всякие гадости я считался новичком, мне трудно было с ходу выдумать нечто достойное великих проделок коварных слизеринцев. Но я старался. К тому же недавние выходки Паркинсон вдохновили меня на большую подлость. Примерно через 5 минут упорной работы мой мозг выдал блестящую идею. Как вы думаете, над чем трясутся все девушки мира? Я полагаю, лишь над 2-мя вещами: внешность и шмотки. С первым у меня возникнут проблемы, а вот со вторым я вполне могу разобраться. Паркинсон будет на коленях молить меня о пощаде.

Позвав Кричера, я попросил его выполнить кое-какую работёнку и принести мне мантию-невидимку. Ещё через пару минут всё было готово. Я удобно устроился на стуле прямо напротив двери ванной комнаты и стал ждать, когда Паркинсон выйдет из душа. Если она оттуда вообще выйдет… Учитывая обстоятельства.

При последней мысли я злобно хмыкнул. Уверен, Паркинсон понравится мой ответный ход!

ОНА

В момент, когда мне показалось, что поблизости раздался какой-то щелчок, я находилась в душе. Наспех смыв с волос и лица пену от шампуня, я чуть приоткрыла душевую клеёнку и огляделась. В ванной никого не было. Дверь была заперта. Ещё раз пройдясь по комнатке подозрительным взглядом, задёрнула шторку обратно и принялась смывать шампунь, мурлыча при этом какой-то старенький, словно паразит въевшийся в мою память, мотивчик. В ту минуту я даже предположить не могла, каким образом Поттер решил мне отомстить.

Выключив воду, встряхнув мокрыми прядями и выйдя из ванной, я поняла, что мой муженёк: во-первых, хитёр; во-вторых, коварен; в-третьих, невероятно злопамятен; в-четвёртых, выдумщик, хренов; и, в-пятых, без минуты парень-который-вот-вот-умрёт.

А ещё, как я выяснила только что, он был вором, специализировавшимся на хищении женской одежды и банных принадлежностей. Но мало того, что он оставил меня без вещей, так он ещё был чертовски дальновидный, так как не забыл прихватить с собой мою палочку. Наверное, опасался, что как только я обнаружу пропажу, то в тот же момент зааважу его в приступе неконтролируемого бешенства. И он был прав! Я бы именно так и поступила.

Я шумно выдохнула, словно хотела выплеснуть в потоке воздуха всю ярость, захлестнувшую меня с головой. В какую-то долю секунды я подумывала о том, чтобы вызвать Кричера и попросить его помочь мне, но через секунду поняла — предусмотрительный Поттер позаботился и о том, чтобы я не могла этого сделать.

Пытаясь не разразиться отборнейшим аристократическим матом, я рассеянно взглянула в запотевшее зеркало. Поттер, скорее всего, сейчас сидит как раз напротив двери в предвкушении близкой победы. Внезапно мой взгляд наткнулся на небольшое синее полотенце, которое гриффиндорец, видимо, просто не заметил. Я ухмыльнулась и развернула пушистую материю. Оно было не таким большим, как банное, но «параметров» полотенца вполне хватило бы, чтобы обернуть его вокруг бёдер. А что касается верхних прелестей… Это легко прикрыть при помощи рук, а если и будут видны некоторые соблазнительные изгибы, так это к лучшему. Поттер ещё пожалеет о своём решении. Гарантировано!

Усмехнувшись, я приоткрыла дверь ванной, дабы проверить свою догадку. Мерлин! До чего же он иногда бывает предсказуем! Сидит и с интересом зырит на мою мокрую голову, высунувшуюся из укрытия. Я ничего не говорю, сверля подлеца убийственным взглядом. Жаль я не Медуза Горгона, иначе Поттеру было бы несдобровать. Он, в свою очередь, тоже не сказал ни слова. Молчание тянулось до тех пор, пока до него не дошло, что я не настроена на дружескую беседу.

— Привет! — ухмыльнулся это гад, как ни в чём не бывало. А мне нестерпимо захотелось надавать ему несколько пинков и пощёчин, куда придётся.

— Привет, Поттер! — отвечаю спокойно, чем привожу гриффиндорца в лёгкий шок, но он быстро берёт себя в руки.

— Не собираешься освободить ванную комнату? Знаешь ли, я бы тоже хотел принять душ. — Продолжает он, и глазом не моргнув.

— А ты не собираешься вернуть мне мою одежду и палочку? Или ты надеешься, что я продефилирую перед тобой, в чём мать родила? — начинаю шипеть, с трудом сдерживая гнев. Он меня сильно нервирует.

— Не хотелось бы пропустить такое зрелище! — сообщает он мне, удобнее усаживаясь на стуле и скрещивая руки на груди.

У меня не хватает слов, чтобы выразить ему то, как сильно я хочу его порой заавадить. После убийства Поттера мне присвоят почётное звание Врага Государства № 1. Весьма соблазнительно, но… Только я прекрасно понимаю, что после такого мне вряд ли разрешат остаться в Англии. А уезжать отсюда как-то не хотелось.

— Хорошо. — Соглашаюсь я с невинным видом первогодки из Хогвартса. — Раз ты так просишь, Поттер! — я вздёрнула носик кверху и вышла из ванной гордой, плавной походкой. Ну, в самом деле, не буду же я там сидеть весь день, если Поттер такой идиот, что не придумал ничего лучше, чем просто стащить у меня всю одежду?

Результат превзошёл все мои ожидания. Если я скажу, что Потти выпал в осадок, я почувствую себя отпетой лгуньей. Судя по его взгляду, из которого улетучился малейший намёк на приличие, зато в избытке наличествовало примитивное желание, то он не просто «выпал в осадок», а «растёкся лужицей по полу». Бедный Потти! Я даже испугалась, как бы его сердечный приступ не хватил. Но он оказался сильнее, чем я предполагала. Стойко выдержав испытание стриптизом, он заставил себя оторвать жадный взгляд от моих прелестей и взглянуть мне прямо в глаза.

— Мне нужно подняться наверх, в свою комнату. Пошли! — мысленно поаплодировав парню и его силе воли, я направилась к лестнице и подождала, пока Поттер подтянется за мной. — Ты первый. — Кивнула я ему, уступая дорогу.

— Зачем? — удивился Поттер. Боги, он что, на самом деле, такой наивный?

— Как ты, наверное, уже успел заметить, дорогой, — начала я объяснять самым ядовитым голосом, достойным лишь нашего декана, Северуса Снейпа, погибшего во время этой проклятой войны, — это полотенце, обёрнутое вокруг моих бёдер, выглядит как мини юбочка.

— И что? — искренне недоумевал Поттер. Мерлин и Моргана, как можно быть таким идиотом?!

— А то, что, если я пойду впереди, для тебя откроется очень выгодный обзор, Поттер! — закончила я, кипя от негодования. Честное слово, если он сейчас скажет ещё что-нибудь тупое, я его точно зааважу.

— Эээ… Вообще-то я не против этого! — ухмыльнулся он, двусмысленно засверкав зелёными глазами, в которых я без труда увидела ехидную насмешку. Он издевается надо мной?! Р-р-р-р-р!

— Наверх! Быстро, пока я тебя не убила на месте! — рявкнула я со всей злостью, вскинув руку и повелительно ткнув Поттеру пальцем в направлении лестницы.

— Ой, как страшно! — продолжил он насмехаться надо мной. — Интересно, что ты мне сделаешь без палочки?

— А ну брысь, Поттер! — разоралась я как банши, выхватив из подставки для зонтиков какую-то трость и замахнувшись ею на гриффиндорца.

— Ай! Мамочки! — изумлённо вскрикнул парень и тут же, от греха подальше (читай от меня подальше) взбежал по ступенькам вверх. «Вот всегда бы так!», — подумала я, провожая фигуру брюнета довольным взглядом. Через несколько секунд я последовала его примеру и аккуратно начала подниматься вверх. А то, не дай Мерлин, заклятье привязки опять утянет меня за Поттером, как собачку на поводке за хозяином!

По мере приближения к нашим спальням, я уловила некоторые изменения в поведении Поттера. Такой весёлый и нахальный ещё минуту назад, он теперь как-то подозрительно притих и следил за мной искоса. Это мне не нравилось. Неужели, он устроил мне ещё один сюрприз? Надеюсь, что нет, иначе в этот раз ему точно не выжить.

Дотронувшись до ручки двери, я заметила, что Поттер остановился сзади и упёрся спиной в стену, со стороны наблюдая за мной. На его лице играла нескрываемая предвкушающая улыбочка, а меня не покидало ощущение, что это гадёныш устроил мне фееричную подляну. И, как я и думала, моя интуиция меня не обманывала. Открыв дверь и взглянув на свой осиротевший шкаф и одиноко висевшие в нём вешалки, я почувствовала, что ещё немного и меня просто хватит удар.

— ПОТТЕР! — рявкнула я на ржущего за моей спиной парня, что было силы. — КАКОГО ХРЕНА? — я обернулась к нему, ожидая вразумительного объяснения. — ЧТО ТЫ СДЕЛАЛ С МОЕЙ ДОРОГОЙ ОДЕЖДОЙ?! — заорала я несколькими секундами позже, когда немного отошла от первого шока.

— Сжёг! — осведомил меня парень, радостно заулыбавшись. Я ощутила, как у меня начинает дёргаться левый глаз. Это было плохим предзнаменованием. Для Поттера…

— Вот теперь я точно убью тебя, Поттер! — произнесла я слишком хладнокровно для человека, пребывавшего в состоянии близком к тотальной потере контроля над своими действиями. Кажется, у магглов это состояние называется аффектом? Вроде, да. Хотя, какая к дементору разница? Поттеру однозначно конец!

— Как? У тебя ведь даже нет палочки, дорогая! — напомнил он мне ещё раз слащавым голосом, для полной убедительности перекатывая её между пальцами.

— И ты, правда, веришь в то, что это меня остановит? — спросила я у него, нагнувшись за своей туфелькой, валявшейся в паре-тройке дюймов от порога. Зонтик я, к сожалению, оставила внизу. Но ничего! Моя обувь была разбросана во всей комнате. Видимо, Кричер (А через кого ещё мог действовать мой дражайший супруг, если у него не было возможности подняться наверх?) не посчитал нужным забирать туфли. Обожаю этого домовика!

Поттер, впечатлённый кровожадным блеском в моих глазах, осторожно отступил от меня на шаг. И очень вовремя. Если бы он этого не сделал, то чёрная, изящная босоножка, вероятно, врезалась бы ему прямо в плечо. Я, не теряя времени, схватила в руки ещё одну туфлю и запустила ею в Поттера. Дементор подери, он слишком легко уходит от снаряда!

— Паркинсон, не смей! — Поттер в надежде защититься выставил вперёд обе руки, в которых держал по волшебной палочке. Знал бы он, как забавно выглядит со стороны. Он — великий Спаситель волшебного мира, Золотой мальчик, победивший Волдеморта и единственный выживший после Авада Кедавры, и т. д. и т. п., он, имея при себе две палочки и домовика на посылках… Опасается МЕНЯ?! Меня? Слабой обнажённой и невооружённой ничем, кроме сподручных средств и мозгов, девушки?!

Это было настолько смешно, что я остановилась посреди коридора с туфлёй в руке и начала смеяться так сильно, что из моих глаз брызнули слёзы. Мне даже пришлось привалиться к стене, чтобы не сползти на пол. Поттер смотрел на меня с недоумением и опасением.

— В чём дело? — наконец, спросил он, подойдя чуть ближе.

— Поттер, уйди, скройся с глаз. Я не могу смотреть на тебя без смеха! — простонала я сквозь слёзы.

— Да, в чём дело?! — докапывался до истины парень, напустив на себя оскорблённый вид. Я не выдержала и расхохоталась ещё громче. — Эй-эй, Паркинсон! Ты уверена, что с тобой всё в порядке? — заволновался гриффиндорец. — Слушай, если это всё из-за одежды… Не волнуйся… Я пошутил. Я попрошу Кричера и он всё вернёт на свои места. — его предложение вызвало во мне новый взрыв хохота.

— Почему ты ржёшь, не переставая? — допытывался Поттер, теряя терпение.

— Поттер, — я, с великим трудом подавив в себе желание вновь рассмеяться, повернулась к парню, точно так же привалившемуся к стене возле меня. — Взгляни на свои руки. — Начала я издалека.

— Ну? — он упёрся непонимающим взглядом в свои руки, в которых до сих пор были зажаты наши палочки.

— Что ты видишь? — спросила я насмешливо.

— Мои руки, наши волшебные палочки. А что я должен видеть? — на полном серьёзе интересуется Поттер. Я опять не выдерживаю и начинаю уже то ли повизгивать, то ли похрюкивать от беспощадного хохота.

— Поттер, — пытаюсь выговорить я сквозь смех, — ты… У тебя ДВЕ… Пойми… ДВЕ палочки! И ты сильнее меня. При желании ты можешь скрутить меня за считанные секунды, но при этом…. При этом ты испугался, когда увидел в моих руках простую босоножку на высоком каблу…. — конец слова потонул в новой волне необузданного хохота.

— Я не испугался, просто… — пробормотал он, а потом, поняв, насколько комично это выглядело со стороны, рассмеялся вместе со мной.

Мы не могли совладать с собой и прекратить ржать на протяжении двух минут. Когда мы, наконец, успокоились, Поттер без слов стянул с себя серую футболку и прикрыл меня ею. Я взглянула на него с нескрываемым удивлением.

— Но почему? — задала я ему этот глупый вопрос. Может, больше не стоит спрашивать. Может, это нужно принять как данность. Поттер такой и ничто не в силах изменить его. Да и не надо. Он такой, каким и должен быть Человек.

— Забудем обо всём. Мир? — спросил он у меня, чуть склонив голову в бок и скривив смешную гримасу. Он не переставал меня удивлять. После всего, что я сделала утром, он должен был как минимум стереть меня в порошок. — Просто меня реально приводит в ужас один лишь вид туфли на высокой шпильке в твоих руках. — Ответил он на вопрос в моих глазах, и мы вновь рассмеялись.

— Ок. Я согласна. Только верни мне одежду. Я не собираюсь весь день ходить в твоей футболке. — Предупредила я Поттера.

— Можешь ходить голой. Я не против. — Не остался в долгу парень.

— И не надейся, Поттер! — разрушила я мечты юного извращенца, входя в свою комнату и плотно запирая за собой дверь.

ОН

Что ж, не всё так плохо! Оказывается и с собственной женой можно договориться, если очень постараться. Паркинсон обещала вести себя более-менее сносно, а я обещал ей больше не красть её одежду, пока она в душе. На что она заметила, что гриффиндорцы избирают очень странные и извращённые методы мщения. Я не стал противоречить. Лишь подумал про себя, что вспыльчивых гриффиндорцев лучше не доводить до ручки. В своём стремлении отомстить, чтобы тем самым восстановить справедливость, они могли переплюнуть даже коварных слизеринцев.

Через полчаса мы уже спокойно, словно и не было утренних инцидентов, сидели за столом и завтракали, перекидываясь привычными шутливыми и колкими фразочками типа «Я тебя обожаю, дорогая!» и «Взаимно, милый!». Причём всё это произносилось тоном, весьма далёким от тёплых и любящих интонаций.

Когда трапеза и наш спор с Паркинсон по поводу сегодняшней пробежки был в самом разгаре, на пороге кухни появился хмурый и недовольный Кричер и холодным тоном известил меня о том, что совы доставили утреннюю почту. Косясь на девушку глазами полными укора и обиды (Он всё ещё не мог простить ей того, что она связала его верёвками при помощи Инкарцеро), он подошёл к столу и положил на его край «Утренний Пророк» и пару-тройку писем. Одно из них было адресовано Паркинсон.

Подхватив его со стола, девушка сообщила, что ей пишет Забини и углубилась в чтение, предоставив меня самому себе. Я последовал её примеру и распечатал одно из двух писем, которые были присланы на моё имя. Я сразу узнал почерк Гермионы. Она писала о том, как они с Роном проводят лето в «Норе», упомянула о том, что им весело и для полного счастья не хватает лишь меня. Потом в присущей ей встревоженной манере интересовалась, как у меня дела и как поживает Паркинсон. В принципе, всё как всегда. Гермиона, ты не меняешься! Лишь последние строки её письма заставили меня жутко вздрогнуть. Она напомнила мне о том, что сегодня пятый день с момента заключения нашего с Паркинсон фиктивного брака. По её расчётам сокращение длины связывающей нас магической цепи до двух ярдов, которое нам предвещала Марта Сандерс, должно было произойти сегодня в полночь, сразу после того как начнётся отсчёт шестого дня нашего двухнедельного наказания.

«Ты уже поговорил об этом с Паркинсон? Как она отнеслась к этой новости? Надеюсь, она не прибьёт тебя на месте. Удачи тебе, Гарри! Мы с Роном заглянем к вам в эти выходные. С любовью, Гермиона!», — прочитал я и, отложив письмо, с сомнением взглянул на слизеринку. Я до сих пор считал, что это очень плохая мысль — говорить ей о том, что вскоре (конечно, не точно, но всё же) нам с ней придётся поселиться в одной комнате, так как мы не сможем отойти друг от друга более чем на 3-4 шага.

Паркинсон, не замечая, что я наблюдаю за ней, внимательно читала письмо своего друга, то сдвигая брови, отчего у неё в области переносицы появлялась маленькая складочка, то усмехаясь, отчего в уголках её рта возникали, а потом так же быстро исчезали, забавные ямочки. Я судорожно сглотнул, представив себе реакцию, которую, несомненно, вызовет в ней эта «прекрасная» новость. Сначала она порвёт меня на мелкие ленточки для Герба Гриффиндора, а потом отправится в Хогсмид, чтобы найти того чокнутого священника и порвать его на такие же мелкие ленточки, только на этот раз уже для Государственного флага Англии. Мда, не слишком приятная перспектива.

Пообещав себе поговорить с ней об этом чуть позже, я протянул руку за вторым конвертом. Он был скреплён незнакомой мне гербовой печатью, да и бумага, из которой сделан конверт, была явно высшего качества. Гадая, кто бы это мог быть, я раскрыл пакет и извлёк из него послание.

Писал Малфой. Младший. И этим всё сказано. Первые пару строк я прочёл за несколько секунд. В них он с язвительным сарказмом и насмешкой, которые легко ощутить даже в его неодушевлённых закорючках, интересовался, как складываются наши с Паркинсон семейные отношения.

«Надеюсь, пташки уже вовсю воркуют?», — спрашивал Малфой и, если бы хорёк в этот момент каким-то образом оказался в пределах моей досягаемости, я бы собственными руками свернул ему шею.

«Но я пишу не за тем, чтобы поиздеваться, Поттер», — продолжал он, хотя в подтексте читалось «Я бы только и делал, что издевался над тобой все 24 часа в сутки, если бы ты мне это позволил».

«Всё дело в том, что просматривая сегодняшний номер «Ведьмополитена», я наткнулся на одну презабавнейшую вещицу, написанную каким-то магглом в маггловской газетёнке, а уже позже опубликованной здесь, чтобы посмешить магов. Прочитав содержимое этой статьи, я задумался о тебе и Панси. Думаю, тебе непременно пригодятся советы автора в процессе укрощения строптивой жёнушки. Текст статьи прилагается. Приятного прочтения, Поттер! С уважением, твой верный враг, Драко Люциус Малфой». Скомкав письмо, я выкинул его в мусорную корзину и достал из конверта обещанную статью.

«КАК РАСПОЗНАТЬ В ЖЕНЩИНЕ ВЕДЬМУ?»,* — гласил громкий и интригующий заголовок. Решив, что статья отнимет у меня не более пяти минут, я начал вчитываться в подзаголовок.

«Как распознать присутствие дьявола в привлекательной, сексапильной, волнующей воображение молодой женщине?», — задавался автор вопросом, ответ на который становился очевиден лишь женатому мужчине. А не нужно распознавать присутствие Дьявола в женщине после брака. Потому, что для этого бывает слишком поздно. Муж сразу понимает, в какой пожизненный ад он себя загнал, произнеся пресловутое «Я согласен!». Ведь жена — это ничто иное как злобное и кровожадное порождение ада. Я скользнул насмешливым взглядом по слизеринке, увлечённо отвечавшей на письмо бывшего однокурсника и продолжил чтение.

Далее автор излагал приметы, по которым, по его мнению, «современный инквизитор» (то есть я, либо любой другой мужчина) мог отличить ведьму от обычной женщины. Ну, пожалуй, в одном Малфой был прав — статья обещала быть забавной.

Итак, если верить автору и его описаниям внешности ведьмы, то «сосуд диавольский» (то есть ведьма) должен был быть одет во всё чёрное. Я покосился на Паркинсон. Пока она подходила под это описание. По крайней мере, чёрная обтягивающая кофта и чёрные джинсы предательски выдавали в ней настоящую ведьму.

Автор описывал ведьму, как юную и весьма привлекательную, сексуальную молодую девушку, брюнетку с короткой стрижкой и… сделаю акцент… «Верный знак — зелёные глаза». И здесь он опять попадает в десятку. Паркинсон самое настоящее порождение зла и жрица Дьявола. Читать дальше я не стал. И идиоту было понятно, что внешность Паркинсон полностью соответствует ведьминскому обличию.

Во втором пункте автор описывал психологию ведьмы, и во многом Паркинсон вновь была идентифицирована мною как ведьма. Ну, хотя бы потому, что являлась ею на самом деле. «ГЛАВНОЕ: современная ведьма не осознает в себе присутствие дьявола», — автор был чертовски прав. Паркинсон ни за что и никогда не призналась бы, что она конченная стерва. Она будет строить из себя невинного ангелочка до последнего.

Я с содроганием прочёл пункт третий, в котором вскользь описывались средневековые методы пыток. Бедные маги и ведьмы! И поскорее перешёл к четвёртому пункту, из которого выцепил особо понравившиеся мне, правдивые обвинения в адрес современных ведьм: «Эти женщины не портят скот, не вызывают бурь, даже не наводят сглаз. Но они манипулируют людьми. И это удается им дьявольски хорошо. Они попросту сводят с ума. Мужчины выборочно теряют потенцию, разрушаются семьи». Полностью согласен! Паркинсон точно ведьма!

В пятом пункте автор сокрушается, что современное общество запретило многие жестокие методы распознавания ведьм (по его словам видно, что он явно соскучился по крикам страдания женщины, растянутой на дыбе), но с огромной радостью сообщает, что остался один легальный способ….

И тут мой взгляд натыкнулся на слово, которое я совершенно не ожидал увидеть в контексте данной заметки… СЕКС. Да, да. Именно СЕКС. Автор даже добавляет «сокрушительный SEXXX».

«Этот человек явно ПСИХ!», — подумал я, гадая, не отправить ли мне эту статью в мусорную корзину вслед за письмом Малфоя. Но любопытство победило. И я продолжил жадно глотать строчки, в которых этот ненормальный описывал ТАКОЕ.

Дочитав эту бредятину, я обратил внимание на приписку Малфоя: «Ну, Поттер? Не хочешь заняться распознаванием ведьмы в Паркинсон?». Я убью этого проклятого гада, как только мне представится счастливый случай!

Скорчив на лице гримасу отвращения, я отбросил листок в сторону и постарался быстрее забыть всё, о чём писал этот ненормальный. Но это было не так-то просто. Мой взгляд упёрся в тёмную макушку слизеринки, всё ещё писавшую послание.

«Мерлин, она что? Эссе пишет?!», — фыркнул я про себя, чувствуя небывалое раздражение и напряжение во всём теле. На кухне было душно, поэтому я предложил Паркинсон переместиться в гостиную. Она лишь кивнула и, подхватив своё незаконченное письмо, последовала за мной.

В гостиной я сразу же распахнул окно и вдохнул свежего воздуха. Прислонившись к подоконнику, обернулся к Паркинсон и от нечего делать начал рассматривать её сегодняшний наряд. Чёрная кофточка оставляла открытыми молочные плечи, и при ближайшем рассмотрении я мог даже увидеть очертания голубенькой жилки на её шее, бившейся в такт её сердцу.

Паркинсон чрезвычайно изменилась за последние годы. Её раньше грубые черты лица приобрели плавные, но чётко очерченные изгибы. Форма челюсти больше не имела ничего общего с мордочкой мопса. Чересчур тонкие губы стали вполне полными и притягивали внимание. Может, она пользовалась услугами пластического хирурга из Св. Мунго или как там называют колдомедиков, специализирующихся на исправлении недостатков человеческого тела? Я уже промолчу о её фигуре. Вспомнились строчки из статьи: «Такие женщины просто сводят с ума! И это удается им дьявольски хорошо». Да. Автор был прав. Паркинсон — настоящая ведьма!

Помимо своей воли, я вспомнил события утра вчерашнего дня. Я до сих пор терялся в догадках: как ей удалось? Всего лишь поцелуй, но какой! Моё воображение, почувствовавшее, что его больше не контролируют, пустилось во все тяжкие, рисуя перед моим внутренним взором откровенные и смелые сцены из «современной процедуры распознавания ведьмы» со мной и Паркинсон в главных ролях.

Паркинсон сидела в кресле напротив меня, в задумчивости покусывая кончик пера (конечно же, не то, которое она мне засунула утром в нос). Счастливая, она даже не догадывалась, О ЧЁМ я сейчас думаю. Может, это и к лучшему. Если бы она могла прочитать мои мысли, то подавилась бы этим самым пером, откашлялась бы, а потом заавадила меня на месте!

Внезапно, словно почувствовав, что мой взгляд прикован к ней, она перевела свой задумчивый взор на меня, дерзко ухмыльнулась и приписала ещё несколько слов к своему письму.

— Я закончила! — воскликнула она радостно, принимаясь складывать листок и запечатывать конверт.

Когда она аккуратно и старательно провела своим язычком по клейкой полоске и, загнув, припечатала её ладонью, я к своему удивлению обнаружил, что она воспользовалась обыкновенным стандартным маггловским конвертом. Вид её розового языка, плавно скользящего по клейкой ленте, произвёл на меня неизгладимое впечатление. Никогда бы не подумал, что это может выглядеть настолько… эротично. Я почувствовал невероятное напряжение во всем теле, и особенно в области низа живота. Проклятье, Паркинсон! Ты заставляешь черепицу на моей крыше издавать противный скрипучий звук.

Так дальше продолжаться не может. Нужно что-то предпринять! Думай, Гарри, думай! Иначе такими темпами ты вскоре окажешься в постели с подружкой своего врага, а этого не должно случиться. Этого нельзя допустить! Это немыслимо!

— Пошли уже. Мы давным-давно должны были приступить к тренировке. Всё из-за твоих утренних выходок! — Ворчу я раздражённо только для того, чтобы хоть как-то отвлечься от предыдущих мыслей.

— А разве ты не отправишь ответных писем? Можешь воспользоваться услугами Блэки, если хочешь. — Паркинсон поражённо застывает на месте и смотрит на меня таким невинным взглядом.

— Нет. Я сделаю это вечером. Спасибо. — Отрезал я, направляясь к выходу из гостиной.

* * *
О, Мерлин… Я ощущал себя просто на редкость паршиво. Бег, обычно доставлявший мне удовольствие, в этот раз не принёс ожидаемого наслаждения. Наоборот. Я чувствовал себя выжатым как лимон. На назойливые вопросы Паркинсон отвечал коротко, односложно и с не поддающимися никакой логике нотками раздражения, постепенно перераставшего в злость. Навязчивые мысли о слизеринке, как о соблазнительной и привлекательной особе, не желали покидать голову, вцепившись в мои мозги, словно стайка оголодавших клопов в зад бродячей собаки.

Сегодня, когда мы остановились передохнуть и Паркинсон начала разминать мышцы, при этом сильно наклоняясь вперёд, случилось то, чего я так боялся. Я не облажался лишь благодаря чуду и неимоверным усилиям, приложенным к сохранению спокойствия и равнодушия в голосе и выражении лица.

Это произошло следующим образом: я наблюдал за разминкой девушки со стороны и у меня на уме, как и у большинства моих нормальных и здоровых ровесников, достигших половой зрелости, крутились лишь примеры о том, где Паркинсон могла бы применить эти «таланты» с большим успехом. В момент, когда она изогнулась особо причудливым образом, я случайно ляпнул то, в чём не признался бы даже под страхом смертной казни.

— Отличная попка! — смачно припечатал я, заглядевшись на зад слизеринки.

— Ты что-то сказал, Поттер? — рассеянно переспросила девушка, которая до этого стояла ко мне спиной и… задом соответственно!

«Проклятье! Я что? Сказал это вслух? ИДИОТ!», — в отчаянии подумал я, судорожно пытаясь найти выход из чудовищно неловкой ситуации. На моё счастье мимо нас буквально несколько секунд назад пробежала какая-то симпатичная девушка со славной попкой.

— Отличная попка у вон той девушки. Не находишь? — кивнул я вслед бегунье, обращаясь к слизеринке. Паркинсон проследила за моим взглядом и презрительно фыркнула.

— Я видела и лучше! — подвела она итог наблюдениям и вернулась к своему занятию. На этом инцидент был исчерпан, а мне оставалось лишь надеяться, что Паркинсон не удалось раскусить меня. Боги, как я мог быть таким идиотом, чтобы подставиться так по крупному?!

Когда мы вернулись обратно, я под предлогом головной боли и усталости скрылся в своей комнате и не выходил оттуда до наступления вечера. Я намеревался вообще не покидать пределов своей спальни, но заскучавшая и очень настойчивая Паркинсон всё же вытащила меня из моего укрытия, чтобы пообедать.

Я взглянул на часы в надежде увидеть, что стрелки приближаются к семи, либо восьми часам вечера, но моим ожиданиям не суждено было оправдаться. Всего лишь шесть часов и это значило, что мне придётся провести в обществе слизеринки ещё как минимум четыре часа. Четыре часа, пронизанные атмосферой напряжения, неловкости и молчания. Что может быть хуже?

Проклятье! А не легче ли решить возникшую проблему иным способом? Например, снять на час девушку лёгкого поведения, чтобы прекратить мучения тела сейчас и избежать мук совести в будущем? Я подавленно вздохнул и обратил свой страдальческий взор на Паркинсон, которая говорила что-то о том, что ей опять скучно.

ОНА

Мерлиновы яйца и что там ещё к ним прилагается?! Что происходит с Поттером? Это продолжается всю вторую половину дня, с тех самых пор, как мы отправились на пробежку. И даже сейчас, когда мы, пообедав, переместились в гостиную.

Он весь какой-то помятый и растрёпанный. Смотрит на меня отсутствующими глазами, словно меня не существует. Лучше бы он орал или пытался стащить у меня комплект нижнего белья, чтобы наказать за утренние издевательства. Смотреть на это аморфное существо, гордо именовавшее себя Гарри Поттером, а, тем более, терпеть его не было никаких сил.

Больше всего бесило то, что я не могла понять, что с ним? Хандра, печаль, уныние, затаённая злоба, ненависть? Что это? Так продолжаться не могло. Я должна была что-то сделать. И я, кажется, знала, какое средство поможет. Поттеру просто нужно было встряхнуться. Вся эта учёба, тренировки, экзамен давили ему на (и без того ненормальную) психику. Да он загонял бы себя до смерти, если бы я не сбавляла обороты. Решено! Для осуществления моего плана нужно лишь подходящее место, какой-нибудь клуб или ночное развлекательное заведение.

«Бордель!», — подсказал мой услужливый внутренний голос.

«Ага! Щазз! Уже бегу! Только Поттеру шнурки выглажу…», — тут же огрызнулась я.

«Как знаешь!», — оскорблёно буркнул голос и больше не стремился наладить со мной контакт.

Я, не теряя времени, попыталась «растрясти» гриффиндорца.

— Поттер, как насчёт прогулки в клуб? — предложила я, но толку было мало. Парень пропустил мою фразу мимо ушей. — Ау, Поттер? Ты меня слышишь?

— А? Что? Что ты сказала? — он, наконец, соизволил опуститься на грешную землю.

— Признавайся! Какой дементор тебя поимел и отказался заплатить за услуги? — спросила я напрямик, опуская традиционное «С тобой всё в порядке?».

Зелёные глаза парня в ту же секунду расширились до размеров блюдц, а щёки запылали багровым заревом. Интересно, а какое именно слово произвело на него такой эффект: дементор или поимел? Либо Поттеру противна сама мысль о том, что ему могут заплатить за «услуги»? Скорее последний вариант. Всем известно, что Поттер настолько добр и милосерден, что делает это просто так, за бесплатно! Шучу!

— П-прости. Ч-что? — Заикаясь, осведомился парень, когда его кожа вернулась к своему естественному оттенку.

— Что происходит, Поттер? На тебя тошно смотреть! — безжалостно констатировала я. Гриффиндорец скривил кислую мину и обиженно надул губы.

— Не обращай внимания. Просто у меня раскалывается голова и ломит спину. — Махнул он рукой, удобно растянувшись на диване в полный рост.

— Тебе нужно расслабиться! — объявила я, решительно встав с кресла и подойдя ближе к дивану. — Я знаю один эффективный метод и могу помочь.

— И что ты можешь предложить? — окинул меня скепическим взглядом Поттер.

— Для начала простой массаж. — Усмехнулась я.

— А потом? — хмыкнул парень заинтриговано.

— Перебьёшься, Поттер! — охладила я его пыл сходу. — Подвинься и дай мне сесть сзади.

Он, не отводя от меня недоверчивого взора, всё же позволил мне устроиться позади него. Я, хрустнув костяшками пальцев, принялась осторожно выводить круги на висках Поттера указательным и средним пальцами.

— Ммм… — протянул парень. — Скажи мне, Паркинсон, кто это сегодня сдох, что ты так подобрела ко мне?

— Заткнись, Поттер! — фыркнула я, слегка улыбаясь.

— И всё же? — не сдавался этот упрямый баран.

— Просто мне надоело смотреть на твою унылую морду. И, если уж так получилось, что ты единственный человек, с которым я могу не сдохнуть со скуки за эти две недели, то ты должен сохранять хотя бы показное присутствие духа. — Объяснила я гриффиндорцу.

— И всё-таки я тебя не понимаю. Ты — слизеринка, пытаешься сделать мне — гриффиндорцу — приятное? Салазар Слизерин перевернётся в гробу от шока!

— А тебе ничего и не нужно понимать, Поттер! Просто расслабься и получай удовольствие!

— Звучит так, словно ты собираешься меня изнасиловать! Ой! Не так резко! — болезненно охнул наглец, когда я сильнее надавила на его верхний позвонок.

— Мечтай, Поттер! И прекрати ёрзать. Мне неудобно. Мерлин, ты натянут как струна! Когда тебе в последний раз делали массаж? — По его затянувшемуся молчанию, я поняла, что таким образом его давно не баловали, либо вообще никогда не баловали. — Ясно! — заключила я, переходя к плечам.

— М-м-м-р-р-р! — не сдержавшись, замурлыкал брюнет. — У тебя золотые руки, Паркинсон! На тебе стоит жениться только из-за этого, в остальном ты — настоящая ведьма! Ай! Кончай, щипаться!

— А ты забыл упомянуть о том, что я ещё хорошо готовлю. — Обиженно вякнула я.

— Хорошо-хорошо! Я напишу блестящее рекомендательное письмо твоему следующему мужу и даже поставлю свою подпись! Ай, Паркинсон! Больно же!

— Ась? — невинно переспросила я.

— Проехали. — Мрачно буркнул парень. — Где ты научилась делать массаж?

— Да я и не училась особо. Просто Драко просил меня помять ему спинку после тренировок по квиддичу. Я не могла отказать другу. А разве ты не просил о том же Грейнджер?

— Никогда. Наверное, в дружеском перепихоне Малфою ты тоже отказать не могла. — Как-то неожиданно резко и больно прозвучали его слова. Совсем как неоправданное обвинение.

— Ты сошёл с ума, Поттер? Что за чушь ты несёшь? — против воли сорвалось с моих губ. Предположения гриффиндорца относительно моей сексуальной связи с Драко ощутимо кольнули меня. Я даже не ожидала, что почувствую это так остро.

— Прости. Я не должен был. — Тут же раскаялся Поттер, свесив голову вперёд и отстраняясь от меня.

— Постой, я ещё не закончила. — Я вновь вцепилась в его плечи, только в этот раз намного сильнее, наверняка, причиняя ему боль.

— Я же сказал, не стоит! — более настойчивым тоном проговорил он.

— А я сказала, стоит! — сопровождая свои слова мощным давлением на определённые точки, продолжила я. Не знаю, почему, но мне было так неприятно из-за его слов, что захотелось отомстить ему, причинив хотя бы физическую боль.

Поттер глухо застонал от боли. А вот нечего говорить о том, чего не знаешь точно! Дементор подери, как же это меня взбесило! А, кстати, с каких это пор мне стало важно то, что гриффиндорец думает обо мне и Драко? Нужно поразмышлять об этом на досуге. Я успокоилась и перестала «давить» на Поттера.

— Между мной и Драко никогда ничего не было, Поттер, если ты хочешь знать. — Произнесла я тихо, через пару минут.

— Меня это не волнует. Это не моё дело! — ответил он равнодушно.

— Но я хочу, чтобы ты знал, что слухи обо мне и Драко — это полная чушь.

— Меня не касаются ваши дружеские отношения. Закроем эту тему! — настаивал парень, но я на то и женщина, чтобы быть пытливой и приставучей.

— На пятом курсе мы как-то пытались заняться этим, но … Мы поняли, что не можем, так как мы друзья и не более того!

— Мерлин! Паркинсон! — Поттер, вырвавшись из моих рук и вскочив с дивана, воззрился на меня осуждающим взглядом. — Сегодня что? Вечер откровений? Я же просил тебя не говорить о тебе и Малфое! — он отрешённо провёл рукой по лицу, будто снимая напряжение. — Тебе есть, что сказать мне? Если нет, то я хочу спать.

— У меня есть предложение! — я не уверенная в том, что Поттер одобрит эту идею, подняла руку. — Давай сходим в маггловский клуб неподалёку отсюда?

— Что? — не поверил своим ушам брюнет.

— В клуб. Посидим там пару часиков, выпьем чего-нибудь. К тому же, тебе не помешает немного развлечься. Может, познакомишься с какой-нибудь девушкой?

— С тобой всё в порядке? — с сомнением посмотрел на меня Поттер. — Ты, правда, хочешь провести вечер в каком-то маггловском клубе? Ты — чистокровная ведьма?

— Да. Я не против! — горячо отозвалась я, поднимаясь с места. — Сейчас половина восьмого. Если ты дашь мне немного времени, чтобы собраться, мы как раз успеем к открытию. Это ровно в восемь.

— И откуда ты только это всё узнала? — удивился он.

— Я сегодня навела справки, когда мы пробегали мимо этого заведения. — Пожала я плечами.

— Значит, всё это ты спланировала заранее, не так ли? — пытался понять мою логику Поттер.

— Да. — Призналась я, засияв от сознания того, какая же я всё-таки умница.

— Ты… Ты просто хитрющая сволочь, Паркинсон! Ты об этом знаешь? — усмехнулся мой муженёк.

— С самого рождения. Пошли. Мне ещё нужно подобрать платье. — Больше не задавая никаких вопросов, я просто сцапала Поттера за руку и потащила наверх. Не особо сопротивляясь, он вымученно последовал за мной. Доведя парня до его спальни, я усадила брюнета в кресло и приказала ждать.

— Чего ждать? — удивился он.

— Когда морщерогие кизляки пробегут всем стадом мимо твоей спальни и когда мозгошмыги через нос проберутся в твои мозги! — едва сдерживаясь от хохота, сообщила я Поттеру в лучших традициях Полоумной Лавгуд.

— Эээ… — только и выдал он, наблюдая, как я скрылась за дверью своей спальни. Через пару минут я появилась на пороге спальни Поттера в первом платье.

— О, отлично! Ты уже переоделась? Мы можем идти? — Поттер собирался подняться на ноги, но я ловко усадила его обратно.

— Сидеть, Поттер! Как тебе первое платье? — я решила узнать мнение независимого «эксперта». Ну, в конце концов, кто-то же должен мне помочь с выбором наряда.

— Первое? — тупо переспросил парень. — А что будет ещё второе?

— Да. Я приготовила около пятнадцати нарядов, и ты поможешь мне выбрать то, которое мне больше подойдет. Это тебе не нравится? Хм! Так я и думала. Цвет не тот. Подожди, Поттер! Я сейчас вернусь! — и я упорхнула в свою комнату, чтобы переодеться.

— Вот хрень! — услышала я совсем не радостный голос Поттера, когда направлялась к себе в комнату.

ОН

Отлично! Хотелось раз 50 стукнуться лбом об стенку, лишь бы не присутствовать на этом слизеринском «показе мод». Паркинсон — бесстыдная мерзавка — хотя бы догадывается о том, какой эффект производят на меня её минимальные шмотки?!

В основном в её гардеробе господствовали вещи тёмных тонов — чёрные, тёмно-серые, тёмно-зелёные. Но, неожиданно, в «царстве тьмы» замелькали долгожданные «лучики света». Парочка красных платьев, одно сочного изумрудного цвета и ещё одно непонятного цвета то ли морской воды в ночное время суток, то ли мокрого асфальта в дождливый день. В общем, последнее платье мне не понравилось.

Когда моему терпению медленно, но верно начинал подходить конец, она выбрала обтягивающее, открытое и короткое, чёрное платье, верх которого был вышит полоской из мягкой кожи, которая змейкой оборачивалась вокруг шеи. Ну… Что я могу сказать? Я был невероятно счастлив узнать, что она закончила с примеркой и теперь отстанет от меня! Но я ошибался…

Выбрав наряд себе, она принялась за мой внешний вид. Конечно же, предпочтение было отдано классическому чёрному костюму. После этого она приказала (именно приказала!) надеть его. Скорчив недовольную рожу, я решил, что лучше не спорить и сдаться на милость победителя.

— Хм… — Паркинсон в задумчивости потерла подбородок большим и указательным пальцами левой руки, а потом, что-то решив для себя, щёлкнула пальцами и убежала в свою комнату. Через минуту паразитка вернулась обратно, неся в руках целую корзину с косметическими средствами (кремами, лосьонами и т. д. и т. п.).

— Ты ограбила салон красоты? — флегматично осведомился я.

— Нет. Всё своё ношу с собой! Слышал о таком высказывании?

— Приходилось. — Хмыкнул неопределённо. Пока мы перекидывались фразами, она выхватила из корзинки какой-то тюбик и выдавила оттуда немного прозрачного крема.

— Та-ак. Иди-ка сюда, Поттер. — Подозвала она, растирая крем меж ладонями.

— Зачем? — сглотнул я нервно. Проклятье! Что она опять собирается со мной сделать?

— Будем наводить лоск! — оскалилась Паркинсон кровожадно.

— А без лоска никак? — пытался я договориться по-хорошему.

— Нет. В наше время … Никак! Не спорь, Поттер! — добавила она грозно. Когда она закончила, и я обернулся, чтобы взглянуть на себя в зеркало, поначалу, я подумал, что я — это не я.

— Фу! Я же чем-то смахиваю на Малфоя. — Сказал я, вздрогнув от сравнения.

— Ни капли! Драко больше идёт чуть растрёпанная причёска, а тебе уложенная гелем. К тому же… — она подняла руку и поправила прядки, упавшие на лоб. — При желании ты можешь быть привлекательней Драко в некотором роде. Ой! — Паркинсон в ужасе прижала ладошку к своему рту, когда до неё дошло, что она только что ляпнула. Но как выяснилось секундой позже, испугалась слизеринка вовсе не того, что сказала. — Только Драко не говори, ок? Он меня придушит, если узнает! Он же думает, что он привлекательнее всех окружающих его людей потому, что в его крови течёт ещё кровь вейл.

— Ты его уже простила за то, что он сделал с тобой? — воскликнул я удивлённо.

— А что мне остаётся?! — печально улыбнулась брюнетка. — Он был моим другом почти всю мою сознательную жизнь. Думаю, Грейнджер поступила бы точно так же.

— Понятно. А-а… Почему ты всё это делаешь? — тряхнул я головой. — Зачем тебе это? Разве тебе не всё равно, как я выгляжу?

— Поттер, я это делаю не для тебя. — Коварно улыбнулась Паркинсон. — Понимаешь, если ты выглядишь хорошо, то я буду выглядеть ещё привлекательней. Не спрашивай «Почему?». Это женская логика. Трудно объяснить.

— Ок. Не буду. Ну, всё? Мы можем идти?

— Да. Я только сумочку прихвачу. — Она удалилась к себе в спальню.

«Странная…», — думал я, глядя ей вслед.

ОНА

Когда мы подошли к главному входу клуба, на часах уже была половина девятого. Ну, да! Немного задержались. Но это же не значит, что мы не успеем повеселиться. Ночь только начинается и всё интересное ждёт впереди.

Охранник у входа мялся пару минут, говоря, что клуб переполнен и пока он не может впустить нас внутрь, но… Деньги решают ВСЁ! Дружелюбно улыбающийся «шкаф», галантно поклонившись, открыл перед нами дверь и пропустил вперёд сначала «прекрасную мисс», а потом «щедрого мистера». Далее по проходу нас встретил управляющий залом, проводивший нашу парочку к какому-то занюханному столику. Я резко затормозила на месте и самым «сладким» тоном попросила его отвести нас в VIP-зону. Я привыкла лишь к лучшему.

Управляющий как-то странно побледнел, его ноздри вздрогнули. Я, улыбаясь, медленным и красивым жестом засунула ему пару хрустящих купюр в нагрудный карман костюма. Он ту же секунду расслабился и, готовый чуть ли не сползти к твоим ногам, сияя, как начищенный галеон, повёл нас на балкон второго этажа. Вот это мне по кайфу! Поттер пребывал в лёгком шоке от моих манер. Но держался молодцом! Меня искренне позабавил его слегка растерянный вид.

Мы поднялись на второй этаж, где были расположены специально оборудованные «ложи» — полукруглые, комфортные диванчики, обитые чёрной кожей (Хотя я не думаю, что это настоящая кожа! Куда уж там этим магглам!). Возле них низкие столики со стеклянными столешницами. Свечи, плавающие в хрустальных стаканах, наполненных водой. За соседними диванчиками расположились целующиеся парочки и просто шумные компании. Всё это создало потрясающую интимную и загадочную атмосферу. Пока что мне всё нравилось. А Поттер, кажется, нервничал и уже жалел о том, что вообще согласился на это мероприятие.

— Вот сюда, пожалуйста! Леди, сэр! — обратился управляющий к гриффиндорцу. Я плавно присела на диванчик. Поттер, напряжённый, расположился неподалёку. — Сейчас пришлю к вам официанта. — И всё так же, не прекращая улыбаться, управляющий очень профессионально скрылся с глаз.

— Хм. Я себе не так это представлял. — Сжал губы Поттер, с сомнением осматриваясь вокруг. — Ты уверена, что хочешь остаться именно здесь? Может, пойдём в другое место?

— Расслабься, Поттер! Здесь очень даже ничего. Мне нравится. — Поттер недовольно фыркнул, но убивать меня на месте вроде не собирался. Через пару минут появился официант и протянул мне карту вин и меню.

— Так. Давайте начнём с того, что полегче, а потом перейдём к тому, что покрепче. — Официант понимающе улыбнулся. — Пока принесите закуски. Основной заказ… ммм… последует позже.

— Как скажите, мисс. — И официант не менее профессионально, чем его начальник, испарился из поля зрения. Нам достался столик с отличным обзором на беснующуюся внизу в экстазе массу магглов. Поттер, не отрываясь, смотрел, куда-то в центр танцплощадки.

— Любуешься видами? — хмыкнула я, придвинувшись ближе и пытаясь понять, что так заинтересовало гриффиндорца.

— Скорее сумасшествием. — Ответил он мрачно, кивком головы указывая на какую-то пьяную в доску магглянку, с наслаждением срывающую с себя одежду.

— Ну… — протянула я уклончиво. — Может она так зарабатывает себе на жизнь?

— Паркинсон! — услышала я недовольное бурчание.

— Ой, да ладно тебе! Лучше помоги мне поймать рыбку.

— Что? — не успел Поттер понять, что именно я имела в виду, как я закинула ему ножки на колено и, прижалась к его телу всем боком, обвивая руками его шею.

— Что ты делаешь, Паркинсон? Твою мать! — зашипел Поттер, пытаясь стащить меня с себя.

— Заткнись! — сладко шепнула я ему на ушко. — Сделай вид, что тебе со мной хорошо.

— Зачем? — недоумевал Поттер.

— На меня смотрит мой будущий муж. — Сверкнула я белоснежной улыбкой.

— Кто? — спросил гриффиндорец ещё более раздражённым тоном.

— Мой будущий муж, болван. И не ори так, словно я тебя душу!

— Паркинсон, отвяжись! — попросил Поттер.

— О-о-о! — разочарованно выдохнула я. — Ну вот! Ты всё испортил. Мой муж ушёл.

— Паркинсон, либо ты сейчас же объясняешь свою выходку, либо мы идём домой. Немедленно! — Дементор подери! Кажется, Поттер разозлился!

— Окей-окей. — Я послушно приподняла перед ним руки, словно сдаваясь ему на милость. — Только не убивай меня, папочка! — губы непроизвольно сложились в насмешливой улыбке.

— Я слушаю! — не оценил моего юмора Поттер.

— Понимаешь, Поттер, мужская психология — странная вещь. Чем больше парней таскается вокруг тебя и чем больше у тебя поклонников, тем легче заманить желающих в «круг своих будущих жертв». Тем привлекательнее и желаннее ты становишься для других мужчин.

— В смысле? — уточнил он.

— В прямом. — Бурчу, устав объяснять. — В общем, вы, то есть мужчины, стадные животные, извини, но это так. И каждый мужчина стремится обладать тем, что нравится другим мужчинам. Понимаешь?

— То есть, ты тут развлекаешься, используя меня как наживку или что-то в этом роде? — как-то зловеще ухмыльнулся гриффиндорец.

— Угум. — Подтвердила я его догадку. Хм. Умный, гадёныш!

— А если я предъявлю тебе счёт? — он загадочно приподнял правую бровь, чего раньше я за ним не замечала.

— Но ты же не будешь этого делать, Поттер?! Ты же джентльмен? — спросила я, в притворном ужасе отшатнувшись от парня.

— Только через мой труп, Паркинсон. Другим способом ты меня не получишь. — Рассмеялся он.

— Больно нужно! — фыркнула я, но всё же, не вытерпев, улыбнулась. Вроде всё идёт неплохо.

* * *
Ближе к середине вечера, разочаровавшись в идее «подцепить» потенциальных пассий, мы с Поттером уже «готовенькие» дико хохотали над какой-то историей школьных времён. Кажется, брюнет рассказывал что-то о Драко. Мерлин, оказывается, я многое упустила! Когда гриффиндорец описывал особо смешной эпизод, я почувствовала, что ещё немного и я оп… Пардон! Лопну от смеха и выпитого.

Сказав парню, что я скоро вернусь, я встала из-за стола и поплелась в сторону уборной, на моё счастье, находившейся не дальше расстояния, связывающей нас, магической цепи. Удовлетворив свои естественные нужды, я отправилась обратно. Меня не было всего 5 МИНУТ! И, как вы думаете, ЧТО я увидела по возвращении?!

Я обнаружила гриффиндорца (Подлый предатель!) в компании какой-то блондинки. Кстати, в этот момент они очень мило общались. Подойдя к ним, я решила непременно испортить Поттеру всю малину. В отместку за то, что он сотворил со мной утром. Проклятый гадёныш!

— Девушка, вы заняли моё место! — пропела я ласковым голоском, нацепив на губы милый оскал. Ненавижу, когда кто-то посторонний занимает МОЁ место! Поттер, поймав мой вопросительный взгляд, пожал плечами, говоря типа «Я тут не причём!». Да уж, конечно! Так я тебе и поверила, очкарик ты, несчастный!

— Да? — невозмутимо протянула эта бесцветная мочалка, едва удостоив меня своим небрежным (читай презрительным) взглядом. — Мне кажется, вы ошиблись! — отрезала она тоном, не терпящим возражений, и вернула своё внимание Поттеру.

Я беззвучно скрипнула зубами. Девушка явно нарывается! Эта фифа, правда, такая дура, или только маскируется? Тягаться со мной?! С самой Королевой Слизерина? (Ну, этого она, конечно, не знала, но это не оправдывает её ни капли!) Неслыханная тупость! Сейчас она у меня получит… На чай!

Поттер, замерев на месте, безропотно наблюдал за развитием событий. По зверской морде, чётко отразившейся на моём лице, он уже успел понять, что сейчас будет… НЕЧТО. Он даже судорожно выдохнул и беспомощно прикрыл глаза, понимая, что пытаться остановить меня сейчас так же безнадёжно, как стараться прекратить извержение вулкана. Сделать это невозможно, если ты, конечно же, не Бог. А он — при всей своей славе Героя и Спасителя всего волшебного мира — Богом, увы, не был.

— А мне, кажется, вы платье испачкали! — продолжила я нашу «светскую» беседу с мочалкой, больше не обращая на Поттера внимания.

— Правда? Где?! — девушка склонила голову, пытаясь найти пятно на своём белом, шёлковом платье. Его там, как и полагается, не было.

«Но это ненадолго», — подумала я, чувствуя, как во мне просыпается ЗВЕРЬ. Нет, не какой-то там хомяк! Настоящий зверь, в народе именующийся ХИЩНИКОМ.

— Вот здесь! — в следующий миг я решительно подхватила свой бокал с красным вином со стола и, поднеся его к лифу её платья, с невыразимым злорадством опрокинула содержимое прямо на грудь девушки. Пятно живописно расползлось по белому платью. Ай да Я! Признаюсь, делать это было приятно. Очень приятно. А видеть, как при этом глаза этой куколки со скоростью света лезут на лоб, а Поттер всем своим существом медленно выпадает в осадок… Ммм…. Это было просто неописуемо! Бесподобно!

— А-а-а… — промычала блондинка в полном замешательстве. — Да ты сумасшедшая! — уже через несколько секунд оцепенения разразилась мочалка, вскочив со своего… точнее уже с МОЕГО… места.

— О, да! Я такая! — сладко протянула я, довольная собой до неприличия.

— Дрянь! — взревела блондинка, покосившись на меня недобрым глазом. — Ты мне платье испортила!

— Именно. — Констатировала я сей печальный факт совсем не печальным тоном. — А у тебя с этим какие-то проблемы, куколка? — зашипела я, сделав внушительный шаг навстречу разъярённой девушке, чем заставила её остыть и невольно упасть обратно на диванчик. — Хочешь добавки, детка? Я это мигом могу устроить. Вот только не думаю, что это тебе понравится. Тебе ясно, дорогуша?! — вкрадчиво поинтересовалась я у блондинки. Та быстро закивала головой. Видимо, мой злобный вид красноречиво обещал много чего интересного. Да и девушка была явно не из храброго десятка.

— Вот и умница! — мило улыбнулась я ей. — А теперь… Будь так добра, исчезни!

Повторять дважды не пришлось. Девушку словно ветром сдуло. А я, победно ухмыльнувшись, изящно опустилась на освободившееся место и перевела на Поттера выразительный взор.

— Ты чудовище, Паркинсон! — Потрясённо произнёс гриффиндорец, провожая ошарашенными глазами фигуру свалившей блондинки.

ОН

— Ты чудовище, Паркинсон! — потрясённо произнёс я, наблюдая за тем, как быстро «делает ноги» моя новая «знакомая».

— Спасибо за комплимент, Поттер! — весело расхохоталась девушка.

— Но, тем не менее… — продолжил я. — Никогда не думал, что скажу тебе это, но… Спасибо!

— За что? — поразилась моя жёнушка.

— За то, что избавила от этой занудной девицы. Она только и болтала, что о своей карьере фотомодели. Господи, за те несколько минут, что ты отсутствовала, она умудрилась достать меня так сильно, что я уже всерьёз подумывал о самоубийстве!

— Что ж. Обращайся ещё, Поттер! — усмехнулась слизеринка. — Ох! Я умираю от жажды. Где там носит этого официанта? Хэй! Кравчий, налей ещё вина! — она замахала рукой проходившему мимо официанту. Он подошёл к нам.

— Мисс что-то желает? — спросил он учтиво.

— Мисс желает вина! Остатки последней бутылки пришлось потратить на одну несговорчивую идиотку. — Захихикала слизеринка, а официант постарался подавить улыбку. Он стал случайным свидетелем недавнего конфуза.

— Желание мисс — закон! — кивнул официант, собираясь выполнить приказ девушки, но я вовремя остановил его.

— Пожалуй, это лишнее. — Я слегка поморщился. Если Паркинсон выпьет ещё немного, боюсь владелец клуба не отделается одним лишь разбитым вдребезги бокалом. В расход пойдёт весь клуб и все, кому не посчастливиться присутствовать здесь в тот момент. — Принесите счёт, пожалуйста.

— Поттер, ты охренел? — возмутилась моя жёнушка. — Не слушайте его, уважаемый! — она повернулась к официанту. — Несите вина! — официант в нерешительности остановился и переводил свой вопросительный взгляд с меня на Паркинсон и вновь на меня.

— Паркинсон, прекрати немедленно! — сказал я жёстко, тряхнув девушку. Потом обратился к официанту. — Вы свободны. Счёт, пожалуйста!

— Поттер, вот я думаю, зачем я только вышла за тебя замуж? — постепенно пьянея ещё больше, начала философствовать слизеринка.

— За красивые глаза! — быстро ответил я первое, что пришло на ум.

— Да ну? — вскинула брови девушка. В этот момент к нам подошёл официант. Заплатив, я уже собирался уйти, но тот же официант остановил нас.

— Сэр, извините, но вы не можете уйти. — Оповестил он меня мягким тоном.

— Почему это? — удивился я.

— Понимаете, дело в том, что ваша девушка записала вас на конкурс караоке, который начнётся через пятнадцать минут.

— ЧТО? — я почувствовал, что мои глаза активно лезут на лоб.

— Мне об этом сообщил управляющий. — Промямлил официант, вздрогнув от моего рыка.

— ПАРКИНСОН! — взревел я не хуже Венгерской Хвостороги. Меня бросило в жар от подобной, неожиданной новости. А рассудок затуманило дикое бешенство. — Что ты сделала, дорогая?

— Я? Ничего особенного. — Вякнула слизеринка, на всякий случай, отходя от меня подальше. И правильно сделала! Сейчас я готов был разорвать её на мелкие-мелкие клочки. — Просто управляющий предложил мне, и я подумала, почему бы нет? Да ладно тебе, Поттер. Это классно! — невинно протянула девушка.

— Нет, Паркинсон! Это НЕ классно! Я НЕ собираюсь участвовать в этом дурацком конкурсе! Я НЕ умею петь! — кажется, я сейчас взорвусь от ярости.

— Извините, сэр! Но вы не сможете уйти, пока не примете участие в конкурсе. Таковы правила клуба. — Спокойно объяснил официант, с интересом наблюдавший за нашим с Паркинсон разговором.

— А ты заткнись! — бросил я официанту.

— Хорошо, сэр!

— А теперь быстро вали к своему управляющему и скажи ему, что никто ни в каком сраном конкурсе участвовать не собирается. Понятно? — рявкнул я, вне себя от злости.

— Хорошо, сэр! — согласился официант, поспешно сбегая куда-то.

Паркинсон хихикнула. Я перевёл на неё зловещий взор, и она ту же секунду благоразумно заткнулась. Появился управляющий собственной персоной и доступно разъяснил, что, хочу я или нет, но на сцену я всё равно выйду. Я порывисто схватился за палочку, находившуюся в кармане брюк, но Паркинсон перехватила мою руку.

— Не волнуйтесь, мы обязательно примем участие. — Объявила она управляющему и он, выглядя вполне довольным собой, отправился восвояси.

— Паркинсон, ты рехнулась?! — я опешил и осторожно присел на диванчик. — Давай просто аппарируем отсюда и дело с концом!

— Успокойся, Поттер! У меня есть план и… Вообще, какой идиот сказал, что гриффиндорцы храбрые? Да вы трусливые, как моя домовиха Литти. — Она окинула меня полупрезрительным-полунасмешливым взглядом.

Хм. Кажется, она начала немного трезветь. По крайней мере, мне так показалось. Смотря на неё сейчас, я недоумевал, как я мог пять минут назад благодарить эту

* * *
. В общем… Беру свои слова назад.

Я ХОЧУ убить Паркинсон!