Драко дёрнулся, будто получил небольшой удар током. Это чувство… Что-то незнакомое прежде, что-то совершенно новое и неописуемое простыми земными словами. Сколько раз его обнимала Пэнси Паркинсон с такой нежностью, на какую только была способна, но он никогда не чувствовал ничего подобного. Гермиона даже не думала отстраняться от него, обхватив его шею руками; Драко неподвижно стоял, вслушиваясь в её учащённое дыхание.

«Нет, пора это прекращать», — подумал он.

— Что ты делаешь, Грейнджер?

Гермиона только сейчас поняла, что она сама обнимает Драко, и сильно смутилась. Она совершенно не задумывалась о своих действиях, ей просто нужно было его обнять. Хорошо, что он не мог видеть её покрасневших щёк. Она отстранилась от него.

— Я просто… — пробормотала она. — Извини.

— Не делай так больше, — растерянно произнёс Драко.

Он попытался отойти от неё на несколько шагов, отступая назад, но нога наступила на что-то продолговатое, и Драко, потеряв равновесие, упал на мокрую траву. Гермиона не смогла сдержать смех и захохотала так громко и заразительно, что насупленный Драко, потирающий ушибленное плечо, тоже подхватил её смех. Она подошла к нему и подала руку, чтобы он мог встать, но он, как только нащупал предложенную руку, потянул её на землю, и Гермиона упала недалеко от него.

— Теперь уже не так смешно? — спросил Драко.

— Ты всё равно упал смешнее, споткнувшись о зонты.

— Грейнджер, зачем ты меня обняла? — настойчиво потребовал объяснений он.

— Я не знаю, — честно ответила Гермиона.

— Не знаешь? — удивился Драко. — А если я тебя сейчас поцелую и тоже скажу, что не знаю, зачем я это сделал?

Гермионе показалось, что сказанные им слова прозвучали, как скрытое желание, а не как издёвка. Она усмехнулась.

— Драко Малфой, ты никогда в жизни не поцелуешь кого-то вроде меня, — с вызовом сказала Гермиона.

У неё появилась мелкая дрожь во всём теле от холода, ног она почти не чувствовала, а пальцы рук пыталась согреть, касаясь ими горячей шеи.

— Верно, — подтвердил Драко, подползая к ней на локтях. — Это совершенно невозможно. Я и ты. Ха!

Он подполз уже достаточно близко, чтобы услышать, как она недовольно вздыхает.

— Холодно, Грейнджер?

— Нет, ни капельки, — дрожащими губами произнесла Гермиона.

— Зачем врёшь, я же слышу, что холодно?

Драко коснулся её замёрзших рук своими горячими пальцами.

«Грейнджер, Грейнджер, зачем же ты прикидываешься неуязвимой?» — ухмыльнувшись, подумал он.

— Ну, может, немножко, — сдалась она.

У Гермионы с самого детства был очень хрупкий и чувствительный организм. Маленький сквозняк — и она уже пьёт чай с мёдом, запивая таблетки от простуды. А валяться здесь, в мокрой траве после холодного дождя, грозило серьёзными последствиями, но теперь она знает пару полезных рецептов зелий.

Драко поднялся с земли, Гермиона тоже последовала его примеру.

— Будем тебя согревать, — бодро произнёс он, сокращая расстояние между ними.

Драко близко подошёл к Гермионе и обнял её очень крепко, она не стала сопротивляться, обнимая его в ответ. По телу разлилось приятное тепло, будто она выпила пинту кипятка, ожигающего, но не до боли, согрелись даже заледеневшие пальцы ног. Она закрыла глаза и наслаждалась этим странным чувством.

— Теперь мы в расчёте? — спустя несколько мгновений поинтересовалась Гермиона, не покидая тёплых объятий.

— Не совсем, — прошептал Драко.

Он немного отстранился и коснулся пальцами её холодных щёк, скользнул к приоткрытому рту и остановился в своих исследованиях.

— Я никогда не видел тебя так близко, — снова прошептал он.

— А разве ты внезапно прозрел? — У Гермионы сбилось дыхание, и она выдохнула горячий воздух ему в лицо.

— Я прозрел, Грейнджер, я увидел. Ты красивая.

Гермиона закусила нижнюю губу и обхватила его лицо руками, всматриваясь в его глаза. Он
по-прежнему не фокусировал её лицо, смотря сквозь неё, так почему же он говорит такие странные вещи?

— Ты можешь видеть? — взволнованно спросила она.

— Я не вижу так, как ты, но я знаю, что ты сейчас нахмурила брови и смотришь в мои глаза.

— Да. А я думала…

— Что случилось чудо? — перебил её Драко. — Это невозможно даже в Хогвартсе, в обители волшебства.

— Жаль.

— Почему, ты ведь хотела, чтобы я научился жить по-новому и видеть без помощи глаз.

— Хотела, но я всё же надеялась…

— Ты надеешься, что ко мне вернётся зрение? — удивился Драко.

— Да, — тихо произнесла Гермиона и отвела взгляд.

Профессор Дамблдор сидел в своём любимом кресле с длинной спинкой с важным видом, словно восседал на троне и решал дела государственной важности.

Выражение на его лице резко сменилось на беззаботное, и он стал напевать себе под нос гимн Хогвартса, который в прошлом году пела Распределяющая Шляпа.

Послышался стук в дверь.

— Войдите, — произнёс Дамблдор негромким голосом.

Дверь открылась, и в кабинет вошёл задумчивый парень с взъерошенными волосами.

— Гарри, я очень рад тебя видеть. — Дамблдор встал с кресла и сделал несколько шагов навстречу гостю.

— Здравствуйте, профессор, — улыбнулся ему в ответ Гарри. — Я хотел с вами поговорить, это важно.

— Я с удовольствием отвечу на твои вопросы.

— Речь пойдёт о чёрной метке и о Драко Малфое.

Дамблдор махнул рукой в сторону дивана, приглашая его сесть, Гарри кивнул головой и присел, сложив руки на коленях. Сам Дамблдор вернулся в своё любимое кресло.

— Итак? — пытливо посмотрел он на Гарри.

Трансгрессировав, промокшие романтики вновь оказались в комнате Гермионы. Она тут же разожгла камин, используя при этом свою палочку, а не спички — ей хотелось быстрее согреться, — сняла с себя влажную мантию и повесила её на спинку стула.

Драко присел на краешек её кровати, к нему на коленки запрыгнул Живоглот и замурчал.

— Я очень нравлюсь твоему коту, — сказал Драко, положив руку на пушистого любимца Гермионы.

— Живоглотик очень не любит чужих людей, и уж если он тебе доверился, значит, почувствовал в тебе что-то хорошее. — Гермиона вертелась перед зеркалом, закалывая свои непослушные волосы.

— Или снова хочет шоколадку, — улыбнулся Драко.

— Может быть, выпьем чаю? — предложила Гермиона, отходя от зеркала.

— Я предпочёл бы кофе.

— Сейчас принесу, — Гермиона направилась к выходу.

— И захвати булочки, — сказал ей вслед Драко.

Она вышла из комнаты, оставляя его наедине с Живоглотом.

— У тебя очень хорошая хозяйка, — обратился он к коту, — тебе повезло.

Драко ощущал себя в полной безопасности, ему было так уютно в комнате Гермионы.

«Наверное, вид из её окна потрясающий», — подумал он и услышал тяжёлые приближающиеся шаги.

Это не могла быть Гермиона, ведь кухня находится далеко, да и шаги слишком неуклюжие.

Дверь тихо открылась, и некто замер на пороге.

— Малфой?

— Только тебя не хватало, — пробормотал Драко.

— Что ты здесь делаешь, где Гермиона?

— Она пошла за кофе, а я у неё в гостях. Тебе что-то не нравится, Поттер?

— Нет, мне всё равно. Я подожду её, — сказал Гарри, садясь на неудобный стул.

— Так с чем ты пожаловал?

— Тебя это… — он осёкся, вспомнив, что это напрямую связано с Драко. — Гермиона просила меня поговорить с Дамблдором о твоей метке.

— И что сказал безумный старик?

Гарри сдержался, чтобы не ответить какой-нибудь колкостью.

— Он поговорил с мадам Помфри, и они пришли к выводу, что у тебя психосоматическая реакция.

— Что это? — недовольно переспросил Драко.

Его ужасно бесило, если он не мог понять, о чём говорит его собеседник.

— Если перевести на доступный тебе язык, то твой нездоровый перегруженный эмоциями мозг поиздевался над твоим телом.

— Поттер, ты больной?

— Нет, Малфой, это ты больной, а я просто передал тебе то, что сказал Дамблдор. Видимо, ты очень сильно перенервничал и тем самым спровоцировал якобы активность метки.

— Чёрная метка болела не от того, что ОН вернулся? — неверяще спросил Драко.

— Волдеморта больше нет, забудь о нём! — раздражённо воскликнул Гарри.

Драко не мог понять, что он сейчас чувствовал — облегчение или разочарование. Несомненно, он был ошарашен такой новостью о своей метке, он ведь до последнего подозревал, что Тёмный Лорд возродился из небытия. Эти мысли, конечно, пугали его, но это было логичным и простым объяснением, а то, что сказал Гарри, настораживало. Он что, действительно болен?

Ещё не хватало, чтобы его собственный организм воевал против себя. А ведь чёрная метка действительно болела тогда, когда он размышлял о войне, боли или обречённости. Эмоции — вот что активировало псевдо-жжение.

— Малфой, ты заснул? — подал голос Гарри, ёрзавший на неудобном стуле.

Драко тряхнул головой, позволяя всем мыслям вылететь и разбиться о стены. Он потом поговорит обо всём этом с Гермионой, а сейчас ему лучше уйти. Живоглотик резко спрыгнул с его колен, почувствовав под собой нервное подёргивание ног, он предпочёл устроиться на мягкой подушке.

Драко встал с кровати, сжимая в руках трость, и сделал несколько шагов к двери.

— Эй, Малфой? — окликнул его Гарри. — Если Гермиона впустила тебя к себе, значит, она тебе доверяет, так что можешь остаться.

— Как великодушно, — губы Малфоя скривились в презрительной усмешке, — сам Поттер разрешил мне пребывать в своём обществе!

— Хватит, я не собираюсь отвечать на твои бесцветные попытки разозлить меня, — отрезал Гарри.

Драко хмыкнул и открыл дверь, столкнувшись с Гермионой. Поднос с горячим кофе полетел вниз, расплескав содержимое кружек на руку Драко. Кожу больно обожгло, и он громко втянул воздух сквозь зубы.

— Малфой! — крикнула Гермиона. — Ты что, не слышал, как я иду?

Она потянулась к его руке, забыв про разбитую посуду, откатила рукав его рубашки и осмотрела ожог. Покрасневшая кожа нуждалась в охлаждении.

Гермиона остановила взгляд на комоде у двери, на котором лежали деньги, она достала из мешочка галлеон и приложила холодную монету к его руке.

Драко облегчённо выдохнул, но, опомнившись и вернувшись к прежнему раздражению, одёрнул руку.

— Грейнджер, оставь меня, — брезгливо прошипел он.

Монета скользнула вниз и с тягучим звоном встретилась с металлическим подносом; Драко скрылся за дверью. Только сейчас Гермиона заметила Гарри, сидящего в полном недоумении. Всё это время он молча наблюдал за ними.

— Привет, Гарри, — глупо улыбнулась она.

Он кивнул головой и встал со стула.

— Давай я тебе помогу, — сказал Гарри, вытаскивая свою волшебную палочку. — Репаро.

Осколки, разбросанные на полу, собрались в жёлтый чайный сервиз, только лужица кофе осталась поблёскивать в свете камина.

— Спасибо, — растерянно проговорила Гермиона.

Гарри подошёл к подруге и заботливо положил руку на её плечо.

— Что у вас происходит? — прищурив глаза, спросил он.

— У нас? — не поняла Гермиона.

— У тебя с Малфоем.

— Ничего не происходит, Гарри.

— Ты на него так странно смотришь, словно хочешь обнять.

— Жалость? — пожала плечами она.

— Не уверен, но мне это не нравится.

— Брось, Гарри, он просто заблудившийся непонятый человек, которому тоже нужна поддержка и плечо.

— Да, но не забывай про Рона.

— А причём тут Рон?

— Не сделай ему больно.

— Гарри, ты о чём?

— Со стороны ваше общение с Малфоем выглядит как… влюблённость, — выпалил Гарри.

Гермиона рассмеялась, легонько хлопнув себя по щеке ладошкой.

— Ты думаешь, что я влюбилась в Малфоя?

— Ну, это единственное, что объясняет твоё непоколебимое желание ему помогать, не смотря ни на что.

— Я всего лишь хочу, чтобы он справился с жизненными трудностями и понял наконец, что есть вещи намного важнее глупых предрассудков. Он нуждается во мне, вот и всё.

— А разве не так поступают влюблённые? — Гарри недоверчиво покачал головой.

— Почему тебя это так пугает? — запротестовала Гермиона, жестикулируя руками. — А что, если бы я действительно влюбилась в Малфоя?

— Меня это не пугает, а скорее удивляет. Я не понимаю, о чём с ним можно разговаривать, он же заносчивый ребёнок.

— Просто ты не пытался с ним поговорить по-настоящему.

— Так ты не влюблена в него?

Гермиона снова собиралась громко рассмеяться и сказать твёрдое: «Нет, конечно», но вместо этого опустилась в кресло и, глубоко вдохнув, прошептала:

— Я не знаю…