Форма входа

Категории раздела
Творчество по Сумеречной саге [264]
Общее [1686]
Из жизни актеров [1640]
Мини-фанфики [2733]
Кроссовер [702]
Конкурсные работы [0]
Конкурсные работы (НЦ) [0]
Свободное творчество [4828]
Продолжение по Сумеречной саге [1266]
Стихи [2405]
Все люди [15379]
Отдельные персонажи [1455]
Наши переводы [14628]
Альтернатива [9233]
Рецензии [155]
Литературные дуэли [103]
Литературные дуэли (НЦ) [4]
Фанфики по другим произведениям [4319]
Правописание [3]
Реклама в мини-чате [2]
Горячие новости
Top Latest News
Галерея
Фотография 1
Фотография 2
Фотография 3
Фотография 4
Фотография 5
Фотография 6
Фотография 7
Фотография 8
Фотография 9

Набор в команду сайта
Наши конкурсы
Конкурсные фанфики

Важно
Фанфикшн

Новинки фанфикшена


Топ новых глав лето

Обсуждаемое сейчас
Поиск
 


Мини-чат
Просьбы об активации глав в мини-чате запрещены!
Реклама фиков

Любовь на массажном столе
Хорошо – она продолжит и сегодня играть свою роль, а он свою. А после они расстанутся навсегда, так и не узнав ничего друг о друге. Разница в возрасте не в её пользу и всё такое. Ведь для него это была всего лишь работа, а для неё… Впрочем, не важно, чем для неё…

Мгновения наших падений преследуют нас вечно
Эрик Байер работает без отпусков. Но иногда чем-то вроде замены отдыха в отпуске становится сущая мелочь.

Добро пожаловать домой, солдат
Белла очень волнуется, долгое время не получая от мужа известий. Что же происходит?

Лабиринт зеркал
У Беллы безрадостное прошлое, от которого она хотела бы сбежать. Но какой путь выбрать? Путь красивой лжи или болезненной правды? И что скрывают руины старого замка?
Мистический мини.

Красная Линия
Эдвард - стриптизер. Белла - студентка колледжа, изучающая психологию, и она нуждается в объекте изучения для диссертации. Белла покупает Эдварда на две недели, чтобы изучить его.

Амораль
Дай хоть последней нежностью выстелить твой уходящий шаг.
– В. Маяковский, 1916
Он был прочно женат, а у нее были принципы.

Лунная нить
Эдварда Каллена преследуют неудачи с рождения. Вооружившись знаниями о тайных ритуалах, старинным зеркалом и книгами с древними заклинаниями, в холодную зимнюю ночь, в далеком от цивилизации месте, Эдвард попытается снять с себя проклятие невезения.

Beyond Time / За гранью времен
После того, как Каллены покидают Форкс, по иронии судьбы Беллу забрасывает в Чикаго 1918 года. Она считает, что это второй шанс построить жизнь с Эдвардом, но когда находит его, то понимает, что юноша совсем не тот, кого она ожидала встретить. Сможет ли Белла создать будущее, на которое так рассчитывает?



А вы знаете?

...что вы можете заказать в нашей Студии Звукозаписи в СТОЛЕ заказов аудио-трейлер для своей истории, или для истории любимого автора?

... что ЗДЕСЬ можете стать Почтовым голубем, помогающим авторам оповещать читателей о новых главах?



Рекомендуем прочитать


Наш опрос
Сколько раз Вы смотрели фильм "Сумерки"?
1. Уже и не помню, сколько, устал(а) считать
2. Три-пять
3. Шесть-девять
4. Два
5. Смотрю каждый день
6. Десять
7. Ни одного
Всего ответов: 11752
Мы в социальных сетях
Мы в Контакте Мы на Twitter Мы на odnoklassniki.ru
Группы пользователей

Администраторы ~ Модераторы
Кураторы разделов ~ Закаленные
Журналисты ~ Переводчики
Обозреватели ~ Художники
Sound & Video ~ Elite Translators
РедКоллегия ~ Write-up
PR campaign ~ Delivery
Проверенные ~ Пользователи
Новички

Онлайн всего: 117
Гостей: 111
Пользователей: 6
opra, Птаха2258, Lia_Lia, Феяяяя, Rirysha, Ryabina
QR-код PDA-версии



Хостинг изображений



Главная » Статьи » Фанфикшн » Наши переводы

Pas de Trois | Па-де-труа. Тридцать пятая глава

2024-11-8
16
0
0
Nessun Dorma - Pavarotti.
We Are Golden - Raphael Lake
By the Grace of God - Katy Perry



- Нам нужно репетировать! – воскликнул Джейкоб, когда Эдвард повёл меня к двери.

- Просто продолжай делать то, что я тебе говорила, - сказала я.

- Ну конечно, - буркнул он.

А потом Эдвард вывел меня из конференц-зала, придерживая за спину, чтобы я не потеряла равновесие, хотя взгляд его казался каким-то отстранённым. Почти холодным.

- Ты об этом пожалеешь, - сказала я ему, идя рядом с ним к лифту по застеленному красной ковровой дорожкой коридору.

- Когда ты такой стала? – пробормотал он, когда открылись двери кабины. – Ты загоняешь себя в могилу.

- Я пытаюсь не угодить в дублёры подобно тебе, - ответила я и тут же споткнулась при входе в лифт. Шедший сзади Эдвард подхватил меня, не дав упасть. Дрожь прошла вдоль моего позвоночника, когда я почувствовала его тело вплотную к своему – тёплое, сильное и знакомое. Но он отпустил меня, как только я восстановила равновесие. – Что же до вопроса «когда», - продолжила я тихо, дрожащим голосом, забившись в угол кабины, - то приблизительно в то время, когда я обнаружила вас с Таней целующимися взасос в твоей комнате, - я посмотрела на него усталыми глазами. – Уверенность в себе не больно-то повышается, когда видишь, что твой парень, который только что стал бывшим, уже успел сменить тебя на другую.

Я пыталась сказать это язвительно, но поняла, что не могу ссориться с ним. Попытки восстановить мой прежний танец, на которые я потратила последние несколько часов, заставили меня вспомнить кое-что помимо того последнего дня, и теперь я просто не знала, как ко всему этому относиться.

Двери лифта со звоном открылись. Эдвард, не глядя на меня, ждал, пока я выйду.

- Не заперто! – донёсся из номера крик Элис, когда Эдвард постучал. Она сидела на своей кровати с иголкой в руках и шила, исправляя что-то в костюме леди Капулетти. – О, - сказала она, когда Эдвард помог мне войти. – Ты её нашёл! Короткий же это был разговор…

- Разговор? – переспросила я, взглянув на своего тюремщика.

- Который, похоже, ещё не состоялся… - Элис замолчала, смущённо прикусив ноготь.

- Белла не спала с позавчерашнего вечера, - сказал ей Эдвард с едва сдерживаемым разочарованием в голосе. – Так что…

- Пойду скажу, чтобы не присылали в номер уборщиков, - немедленно откликнулась Элис, спрыгивая с кровати. И обняла меня: - Бедняжка.

- Со мной всё в порядке, - пробормотала я, когда она выбежала за дверь.

- Хотелось бы, чтобы ты перестала так говорить, - сказал Эдвард, а я села на свою кровать. Он прислонился к стене возле двери, глядя на меня с раздражающей тревогой. – С тобой не всё в порядке.

- Уверена, что тебе хочется многого, Эдвард, - ответила я, развязывая ленты на пуантах и разуваясь. – Но это не значит, что ты получишь желаемое. И я не собираюсь спать, если это твой следующий приказ.

Эдвард вздохнул:
- Белла, если ты не поспишь, то не сможешь выступать сегодня вечером, вне зависимости от того, пожалуюсь ли я Карлайлу.

- Я не могу спать, Эдвард, - сказала я, не сумев подавить отчаянную интонацию, просочившуюся в мой голос.

Он нахмурился:
- Почему?

Я опустила глаза на свои бледные руки.
- Я услышала разговор преподавателей – сегодня вечером, скорее всего, наш последний спектакль. Они заменят нас на тебя и Таню.

Он никак не отреагировал на эту новость, сказав лишь:
- И ты не можешь прекратить думать о том, как не допустить этого.

Я уныло кивнула:
- Закрываю глаза и тут же начинаю представлять, как танцую, пытаясь найти способ показать им, что я могу быть Джульеттой, а Джейкоб – Ромео.

Эдвард помедлил, явно на мгновение заколебавшись. Но потом опустился передо мной на колени и нежно взял меня за руки. Я посмотрела на него, а он на меня - ясным и незащищённым взглядом.
- Ты Белла Свон, - сказал он. – Та же, какой была в Force, даже если всё вокруг изменилось, - он погладил большим пальцем тыльную сторону моей кисти, разливая тепло по моему телу. – Ты найдёшь способ сделать то, что хочешь. Как тогда, на ревю, ты станцевала вопреки всему.

- Это было сопряжено с нарушением целой кучи правил, - напомнила я. – И с повреждением голеностопа.

Эдвард вздрогнул:
- Плохой способ описать это. Но моё мнение непоколебимо: ты найдёшь способ. Просто верь в себя.

- Это больше касается доверия Джейкобу, - пробормотала я. – Ему не очень-то нравятся изменения.

Эдвард невесело улыбнулся:
- Он просто не уступает тебе в упрямстве, - отпустив мои руки, он снова встал, казалось, нуждаясь в дистанции между нами.

- О, это я знаю, - сказала я, вспоминая, как всего лишь накануне пыталась заставить Джейкоба не упоминать имени Эдварда. И какой неудачей это закончилось. А этим утром… он даже не попытался на самом деле сделать хоть что-то по-моему.

Эдвард кивнул:
- Думаю всё дело в том, что Джейкоб настолько упрям и решителен, что ты не можешь изменить его, просто сказав ему о своём намерении сделать это – он сознательно не позволит тебе. Ты должна попытаться найти способ подтолкнуть его к изменениям. Более тонкий подход. Он должен сам захотеть этого.

Я посмотрела на Эдварда:
- Ты ведь очень хорошо знаешь его, да?

- Очень хорошо его знал, - поправил меня он.

- Расскажи мне о нём, - попросила я и быстро добавила: - Я знаю, что ты не можешь рассказать о тех сборах. Но о том, что было до них – когда вы вместе занимались у мсье Репина.

- Если ты ляжешь в постель, - предложил обмен Эдвард, - то я расскажу.

- Хорошо, папочка, - сказала я, сердито покосившись на него, и легла на спину, сунув ноги под покрывало. Эта кровать действительно казалась удивительно удобной…

Эдвард укрыл меня одеялом:
- Далеко не все мои поступки можно назвать «отеческими».

- Например, когда ты, защищая меня, прочитал Лорен впечатляющую нотацию перед целым классом? Или когда укладывал меня пьяную в постель в тот вечер перед премьерой?

Эдвард отвернулся, глаза его сузились.
- Я думал скорее о том, как мы целовались в студии, когда ты вернулась… - он снова посмотрел на меня, и я, словно зачарованная, не сразу смогла отвести глаза. Потому что тоже помнила это. А ещё – как он поцеловал меня вчера на сцене. И как сильно я хотела ответить на его поцелуй, какую мучительную потребность в этом испытывала…

Эдвард кашлянул, снова запуская пальцы в свою шевелюру:
- Джейкоб.

- Точно, - выдохнула я.

Я почувствовала глупое желание, чтобы он сел ко мне на кровать, как тогда, перед премьерой, но на сей раз он пододвинул кресло, оставляя между нами пространство.

- Мы познакомились, когда нам было по пять лет, в балетной студии, неподалёку отсюда. Я был очень тихим – ещё не оправился от потери матери. Джейкоб был полной противоположностью мне – настолько энергичным, что однажды преподаватель вынужден был разжимать его пальцы, чтобы снять его со станка, на котором он раскачивался, как циркач на трапеции.

Я улыбнулась, представив себе похожего на обезьянку маленького Джейкоба, который проказничал даже на глазах у преподавателя.

- Мы были единственными мальчиками в классе, состоящем из двадцати девочек, - сказал Эдвард. – Поэтому мы не могли не подружиться, со всех сторон окружённые этими противными девчонками.

- Эй! – протестующе воскликнула я.

Он улыбнулся и продолжил:
- Как бы то ни было, мы довольно быстро поладили. Ему был нужен друг, а мне – причина, чтобы продолжать посещать занятия.

- Тебе не нравилось? – спросила я.

Эдвард покачал головой:
- Отец заставил меня ходить туда, в память о моей матери. И продолжал сильно давить на меня, чтобы я преуспел в этом – всё ещё давит, - он посмотрел на меня, напоминая о том ужасном дне, когда мистер Мэйсен заявил, что хочет увидеть, как я танцую. – Но с Джейкобом всё становилось терпимым. Он был замечательный, правда – ему удавалось сделать весёлым самое скучное упражнение у станка. Он заставил меня почувствовать удовольствие от балета, - Эдвард вытянул ноги, согнув пальцы. – А потом, когда мне исполнилось восемь, мой отец решил, что пора прекратить валять дурака и стать по-настоящему серьёзным, поэтому он отправил меня в студию мсье Репина. Это было более чем ужасно. Я оказался его единственным учеником, и он был безжалостен: занятия длились по три часа, и включали в себя не только танец – и подъём тяжестей, и бег, и растягивание, пока я уже едва ощущал своё тело... Однажды, возвращаясь из школы, я встретил Джейкоба – он ждал меня у ворот. Я рассказал ему, как всё ужасно. Как я хочу бросить занятия балетом, но мой отец мне не разрешает.

- Это было жестоко с его стороны, - пробормотала я.

Эдвард покачал головой:
- Отец всегда чувствовал себя виноватым в том, что моя мать потеряла из-за него свою карьеру. Джейкоб пытался найти способ вернуть меня в нашу прежнюю студию – ему тоже было там не так уж весело без меня. Как-то он даже позвонил в офис моего отца и потребовал, чтобы мне разрешили вернуться. Разумеется, из этого ничего не вышло, и тогда он сделал единственное, что смог придумать – попросил своих родителей позволить ему учиться вместе со мной у мсье Репина, - Эдвард взглянул на меня: - Он был тогда очень хорошим парнишкой. Самоотверженным… Итак, мы начали заниматься вместе. И Джейкоб… он действительно наслаждался этими занятиями. Ему доставляло удовольствие преодолевать трудности, а мне нет. Ему нравилось, что мсье Репин мужчина и обращается с ним как с танцовщиком, а не просто как с малышом, который, возможно, бросит балет с началом футбольного сезона. У меня не было подобной проблемы, потому что отец всегда одевал меня в костюмы и приказывал вести себя по-взрослому…

- В общем, я последовал примеру Джейкоба и продолжал заниматься, не протестуя. Его энтузиазм был заразителен, поэтому я в конце концов обнаружил, что тоже получаю удовлетворение от каждого отжимания или пируэта, когда они получались «почти идеально». Я так привык следить за своим отражением, что корректировал осанку, даже проходя мимо витрин магазинов. Всё требовалось приближать к совершенству, насколько это было возможно. Мы очень усердно тренировались, вдохновляя друг друга – ведь мы собирались стать лучшими в мире танцовщиками, путешествовать по удивительным странам, прославиться и танцевать с прекрасными девушками.

Я скривилась:
- Вам же было по восемь лет!

- Именно, - сказал Эдвард, его глаза сияли. – Как бы там ни было, мы долгое время оставались у мсье Репина. Джейкоб опередил меня – он был гораздо, гораздо лучше. Ни он, ни я толком не посещали общеобразовательную школу после того, как достигли подросткового возраста. Казалось, мы занимались только танцем. Мы оба значительно превосходили всех остальных в штате, но Джейкоб был лучшим во всей стране среди танцовщиков нашей возрастной группы. Он уже тогда достиг технического уровня профессионального танцовщика.

- Ну а ты? – спросила я, поворачиваясь на бок и натягивая одеяло до подбородка.

Эдвард рассеянно потянулся и убрал с моего лица прядь волос… но потом поймал себя на этом движении и снова отодвинулся как можно дальше в своём кресле, крепко сцепив руки на груди:
- Я делал всё, что приказывал мне мсье Репин, и это действительно помогало. Но Джейкоб был более целеустремлённым – он получал от техники больше чем просто удовлетворение, - Эдвард задумчиво наморщил лоб. – Меня же постоянно беспокоила подспудная мысль о том, что этого недостаточно. Джейкоб, казалось, не знал усталости, однако я чувствовал, что эта мысль медленно подтачивает меня, а почти-безупречной техники больше не хватает, чтобы сопротивляться сомнениям.

Эдвард опустил глаза, и я не могла видеть их выражение:
- Я начал задаваться вопросом, действительно ли хочу заниматься балетом. Ради танца я отказался от нормального образования и до сих пор жалею об этом. Но потом я нашёл видео, на котором была моя мать.

- Танцующая? – взволнованно спросила я, садясь в постели.

Он бросил на меня весёлый взгляд:
- Предполагалось, что вы засыпаете, мисс Свон. – Я упрямо посмотрела на него, но всё же снова легла. Он улыбнулся мне, его глаза мерцали. – Но да, это была видеозапись её просмотра в US Ballet. Это всё изменило для меня, Белла – я увидел, как она танцевала, какие эмоции умела вложить в каждое движение. Какую страсть… И, однажды попробовав танцевать так, я был не в состоянии вернуться к танцу Джейкоба. Я попытался поговорить с ним и показать ему, но он просто не понял.

Неудивительно, что Джейкоб не захотел дать мне шанс – оказывается, несколько лет назад Эдвард уже пытался убедить его танцевать по-другому.

- Я ещё довольно долго оставался с Джейкобом и мсье Репиным, - продолжил он. – Но было невозможно работать с ними, когда наша манера танца стала настолько отличаться. Поэтому я подал заявление и в виде исключения был принят в разгар учебного года в Джоффри (Прим. пер.: Joffrey Academy of Dance – балетная академия в Чикаго), где встретился с Эмметом, который учился в интернате этой школы, пока не достиг возраста, позволявшего поступить в Force. С Джейком мы по-прежнему оставались лучшими друзьями, хотя у него было слишком мало времени, чтобы видеться со мной – теперь, когда мы не занимались вместе. Потом мы с Эмметом поехали в Force на летний интенсив, и я познакомился с Карлайлом, который понял всё, чего я пытался добиться в своём танце, а мне только это и было нужно. Я поступил в Force. Вскоре мсье Репин сломал бедро и Джейкоб неохотно перешёл в Аро, потому что они предложили ему стипендию, тогда как Карлайл этого не сделал.

- Почему? – спросила я. – Ведь Джейкоб был лучшим?

- Ты же знаешь Карлайла, - сказал Эдвард. – У него довольно-таки нетипичные требования к качествам, необходимым для поступления в Force.

- И им соответствует, например, семнадцатилетняя девушка, которая училась танцевать всего несколько лет? – пробормотала я. – Правда, члены школьного совета, наверное, не вполне разделяли его подход, когда отказали мне в стипендии.

- Они допустили ошибку, - резко сказал Эдвард. – И Карлайл не раз говорил, как сожалеет, что не пошёл против них или сам не заплатил за тебя.

- Это было бы нелепо, - сказала я сконфуженно. – И совершенно непрофессионально…

- Но ты осталась бы, - тихо возразил Эдвард.

Я глубоко вдохнула.
- Так вы с Джейкобом оставались друзьями и после перехода в другие школы?

Эдвард помедлил, всё ещё думая о предыдущей теме, потом наконец кивнул:
- Да. Не такими близкими, как когда-то, и всё же я старался проводить с ним больше времени, когда мы встречались на конкурсах, - он посмотрел на меня. – Но в том-то и проблема при такой методике обучения танцу, Белла – у тебя не остаётся времени ни на что другое. Ни на общение с друзьями, ни на отдых, ни на еду, ни на сон.

Парадокс состоял в том, что я упала бы в обморок независимо от того, танцевала я по-старому или с использованием методики мсье Репина, но я не сказала Эдварду, что пытаюсь вернуться. Не хотелось, чтобы он… питал ложные надежды. Потому что, несмотря на утренние усилия, мой танец всё ещё не был таким, как когда-то.

- Белла? – позвал Эдвард. Я осознала, что лежу, уставившись в пространство. Моргнув, я снова сосредоточила свой взгляд на нём. Эдвард улыбнулся: - Извини. Мне не следовало читать тебе нотацию.

- А! – воскликнула я. – Наконец-то он это признал!

Он взглянул на меня:
- Но тебе по-прежнему нужно поспать.

- А я по-прежнему не уверена, что смогу.

- Закрой глаза, - тихо сказал он. У него снова был этот нерешительный вид, словно что-то мучило его. Я послушалась, и мир стал чёрно-крапчатым. А потом я почувствовала, как его губы очень нежно дотронулись до моего лба. Меня охватило тепло. Его руки, такие знакомые, с длинными пальцами, обхватили моё лицо с обеих сторон. Его тёплое дыхание на какое-то мгновение коснулось моих губ. Моё сердце бешено забилось…
…но тут же прикосновение Эдварда пропало, а мой усталый разум с благодарностью погрузился в темноту сна.
/*/
- Спящая красавица проснулась! – услышала я восклицание Элис, едва открыв глаза.

- Вообще-то, - ответил ей голос с русским акцентом, - она слишком бледная. А её макияж просто ужасен.

- Фу, - простонала я, садясь. – Спасибо.

Розали лежала на кровати Элис и покрывала ногти кроваво-красным лаком, а сама Элис сидела в кресле рядом со мной, с газетой на коленях.
- Привет! – сказала она, добродушно улыбаясь. – Как ты себя чувствуешь?

- Усталой, - пробормотала я и потёрла глаза. Моя голова пульсировала болью. – Есть тайленол?

- Конечно, - ответила Элис, отбросив газету, и направилась в ванную.

Я поморгала, вглядываясь в фотографию на развёрнутой странице. Кажется, это были мы с Джейкобом.

Сердясь на свои слабые, непослушные пальцы, я подняла газету. На фото действительно были мы – заснятые во время одной из поддержек «балконного» па-де-де. Джейкоб держит меня над головой, решительно глядя вперёд, его лоб в лучах прожекторов блестит от пота. Я же поднимаю ногу в идеальном арабеске – ровно на сто двадцать градусов, руки простёрты вперёд, голова запрокинута назад под тем же углом. Но я выглядела на снимке точно так же, как Джейкоб – весьма решительно. Чрезвычайно целеустремлённо. Словно я намеревалась выполнить этот арабеск правильно, даже если это окажется последним, что мне удастся сделать. Мы выглядели бесчувственно. Уродливо.

- На твоём месте я не стала бы это читать, - сказала Элис, подавая мне тайленол и стакан воды. Я положила газету себе на колени. – Это не очень справедливый отзыв.

- О, я уверена, что по отношению к нам с Джейкобом он справедлив, - возразила я, проглотив лекарство и залпом выпив воду.

- А я думала, ты в себя влюблена, - сказала Розали, озабоченная тем, чтобы высушить лак на ногтях.

Я ничего не ответила, только ещё раз вгляделась в фотографию. Почему я не осознала раньше, что для того, чтобы понравиться публике, нужно что-то серьёзно изменить в нашем танце? Возможно, мы не оказались бы в таком затруднительном положении, если бы я просто включила логику и не была такой самодовольной.

В дверь постучали.

- Входите! – крикнула Элис. Это были Эммет и Джаспер, оба в кожаных куртках и джинсах.

- Готовы стать любопытными туристками? – спросил, входя в номер, Эммет. И добавил, увидев, что я лежу в постели: - И как больная?

- Ты не обязан быть милым со мной, - пробормотала я. – Вероятно, я этого не заслуживаю.

Эммет пожал плечами:
- Судя по голосу, с тебя уже достаточно мучений, - он окинул меня взглядом. – По виду тоже.

- Эй! – запротестовала я. – Почему все говорят это?

- Потому что ты выглядишь как истощённое привидение, - сказала Розали, завинчивая флакон с лаком для ногтей и позволяя Эммету поднять её с кровати. – Мы идём?

- Думаю, мне следует остаться, - извиняющимся тоном ответила Элис. – Больная, и всё такое.

- Со мной всё будет в порядке, - сказала я, проигнорировав недавние слова Эдварда по поводу этой фразы. – Идите, правда!

Элис колебалась, но Розали закатила глаза и бросила ей куртку:
- Она не присматривала за тобой, когда ты в этом нуждалась – значит, нет необходимости оказывать ей ответную услугу.

- Розалина, - укоризненно сказал Джаспер. – Кто старое помянет, тому глаз вон.

- У американцев очень занудные поговорки, - пробормотала она. – Пошли. А то не успеем поглядеть на эту большую желейную фасолину (Прим.пер.: народное прозвище одной из Чикагских достопримечательностей – скульптуры «Облачные врата»)

- Ты уверена? – спросила меня Элис.

Я кивнула, пытаясь бодро улыбаться, хотя испытывала только мучительное ноющее чувство вины. «Мне жаль, что удерживание людей на месте – это всё, что тебе по силам, потому что ты слишком низкого роста, чтобы сделать карьеру в балете». Я действительно сказала ей это. Как она может после этого глядеть мне в глаза? Как могут все они?

Но тем не менее, выходя из номера, Джаспер пожелал мне «побыстрее выздоравливать» и обнял Элис за плечи.

Как только дверь со щелчком закрылась, я села в постели и попыталась не утонуть во всех эмоциях и боли, которые вернулись ко мне накануне вечером. Многие мои поступки заставляли меня испытывать стыд. И хуже всего было то, как я обошлась с Элис и Анжелой. Они были моими лучшими подругами, а я оттолкнула их, ничуть не заботясь о том, как ранила их этим. А ещё Джерри – я угрожала ему, используя такой личный, такой интимный секрет. И Лорен – через что ей пришлось пройти. И… да просто то, как я вела себя со всеми. Даже с Карлайлом.

В дверь снова постучали, и в номер заглянул Эдвард:
- Элис сказала, что ты проснулась.

Я вытерла слёзы, бегущие по щекам, и безучастно сказала:
- Я была стервой.

- Не без причины, - после паузы ответил Эдвард.

- Это спорно, - пробормотала я и встала. Теперь я чувствовала себя немного более устойчиво, идя к своему чемодану, чтобы достать свитер с надписью «Колаянни».

- Куда ты собралась? – спросил он.

- Репетировать, - сказала я, поднимая с пола пуанты. – Знаю, что ты против, но мне придётся, иначе у меня действительно не будет шансов этим вечером.

Эдвард вздохнул, прислонившись к стене:
- Ты голодна?

У меня в животе заурчало, как по команде. Я помедлила с ответом, а моё тело напомнило мне, что последняя еда, которую оно видело, была исторгнута из желудка в приступе рвоты.

– Немного, - смущённо призналась я.

- Тогда, по крайней мере, позволь накормить тебя обедом, - сказал он.

- А ты будешь читать мне нотации? – спросила я.

Он покачал головой:
- Нет, обещаю.

Я сердито фыркнула и вместо пуантов надела кроссовки:
- Не знаю, почему я разрешаю тебе нянчиться со мной.

- Потому что какая-то часть тебя знает, что это хорошо для тебя, - сказал Эдвард, придерживая для меня дверь.

- Кажется, мы установили, что ты сам не очень-то хорош для меня.

Это едкое замечание заставило Эдварда снова замолчать. Я заметила, что он начал держаться немного дальше от меня, засунув руки в карманы. Он был… напряжён. Не так сильно, как когда он находился рядом с Джейкобом или когда его мышцы были сведены эмоциями вчера вечером, во время танца со мной. Нет, это было что-то вроде нервного напряжения.

- У тебя всё в порядке? – спросила я, идя бок о бок с ним по коридору. Не думала, что когда-нибудь снова задам ему этот вопрос…

Он взглянул на меня, приподняв брови:
- Это ведь не я уже сутки не ел и почти не спал.

Мы подошли к лифту. Я нажала на кнопку, но Эдвард уже направился к лестнице:
- Пойдём, - сказал он. – Тебе следует растянуть ноги.

Я нахмурилась и последовала за ним:
- Думаю, мои ноги получили за последние несколько месяцев очень хорошую растяжку, Эдвард.

- Ну а мои - нет, - ответил он, когда мы начали спускаться по окрашенной в мягкие тона лестнице. – Если, конечно, не считать спортом обхаживание спонсоров.

- Джейкоб был не слишком рад этому.

- Я видел вас в день премьеры, - сказал Эдвард. – После представления.

- Ты определённо присвоил его лавры, - заметила я, но потом поправилась: - Ну, если нам полагались какие-то лавры.

Снаружи был тёплый день. Рядом катились автомобили, крыши сверкали в солнечных лучах. Мы шли молча. Молчание было довольно комфортным, но напряжение в Эдварде не уменьшалось, и я начала ощущать такое же в своём собственном теле – вероятно, давали о себе знать остатки нашего былого единения.

Мы пошли по улице.

Я теребила обшлага своего свитера:
- Так ты хорошо знаешь Чикаго?

Эдвард кивнул:
- Очень хорошо. Я люблю его. Культуру и сам город – все эти небоскрёбы, и театры, и парки.

- А в Форксе есть довольно большой школьный спортивный зал, - сообщила я ему.

Он засмеялся и на несколько секунд, казалось, расслабился:
- Форкс звучит мило.

- Там часто идут дожди, - сказала я. – А в нашем единственном театре нет грим-уборных, поэтому нам всегда приходилось бежать под дождём прямо в пачках от палаток для переодевания к служебному входу.

- Элис пришла бы в ужас, - с улыбкой отозвался Эдвард. Мы свернули направо на широкую оживлённую авеню, и я увидела над машинами и автобусами струю воды гигантского фонтана.

Когда мы подошли поближе, оказалось, что это Букингемский фонтан . Он был огромен, с тремя массивными кольцевыми ярусами, из которых били каскады струй. В прозрачном бассейне с голубой водой застыли бронзовые фигуры морских чудищ. Захватывающее зрелище.

Эдвард смотрел на фонтан с нежностью в глазах.

- Красиво! – сказала я.

- Меня приводила сюда мама, - сказал он мне, не отрывая взгляда от сверкающих струй. – Она получила ту временную работу администратора в театре Харрис, и мы убегали оттуда к этому фонтану.

- Она так и не начала снова танцевать? – спросила я, когда мы направились от фонтана к маленькой кофейне на углу площади.

Эдвард покачал головой:
- Ей нужно было присматривать за мной, а кроме того, US Ballet не принял бы её обратно после того скандала. – Мистер Мэйсен был попечителем US Ballet, а мать Эдварда – всего лишь танцовщицей кордебалета, когда забеременела от него.

Мы сели за столик снаружи, глядя на фонтан и парк, зеленеющий за ним. Вокруг, щёлкая фотокамерами и наслаждаясь солнечным днём, бродили туристы.

Я сомневалась, что смогу что-нибудь съесть, но, когда принесли наш заказ, принялась поглощать пищу с совершенно неженственной скоростью.

- Кажется, я победил в этом споре, - самодовольно сказал Эдвард, прихлёбывая кофе. К своему маффину он даже не притронулся.

Я закатила глаза:
- Уверена, у тебя есть занятия поважнее, чем нянчиться со мной. Тебе следует готовиться к «Лебединому озеру».

Эдвард опустил глаза, обводя пальцем край своей чашки с кофе. Такая привычка была у него ещё в Force – мне вспомнились несколько неловких ситуаций за столом третьекурсников, когда я думала, что он меня ненавидит.
- Может, ты и самая выносливая в мире, но даже тебе иногда нужна забота.

Я внимательно посмотрела на него, понимая, что он избегает разговора о чём-то:
- Но «Лебединое озеро»? Разве в Royal Ballet не захотят, чтобы ты знал свою партию назубок и всё такое?

- Я и так знаю её достаточно хорошо, - ответил он, по-прежнему не глядя на меня. Внезапно он выпрямился на стуле и как-то неестественно улыбнулся. – В любом случае, есть гораздо более важные дела, - он начал рыться в кармане. – Извини, у меня всего одна, но это часть какого-то нелепого костюма, который мастерит Элис, и она дала мне только одну.

- Что ты делаешь? – спросила я, а он тем временем извлёк из кармана зажигалку и свечку.

- Умножь её на восемнадцать, - сказал он, втыкая свечку в середину маффина и зажигая её.

Он посмотрел на меня с улыбкой и пододвинул ко мне тарелку… этот свет в его изумрудных глазах, из-за которого нельзя было не проникнуться симпатией к нему… нельзя было не полюбить его:
- С днём рождения, Белла!

- Сегодня мой день рождения? – жалко сказала я, и мои губы медленно расплылись в улыбке. Я рассмеялась и задула свечку, не успев даже подумать о желании – я сохраню его на потом.

Эдвард улыбался, сидя напротив меня, но в его лице было что-то отстранённое… как будто он был не совсем со мной в этот момент.

- Спасибо! – искренне поблагодарила я, машинально положив свою руку на его. Он не шевелился, только смотрел на меня. Я видела, как поднимается и опускается его грудь, а взгляд застыл неподвижно, сосредоточившись на мне. – Эдвард?

Он тяжело сглотнул и вытащил свою руку из-под моей ладони, его лоб пересекла морщинка, он снова опустил глаза:
- Извини.

- В чём дело? – спросила я, уже ругая себя за то, что прикоснулась к нему.

- Нам следует отложить это, - пробормотал он. – Ты устала и практически больна, а вечером тебе нужно будет танцевать…

- Элис говорила что-то насчёт разговора между нами, - сказала я. – Ты… ты о нём?

- Не сейчас.

- Сейчас, - твёрдо сказала я. – Потому что в противном случае я буду всё равно отвлекаться на мысли об этом.

Эдвард посмотрел на меня, чуть прищурившись от яркого солнечного света:
- Сомневаюсь, что после этого разговора ты будешь отвлекаться меньше.

- Эдвард…

Он вздохнул, запуская руку в волосы:
- Хорошо. Только знай, что я никоим образом не считаю это достойным или правильным. После того, через что ты из-за меня прошла, мне не следовало бы ни о чём просить тебя. Никогда.

- В чём дело? – спросила я с нарастающим волнением.

Эдвард закрыл глаза, лоб его по-прежнему пересекала морщинка. Он глубоко вдохнул и посмотрел на меня, словно решившись на что-то:
- Я больше так не могу, Белла, - его рука, лежащая на столе, сжалась в кулак, но он продолжил: - Не могу оставаться здесь и видеть, как ты танцуешь с Джейкобом… тем более видеть, что ты с ним. Невыносимо, когда ты с кем-то, кроме меня, Белла.

Его слова выбили весь воздух из моих лёгких. Я прикусила губу, а Эдвард положил ладонь себе на лоб:
- Но ещё больше, чем это, я не могу видеть, какую боль причиняю тебе одним своим присутствием. Я не хочу ранить тебя сильнее, чем уже ранил, и всё-таки, кажется, делаю это ежедневно. Я вижу, как отвлекаю тебя. Вижу гнев, который у тебя вызываю, и знаю, что он справедлив. Ты попросила Хелен запретить мне быть на премьере, и я полностью понимаю, почему – я причинил тебе слишком много боли, - он посмотрел на меня. – Я не хочу и дальше заставлять тебя страдать. Ты достойна лучшего.

- Эдвард… - и я замолчала, не зная, что сказать. Он был прав – ведь он действительно отвлекал меня, и причинял мне боль, и заставлял чувствовать себя такой… потерянной.

Эдвард продолжил полным боли голосом:
- Но мне нужно сказать тебе, Белла, что я не хотел, чтобы это случилось. Я знаю, что причины не меняют того, что я сделал в тот день, когда ты уехала, но если ты позволишь мне рассказать, я…

- Расскажи, - прошептала я. Солнце согревало мою спину, но я чувствовала только леденящий холод. Холод того зимнего дня.

Эдвард подался вперёд, облокотился на стол и сцепил руки.
- Когда я узнал, что ты переходишь в Аро – что ты не сказала мне, – я был сражён. Всё что я говорил тебе на террасе, было правдой. Мне было больно, что ты не рассказала мне – что ты не верила в нас настолько, чтобы хотя бы поделиться со мной и дать нам возможность разобраться с этой проблемой вместе. Я забыл, Белла. Я забыл в этот момент, что у нас есть кое-что и помимо веры. Забыл о том, как мы танцевали вместе и о том, что я чувствовал рядом с тобой.

- Потому что это ушло, - пробормотала я, опуская глаза.

- Нет, - сказал он с такой силой, что я снова посмотрела на него. – Не ушло. У тебя не было веры в нас из-за того, что случилось до этого – из-за тех занятий в паре и других ужасных вещей, через которые я заставил тебя пройти. У тебя не было веры, потому что я был настолько… - он сердито вздохнул, пытаясь найти слово, - настолько выше тебя – в смысле курса и опыта… и ничего не делал, чтобы ты почувствовала, что это нормально – танцевать на твоём собственном уровне.

Только вчера его слова показались бы мне снисходительными, но сейчас я поняла, что он имеет в виду, и знала, что это правда.

- Но в этом есть и моя вина, - сказала я. – Даже при таких репетициях, какие были у нас с Карлайлом, мне не следовало терять веру в нас.

- И всё равно, - возразил Эдвард. – Даже если ты потеряла веру, наше единение никуда не ушло, Белла. Если бы его больше не было, то я не почувствовал бы такой боли. Было невозможно думать. Я был настолько взбешён и обижен, что какая-то часть меня хотела встряхнуть тебя, чтобы привести в чувство и заставить понять, как ты мне дорога. Думаю, это не было с моей стороны просто предательством, Белла. Но ты уезжала, я мог никогда больше тебя не увидеть, и у меня не было сил встретиться с этим лицом к лицу… поэтому я оставил тебя там и пошёл наверх, чтобы побыть в одиночестве.

- И пришла Таня, - пробормотала я, глядя вниз на свои обкусанные ногти.

Он кивнул:
- Я был ослеплён яростью, Белла. Я действительно не думал… Она пришла и… - он тяжело сглотнул. – И поцеловала меня, а я ответил на её поцелуй.

- Значит, это не было ошибкой, - прошептала я, запрещая себе плакать. – Значит она не просто… не просто вошла за две секунды до меня и набросилась на тебя.

- Это продолжалось недолго, Белла, - отчаянно сказал Эдвард. – Хотя ничто не может изменить того, что я сделал. Но я не думал. Я почти не понимал, что это Таня… я сознавал только боль, которую чувствовал и… и как сильно хочу целовать тебя, пока вся эта боль не исчезнет.

- Это нелепо, - резко сказала я.

- Знаю, - тут же отозвался он. – Белла, я не могу объяснить это как следует. Словно мне нужно было выплеснуть свои эмоции, а она просто оказалась рядом. И в этом поцелуе слились воедино вся боль, и вся тяга к тебе, и всё…

Я немного помолчала, глядя на проходящих мимо туристов. Маленькая девочка снова и снова крутилась перед фонтаном, а мать фотографировала её. Малышка была в костюме феи. Быть такой беззаботной… Но тут она упала, оцарапав коленку, и издала оглушительный вопль. Мать терпеливо подошла и успокоила её.

- Ты остановился бы? – наконец спросила я, всё ещё наблюдая за этой девчушкой, которая снова оживилась, когда её мама пообещала ей что-то. – Если бы я не вошла, ты остановился бы?

- Да, - тихо ответил Эдвард, проследив за моим взглядом. – И это не просто предположение – как только я понял, что на самом деле делаю, я тут же отстранился от неё.

- Ты отстранился потому, что появилась твоя бывшая девушка, - воскликнула я, снова поворачиваясь к нему.

Он открыл рот, чтобы ответить, но в конце концов просто кивнул:
- Тому, что я сделал, нет оправданий. Просто знай, что я глубоко раскаиваюсь, Белла. Мне невыносимо стыдно за тот поступок. Порой я думаю о том, что разрушил всё одной нелепой вспышкой эмоций и собственной глупостью, - он прямо взглянул на меня, его глаза были невероятно чистыми и виноватыми. – Я жалею о том, что сделал, Белла. И никогда не поступил бы так снова. Ни за что на свете.

- Знаю, - сказала я, глядя в его глаза и пытаясь не позволить его боли ранить меня. Молчание росло между нами, пока я наконец не отвела взгляд, снова посмотрев на малышку, которая уже опять позировала – на сей раз немного более осторожно. – Так ты не спал с ней? - спросила я.

- Что? – недоверчиво переспросил Эдвард. Я взглянула на него и увидела его ошарашенный взгляд. – Нет, Белла. Боже, нет!

- Она позвонила мне, - сказала я. – Когда я ехала домой на автобусе. Она воспользовалась твоим телефоном и сказала мне, что она в твоей кровати, а ты убрал то наше фото.

Эдвард со вздохом провёл рукой по волосам:
- Ну, зная Таню, вероятно, всё так и было.

- Серьёзно?

Он посмотрел на меня с усталой улыбкой:
- Белла, я глаз не сомкнул в ту ночь. Таня отказалась уйти, поэтому ушёл я – в нашу старую студию, где мы с тобой танцевали «Лунный свет» после ревю. Мне было так тошно от самого себя, что я даже не мог танцевать. Я бы себе не позволил. Я не имел никакого права выплёскивать эмоции, бушевавшие во мне. Я сидел там всю ночь, - Эдвард спокойно взглянул на меня. – И, конечно же, эта студия оказалась самой опасной из всех, потому что на следующее утро туда пришёл мой класс и Элис чуть не сломала мне челюсть, залепив пощёчину.

Я невольно улыбнулась:
- Хорошо.

Эдвард сунул руку в нагрудный карман куртки и, достав сложенную пополам фотокарточку, протянул её мне.

Это было то самое фото – нас, целующихся в студии. Наши тела так близко, насколько это возможно, и частично вырисовываются только в виде контуров – из-за солнечного света, льющегося сквозь тюлевые занавески. Его рука крепко обнимает меня за талию, а вторая запуталась в моих волосах. Я на цыпочках – на обычных человеческих цыпочках – отвечаю на его поцелуй со всей страстью, на какую способна.

- Я никогда не выкинул бы этот снимок, - мягко сказал Эдвард. – Но он твой, теперь можешь поступить с ним как тебе угодно.

Я взглянула на него озадаченно:
- Что ты имеешь в виду?

- Royal Ballet требует от меня ответа, Белла, - тихо объяснил он.

Я уставилась на него:
- Ты… ты ещё не подписал контракт?

Он покачал головой:
- Я пытался добиться отсрочки, но они хотят, чтобы я сообщил о своём решении к завтрашнему дню.

- И чего же ты ждёшь? – спросила я, хотя прекрасно знала, что он скажет.

Эдвард пристально посмотрел на меня:
- Знаешь ли ты, почему мне предложили эту партию, Белла?

- Потому что ты лучший танцовщик Америки, - сказала я, чувствуя чуть ли не злость на него – что он делает? Это же Royal Ballet!

Но он только посмотрел на меня, морщинка вновь залегла у него между бровями:
- Во время ревю в зале был их бывший художественный руководитель.

На несколько мгновений мой гнев угас.
- Но… ты танцевал всего три минуты, и это была полная импровизация.

- И всё же я никогда не танцевал лучше, - сказал он. – Это были почти восемнадцать лет работы и ты. Ты, Белла. Они выбрали меня, потому что я танцевал с тобой, ты заставила меня показать каждую унцию эмоций и страсти, которыми я владел в тот момент. И ты дала мне возможность так много всего ощутить, Белла. Волнение, и радость, и любовь, которую я почувствовал в тот вечер, было невозможно, недостижимо найти где-нибудь без тебя. Я никогда не танцевал так хорошо.

- Это не из-за меня, - слабым голосом возразила я. – Я видела, ты танцевал так же и раньше, Эдвард. Я не нужна тебе…

- Нет, нужна, - непреклонно ответил он. – Ты видела меня на днях в студии. И сама сказала, что чего-то не хватает. Белла, без тебя я многого не смогу достичь. Они видели, как я танцую с полной отдачей, а теперь я не способен дать им это, - он говорил умоляюще, но потом, казалось, утратив свою энергию, устало посмотрел на меня: - Теперь, когда ты ушла от меня, я уже не тот, каким был раньше. Я не могу выразить своим танцем счастье любви, после того как непоправимо обидел девушку, которая меня любила.

- Это не значит, что ты не можешь ехать, - прошептала я. – Даже без… этого… ты всё равно феноменальный танцовщик Эдвард. Тебя примут туда с распростёртыми объятиями.

- Я знаю, - пробормотал он. – Но зато не знаю, хочу ли быть там, Белла.

- И какая у тебя альтернатива? – безнадёжно спросила я.

Он снова посмотрел на меня такими же чистыми и виноватыми глазами:
- Ты знаешь, какая у меня есть альтернатива.

- Эдвард, - жалобно сказала я. – Я не могу… ты же знаешь: что бы ни было между нами, это ушло…

- Не говори так! – резко перебил он меня. – Не говори так, ведь ты понимаешь, что это неправда. Я знаю, что ты почувствовала это вчера вечером, Белла – когда мы танцевали вместе. Это всё ещё здесь, такое же сильное, как всегда.

И снова на меня нахлынули воспоминания о прошлом вечере. Эта финальная сцена… она стала для меня самым сильным переживанием за долгое время… и этот поцелуй… Господи, я так хотела, чтобы он поцеловал меня, и хотела целовать его в ответ. Я хотела обнять его и почувствовать, как бьётся его сердце рядом с моим, потому что какая-то часть моего разума была уверена, что так и должно быть.

- Так что ты пытаешься сказать? – тихо спросила я, глядя на его лицо, освещённое солнцем.

Эдвард опустил глаза и глубоко вдохнул:
- Я не могу оставаться здесь – не могу добавлять ещё больше боли в твою жизнь и не вынесу, если сделаю ещё больнее себе самому, несмотря на то, что заслуживаю этого, - его зелёные глаза встретились с моими. – Если ты никак не можешь простить меня за то, что я сделал, и вернуться ко мне – если ты будешь счастливее без меня… то я ближайшим рейсом улечу в Лондон и больше никогда не побеспокою тебя.

Я сглотнула. Не плакать.

- Но, - тихо продолжил он, - если ты хочешь, чтобы я остался, я останусь.

- Ты ставишь мне ультиматум, - прошептала я.

Он торжественно кивнул:
- Я знаю, несправедливо с моей стороны просить тебя сделать этот выбор. Но я с уважением отнесусь к твоему решению, каким бы оно ни оказалось.

- Обещаешь? – спросила я.

- Обещаю, - сказал Эдвард, лицо его было искренним и серьёзным.

- Сколько у меня времени? – мой голос звучал безучастно, хотя замирающее сердце разрывалось от эмоций.

- Мне необходимо дать им ответ сегодня вечером.

Я кивнула и встала, оттолкнув свой стул.
- Нам пора, - пробормотала я. – Опоздаем на экзерсис.

Я и не подумала протестовать, когда Эдвард заплатил за обед. Мы молча пошли обратно, оставляя позади этот великолепный фонтан.





От автора (Amberdeengirl):

Ультиматум…
Что выберет Белла? Что ей следует принять во внимание? Что вы думаете о Джейкобе, каким он был до Аро? И прощаете ли Эдварда, или считаете, что он всё ещё заслуживает того, чтобы его избили очень большой бейсбольной битой?


______________________________________________________________

Перевод: O_Q (Ольга)
Редактирование: partridge (Анна)

С нетерпением ждем ваших впечатлений и прогнозов здесь и на
ФОРУМЕ


Источник: http://twilightrussia.ru/forum/111-14442-67
Категория: Наши переводы | Добавил: O_Q (07.06.2014) | Автор: перевод O_Q (Ольга)
Просмотров: 5291 | Комментарии: 87 | Теги: балет, Джейкоб, Эдвард, Белла


Процитировать текст статьи: выделите текст для цитаты и нажмите сюда: ЦИТАТА






Всего комментариев: 871 2 3 4 5 »
1
86 робокашка   (12.07.2019 17:00) [Материал]
Вот и сбыли слова Элис об идеальной партнёрше. Просто Эдварду не нашёл лучше Беллы. Ну, а любовь... не уверена я в их неоспоримой любви. Как бы он ни оправдывался, он отлично знал, КАК может поступить Таня и не препятствовал этой грязи. Чтоб не надумала Белла, шаткость - её характерная черта, она ведомая. Даже талантом и эмоциями. Даже не знаю, выживет ли она впоследствии, если останется с Эдвардом и он изменит (или ей покажется, что изменил), а жить им придётся в своей среде, богатой на таланты, интриги, романы. Идеальных людей не бывает и Белла сломается в любой момент...

0
87 O_Q   (12.07.2019 17:12) [Материал]
Лучше Беллы в качестве партнёрши для него никого нет -- хотя бы потому, что он её любит и благодаря этому раскрывается полностью как танцовщик. Но он готов отказаться от уже оказавшегося у него в руках реального шанса на звёздную карьеру -- ради Беллы, ради того, чтобы быть рядом с ней. Другое дело, что для этого Белла должна совершить предательство (по крайней мере, сейчас это так выглядит), бросив человека, который привёл её к тому, что она сейчас имеет, и уйти к тому, из-за кого чуть не потеряла профессию.
Предложить Белле сделать такой выбор, пожалуй, жестоко со стороны Эдварда. Кажется, это тот самый случай, когда верного решения просто не существует. Во всяком случае, пока что-нибудь не изменится.
Да, Белла не выглядит сильной, но, возможно, это впечатление обманчиво. Она просто сейчас устала, подавлена, растеряна, не знает, как ей быть.
Спасибо за комментарий!

1
84 natik359   (02.03.2016 11:16) [Материал]
Содержательная глава! Мы узнали, прошлое Джейкоба и Эдварда...И мне стало понятно, что никто не сможет переубедить Эдварда танцевать с эмоциями. Эдвард наконец извинился и объяснил, что тогда произошло, хотя он и извинился, но прошлое уже не изменишь! И этот ультиматум, но думаю ему просто не осталось выбора! Вопрос теперь, что же выберет Белла?

0
85 O_Q   (02.03.2016 16:56) [Материал]
И извинениями делу не поможешь, и сваливать решение на Беллу тоже не слишком благородно, ведь что бы она ни решила, в любом варианте будет (по крайней мере, в ее собственных глазах) элемент предательства. К тому же она не в курсе того, что на самом деле произошло и происходит, так что выберет просто обязательно неправильно.
Спасибо за комментарий!

-1
83 Ingunn   (12.08.2015 07:12) [Материал]
Если автор хотел Беллу выставить жертвой, ему следовало бы придумать какую причину, чтобы было какое то объяснение переменам в ней, потому что сейчас она производит впечатление злопамятной, непримиримой сучки, и все эти разговоры о его его поцелуе, вызывают уже рвотный рефлекс, сколько можно уже об этом.

0
82 ღSensibleღ   (08.04.2015 20:10) [Материал]
она должна уйти к нему! он ее идеальный партнер! cry

0
81 MissAlla   (11.07.2014 04:28) [Материал]
Я люблю Эдварда и бейсбольная бита для него в сторонке, в паутине. Но что же решит Белла?

1
80 vsthem   (14.06.2014 09:12) [Материал]
Может быть, и жестоко это со стороны Эдварда вот такие ультиматумы делать, но и его, думаю, можно понять.

1
44 LanaLuna11   (09.06.2014 19:30) [Материал]
Спасибо за главу. Не уж то старая Белла возвращается? Фантастика!

0
74 O_Q   (10.06.2014 12:41) [Материал]
Ну, не то чтобы совсем старая, то есть прежняя, но Белла оживает, и это не может не радовать, как и то, что они с Эдвардом наконец-то нормально поговорили.

1
41 MariaLina   (09.06.2014 17:45) [Материал]
Спасибо за главу!)))

1
40 Lonely   (09.06.2014 17:44) [Материал]
cry ох, как все стало сложно... А бедняжка Белла так заработалась, что забыла про собственный день рождения... Надеюсь она сделает правильный выбор... sad

0
73 O_Q   (10.06.2014 12:39) [Материал]
Да, ситуация тяжёлая - бедной Белле нужно решить, кого сделать несчастным и сможет ли она быть счастливой, если ранит своим решением кого-то другого. Насчёт "правильного выбора" я подробно написала чуть ниже. Стоит учесть, что Белле ещё известно далеко не всё, а кое-что она просто не принимает во внимание (и зря). В том случае, когда нужно было довериться сердцу, не думая о правильности его выбора, она собирается как раз "принять правильное решение". Сразу предупреждаю: оно нам наверняка не понравится.

0
39 99   (09.06.2014 10:28) [Материал]
спасибо

1-10 11-20 21-30 31-40 41-47


Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
[ Регистрация | Вход ]



Материалы с подобными тегами: