BPOV

Ладно… это было странно.

Я тяжело вздохнула, сердито отпихивая ноутбук на колени.

Что, черт возьми, только что произошло?

В одну минуту я и Эдвард подкалываем друг друга, а уже в следующую он выглядит так, будто находится в болезненной агонии и хочет сбежать отсюда как можно быстрее, но не может.

Возможно, его кофе действительно было недостаточно крепким.

А еще, он может сожалеть о своем предложении - позаботиться о тебе, и терпит твою персону исключительно ради Лили.

Нет, я отказывалась верить в это. Мы стали очень хорошими друзьями в течение последних нескольких дней. Он часами сидел в моей палате, лучше узнавая меня, мою семью. Его родных я просто [/i]обожала[/i]. Мне казалось, что прошло всего две недели, а у меня появились две сестры и два брата. Не говоря уже о потрясающих Карлайле и Эсми. Но Эдвард… Я просто не могла воспринимать его, как брата, независимо от того, как сильно старалась. Испытывать влечение к мужчине, у которого на первом месте стояла дочь, было верхом идиотизма с моей стороны, но я ничего не могла с собой поделать.

Он просто такой… вау.

Дело было вовсе не в том, что он был любящим отцом маленькой девочки, которую я обожала больше всего на свете. И не в том, что он весь такой умный, и остроумный, и красивый, и решительный. Просто… то чувство безопасности, которое я ощущала в его присутствии, инстинктивно подсказывало мне, что он никогда не даст меня в обиду. Эдвард ограждал меня от чрезвычайного энтузиазма Элис и Эммета. А еще, стоило только какому-нибудь представителю медперсонала мужского пола зайти в мою палату, он начинал рычать. В обычных условиях опека такого рода вызвала бы во мне чувство раздражения, потому что я не люблю, когда кто-то считает, будто я не могу позаботиться о себе сама. Но после всего, что случилось… Я пыталась быть благодарной всем, кто появился в моей жизни и кто заботился обо мне так, как умел.

Тем не менее… трудно избавиться от выработанного за двадцать пять лет упрямства.

И мои перепады настроения не то чтобы очень помогали.

Вот черт, мне не следовало думать о них, ведь знаю же, что сейчас расплАчусь.

Выписка из больницы и последующий переезд к Калленам беспокоили меня. Я понятия не имела, как именно Эммет планировал поставить меня на ноги, но я доверяла Эдварду – он мог держать этого парня в узде. Ну и Розали, разумеется. Хотя я не была уверена, что кто-то сможет удерживать Элис. Она была настоящим ураганом.

Дверной замок щелкнул, и я быстро подняла взгляд, надеясь, что вернулся Эдвард в хорошем настроении. Вместо него невысокий, лысый мужчина с большим животом скользнул в комнату, тихо закрыв за собой дверь. Я старалась не паниковать, надеясь, что он просто ошибся палатой. Прямо под моей рукой находилась красная кнопка для вызова дежурной медсестры, но когда он подошел ближе ко мне, я беспомощно замерла. Мужчина окинул меня взглядом, каким смотрят на бесценное богатство, и интуиция подсказала мне, что он абсолютно точно знал, в чью палату зашел.

- Нет никакой необходимости это делать, мисс Свон, - тихо сказал он, забрав пульт из моей руки.

- К… Кт… Кто-о-о вы? – Я начала заикаться, дрожа от страха.

Мужчина улыбнулся, однако, без намека на доброжелательность.

- Я Майкл Ньютон, внештатный корреспондент. Я пытался связаться с вашими представителями, чтобы договориться об интервью, но они были довольно… непреклонны. Итак! – Он радостно хлопнул ладонями. – Я взял на себя смелость прийти и задать вам несколько вопросов. Уверен, вы не возражаете, верно? Или было бы лучше побеспокоить юную мисс Каллен? – Он с усмешкой посмотрел на нее, и я резко вышла из транса.

- Только попробуйте! – выкрикнула я.

Он приложил коротенький палец к губам, и меня затошнило.

- Тише, мисс Свон. Не хотелось бы, чтобы кто-то внезапно прибежал сюда и разбудил спящую девочку, м-м?

Я покачала головой, и из глаз покатились слезы.

Он сморщил свой красный нос и заговорил снисходительным тоном.

- Так, давайте начнем. Для начала расскажите обо всех полученных вами травмах во время плена. Надеюсь, вы не возражаете. Пожалуйста, не стесняйтесь, опишите, как вы заработали каждую из них в деталях.

Он вытащил камеру и потянулся к моей рубашке, чтобы поднять ее. Я вырвалась из его рук, в результате чего пострадали мои ребра, которые еще не были готовы к таким резким движениям.

- Ну же, мисс Свон, я не сделаю вам больно. Общественность имеет право знать обо всем, что случилось с вами, и я подам эту историю для всех, как никто другой. Так что, в ваших же интересах помочь мне: чем быстрее начнем, тем быстрее закончим.

Паника захлестнула меня, словно волна, и я судорожно задышала, когда он снова потянулся к моей рубашке, но его остановила открывающаяся дверь.

- Эй, Белла, я хочу извиниться за свое поведение, просто… Кто ты, черт подери, такой и какого гребанного черта здесь делаешь?! – взревел Эдвард, подбежав к моей кровати и отбросив мужчину за воротник к стене. Лили проснулась, дико оглядываясь по сторонам и, увидев разворачивающуюся перед ней сцену, закричала.

- Лили! Иди сюда! - Я плакала, подзывая малышку к себе, несмотря на истерику, которая грозилась вот-вот разорвать грудную клетку.

Малышка подбежала ко мне и забралась на кровать. Я тут же прижала ее голову к груди, чтобы закрыть от сцены насилия перед нами. Эдвард был похож на дикого зверя, кричал и был мужчину кулаками снова и снова. Наконец, я вспомнила о кнопке вызова, но работники больницы уже сами услышали шум. Медсестры и охрана ворвались в комнату, быстро разнимая мужчин. Эдвард вырывался, громко ругаясь в адрес журналиста, в то время как медсестры пытались остановить носовое кровотечение у нежеланного посетителя.

В коридоре появилась наша семья и попыталась войти в палату, но охранники преградили им путь. Мой папа кричал на них, требуя, чтобы его пропустили, но Эммет не стал церемониться и просто с легкостью оттолкнул одного из охранников в сторону.

- Какого черта здесь происходит?

- Этот мужчина! Я требую, чтобы его арестовали! Он избил меня! Я независимый журналист, и имею полное право здесь находиться. И задавать вопросы, - плевался слюной Ньютон, прячась от Эммета за спинами охраны.

Я наблюдала, как Эммет Плюшевый Мишка превращался в Эммета Злого Гризли, который наметил себе жертву. Он попыталась наброситься на репортера, и охранники, которые удерживали Эдварда, отпустили его, чтобы схватить Эммета. В моей палате творилось черте что, и я не выдержала. Одна секунда, Лили кричит, рыдая на моей груди, и вдруг я больше не нахожусь в палате. Перед моими глазами одна за другой начали появляться картины из лестного домика, и я закричала, пытаясь отогнать их прочь.

Я могла слышать крики вокруг меня, но в доме больше никого не было. Фантомные боли ударили по всему моему телу, нападая со всех сторон. Я слышала крики, и когда я начала задыхаться и попыталась вдохнуть, поняла, что источником крика была я сама. Мне никак не удавалось отдышаться, и, почувствовав, давление чьих-то рук на лице, начала царапаться, отчаянно вырываясь. Что-то удерживало меня за руки, крепко, но нежно, мягко поглаживая.

Выдохнув, я смогла распознать запах, который напомнил мне о безопасности, о доме. Он был так близко, что я попыталась наклониться к нему, надеясь, что он поможет мне уйти из этого места, в котором я застряла. То, что удерживало мои руки, сжалось вокруг них, и я почувствовала, то меня начали укачивать вперед-назад. Сердитые голоса, которые окружали меня, наконец, затихли.

- Пожалуйста, любимая, пожалуйста. Вернись. Все кончено. Вернись, - мягкий глубокий голос напевал мне в ухо.

Кошмар изменился, картинка с домом растворилась, замелькав черным пятнами, но я старалась сосредоточиться только на голосе. Этот голос был… приятным. Я чувствовала себя в тепле и безопасности.

- Все, что тебе нужно - это любовь. Все, что тебе нужно - это любовь. Любовь - это все, что тебе нужно, - раздался тоненький голосок возле второго уха, к которому быстро присоединился первый.

Черные пятна начали медленно рассеиваться, и я, глубоко вздохнув, открыла глаза. Передо мной появились заплаканные лица Эдварда и Лили. Обе мои руки Эдвард прижал к своему лицу продолжая укачивать меня, все еще напевая песню вместе с дочерью. С трудом сдерживая рыдания, я медленно оторвала правую руку от его лица и обняла Лили, крепко прижимая к себе. Пристроив мою голову у себя на груди, Эдвард выпустил мою руку и, обвив ее вокруг его шеи, начал мягко гладить меня по волосам, поглаживая спину и плечи.

Я судорожно дышала, позволяя запаху лаванды, сандалового дерева и самого Эдварда, успокоить меня.

- Прости, - выдавила я.

- Нет, нет, нет, тс-с, - успокоил он меня, устроив подбородок на моей макушке, все еще укачивая нас троих.

- Пожалуйста, не уходи, - прошептала я.

- Всегда, Белла, всегда.

Он начал толкать меня обратно на кровать, но я отчаянно вцепилась в его рубашку левой рукой, не обращая внимания на капельницу.

Наклонив мою голову влево рукой, все еще поглаживающей меня по щеке, он прошептал:
- Нет, нет, нет, красавица. Я не уйду. Просто ляг на спину. Я останусь, обещаю.

Я пыталась скрыть дрожь, когда он, не разрывая своих объятий, уложил меня обратно на кровать, а затем легко поднял и устроил на левой половинке. Сам лег рядом со мной, прижав Лили к своей груди. Не открывая глаз, Эдвард протянул левую руку и, отыскав мое лицо, нежно прижал к своему плечу, в которое я тут же счастливо уткнулась.

Будучи истощенной до предела, я погрузилась в спокойный и такой необходимый сон.



Несколько минут или, возможно, часов спустя я проснулась, ощущая тепло только с одной стороны тела. Медленно моргая, я повернула голову и увидела, что справа, забавно сопя, спали Эдвард и Лили, а слева, держа меня за руку, сидела моя мама. Возле нее на стуле устроилась Эсми. Они заметили мое пробуждение и мягко улыбнулись. Эсми встала и, чмокнув Рене в щеку, молча покинула палату.

- Привет, милая.

- Привет, мам. Я, кажется, немного замерзла.

Она указала вверх на мою капельницу.

- Медсестра только что поставила новый пакет физраствора. Она предупредила, что, возможно, ты почувствуешь холод. Вот еще одного одеяло, - сказала Рене, укрыв меня, и снова взяла за руку.

- Принести что-нибудь еще? Может, ты голодна или хочешь пить? – взволнованно спросила она.

- Нет. Тише. Не хочу разбудить их, - указала я на Эдварда и Лили.

Рене быстро кивнула, погладив меня по лицу рукой.

- Как спалось?

Я задумалась на мгновение и поняла, что не могу вспомнить, чтобы мне вообще что-нибудь снилось.

- Хорошо, мама. Действительно хорошо.

- Ох, я так рада, милая. Я надеялась, что они помогут тебе.

Быстро взглянув на Эдварда и малышку еще раз, я смутилась.
- О чем ты?

- О, не они, глупенькая. Эти, - она запустила руку под подушку и вытащила оттуда десяток кукол от беспокойств. (По народным поверьям, этих кукол делают мамы со своими детьми, называя каждую куклу «Именем» того беспокойства, которое тревожит ребёнка. Сделанных кукол складывают в особый маленький мешочек и убирают на ночь под подушку. Во время сна происходит маленькое чудо, и волнения вас покидают, его забирают эти куклы. Выглядят они так.) – Я думала, что они помогут.

Я зажмурилась, чтобы она не увидела моей реакции, но внутри ощутила щемящую нежность.
- Спасибо, мама.

- Тебе понравится жить с Калленами, дорогая. Эсми позаботится о тебе. Она… прирожденная мать. Не то, что я, - усмехнулась она.

Я нахмурилась.

- О чем ты говоришь, мам? Я не могла мечтать о лучшей матери, чем ты.

Она закатила глаза.

- Милая, и ты, и я прекрасно знаем, что из нас двоих ты всегда была ответственнее. А я скорее напоминала Питера Пэна, который отказывался взрослеть.

Я покачала головой.

- Мам, а как же всё это? – Я указала на кукол в ее руках и другие талисманы, которыми она была обвешанас ног до головы. - Ты ведь заботишься обо мне. И я знаю, что иногда выговариваю тебе за излишнюю эксцентричность и называю всё это ерундой, но эта ерунда действительно много значит для меня. Я почти соскучилась по твоим блюдам за время похищения.

Рене фыркнула.

- Лгунья. Я должна хорошенько всыпать Филу. Он лгал мне в течение многих лет. Знаешь, я ведь действительно думала, что кое-чему научилась. Я даже готовила для Калленов.

У меня отвисла челюсть.

- О, нет, только не это. Пожалуйста, скажи, что они не передумали насчет моего переезда к ним?

Она игриво пихнула меня рукой.
- Маленькая негодница. Но да, тебе повезло.

Ее улыбка растаяла, и она посмотрела на меня со всей серьезностью.
- Ты в порядке, дорогая?

Опустив глаза на ее блузку, я сглотнула.

- Ты имеешь в виду утро?

Она кивнула.

- Да, я уже успокоилась и чувствую себя лучше. Я не совсем уверена в том, что со мной произошло. Этот репортер пришел, и я старалась подавить в себе возрастающую панику, а затем пришел Эдвард и начал выгонять его. Они кричали так громко, и внезапно все пропало. Я больше не находилась здесь, в больнице. И не знала, как выбраться оттуда.

- Ты была.. там?

Я кивнула, сдерживая слезы.

- Боюсь, что теперь я всегда буду реагировать подобным образом. И это будет преследовать меня, и я буду возвращаться туда каждый раз, когда что-то… или кто-то напугает меня. Я понятия не имею, что произошло, пока я была… в отключке. А что, если это значит, что я психически неустойчива? Что делать, если я ненароком раню Лили? Или кого-нибудь еще?

- Белла, - Рене гордо улыбнулась. - Я не считаю, что ты могла бы ранить ребенка, даже если бы попыталась. Ты всегда заботилась о других… но то, как ты ведешь себя с ней, милая… Я всегда шутила, что мне еще рано становиться бабушкой, потому что я еще слишком молода для этого. Но, Белла, ты заменила девочке ее родную мать. Жаль, что не можешь видеть того, что вижу я: ваши ауры переплетены. Вы как два горошка в стручке, понимаешь?

- Но я неее мать, - с сожалением признала я. - И что будет, когда я поправляюсь, и мне придется вернуться домой?

Рене посмотрела на спящих Эдварда и Лили и улыбнулась.
- Пусть все идет своим чередом. Возможно, в будущем тебя ждет сюрприз.



Вскоре после нашего разговора мама отправилась мне за ужином, планируя по дороге найти Фила, который бОльшую часть времени проводил в коридоре больницы. Мама сообщила, что не хотела переступать никак границ в отношениях «дочь-отец-отчим», да и, честно говоря, я и Фил никогда не были очень близки. Я жила с ним месяц до переезда в Форкс, к отцу, когда мне было семнадцать.

Эдвард проснулся вскоре после ухода моей мамы.

- Вот дерьмо. Я разбудил тебя своим храпом? - сонно пробормотал он.

Я хихикнула.
- Ох, папочка. Ты сказал «дерьмо». Это плохое слово.

Он фыркнул, ткнув меня в живот.

- Что ж, не хочется ставить тебя в неловкое положение, но ты, мамочка, только что тоже произнесла его, повторив за мной.

Моя улыбка сразу исчезла.
- Как ты только что назвал меня?

Эдвард осторожно передвинул Лили на кровать и приподнялся на локте, чтобы посмотреть на меня серьезным взглядом.

- Белла, я даже не подозревал, чего не хватает Лили, прежде чем встретил тебя. Я думал, что моя семья и я дали ей достаточно, но с тобой она совсем другая. Я не хочу, чтобы ты под давлением согласилась на место, которое, в общем-то, никогда не желала занять. Да и я никого не ищу, но ты заняла его еще в тот день, когда мы впервые встретились. Ты стала для нее настоящей матерью. Какой не смог стать никто за всё это время, и я не могу просто вычеркнуть это из наших жизней. Не тебя.

Из моих глаз начали литься слезы, но я быстро вытерла их.

- А тебе не волнует, что она просто могла привязаться ко мне из-за того, что мы пережили? И что делать, когда ты женишься?

Я изо всех пыталась игнорировать острую боль в сердце, которую вызвали мои слова, и не задумываться над тем, почему чувствую странную горечь при мысли об отношениях Эдварда с кем-то другим, кто станет для Лили еще одной «мамочкой».

Мужчина слегка прищурился, но дал ответ только на первый вопрос.

- Буду честен. Во-первых, я на самом деле был немного обеспокоен на этот счет. Но она ведет себя нормально, когда находиться вдалеке от тебя. Несколько раз ее мучили кошмары, и она нервничает в присутствии незнакомцев, но ее привязанность к тебе более глубокая, чем ты думаешь. Я долго говорил об этом с Джаспером, и он согласен со мной в том, что ее желание подражать тебе, совершенно нормально для ее возраста, невзирая на похищение. Она вела себя точно так же по отношению к Элис и моей матери. Да что там, она даже перенимает некоторые манеры Рене.

- Боже, помоги нам, - рассмеялась я.

Эдвард улыбнулся мне в ответ.

- Не переживай, ты все еще ее любимица. Просто я боюсь того дня, когда вы двое ополчитесь против меня. Знаешь, ты имеешь на нее очень сильное влияние.

Мое веселье как рукой сняло.

- Эдвард, я никогда не буду мешать тебя исполнять твои родительские обязанности. Конечно, мы иногда цапаемся друг с другом, но я ни за что не пойду против тебя всерьез.

Он пожал плечами.

- Время от времени меня нужно одёргивать. Только не делай этого при ней, пожалуйста. Она в мгновение ока встанет на твою сторону. Я, как правило, бываю иногда немного… беспокойным, поэтому мне трудно вылезти из своей шкуры, чтобы оценить ситуацию по-другому.

- Я имела в виду не… Где ее родная мама?

Он снова пожал плечами.
- Отсутствует в нашей жизни. Раньше я злился из-за этого, но теперь понимаю, что она сделала то, что было правильным для нее. Она не хочет быть матерью, но, по крайней мере, она была в состоянии отдать мне мою дочь, прежде чем уйти. Я не могу обвинить кого-то, кто отдал своего ребенка на усыновление, поэтому я не могу злиться на нее. Кто-то из моей семьи рассказывал тебе о ней?

Прикусив губу, я решила ответить честно.

- Лили сказала, что слышала, как об этом говорила Роуз. Она рассказала мне об этом, когда… мы были в том доме. Она услышала, как она спорит с Эмметом.

Эдвард прижал малышку ближе к себе; его подбородок слегка дрожал.

- Что она сказала?

Желая никогда больше не открывать свой поганый рот вообще, я ответила:
- Сказала, что она однажды гостила в их доме, и, когда Эммет вернулся с работы, он и Роуз спорили об этом в другой комнате. Лили слышала, как Роуз кричала и обзывала ее мать не очень лицеприятными словами, и еще она услышала, как Розали сказала, что она не нужна ее маме.

- Я никогда не хотел, чтобы она узнала об этом, - прошептал он, зажмурившись от боли. – Не знаю, что сказать ей, но я не хочу, чтобы она знала.

Я медленно подняла левую руку и отвела прядь волос с его лба. Эдвард открыл глаза, темно-зеленые, удивительные; вот-вот покатятся слезы.

- Знаешь, что она сказал мне после этого? – тихо спросила я.

Он медленно покачал головой, не разрывая зрительный контакт.

- Что ей все равно. Потому что она знает, что она нужна ее папе. Что она твоя принцесса. Что вы вместе готовите, и что ты поёшь вместе с ней. Когда она делилась со мной своими воспоминаниями в ту ночь, в ее голосе не было ни грамма печали. Она знала, что её, безо всяких сомнений, любят и ждут дома. (Прим. пер.: Вы еще не рыдаете? Я уже.)

Он провел рукой по лицу, и я отвернулась, пока он пытался незаметно утереть слезы.

- Спасибо тебе за это, Белла.

Я хихикнула, вспомнив еще кое-что.

- Что? – в замешательстве спросил он.

Все еще улыбаясь, я ответила:
- Просто вспомнила. Однажды она чуть не довела меня до сердечного приступа. Не помню, как долго мы уже там находились, но она заболела лихорадкой отшельника, в буквальном смысле. ( Повышенная раздражительность, вызванная длительным пребыванием в одиночестве или взаперти.) Не знаю, что она тогда сделала, но Джеймс похвалили ее, сказав, что она такая же умная, как и ее папа. – Он судорожно вдохнул, но я продолжала. – И она выдвинула свой подбородок вперед и, глядя прямо ему в глаза, сказала: «Да, как мой папа.» Он не придал этим словам значения, но… - Я тяжело вздохнула.

- Она была такой храброй, - тихо закончила я, медленно вспоминая все больше и больше, но все еще помня о присутствии рядом Эдварда.

- Не знаю, как вы выжили там. Часть меня хочет знать обо всем, что произошло, а другая считает, что лучше никогда даже не задумывать об этом, потому что тогда я пойду наверх и отключу ублюдка от аппарата жизнеобеспечения.

Мое сердце дрогнуло, как и его лицо, когда он понял, о чем проговорился.

- Черт подери, Белла. Я не должен был говорить тебе об этом. Черт, дерьмо. Пожалуйста, только не волнуйся. Сейчас я позову доктора, он поможет тебе.

- Заткнись. Скажи мне. Признавайся сейчас же. О чем ты только что говорил? Он здесь? В этой больнице? - Я изо всех сил пыталась контролировать свое дыхание. Но мне нужно было знать.

- Хорошо, дерьмо. Да, он находится в этой больнице, но клянусь тебе, Белла, он больше не обидит тебя. Он едва дышит, и присоединен к аппарату жизнеобеспечения. К тому же постоянно находится под действием препарата… в коме. И два дня назад он подцепил стафилококковую инфекцию. Он не может навредить тебе, Белла. Никогда не сможет.

Я уставилась на него, онемев от шока.

- Как? Но я просто… просто подралась с ним. Я не могла так сильно ранить его, чтобы… Он ведь уехал! Как? Как?

- Я все расскажу тебе, но прежде ты должна успокоиться. Глубокий вдох и выдох, вдох и выдох…

Я последовала его инструкциям, пытаясь взять себя в руки. Если бы прямо сейчас в палату заявилась медсестра, чтобы успокоить меня, вероятно, я бы просто ударила ее.

Убедившись, что я более-менее спокойна, Эдвард продолжил:
- Хорошо. У него кончился бензин или он просто потерял управление над своей машиной на дороге под названием Эджвуд. Она находится возле южной части леса, там полиция и нашла его. Они пытались приблизиться к нему и поговорить с ним прямо из машины, но Джеймс попытался сбежать. Началась перестрелка. Его ранили, на реанимацию ушло много времени - его мозг длительное время обходился без кислорода, поэтому он и находится сейчас в бессознательном состоянии. Он не очнется. Руководству больницы осталось только убедиться, что у него нет родственников, с которыми можно связаться перед отключением от аппарата жизнеобеспечения. Но он не сможет обидеть тебя, понимаешь? Пожалуйста, скажи, что понимаешь! Черт, Эммет и твой отец не погладят меня по голове за этот разговор. Дерьмо, дерьмо, дерьмо…

- Так, это не я ранила его?

Он торжественно кивнул.
- И он никогда не очнется. Не похитит нас опять. Никогда. Верно?

Он снова кивнул, улыбнувшись уголками губ.

- Мой папа сказал, что они обнаружили трупы в морозильной камере. Он убил их. Был настолько сумасшедшим, что даже не осознал этого. Мы могли бы оказаться на их месте. Но он больше не сможет добраться до нас. Мы в безопасности. В безопасности! – Я смеялась и дрожала одновременно, а из глаза полились слезы – истерика набирала обороты. Я попыталась обнять его руками за шею, но помешали трубки капельницы, которые я чуть не выдернула.

- Ох, ладно, никаких объятий. Боже мой. Спасибо, Эдвард. За правду. Я не выдам тебя, обещаю.

Он нежно приобнял меня за плечи.

- Им стоило бы надрать мне задницу, если это поможет тебе чувствовать себя в полной безопасности.

Мужчина отодвинулся, склонив голову ближе.
- Я так рад, что у нас есть возможность позаботиться о тебе.

- Эм-м, ты всерьез говорил о том, что я могу и дальше общаться с Лили? Ты что, не видел мою истерику? Разве не видишь, что с моей головой не все в порядке? Меня должны упечь в психушку, - фыркнула я, а он просто покачал головой в ответ.

- Белла, прекрати. Тебе не место в психушке. И тем более, ты не нуждаешься в смирительной рубашке. Да, я был здесь и всё видел. Согласен, что некоторые время будет лучше, если ты не будешь оставаться с ней наедине, но только потому, что я боюсь, что может случиться, когда одна из вас вспомнит что-то или подвергнется приступам панической атаки. Но ты ни в чем не виновата. И никогда не будешь. Мне очень жаль, что я позволил себе лишнего раньше, тем самым навредив тебе. Не могу поверить, что потерял контроль над собой в вашем присутствии. Должно быть, я чертовски вас напугал. Мне не верится, что ты так спокойно разговариваешь со мной после этого.

Он опустил глаза и сглотнул.
- Я ненамного лучше него.

Я резко выдохнула от такого заявления.
- Эдвард, я хочу, чтобы ты меня выслушал, и выслушал внимательно. Единственная причина, почему я не отвесила тебе подзатыльник прямо сейчас - Лили, которая вцепилась в мою правую руку мертвой хваткой.

Он шокировано уставился на меня, но выбрал мудрую тактику и промолчал.

- Ты что, черт подери, издеваешься надо мной? Ты не такой, как он. Ты меня слышишь? Не такой! Он… Джеймс был жестоким, безумным ублюдком. Он похитил двух незнакомых людей и заставил нас играть в семью в его доме, потому что убил свою собственную.

- А этот мужчина, который пришел сюда ранее, Ньютон, кажется… он оказался настоящей пиявкой. Он хотел сочинить свою сенсационную историю, перечислив все мои травмы. Пытался использовать мое тело в качестве «десерта», и преподнести его общественности. Я просто оцепенела, и не знаю, чтобы случилось со мной, если бы ты не пришел и не встал на мою защиту. И я среагировала так эмоционально не потому, что ты дрался с ним. Ты оттащил его от меня. Как только ты вошел в комнату, я сразу почувствовала себя я безопасности.

- Я расплакалась, и Лили так крепко обнимала меня… Все мое тело охватила дикая боль, и все так громко кричали. Все случилось так внезапно, я вернулась в тот дом и не могла найти выход. Я была одна, не могла найти Лили… вообще никого. И я не могла дышать. Но ты вернул меня. На одну секунду я испугалась, хотя знаю, что ты никогда не сделаешь мне больно, и никому не позволишь.

Эдвард стиснул зубы, пытаясь сдержать слезы. Через минуту он откашлялся и подарил мне слабую улыбку.

- Видишь? Именно об этом я и говорю. Иногда мне нужна встряска, чтобы посмотреть на ситуацию по-другому. Ты только что спасла меня от трех дней самобичевания и неуверенности в себе. И, Белла… Спасибо. За доверие. Я ценю то, что ты не злишься на меня. И спасибо за участие в жизни Лили. Если ты хочешь быть частью этой жизни.

- Конечно, хочу.

- Гхм, - простонала Лили, и мы оба улыбнулись, глядя на нее сверху вниз.

- Доброе утро, солнышко, - пропела я.

- М-м-м, Белла. Папа? Я уснула? О, теперь мне не придется спать ночью?

Эдвард рассмеялся.

- Не совсем так, милая. Как ты себя чувствуешь? Прости, если напугал тебя раньше.

Она посмотрела на него, округлив глаза от изумления.
- Папа, ты не напугал меня.

Он погладил ее по голове.

- Но ты плакала и не хотела уходить от Беллы.

- Я плакала, потому что вокруг было много незнакомцев, и все кричали. И Белла была расстроена. Я не хочу больше никогда оставлять Беллу одну.

Эдвард поймал мой взгляд и подмигнул.

- А больше и не придется. Хотя, думаю, нам надо немного пройтись и дать Белле отдохнуть. И нужно тебя накормить. Уже довольно поздно.

Мое сердце нервно застучало от мысли, что я останусь в палате одна, но я знала, что он прав. Она должна поесть. Вероятно, его спина не скажет ему «спасибо» за такую удобную кровать.

- Чем раньше ты поужинаешь и ляжешь спать, тем быстрее наступит утро. И мы вместе отправимся к тебе домой! – Я попыталась улыбнуться, несмотря на подступающую панику, и быстро заморгала, чтобы сдержать слезы.

- Боже мой, папочка! Нам нужно лечь спать пораньше, чтобы быстрее наступило завтрашнее утро! – Лили соскользнула с кровати, подпрыгивая с ноги на ногу.

Эдвард медленно приподнялся рядом, и я вцепилась в простыню пальцами для поддержки.

- Принцесса, позволь мне позвать кого-нибудь сюда, и мы пойдем ужинать.

Я вопросительно посмотрела на него, размышляя, может ли он читать мои мысли. Он поймал мой взгляд и поджал губы.

- Если ты хоть на секунду усомнилась в том, что я еще хоть раз оставлю тебя в этой комнате одну, то ты глубоко заблуждаешься. Кто-то будет рядом с тобой до завтрашней выписки, ясно?

Нацепив на лицо серьезную маску, я ответила:
- Да, мистер Каллен, сэр.

На мгновение его глаза потускнели, но затем он улыбнулся и хлопнул себя рукой по лбу.

- Прости, я еще не до конца проснулся. Так, кому мне позвонить?

- М-м, кажется, моя мама отправилась на поиски еды и вот-вот должна вернуться.

- Что ж, тогда мы дождемся ее.

Спустя пару минут, будто по команде, в палату вошла моя мама с моим ужином: супом и парочкой тостов.

- О, все уже проснулись. Эдвард, твоя семья внизу. Кажется, они как раз собрались поужинать, так что поспеши, если хочешь присоединиться к ним.

Он улыбнулся моей маме.
- Звучит неплохо, Рене. Вы останетесь с Беллой?

Она закатила глаза и покачала головой.

- Эдвард, Чарли и Эммет уже все распланировали. Они по очереди будут оставаться с ней, чтобы убедиться в ее безопасности до завтрашней выписки.

- Завтра она отправится к нам домой, завтра она отправится к нам домой, уже завтра-а-а, - пела Лили.

- Ладно, вам пора, иначе вы пропустите ужин. Увидимся завтра. Я люблю тебя! – проворковала я ей.

Эдвард подхватил ее на руки и улыбнулся мне.
- Мы тебя тоже. До завтра, Белла.

- Пока, Белла! Завтра нас ждет столько всего интересного-о-о!

Как только они, хихикая, вышли из комнаты, моя мама поставила передо мной мой ужин. Пока я ела, Рене восхищалась замком и кроликами, и каждым членом нашей семьи, которых Лили нарисовала на моем гипсе.

- Эта девочка действительно очень милая, м-м?

Я радостно улыбнулась ей.
- Никаких сомнений.

____________________________________________________________________________________



Над главой работали:

Автор - IsaKassees
Перевод - Nicole__R
Редактура: Lucinda