Глава 1. Подходящее время

Госпиталь был переполнен даже в этот поздний час, и хмурая улыбка скривила губы Спайка. Сегодня было полнолуние, на его счастье. Ночь, когда все странности объединяются, так что медсестры и врачи не заметят тень или две.
Вампир легко нашел комнату. Он был там только раз, две недели назад. Тогда шел дождь. Он принес ей цветы. Сорванные на могиле на кладбище, но ей не нужно было этого знать. Спайк смотрел, как она спала, с болью отмечая тени под ее глазами. Девушка вздрогнула и проснулась, и сразу увидела его в дальнем углу комнаты. Вампир не хотел стеснять ее, не хотел, чтобы она думала, что он пользуется преимуществом ситуации. Она достаточно часто говорила ему об этом, чтобы, наконец, принять ее мнение, не важно, как трудно это было.
Все было кончено.
Но потом Баффи подарила ему мир. Она улыбнулась.
Они поговорили как цивилизованные люди. Не слишком много и не слишком громко, так как Истребительница была уставшей. В скором времени приперлась вся банда. Щенок практически заорал, чтобы он убирался. Спайк ушел. Не желая устраивать сцену перед ней, он вернулся в тень, которой принадлежал, оставляя ее свету, которому принадлежала она.
Врачи попытались прооперировать ее через три дня. Он слышал об этом от Nibblet, когда однажды ночью, вернувшись с патруля, нашел девочку плачущей в его склепе. Кто-то должен был это делать, пока Баффи снова не будет достаточно здоровой, чтобы вернуться к истребительству.
Кроме того, что она не будет.
Спайк слушал, как Дон рассказывала ему об операции. Хирург обнаружил, что опухоль была неоперабельной, слишком разросшейся, чтобы пытаться ее удалить. Мозг – не то, с чем можно шутить. Ей давали экспериментальные лекарства, но, кажется, лучше не становилось. Врачи считали, что ей осталось месяца два, не больше. Конечно, они не учитывали силу Истребительницы. «Она проживет дольше», – говорил он себе. Но будет только тенью самой себя, не похожей на полную жизни женщину, которую он любил.
Спайк проводил девочку домой и оставался с ней почти до рассвета, как часто делал минувшим летом, когда Баффи не было. Возвращаясь в свой склеп, он распылил вампира, только что выбравшегося из своей могилы. Из милосердия, фактически. Бедный идиот сгорел бы на солнце через несколько минут, если бы не его кол. Тогда у него и появилась впервые эта идея.
Он думал об этом днем и ночью. Это был сумасшедший план, как и все его планы. И все же это был единственный способ. Она не могла уйти снова.
Спайк продумал все детали. Угнал машину, горько сожалея о давно утраченном DeSoto, и закрасил окна. Также «позаимствовал» сотовый телефон, потратив целый день, чтобы научиться пользоваться проклятой штуковиной. Нашел отличное место – заброшенный отель рядом с океаном, приготовил комнату.
И стал ждать.
Вампир не мог действовать немедленно, так как Истребительница все еще была способна сопротивляться. Нужно было дождаться подходящего времени.
Оно пришло быстрее, чем он полагал.
Дон снова принесла новости. На этот раз девочка пришла посреди дня с опухшими и покрасневшими от слез глазами.
– Это конец, – сказала она. – Если ты хочешь еще раз ее увидеть, иди теперь. Она сказала, что хочет со всеми попрощаться.
И вот Спайк был там, перед темной комнатой, глядя на Баффи через стеклянную дверь. Дон спала в огромной кресле, но та, что интересовала его, была маленькой девушкой в кровати. Такой тонкой и бледной. Бесшумно он открыл дверь и скользнул внутрь, чтобы убедиться, что Дон спит. Вампир осторожно вытащил иглу из руки Истребительницы и отодвинул капельницу. Сняв плащ, он завернул в него девушку и взял ее на руки.
Баффи открыла глаза и мягко позвала его по имени. Слабо улыбнулась.
Он прислонил ее к своему плечу. Она почти ничего не весила, уже практически тень.
Спайк оставил записку на постели и замер, глядя на Дон.
– Все будет хорошо, Nibblet, – тихо пообещал он. – Не беспокойся.
Дон открыла глаза вовремя, чтобы увидеть, как вампир уходил, унося на руках Истребительницу. Новые слезы покатились по ее щекам, но на этот раз за горем и отчаянием был слабый проблеск надежды. Девочка уже потеряла свою мать, и не могла потерять еще и Баффи. Не таким же образом и не после минувшего лета, когда ее не было.
Не зависимо от того, какова была цена.

Глава 2. Его дары

Со слезами на глазах Уиллоу прочитала письмо и передала его Джайлзу. Дон принесла его, вернувшись посреди ночи из больницы. Без слов она отдала бумагу и пошла спать. На конверте изящным курсивом было написано имя Уиллоу Розенберг. Текст внутри был оставлен той же рукой. Подписи не было, но первые же слова помогли девушке понять, кто был автором.
«Рыжая, я даю тебе день, чтобы подготовить проклятие души. Если ты сможешь изменить его, чтобы удалить статью насчет счастья, то я уверен, что Истребительница будет благодарна. Если нет, она научится жить с этим. Я позвоню, чтобы сообщить, когда можно начинать. Не теряй времени, пытаясь найти нас. Не теряй времени, замышляя мою смерть. Я не сомневаюсь, что она распылит меня, как только будет достаточно сильной. Но она вернется, и это все, что важно. Будь готова и жди моего звонка».
Уиллоу слышала, как Джайлз бормотал проклятия, и часть ее была в шоке, что он знал такие слова, не говоря уже о том, чтобы произносить их вслух. Англичанин вернулся две недели назад, когда головные боли Баффи дали понять, что это что-то серьезное. Он почти не спал с тех пор. Как и все они. Девушка посмотрела на него, прямо в глаза, и твердо сказала:
– Надо найти сферу Тесула.
Она ожидала протестов, требований начать охоту на двух блондинов, пока не слишком поздно, указаний не использовать магию. Вместо этого он кивнул.
– У нас была парочка в магазине. Ты думаешь, что сможешь изменить проклятие?
Уилооу немного расслабилась. Конечно, Наблюдатель не знал, что ей не столо иметь дело с магией. Никто не сказал ему. Были более важные дела с тех пор, как он вернулся.
– Могу попытаться. Теперь я знаю намного больше, чем в последний раз, когда использовала это заклятие. И я стала сильнее. Все будет хорошо.
«Кроме того, что Баффи умрет», – добавила она мысленно.
***
Перед рассветом Спайк припарковал угнанную машину около выбранного ранее отеля. Когда он занес Баффи внутрь, возникло искушение сделать это немедленно. Девушка была так слаба, что не было уверенности в том, доживет ли она до следующей ночи. Но был один дар, который он хотел предложить ей, прежде чем заберет ее жизнь.
Баффи проспала почти весь день, а вампир просто наблюдал, гадая, каким количеством лекарств эти дерьмовые доктора ее напичкали. Наконец, когда пришел вечер, она проснулась и позвала его.
– Спайк?
Голос был таким слабым. Едва слышимым. Будто жизнь уже покинула ее.
– Да, pet?
– Где мы? Почему ты принес меня сюда?
– Я не могу позволить тебе умереть. Не снова.
Ее глаза слегка расширились.
– Что… что ты имеешь ввиду?
Он улыбнулся ей. Мягкой улыбкой, а не своей обычной ухмылкой. Подойдя к французскому окну, он одернул штору, отступая от света, заполнившего комнату. В отеле было много лучших комнат, чем эта, но не было ни одной с лучшим видом. Солнечный свет упал на Баффи, и ее губы сложились в форме буквы «О», когда она посмотрела в окно.

Глава 3. Кровь

Если бы кто-нибудь попросил ее описать эту сцену, она была бы способна только на одно слово.
Красота.
Солнце медленно скользило к горизонту, за океан, рождая симфонию цвета. Смутно это напомнило ей восход, который она видела с башни Глори перед своим падением в смерть. И ситуация была подходящая, поскольку она снова умирала. Баффи поняла, почему он показал ей это. Простая вещь, на самом деле, заход солнца. Но это будет последний закат, который девушка увидит, если он сделает то, что задумал.
Когда солнце полностью исчезло за горизонтом, она повернулась к Спайку.
– Я не позволю тебе обратить меня, – сказала она со всей возможной твердостью.
– Я не спрашиваю твоего разрешения, love, – ответил он мягко. – Будет легче, если ты не станешь сопротивляться. Но если все же будешь, тебе со мной не справиться. Не теперь.
Он приблизился к ней и пальцами убрал волосы с ее лица. Она схватила его ладонь обеими руками.
– Спайк, пожалуйста…
Он покачал головой, не отводя глаза.
– Да ладно, love. Ты не любишь просить, мы оба это знаем.
– Почему? – спросила девушка. – Не говори, что ты меня любишь. Ты знаешь, что я потеряла, когда Уиллоу вернула меня. И теперь ты снова хочешь отнять это у меня.
Слезы потекли из уголков ее глаз. Вампир протянул свободную руку и нежно стер их.
– Я люблю тебя, Баффи. Больше, чем что-либо. И не беспокойся, ты вернешься на небеса. Просто не сейчас. Не тогда, когда ты нужна стольким людям.
– Ты имеешь в виду, что я нужна тебе, – с обвинением в голосе сказала она. – Это самый эгоистичный поступок, который ты можешь совершить. Худшее, что ты можешь сделать мне!
Истребительница выпустила его руку, не желая больше к нему прикасаться. Неожиданно он вытащил кол из-за спины. Казалось, минуту изучал его, потом пожил на прикроватный столик. Так, чтобы она могла дотянуться.
– Потом, – тихо сказал он, – когда почувствуешь себя лучше, просто возьми его и распыли меня. Я не буду сопротивляться, обещаю. Но тебе будет лучше, love. Это я тоже обещаю.
По блеску в его глазах, она поняла, что ее время истекло. Истребительница вампиров сама станет вампиром.
Спайк сел на кровать и притянул девушку в свои объятия. Баффи попыталась отодвинуться, но в скором времени стало очевидно, что она была слишком слаба, чтобы оттолкнуть его, даже если он не удерживал ее слишком крепко. Девушка перестала бороться. Ее разум уже сдался, но тело еще было напряжено, словно заморожено. Вампир почувствовал это и начал поглаживать ее спину успокаивающими движениями.
– Расслабься, love. Я буду осторожен насколько смогу. Не могу обещать, что будет не больно, это была бы ложь. Но если ты расслабишься, это может быть даже хорошо. Пожалуйста, доверься мне.
Мягкость его голоса больше чем сами слова убаюкали Баффи. Смутно она чувствовала его прохладные, нежно целующие губы на своей шее. Он целовал ее как прежде. Она не предоставляла ему много возможностей в таком плане, но когда это происходило, он показывал свою нежную сторону, наличие которой в нем она даже не подозревала. Слова пришли сами, но Баффи не знала, сказала ли их, или только подумала.
– Прости, Уильям.
Она говорила это раньше, когда разорвала их отношения, но почему извиняется сейчас? Это он то, кто…
Кусает.
Клыки вошли в ее кожу, как горячий нож в масло, и Баффи вскрикнула от боли. Руки вцепились в его спину, словно последние силы вернулись к ней в тот момент, когда ее оставляла жизнь. Девушка почувствовала, что сердце забилось быстрее, пока он пил ее кровь, так жадно и в то же время так мягко. Образы и ощущения вспыхнули в ее мозгу.
Мастер. Боль. Страх. Отчаяние.
Ангел. Страх за его жизнь, не за свою. Боль смешалась с удовольствием. Это был опыт насилия, но также, в глубине души она допускала, что он был эротическим.
Дракула. Снова эротизм, но вызванный желанием власти. Ни страха, ни возбуждения, ни чувств.
И теперь Спайк. Баффи не была напугана. Она никогда не боялась его. Боль уходила, сменяясь удовольствием, как он и обещал. Впервые с тех пор, как проявилась болезнь, ей не было больно. И впервые с тех пор, как она порвала их отношения, она чувствовала себя… любимой.
Разум кричал, что Спайк убивал ее. Сердце отвечало, что это была любовь, которую она делила с ним. С кем-либо. Внезапно возникло желание сказать об этом. Дать понять, что она чувствует, чувствует его любовь в этом акте смерти. Его имя замерло на губах едва слышным шепотом.
Почему так трудно было говорить? Так трудно было двигаться? Так трудно было … думать?
Забвение завладевало ею. Она знала, что его губы оставили ее, и захотела плакать от потери.
***
Баффи перестала бороться, но ее тело оставалось напряженным в его руках. Он начал поглаживать ее спину, пытаясь успокоить девушку.
– Расслабься, love. Я буду осторожен, насколько смогу. Не могу обещать, что будет не больно, это была бы ложь. Но если ты расслабишься, это может быть даже хорошо. Пожалуйста, доверься мне.
Казалось, она услышала его и немного расслабилась, но недостаточно. Спайк стал целовать ее шею поверх старых шрамов. Он не был полностью уверен, кто кусал ее раньше, и не хотел знать. Кто бы они ни были, они были в прошлом. А он был здесь. Сейчас.
Он едва услышал ее слова, и ему понадобилась секунда, чтобы понять смысл единственного из них, сказанного достаточно громко. Его имя. Его прежнее, человеческое имя. Она взывала к его человеческой стороне? Баффи и раньше называла его так. Тогда, когда он потерял ее. Но он не потеряет ее снова.
Мужчина скользнул в вампирский облик и погрузил клыки в ее тонкую, как бумага, кожу. Он поморщился от крика боли, но начал пить кровь, сосредоточив на ней все чувства.
Странно, от нее не исходил страх. Его не было ни в ее запахе, ни в ее крови. Был лишь слабый намек на возбуждение,но большей частью – смирение и готовность принять. Принять ее смерть или его дар?
Ее сердце, сначала бившееся в бешенном ритме, начало замедляться. Он услышал, как она снова позвала его. Спайк, на этот раз. Точно перед тем, как биение прекратилось, вампир отодвинулся от ее шеи. Осторожно он лег рядом с ней и положил ее голову на сгиб своей руки. Укусил себя за свободное запястье и прижал рану к ее полуоткрытым губам.
Он долго наблюдал за девушкой, бледной и неподвижной. Вспоминая последний раз, когда видел ее безжизненной. Потом заплакал. Он чувствовал такое сильное желание плакать, но сейчас было не время превращаться в чертового Пуфа.
Прежде, чем что-либо сделать, он осушил два пакета с кровью, которые принес. Они были холодными и безвкусными. Спайк сомневался, что что-либо будет вкусным после ее крови, и все же ему нужно было поесть. Он отдал ей все, что забрал у нее ранее. Мужчина не хотел просто сделать ее вампиром. Он хотел сделать ее сильным вампиром, таким же сильным, каким она была человеком. При других обстоятельствах это означало бы, что он хочел сделать ее своим Дитя. Хотел подготовить ее, обучить, быть ее парой. Но этого не может быть. Она будет вампиром с душой Истребительницы. И теперь он должен был убедиться, что Баффи на самом деле получит эту душу.
Спайк оценил, что изменения зашли достаточно далеко. Невозможно было знать точно, это было по-разному для всех. И все же с тем большим количеством крови, которое он дал ей, она, наверное, сможет скоро проснуться. Он набрал номер дома Саммерсов, но тот, кто ответил, был не тем, кого он ждал.
– СПАЙК! Какого черта ты делаешь?
– Заткнись, Персик, и дай мне поговорить с Рыжей.
– Ты спятил? Что…
Раздраженный, Спайк дай отбой. Несколько минут он курил, потом снова набрал номер. На этот раз ответила ведьма.
– Заклятие готово?
– Готово, так что я могу рассмотреть ультиматум, который ты поставил.
– Раз готово, этого достаточно. Просто сделай так, чтобы у нее была душа, когда она очнется. Пока.
– Подожди.
– Что?
– Скажи ей, что у нее не будет проблем с душой, ладно? Спайк? Ты слышишь?
– Да, слышу. Ты еще не дала постоянную душу Пуфу?
– Нет, но дам.
– Только сначала позаботься о Баффи, детка.
Восход был близок. Не зная, когда Баффи проснется, Спайк закрыл шторы, блокируя любой свет. Потом лег на постель рядом с ней, сняв рубашку для большего удобства. Он прижал ее неподвижное тело к себе. Такое холодное. Вампир всегда изумлялся, как здорово она могла нагреть его кожу своим теплом, но больше этого не было. Засыпая, он внезапно подумал, что на этот раз, когда она проснется, ей не надо будет пробивать себе путь из гроба.