Главы 4, 5. Часть 1

Баффи бродила по улицам. Она не знала, как долго продолжалась эта "прогулка", но солнце уже встало, а она устала так, что скамейки в парке стали казаться президентским номером-люксом.
Конечно, можно было попробовать пойти в мотель после... после того, как вспомнила, что значит двигаться и нашла в себе силы подняться с земли. Но тут возникала всё та же противная проблема с деньгами из будущего. И что со всеми этими людьми, проверяющими год на каждой банкноте? Когда она работала в "Магической шкатулке", ей даже в голову не приходило посмотреть что-либо, кроме стоимости купюры. Хорошо, что она работала там всего один день. Но это был действительно очень и очень длинный день.
И вот теперь, не зная, куда приткнуться, она гуляла, бесцельно гадая и вспоминая то время, когда самым страшным несчастьем Саннидейла была Друзилла. Имя заставило её вздрогнуть. Он сейчас, скорей всего, обнимает ее, или... чёрт, Баффи не хотела думать даже о первом варианте, а об "или" – тем более. Она знала, что ей всё равно придётся найти Спайка, и это, скорее всего, ничем хорошим не закончится. Конечно, часть её до сих пор надеялась, что он сам вернётся. В конце концов, раньше он всегда возвращался.
Но сейчас на календаре еще «раньше», чем все их предыдущие «раньше». Или... что-то в этом роде. Господи, она так устала от этих прошло-будущих разговоров, чтобы как-то осознать их. Слишком устала, чтобы строить планы или думать, как выпутаться из этой передряги.
Баффи огляделась, ища место, где можно было бы отдохнуть или хотя бы посидеть немного, и поняла, что находится там же, где Дженни высадила ее прошлой ночью. Всего лишь в нескольких кварталах от дома.
Девушка замерла. Вернее, замер ее разум, а ноги продолжали двигаться вне зависимости от её желания. Она оказалась всего лишь в квартале от собственного дома, прежде чем даже поняла, что происходит. Потом до дома осталось всего полквартала...
А потом её мозг всё же справился с ногами и заставил их остановиться. Но все было ясно как день. Её дом. Нужно всего лишь перейти через дорогу и пройти немного вниз по улице.
Дом казался меньше, чем Баффи его запомнила, но это было невозможно, учитывая, что она жила в нем всего пять месяцев назад и уж точно не выросла с того времени. И всё же дом казался таким маленьким, что Баффи удивилась, как они не задохнулись в этих стенах.
Но вот её крыльцо, и сад, и джип матери, и... и дерево Спайка. Прошло больше года, как он перестал прятаться и наблюдать из-за него (и еще три года – до того, как начнёт), но она всё ещё думала о старом клене, как о его дереве.
Она решила перейти через дорогу и просто прикоснуться к дереву. Какие-то глупые романтические мысли о том, что дерево может связать их сквозь вязкое время, бродили у неё в голове. Ага. Вязкое дерево. Баффи хихикнула. Затем она застонала и потёрла лицо. Господи, она еще и острит!
У нее хватило ума спрятаться за соседской решеткой, когда дверь дома открылась. Её младшая копия вышла и направилась к джипу, за ней следовала...
– Мамочка... – прошептала она.
– Милая, ты точно приняла лекарство от головной боли? – спросила Джойс.
Маленькая Баффи закатила глаза, что заставило Взрослую Баффи сделать то же самое. Подростки.
– Да, мама. Я выпила три таблетки экседрина. Ведь ты же не хочешь, что бы у меня была передозировка?
– Может быть тебе лучше остаться сегодня дома? Я могу написать записку твоему директору.
– Ага, можно подумать, что Снайдер купится на это. Мам, со мной всё будет хорошо. Это всего лишь головная боль, я уверена, что она пройдёт через...
Двери джипа закрылись, и Баффи больше ничего не услышала. Она пригнулась, полностью скрывшись за решеткой, когда они выехали на дорогу, а затем вышла из своего укрытия и направилась к дому. Большому, пустому, приветствующему её дому.
Мозг быстро просчитывал ее собственный распорядок дня в школьные годы, а ноги несли Баффи через дорогу. Школа до трёх – или до полчетвёртого? В любом случае, она, скорей всего, будет тренироваться до пяти. И мама будет в галерее до этого времени...
Она осознала, что уже стоит на заднем дворе, на ступеньках крыльца, и смотрит на дверь кухни – дверь, которую они никогда не запирали.
Говорят, что нельзя снова вернуться домой. Баффи решила проверить эту теорию.
***
Конечно же, дверь была не заперта. Она распахнулась, и Баффи ступила на порог, жадно осматриваясь по сторонам. Это странно – чувствовать себя так дико, входя в собственный дом. Впрочем, это не ее дом уже много месяцев. Она здесь – незваный гость.
Черт, она – незваный гость во всем этом времени! Начал делать глупость – делай до конца. Баффи прошла внутрь и закрыла за собой дверь. Она поняла, что кухня с годами почти не изменилась. Кое-что из утвари было переставлено, появилась пара новых безделушек, но остальное...
Она посмотрела на старый холодильник, и ее живот вдруг издал неприлично громкое урчание. Баффи сообразила, что последнее, что она ела (не считая тех лаймов) – черт, она не знала, сколько времени прошло – были холодные тартинки. Она подошла к холодильнику, распахнула дверцу, и в глаза ей бросилась коробка пиццы, которая прямо-таки взывала к ней. Баффи вынула ее и подняла крышку. С пеперрони и грибами. Два кусочка. Истребительница закрыла глаза и глубоко вдохнула, наслаждаясь ароматом и размышляя, сильно ли повлияет на баланс пространства-времени то, что она съест последние два кусочка. И решила, что если пропажу и заметят, то всегда смогут списать ее на Дон.
Минуточку.
Вынув один кусочек, Баффи закрыла коробку и поставила ее на место. Затем пошла по дому, жуя холодную пиццу на ходу. Направляясь через холл в гостиную, она внимательно рассматривала фотографии на стенах и вспоминала заклинание "Сбрось пелену с глаз", которое она провела, когда заболела мама. На всех фотографиях были только она и Джойс. Баффи поняла, что ничего, указывающего на существование Дон, в доме нет. Никаких детских журналов на кофейном столике, никаких блестящих курточек на вешалке у двери, никаких Барби, валяющихся на ступеньках.
Баффи поднялась наверх и открыла дверь в комнату Дон. Дверь вела в кладовку. Истребительница немного постояла там, в легком недоумении рассматривая коробки и рамы, располагавшиеся на месте кровати ее сестры. Баффи знала, что не должна пугаться – она знала правду о Дон. Но увидеть все своими глазами, не впадая в транс... действительно жутко.
Наконец, Баффи закрыла дверь и направилась в свою комнату. Она уже была на полпути к кровати, когда поняла, что это не ее комната, а комната мамы. Аромат ее духов и дезодоранта все еще витал в воздухе. Баффи вдохнула душистый воздух, размышляя, как запах может быть одновременно таким чужим и таким родным. Как и все остальное здесь. Кофейная чашка стояла на комоде, храня свежий след от помады на ободке. Баффи подошла, взяла чашку, провела пальцем по следу, стараясь не стереть его. Она может задержаться здесь ненадолго, свернувшись в маминой кровати и зная, что та спала здесь еще час назад. Будет ли кровать все еще теплой? Пахнет ли она ею?
Вздохнув, Баффи поставила чашку на место и потерла глаза. Она уже попрощалась здесь со всем. Остаться тут – значит пройти через это снова. Оставив в комнате призрак матери, Баффи закрыла дверь и направилась в свою старую спальню, замешкавшись всего на мгновение, прежде чем войти.
Ого. Самым невероятным (и волнующим) в этой комнате было то, что она практически не отличалась от той, из которой Истребительница переехала прошлым летом. За все годы, что она провела здесь, если что и изменилось, так это постеры. Посмотрев на свою кровать, она могла развернуться и пойти в школу, или в колледж, или Мясной дворец. И было в этом что-то уютное. Как в Мистере Гордо, который сидел и смотрел на нее с горы подушек.
Баффи подошла к зеркалу, где уже начали собираться фотографии. Она не меняла фото с годами, а лишь добавляла новые. Сейчас там было все же больше зеркала, чем фотографий, и на всех были она, Ксандер и Уиллоу. Боже, неужели они действительно были так молоды? И умели так улыбаться?
Она внезапно поняла, что там не было фотографий Ангела. У нее никогда не было фотографий Ангела. Райли займет свое место на этом зеркале на какое-то время, но она снимет его фотографии. Оз, Аня, Тара, Корделия – все добавятся к этому коллажу. И ежегодный школьный альбом, на съемках для которого Джайлза каждый год заставляли сидеть спокойно.
Но здесь никогда не будет и фотографий Спайка. Не потому что у нее их не было. Баффи хранила половину фотографий, сделанных в кабинке для мгновенного фото, на верхней полке в правой части ее шкафа, пряча снимки под подкладкой. Даже если бы она не стыдилась их отношений в то время, она бы никогда не показала те фотографии. Улыбнуться в камеру – не совсем то, что было у него на уме, когда он затащил ее в кабинку. Они даже не думали о снимающей их камере до того, как она заметила фотовспышки в тот момент, который Спайк позже назвал "порнтастическим". Оказывается, они раскачивали кабинку так сильно, что запустили камеру.
Баффи поймала себя на том, что улыбается, вспоминая собственный испуг, когда она поняла, что эти фотографии выползли на всеобщее обозрение в окошко выдачи на передней панели кабинки. И как Спайк смеялся над ней, когда она постаралась как можно быстрее забрать их, пока никто не увидел. Как бы ей хотелось открыть сейчас ящик, достать эти фотографии и унести их с собой. Но они еще не существовали. И, как и всему остальному вокруг нее, им было предназначено погибнуть в кратере.
На этой оптимистической ноте Баффи направилась к кровати. Она установила будильник, дав себе четыре часа, упала на постель, не расстилая ее, и уснула, как только голова коснулась подушки.
***
На старом заводе, как всегда, все были заняты. Миньоны разошлись кто куда: кто-то спал, кто-то занимался чем угодно, только бы убить время. Слышались постоянные всхлипывания нескольких прикованных людей. Когда Спайк вошел, Далтон сидел за столом, изучал эту чёртову книгу, записывая что-то. Только один вид Далтона действовал Спайку на нервы. Это недоразумение слишком сильно напоминало ему самого себя в человеческую бытность. И всё же, от парня была польза. Иногда.
Спайк обошел его, чтобы лучше видеть, чем тот занимается. Через несколько минут таких хождений, он прокашлялся, заставив Далтона подпрыгнуть.
– Ох, простите, я не заметил...
– Что-нибудь нашел?
– Ну... Понимаете, это очень запутанный перевод...
– Да или нет?
– Ну... н-нет, сэр.
Спайк вздохнул и закалил глаза.
– Конечно же, нет.
– Как я уже говорил...
– Да, да, очень запутанный перевод. Я и в первый раз тебя расслышал, – Спайк засунул руки в карманы и стал пристально разглядывать книгу, не желая признавать ее правоту. – Значит так, есть идея, – сказал он, наконец. – А ты не думаешь, что, возможно, книга написана на каком-то...
Крик, раздавшийся снизу, прервал Спайка на полуслове, и вампир повернул голову на звук.
– Дрю?
– Она, эээ... она все время кричит, – сказал Далтон. – Думаю, ей снятся кошмары.
Но Спайк уже был на лестнице, ведущей вниз, к ним в спальню. Он практически летел, стараясь добраться туда как можно быстрее. Друзилла лежала на кровати, свернувшись калачиком, запутавшись в простынях, дрожа и всхлипывая.
– Дрю? Принцесса?
– Больно, Спайк, – она впилась ногтями в матрас, оставляя на нём следы. – Боооольно.
– Я знаю, крошка, – он присел на кровать и посадил её к себе на колени. – Но я помогу тебе, обещаю.
– Останови это, – прохныкала она. – Останови! Останови!
– Ш-ш-ш, Love, – он начал укачивать ее. – Ты ела?
Она обмякла в его руках, ее остекленевший взгляд вернулся в собственный мир.
– Я съела девочку. Маленькую куклу, помнишь? Которая выглядела как китаянка. Но им не нравится то, что я её съела, – она начала извиваться. – Они причиняют мне боль, Спайк.
– Я знаю, принцесса, я пытался остановить их.
– Моя кожа... вся моя милая кожа...
– С твоей кожей сейчас всё в порядке, Love. Она идеальна.
Но Друзилла начала бить и царапать свои руки.
– Дрю, нет. Прекрати, – Спайк перехватил ее руки, прижал ее к себе и ждал, пока она не успокоится. Затем он отпустил одну руку и погладил ее по щеке.
– Твоя кожа излечёна, милая. Снаружи ты чиста, как снег, скоро будешь чиста и изнутри. Как новенькая. Держу пари, что даже лучше.
Она начала мурлыкать. Потом, когда её глаза встретились с глазами Спайка, Друзилла протянула руку к его лицу.
– Такой хороший мальчик, мой милый Уильям.
Он улыбнулся.
– Разве я не всегда заботился о тебе?
Она кивнула.
– Мой светлый рыцарь. Для этого я тебя и создала.
– А ты моя принцесса, – ответил он, гладя ее по волосам.
– А Истребительница?
Улыбка Спайка исчезла. Неужели она?..
– А что она?
– Ты был с ней.
Вампир немного отстранился от неё и оглядел комнату, избегая встречаться с Дрю взглядом.
– Мы сражались, – это звучало достаточно правдиво.
– Но ты не убил её, – в голосе Дрю звучало обвинение.
Спайк покачал головой.
– Нет. Она... – он вздохнул, – она слишком сильна для меня.
Друзилла легла и отвернулась.
– Она заберёт тебя у меня.
– Нет, – сказал Спайк. – Никогда. Плевать, что она...
– Заберёт тебя, – Дрю отодвинулась и, словно не слыша его, продолжала, уже почти засыпая и уходя в свой собственный мир. – Убьёт тебя, изменит тебя, так же как сделала это с Папочкой.
Спайк закатил глаза.
– Ангелус исчез задолго до того, как эта Истребительница родилась на свет Pet, ты можешь обвинять...
– Но она вернёт его мне, – прошептала Дрю. Она вытянула руку и указала на кукол в углу. – Мисс Эдит нашептала это мне.
– Да? И как это Мисс Эдит видит всё с завязанными глазами?
Она повернулась к нему и захныкала.
– О, перестань, милая, я просто шучу.
– Совсем не смешно, Спайк.
– И я никогда больше не буду. Серьезно. Ты же знаешь.
Друзилла просто отвернулась от него. Спайк сдержал раздраженный вздох. Один раз. Неужели она не может рассмеяться на его чёртову шутку хоть один раз?
– Извини, крошка, – он вытянулся рядом с ней и начал играть с локоном её волос, накручивая его на палец. – Я знаю, что это тяжело для тебя. Но я думаю, что кое-что нашел. То, что поможет излечить тебя. И мне придется сегодня ночью проверить это.
Дрю не ответила. Спайк, прикусив губу, наблюдал за ней. Затем он продвинулся к ней и обнял, накрывая Друзиллу своим телом.
– И если все получится... – Спайк медленно провел языком по ее шее, – ... снова станешь такой же великолепной, как и раньше, – он поцеловал её в плечо. – Все будет как раньше. Как тогда, когда мы были счастливы.
После этих слов Друзилла удивленно взглянула на него.
– Ты несчастлив?
Спайк вздохнул, прижимаясь лбом к ее плечу.
– Я... устал, Дрю. Устал от этого города, от этой чёртовой Истребительницы...
– Тогда убей её.
Он резко вскинул голову.
– Думаешь, я не пытался?
– Пытайся сильнее! – она приподнялась на локтях и взглянула на Спайка. На её лице явственно проступила злоба, и она показалась ему совсем нормальной – насколько это вообще возможно. Спайк почувствовал, как нарастающее в груди бешенство душит его. Он вскочил с кровати и отошёл подальше от Дрю, чтобы не сделать того, о чем они потом могли бы пожалеть.
– Ты не понимаешь, – закричал вампир. – Эта... она другая, Pet! Она слишком сильная... и умная, – он покачал головой. – Я не могу победить её в честной схватке.
Друзилла поднялась с кровати и подошла к нему.
– Тогда не сражайся честно.
Спайк выдавил из себя смешок.
– Угу, – он вздохнул. – И где же здесь победа?
– А где победа в том, что бы дать ей жить? – Дрю коснулась его брови, провела рукой по его волосам, обняла за шею. Она притянула его голову себе на грудь, перебирая его волосы, укачивая, словно ребенка. – Ты – мой рыцарь, – сказала она. – Мой чемпион. Самый смелый из всех... – Друзилла слегка вздохнула и лишилась чувств. Спайк подхватил её на руки.
– Тише, – он положил ее на постель. – Не перегружай себя, – и сел рядом с ней на край кровати.
– Давай пока думать о том, как тебя вылечить, – сказал Спайк. – Тогда мы сможем навсегда оставить в прошлом этот город и эту Истребительницу.
Глаза Дрю широко распахнулись.
– Ты хочешь сказать, что мы уедем?
Спайк улыбнулся.
– Куда угодно.
– Но мы не можем! Мой Ангел здесь.
Спайк закрыл глаза. "Всегда возвращается к нему, не так ли?"
– Он не твой Ангел, Дрю. Он принадлежит ей, – «По крайне мере, сейчас».
– Но у тебя тут так много власти...
Он покачал головой.
– Власть преходяща. Нам было хорошо и без всего этого признания. Оно нам не нужно.
Друзиллу начала бить крупная дрожь, зрачки ее расширились, взгляд блуждал по комнате. Она застонала. Когда, наконец, ее глаза остановились на Спайке, взгляд их был чист. Никогда еще он не видел такого чистого взгляда. Дрю замерла.
– У тебя есть еще здесь дела, Уильям. Время уезжать не пришло, – она села на постели и, протянув руку, погладила его по щеке. – От судьбы не уйдешь, мой милый.
Спайк сжал зубы и отвернулся.
– Нет, думаю, что нет, – "Но я могу, чёрт побери, попытаться ее обмануть".
Дрю снова откинулась на подушки.
– Уже так поздно, Спайк. Ложись в постель.
– Ага, – вздохнул он, – дай мне минуту.

Спайк разделся и лёг рядом с ней. Дрю повернулась и обвила свое тело вокруг него, и он крепко обнял её, думая о том, какой приятной должна быть её близость. Как старое одеяло.
Должна быть, но не была. Одеяло, в конечном счёте, должно греть.
***
Скрип ступеней был приглушенным, но достаточно громким, чтобы объявить о ее приходе.
К тому времени, когда она спустилась, он был готов ко всему. Он внимательно наблюдал за ней, терпеливо ждал, когда она сделает шаг, пошутит или отдаст приказ. Она знала, что он с радостью и без колебания сделает все, о чем она попросит. И в это мгновение она любила его за это.
Их глаза встретились. И оба долго стояли, боясь разорвать ту невидимую волшебную нить, что связывала их, медленно приближая друг к другу. Она не знала, как назвать это. Облечь в слова то, что происходило между ними, казалось ей почти святотатственным.
То, что она чувствовала к нему.
Она знала, что он хотел услышать, но она считала эти слова слишком простыми и неубедительными. К тому же она до сих пор их боялась. Он всегда придавал словам так много значения, а она была с ними не в ладах. Ее языком было действие. Не его слова доказали ей, как много она для него значит, а его действия. Теперь настал ее черед.
И, несмотря на это, она заговорила первая. Она не дружила со словами, но молчание переносила еще хуже.
– О чем ты думаешь?
Он поднял руку, показал амулет, болтающийся на цепочке.
– В основном о том, мог бы я заполучить такой на свой День обращения?
Она улыбнулась. И, по вечной своей привычке, склонив голову к плечу, он ответил на ее улыбку.
– А ты?
– Сейчас я отчаянно стараюсь не думать о завтрашнем дне.
– Хочешь, чтобы я помог тебе?
Его тон не был соблазняющим, но то, как он смотрел на нее, ожидая ответа... у нее закралась капелька неуверенности. "О, Боже. Неужели он думает?.."
– Нет! – ответ прозвучал немного агрессивно. – Я просто имела в виду... Я здесь не для того, чтобы...
– Потому как я знаю кучу историй, которые ты не слышала. Так что, если хочешь отвлечься, – он бросил амулет на стол и сел на край кровати, немного склонившись вперед и опершись локтями о колени. Потом взглянул на нее. – Думаю, это лучше, чем играть с Эндрю в "Темницы и драконов".

Удивительно, как легко ему удается рассмешить ее, развеять тяжелые думы. Она улыбнулась, подошла к столу и взяла амулет.
– Истории – это хорошо, – сказала она, взвешивая вещицу на ладони. – Если ты хочешь. Или можем просто посидеть рядышком. Главное то, что я... – проглотив ком, застрявший в горле, она заставила себя взглянуть на него, – ...что я с тобой.
Удивленный взгляд, которым он одарил ее, отозвался одновременно радостью и болью в сердце. Он откинулся назад, прислонился спиной к стене, и она поняла, что он кажется ей высоким, несмотря на средний рост.
– Теперь мой черед сказать, как я тронут тем, что ты хочешь провести со мной последнюю ночь перед Апокалипсисом?
– Не совсем, – пожатие плеч, – в смысле, я знаю, что мы победим, так что это не совсем то.
– Тогда что, Love?
Накручивая цепочку на палец, она села рядом с ним.
– Это просто предчувствие... Мне кажется, что все изменится. В смысле, изменится для меня, после того, как Уиллоу проведет заклинание, но... Я не знаю. Такое чувство, будто это... конец целой эпохи.
– Конец света – такого, каким мы его знаем?
– Что-то вроде того.
– Должен признать, – легкий кивок, – что у меня те же чувства.
– Страшно, – она повернулась к нему. – И, в то же время, привлекательно. Понимаешь? Как будто у всех нас есть шанс начать сначала. Забыть прошлое и создать для самих себя совершенно новую жизнь. И я действительно думаю о том, что буду делать через десять лет, и это – первый раз, когда я действительно думаю, что доживу до этого момента.
– Ты проживешь гораздо дольше, – он искоса взглянул на нее.
Она выдержала этот взгляд.
– А как же ты? Как ты думаешь, что будет с тобой через десять лет?
Повернув голову, он в упор посмотрел ей в глаза.
– Думаю, что ты уже знаешь, где и с кем бы я хотел быть, Pet, – взгляд был твердым, но вот он опустил глаза и вздохнул. – Я готов оставить свое прошлое позади, но вампиры не из тех, кто загадывает будущее. Мы более расположены жить сегодняшним днем.
– Да, но ты...
– Сделал один шаг, – он дотронулся до лежащего на ее ладони амулета. – Мой следующий шаг – пережить завтрашний день.
Она зачарованно наблюдала, как его палец обвел очертания камня на ее ладони. Его руки завораживали ее. Он умел делать ими столько разных вещей. Эти руки могли творить, выпуская на свет Божий все те слова, которые расцветали внутри него. Эти руки могли утешить так же легко, как и убить. Они могли заставить ее чувствовать, они могли зажечь ее сердце и воспламенить огонь желания одним только прикосновением.
Ее ладонь накрыла его руку. Что бы она ни говорила, больше всего она хотела забыться в нем. Но сейчас было неважно то, чего хотела она. Две последние ночи он давал ей именно то, в чем она нуждалась. Пришло время вернуть услугу. Это ночь должна принадлежать ему.
– Спайк... ты не обязан идти на это. В смысле, надевать амулет.
– Ты передумала? – он приподнял бровь.
– Нет! Нет, я просто... мы не знаем, как действует эта штука. Это может быть опасно. Я не хочу, чтобы ты чувствовал себя обязанным сделать это только потому, что я попросила.
– Ты доверилась мне, Love. В этом все дело.
– Я доверяю тебе. Но не хочу, чтобы ты думал, что я буду думать о тебе хуже, если ты не наденешь амулет. Ты все равно будешь здесь, будешь сражаться рядом со мной, прикрывать меня. И это главное.
– Но тогда я сам буду думать о себе хуже, – он покачал головой. – Смешно... Когда кто-то так сильно доверяет тебе, верит в тебя, последнее, чего ты хочешь – это подвести.
– Я знаю, что ты меня не подведешь.
– Не подведу, – серьезность сошла с его лица, он опустил глаза и слегка улыбнулся. – А если и подведу, то не нарочно.
– Спайк...
– Достаточно разговоров об этой безделушке, – он вынул амулет из ее пальцев и положил на горку своих вещей. Затем взглянул на девушку и протянул руку, чтобы отвести волосы от ее лица. – Есть кое-что, что ты должна знать.
Не так давно подобное выражение его лица и серьезность в голосе заставили бы ее уйти. Возможно – в прямом смысле, возможно – заткнув поцелуем, обещающим, что рот его будет занят другими вещами. Или, возможно, ударом по зубам. Но сейчас Баффи лишь сидела и ждала. Она была готова слушать. Она ждала его слов.
Спайк пропустил сквозь пальцы локон ее волос и стал играть им.
– Я когда-нибудь благодарил тебя?
– За что?
– О, ты знаешь. За веру в меня. За то, что давала мне шанс за шансом. За то, что спасла меня от Изначального и из того чертового подвала... помогла мне вернуть себя... Не распылила меня, когда у тебя была такая возможность
– Ну, однажды мне очень хотелось это сделать, когда у тебя было то кольцо.
Его глаза удивленно сузились, а потом широко распахнулись.
– О, да. Забыл об этом, – Спайк пожал плечами. – Так и знал – что-то забуду.
Баффи улыбнулась этим далеко не самым приятным воспоминаниям и кивнула.
– Точно знал.
– Ну, тогда за все остальные случаи.
– Всегда пожалуйста.
– Я серьезно, Баффи.
– Я знаю, – она взяла его за руку. – Я тоже.
Спайк отпустил ее локон и сплел свои пальцы с ее. Их ладони встретились, и он пристально смотрел на переплетение их пальцев, а Баффи думала, зачарован ли он так же, как она, тем, насколько маленькими кажутся ее руки в его ладонях. И они долго сидели, просто держась за руки.
– Это того стоило, - выпалил Спайк. И Баффи не нужно было спрашивать, что он имеет в виду, она знала, что если будет молчать, он расскажет ей. – Последние несколько ночей... сейчас... это стоит всего того. Чип, пустыня, тот подвал... все. Я ни о чем не жалею, – он прикусил губу, затем хрипло рассмеялся и покачал головой. – Ну, мы оба знаем, что это ложь. Есть миллион вещей, о которых я сожалею. И многие из них связаны с тобой... то, как я вел себя, – Спайк посмотрел на нее. – Но я никогда не жалел о том, что встретил тебя.
Она взял ее лицо в свои ладони.
– Ради тебя стоило пройти через все, Баффи. Через все, что я прошел, – его голос задрожал. Она молчала. Потому что знала, попытайся она сказать хоть слово, ее голос сорвется. Она почувствовала, как по щеке скатилась слеза. Спайк вытер ее большим пальцем. – Чтобы ни случилось завтра, Love... где бы мы ни оказались, когда все будет кончено, я хочу, чтобы ты помнила об этом. Помнила ради меня о том, что это того стоило.
Ах, как хотелось Баффи обращаться со словами так же ловко, как получалось у него! Но сейчас у нее было такое чувство, что пришло время для одного из тех действий, в которых она была специалистом. Схватив его лицо, она потянула его к себе и поцеловала. Нежно. Ничего такого, что могло бы разрушить дом, но и не целомудренно. Его пальцы утонули в ее волосах, и он не убрал руки, даже когда оторвался от ее губ. – Баффи...
– Спайк, скажи мне, чего ты хочешь.
– Чего я... – в его глазах беспокойство смешалось с надеждой. Баффи чувствовала, что он боится, но не могла понять чего: себя или (что хуже) ее?
– Все нормально, ты можешь сказать мне.
Он закрыл глаза и тихонько вздохнул.
– Я хочу, чтобы со мной ты чувствовала себя в безопасности, Pet.
– С тобой я в безопасности, Спайк. Это больше не обсуждается.
Когда он открыл глаза, Баффи увидела, что надежда победила.
– Спайк... – она замялась. Господи, она должна заставить его понять. – Сегодня ночью я хочу быть с тобой. Полностью. Но... если ты не хочешь...
Он рассмеялся.
– Ты шутишь?
Выражение его лица напомнило ей ту ночь, когда она вновь пригласила его в свой дом. А затем Спайк поцеловал ее, и весь страх исчез в пламени страсти, которое по-прежнему полыхало между ними. Он обнял ее за талию, посадил к себе на колени и, спрятав лицо у нее на груди, долгое время просто сидел, крепко прижавшись к ней. Баффи обнимала его в ответ, прижимала его голову, гладила по волосам. А потом Спайк, наконец, поднял лицо и прильнул к ее губам медленным и распаляющим поцелуем.
Его руки – эти потрясающие руки – начали новую ознакомительную прогулку по ее телу. Баффи развернулась на его коленях и развела ноги, давая Спайку полный доступ ко всему, чего он хотел. Ее собственные руки преисполнились нетерпения. Она взялась за край его футболки и сняла ее с него через голову. На мгновение она замерла от восхищения. Не только его телом, но всем им. Боже, он был прекрасен.
Его руки расстегивали ее блузку, а губы...
Хлоп!
У Баффи перехватило дух, и она широко открыла глаза. Затем снова закрыла их и повернулась на другой бок, стараясь вернуться в свой сон. Она как раз подобралась к лучшей его части. Но осознание того, что она была в своей старой кровати в своей старой комнате, пришло к ней одновременно с шагами на лестнице, и сквозь пелену сна прорвался крик-предостережение, что все вместе это – очень-очень плохо.
Баффи вскочила с постели и взглянула на часы. Почти шесть. Неужели она не поставила будильник?
Она услышала голоса, доносящиеся из холла. Мамы и свой собственный. О, черт. Окинув комнату взглядом, Баффи сообразила, что здесь негде спрятаться. Даже места под кроватью не было. Хорошо для профилактики засад непрошеных демонических гостей, но очень плохо для Баффи из Будущего. Она бросилась к окну и отдернула шторы. Голоса смолкли, ручка двери начала поворачиваться. Баффи широко распахнула окно и выскочила в него в тот момент, когда дверь комнаты настежь открылась.
Баффи скорчилась на карнизе под окном и собиралась уже спрыгнуть вниз, когда услышала, как другая Баффи набирает номер телефона. Что-то внутри подсказало ей, что стоит остаться и послушать.
– Джайлз, мама сказала, что ты оставлял сообщение? Ага... Тот зеленый демон... Я говорила тебе. Такой маленький и жилистый... Аукцион? Что, он устраивает антикварное демоническое турне?.. Как это Ангел сказал тебе, вместо того, чтобы сказать мне?.. Ах, да... Хорошо, итак, где Вилли сказал, это будет? Хм... Странно. О, нет, ничего. Я просто заметила, что мое окно открыто. Могу поклясться, что я закрывала его утром.
Черт! Баффи успела вскарабкаться на крышу за секунду до того, как раз перед тем, как ее близняшка высунула голову из окна и внимательно осмотрела двор.
– Похоже, все в порядке. Наверное, перепутала – я же блондинка! В любом случае, скажи Ангелу, что я встречусь с ним там... Точно. Ты хочешь, чтобы я принесла тебе те штуковины, которые они продают, или... Круто. Уже иду.
Телефонная трубка вернулась на рычаг, а дверь спальни открылась.
– Мама, я иду к Уиллоу заниматься! – услышала Баффи собственный крик.
Она примостилась на крыше и ждала, пока другая Баффи не уйдет, стараясь придумать новый план игры. Она планировала найти Спайка, как только сядет солнце. Может быть, он все еще хочет помочь ей. Если нет, тогда она должна дать ему зелье и покончить со всем этим. Но сейчас на это не было времени. Если Мадж решил продать Крест сегодня ночью, то она должна опередить Ангела и Юную Баффи. Правда, она не знала, где состоится аукцион. А если бы даже и знала, то не представляла себе, как справиться с Маджем и вернуть Крест и книгу без помощника, который подержал бы книгу, пока она не доберется до безопасного места за чертой города. И она не могла уйти, пока не позаботится о Спайке. И, вполне возможно, ей стоит сначала пойти за ним.
– Всему свое время, – пробормотала она, влезая назад в комнату, благодаря провидению за то, что окно осталось открытым. "Разумеется, для прокрадывания домой в позднее время", – вспомнила Баффи с улыбкой. Она скользнула к двери и тихонько ее прикрыла, потом подошла к телефону и нажала клавишу "Повтор".
– Школьная библиотека Саннидейла. Говорит Руперт Джайлз.
Ого! Поговорим о ностальгии?..
– Джайлз, привет. Это я.
– Я думал, что ты уже ушла... – Баффи показалось, что она слышит, как он снял очки.
– Да. Я просто... хм... Думаю, я снова что-то напутала. Я же блондинка! Где, ты сказал, будет аукцион?
– Баффи, ради Бога! Запиши наконец!
– Я уже взяла ручку.
– Это на складе магазина обуви на Дюрант.
Баффи задумалась.
– "ПэйЛесс?"
– Думаю, ты в этом разбираешься лучше меня.
Нахмурившись, Баффи взглянула на носки своих туфель.
– Это значит, что корпорация "ПэйЛесс" – обитель зла?
– Может быть, не все ее магазины.
– ОК, хорошо.
– Конечно, – сказал Джайлз. – Этой информацией поделился Вилли, так что, думаю, будет не лишним проверить ее.
– Ага, я поняла, – она уже была готова повесить трубку, когда в ее голове сработал сигнал тревоги. – Джайлз, погоди!
– Да?
– Ты сказал, что Вилли рассказал это Ангелу?
– Да, совершенно верно.
– Прошлой ночью. Он рассказал это Ангелу прошлой ночью.
– Снова что-то напутала? – вздохнул Джайлз в трубку.
– Н-нет. Все в порядке. Спасибо, – она повесила трубку и стояла мгновение, не двигаясь и не убирая руку с телефона.
"Вилли ничего не знает. Теперь у него покалеченная морда..."
Баффи загнала досаду поглубже, чтобы не расплакаться, и вылезла в окно. Похоже, она все-таки сможет убить одним выстрелом двух зайцев...
***
Врать Истребительнице было просто. Конечно, до того, как он ее поцеловал. Потом... потом он испугался, заспешил, и получилось некрасиво. Но, с другой стороны, так даже лучше.
У него была мысль найти Истребительницу и рассказать ей об аукционе, но после дня, проведенного с Дрю, мысль быстро испарилась. Этот день позволил Спайку оценить ситуацию. Сегодня ночью он достанет Крест для своей Принцессы, и после этого они найдут новую берлогу, где Бафф... где Истребительница не найдет их. А затем, когда Друзилла излечится, они уничтожат этот город-ловушку, где тебя так и тянет перейти на сторону добра. Они навсегда уедут отсюда – он давно уже так решил.
Это не должно быть слишком сложно. Игроков мало. Мадж все хорошенько взвесил, когда подбирал потенциальных покупателей, включая его. Спайк был захвачен врасплох, когда Вилли поприветствовал его новостью о приглашении, и слегка разочарован, что не получил возможность хорошенько намять бока бармену, несмотря на то, что он сказал Истребительнице. В любом случае, это станет для нее хорошим уроком. Ей не стоило доверять ему.
Спайк сразу узнал почти всех приглашенных. Зо’оракс был одним из самых известных скупщиков краденого в демоническом мире. Он отслеживал движение товара на черном рынке по всему миру. Если он получит Крест, то, в свою очередь, продаст его Спайку, пожалуй, впятеро дороже, чем заплатит за него сегодня ночью. Нет, так не пойдет.
Еще был Армото – своего рода демон-гангстер с собственной бандой, которая была в неплохих отношениях с Кланом Аурелиса... неплохие отношения, которые сегодня ночью полетят к чертям собачьим. С самим Армото справиться будет легко, но вот его охранник – демон Полгара – это другая история.
Был в этой компании и человек, но Спайк его не знал. Пожилой джентльмен, англичанин. От него за версту несло магией и чрезмерной самоуверенностью, и Спайк бы с радостью стер самодовольную ухмылку с морды этого парня.
После Полгары, собственно Мадж был самой большой проблемой. Внешне он ничего из себя не представлял, но Спайк видел, как он дрался с Истребительницей. Мелкий бес может и победить.
Дело было во времени.
Спайк осмотрелся, запоминая все возможные пути для отступления. Небольшое собрание проходило в складском офисе, который располагался в помещении, отделенном от большого склада перегородкой с двойными хлопающими дверьми. Другая дверь вела в магазин. Перегородка не доставала до потолка, заканчиваясь на пару футов выше их голов, а карниз огибал весь склад, опоясывая большие окна и заканчиваясь возле пожарного выхода на одной из стен.
Будет весело.
Наконец-то, появился Мадж, неся ту самую сумку, с которой Спайк видел его прошлой ночью на кладбище. Вблизи мелкий бес казался увеличенной копией тех тварей из фильмов про гремлинов.
– Джентльмены, – Мадж приветствовал собравшихся дружелюбным тоном. Голос у маленького зуды был как у Багса Банни. С равным успехом он мог бы написать на груди: «аферист».
Мадж поставил свою сумку на стол и по очереди оглядел всех.
– Спасибо, что пришли.
– Мы сюда не любезничать пришли, Мадж, – сказал Армото. – Показывай товар.
– Да. Конечно. Все здесь, – Мадж открыл сумку.
– Неужели никто никогда не говорил вам, парни, что терпение – это добродетель?
Все, кроме Спайка, обернулись и посмотрели вверх на карниз. Вампир просто закрыл глаза и вздохнул. Позади себя он услышал глухой звук, сообщающий о ее присутствии и, открыв глаза, Спайк увидел, как Истребительница спрыгнула с карниза с кошачьей грацией.
– Хороший выход, – одобрил Спайк, но Истребительница даже не обратила на него внимания. А вот это, надо сказать, несколько неприятно.
– Кто пригласил Истребительницу? – поинтересовался Зо’оракс.
Спайк кинул на остальных быстрый взгляд. Полгара сделал шаг вперед и закрыл собой босса, оба были напряжены. Человек прятался за спинами других, безуспешно пытаясь скрыть лицо. Мадж стоял, застигнутый врасплох, в безмолвном удивлении уставившись на Истребительницу.
Баффи откинула волосы за спину и посмотрела на него.
– Меня прислала Уиллоу.
– Эээ... Ага... Эй! – Мадж ухмыльнулся зубастой ухмылкой. – Кто такая Уиллоу?
– Она хочет забрать свою книгу, – девушка подошла ближе и наклонилась вперед. – А я хочу получить Крест.
– Послушай, Истребительница, – Мадж развел руками, – нам здесь проблемы не нужны. Я – бизнесмен...
– Ты – позорный маленький воришка.
– Ты мне льстишь, но это не поможет душенька. Как я...
– Ты только что назвал меня «душенька»? Ты что, из 1943 года вывалился?
– Я говорил о том, что есть и другие участники аукциона. Но и ты можешь преспокойно участвовать в этих торгах.
– Участвовать, – кивнула Истребительница. – Конечно. Вот моя первая ставка. Дай мне то, что я хочу, и мы со Спайком не убьем никого в этой комнате.
«Она что, только что?..»
– Эээ... - Спайк поднял руку. – Вообще-то мы не вместе.
– Отлично, – она пожала плечами. – Я сделаю это сама.
– Хорошо, хорошо, – Мадж бросил сумку на стол. Очень старая, очень толстая книга и большой, инкрустированный золотом крест, вывалились из нее. – Как я и сказал, мне не нужны проблемы. Тебе нужны Крест и книга, Истребительница? Забирай.
– Ты не уйдешь отсюда с этим, – сказал ей Армото. Она посмотрела на него так, что он спрятался за спину Полгары.
Спайк едва сдержал улыбку. Истребительница развернулась и протянула руку к Кресту. Но как только ее пальцы коснулись его, из Креста посыпались искры и побежали вверх по ее руке. Девушка закричала от боли.
До того как Спайк сообразил, что делает, он уже был рядом с ней и оттаскивал ее назад. Как только вампир осознал это, он отдернул руки и встал позади Истребительницы. О, а вот это уже просто потрясающе. Просто потрясающе. Теперь он спасает девушку? Бросается ей на помощь, не задумываясь ни на секунду, едва увидев, что ей угрожает опасность?
– О, чем дальше, тем интереснее, – сказал человек.
Баюкая пострадавшую руку, Истребительница взглянула на него, глаза ее сузились.
– Ты заколдовал его.
Все заговорили одновременно:
– Что это? – спросил Армото.
– Сдается мне, нас подставили, – произнес Зо’оракс. Полгара лишь фыркнул.
– Я оскорблен, – сказал Мадж. – Все совсем не так.
– Тогда как? – спросил Спайк.
– Вы что, действительно думаете, что я принес бы свои безделушки на встречу с самыми отъявленными мерзавцами и устроил бы аукцион, даже не подстраховавшись? Мы сделаем так: тот, кто предложит наибольшую цену, уйдет отсюда с сумкой. Как только я получу деньги и окажусь на безопасном расстоянии, я сниму заклинание. Все очень просто. И если вы думаете, что убив меня можно снять заклятие, то таки нет! – последнюю фразу он произнес глядя на Истребительницу.
Но она все еще не сводила глаз с человека. Девушка подошла к нему, схватила за грудки и потянула к столу.
– Ты можешь снять его? – спросила она.
– Хм... – человек потянулся к книге, но резко отпрянул, как только посыпались искры. – Нет. Очень хотел бы помочь, честное слово, но не зная специфики заклинания, я ничего не могу сделать. Прости.
Истребительница все еще держала его за рубашку и, казалось, пыталась понять, не врет ли он. Судя по выражению ее лица, она была совсем не против помучить несчастного ублюдка. Спайк же в свою очередь пытался сообразить, кто же, черт возьми, этот парень. Наконец, Истребительница отпустила человека и прошептала ему на ухо:
– Знаешь, сейчас самое подходящее время для того, чтобы тебе смыться, – и она оттолкнула его. Человек отпрянул и, оглядываясь по сторонам и оправляя рубашку, начал отступать к двери.
– Ну, хорошо, – сказал он, обводя всех взглядом. – Салют, – с этим он ушел.
Истребительница повернулась к Маджу.
– Итак, твое убийство не отменит заклятие. А как насчет длительных пыток?
– Почему бы вам обоим не заткнуться и не дать нам начать торги? – спросил Зо’оракс.
– Почему бы тебе не перестать лезть не в свое дело?
– Извините, мы на минутку, – Спайк потянул Истребительницу внутрь склада. Он ненавидел себя за то, что вмешался. Если бы он был в своем уме, то отошел бы и просто смотрел на то, как от нее останется мокрое место. Но он был не в своем уме с тех пор, как познакомился с ней – с этой ее версией, во всяком случае. Как только они вошли внутрь, она вырвала свою руку.
– Какого черта ты творишь? – спросила Баффи.
– Я? Не я тут пытаюсь разозлить комнату больших и очень нехороших парней. Ты что, хочешь, чтобы тебя убили?
– А ты что думаешь, я с ними не справлюсь? – она встала на цыпочки, чтобы взглянуть в дверное окошечко, рассчитанное на более высоких персон. Он не мог не отметить про себя, что у нее это получилось очаровательно. Но Спайк не позволил себе улыбнуться.
– Сама? – он покачал головой. – Беру свои слова обратно: ты не самоуверенная. Ты больная на голову.
Баффи отступила назад, глядя на него с обидой и разочарованием.
– Ты действительно не поможешь мне?
Его первым порывом было извиниться и уверить ее, что он обязательно поможет. Спайк даже открыл рот, чтобы сказать это, когда внутри него все взбунтовалось, твердя, что это неправильно, и из его горла вырвался разочарованный и озлобленный рык. Он отвернулся и начал мерить шагами помещение, потом набросился на девушку.
– Когда же ты проснешься?! – закричал он ей в лицо. – Я – не он. Ты сама сказала. И я, черт возьми, не хочу им быть! Никогда! – он обхватил голову руками и снова принялся нарезать круги по комнате. – Я – убийца. Я – зло. И мне это нравится! – он снова подошел к ней. – И если ты не вдруг позабыла, у меня есть девушка. Друзилла, помнишь? Я здесь ради нее. Я здесь не для того, чтобы сражаться в твоей поганой войне! – он ткнул пальцем ей в грудь.
Баффи не реагировала. Она просто стояла, скрестив на груди руки и потупив взор. Потом ее губа едва заметно задрожала, и Спайк почувствовал себя королем идиотов.
Боже, будь все проклято!
Вампир засунул руки в карманы, отошел от девушки и замер в ожидании. Он был почти уверен, что она швырнет его в другой конец склада, и даже собирался позволить ей это. В конце концов, Баффи взглянула на него. Лицо ее было деловым, а голос, когда она заговорила, серьезным, но мягким.
– Если ты поможешь мне забрать у Маджа то, что мне нужно, я забуду о том, что ты соврал мне прошлой ночью и не сказал про аукцион.
Спайк пожал плечами.
– Конечно. Как угодно. Впрочем, украсть Крест я планировал в любом случае.
– Хорошо, – кивнула она, – мы должны опередить остальных и заставить Маджа снять заклинание.
– Было бы проще дать провести аукцион, а потом забрать все у нового владельца, как думаешь?
Истребительница нахмурилась.
– Ну, конечно, если тебе хочется показать себя таким умным и хладнокровным.
На этот раз Спайк улыбнулся. Не смог сдержаться. Выражение ее лица смягчилось, она тоже улыбнулась, и он подумал, что нет ничего плохого в том, что она так на него смотрит. Вампир прикрыл рот и кашлянул без причины, а затем резко кивнул на дверь.
– Аукцион, скорее всего, уже в полном разгаре. Нам лучше вернуться...
Дверь широко распахнулась, и мимо них пролетел демон Полгара. Он приземлился на спину, сбив несколько полок по пути и сбросив на собственную голову пару ящиков. Спайк и Истребительница повернулись к двери, и через окошечки узрели крупную потасовку. Там был Ангел, дерущийся с Зо’ораксом, и другая Истребительница, которая как раз разбиралась с Маджем.
– Твою мать, – сказал Спайк.
– Можешь повторить это снова, – Баффи обернулась к нему. – Ты должен пойти и убедиться, что они не убьют Маджа.
– Что? Почему я?
– Я не могу пойти туда! Они увидят меня!
– И что? Они, скорее всего, подумают, что ты демон, способный изменять форму или что-то вроде того.
– Спайк!
Выражение ее лица было забавным сочетанием раздражения, разочарования и «Тащи свою задницу туда немедленно». Но за всем этим было что-то еще. Уверенность. В нем. Не только потому, что он может это сделать, а потому что он сделает это. Громко и очень красноречиво вздохнув, Спайк нырнул в эпицентр потасовки.
Ангел оторвал от себя руки Зо'оракса, душившего его. Он швырнул демона через всю комнату так, что тот сбил по пути все полки. Темноволосый вампир был слишком занят тем, чтобы прикончить его, и не заметил появления Спайка. Истребительница мутузила Маджа и тоже не обратила на него внимания. Она прижала коротышку к столу, под которым уже валялся Армото. Истребительница занесла кулак для убийственного удара. Спайк перехватил ее руку.
– Прости, Pet, – сказал он, а Мадж тем временем сполз на пол и приготовился смотать удочки. – Но я не могу позволить тебе сделать это.
– Спайк?
Это лицо не выражало ничего, кроме ярости, когда она ударила его ногой в грудь так, что вампир влетел в дверь. Поднимаясь, он бросил взгляд туда, где его Истребительница (и он даже не хотел думать о том, с чего это она вдруг стала ЕГО Истребительницей, но так их было проще различить) переживала за него, шептала "прости" и показывала в направлении кулака, стремительно сближающегося с его головой.
– Я должна была догадаться, что ты стоишь за всем этим, – сказала "молодая" Истребительница.
– О, да, конечно, – Спайк сильно ударил ее. – Потому что я источник всего зла в этом городе.
– Может быть, и нет, – сказала она, потирая челюсть. Затем девушка пригнулась и сделала выпад, сбивая его с ног, и уселась на него верхом. – Но ты – источник всех заноз у меня в заднице в последнее время.
– У меня есть новости для тебя, Pet, – он перебросил ее через голову, сам перевернувшись и оказавшись сверху. – Это взаимно.
Она пыталась бороться, но он понял, что выиграл. Обезоруженная, с руками, заведенными за голову и обнажившейся шеей, полностью доступной для укуса. Он мог убить ее прямо сейчас, и другая, пожалуй, тут же исчезнет из виду. Ангел будет слишком раздавлен горем, чтобы сражаться с ним. И тогда он действительно станет хозяином Адской Пасти. Ничто не сделает Друзиллу счастливее.
Спайк поднял голову и увидел, что та, другая, Истребительница наблюдает за ним. Доверяет ему.
Верит в него.
Он слегка ослабил хватку, лишь на мгновение, но этого было достаточно. Истребительница высвободила руку и ударила его, затем сбросила с себя так, что он влетел в стол. Армото, лежащий на полу, застонал. Когда Истребительница поднялась на ноги, Спайк рассмеялся.
– В этой комнате такой большой выбор, Истребительница. А тебе не терпится подраться именно со мной. С чего бы это? – он показал ей язык и ухмыльнулся. – Тебя снедает страстное желание коснуться меня, не так ли?
Ее губы скривились в презрительной усмешке.
– Заткнись, Спайк, – Истребительница схватила его за плащ, подняла на ноги и прижала к столу, одновременно потянувшись за чем-то. Мгновением позже, вампир увидел, что в ее кулачке зажат заточенный карандаш. Он успел перехватить ее руку до того, как она проткнула его. Удерживая ее руку, Спайк пошарил по столу, еще не зная, что ищет. Держа ее подальше, он ощупал стол за собой, не уверенный в том, что искал. Когда от его руки посыпались искры, он понял, что нашел это. «Пожалуйста, пусть это будет книга». Пальцы обхватили предмет, и жар на коже подсказал ему, что это совсем не книга. Он закричал от боли, но не выпустил предмет, чтобы защитная магия прошла через него на ее кожу. Ее рука разжалась, она выронила карандаш, и по ее телу прошла судорога. Его же рука продолжала гореть.
– Баффи! – Ангел стоял над мертвым Зо’ораксом, с испугом наблюдая за тем, что произошло. Наконец, Спайк выпустил Крест, и Истребительница без чувств упала на землю. Ангел рванулся к ней. – Спайк, что ты сделал?
– Она жива, – Спайк оперся о стол, тяжело дыша и укачивая все еще дымящуюся руку. – Я бы на твоем месте забрал ее отсюда. Если ты хочешь, чтобы она осталась жива. Думаю, ты достаточно нагеройствовался для одной ночи. Сильнее изгадить ситуацию просто невозможно.
Ангел поднял ее на руки.
– Если она не перенесет этого...
Спайк поднял здоровую руку, салютуя двумя пальцами. Мгновение Ангел сердито смотрел на него, прежде чем выйти со склада.
Одна дверь со стуком захлопнулась, другая – открылась. Его Истребительница стояла в дверном проеме, с беспокойством глядя на его руку.
– Ты в порядке?
Спайк пожал плечами.
– Заживет.
– Итак, ты все-таки работаешь с Истребительницей, – сказал Армото, вылезая из-под стола. – Тебе придется кое-что объяснить, Спайк.
– Если бы ты не был так занят, заныкиваясь в укромное местечко, – вздохнул Спайк, – то заметил бы, что я сражался с Истребительницей.
Армото осмотрел Истребительницу с ног до головы.
– Тогда это кто?
– Это тебя не касается.
– Я злая близняшка, – сказала Баффи, стараясь выглядеть как можно веселее. Мадж попытался воспользоваться общим замешательством и прошмыгнуть мимо нее, но Баффи повернулась и схватила его за ухо.
– Ай! – заверещал Мадж, когда она его поставила перед собой. – Ай, ай-ай-ай-ай! Отпусти!
Истребительница отпустила его и скрестила руки на груди.
– Сними заклинание.
– А что ты сделаешь, если не сниму?
– Помнится, я уже говорила о пытках.
– Ты не сделаешь этого.
Со смехом Баффи отбросила волосы за спину.
– Помнишь ту малышку, которая почти вытрясла из тебя душу меньше, чем пять минут назад? Я сильнее, тренированнее, у меня меньше терпения, и я начинаю сильно сердиться. Ты действительно хочешь проверить, на что я способна?
Спайк поймал себя на том, что улыбается. Он вынужден был признать, что эта женщина может быть действительно чертовски крутой. Вампир встал и приблизился к Маджу.
– А все, что не сделает она, уверен, не будет проблемой для меня.
– Ну, если вы будете такими, как... – Мадж замолчал, когда ему в лицо внезапно брызнула кровь.
Истребительница охнула и опустила глаза. Спайк проследил ее взгляд и увидел шип, торчащий из ее живота. Прежде, чем он успел понять, что происходит, она, пролетев через комнату и свалив пару полок, упала на цементный пол, словно тряпичная кукла. Остальные полки закачались, их содержимое посыпалось вниз, а затем и сами они рухнули на Истребительницу.
Спайк безмолвно взирал на все это, пока не осознал, что перед ним стоит Полгара с покрытым кровью шипом, выпущенным из руки. Вампир сам не заметил, как меняется его лицо, и с ревом бросился на демона. Вскочив ему на спину, Спайк зажал его шею в тиски рук и впился клыками в плечо. Полгара сопротивлялся, пока, наконец, не оторвал от себя Спайка. Он перебросил вампира через голову, и Спайк, ударившись об пол, перевернулся и, покачиваясь, поднялся на ноги.
Полгара замахнулся на него шипом. Спайк перехватил его руку и толкнул демона в складскую комнату. Не выпуская шипа, Спайк раз за разом бил его о дверь, пока не сломал выпущенный шип, и мерзавец не завыл от боли. Спайк распахнул двери, прошел в комнату, крутя в руках, словно кий, сломанную кость и нанося сукиному сыну удары, от которых тот летал от стенки к стенке, пока не упал рядом с грудой, под которой лежала Баффи. Спайк тут же оказался сверху, снова и снова прокалывая демона его же собственным оружием. Существо дергалось под ним, пока, наконец, не замерло, испустив дух.
Как только демон был убит, Спайк вскочил и кинулся к груде.
– Истребительница! – звал он, разгребая кучу обуви. – Баффи!
Ни звука.
Спайк пытался добраться до нее, но упавшие полки не позволяли сделать это. Он подпер их плечами и попробовал приподнять. Полки медленно начали поддаваться, но внезапно они вырвались у него из рук и взлетели вверх, увлекая за собой в эффекте домино и другие. Он повернулся и увидел вставшую с пола Баффи. Ее руки все еще были подняты, грудь вздымалась от напряжения и от злости. Когда ее взгляд упал на Полгару, в глазах читалось лишь желание убивать. Спайк отступил, когда она двинулась к демону, разбрасывая коробки с обувью со своего пути.
Армото и Мадж, прижимающий к груди сумку, вышли из комнаты за складом. Армото изумленно уставился на останки Полгары и сказал Спайку:
– Ты должен мне нового телохранителя, вампир!
Одним молниеносным движением Баффи выдернула кость из груди Полгары и метнула ее в двух демонов. Кость вонзилась Армото между глаз, пришпилив его к стене.
У Маджа отвисла челюсть. Он безмолвно переводил взгляд с Армото, покачивающегося на стене, на Баффи, затем сильнее прижал сумку к груди и нервно засмеялся. Спайк понял, что широко улыбается и не может ничего с этим поделать. Он уже говорил, что она чертовски крута? Скажем по-другому – она невероятно, дьявольски великолепна. Вампир положил руки на пояс джинсов и победной походкой направился к маленькому демону.
– Итак, Мадж. Похоже, что покупателей у тебя больше нет. Что будем делать, приятель?
Мерзавец указал своим заостренным подбородком куда-то за спину Спайка.
– Похоже, что твоя подружка вырубилась. И что тебе теперь, приятель?
Спайк растерянно оглянулся и увидел Баффи, распростертую на полу лицом вниз.
– Истребительница? – он колебался лишь долю секунды, задержав взгляд на Мадже. Но решение Спайк принял мгновенно. Когда он опустился на колени рядом со своей Истребительницей, то понял, что судьбу на кривой кобыле не объедешь.
– Баффи? – он перевернул ее и замер. Он не заметил раньше всей этой крови. Под ней была уже лужа, а ее блузка и джинсы пропитались кровью. – Черт, – пробормотал он, снимая плащ. – Баффи, давай, – упрашивал он, расстегивая пуговицы. – Не делай этого. Не сейчас, – он снял рубашку и зажал ей рану на животе, но понял, что кровь идет и со спины тоже. Боже, крови было слишком много.
В последний раз, когда на его руках было так много крови Истребительницы, он пил ее, делился с Дрю и снова пил сам. А потом слизывал ее с Дрю, когда они занимались любовью рядом с трупом Истребительницы.
Сейчас он хотел только одного – остановить кровотечение. Сняв через голову футболку, Спайк подложил ее Баффи под спину. Обожженная рука болела, но эта боль мелькала где-то в глубине сознания, пока он прижимал самодельный бандаж с двух сторон, стараясь остановить кровь. Он покачал головой.
– Тебе нужно в больницу.
– Нет, – ее глаза широко раскрылись, – не в больницу.
– Я не вижу выхода, Love. Не обязательно говорить твое настоящее имя.
– Нет, – она схватила его за руку, но силы в этом движении не было. – Слишком рискованно. Залатай меня, и я буду в порядке.
Вампир покачал головой.
– Ты не понимаешь, Pet, ты... – его голос дрогнул, он запнулся, осознав то, что он собирался сказать. Спайк слышал, как биение ее сердца замедляется, чувствовал, как тепло покидает тело. – Ты умираешь.
Ее губы изогнулись в усталой улыбке.
– Не впервой, – она умоляюще смотрела на него. – Поверь мне.
Этот взгляд заставил Спайка сжать зубы. Хотелось спорить, хотелось заткнуть ей рот, не терять время попусту и найти помощь, в которой она так нуждалась. Он не чувствовал себя таким беспомощным с того случая в Праге и ненавидел это чувство. Спайк понял, что кивает.
– Хорошо. Никакой больницы, – он убрал свою красную рубашку и прижал к ране руку. – Но лучше бы ты оказалась права, Истребительница, – он оторвал рукава, затем осторожно поднял ее, обхватив за талию. – Потому что ты не можешь ворваться в мою жизнь, перетряхнуть все мои чертовы взгляды на нее и просто так уйти, – он покачал головой, потуже перетягивая ее раны рукавами рубашки. – Ты не можешь так просто взять и умереть.
Но Баффи снова потеряла сознание.
Закрепив повязку, он отстранился и посмотрел на ее бледное, почти бездыханное тело. Как часто он мечтал об этом? Спайк вытер щеку здоровой рукой и почувствовал влагу на пальцах. Боже помоги ему – он оплакивает Истребительницу. Это последняя капля. Он осторожно завернул девушку в свой плащ и поднял на руки.
– Останься со мной, Баффи, – прошептал он ей на ухо, крепко прижимая ее к себе, и направился к своей машине.