Глава 11. Ирония судьбы.
В большом, красиво украшенном зале горели люстры, звучала музыка и разговоры людей. То и дело кто-то вставал и произносил тост за победителей, искренне радуясь выигрышу. Тогда на мгновение все замолкали и с улыбками слушали слова поздравления. О, какими приятными сейчас они казались! Когда с головой и так накрывает горячее чувство эйфории от пережитого, настоящим счастьем казалось слышать восторги друзей.
Еда, напитки… Хотя от волнения скручивало живот, было просто жаль упускать такую возможность наестся сладостями. Господи, как все-таки хорошо жить! Даже команда города Узла уже оттаяла и общалась с присутствующими. Кто-то из них танцевал с уже бывшими соперниками, кто-то шутил, а кто-то даже флиртовал… Необычное зрелище, особенно если учесть то, что час назад на поле игроки противоположных команд были готовы порвать друг друга. Но ведь то была игра.
В самой середине, где лежало больше всего вкусностей, и откуда было лучше всего видно зал, сидела команда победителей, с вальяжным видом занявшая стулья. Они улыбались. Не стеснялись показывать свою радость, и просто были счастливы. Сейчас они были в центре внимания, лучшие из лучших, обогреваемые жаркими лучами внезапно накатившей славы. Как сладко на душе…
Если смотреть на них всех, то со стороны можно было сразу увидеть Тима, с надменным видом беседовавшим с парой симпатичных девушек – болельщиц команды города Узла. Он медленно, чуть с ленцой разводил руки и обаятельно улыбался, поднимая брови. Сколько же сейчас в нем было шарма! Каким же привлекательным колдун сейчас казался для этих девушек!
Рядом почти плясали на стуле две одинаковые на лицо волшебницы – сестрички Ах и Ох. Вот для кого веселье приобретало вселенский масштаб! Они подпрыгивали в такт музыке, обгладывали куриные ножки и одновременно пытались петь, весело заливаясь, когда глазели друг на друга. Они чудили, шумели и имели на это полное право.
В их тени, с видом воина сидела Таня, медленно клевавшая салат. Она тоже улыбалась, только чуть таинственно, чаще своей тарелке, чем окружающему миру. Прямо-таки сама скромность. Ее почти не было видно, из-за танцующих девушек, но волшебница не пыталась что-то изменить. То, что Тане весело - выдавал легкий румянец на щеках. Иногда она тоже принималась мурлыкать себе под нос игравшую песню, если она была знакомой, и кидала заинтересованный взгляд на человека, который сидел почти напротив. Вот если бы он встал и пригласил ее на танец или хотя бы просто заговорил!.. Но нет, этот парень не читал мысли, а Таня была слишком горда, чтобы первой хотя бы подойти.
Да и вообще Добревский сейчас сидел и почти не замечал волшебницу. Рядом с ним тоже крутились какие-то девушки, подходили и хлопали по плечу парни, поздравляли воспитатели. А он только отшучивался, нескончаемо благодарил и очень тепло улыбался. И дело было даже не в улыбке губ, Ро – Добро улыбался глазами, которые и до этого были насыщенного синего оттенка, теперь казались еще синее от накатившего счастья. Это и сводило с ума Таню, и заставляло рядом кузнечиками прыгать девушек. В этом был изюм волшебника – необычное умение. Говорят, только ангелы могут улыбаться одними глазами, а что если эта возможность передается и их детям?..
И это пока он был счастлив, готов беспечно смеяться и вечно шутить, все сложности будут впереди. Самые сильные обиды, самые серьезные разборки… Добревский не воспринимал всерьез ситуацию, происходящую в их группе. Он не видел девушки, которая несколько раз проходила мимо двери в широкий зал, кидала яростный взгляд на веселые лица и снова уходила в тень. Горящие волосы словно сообщали настроение – обида, злоба, зависть. Аня не попадала на этот праздник.
И дело было не в том, что ее не пускали или что ведьма чего-то боялась, напротив, она как никогда хотела оказаться сейчас за столом вместе со всеми. Она мечтала увидеть своего заклятого врага – Добревского! Но девушка прекрасно понимала, что сделает шаг в этот наполненный шумами и запахами зал, и тут же потеряет сознание. Гуляеву мутило, тошнило, кружило как на карусели. И причиной этому было еще не пережитое действе заклятия и собственная ярость.
«Если бы узнать, кто тогда стрельнул в меня», - проносилась в голове ведьмы отчаянная мысль, «Я бы задушила его собственными руками!»
Но неизвестный не собирался объявляться сам, да и его объявлять никто не собирался. Если кто-то и видел стрелявшего предателя, то, очевидно, скрывал от Ани его имя. А может оно и к лучшему. Неизвестно, чем бы отделался несчастный, попадись в руки этой ведьме…
А Аня тем временем снова прошла мимо открытой двери и окончательно убедилась, что ее тошнит от праздника и даже от самой себя. Самое лучшее сейчас – это уйти в комнату или библиотеку и занять себя чем-нибудь не менее важным. Да только как-то неприятно знать, что где-то люди веселятся, а она должна коротать вечер в одиночестве.
Понимая, что еще немного и Аня непроизвольно начнет жалеть себя, что будет уже окончательным кошмаром неудавшегося дня, ведьма резво развернулась и зашагала по коридору. И как это всегда бывает, сделала Гуляева пару шагов и ее окликнули.
Девушка резко встала. Она боялась, что ее начнут уговаривать пойти в зал, как ранее это делали Максима с Агой.
Но уговаривать Аню никто не собирался. Остановил ее Вольдмар Игнатьевич.
- Завтра вместо первой пары идешь ко мне в кабинет, - сразу начал он, - Я вставлю тебе новое занятие.
Гуляева пожала плечами. В принципе ей было все равно, но так, для общего развития, поинтересовалась:
- И что же это будет за занятие?
- Я буду работать с тобой индивидуально, ты ведь должна научиться управлять своей силой…
- О, так это будет что-то вроде «познай себя и научись управлять своим даром»? – насмешливо переспросила Аня, - И неужели вы лично возьметесь за мое обучение?
- Именно так, - сухо ответил мужчина сразу на два вопроса и снова скрылся с глаз ведьмы.
Гуляева же еще стояла какое-то время таинственно и вместе с тем кровожадно улыбаясь. Какое все-таки завтра будет интересное занятие!.. Неужели, наконец, от этого дурацкого знака на ладони будет польза?
Девушка махнула головой, словно опомнилась, и развернулась. Гордо задрав подбородок, ведьма ушла вглубь по коридору.

***
Отполированная ручка, золотая табличка и сладкое предвкушение чего-то нового. Аня резко распахнула дверь и оказалась в кабинете Ненастного Ви. Девушка уже давно здесь не была, но с разочарованием отметила, что в комнате ничего не изменилось. Только пропало зеркало, обтянутое тканью.
Все те же два стола, тот же диван и даже запах старых книг и кожи. Сам Вольдемар Игнатьич сидел за письменным столом и занимался совсем не присущим его статусу делом – точил карандаши. Увидев Аню, он деловито сдул стружку с пальца и строго, но вместе с тем довольно приветливо сказал:
- Доброе утро. Обычно, когда заходят в кабинет к воспитателю – стучатся.
- Тук-тук, - лениво отозвалась Гуляева уже нагло присматриваясь куда ей можно опуститься.
Вольдемар Игнатьевич почти никак не отреагировал.
- Ну хоть так, - все в том же тоне ответил он, - Но было бы совсем не плохо, если бы в следующий раз ты стучалась в дверь.
«Хорошо, постучусь в дверь», - мысленно решила ведьма про себя и кровожадно добавила, - «Ногой».
Она уже ожидала приглашения сесть и занудных лекций, но мужчина внезапно сам поднялся и вышел на середину своего кабинета. Поставив руки в боки, он, щурясь, стал оглядываться, словно искал что-то, а потом уставился на окно. Со стороны казалось, что чародей просто разглядывает пейзаж на улице. Аня в немом удивлении вскинула брови. И как это понять?..
- Окно видишь? – задал глупый вопрос Ненастный Ви.
Гуляева закатила глаза.
- Нет, не вижу.
- Сейчас я разобью стекло, - как ни в чем небывало продолжал мужчина, - Твоя задача собрать его на место без трещин. Естественно, не без помощи дара. Задача ясна?
Брови девушки еще сильнее поползли вверх, что кожа на лбу собралась гармошкой. Гуляева не могла понять, шутит чародей или нет.
- Ам… Кажется я что-то пропустила, - осторожно начала она, - Зачем это?..
- Ну как, проверка твоей силы. Я подумал, что как раз разбить колдовством стекло тебе будет очень легко. А вот интересно, сможешь ли ты его собрать? – Вольдемар Игнатьевич улыбнулся, довольный придуманной задачей. Аня же остроумия не оценила.
Она продолжала удивленно смотреть на мужчину, ожидая от него каких-то вразумительных слов. Но чародей снова повернулся к ней боком и опять уставился на окно. Какое-то время Вольдемар Игнатьич сурово его разглядывал, а потом вытянул левую руку, направив ладонь прямо на стекло.
В это же мгновение символ виде четырехлистника вспух и словно засветился изнутри. Он пульсировал и становился все ярче, пока луч света одним потоком не вырвался из ладони. Аня даже чуть зажмурилась, ослепленная. Луч Вольдемара Игнатьевича был таким светлым, что резало глаза.
До этого девочка, конечно, видела, как колдовали. При ней на турнире игроки замораживали друг друга. Но лучи их были резкими и быстрыми как молнии, почти незаметными издалека. Хорошо видно было только вспышку, когда заклинание попадало в цель. Сейчас же Гуляева отчетливо видела вблизи и символ, и само волшебство.
Как только луч ударил в стекло, то задрожало, задребезжало в раме, словно от землетрясения. А потом, печально звякнув, плотной стеной осыпалось на ковер.
Чудеса – но рама осталась целой. Осколки были маленькими, как крошки! Стекло, можно сказать, стерли в пыль.
Мужчина опустил руку и, улыбаясь, посмотрел на девушку. Та так и стояла, заворожено оглядывая слой стекла, покрывший ковер, а потом тихо присвистнула:
- И я должна это собрать?.. Шутите?!
Ненастный Ви только пожал плечом.
- Ты справишься, - уверенно сказал он, - С таким даром как у тебя, стекло это ерундовое задание.
Аня хотела возразить. Даже уже нахмурилась, чтобы выглядеть убедительней, но Вольдемар Игнатьевич остановил ее, сказав очень ласково:
- Подойди, пожалуйста…
Гуляева подошла. Сделала несколько шагов по хрустящему от осколков паласу. Девушка встала в метре от пустого, как беззубого рта окна, прямо напротив.
- Вытяни левую руку и направь ее на раму, - тихо, над самым ухом посоветовал мужчина.
- Может, надо на стекло? – так же еле дыша, поинтересовалась ведьма, - Его же надо собирать.
- Прошу, слушай меня, - уже суровей попросил Ненастный Ви, - На окно, Аня, на окно…
Девушка только безразлично пожала плечами. Она вытянула руку и прищурила один глаз. Казалось, что ладонь ровно помещается в раме, закрывая весь вид на улицу.
- Теперь представь, что стекло собирается, что каждая песчинка встает на свое место…
- Как так?.. Я же не помню, на какую мозаику вы разбили стекло! Как я поставлю каждый осколочек на свое место? – вспыхнула Гуляева. От разочарования она опустила руку и возмущенно посмотрела на мужчину.
Тот закатил глаза, раздосадованный, что момент был сорван. Он сам взял Аню за руку и направил ее на пустую раму.
- Закрой глаза, - быстро пробормотал он, - На первых порах это помогает.
Ведьма тихо рыкнула, но все-таки послушалась. Перед взором все еще стояло унылое и пустое окно, через которое явно виднелся кусочек неба, лес и широкая площадка. Аня попыталась представить, что стекло на месте. Фантазия тут же услужливо выкинула картинку еще целого окна.
- Ярко представь, что осколки собираются обратно в стекло, - где-то над самым ухом прошептал Вольдемар Игнатьевич, - Сам процесс.
И Гуляева представила… Она видела, словно осколки поднимаются в воздух. Все-все, даже самые маленькие, превратившиеся в настоящую пыль. Они чуть зависают в метре над полом крохотными блестяшками, а потом дружным роем летят к раме. Начинают виться, сбиваться в кучки и, постепенно скрепляясь между собой, превращаться в тонкий, покрытый тысячами трещин слой. А потом эти трещины начинают разглаживаться и их становится меньше… Последние рубцы стягиваются и вот в раме новое стекло.
Аня до малейших деталей продумала сборку окна, но так ничего и не чувствовала. Ни жара, который бывает при выбросе силы, даже символ не чесался. Только рука затекала от вертикального положения.
Ресницы дрогнули, и девушка удивленно распахнула глаза. Стекло на полу и беззубая рама… Ничего не изменилось, ни одного осколочка даже не сдвинулось в сторону окна. Аня повернула голову и увидела долгий взгляд Вольдемара Игнатьевича.
- Не смотрите на меня так, - тихо пробормотала ведьма, - Я старалась, сделала все, как вы сказали.
- Ничего, - тут же расслабился мужчина, - В первый раз не у всех получается. Может, ты не слишком отчетливо все это представила?..
- Я досконально продумала сборку этого дурацкого стекла, - Аня начинала сердится.
- Но ты сама поверила, что у тебя все получится?.. Была уверенна в своих силах?
Гуяева фыркнула. Скрестила руки, снова выстраивая невидимый барьер между собой и Вольдемаром Игнатьевичем. Он и сам это понимал, поэтому испугался. Сейчас, если она рассердится, до девушки будет вообще не достучаться. Это ее защитная реакция, прятаться за злобой и безразличием.
- Ну вот посуди сама, если человек не верит в то, что делает, разве это у него когда-нибудь получится? – издалека начал волшебник, - Уверенность – это ключик, который подходит ко всем замкам. Все великие дела совершили сумасшедшие, которые отчаянно верили в результат своих действий. Они на секунду не сомневались, что у них это получится и – та-да! – добивались того, чего хотели.
- Классная речь, - сухо оценила Аня, - И в какой книжечке вычитали? Только не говорите, пожалуйста, что ее название «Жизнь».
Ненастный Ви промолчал. Грустно потупил взгляд и снова махнул в сторону рамы.
- Попробуй еще раз.