После поляны мы вернулись домой, и быстро уложили спать Лизу. Сегодня снова было слишком много новых впечатлений, к тому же она долго играла с Джейн, так что не удивительно, что как только голова дочери коснулась подушки, она сразу же уснула.

Да, я отказалась стать вампиром, потому что боялась. Боялась потерять жизнь, к которой так привыкла, свою человечность. Но больше всего я боялась будущего. Что будет с моей семьей, если я стану вампиров? Что будет с моей дочерью, если ее мать станет кровожадным существом? Как я смогу быть рядом с Лизой, если первые несколько лет все, чего я буду хотеть это кровь? Я не хотела покидать ее, но знала, что если я соглашусь стать вампиром, мне придется уйти от нее, потому что я не смогу подвергать жизнь своей дочери такой опасности. Я не могу позволить, чтобы из-за меня она пострадала. Но часть меня все же раздумывала над возможностью стать бессмертным существом, над вечностью с любимым.

Я любила Эдварда и не могла позволить ему умереть, я бы никогда не отказалась от него. Я бы не обрекла его на вечную жизнь в муках, такую жизнь, какой живет Владимир. Если бы я действительно дорожила своим мужем, я бы никогда не заставила ему смотреть, как старею, как умираю. Не заставила бы снова прощаться со мной. Если бы я действительно любила его, я бы сказала ему три дня назад «да». Ведь я просто боюсь, пришлось мне признаться самой себе. Я боюсь, что если стану вампиром, то Эдвард разлюбит меня. Ведь я изменюсь. Изменится мой запах, который так влечет моего мужа и успокаивает его, изменюсь я сама и мои желания. Я боялась этого.

- Я передумала, - прошептала я, смотря в глаза мужу. – Я хочу остаться навсегда с тобой.
- Почему? Что заставило тебя изменить свое решение? – спросил он.
Я посмотрела в сторону, пытаясь придумать слова, которые помогли бы мне все объяснить ему.
- Белла, пожалуйста, не отворачивайся от меня, - тихо проговорил он, обхватив руками мое лицо и поворачивая к себе. И когда я посмотрела в его глаза, неожиданно поняла, что нужно сказать. - Почему ты передумала? – повторил он свой вопрос.
- Потому что люблю тебя, - тихо изрекла я и поцеловала его в правый уголок губ. – Потому что не могу позволить тебе потерять меня, - еще один легкий поцелуй во второй уголок рта. – Потому что не хочу терять тебя, - я посмотрела в его глаза, которые почернели от чувств, что обуревали его. – Я хочу навсегда остаться с тобой, - прошептала я, а в следующее мгновение холодные губы Эдварда уже накрыли мои, завладевая ими в жадном поцелуе.

Пытаясь заглушить свои стоны, я закусила губу, но слишком сильно, из нее пошла кровь.

когда его губы спустились вниз по моей шее. Когда он посасывал мою кожу, осторожно проводя по ней своими острыми зубами. Его рука, которая прежде лежала на моей талии, также начала свое путешествие вниз, пока не прикоснулась к моему жаркому центру, играя с маленьким комочком нервов. Когда губы Эдварда оказались у основания моей шеи, его зубы осторожно прикусили кожу, даже не поранив ее, и сразу же он провел по этому месту языком.

- С тобой все в порядке? – взволновано спросил он.
Я задумалась на мгновение, проверяя свое состояние, на всякий случай пошевелив руками и ногами. Кажется, все было нормально.
- Да, - ответила я. – А что-то не так? – поинтересовалась я.
- Кажется, в этот раз я потерял контроль над собой, - ответил Эдвард. – Ты заставляешь забыть меня обо всем, и в первую очередь об осторожности. А этого нельзя допускать.
- Прости, - виновато добавила я.
- С тобой точно все нормально? Я не навредил тебе? – еще раз спросил любимый.
- Все в порядке, Эдвард, - смущенно ответила я, вспоминая то, что сейчас произошло в душ.

- Белла, прекрати, - как-то отчаянно воскликнул Эдвард, а затем его руки обвились вокруг моей талии, притягивая к себе, заставляя положить голову ему на грудь. – Лучше спи, так ты хоть не так сильно соблазняешь меня.
- Я соблазняю тебя? – я подняла голову и улыбнулась своему мужу, как мне казалось, невинной улыбкой. Но его глаза зажглись, а еще один стон сорвался с губ, тело напряглось под моими руками

Где-то посреди ночи я услышал мысли дочери, она была напугана. Я выпустил Беллу из объятий и понесся к Лизе. Она еще не проснулась, но ее хрупкое тело было напряжено, а руки впились в одеяло, напуганное выражение лица заставило мое мертвое сердце сжаться. В мгновение ока я оказался рядом с кроватью Лизы и поднял ее на руки. Как только ее голова оказалась на моем холодном плече, дочь сразу же открыла глаза. Ее ручки обвились вокруг моей шеи, и она поцеловала меня в щеку.
- Спасибо, что спас меня от монстра, - сонно промямлила она.
- Тебе снился кошмар? – спросил я, направляясь в нашу с Беллой спальню, помня свое обещание не оставлять ее одну.
- Это был не сон. Монстр был рядом, он тянулся ко мне.

- Да, папа прогнал чудовище, - пробормотала Лиза и сонно зевнула.
Я посмотрел на небо и понял, что до рассвета осталось еще три часа. – Спите, мои красавицы, - произнес я, погладив волосы дочери, которая положила голову на плечо Беллы.
Остаток ночи я провел, прислушиваясь к размеренному дыханию моих девочек, слушал бормотание Беллы и видел сны нашей малышки. Я любовался каждой черточкой их идеальных прекрасных лиц, запоминая их, набираясь сил и решимости. Ведь через несколько часов именно ради них я буду сражаться. Именно их жизни завтра будут стоять на кону. И я не позволю судьбе выиграть. Между мною и ею состоится последняя игра. И я готов выиграть ее. Потому что мне есть ради чего жить. И я не позволю ей отнять у меня моих девочек. Никогда.

Если бы кто-то сейчас заглянул в дом Калленов, то ничего бы здесь не увидел. Весь дом превратился в одной размытое пятно. Вампиры, все кланы, которые удалось нам собрать, чтобы защититься, сейчас были или в доме, или где-то рядом с домом. Почти полторы сотни вампиров. Мы с Лизой забились в самый уголок гостиной, чтобы не попадаться под ноги этим носящимся теням. С самого утра, как только Эдвард привез нас к Калленам, мы его не видели. Зато с того же самого времени Джейкоб и Джейн не отходили от нас. Лизе очень понравилась Джейн, и они без устали вот уже четыре часа играли в гостиной в компьютерные игры.

Я же вышла на улицу и остановилась. Где мне искать Эдварда? Я точно была уверена, что дома его нет, тогда где же он? Я глубоко вдохнула и забыла выдохнуть от удивления. Мускусный аромат моего мужа заполнил ноздри. Я повернулась, ожидая увидеть Эдварда рядом, но его не было. Тогда я выдохнула еще раз, но уже медленно вдохнула. Снова аромат Эдварда заполнил меня, и я пошла по нему, как по нити. Я не смотрела под ноги, чтобы понять куда иду, а просто шла за запахом, что вел меня к мужу. Неожиданно я увидела просвет среди деревьев и ускорила шаг.

- Как ты меня нашла?
- Пошла по твоему запаху, - я пожала плечами, когда Эдвард открыл глаза и удивленно посмотрел на меня. Затем он протянул руки, и я оказалась в его объятиях.
- Не понимаю, - пробормотал он, уткнувшись лицом мне в волосы. – Ты не должна чувствовать мой запах.
- Но чувствую, - я сделала глубокий вздох, уткнувшись носом в рубашку Эдварда. – Да, это точно был твой запах.
- Белла, ты меня пугаешь, - прошептал он, целуя в макушку. – Стоп. Ты пришла сюда одна? – в голосе мужа слышалось сильное беспокойство. Его тело напряглось под моими руками. – Ты была одна?

- Хочешь, я попробую помочь тебе? – спросила я. Эдвард откинулся и посмотрел на меня.
- Как?
- Не знаю. Но попробовать-то ведь можно? – мы долго смотрели в глаза друг друга, прежде чем Эдвард кивнул. Я разжала его руки, которые обнимали меня, и опустила их. – Закрой глаза, - прошептала я, начав медленно отдаляться от него.
- Белла? – произнес он, когда его руки уже не могли дотянуться до меня.

Неожиданно я поняла, что уже и сама не слышу своей поступи, что каждый мой шаг такой же тихий, как и у Эдварда. Мое сердце билось медленно, слишком медленно для человека. Но я запретила себе беспокоиться сейчас из-за этого. Я остановилась на другом краю поляны и замерла. Я не осознавала, что делаю, зачем я вообще пришла сюда. Казалось, будто меня сюда что-то вело. Поэтому я остановилась и закрыла глаза. А когда открыла, то ничего не увидела. Пелена ярко-оранжевого цвета застилала глаза, а мое тело, кажется, начало гореть. Я застонала, но слишком тихо, чтобы кто-то услышал меня.

Неожиданно холодные руки Эдварда сжали мои ладони, и я почувствовала, как этот холод проникает в меня, как остужает огонь, что начал загораться внутри меня. Мои глаза все еще были открыты, и я видела темный силуэт мужа, который был всего лишь черным пятном на этом ярком фоне. Но он был, и я сосредоточилась на нем. Его руки, державшие мои ладони, его запах, который заполнил мои ноздри, его образ. Прошло, вероятно, несколько секунд, прежде чем жар спал, а я наконец-то смогла видеть. И первое, что увидела, это обезумившие глаза Эдварда с вытянутым зрачком. У меня получилось.

Меня удивило, как она нашла меня, удивило, что я едва расслышал ее шаги, когда она приближалась ко мне. А затем мое удивление возросло и сменилось тревогой. Белла решила помочь мне. Я закрыл глаза и стал ждать, что же случится. И неожиданно я почувствовал эти изменения. Ее поступь стала невесомой и тихой, почти неуловимой даже для моего слуха, ее сердце билось медленно, едва слышно толкая кровь к органам, но запах… Он стал еще ярче, еще богаче, чем был раньше. В нем появились новые нотки, что-то солнечное, горячее, жаркое… Как только я понял, что напоминает мне этот запах, сразу же открыл глаза.

В ту же секунду мир взорвался. Мои глаза опустились к рукам Беллы, которые она протягивала ко мне и в которых начал формироваться огонь. Пламя плясало на ее ладонях, облизывая кончики пальцев. И жар, который создавал этот огонь, причинял боль моей любимой. Как только я осознал, что моей жене больно, мир сразу изменился. Красный цвет стал преобладать в нем, все стало резче, насыщенней, отчетливей и неожиданно даже для себя я оказался рядом с Беллой. Мои руки обхватили ее ладони, пытаясь унять пламя, залечить ожоги, которые должны были быть под этим пламенем. Я смотрел в глаза Беллы и видел тот же огонь, что был в них в аэропорту и вспомнил звонок Элис. Белла в огне. Нет, этого не может быть.

Не знаю, сколько прошло времени, прежде чем огонь в руках Беллы унялся и что удивительно, я не почувствовал боли, которую он должен был бы мне причинить. Да и на руках Беллы я не увидел ожогов, когда бросил на них короткий взгляд, прежде чем снова вернуться к глазам любимой, в которых все еще плясало пламя.