2024-4-26

17

0

0

Я помнила все, что произошло после того, как Джаспер нашел меня на утесе. Помнила взволнованный голос Элис, дрожь и печаль, которые прозвучали в нем. Затем все, что я чувствовала, был поток воздуха, который с невероятной силой дул мне в лицо. Я поняла, что двигались мы слишком быстро для человека. Джаспер нес меня на руках и бежал так быстро, хотя его мышцы даже не напрягались. Через триста ударов сердца мы достигли больницы. Джаспер передал меня на руки Карлайлу. Затем в меня тыкали иголки, подключали к аппаратам, пытались вылечить. Но все было тщетно. Разбитое сердце не лечиться. Мертвые не могут воскреснуть. А иначе вернуть меня к жизни нельзя. В моей груди больше не было сердца, потому и тело не могло существовать. Поток лекарств погрузил меня во тьму, которая подарила желанное забытье.
Когда я очнулась, Джаспер был рядом. Он сидел в кресле и смотрел на меня, неподвижно, не дыша.
- Белла? – спросил он.
- Какой сегодня день? – едва слышно проговорила я.
- Первое апреля, - ответил он. – Ты была без сознания почти сутки, - затем поднялся со стула и направился к двери. – Я позову Карлайла.
- Джаспер, - позвала я. Он остановился и повернулся ко мне. – Кто ты? – прошептала я. Мне нужно было отвлечься от боли, которая опять поглотила меня. А что могло отвлечь меня лучше, чем тайна Джаспера Каллена, которую я пыталась разгадать вот уже три месяца.
- О чем ты, Белла?
- Кто ты? – повторила я свой вопрос. – Я помню, как ты нес меня по лесу, скорость, с которой вы с Элис двигались. Я и раньше замечала некоторые странности, но не хотела обращать на них внимания. Иногда ты говоришь так, будто ты из другого времени. Даже сейчас твоя поза выдает что-то, что я назвала бы солдатской выправкой. Поэтому я повторю вопрос: кто ты, Джаспер?
- Думаю, ты ударилась головой, когда упала, - ответил он, поворачиваясь к двери и берясь за ручку.
- Даже если ты не собираешься ответить мне, я все равно знаю правду, - он снова остановился, его спина напряглась. – Последние сорок дней мне снились кошмары. Они были наполнены монстрами с красными глазами. И до сегодняшней ночи я не знала, кто они, что значат их красные очи, - я задохнулась, слезы потекли по моим щекам. Неожиданно Джаспер повернулся ко мне и посмотрел в глаза. Мои рыдания стали утихать по мере того, как он смотрел на меня. – Вампир. Тем монстром был вампир. И у вас с ним было так много схожего.
- Ты считаешь меня монстром? – спросил он, его голос был очень низким.
- Нет, не считаю, - прошептала я.
- Белла, тебе нельзя знать правду. Это может стоить тебе жизни, - уже громче ответил он, подходя к кровати и останавливаясь в изножье. – Эта правда, которую ты так хочешь узнать, обойдется тебе слишком дорого. Ты готова заплатить такую высокую цену?
- Мне больше незачем жить, Джаспер. Прошлой ночью я потеряла мужа и больше ничто не держит меня здесь.
- Не смей говорить так, - почти прорычал он. – Я не позволю тебе умереть. Ты…
Его прервал Карлайл. Он вошел в палату, внимательно посмотрев на нас обоих, а затем протянул мне телефон. – Белла, это твой поверенный.
- Рей? – произнесла я, беря телефон.
- Белла, - он замолчал, его голос был мрачен. – У меня плохие новости.
- Что случилось? – спросила я, хоть и так знала, что он собирается мне сказать.
- Эдвард, - опять пауза. – Он мертв. Сегодня в Лондон доставили его останки.
Мое дыхание перехватило, горло сжало, сердце сбилось и пропустило удар. Слезы потекли из глаз, и я выронила телефон. Джаспер снова посмотрел мне в глаза, но на этот раз я ничего не чувствовала. Только горе. Ведь одно – догадываться, чувствовать сердцем, что ты потеряла человека, которого любила. И совсем другое, когда тебе говорят об этом, когда это становится реальностью.
- Белла? – доносилось из телефона. Я заставила себя поднять его.
- Да, Рей, - сквозь рыдания произнесла я.
- Я понимаю, что сейчас не время, но… Мне нужно знать, где ты хочешь похоронить Эдварда. В Форксе или…
- В Лондоне, - выдохнула я. – Я хочу похоронить его в Лондоне рядом с родителями.
- Тогда, если ты не возражаешь, я закажу тебе билет на первый же самолет.
- Хорошо. Увидимся в Лондоне, - промолвила я и закрыла телефон.
- Белла, что случилось? – спросил Джаспер.
- Помнишь, я говорила, что мне незачем жить? Так вот, это правда. Мой муж… он умер, - слезы, не переставая, текли по моим щекам.
- Сомневаюсь, что это правда, - произнес Карлайл. Я удивленно посмотрела на него. Он не верит, что мой муж мертв? – Тебе есть ради чего жить, Белла. Не знаю, будет ли это хорошая новость или не очень, но я должен сказать.
- Что же это за новость, которая заставит меня продолжать жить?
- Ты беременна, Белла. (Прим. беты: Нет, ну я плачу… У меня тут еще песня грустная играет иностранная! Черт!)
Опять мое дыхание перехватило. Сегодня было первое апреля, и судьба сыграла со мной злую шутку. Она отняла у меня причину моего существования, разбила мою жизнь, забрала сердце. Но в то же время, она подарила мне новый повод продолжать жить… Мой ребенок.… Наш с Эдвардом ребенок, которого он так желал. Его желания сбылось, он оставил мне память о себе.
- С тобой все в порядке, Белла? – спросил Карлайл.
- Да, - спустя несколько минут ответила я. Хотя на самом деле я все еще пребывала в шоке. Я беременна. Через сорок недель… нет, через двадцать восемь недель я стану матерью. Но у моего ребенка не будет отца. Эдвард никогда не сможет подержать своего ребенка на руках, сыграть ему на рояле, рассказать сказку, поцеловать на ночь. Мой ребенок никогда не назовет никого своим отцом, никто не будет изгонять монстров у него из-под кровати. – Когда я могу выписаться из больницы?
- Белла, тебе еще рано покидать больницу. Вчера ты здорово промокла, и я беспокоюсь за твое здоровье. Тебе бы тоже следовало поволноваться. Если уже не за свое здоровья, то хотя бы за здоровье своего ребенка.
- Мне нужно лететь в Лондон. Я не прошу, Карлайл. Ты должен выписать меня сегодня же. Потому что завтра я должна быть в Лондоне… на похоронах своего мужа, - добавила я, сделав глубокий вдох.
- Я не могу отпустить тебя одну, - произнес Карлайл. – Белла, я все понимаю, но не могу отпустить тебя.
- Я поеду с ней, - сказал Джаспер и посмотрел на меня. – Если ты не возражаешь.
- Нет, - ответила я. Карлайл удивленно посмотрел на нас обоих, но затем кивнул и пошел готовить документы на выписку. – Но ты должен пообещать ответить на мой вопрос.
Он слегка улыбнулся, хоть глаза у него были печальными. – Но ведь теперь тебе есть ради чего жить, так почему ты хочешь узнать правду?
- Ответь мне тогда на другой вопрос. Ты уйдешь из моей жизни?
Джаспер задумался, а затем мрачно покачал головой. – Хотел бы, но не смогу. Я знаю, что должен защищать тебя.
- Вот видишь. Именно поэтому я должна знать, кто будет рядом с моим ребенком. Ты ведь он, правда? – я не смогла произнести еще раз это слово «вампир».
- Да, - со вздохом ответил Джаспер, наконец-то, сдавшись. Он опустился на стул, и я смогла посмотреть в его глаза. – Я вампир.
- И сколько тебе лет? – задала я следующий вопрос.
- Немного больше ста пятидесяти. Я родился еще до начала Гражданской войны.
- Элис? Она твоя девушка?
- Нет. Элис моя жена, - я продолжала смотреть на него, ожидая продолжения. Его история отвлекала меня от моих собственных переживаний, от моей боли. – У вампиров все сложнее. Вы, люди, можете за свою жизнь любить много раз. Но мы любим единожды. Находим свою пару и знаем, что это она – единственная, с кем ты готов провести вечность. Я никогда и ни на кого не променяю мою Элис. Я слишком сильно люблю ее.
- Я понимаю твои чувства, - прошептала я и посмотрела на дверь, в которой стояла Элис.
- Я не помешала? – спросила она.
- Нет, - одновременно ответили мы. Элис подошла к Джасперу и встала рядом с ним.
- Я тоже люблю тебя, - тихо проговорила она. – И я рада, что ты все узнала. Теперь я, по крайней мере, вижу твое будущее
Я вскинула бровь, но Джаспер покачал головой. Продолжение истории я узнала уже в самолете. Узнала об особенностях клана Калленов, о причине странного цвета их глаз. Узнала и о дарах, которыми обладали вампиры, в частности Джаспер и Элис.
Я была благодарна Калленам за поддержку. Рада, что мне не одной пришлось проходить через похороны. Молли и Генри тоже поддерживали меня, но у Джаспера это получалось лучше благодаря его силе.
Мы прибыли в Лондон рано утром. Рей встретил нас в аэропорту. Сначала мы заехали домой, я переоделась и оставила дорожную сумку, которую собрала мне Элис. Я стояла в спальне Эдварда перед зеркалом, застегивая молнию на платье. Бросив взгляд на свое отражение, я увидела бледную измученную женщину. Проводя щеткой по волосам, я оставила их распущенными, вспоминая, как Эдвард любил проводить рукой по ним. Подхватив маленькую сумочку и легкое пальто, я спустилась на первый этаж. Элис и Джаспер сидели в гостиной, смотря на портрет Эдварда и его родителей.
- Я готова, можем ехать, - тихо проговорила я, подходя к роялю и проводя рукой по черной лаковой крышке. Больше никогда Эдвард не сыграет для меня.
- Пошли, дорогая, - услышала я слова Элис, которая обняла меня за талию и повела к выходу. Я еще раз тяжело сглотнула и закрыла глаза. Я не ожидала, что мое возращение в Лондон будет таким. Я думала, что вернусь сюда с Эдвардом, чтобы прожить всю нашу жизнь в городе, в котором мы встретились и полюбили друг друга.
Мы вышли на улицу и сели в черный Мерседес, который Джаспер повел к кладбищу. Я молча вышла из машины и пошла по дорожке, по которой три месяца назад вел меня Эдвард. Наша компания приехала первой. Сразу после нас прибыли Генри и Молли. Она сразу кинулась ко мне и прижала к груди. Сегодня мы обе были бледными и не переставали плакать. Генри подошел к нам и крепко обнял, утешая.
- Тише-тише, - шептал он, поглаживая наши плечи.
- Почему, - повторяла я, плача на груди Молли.
- Не знаю, девочка моя, - сквозь слезы ответила она. – Так не должно было случиться. Не должно.
Похороны прошли спокойно, Эдварда хоронили в закрытом гробу. Почтить память моего мужа прилетело очень много его коллег из Штатов, друзья из Лондона. Сначала они удивлялись, когда узнавали, что у Эдварда есть жена, но затем подходили и высказывали мне свои соболезнования. Но все, чего я хотела, это остаться одной с Эдвардом, проститься с ним по-человечески, а не улыбаться сквозь слезы, выслушивая сожаления от людей, которых не знала, и которые не знали меня.
Прошло много времени, прежде чем все разъехались. Я попросила Молли самой позаботиться о гостях, поскольку хотела остаться с Эдвардом. Она прижала меня к себе и поцеловала в лоб, пообещав обо всем позаботиться. Генри тоже обнял меня и сказал, что они будут ждать меня дома. Положив руку Молли себя на локоть и поддерживая ее за талию, Генри повел ее к выходу. Я же с грустью смотрела им вслед и понимала, что никогда мне не суждено испытать того же. У меня не будет возможности состариться со своим мужем, никогда я не смогу ощутить его поддержку, его любовь. Никогда…
Я опустилась на колени возле могилы Эдварда и прикоснулась рукой к плите, под которой теперь лежал мой муж. Как бы я не хотела похоронить его в Форксе, чтобы он был ближе ко мне, я знала, что это было бы слишком эгоистично с моей стороны. Эдвард должен лежать рядом со своими родителями. Теперь я продолжу традицию любимого и буду приезжать в Лондон, чтобы почтить его память и его родителей.
- С тобой все в порядке? – спросила Элис, подходя ко мне.
Я подняла глаза и посмотрела на нее. Она все поняла без слов, опустилась рядом со мной на колени и обняла. – Прости за глупый вопрос, - извинилась она.
Джаспер подошел к нам и положил руку на мое плечо. – Тебе лучше подняться с колен, Белла. Земля еще холодная, - тихо сказал он. Я кивнула, и он поднял меня, я прижалась к нему, поскольку ноги меня не держали. Мои глаза застилали слезы. Еще долго я стояла возле могилы Эдварда и его родителей, смотря на ангела, который теперь будет оберегать его покой.
Так же молча мы вернулись домой. Все уже разошлись и нас встретили только Молли с Генри. Они сидели, обнявшись на диване. Я вошла в гостиную и опустилась в кресло, Элис и Джаспер подошли к окну.
- Как ты, Белла? – спросила Молли.
- Пока держусь, - ответила я. – Кажется, я уже должна была выплакать все слезы за это время, но они все равно текут, - я остановилась. – Я должна была уже привыкнуть к мысли, что Эдвард не вернется, - отчаянно проговорила я.
- Это естественно, что ты надеялась увидеть Эдварда живым, - молвил Генри.
- Ты останешься в Лондоне? – спросила Молли.
- Нет. Я вернусь в Форкс, - ответила я. – Я не смогу остаться в Лондоне. Здесь слишком много воспоминаний, которые сейчас причиняют мне боль. Может быть, когда-то я и вернусь, но не сейчас.
- Понимаю, - ответила она. – Мы будем ждать, - добавила она и встала, они собрались уходить.
- Я должна вам кое-что сказать, - остановила их я. – У меня будет ребенок, - сказала я, и слезы потекли по моим щекам.
- Господи, - выдохнули они. Молли подошла ко мне и обняла. Мы еще час просидели, обнявшись. Молли заверяла, что все будет хорошо. Но хорошо уже не будет никогда. Я сегодня похоронила своего мужа, единственного мужчину, которого любила.
Когда я лежала в его огромной, теперь уже одинокой кровати, то почувствовала легкий толчок. Мой ребенок решил утешить меня. Он решил поддержать свою мать. Показать, что ей есть ради чего жить. И пускай я уснула в слезах, оплакивая своего мужа, но моя рука лежала на пока еще плоском животике, укрывая моего ребенка ото всех и прислушиваясь к каждому его движению.