Эдвард

Мне было интересно, как она поступит. Я знал, что она проснулась, долго лежала в кровати, видимо, размышляя, что делать дальше, но сейчас, поднявшись, тихой поступью направилась ко мне, затем опустилась на пол на одно колено.

- Ты спишь? - её сладкое дыхание коснулось моего лица. Она всё же оказалась ближе, чем я ожидал.

Я улыбнулся, а она быстро учится... у меня?

Открыв глаза, я поморгал, чтобы привыкнуть к яркому дневному свету, заливающему комнату.

- Нет.

Я сидел на полу, прислонившись спиной к двери, одна нога согнута в колене, другая вытянута вперёд, руки сложены на груди.

Её лицо... Я ещё ни разу не видел у неё подобного выражения: хмурое, серьёзное, вся мягкость вмиг испарилась. Мне безумно хотелось протянуть руку и стереть своим пальцем эту пресловутую морщинку между её идеальными бровями.

И я не стал противиться желанию.

Но Белла отпрянула так, словно бы простое прикосновение могло навредить ей. И я не успел пережить то потрясение, которое охватывало меня каждый раз от соприкосновения с её мягкой, бархатной кожей.

Я опустил руку, Белла снова придвинулась ближе. Она была похожа на любопытного, но осторожного котёнка, который хотел подойти к заинтересовавшему его предмету, но каждый раз отскакивал, стоило сомнениям поднять голову.

Впрочем, у Беллы был чертовски веский повод не доверять мне... или, вернее, не доверять никому.

- Зачем ты сидишь у двери? Охраняешь меня? Он вернётся? - три простых вопроса.

- Так лучше, да, не знаю, - ответил я сразу на все.

Она вздохнула и поморщилась, словно собиралась заплакать, но слёз не было.

Белла несколько раз открыла и закрыла рот, собираясь что-то сказать.

- Говори, - подбодрил я и заработал очередной хмурый взгляд.

- У тебя есть оружие, я видела, - она снова немного отодвинулась.

- У каждого пятого в этой стране есть оружие.

Белла покачала головой.

- Не надо играть со мной, пожалуйста. Мне и так не просто осознать происходящее.

- Я никогда не играл с тобой, - мне очень хотелось обнять её, но я знал: она не позволит.

Очень медленно она поднялась, и я встал вслед за нею. Белла поёжилась, будто бы от холода, хотя в комнате было довольно жарко. Всё пространство вокруг, казалось, уменьшилось, были только я и она, и множество вопросов, которые, как я уверен, вертелись на её языке.

- Я хочу, чтобы ты рассказал мне правду, - озвучила она мои мысли.

- Не могу, - я действительно сожалел об этом, мне кажется, она заслуживала правды уже тем, что не билась в истерике у моих ног.

Она была напугана, неимоверно, я чувствовал это всем своим телом. И растеряна до невозможности. А ещё доведена до предела.

Белла сглотнула и перевела дыхание, затем бросила короткий взгляд на меня.

- Тогда расскажи, что можешь.

Подумав, я кивнул, так ничего и не ответив.

Она попыталась обойти меня, но я шагнул вслед за ней, и Белла отпрянула от двери.

- Могу я выйти? - спросила она.

- Конечно, - мы снова изучали друг друга глазами, - это твой дом, а я не тюремщик.

- Я не знаю, кто ты, но даже если спрошу, ты всё равно не скажешь, ведь так?

- Так.

Она снова направилась к двери, на этот раз я не стал препятствовать ей. Взявшись за ручку, она обернулась.

- Я не могу попросить тебя убраться из моего дома? - храбро поинтересовалась она, и я улыбнулся.

- Почему же, можешь. Но это не значит, что я уберусь, - не сдержавшись, я снова улыбнулся. Ещё несколько часов назад она спрашивала, останусь ли я, а теперь желала моего отъезда? Какие мы противоречивые!

Белла просто кивнула в ответ и вышла в коридор.

Хлопнула дверь ванной.

И через пару минут до меня долетели её сухие, сдавленные рыдания.

Я ждал её в гостиной с двумя чашками свежезаваренного крепкого чая. Такого, как она любила. Я слышал, как она ходит наверху, долго не решаясь спуститься. Ей и хотелось поговорить со мной, и в то же время было боязно.

Честно, я не знаю, как и почему она ещё держится. Любая другая на её месте сдалась бы. Может, она выплакала всё? Может, сил реагировать на что-либо не осталось? Или она просто была храброй, смелой, необычной. Особенной. Такой, какой она показалась мне с самого начала.

Наконец, ступеньки лестницы тихо заскрипели. Еле слышная, мягкая поступь. И Белла появилась на пороге. Волосы собраны в высокий хвостик. Как обычно, ни грамма косметики. На лице сомнения.

Я кивнул в сторону дивана. Она всё также молча подошла и опустилась напротив меня. Я сидел в кресле, упираясь локтями в колени и опустив подбородок на сложенные руки.

Белла неуверенно посмотрела на чашки, над которыми поднимались облачка пара.

- Пей, не отравлено, - прервал я наше молчание.

Она фыркнула и как-то раздражённо посмотрела на меня.

- Назови мне хотя бы несколько причин, по которым я должна тебе доверять?

- Я не могу заставить тебя доверять себе. Я прошу... наверное... поверить, - я неопределённо пожал плечами.

Белла подняла чай со столика и теперь сидела, водя кончиком пальца по краю чашки.

- Ты можешь быть честен со мной? - немного робко спросила она.

- До определённого момента, - честно ответил я.

Она поднесла чашку к губам, и наши взгляды встретились поверх кромки. По-моему, она не отпила ни грамма, просто использовала этот момент, чтобы посмотреть на меня. Я улыбнулся краешком губ, но это не вызвало ответной улыбки у Беллы.

- Что из сказанного тобой было правдой? - твёрдо спросила она. Я не ожидал услышать эту скрытую силу в её слабом голосе.

- Всё, - сразу же ответил я, но, подумав, заколебался, - за исключением...

- За исключением? - она хмурилась, видимо, перебирая в памяти наши малосодержательные разговоры, где основным рассказчиком выступала она сама. Жалела ли Белла, что настолько открылась мне?

- За исключением... - снова начал я и запнулся. Не знаю, с чего вдруг проснулось это желание уберечь её от разочарования во мне. Я не привык лгать. Вернее, я уже давно не лгу. Легко запутаться. А полуправда, пусть даже меньшая, чем половина правды, будет надёжнее, чем откровенная ложь.

- Родства? - подсказала мне сама Белла.

Я кивнул, пристально смотря на неё и оценивая реакцию. Она приподняла и опустила брови. Не похоже, что этот факт как-то особенно удивил или разочаровал её.

- Я пыталась найти в вас что-то общее... - кивала она.

- Что-то общее в нас было... когда-то, - я задумался о том времени, когда мы работали с Эмметом бок о бок, а потом оказалось, что всё то, во что я верил, было лишь обманом. Поэтому и по ряду других причин я просто ушёл.

Белла замерла и притихла, видимо, ожидая, что я продолжу, но я не собирался ничего ей говорить. Хотя, видит Бог, она, как никто, заслуживала знать правду. И, как никто, заслуживала находиться в безопасности. Я знал: то, что я сейчас скажу, может вызвать бурю. Но иначе не мог.

- Тебе надо уехать, - я поймал растерянный взгляд её тёмных глубоких глаз. - Здесь небезопасно.

- А ты?

- А я останусь... А ты уедешь.

- Нет, я не уеду, - как и несколько дней назад заупрямилась она. - Я хочу... я, чёрт побери, имею право знать.

Чашка с нетронутым и уже остывшим чаем с грохотом опустилась на стеклянный столик.

- Мой мир разрушен. Всё, во что я верила - иллюзия. Моя скорбь поругана. Мой брак - фикция, - её голос становился всё громче и громче, - я не знаю тебя. Может быть, ты врёшь. Почему я должна слушать тебя? Верить?

Я молчал. Мне, правда, нечего было ей ответить.

Фыркнув, Белла отвела взгляд, а затем внезапно, словно пуля, слетела с дивана, бросившись к телефону.

- Я звоню в полицию.

Через долю секунды я был рядом с ней, вырывая телефон из руки и толкая её обратно на диван. Белла сжалась в комочек, выставив руки перед собой, и сухо всхлипнула.

А я возвышался над нею с отобранной трубкой в руке.

- Ты убьешь меня? - спросила она.

- Господи, нет, - я запустил пятёрню в волосы, проводя по ним. - Послушай, - я опустился на пол возле дивана. Белла, подобрав ноги, вжалась в спинку. Её огромные растерянные глаза в упор смотрели на меня. – Я, правда, не причиню тебе вреда. У меня своя миссия, и я прошу тебя уехать. Эммет опасен. Ему нечего терять. Он не нашёл то, зачем приходил, и, я думаю, он ещё вернётся, - не сдержавшись, я протянул руку и коснулся её холодной ладони. Белла ее не отдёрнула, просто перевела взгляд и, нахмурившись, уставилась на наши переплетённые пальцы. - Я не знаю, ожидает ли он встретить кого-то здесь... - я перевёл дыхание, понимая, что ступаю на тонкий лёд и говорю те вещи - пусть даже и не напрямую - которые знать ей не обязательно, - может, ожидает, но, по крайней мере, не меня.

Да, моё присутствие в этом заштатном городке будет для Эммета настоящим сюрпризом.

Белла вздрогнула и быстро вскинула взгляд на меня.

- Ты хочешь сказать, что, возможно, кто-то ещё придёт в мой дом?

Я кивнул, бессознательно поглаживая большим пальцем бархатную нежную кожу на её руке. - И если поведение Эммета я ещё как-то могу предсказать, то другие... я не знаю, чего ожидать от них.

Она вздохнула и выдернула руку из моей ладони.

- А почему ты раньше, зная о подобной опасности, не настоял на моём отъезде?

Я моргнул, решая, говорить ей или нет.

- Меня бы предупредили, если бы что-то пошло не так.

- Кто? - я оставил этот вопрос без ответа.

Белла долго смотрела на меня, затем закрыла лицо ладонями и потёрла глаза.

- Кто такой Эммет? - сдавленно спросила она. - Почему? Почему я?

- Я не знаю, - и я действительно не знал, чем она заслужила всё это. - Дело совсем не в тебе. И если от этого будет легче, я тоже однажды ошибся в Эммете, - Белла притихла, ловя каждое моё слово. Закрыв глаза, я покачал головой. Я не должен, не должен ей ничего говорить, но слова против воли вырвались сами собой. - Я когда-то доверял ему, как самому себе... если не больше. Просто он вытянул меня из реального дерьма, в котором я жил... долгое время...

«А потом оказалось, что он сам дерьмо», - добавил я уже про себя и невольно поморщился от воспоминаний, которые нахлынули волей-неволей.

Белла опустила взгляд на свои сцепленные на коленях пальцы. Мягкий, персиковый цвет её лица сменился на пепельно-серый. Мне не нравилась эта перемена. Я хотел, чтобы она улыбнулась. Снова своей светлой, лучезарной улыбкой. Такой редкой и от этого особенно бесценной.

Я коснулся пальцем её подбородка, приподнимая лицо, ожидая, пока она посмотрит на меня. Взгляд её заплаканных глаз был потерянным.

- Эй, печальные мысли, как туман. Взошло солнце - и они рассеялись...

Её глаза округлились.

- Перестань цитировать Хемингуэя, - принялась отчитывать она меня.

Это было произнесено таким поучительным, таким непреклонным тоном, словно цитирование было самым страшным преступлением в данную минуту, словно бы большие проблемы и более страшные открытия не висели над нами.

Не сдержавшись, я рассмеялся, и Белла, уткнувшись лбом в колени, хихикнула. И такой смех был ужасно кощунственным и вовсе не к месту.

После этой непонятной вспышки веселья мы успокоились. Давящая тишина окутала нас... полностью

- Почему... - так и не отрывая лица от коленей, начала Белла. Её голос был приглушённым. - Почему ты... поцеловал меня?

Она не могла или не хотела смотреть на меня, задавая этот вопрос. А я, честно говоря, ожидал чего угодно, но не этого. Белла в очередной раз удивила меня.

- Белла, я... - начал я, но так и не закончил.

Резкий звонок, а затем настойчивый стук во входную дверь заставили нас вскочить на ноги.

Мы переглянулись.

Ни я, ни она не представляли, кто бы это мог быть.

Приложив палец к губам, я попросил её помолчать, а затем, вытащив заложенное за пояс оружие, качнул головой в сторону выхода из гостиной, предлагая ей следовать за собой.