BPOV

Я не помню, как уснула, но я точно это сделала, потому что проснулась.
А когда я проснулась, Эдвард уже ушел.
Я сидела там, смущенная и с опухшими глазами, и спрашивала себя, был ли он здесь вообще. А потом я перевернулась на бок, туда, где должен был лежать он, и там был еще тепло, и хранился его запах, такой сильный и приятный…. он, наверное, только что ушел.
Друзья.
Во мне все переворачивалось от одного только его запаха, и мы были друзьями.
Мой гнев исчез.
Может быть потому, что он был пьян, и не мог со мной спорить, но вчера вечером, когда он лежал со мной, то был столь уязвим…. и я знала, что он не хотел сделать мне больно, ведь он пришел ко мне просто поговорить. Ему стоило провести рукой, и я сдалась?
Чем больше я об этом думала, тем больше это казалось мне бессмысленным.
Они дружили, но Элис, казалось, так стремиться к новым знакомствам… Эдвард сказал, что также хочет иметь друга. Я отчаянно хотела быть с ними, но почему же они хотели меня?
Неважно, что они скрывали. Я все равно хотела быть их другом.
Тогда я рухнула лицом в подушку Эдварда и думала, как трудно будет стать его другом…. и я удивлялась, что он явно не сказал бы всего этого, если бы был трезв.
Я вылезла из постели, проводя дебаты с самой собой на тему «стоит ли снимать его рубашку», когда что-то привлекло мое внимание.
Бутылка пива на моем комоде.
Надо избавиться от нее, пока Чарли не заметил, и не решил ограничить мою свободу. Я подошла, чтобы взять ее, и заметила маленький клочок бумаги. Моим коричневым карандашом для глаз на нем было написано:
Спасибо за половину кровати,
Э.
Я улыбнулась.
Мы все еще были друзьями.

EPOV

Пошло все на хер – я рад, что был у Беллы.
Я рад, что был достаточно пьян, чтобы разговаривать с ней, но недостаточно пьян, чтобы ругаться.
Я должен был уйти.
Мысли о ней сводили меня с ума, и я просто помешался на ней, но, так или иначе, я должен Элис… но это было просто адской мукой.
Игнорировать ее будет легче, поддаться и трахнуть ее будет лучше, но я не имел права ни на то, ни на другое.
Она была адским другом.
По крайней мере, сегодня была суббота, и это означало Розали.
Я все еще ощущал на себе запах Беллы, и чувствовал облегчение, что не мог вспомнить, как лежал на ее кровати всю ночь.
Я не мог даже посмотреть на нее когда уходил, иначе остался бы.
Ее отец, должно быть, был уже дома; когда я уходил, то видел его машину и дома. Интересно, что он сделал бы, если бы застукал меня, выходящего из комнаты его дочери в семь часов утра.
Мне захотелось улыбнуться.
Я вырулил на дорогу, и вздохнул.
Суббота.
Эсми уже была на йоге, или же в казино, или в традиционном клубе степфордских жен, а Карлайл всегда оставался в больнице где-то до пяти… и оба думали, что я у Эммета.
Я вошел в дом, больше всего желая завалиться в постель, но Розали уже была там, в фойе. И счастливой она не выглядела.
Никогда не дал бы ей ключ.
- Черт, извини, - пробормотал я.
- Я говорила тебе, что собираюсь сегодня в Порт-Анджелес. Я просила, чтобы ты был здесь утром.
- Блять, Роуз, солнце едва поднялось. Иди к черту.
- Мы могли бы пропустить сегодня…
- Нет.
Блять, мне необходимо остаться сегодня дома.
- Где ты был? – подозрительно спросила она.
- На улице.
Вся прелесть была в том, что она не являлась моей подружкой, и не имела права меня допрашивать.
- У тебя похмелье.
- Да. Слушай, мне нужно в душ…
- Но мы всегда…
- Пошли вместе со мной.
Розали нравился секс в воде. Бассейны, ванны, душевые кабинки – все.
- Хорошо. Но я не буду мочить волосы, - сказала она, скручивая их в узел.
Я закатил глаза, и взлетел вверх по лестнице.
Я не стал ждать ее, я вошел в душ и включил горячую воду, сдерживая желание погладить свой твердый член – она позаботиться об этом.
Спустя две минуты я услышал ее шаги позади себя.
- Черт – это же горячо! – взвизгнула она, и я засмеялся.
Я чувствовал, как ее грудь вжималась в мою спину, и чуть застонал.
Рука Розали скользнула со спины на грудь, и ее рот прижался к моей лопатке.
Я легко прижался к ней, и ее рука одним плавным движением скользнула по моему животу и обвилась вокруг члена.
Ее громкое дыхание обожгло кожу на моем плече, и она сильнее сжала руку. Я дрожал, и, несмотря на пар, смотрел вниз, на то, как она ласкает меня.
Она точно знала, как прикасаться ко мне, и я был благодарен ей за ее уже не неуклюжие, отчасти болезненные ласки…. уже долгие годы у нас не было этой проблемы.
Я поймал ее за запястье и повернулся к ней лицом.
- Мило, - сказал я, глядя вниз на ее чистую мягкую работу. Наверное, она только недавно это сделала, ведь в последний раз, когда я был с ней, волоски уже начинали пробиваться.
Я позволил себе протянуть руку и погладить мягкую кожу… мои ощущения явно изменились к лучшему, когда в прошлом году Роуз решила бриться внизу.
Розали схватила меня за руку и скользнула ею на несколько дюймов ниже.
Я поднял голову и улыбнулся. Сегодня она спешила.
Она усмехнулась и протянула руку, отбрасывая мокрые пряди с моего лица.
- Просто дай мне кончить, Ромео, - полушутливо произнесла она.
Я позволил своему пальцу слегка потереть ее щель, и остановился, когда ощутил набухший клитор.
Вау.
Это не займет много времени, она уже была готова.
Я скользил по ней пальцем вверх и вниз, и она… так быстро?
Нет.
Я ввел в нее два пальцы и двигался внутри нее, пока ее колени не начали дрожать.
Я убрал руку, и Розали повернулась, распластавшись на кафеле, вжавшись в него ладонями. Я позволил своим пальцам скользить по ее попке.
- Если ты не приняла какие-то таблетки…
- Нет, все в порядке, - выдохнула она.
Тогда я сжал ее бедра и скользнул внутрь, благодарный, что могу доверять ей и не обманывать.
Мы использовали презервативы лишь тогда, если девочки не принимали таблетки. Не было никакой другой необходимости, в связи со сделкой мы были чистыми, и несчастный случай был всего один раз.
В десятом классе у Элис случилась задержка на четыре дня. В то время она не принимала таблетки, а мы не пользовались презервативами, но, надо признать, мы понятия не имели, как ими пользоваться.
Это было ужасно, Элис проплакала весь день, каждый из этих четырех дней. Она рассказала мне, что ее беспокоил не сам факт беременности, а то, что она даже не знала, чей это ребенок.
Она сказала то, что чертовски меня потрясло.
Она сказала, что чувствует себя шлюхой.
Я сказал ей не дурить… и что это будет ответственность каждого, и возможно, так бы и случилось, но месячные снова начались, девушки сели на таблетки, и она больше никогда об этом не говорила.
Но я никогда не забывал, что она тогда сказала.
Я сидел в постели, все еще влажный от душа, а Розали одевалась и сушила волосы.
- Ты не следишь за временем? – спросил я с кровати.
- Заткнись! – крикнула она.
А потом Розали подошла ко мне, легко прижалась губами и сказала, что мы увидимся завтра.
- Береги себя, - выдохнул я, не открывая глаз.
Затем она ушла, а я смог вернуться к мыслям о Белле.

BPOV

Я принимала душ и думала об Эдварде.
Я ела свой завтрак и думала об Эдварде.
Я делала кое-что из домашнего задания и думала об Эдварде.
Тогда мои мысли блуждали вокруг их всех…. возле того, чем они занимались в субботу.
Я бродила по дому, скучающая и тревожащаяся, и думала, звать ли Элис.
Но мне даже не надо было этого делать, потому что где-то в обед послышалось, как возле подъездной дорожки сигналит машина.
Я открыла дверь, и там был огромный джип Эммета.
- Пошли, сестренка, - заорал он из окна.
Я улыбнулась, подхватила куртку и вылетела за дверь.
Я запрыгнула на заднее сидение к Джасперу и Элис. Эдвард сидел впереди, а Розали не было вообще.
- Хочешь поиграть с нами сегодня? – просила Элис.
- Да, - усмехнулась я.
Джаспер перегнулся через нее, потрепал мне волосы, и Элис легонько его пнула.
Эдвард не обернулся, и ничего не сказал о прошлой ночи, так что я тоже молчала; он просто протянул руку над головой.
Я поймала его ладонь, чуть сжала и отпустила.
Мы играли в тот день, и, Боже мой, они были такими интересными и смешными, теплыми, саркастическими, и я…. была им нужна. Я будто всегда была среди них.
Все вопросы и подозрения, которые я испытывала, исчезли, потому что я ощущала, что и они; я понимала все. Любовь и привязанность…. было все.
Мне было удобно обнимать за талию Эммета и сидеть на коленях у Джаспера, слушая iPod. Эдвард на самом деле был очень хорошим, тем Эдвардом, о котором раньше упоминала Элис…. хотя я и замечала, что он сторонился меня.
Когда были очень поздно или уже очень рано – это как посмотреть, Эдвард отвез меня домой.
- Это было весело, - сказала я, сидя в машине. – Мне очень нравятся твои друзья.
- Они как ты, Белла… и это тоже твои друзья.
- Думаю, так и есть, - согласилась я.
Следующие несколько недель прошли благополучно.
Я официально стала шестым членом их группы, и хотя Розали и не была в восторге, она смирилась.
Я сидела с ними на ланче и зависала дома у Эммета после школы вместе со всеми.
Чарли был счастлив, что я так быстро нашла друзей, и совершенно не знал, что Эдвард Каллен проводил ночи в моей постели.
Чарли и не нужно было беспокоиться, я вела себе целомудреннее монахини.
К моему большому огорчению Эдвард так и не прикасался ко мне.
Мы много разговаривали, ну обо всем…. он рассказал мне, что его родителей не волнует дома он или нет, когда я спросила, как он приходит ко мне каждую ночь.
Иногда мы спали, иногда нет, и я рассказывала ему об Аризоне и Рене.
Он рассказывал мне о медицинском колледже, а я ему о своих сочинениях.
Ему не понравилась моя коллекция книг, а я начала собирать коллекцию из различный предметов его одежды.
Я показывала ему карточные фокусы, и они его ничуть не впечатлили.
Он рассказывал мне грязные шуточки, от которых я краснела, а он смеялся надо мной.
Но он никогда не прикасался ко мне.
Не касаться его было пыткой. Я лежала, ощущая боль между бедер, молча призывая его притронуться, но он ничего такого не делал, а я не могла прикоснуться первой.
Он хотел, чтобы мы были друзьями, как он с Элис и Розали…. но все же меня интересовала одна вещь – если он проводил ночи в их постелях, позволял ли он им касаться себя?
Иногда я могла поклясться, что он смотрел на меня так, словно хотел, но я никогда не трогала эту тему. Я уже однажды сделала ошибку, поцеловав его, сглупила, подумав, что он хочет меня, и это привело к катастрофе.
В школе Джессика Стэнли отказывалась разговаривать со мной, и я замечала, что на меня пялились. Такие же взгляды я замечала на своей пятерке, как только переехала.
Это только показывало, какие придурки здесь учились. Сначала я ничего не хотела замечать, чувствовала себя странно, а потом поняла, почему моя пятерка отдалилась от остальной части школы.
Я была слишком счастлива, чтобы последовать их примеру.
Я сидела днем в библиотеке с Джаспером, у нас обоих было специальное разрешение провести час в библиотеке.
Джаспер сидел напротив меня, а за его спиной сидел Тайлер Кроули, разглядывая меня.
Я подняла голову, постучала ручкой по столе. Скоро мы должны были встретиться с Эдвардом, и мне очень хотелось оказаться рядом с ним.
Мои глаза встретились с глазами Тайлера, и, прежде чем я успела отвести взгляд, он четко произнес:
- Шлюха.
Я ахнула, потрясенная и задетая. Никто никогда не говорил мне подобных слов.
Голова Джаспера поднялась, он вопросительно на меня посмотрел.
Мой взгляд снова упал на Тайлера.
И он сделал это снова.
В глазах защипало, и я замерла, потрясенная Тайлером и удивленная, насколько это меня задело.
Я почти не заметила, когда в библиотеку вошел Эдвард.
Он становился, как вкопанный, позади Тайлера, и его улыбка медленно сползла с лица.
Эдвард посмотрел на мои полные слез глаза, а затем повернулся к Тайлеру, который все еще дерзко усмехался.
Рука Эдварда метнулась, задержавшись на мгновение, а потом голова Тайлера Кроули хлопнулась об стол.