Белла

В субботу я встала очень рано, желая сделать все, чтобы мой званый ужин прошел идеально. Я нервничала, зная, что это глупо, но была не в силах остановить тошноту и легкую дрожь, которые всегда испытывала, когда была взволнована. У меня был один друг во всем Нью-Йорке, и я хотела, чтобы был еще один. Это может стать очень долгим путем – наладить хорошие отношения между ними двумя. Я могла бы держать их отдельно, но не хочу.

Эдвард и я обменялись парой писем на прошлой неделе, они были короткими и в основном уточняли детали относительно сегодняшнего ужина. Он работал допоздна каждый вечер, а рано утром уже был в офисе, и я все удивлялась, как он может быть в такой хорошей форме, если мало спит.

Я уже давно бы стала злобной брюзгой и набрасывалась бы на всех, даже за маленькие нарушения. Опять же, я никогда не видела какой он на работе. Я знала только каким он был со мной - неизменно добрым и милым. Он, конечно, мог быть законченным людоедом с быстродействующим вычислительным устройством. Очень симпатичным людоедом, но, тем не менее, людоедом.

Я несколько разоделась для небольшого интимного ужина с друзьями. Как правило, на мне были джинсы и футболки, или симпатичный свитер цвета хаки, на всякий случай, но сегодня я была одета в облегающее платье и сандалии.

И как я ни пыталась убедить себя, что это было не для Эдварда, я знала тем местом в моей голове, где находилась правда, что никогда бы так не оделась, если бы пришли только Эмметт и Роуз. Но я не стала задерживаться долго на этой мысли, так как то место, где находилась правда, напомнило мне, что Эдвард видел в этом дружбу и только дружбу, и я должна держать это в уме, прежде чем покажу себя еще большей дурочкой, чем есть на самом деле.

Заявить, что на мне нет нижнего белья, или спросить его, пойдет ли он срывать трусики на выходных, были последними неловкостями, которые бы я хотела сказать Эдварду.
Также неловким был и тот раз, когда я одела на работу два дня подряд одни и те же брюки и чуть ли не вышла из дома в трусиках, которые одевала в предыдущий день, болтающихся на моей штанине. Хотя в настоящее время на мне было платье, я все же посматривала на свою ногу. Заключив, что я увлажнилась немного больше, чем должна быть, я отбросила прочь все мысли о нижнем белье. Я не хотела думать об Эдварде, на самом деле срывающем трусики.

Звонок в мою дверь раздался ровно в семь часов. Зная, каким пунктуальным был Эдвард, и что это, вероятно, он, мой живот немедленно заполнился бабочками; бабочками, которые были очень беспокойными, и, казалось, хотели мигрировать в другие части моего тела. Меня практически трясло от волнения, когда я открыла дверь, но, к моему удивлению, это были вечно опаздывающие Розали и Эмметт.

- О, привет, - приветствовала я их.

Роуз подняла бровь и неторопливо прошла мимо меня, сопровождаемая Эмметтом, который остановился, чтобы вручить мне бутылку вина и поцеловать в щеку, прежде чем последовать за ней внутрь.

- Выглядишь привлекательно, - заметил он.

- Почему ты так разочарована? Ты ведь звала нас, не так ли? - спросила Розали, скрестив руки посреди моей гостиной.

- Конечно, звала, и я не разочарована. Я просто удивлена, что вы пришли вовремя на этот раз, - парировала я, пытаясь отклонить факт разочарования, что это она была за дверью. Она была моим другом, но у меня не совсем та же реакция на нее, как на Эдварда. Что было хорошо, поскольку каждая из нас была достаточно прямолинейна.

Эмметт порой шутил о воздействии девушки на девушку и тройках, но я не сторонник свинга (п.п.: обмен сексуальными партнерами между парами, но могут эпизодически приглашаться и одиночки). Я не сторонник свинга во всем, особенно на открытых игровых площадках. Эти игровые комплексы были для меня миной замедленного действия. (п.п.: игра слов swing - смена, переход, но так же качание, колебание; swing sets – игровой комплекс)

- Эй, кстати, маленькая леди, - сказал Эмметт. – Мы еще не побили рекорд.

- О, в самом деле? Это ведь ты заставил меня ждать за пределами CitiField (п.п.: бейсбольный стадион в Нью-Йорке) в прошлом году до пятого иннинга в игре Mets, потому что случайно запихнул билеты в сейф с уликами на работе? А как насчет времени, когда я встречалась с тем музыкантом, и мы пропустили его соло на тубе, поскольку я ждала, когда ты заберешь меня? Или когда…

- Ладно, умыла, - прервала меня Роуз. - Но мы здесь, и вовремя, так что хватит стервозничать. А что ты готовишь? Пахнет восхитительно.

- Каре ягненка с лимоном, базиликом и мятой, жареный картофель, фасоль с кедровыми орешками и луком-шалот. И сегодня днем я испекла хлеб с розмарином, - ответила я с гордостью.
- Ты убиваешь меня, - простонал Эмметт. Он был большим поклонником моего кулинарного искусства, так что я любила кормить его. Ничего не было для меня лучше, чем кто-то, кто действительно ценил то, что я создавала на кухне.

- Каре ягненка? Ты что, получила подъемные? - спросила Роуз подозрительно.

Я закатила глаза и осторожно посмотрела на нее. Она всегда присматривала за мной, и я ценила это больше, чем могла высказать, но ее подозрения были нелепы. И неважно, что я вправду что-то скрывала от нее. У нее не было возможности узнать об этом. Я рассказала ей самое основное про мою дружбу с Эдвардом, но умолчала о продуктах и вечеринке с ночевкой на моем диване.

- Неважно, где я взяла это, давайте просто наслаждаться, ладно?

- Так, расскажи мне больше об этом друге, который придет сегодня вечером, - спросила Роуз, присаживаясь на диван рядом с Эмметтом, который, пощелкав по каналам телевидения, тут же наткнулся на бейсбол.

- Он тот, с кем я переписывалась по электронной почте на работе, и он пришел на прошлой неделе, когда я была больна, чтобы проведать меня. Он довольно мил, - сказала я, румянец пополз по моим щекам. Я побежала на кухню и открыла духовку, чтобы объяснить покраснение на моем лице, но была уверена, что они заметили.

- Тебе действительно нужно подключить цифровое, Свон, - проворчал с дивана Эмметт, эффективно меняя тему.

- Будешь за это платить? - спросила я, вставая и закрывая дверцу духовки.

- Я думаю, что если ты можешь позволить себе каре ягненка, то можешь позволить себе и цифровое, - вставила Роуз, ее бровь была изогнута. Она знала меня слишком хорошо и пыталась вытащить из меня то, чем я была не готова поделиться. Пока не готова, во всяком случае.

- Я не нуждаюсь в Food Network, - сказала я в свое оправдание. - Лучше эти деньги потратить на настоящую еду. Или на скотч для рта Рэйчел Рэй.

И тут раздался стук в дверь. Я подмигнула Роуз и повернулась, чтобы ответить на него.
Когда я открыла дверь и увидела Эдварда, стоявшего там, улыбающегося, и с бутылкой вина в руке, я практически бросилась на него, не задумываясь. Доля секунды, и его руки твердо обвились вокруг меня, заключая в крепкие объятия.

- Ты в порядке? - мягко спросил он.

- Да, все хорошо, - ответила я. - Я просто рада тебя видеть. И... просто... спасибо за пятницу.

- Всегда пожалуйста, - ответил он, его дыхание на моей шее заставило меня вздрогнуть. - Тебе понравилось?

- Ты не представляешь, - сказала я, у меня вырвался маленький смешок.

- Я получил отчет рано утром, - прошептал он. - Есть некоторые вещи, за которые он должен ответить, так что, это сработало. Я могу даже поощрить тебя.

Я снова хихикнула и нехотя отошла от него, тут же соскучившись по его теплу.

- Прости за это, - извинилась я, прочистив горло.

- Все хорошо, - ответил он, протягивая мне бутылку вина. - Я не возражаю. Мне нравится, когда женщины бросаются на меня. Но если бросают в меня помидоры, бутылки или оскорбления, то не очень.

- Гм... проходи и познакомься с моими друзьями, - пробормотала я.

Я провела Эдварда в мою квартиру, несколько нервничая и держа бутылку вина, что он подарил мне, как щит.

- Эдвард, - начала я. - Это моя подруга Розали и ее муж Эмметт. Он тоже мой друг, а не просто муж моей подруги. Я имею в виду, что он для меня больше, чем просто муж подруги. А это Эдвард. С работы. Мы работаем вместе. Не вместе, но в той же самой компании.

Я остановилась и заметила, что все смотрят на меня, поэтому глубоко вздохнула и посмотрела вниз, когда раздался смех Роуз.

- Притормози, Белла, - проговорила Розали, закатывая глаза и посмеиваясь.

Я была ужасно смущена и уверена, что мое лицо было красным. Я начала было, запинаясь, защищаться, когда почувствовала мягкое прикосновение к моей спине.

- Ты все делаешь прекрасно, - сказал Эдвард мягко, но достаточно громко, чтобы все слышали. Не отрывая руки от моей спины, он протянул другую и обменялся рукопожатием с Эмметтом.
- Приятно познакомиться, - произнес он. Повернувшись к Роуз, он протянул руку и ей. - Приятно встретиться с тобой, Розали.

Роуз пожала ему руку, и я заметила, что она смотрит на него с любопытством. Наконец, отпустив его руку, она посмотрела на меня, и у нее было такое выражение лица, которое я не привыкла видеть. Это было смущение.
Эдвард взял вино из моих рук и направился на кухню.

- Почему бы мне не открыть его? - сказал он, выдвинув нужный ящик, где лежал штопор, и принялся откупоривать бутылку.

- Извини, - шепнула мне Роуз искренне.

- Да ладно, - ответила я, отмахиваясь. - Вина?

- Конечно, - сказала она, присаживаясь рядом с Эмметтом, а я направилась на кухню, чтобы извлечь бокалы из моего застекленного шкафа. Я передала их Эдварду, и он разлил вино как профи.

Я задумалась, все ли богатые люди разбираются в вине, или только те, кто не имеет дворецких или горничных. И я подумала, есть ли кто-то из них у Эдварда. Так или иначе, я не могла представить, что Эдвард на коленях чистит ванную – у него должна быть горничная или какой-нибудь сервис по уборке.

- Все в порядке? - спросил Эдвард.

- Да, - сказала я, улыбаясь ему и отчаянно пытаясь вспомнить, что же происходит. Ах, да, он беспокоился о Розали. - Она чрезмерно опекающая, и иногда это выглядит странно.

- Если ты так говоришь, - заметил он, протягивая мне два бокала. Затем сам взял остальные два, и мы направились в гостиную. Я вручила бокалы Эмметту и Розали, а Эдвард протянул мне один из своих. Он опустился на кресло, я села на пуфик перед ним. Бабочки начали наматывать круги со скоростью света, что, насколько я знала, было угрозой их здоровью.

- Ты бейсбольный фанат, Эдвард? - спросил Эмметт, отрывая глаза от игры, которая в данный момент шла по телевизору.

- Не совсем, хотя я люблю ходить на игры, - ответил он, делая глоток вина.

- Белла - вот эксперт. Она научила меня парочке вещей, - сказал Эммет.

- О, я очень сомневаюсь в этом, - вставила я, сделав глоток вина. Боже, это самая вкусная вещь, которая когда-либо была у меня во рту.

- Эдвард! Это вино изумительно, - воскликнула я.

- Надеюсь, что это так. Мой сосед продал мне его, утверждая, что оно должно быть фантастическим. Он заказал ящик из Бордо, а они случайно отравили два, - пояснил он, немного нервничая, а я наблюдала уголком глаза как Роуз и Эмметт потягивают вино из своих бокалов. - Сначала он предложил мне скидку в сорок евро – за это мне нужно было кормить его золотую рыбку, когда он будет в отъезде - но потом он вдруг сообразил, что его жена собирается нанять горничную. Вероятно, горничная будет заботиться и о рыбном корме тоже.

Итак, у его соседа была горничная.

- У меня нет горничной, - заявил Эдвард, видимо, обеспокоенный тем, что мы можем подумать о нем. Он опять начал заговариваться, что я нашла странно располагающим. - У меня есть уборщица, но это, главным образом, из-за того, что я путаюсь с тем, какое средство и куда применять, и как много его нужно, чтобы достигнуть желаемого эффекта. Я работаю допоздна, но не грязнуля, так что дела обстоят так, что ей не надо приходить каждый день.

Ага, значит, никакой горничной.

Эмметт откашлялся:

- Ничего себе, это хорошо. Лучше, чем «Four Buck Chuck» , что мы принесли, да, Рози? - сказал он, глядя в свой бокал. (п.п.: словосочетание «Two Buck Chuck» - двухдолларовое от Чака - стало синонимом очень дешевого, но достаточно питкого вина. Производится в Калифорнии, и чем дальше поставляется вино от этого штата, тем выше становится его стоимость из-за дорожных расходов и от этого меняется цифра в названии. Таким образом, оно становится и «Three Buck Chuck»(трехдолларовым) и «Four Buck Chuck» (четырехдолларовым)).

- Это восхитительно, - одобрительно произнесла Роуз. - Может быть, мы должны приберечь его на ужин.

Она поставила бокал на журнальный столик, явно испытывая неудобство.

Эдвард провел рукой по волосам, кажется, нервничая.

- Э, да, это... хорошая идея.

Вечер только начался, а я чувствовала, что беда не за горами. Может быть, это было не такой уж хорошей идеей, в конце концов.

- Значит, ты работаешь с Беллой, Эдвард? - спросил Эммет, возобновляя разговор. - Ты тоже подающий большие надежды шеф-повар, который работает с компьютерами, чтобы оплатить счета?

- А, нет. Я подающий большие надежды бездельник, который работает с цифрами, чтобы оплатить счета.

- Ты бухгалтер? - спросила Роуз, наклоняясь вперед и поднимая свой бокал.

- Да, - ответил Эдвард, кивая головой.

- Он скромничает, - вмешалась я. - Он главный финансовый директор компании.

- Да, ерунда на самом деле. Я использовал секс, чтобы достичь этой карьерной вершины, - ответил Эдвард с совершенно серьезным выражением лица. - У меня было пару лет, требующих большого напряжения.

Я громко рассмеялась, и как только Эдвард улыбнулся, Роуз и Эммет подхватили мой смех.

- Я хотел бы попробовать такой способ, - высказался Эмметт, после того как его смех затих. - Но ты должен видеть моего сержанта. Я не хотел бы подниматься на эту гору каждую ночь.
- Фу, Эм! - сказала Роуз, вытирая слезы.

- Сержант? - переспросил Эдвард.

- Да, я - полицейский. А Рози - медсестра.

- Так они и встретились, - сказала я Эдварду. - Эмметт использовал в личных целях повторные визиты в больницу по делам службы и пытался флиртовать с Роуз.

- Что значит пытался? - возмутился Эмметт. - Я был мастером флирта.

Розали фыркнула и посмотрела на мужа, насмешливо улыбаясь.

- Аха, мастер. Вот почему тебе понадобилось восемь месяцев, и заноза, чтобы, наконец, пригласить меня на свидание.

- Заноза? - спросил Эдвард.

- Да, - объяснила Розали. - Он обычно приходил с подозреваемым или с одним из своих коллег, и постоянно таращился на меня, но он никогда не заходил дальше «Привет, сестра Хейл». Пока в один прекрасный вечер, прямо в смотровом кабинете номер два, я не обнаружила моего большого медведя, а не мужчину. По тому, как он морщился от боли и жаловался, я думала там камни в желчном пузыре или что-то наподобие этого. А потом я увидела, что он потирает палец. Надо было видеть, как он скривился, когда я вынимала занозу из его руки.

- Я не так уж и скривился, - проворчал Эмметт. - Было больно.

- О, дорогой, все в порядке. Ты все-таки мужчина. Хотя, я бы поставила свою левую руку, что у тебя на глазах были слезы.

- Слезы, потому что я был так тронут твоей красотой, - сказал Эммет, положив голову на плечо Роуз и глядя на нее своими большими глазами.

Роуз насмешливо фыркнула и игриво оттолкнула его, а я украдкой взглянула на Эдварда. Он смотрел на меня с таким выражением лица, которое я не смогла определить. А интенсивность его взгляда заставила меня покраснеть. Встретившись со мной глазами, он откашлялся и улыбнулся Роуз и Эму.

- Так, остальное уже история, как говорится? - спросил он.

- Можно сказать и так, - ответила Розали, положив руку на ногу Эма. - Он был практически моим после инцидента с занозой.

- Я твой с той минуты, когда положил на тебя глаз, - прошептал Эмметт, глядя прямо на Роуз. Она покраснела и закатила глаза, но я знала, что она любила внимание. Они были очень нежной парой, и наблюдать за их отношением друг к другу было весьма вдохновляющей вещью. Они действительно были созданы друг для друга. Как горох и морковь. Я ненавидела горох, на вкус как противные маленькие пердуны, хотя это, возможно, было плохой аналогией.

- О, арахисовое масло и желе! - воскликнула я, взмахнув рукой, и лихо выбила бокал из рук Эдварда.

Прямо ему на колени.

- О, мой бог! Мне так жаль! – воскликнула я, увидев, как красная жидкость распространяется по его ногам.

Он поставил бокал и быстро поднялся. Роуз побежала на кухню и вернулась через секунду с влажным полотенцем. Я стояла на том же месте, подавленная и на грани слез, поскольку Эдвард безуспешно пытался привести свои брюки в порядок. Даже желание быть этим самым полотенцем никак не помогло мне в этой ситуации.

- Мне все равно никогда не нравились эти брюки, - заявил Эдвард, глядя на меня с улыбкой. Но она быстро угасла, когда он увидел выражение моего лица.

- Эй, - сказал он тихо. - Это не имеет большого значения. Я на самом деле ненавижу эти брюки. Это самые плохие брюки, из когда-либо произведенных. По существу, я собираюсь составить петицию производителю, чтобы выразить свое недовольство. Теперь я могу добавить ко всему остальному и то, что материал не отталкивает пятна.

Я улыбнулась и попыталась увидеть долю юмора в этой ситуации, но не могла не думать, что Эдварду придется уйти, поскольку мой мозг функционирует на странном, социально неприемлемом уровне. Вот почему, вероятно, у меня не было много друзей. И, скорее всего, я могу потерять еще одного. А мне очень, очень не хотелось его терять.

- Хм, я могу застирать их для тебя, если позволишь, - предложила я.

- Да все нормально. Я не против ходить в мокрой одежде. Представлю будто я на пляже и хожу в мокрых купальных шортах.

Пока я смотрела как Эмметт и Роуз пытаются с помощью влажной ткани очистить мой стул, до меня медленно дошло, что Эдвард имел в виду. Он не уходит. Несмотря на то, что я бросилась на него, на нашу неловкость от того, что он принес такое дорогое вино, на меня, пролившую бокал этого вина на его колени, он все равно хотел остаться.

- Пожалуйста, я настаиваю. Позволь мне спуститься в прачечную. Думаю, что у меня есть спортивные штаны, которые подойдут, и тебе не придется сидеть в нижнем белье.

- Это очень плохо. Я только собирался предложить тебе включить обогреватель. Я мог бы сделать вид, что нахожусь в сауне.

Я закатила глаза и, схватив его за руку, которая была теплой и мягкой, повела его к себе в спальню.

- Держите дверь открытой, ребятки! - крикнул Эмметт нам вслед.

Я покопалась в своем шкафу, нашла слишком большие мне по размеру тренировочные штаны с лейбом UMass (п.п.: Университет штата Массачусетс) и вручила их Эдварду.

- Ты закончила UMass? - спросил он. - Я не знал, что у них есть кулинарная школа.

- У них нет. Я изучала английскую литературу, а затем, однажды, получив степень бакалавра, поняла, что в действительности хотела бы готовить. Так что я переехала сюда и поступила в Институт Французской кухни (п.п.: входит в пятерку лучших кулинарных школ мира, сочетает традиции классической кулинарии Франции и традиционной кухни Америки).

Он смотрел на меня с минуту... я не знаю. С любопытством? Трепетом? В замешательстве? С отвращением? Мне иногда действительно было трудно распознавать выражения его лица. Вот бы они сопровождались субтитрами!

- Ты на самом деле полна сюрпризов, мисс Свон, - сказал он, взяв тренировочные штаны и исчезая в ванной.

Я постояла с минуту, пытаясь собрать свои мысли воедино, которые неизменно возвращались к тому, что Эдвард был в моей ванной и без штанов. Понимание того, что он раздет, и вопрос, что он носит, боксеры или плавки, оккупировало мое сознание в течение нескольких минут, прежде чем я пришла в себя.

В конце концов, я вернулась в гостиную, где Роуз и Эмметт, по-видимому, уже отказались от идеи отчистить мой стул.

- Я нашел какой-то пятновыводитель под раковиной и, кажется, он подействовал, - сказал мне Эмметт с дивана. - Но сидение все еще довольно влажное.
- Спасибо, - произнесла я, повернувшись в сторону ванной, когда дверь открылась и появился Эдвард.

В тренировочных штанах и майке.

- Извините, но моя рубашка выглядела смешно со штанами, поэтому я ее снял, - сказал он застенчиво.

Будто меня это заботило.

- Нет проблем, - сказала я небрежно. - Дай мне брюки, я отнесу их в прачечную.

- Действительно, Белла, все хорошо. Я сам отдам их в химчистку.

Решив не спорить дальше, я протянула руку.

- Ладно. По крайней мере, позволь мне промыть их под холодной водой и повесить.

- Да, мэм, - ответил он, протягивая мне брюки, которые я взяла и повернулась в сторону ванной.

- Тогда говори - да, мэм, мисс Свон, - произнесла я, когда собралась уходить.

Я слышала, как он смеялся, когда открыла кран в ванной, чтобы промыть его брюки. Я немного помучилась с его пятном, но не достигла больших успехов, поэтому просто решила позволить ему отнести их в химчистку. Я застыла у раковины из чувства вины, что было, казалось, глупо, так как он был не так расстроен, как я, из-за винного инцидента.

Я закрыла кран, перебросила брюки через карниз для ванной и тут услышала громкий стук, словно что-то упало к моим ногам.

Я нагнулась и подняла открывшийся бумажник Эдварда; его водительские права были видны через прозрачный кармашек на внутренней стороне. Я знала, что не должна, но не могла не заглянуть. Он не улыбался на фотографии, но и не хмурился. Он был таким... задумчивым. И невероятно красивым.

Вздохнув, я уже хотела закрыть его, когда зацепилась взглядом за кое-что прямо посреди удостоверения.

Его день рождения.

Который будет завтра.

Быстро пробежав глазами, я проверила дату, а затем запомнила его адрес. Потому что не могла оставить это незамеченным. Особенно, когда была уверена, что он говорил, что у него нет никаких планов на выходные.

Я положила его бумажник обратно в брюки и пошла в гостиную, где Роуз, видимо, просвещала Эдварда, что эпизод с пролитым вином был не единичным случаем.

- Это просто Белла, - говорила она. - Ты научишься игнорировать это через некоторое время.

- Не думаю, что смогу игнорировать Беллу, независимо от того, что она случайно прольет на меня, - ответил он. - Может, в следующий раз это будет томатный соус. Или заправка для салата. Это делает мою жизнь интересной.

- Я собираюсь проверить готов ли ужин, - объявила я, не желая слышать дальнейших обсуждений моей неуклюжести.

- Могу я помочь? - спросил Эдвард. - Я могу... что-нибудь порезать? Или еще лучше, стоять рядом и подбадривать, пока ты что-нибудь нарезаешь. Мне нравится использовать свои сильные стороны.

- Все в порядке, - ответила я, захватив свое вино и направляясь на кухню. - Осталось не так много сделать. Оставайтесь там, отдыхайте и продолжайте обсуждать меня и мои недостатки.

- Не волнуйся, Белла, - утешил меня Эмметт. - Просто продолжай готовить так, как ты это делаешь, и можешь проливать на меня все, что захочешь.

- Я это запомню, - сказала я, открывая дверцу духовки и вынимая ягненка.

Я была благодарна за небольшой перерыв от повышенного внимания, и теперь могла дышать свободнее. Все, казалось бы, наладилось, но я чувствовала тяжесть в груди, а плечи сдавило от напряжения. Вероятно, я отношусь к этому слишком серьезно. Я налила себе еще вина и сделала большой глоток, надеясь, что это сможет меня расслабить. И что больше я ничего не пролью.

Я старалась не обращать внимания на разговор, доносившийся из гостиной, и это было не такой уж сложной задачей. Когда я готовила, для меня ничего не существовало. Я нарезала ягненка, красиво разложила хлеб, затем выложила фасоль и картофель. Я поставила все это на барную стойку между кухней и гостиной, поскольку четыре тарелки, бокалы, и столовое серебро – вот все, что может поместиться на мой маленький обеденный стол.

- Обед подан! - крикнула я из кухни. - Мне бы хотелось, чтобы у меня был колокольчик к обеду, как у Мамушки в «Унесенных ветром», но вам придется обойтись моим изящным криком из кухни.

После того как мы все уселись и начали есть, разговор и вино потекли легко и непринужденно. Эдвард любезно отозвался о вине, что принесли Роуз и Эмметт и, казалось, был особенно впечатлен хлебом с розмарином, который я испекла. Эмметт ел с аппетитом, как обычно, а Роуз потчевала нас рассказами о буднях скорой помощи в госпитале Mount Sinai. Она, кажется, почувствовала симпатию к Эдварду, но это могло быть, потому что он смеялся над ее шутками. Или, может быть, потому что Эмметт пинал ее ногой под столом. Трудно сказать.

Все это было очень цивилизованно и приятно, и... весело. Таким образом, все мои волнения и тревоги, что вечер может стать катастрофой, были напрасны. Я старалась по большей части заниматься едой, боясь, что опять скажу что-нибудь глупое. Я немного расслабилась только после десерта, - вишневого пирога со свежими сливками - когда мы сидели в гостиной, говорили и приканчивали еще одну бутылку вина.

- Ты была тихой за ужином, - заметил Эдвард, когда собрался уходить сразу после полуночи. Он был одет в испорченные брюки, которые были уже практически сухие, и уносил с собой оставшийся хлеб с розмарином. Роуз и Эмметт ушли минутой ранее, поэтому мы были одни в моей прихожей.

Я пожала плечами, не желая объяснять, что пыталась молчать, боясь своей неуклюжести, что само по себе было стыдно. Это был замкнутый круг разочарования.

- Так значит, у тебя нет никаких планов на оставшуюся часть уик-энда? - спросила я, стараясь, чтобы голос звучал непринужденно.

- Если вычисления и сложные математические расчёты не считать планами, то нет. А что?

- Да так, - ответила я. - Просто беспокоюсь, что задержала тебя так поздно, а у тебя, может, были планы на завтра.

- Нет, ничего, кроме работы. У меня важная встреча в понедельник, так что мне нужно к ней подготовиться.

- Хорошо, - сказал я, молча обдумывая план на следующий день. - Спасибо, что пришел в гости. Мне было весело.

- Как и мне. Я очень рад, что ты пригласила меня.

- Обещаю, что ничего не пролью на тебя в следующий раз.

Он выглядел немного смущенным.

- О... в следующий раз?

- Ты должен убедиться, что твой специалист по химчистке не будет слишком груб с брюками, - выпалила я в панике. - Я ненавижу, когда они так себя ведут с брюками. Это несправедливо по отношению к брюкам.

- Я напомню ему, чтобы был осторожнее, - проговорил Эдвард.

Мы не отводили глаз друг от друга в течение нескольких секунд.

- Хорошо, - я, наконец, кивнула. – Просто я забочусь о твоих брюках.

- Я тоже. - Он неуверенно улыбнулся мне. - До свидания, Белла.

- Пока.

Брючно-безбрючные отношения в прощании были совсем не к месту.

Даже бабочки у меня в животе ощущали досаду. Либо так, либо они тоже имели бабочек в своих животах.

Позже, когда я рылась в моих ящиках в поисках пижамы, то увидела, что тренировочные брюки, которые носил Эдвард, лежат аккуратно сложенные поверх моего комода.

И дразнят меня.

Я хотела их надеть. Ужасно хотела. Но не хотела быть ненормальной сталкершей. Так что я продолжила копаться в своих ящиках, но, несмотря на множество забавных и милых пижам, ничего не пришлось мне по душе.

Кроме тренировочных брюк. Которые Эдвард носил весь вечер.

Пижамы вызывали неуверенность в будущем, поэтому я схватила тренировочные штаны, накинула их, следом за ними белую футболку, и залезла в постель. Это было очень добросовестно для меня - надеть их в кровать, аргументировала я для себя. Они уже были грязными, и таким образом я сэкономлю воду, загрязняя меньше белья.

Кроме того, часть Эдварда была в этих штанах. Часть, с которой я никогда не буду, вероятно, так близка, как в этот момент. Часть, которая, скорее всего, останется тайной, но подозреваю, может сыграть главную роль в моем «одиноком» обозримом будущем.

Учитывая этот факт, теперь я думала о том, что та часть штанов, которая касалась его, теперь касается меня. Это был почти как тренировочноштанный секс.

Между размышлениями о том, что тренировочные штаны скучают по Эдварду, и им нравилось быть ближе к нему так же, как и мне, и как распланировать следующий день, прошло довольно много времени, прежде чем я заснула.