Глава 23 - Долгожданная встреча. Часть 2

В предыдущей части:

– Паттинсон, ты знаешь, что ты грязный извращенец? – крикнула я ему вслед.

– Чья бы корова мычала, Свон! – прокричал он на всю квартиру и громко хлопнул входной дверью.

Я буду скучать по этому чокнутому.

---

EPOV

Я маршировал туда-сюда перед дверью. Сердце внутри гремело чертовым тараном, угрожая вырваться наружу.

Она уже должна быть здесь. Самолет прилетел около часа назад. Где ее носит?

Поздно ночью Белла позвонила и сказала, что едет. С этой минуты сердце трепыхалось так, словно я, блин, только что вернулся с забега на длинную дистанцию. Я почти не спал, ничего не ел, а три часа назад – с тех пор, как мы приземлились в Сиэтле, – обнаружил, что не могу сидеть. Ладони судорожно подергивались, и я все продолжал протаптывать тропинку в прихожей гостиничного номера.

Заставив себя остановиться, я сделал несколько глубоких вдохов.

Это было зря.

Потому что, я вдруг услышал выносящий мозг шум. Раздражающее жужжание, которое до этого, благодаря отчаянию, мне удавалось успешно блокировать, теперь хлынуло ко мне в голову потоком промышленных отходов.

– И тут ОНА говорит: «Кто, по-твоему, выиграет битву? Иси или Джон Майер?» И Я, такая, ну, типа: «Иси, конечно!» А она, типа: «Ну-ну, Иси даже не напрягается, а Майер, типа, все время занимается». И я ей: «Еще бы, да этот Майер вообще продал яйца за вагину, поди еще и подсчитывает все калории в бурде, которую ест. Прямо как БАБА какая-то… А Иси хоть раздолбай, но тело у него полюбому офигенное. Я вчера вечерком видела мельком, когда он рубашку свою для массажа стянул. Ведь от этого зрелища я и уронила масло! Такая, себе думаю: «КААААК? Как он умудряется так выглядеть?» Короче, я ей говорю: «Ну-ну, подруга, Иси при любом макаре обскачет Майера». И она такая: «Да прям». А я: «Да в легкую». А она: «Майер любым макаром надерет Иси задницу». И я, типа: «Ну да, ага, разве что волосы начнет ему выдирать, да царапаться».

– БРИ!

Капец, я произнес это намного громче, чем собирался. Она в шоке уставилась на меня.
Проведя рукой по волосам, я вздохнул.

– Извини. Слушай, я волнуюсь за Беллу. Она уже должна была приехать. Ты не могла бы спуститься на ресепшн и посмотреть, нет ли ее там?

Она посмотрела на меня так, словно я говорил на другом языке.

– Эм… конечно. Ты ведь знаешь, что Элис тоже приедет?

Я уставился на нее. Блять, ты что, издеваешься?

– Когда это решили?

– Э-э… вчера ночью.

Я простонал. Будто мало я нервных клеток потерял в ожидании Беллы, теперь еще и с сеструхой придется договариваться. Клево, аж пиздец!

– Бри, и когда ты планировала мне об этом сказать? – пощипывая переносицу и скрипя зубами, резко спросил я. – Хотела подождать, пока Элис не заявится сюда и не подаст мне мои собственные яйца на обед? Это, по-твоему, был бы подходящий момент? – мой голос становился все громче, но мне было плевать. – Бри, может тебе стоит поменьше рассказывать мне о том, какие там у Майера в загашнике есть макары, да побольше о том, что я действительно ДОЛЖЕН знать. Например, о том, что СЕГОДНЯ ПРИЕДЕТ МОЯ СЕСТРА! Как думаешь, можно это, блять, как-нибудь устроить?

Она погрустнела и уставилась на свои туфли, заерзав от смущения на месте.

– Э… конечно, Иси. Прости. Э-э… Пойду-ка я поищу Беллу. О, и еще, «любым макаром» – значит «по-любому». Тут не имеется в виду какой-то конкретный макар.

Я ошалело посмотрел на нее, и Бри быстро покинула помещение, прикрыв за собой дверь.

–Дерьмо, – тихо буркнул я, уперев руки в бока и качая головой. Пипец, я уже начинаю злиться.

– Итак, скажи мне, моя маленькая луковичная тарталеточка, ты всегда был таким говнюком, или это так, временный прилив сволочизма?

Обернувшись, я со злостью посмотрел на Эммета, который расселся в кресле, привалившись к спинке и сложив руки за головой. Он подмигнул мне, видимо, специально напрашиваясь, чтобы я двинул ему в челюсть. Ладони в предвкушении сжались в кулаки.

– Ну, давай, безешечка моя, – подначивал он. – Не могу и дня прожить без баночки с суточной дозой отбивания твоего нежного тельца.

– Черт тебя дери, не начинай, Эммет, – предупредил я. – Только не сегодня.
Ощутив привычную волну ярости, которая начала окутывать тело, я снова начал мерить шагами комнату.

Эммет встал и, подойдя ко мне, сложил руки на груди, невозмутимо пялясь на меня.

– Серьезно, как ты планируешь скоротать время до приезда Белла? Ты хоть подрочил утром?

–Да.

– Сколько раз?

Меня передернуло.

– С какой целью интересуешься? Ты получаешь какое-то извращенное удовольствие, болтая о моих мастурбационных пристрастиях?

– Эдвард, – назидательным врачебным тоном заговорил он, – с тех пор, как я начал с тобой работать, тебе полегчало или как?

Остановившись, я уставился на него.

– Вроде как да, – неохотно промямлил я.

– Тогда, как думаешь, МОЖЕТ БЫТЬ, я, черт побери, знаю, что делаю, когда лезу разбираться в твоих проблемах?

Я неопределенно пожал плечами.

– Может быть.

Господи Иисусе, Каллен, может, перестанешь вести себя как пятилетний?

Эмметт хлопнул меня по макушке.

– АЙ!

– Тогда, сучка этакая, нечего теперь пытаться от меня отделаться. Отвечай, сколько раз ты сегодня дергал свой инструмент?

Вздохнув, я потер глаза.

–Четыре, у тебя всё?

Он негромко присвистнул.

– Бог мой. Четыре? Черт, когда же ты успел целых четыре раза осквернить себя?

Я закатил глаза.

– У меня было полно времени.

– Когда? – потребовал он.

– О, твою бабушку, Эммет, – я сердито посчитал на пальцах. – Один раз утром, в душе, один в самолете, и два раза с тех пор, как мы приехали. Вот. Четыре. Удовлетворен?

Он почесал у себя за шеей.

– А ты, судя по всему, нет, маленький членистый монстр. Четыре раза, а ты до сих пор напряжен? Боже, да если бы я финишировал четыре раза за одно утро, то размяк бы так, что ты бы сейчас уже намазывал меня на хлеб. Но с тобой иначе. Хм. Можно попробовать кое-что еще.

Из ушей пошел пар, и я остановился.

– То есть?

Он злорадно уставился на меня.

– Итак, для начала, моя сладкая булочка, смени-ка тон, иначе выпишу тебе хорошего пинка под зад.

Сделав глубокий вдох, я постарался успокоиться. Обязательно нужно собрать себя в кучу, если, конечно, я не хочу совсем расклеиться к приезду Беллы.

Давай, Каллен! Будь смиренен перед лицом рока.

– Прости, – тихо буркнул я, взглянув на не предвещавшее ничего хорошего лицо Эммета.

Он грубо схватил меня за руку и потянул к дивану.

– Я тебя прощаю, принцесса лютиков, но приложи, пожалуйста, мать твою, децл побольше усилий! Без твоего желания у меня ничего не выйдет, сечёшь? – Он отпустил меня и снова уселся в кресло, жестом указав мне на диван. – Итак, укладывайся поудобнее, мой ароматный горошек. Попробуем вымедитировать из тебя немножко этого сраного сумасбродства.

Плюхнувшись на диван, я закинул ноги на подлокотник, закрыл глаза и постарался дышать ровно.

Эммет уже применял на мне медитацию. Но, по-моему, все прошло не так, как он планировал. Меня сморило в сон, причем это была отнюдь не легкая дрема. Я провалился глубоко в недра подсознания и проснулся только после того, как Эммет плеснул мне в лицо ледяной водой. Придурок.

Но сейчас я был напряжен сильнее, чем гребаные пружины в гребаных швейцарских часах. Черта с два я засну сегодня. Разве только меня хлороформом накачают или человека этак четыре накостыляют мне по тыкве.

Спокойный, низкий голос Эммета перебил мои мысли.

– Итак, теперь расслабься. Сосредоточься на дыхании… вот так. Дыши медленно и ровно, вдыхай через нос, выдыхай через рот. Почувствуй, как твое тело постепенно расслабляется, мускул за мускулом… напряжение уходит… тебе спокойно и уютно.

Слушая голос Эммета, я начал ощущать, как тревога отступает, пульс выравнивается, а
неразумный порыв что-нибудь разбить – в частности, лицо Эмметту – становится слабее.

– А теперь, Эдвард… Я хочу, чтобы ты продумал, как будешь сегодня себя вести… Какие эмоции испытаешь, когда снова увидишь Беллу.

Пульс тут же взлетел, глухо и болезненно застучав в груди. Вдобавок, желудок скрутило от ощущения чувства вины.

– Так, а теперь, дыши… успокойся… несмотря на все эмоции… не теряй голову.

Я восстановил дыхание, медленно развязывая образовавшиеся внутри путы эмоций. Наконец, они полностью рассосались.

– Хорошо… вот так… ты контролируешь эмоции… не они тебя.

Немало удивляясь тому, что мне действительно стало лучше, я сконцентрировался на ритмичном движении вздымающейся от дыхания груди.

Безумец пребывал в моей голове так много лет, что я не помнил ни одной секунды, когда бы его там не было. Но после происшествия с Джеймсом, я справлялся с ним успешнее, чем когда-либо.

И все же, я постоянно чувствовал, что он там, прячется по темным углам подсознания и ищет брешь в моем самоконтроле, чтобы высунуть оттуда свою мерзкую физиономию и, пользуясь моментом, выйти на свободу. Но прямо здесь и сейчас, целенаправленно сдерживая эмоции, я не ощущал и намека на его присутствие. Я был один. Злорадный голос не звучал в голове. Это давало такое ощущение свободы, что, казалось, я сейчас взорвусь от радости.

– Теперь, Эдвард, я хочу, чтобы ты подумал о том, что будешь сегодня делать, когда, наконец-то, увидишь Беллу. Я хочу, чтобы ты четко представил, как тебе удается контролировать себя… ради нее… как ты даешь ей то, что она хочет… как говоришь слова, которые ей необходимо услышать.

Вдруг кто-то негромко постучал в дверь. Я распахнул глаза.

Это она. Я знаю, это она. Я чувствую ее даже сквозь деревянную дверь.

Черт! Безумец вернулся. Завладев моими эмоциями и переживаниями, он обратил их в силу. Пульс удвоился, и это принесло ему радость.

Я сел, широко раскрытыми глазами уставившись на Эммета. От перевозбуждения сердце билось так, словно я вот-вот умру.

– Эдвард, – предупредил он. – Черт побери, возьми себя в руки, ладно? Сохраняй спокойствие.

Я вскочил с дивана и практически подлетел к двери.

Неистово вцепившись в дверную ручку, я почувствовал, как на плечо легла мясистая лапа Эммета. Он развернул меня к себе лицом.

– Эдвард, – настойчиво проговорил Эммет. – Ты не откроешь эту чертову дверь, пока не сделаешь глубокий вдох и не сосчитаешь до десяти, ясно?

Стиснув зубы, я подавил желание отбросить его в сторону и сорвать дверь с петель. Вместо этого я закрыл глаза и, концентрируясь на дыхании, медленно сосчитал до десяти.
Все это время Эммет внимательно наблюдал за мной.

– Хорошо, – проговорил он, когда я открыл глаза. – А теперь, не теряй самоконтроля, отрой дверь и, ради всего святого, не кончи в штаны.

Подмигнув, он ушел в гостиную.

Сделав еще один вдох, я стиснул ручку и, так плавно, как только мог, отрыл дверь. А затем перестал дышать.

Там была она. Стояла спиной ко мне, но, услышав, как открылась дверь, повернулась. Ее волосы рассыпались по плечам, а запах достиг меня, обвеяв ласкающей волной. Она посмотрела мне в глаза, и у меня сперло дыхание.

– Белла, – прошептал я, набрав воздуха в заледеневшие легкие.

– Привет, – неуверенно ответила она, закусив губу и избегая моего взгляда.

Господи, она была еще красивее, чем я помнил.

Все тело трепетало от ее присутствия. В венах чувствовалось покалывание от пробежавшего по ним тепла. Ярость утихла. Вместо нее появилось нечто другое. Нечто более сильное и приносящее несравненно большее удовлетворение.

Рассматривая ее, я подавил стон.

Черт меня побери!

Я чувствовал себя человеком, который умер на операционном столе, но которого вернули к жизни ударом электрошока. Пришлось крепко упереться руками в бока, чтобы сдержать порыв дотронуться до ее лица. Дыхание участилось, а сердце попыталось выскочить из груди, чтобы достигнуть ее, чтобы снова заявить о своих правах на нее.

Но она не была моей. Больше не была.

– Эм… ты… эээ… – промямлил я, встряхнувшись и вернувшись к реальности. Блестящее начало, Каллен. А теперь, может быть, попробуем выговорить какую-нибудь полноценную фразу? – Эм… Привет, заходи. – Отлично сработал.

Она с опаской посмотрела на меня, и я постарался придать лицу спокойное выражение.

– Ладно.

Белла порхнула мимо меня, а я глубоко вдохнул, втягивая носом ее запах. И безвольно прошел за ней в прихожую, словно она была Крысоловом с дудочкой, а я, собственно, крысой, радостно бегущей на звук музыки.

Когда Белла зашла в гостиную, Эммет шагнул вперед и, улыбаясь, протянул ей руку.

– Привет, Белла, – невозмутимо произнес он, заграбастав ее ладонь. – Я - Эммет, служу у Эдварда Советником по Спокойствию. Весьма рад, наконец-то, познакомиться с тобой.
Белла пожала ему руку и хмыкнула себе под нос.

– Э-э… привет. Пипец, ты такой огромный!

Эммет громко расхохотался.

– Эдвард говорил, что ты забавная, но он недостаточно хорошо описал твою красоту.

Меня ударило волной ревности.

Господи, ну почему этот чувак все время играет на моих нервах? Разве он не должен помогать мне, вместо того, чтобы, мать его, издеваться?

Грубо схватив Эммета, я подтолкнул его к двери.

– Так, тебе пора. Потом поговорим.

Я распахнул перед ним дверь, и он негромко хохотнул.

– Вау! А она горячая штучка, правда?

С рычанием, я вытолкал его в прихожую.

– Не вздумай пялиться на нее своими моргалами или я тебе их повыкалываю, ложкой.

Он театрально вздохнул.

– Моя нервная яблочная конфетка, когда же ты поймешь, что я ни хрена не боюсь этого дикого неандертальца, коим ты в глубине души являешься.

– Не неандертальца, а безумца, – буркнул я, пытаясь захлопнуть дверь. Она завибрировала, ударившись о его ладонь. Толкнув дверь назад, он подмигнул мне.

– Вау, а ты реально горяч, когда ревнуешь, тебе говорили? Почти такой же милый, как тот смазливый киноактер, дружок Беллы. Может, она меня с ним познакомит, а?

– Укуси меня, – прорычал я, захлопнув дверь перед его носом и вернувшись в гостиную.

Белла повернулась ко мне лицом.

– Привет, – проговорила она, переминаясь с ноги на ногу и теребя ткань юбки.

Боже! Она была в юбке!

Взгляд скользнул вниз по ее ногам, затем снова устремился вверх. Я попытался справиться с результатами выброса гормонов. Чтобы скрыть тот факт, что твердею с каждой секундой, пока смотрю на нее, я засунул руки в карманы.

– Привет, – ответил я, стараясь не показать, что задыхаюсь от нехватки воздуха.

Мы смотрели друг на друга, не представляя, что говорить и что делать дальше. Казалось, воздух был сделан из невидимых тлеющих угольков, которые с каждым вдохом все сильнее разжигали пламя у меня внутри. Сознание лихорадочно искало слова, которые можно было бы сказать ей, чтобы дать знать о том, что я чувствую; чтобы наладить наши отношения.

Я осознавал, что мы не сможем вернуть то, что у нас было до того, как… короче, до того, как я свихнулся. Но это понимание нисколько не уменьшало порыв коснуться ее, заключить в объятия.

Ноги напряглись от того, что я пытался устоять на месте, вместо того, чтобы подойти к ней и притянуть к себе.

Я открыл рот, и она слегка подалась вперед, ожидая услышать то, что я собирался сказать. Но под ее взглядом дар речи пропал, и я захлопнул варежку. Белла вздохнула и шагнула назад, едва заметно нахмурившись.

Бог мой, Каллен, не молчи! Скажи ей что-нибудь! Хоть что-нибудь! Ты похож на гребаного Марселя Марсо!

Несмело шагнув вперед, я, запинаясь, проговорил:

– Белла… эм… я просто… мне надо сказать тебе… что…

Я замолчал. Прямо как идиот какой-то, честное слово! Я ощущал на себе ее взгляд. Она ждала, что я скажу единственное слово, которое она больше всего хотела услышать.
Одолев беспокойство, я заставил свой рот функционировать.

– Мне жаль, – просто сказал я.

Задержав дыхание, я ждал ее реакцию.

Она внимательно на меня посмотрела. Ее лицо начало слегка подрагивать.

– Тебе… жаль? – тихо переспросила она.

Это выражение ее лица я хорошо знал. Такой взгляд у нее появляется перед тем, как она взрывается как гребаный вулкан. Надо как-то смягчить удар.

– Белла, я понимаю, ты, наверное, очень злишься…

– Да ладно?! – вспыхнула она. – Эдвард, ты хоть можешь себе представить, что ты сделал со мной, когда бросил? – Она шагнула вперед и посмотрела на меня. Взгляд горел опасным огнем и резал ножом. – Думал, что так ты убережешь меня? Да ты, блять, чуть меня не УБИЛ!

– Понимаю.

– Нет, НЕ ПОНИМАЕШЬ! – свирепо закричала она. – Не понимаешь, потому что, если бы ты действительно любил меня так, как говорил, то не смог бы так со мной поступить! Просто не смог бы!

Она прижала сомкнувшиеся в кулаки ладони к бокам, и я знал, что сейчас будет. Мне было все равно. Я заслужил это. Я вынесу все, что она со мной сделает и буду благодарен лишь за то, что она здесь.

Взмахнув руками, она начала колотить меня по груди и кричать. Из ее глаз хлынули слезы.

– Как ты мог так поступить со мной? КАК? Как ты мог вот так просто бросить меня там? ТЫ БЫЛ НУЖЕН МНЕ, НО ТЫ БРОСИЛ МЕНЯ!

Она била меня, проклинала, бранила последними словами. Я же просто стоял, не двигаясь, принимая все это, вынося свою физическую боль в попытках хоть на сотую часть уменьшить ее эмоциональную.

– Прости меня, Белла, – тихо проговорил я, повторяя эти слова вновь и вновь все то время, пока она меня била. Пусть она выместит на мне злость, пусть выплеснет эмоции наружу. – Прости, Белла. Прости.

Когда она закончила, грудная клетка пульсировала от боли. Последний раз ткнув меня кулаками в грудь, она обрушилась на меня.

– Ненавижу тебя, – задыхаясь, произнесла она. – Ненавижу за то, что оставил меня.

– Знаю, – ответил я, наконец-то, осмелившись поднять руку и погладить ее волосы.
Она слегка вздрогнула, почувствовав мое прикосновение. Убрав руку, я стал просто ждать, глубоко дыша и направляя всю энергию на то, чтобы сохранять спокойствие, ради
нее.

Ее пальцы, сжатые в кулаки, постепенно разомкнулись, и теперь она просто прижимала ладони к моей груди. Закрыв глаза, я отчаянно пытался игнорировать провоцирующее тепло, исходящее от ее ладоней, которое охватило меня и мгновенно сожгло тонкую нить самоконтроля.

– Белла, – осторожно начал я. – Думаю, тебе, наверное, лучше присесть.

Она взглянула на меня. Взгляд был тяжелым, в нем был вызов.

– Почему?

Я стиснул зубы.

– Потому что, если ты так и будешь стоять здесь, прижимая ко мне ладони, я сделаю кое-что такое, о чем мы потом оба пожалеем.

Ее глаза потемнели, и она сильнее прижала ладони к моей груди.

– Белла, – предупредил я. Все мускулы напряглись, стараясь ослушаться приказа мозга не прикасаться к ней.

Она толкнула меня, сильно. Я споткнулся, отшатнувшись назад.

– Ты правда считаешь, что после всего того, через что мы прошли и что узнали друг о друге, нам будет, о чем жалеть? – язвительно поинтересовалась она. Белла снова толкнула меня, и я с глухим стуком ударился спиной о стену. Она подошла вплотную, и все мое тело загорелось желанием. Ее огонь и страсть сводили меня с ума. Белла прижалась ко мне, и, откинув голову на стену, я отчаянно боролся с всепоглощающей потребностью прижаться к ее губам и бешено целовать.

– Ты жалеешь о том, что бросил меня, Эдвард? – часто дыша, требовательно спросила она.

– Да.

Снова положив ладони мне на грудь, она грубо надавила пальцами на соски. Я сжался от боли.

– Жалеешь, что разбил мне сердце?

– Да, – прошипел я сквозь стиснутые зубы.

Ее ладони поднялись к моей шее, скользнули по пульсирующим венам и двинулись к скулам. Белла стала гладить мое лицо, а я пытался сохранить самообладание, что есть сил прижимая руки к чертовой стене и подавляя все естественные порывы. Скажу вам, это было капец как трудно, и она это знала. Я впитывал глазами ее лицо, рассматривая каждый миллиметр, а она еще раз толкнула меня, пытаясь спровоцировать.

Со злорадным восторгом Белла наблюдала, как я борюсь с электрическими импульсами от ее пальцев. Она мучила меня. Проверяла. Хотела сломать, уничтожить. Скользнув пальчиками в мои волосы, она сильно их потянула. Я стиснул зубы.

– Ты любишь меня, Эдвард? – наконец прошептала она, с тоской всматриваясь в мои глаза.

– Да, – без колебаний ответил я. Голос звучал грубо от страсти и желания.

Она провела ладонями вниз по моей груди и начала расстегивать пуговицы на рубашке.

О Господи Боже! Как, елки-палки, я должен отреагировать? Дайте мне тайм-аут для размышления!

Схватив Беллу за руки, я остановил ее. Она вперилась в меня взглядом, и нас обоих словно пронзил электрический ток. Мы с трудом дышали, и лишь негромкие вдохи и выдохи нарушали тишину комнаты.

– Белла, – прохрипел я. – Остановись.

– Почему? – отрывисто спросила она, резко отняв руки в сторону. – Потому что ты так сказал?

– Потому, что это правильно, – возразил я. – Однажды я уже накосячил. И не допущу, чтобы это повторилось.

– Эдвард! – взорвалась она и снова толкнула меня, сильно. – По-моему, я уже хлебнула сполна от твоих решений о том, что правильно, а что неправильно в наших гребаных отношениях!

Схватив мою ладонь, она притянула ее к своему лицу.

Я знал, что мне следует убрать руку, но не смог. Меня загипнотизировали ее открытый рот и язык. Высунув его, она провела им на моей ладони горящую дорожку. Снова откинувшись головой на стену, я простонал от того, как тесно стало мне в штанах.

- Теперь, – требовательно произнесла она, и от ее теплого дыхания по коже прошли волны, – мы попробуем делать все ПО-МОЕМУ.

У меня сперло дыхание, когда она обхватила ртом мой указательный палец, лаская его круговыми движениями языка и доводя меня до умопомрачения. Колени подогнулись, и я тяжело привалился к стене.

– О Господи, Белла, да! – стонал я, теперь даже не делая вид, будто меня волнует чертов самоконтроль. – Соси его. О, черт побери, да!.

Ее горячий рот окутал мой палец, то вбирая его внутрь, то выпуская наружу. С каждым движением Белла сосала все ожесточеннее. Затем провела вдоль пальца зубами, и я больше не смог сдерживаться...

---

Наконец-то, долгожданная встреча! Как вам такое примирение? Здорово же! Без лишних слов, сразу к делу... Или так они все только усложнят? А может быть, тут что-то не так? Рады будем вашим предположениям и впечатлениям на ФОРУМЕ!!!

Перевод: Irenekitty
Редактура: Chocolate_Baby