Белла

- Я сожалею об этом, Белла, - приносила извинения миссис Ньютон, в сотый раз поправляя свой макияж в отражении одной из металлических полок у стены.
Я просто пожала плечами, уже смирившись с фактом, что не буду дома, по крайней мере, в течение еще трех часов. Ньютоны были всегда открыты допоздна в будние дни, но обычно я могла уходить, потому что дела шли медленно. Миссис Ньютон и миссис Стэнли собирались на ужин этим вечером, и мистер Ньютон шел с ними, оставляя Майка, Тайлера и меня отвечать за магазин, пока они не вернутся приблизительно в девять или около того. Они обещали не опоздать, но согласно Майку, это обычно означало, что они уйдут, по крайней мере, на час позже, чем думали, и я почти видела, как его лицо светилось ликованием от этой мысли. Он все еще пытался использовать любой шанс, который имел.
Это был первый раз, когда я видела Тайлера с тех пор, как Эрик умер в складском помещении. Официальная версия гласила, что Эрик упал с лестницы и разбил голову о полку. Я была уверена, что Тайлер верил этому, но теперь он редко бывал у Ньютонов. Думаю, что Майк едва заметил отсутствие Эрика, но Тайлер был более поражен этим. Несмотря на то, что по жизни он его вел лишь член, Тайлер был хорошим парнем, и он все еще оплакивал своего друга.
- Я не пробуду там больше нескольких часов, - обещала миссис Ньютон, быстро нанося на свои уже накрашенные ресницы еще один слой туши. - И я прослежу, чтобы это вошло в твою зарплату …
Для Ньютонов мир вращался вокруг денег, заметила я со вздохом. Я фактически не знала, для чего экономила деньги — я не тратила все на художественные принадлежности и не планировала съезжать в скором времени. Чарли нуждался в ком-то, чтобы заботиться о нем, и я была более чем счастлива делать это.
Мистер Ньютон появился в дверном проеме магазина в темном костюме, его светлые волосы были склеены, как и у Майка. Он был похож на модель в каталоге одежды — симпатичный мужчина с бездеятельным разумом. В этом отношении миссис Ньютон носила брюки*.
- Пока, ребята! Ведите себя хорошо, - крикнула миссис Ньютон, спеша к двери за своим мужем и оставляя Майка, Тайлера и меня одних в течение вечера. Оказалось, что дела шли еще медленнее, чем «медленно». «Мертвый» был бы более подходящим словом.
Я думала, что это будет ночь отражения всевозможных приглашений на свидание с Майком, но он был странно угрюм этим вечером. Я полагала, что это было влияние Тайлера — он вообще едва улыбнулся, но принес колоду карт, и мы провели больше двух часов, играя в покер и едва разговаривая друг с другом. Оба в игре были любителями— играли в нее не часто, а меня учил играть Билли. Никто из резервации не играл с ним, потому что он был слишком ловким игроком в карты. К концу нашей игры я выиграла больше сорока долларов, а они оба спустили все карманные деньги этой недели.
- Проклятье, Белла, ты хороша, - размышлял Майк, устало опустив голову в ладони, а локтями упершись в прилавок передо мной. Тайлер играл с одним из крючков из пачки, наблюдая, как оранжевый свет отражается под кривыми углами от поверхности металла.
- Я училась у мастера, - пробормотала я. Я поднялась со своего табурета и теперь сидела со скрещенными ногами там же, где Розали сидела несколько дней назад, спиной к стене. За более чем час у нас не было ни одного клиента. Я вздохнула, а мои мысли вернулись назад к Билли и Джейкобу. Отношения Чарли и Билли были напряженными, но, по крайней мере, они все еще разговаривали. Билли никогда не приходил к нам, когда я была дома, а Чарли никогда не упоминал Джейка. Я знала, что он еще не уехал в Вашингтон, чтобы пойти на ту работу, но он и не приезжал, чтобы увидеться со мной. Чарли, вероятно, убил бы его, засудил— я никогда не видела Чарли таким разъяренным, когда он выталкивал Джейка за дверь.
- Эй, Майк, - сказал Тайлер. - Ты знаешь, у нас не было клиента уже как будто … вечность?
- Мама сказала, что дела будут медленными, - напомнил Майк.
- Она сказала медленным, а не мертвым, - пробормотала я.
- Белла права, - согласился Тайлер. - Так или иначе, Сверхъестественное начнется через пять минут.
- Думаю, мы могли бы запереть …
- Правильно. - Я спрыгнула с прилавка, хватая свою сумку. – Тогда я ушла.
- Увидимся, - крикнули оба, рассеянно махая, пока Майк извлекал ключи и начал запираться. Тайлер вероятно оставался на ночь — это была единственная причина, которую я смогла придумать, чтобы объяснить, почему он охотно оставался в магазине так долго. Я скользнула в пальто и вышла на улицу, спокойно вздыхая, когда начал лить дождь.
Я начала быстро и спокойно идти через улицы к своему району, игнорируя других пешеходов и те немногие автомобили, которые проезжали по дороге. Окраины города были обычно тихи в это время. Я повернула за угол предпоследней улицы, и мое сердце сделало фантастический прыжок кувырком в груди, когда я заметила кого-то, прислонившегося к стене одного из зданий вдоль пути, по которому я шла. Он небрежно наклонился к кирпичу, свободно скрестив руки на груди. Я подумала, что возможно это Эдвард, ждущий меня, но когда я подошла ближе, поняла, что вообще его не знаю — но он увидел, что я смотрела на него, и теперь уставился на меня с любопытством, оценивающе. Он едва ли был намного старше меня, но его одежда была темной, грубой, а его немного желтоватые зубы мерцали в уличном свете.
- В такой час ты уже должна быть в кровати, разве не так, дорогая? - усмехнулся он. Его глаза последовали за мной, пока я проходила мимо. Я опустила голову, скрываясь позади занавеса темных волос и игнорируя его комментарий. Сердце начало биться в груди быстрее, и я попыталась ускорить шаг, не делая это очевидным.
- Эй! Ты куда собралась? - Теперь я слышала его шаги, громкие, даже громче моего собственного испуганного сердцебиения. - Не будь такой …
Тяжелая рука упала на мое плечо, и я подскочила. Мой рот открылся в тихом крике, когда другая грязная, потная рука зажала его.
- А теперь, тсс, дорогая, - напевал мне в ухо неприятный, режущий голос. Меня просто заморозило от страха, когда рука на моем плече начала скатываться с него по передней части моего жакета. Рука на моем рте прижимала меня, а мощный поток запаха алкоголя и папиросного дыма затопил ноздри. Он начал расстегивать мой жакет, и я попыталась бороться с его рукой, отталкивая ее своими холодными, липкими ладонями, но он развернул меня, грубо толкая к кирпичной стене. Я хныкнула от боли, а он втолкнул свое колено между моих ног; его горячее, прогорклое дыхание заставило меня захотеть вставить ему кляп.
Он поймал мои запястья и пихнул их к моему рту одной рукой, в то время как другой рвал мой жакет, тихо смеясь вполголоса.
Он потянулся к воротнику моего свитера, когда его голова внезапно запрокинулась назад, и громкий звучный хруст отразился во внезапной тишине. Сердце замерло в груди, когда кровь начала просачиваться из его рта, распространяясь по губам устойчивым, темно-красным потоком. Я подавила крик и перевела глаза от его безжизненного лица в глаза своего спасителя.
- Эдвард, - задыхалась я. Слезы уже застилали мой взор, когда человека внезапно оторвали от меня. Я услышала глухой стук где-то около нас, но не отвела взгляда от его лица. Уличный свет странно отражался от его кожи, его темных глаз, почти пылающих своей краснотой. Его челюсть была сжата.
Он схватил меня быстрее, чем я успела подготовиться, и земля исчезла у меня из-под ног.
- Держись, - проинструктировал он низким и контролируемым голосом. Он с легкостью закинул меня к себе на спину, ожидая только секунду, пока я оберну свои руки вокруг его груди, а ноги вокруг талии, прежде чем побежать вперед.
Он летел по улицам, как пуля. Я не могла закрыть глаза, их жалили порывы воздуха, ударяющие мне в лицо, а живот охватила тошнота. Медленно я позволила своей голове уткнуться в его шею. Паника начала спадать почти мгновенно, стоило мне только вдохнуть восхитительный, очаровательный аромат его кожи, концентрируясь на медленных сокращениях его мускулов и даже на его дыхании.
В безопасности.
Он остановился так же внезапно, как и начал бежать, и прежде, чем я смогла успокоить свой желудок, он скинул меня со спины и поставил перед собой. Я споткнулась, голова кружилась, и он поймал меня, более нежно на сей раз.
- Тебе нужно зайти внутрь, - резко сказал он.
- Но … - Мой голос был задушенным и хриплым.
- Иди, Белла. - Это прозвучало, как мягкая угроза, и я не сомневалась, что он вынудил бы меня силой зайти туда, если бы я не пошла сама. Я повиновалась. Споткнувшись у подъезда, я возилась в своем порванном жакете в поисках ключей. Эдвард исчез, и я сунула ключи в замок, глубоко вздыхая, пытаясь стабилизировать себя. Мне пришло в голову, что я, должно быть, в полном беспорядке, и что Чарли начнет трястись надо мной, требуя, чтобы я рассказала, что случилось. Я не думала, что смогла бы иметь с этим дело прямо сейчас.
Я скользнула в дверь, щелчком осторожно закрывая ее позади себя.
- Это ты, Беллз? - позвал Чарли из гостиной. Раздалось несколько восклицаний, и я поняла, что он смотрит игру.
- Да, пап, - ответила я, вынуждая свой голос быть настолько устойчивым, насколько это возможно. - Ты ужинал?
- Мм, да … я был у Билли, - неловко сказал он.
- Хорошо, - я глубоко вздохнула. Руки дрожали, пока я засовывала ключи обратно в карман. - Я собираюсь лечь спать сейчас, хорошо?
- Хорошо, Беллз. Спокойной ночи.
- Тебе тоже.
Я поспешила к лестнице, толкая себя вверх шаг за шагом и трясущимися руками открывая дверь своей спальни. Защелкнув ее за собой, я сползла кучей на пол. Зубы начали стучать, когда тихие слезы потекли вниз по моему лицу, покрывая взор пеленой. Дрожащими пальцами я сорвала с себя порванный жакет и в отвращении бросила его на пол. Я притянула колени к груди, дрожа, когда холод начал ползти по моей коже, но я слишком устала, чтобы подойти к шкафу и достать другой.
Оскорбление, порванный предмет одежды, казалось, искоса смотрел на меня с пола, и я сердито уставилась на него, нетерпеливо смахивая слезы с глаз. Паника, которую предотвратил Эдвард, начала просачиваться в мою кожу, и запах прогорклого дыхания человека, казалось, сползал по каждому дюйму моего тела там, где, как я предполагала, прошли его руки.
- Черт, Белла!
Подскочив, я подняла глаза и увидела, как Эдвард стремительно пролез в мое окно. Его бронзовые волосы склеились от дождя. Он почти тут же оказался около меня, сгребая в свои холодные объятия.
В безопасности.
Я не понимала, куда он нес меня, пока он не усадил меня на крышку туалета в моей ванной и не начал щелкать выключателем душа, вращая ручку к более теплой температуре.
- Розали! - прошипел он.
Я подскочила, когда высокая блондинка появилась у двери; ее брови сдвинулись в хмуром взгляде, пока она смотрела на меня, дрожащую на туалете. Мои зубы все еще стучали громче шума воды.
Эдвард вышел из комнаты, а Розали аккуратно подняла меня, спросив мягким голосом:
- Ты можешь стоять, Белла?
Я молчаливо кивнула. Она позволила мне идти, но помогла снять одежду. Я ступила в душ, вздрагивая, когда горячая, обжигающая вода полилась на мои плечи и голову. Я схватила кусок мыла и представила, что вычищаю каждый след его дыхания, его рук, его запаха от своего тела, отмывая каждую поверхность, пока не отшелушила почти всю кожу.
Розали оставила для меня на туалете чистые спортивные штаны и футболку, и я тихо скользнула в них, больше не дрожа. Эдвард сидел в кресле-качалке, когда я, наконец, появилась. Его темно-красные глаза впивались взглядом в потолок, а руки твердо сжали подлокотники кресла.
Он не посмотрел на меня, когда дверь ванной защелкнулась, закрываясь, и я осталась стоять, где была, чувствуя себя неуклюже.
Он спас мою жизнь.
Я не знала, что сказать ему. "Спасибо" казалось неадекватным, но это была единственная вещь, о которой я могла думать и которая имела хоть какой-то смысл. Чувство облегчения, которое я почувствовала, когда увидела, что он стоит там, и поняла, что я в безопасности, было подавляющим. Я не понимала ничего из этого — он убивал людей так же легко, как щелкал запястьем, и все же … он спас меня.
- Спасибо, - пробормотала я.
Он зашипел, все еще впиваясь взглядом в потолок.
Я ждала в течение долгого, нервного момента, но он ничего не говорил, его лицо было все еще суровым.
- Эдвард? – неуверенно спросила я.
Его глаза метнулись к моим, их темные глубины были полны ярости. Мой сердечный ритм начал ускоряться в груди, но я не отодвинулась от двери.
- Какого хрена ты делала на улице в этот час? - потребовал он тихим, контролируемым голосом.
Я вздрогнула.
- Я — я работала …. - Я глубоко вздохнула. - Миссис Ньютон попросила, чтобы я поработала допоздна.
- Белла, ты когда-нибудь говоришь «нет»?
- Прости? – Я моргнула, внезапно рассердившись. - Я вполне способна сказать «нет», Эдвард!
Он фыркнул.
- Ты позволяла Джейкобу производить беспорядок в своей жизни в течение многих лет, и ты никогда не говорила ему «нет».
- Так вот мы о чем? – Я отошла от двери; теперь мое собственное лицо было полно ярости. Кем он себя возомнил, черт возьми? Он заставил это прозвучать так, будто я … будто я хотела, чтобы тот человек изнасиловал меня, будто я хотела, чтобы Джейк ударил меня.
Эдвард насмехался надо мной.
- Ты все еще вернулась бы к нему, не так ли, Белла? У меня столетия опыта наблюдения таких оскорбительных отношений, и ты ползком пойдешь к нему назад, как только подумаешь, что я не стану причинять ему боль, правильно, Белла?
Я ударила бы его, если бы не была уверена, что сломаю кулак в процессе. Столетия опыта нельзя было сравнивать с тем, что я знала, что между мной и Джейкобом все кончено. Я не могла вернуться к нему, никогда, и я не стану. Джейкоб, которого я любила, ушел — если он и существовал когда-либо — и то, что я чувствовала, не было достаточно сильным, чтобы терпеть наши отношения. Где-то вдоль линии появился разлом. Эдвард был только катализатором.
- Нет, - тихо сказала я, качая головой. - У меня больше чувства собственного достоинства.
Я не знаю, почему я хотела, чтобы он поверил мне, но я просто нуждалась в этом.
Эдвард продолжал глумиться надо мной, совершенно очевидно сомневаясь относительно моих слов.
- И ты можешь просто забыть, что любишь его?
Мой голос окреп:
- Джейкоба, которого я любила, больше не существует.
- И ты обвиняешь меня? - продолжал Эдвард высокомерно. Он думал, что все вычислил в своей голове, но он ничего не знал обо мне.
- Нет. - Я начала шагать. - Джейк хотел делать то, что он делает. Ты не заставлял его.
- Таким образом, ты обвиняешь себя, - мягко закончил Эдвард. В его голосе не было презрения, и он заставил меня почувствовать себя уязвимой, так, будто он знал все мои тайны. Я не ответила ему, он и так уже знал это.
- Почему ты спас меня? – резко спросила я. Я повернулась к нему, наблюдая за его лицом, пока он обдумывал мой вопрос.
- Было бы лучше, если бы я оставил тебя там? - возразил он.
- Ответь на вопрос. - Я отказывалась быть сдержанной.
Он уставился на меня с каменным выражением лица, но оно не испугало меня. Он не понимал, как я чувствовала себя рядом с ним — я не могла объяснить это даже самой себе, но это было чем угодно, только не страхом. Он начал понимать, что я не намерена отступать, и я буквально видела, как работал его разум, придумывая ответ, который удержит его тайны и удовлетворит мое любопытство одновременно.
- Ответное действие, - сказал он, наконец.
- Ответное действие? - повторила я сердито. Он мог по крайней мере сказать что-то более вероятное, но это … это было оскорбительным. - Ответное действие должно было убить нас обоих — ты - ты, помнишь?
Я снова начала вышагивать, я часто делала так, когда была расстроена. Я чувствовала нечитабельный пристальный взгляд Эдварда на своей спине, пока поворачивалась.
- Ты убил Эрика, Эдвард — какого черта ты не можешь убить меня?
- Я не знаю, - холодно сказал он.
- Прекрати лгать мне! - почти заорала я на него. – Просто один раз, пожалуйста, скажи мне правду.
Я ждала. Проносилась секунда за секундой, но он просто смотрел на меня; его челюсть была сжата, а рот полон молчания. Я почти застонала от расстройства, когда слезы наполнили мои глаза, и я снова начала шагать, чтобы скрыть их от него.
Но внезапно его пальцы обвились вокруг моего запястья, разворачивая меня, и прежде чем я смогла сказать хоть что-нибудь или запротестовать, его рот обрушился на мой.
Его холодные, твердые губы встретились с моими. Было такое чувство, что моя кожа вся в огне. Сердце отстукивало в ушах, но я не заботилась, что он мог услышать это — я позволила ему знать, что он делал со мной. Поцелуй был полон отчаяния. Я чувствовала это в том, как его руки сжали кромку моей футболки, крепко прижимая меня к себе, в том, как он изо всех сил пытался быть осторожным, но часть меня вовсе не хотела, чтобы он осторожничал. Я сжала его волосы в кулаки, и электричество побежало по каждому участку кожи, который касался его.
Каким-то образом все имело смысл. Когда Джейк пытался поцеловать меня так? Я могла вспомнить только один раз, а затем заглушила воспоминание. Это было неправильным, не так, как сейчас. Никогда не было так, как сейчас.
- Черт! – выругался Эдвард, исчезая из моей власти настолько внезапно, что я споткнулась, отступая, о кровать. Я подтянула колени к голове, принуждая свое сердце успокоиться, пока смотрела туда, где Эдвард стоял у кресла-качалки. Я чувствовала шок и боль, отразившиеся на моем лице, но не могла заставить себя перестроить черты лица к более нейтральному выражению.
Эдвард все еще ругался вполголоса, уставившись в потолок и зажимая нос.
Я не понимала, что чувствовала тогда, когда смотрела, как он посылал проклятья — он не мог даже смотреть на меня, и я знала, что он сожалел о том, что сделал. Мой живот сжался, и я опустила взгляд; кожу горячо покалывало.
- Уходи, - тихо сказала я. Мои инстинкты кричали мне “НЕТ!” но я не могла позволить ему наблюдать мое унижение. Я не смотрела на него — я знала, что он услышал меня. Окно скользнуло, открываясь, и он ушел, исчезая в ночи.
Я смотрела туда в течение долгого времени, но он не вернулся. Я хотела, чтобы он вернулся — я хотела, чтобы он вернулся с силой, которая поразила бы меня, но он этого не сделал.
Приблизительно в три утра я принесла несколько канистр краски к себе из художественной комнаты и бросила старый лист на пол, чтобы защитить половицы, пока пыталась закончить свою живопись. Слезы и краска смешались вместе. Мазок кисти за мазком поражали холст с мягким ритмом. Так или иначе, все имело смысл. Это все еще имело смысл, если быть честной. Я не могла обвинить его в новых особенностях характера Джейка. Я не могла ненавидеть его за то, что он вынудил меня разорвать наши с Джейком отношения. Я не могла сожалеть, что он спас мою жизнь.
Я сделала шаг назад и поняла, что правда бросалась в глаза.
Темные, сверкающие, темно-красные глаза.
Его глаза.
- Я люблю его, - поняла я.

Эдвард

- Уходи, - тихо сказала Белла.
Мой рот открылся и снова закрылся. Я поглядел на нее, живот инстинктивно напрягся, когда она склонила голову, прижимая колени к груди. Я причинил ей боль — черт побери, я всегда причинял ей боль!
Я выскользнул из окна, повинуясь ее желанию, потому что я должен был остановиться. Это никогда не беспокоило меня прежде - будучи настолько эгоистичным, я брал все, что хотел по своим собственным эгоистичным причинам. Когда я заботился о том, что думал другой человек? Я бежал домой. В моих мыслях вспыхивало изображение ее лица, когда я увидел, как тот ублюдок … Я охотился в первый раз более чем за три недели, потому что не мог оторвать себя ночью от комнаты Беллы. Я думал, что хоть одну ночь она будет в безопасности. Я был настолько рассержен на себя самого, что не придумал ничего лучшего, кроме как нетерпеливо отнести ее подальше оттуда — и я был слишком взволнован от охоты, чтобы так легко управлять собой. Когда я увидел, что она лежит у двери своей спальни, внутри у меня все взорвалось. В безопасности, и все же раненая.
Я должен был остановиться.
Остановиться.
Я выместил все на ней. Свой гнев. Свое расстройство. Свое беспокойство. Я использовал Джейкоба, как оправдание — и я был столь же ужасен, как он! Я не подходил ей, все, что я делал, затягивало ее со мной в ту же самую черную дыру, которую мы с Джейкобом создали для самих себя.
Я толкнул, открывая, парадную дверь дома, и она защелкнулась позади меня. Розали появилась на лестнице, ее брови сошлись в хмуром взгляде. Эмметт стоял рядом, чуть позади нее.
- Белла в порядке? - встревоженно спросила Розали.
Я уставился на нее; она искренне волновалась. Я никогда не видел Розали взволнованной по поводу человека прежде.
- Да, - кратко ответил я. Им было любопытно, что я делал здесь вместо того, чтобы быть с Беллой, но я не мог вернуться туда. Я прошел мимо них в свою комнату. После приблизительно часа игры каких-то ужасающе измененных поп-песенок, Розали, наконец, штурмом вошла внутрь, раздраженная моим отношением.
- Уходи, - сказал я, даже не взглянув на нее.
- Нет, - парировала Розали, захлопывая крышку фортепьяно. – Какого черта с тобой происходит?
Я молчаливо сверкнул взглядом в ее направлении, игнорируя ее мысли. Со мной много чего произошло — я был испорченным человеком, поэтому так все и происходило. Я, черт возьми, поцеловал ее, хотелось заорать мне. Я. И это не было ни больным поцелуем "прелюдия к убийству", ни отталкивающим поцелуем, который я вынужден был терпеть, потому что ее губы были такими мягкими, ее тело таким гибким рядом с моим … и я был столь испорчен, что хотел ее, хотя и верил, что любил прежде и никогда не захочу кого-то еще. Я даже не хотел ее так, как я хотел Беллу, а для нее я все разрушил.
Я не хотел сделать это снова.
- Почему ты позволила мне остаться здесь с тобой и Эмметтом? - серьезно спросил я Розали, глядя на нее, пока она взбиралась на мою кровать, с отвращением оглядывая комнату.
Ее пристальный взгляд метнулся ко мне, и она вздохнула.
- Ты мне как брат, Эд.
- Каким боком? – потребовал я. - Я не такой, как ты и Эмметт, Роуз. Я не забочусь об убийстве людей, ни об одном.
Розали закатила глаза.
- А ты думаешь, что я забочусь? Я столь же плоха, как и ты!
Я знал, что это тревожило ее иногда. Мы были похожи в этом отношении. Люди были добычей для нас, не людьми. Я не был один, на самом деле нет.
- Слушай, - сказала Розали, подходя, чтобы сесть на скамью рядом со мной. - Ты вампир, Эдвард. Это то, что мы делаем. Предполагается, что мы не чувствуем себя виноватыми.
Ничего из этого больше не имело смысл. Мне было хорошо без совести. Я мог жить сам с собой без чувства вины, но что я намеревался делать теперь? Я мог попытаться обвинить Беллу в этом, в том, что она возродила старые инстинкты, чувства … но кто мог обвинять Беллу в чем угодно?
- Есть кое-что, что я должен сделать, - сказал я, наконец. - Я могу позаимствовать твой автомобиль?
Розали размышляла секунду, а затем неохотно отдала свои ключи.
- Если ты причинишь моей детке боль, я убью тебя, понял?
- Я тоже люблю тебя, Роуз, - сказал я, выбегая за дверь прежде, чем она успела осознать то, что я сказал. А я никогда не говорил ей этого прежде. Но спустя столько времени, она действительно стала моей сестрой.
Я сел за ее автомобиль, проверяя уровень топлива и вздыхая с облегчением, когда увидел, что бак почти полон. Я не планировал останавливаться в ближайшее время. У меня было смутное представление о том, куда собираюсь, и я мог лишь надеяться, что я прав насчет движения в том направлении.
Я завел автомобиль, сожалея, что впервые за эти недели не найду своего рода утешения в комнате Беллы. Но я должен был сделать это. Я должен был знать, как прекратить причинять ей боль. Я больше не мог быть эгоистичным— как только она не сказала мне уехать еще раньше? Прежде чем я даже встретил ее, я причинил ей боль. Я уничтожил парня, которого она любила. Я вынудил ее бросить его. И если я убью его, я также причиню Белле боль, потому что обещал ей не делать этого.
Руки напряглись на руле.
Проходил час за часом. Снег начал появляться на горах, пока я проезжал границы штата за штатом.
Наконец, я повернул автомобиль на узкую дорогу, в действительности не зная, чего ожидать. Большой дом походил на тот, который я помнил: большой, кирпичный дом из белого кирпича и широкая красная парадная дверь. Нервничая, я отключил двигатель и вышел из автомобиля, глубоко вздыхая, пока смотрел на величественный дом. Выдерживая атаку воспоминаний, я медленно подошел к парадной двери и тихо постучал в нее.
Ее почти тут же открыл высокий белокурый выдержанный вампир, выглядящий уставшим и натянутым в большом холле. Его светлые, медовые глаза отразили удивление и осторожность, пока он откашливался.
- Эдвард?
- Здравствуй, Карлайл.

* имеется в виду, что она была главой семьи (прим. переводчика)