Белла

Даже сквозь глубину своих снов я слышала тихие звуки фортепьяно и чувствовала себя более расслабленной впервые за долгое время. Как будто часть меня приобрела смысл. Я чувствовала … свободу — не ненормальную, поджигающую-грязные-вампирские-трусы свободу, а просто … как будто я, наконец, была в состоянии дышать.
Была ли я когда-либо в состоянии дышать так? Возможно, когда все было проще, до Порт Анжелеса, до Форкса … я с тоской подумала о своей матери, ее по-детски простом способе смотреть на мир, и задалась вопросом, было ли это тем, что она подразумевала под дыханием.
Медленно музыка фортепьяно начала возвращать меня в сознание. Мои глаза открылись, и я прищурилась в полутьме. Взгляд упал на Эдварда. Он наблюдал за мной, его темные глаза были светлее, чем когда-либо, а пальцы мягко скользили по клавишам фортепьяно, сплетая знакомую мелодию. Я попыталась, но не смогла вспомнить, где слышала ее.
- Что ты играешь? – пробормотала я. Я откинула волосы назад с лица, вспыхнув, когда глаза Эдварда потемнели, а небольшая морщинка появилась между его бровями. Я не могла не смотреть на него. Мягкий жар утреннего света проникал в единственное окно в его комнате, обрисовывая в золоте его профиль. Он был красив даже для вампира — настолько красивым, что это заставляло мое сердце испытывать небольшую боль. Но он хотел меня. Он был моим.
- Колыбельную, - тихо ответил он, а его пальцы вернулись обратно в ритм. Я вздохнула, поглощая музыку, как тепло. Это была одна из самых красивых частей, которую я когда-либо слышала, и я не хотела, чтобы он прекратил играть.
Без слов он протянул мне свою руку, его другая рука почти исчезала от скорости, пока он концентрировался на продолжении мелодии одной рукой. Я нетерпеливо скинула покрывало, и он притянул меня к себе на колени, обхватывая рукой мою талию и прижимая к своей груди. Я вздохнула от удовлетворенности, комфорта, несмотря на жесткость его тела.
- Ты в порядке? – пробормотал он, его губы коснулись моей макушки.
Я кивнула. Я проследила пальцами странные, слабо мерцающие подобно алмазу узоры на его руке, мягко хмурясь, когда они исчезали и повторно загорались с каждым движением солнечного света через окно.
- Небольшая рана, но хорошим способом. - Я наклонила голову, чтобы изучить его лицо, улыбаясь, когда уголки его рта изогнулись в полуулыбку. В его глазах сохранялось своего рода ошеломленное выражение, как будто я каким-то способом удивила его.
Внезапно он нарушил зрительный контакт и поглядел на дверь. Несколько секунд спустя раздался быстрый стук, и Розали скользнула внутрь, гримасничая извиняющимся тоном. Я, нахмурившись, поглядела на ее выражение лица: она что-то скрывала. Эдвард слегка напрягся позади меня, но ни один из них не сказал ни слова.
Эдвард поцеловал меня в макушку, пересаживая с колен на скамью, и встал. По его лицу нельзя было ничего прочесть.
- Я вернусь через секунду, - заверил он меня. Я нахмурилась, но он не предложил объяснение. Он последовал за Розали в холл, с тихим щелчком закрывая за собой дверь.
Я смотрела на дверь еще мгновение, но я знала, что смогу заставить его рассказать мне, что произошло, когда он вернется, если мне это нужно. Но это не остановило беспокойство от медленного поиска объяснений в моих мыслях, и я заставила себя подойти к полкам напротив фортепьяно.
Беспокойство на мгновение забылось, мои глаза расширились в благоговении, пока я поглощала обширный выбор. Не было никакого определенного порядка в расположении книг, но зная Эдварда, я понимала, что существует какой-то принцип. Возможно предпочтение? Жанры колебались от одной противоположности к другой. Но когда мой пристальный взгляд упал на неприметный дневник из кожи, я не смогла не вытащить его с полки. Это был медицинский дневник, не то, что заинтересовало бы меня прежде, но подчерк был слишком очарователен, слишком красив, чтобы сопротивляться. Я свернулась на черном кожаном кресле около полки, перелистывая страницы. Это был медицинский дневник, но он был также … и личным. Два разных почерка усеивали края, в быстрых каракулях добавляя идеи и теории. Я узнала один из них - почерк Эдварда — другой был тем же самым, что и оригинальное письмо, и я поняла, что это медицинский дневник Карлайла.
Я была настолько поглощена книгой, что не услышала возвращение Эдварда, пока дверь не щелкнула, закрываясь позади него. Я оторвалась от чтения, мои брови нахмурились, когда я увидела выражение на его лице.
Что-то определенно произошло.
- Что случилось? - немедленно спросила я.
- Мне нужно, чтобы ты послушала меня, хорошо? – Он пытался удержать свой голос ровным, но был неспособен подавить безотлагательность в своем тоне. Встревоженная, я поднялась с кресла и бросила книгу вниз, забыв о ней.
- Снаружи на улице группа охотников. Друзья Джейкоба.
Я задыхалась, мой разум кружился. Так или иначе, я знала, когда Розали бросила Джейкоба снаружи, что он просто так не оставит это. Это было моей ошибкой. Я знала с вызывающей отвращение ясностью, что Джейкоб убьет себя, пытаясь убить Эдварда. Возможно, сначала все было из-за Лилиан, но теперь это было из-за нас. Джейкоб никогда не остановится. И теперь у него были друзья. Он, наконец, убедил квилетов, что Билли не сумасшедший?
- Сколько? – выдавила я слабым шепотом.
- Девять, я думаю, - твердо ответил он.
Он собирался туда. Я поняла, что он собирался бороться с ними, как только слово "охотники" сошло с его губ.
- Ты идешь туда.
- Роуз собирается остаться здесь с тобой, - объяснил он, его голос был принудительно спокойным. - Она выведет тебя, если будет нужно, но если она не сможет, ты должна скрыться. Где угодно, Белла — просто удостоверься, что они не найдут тебя, хорошо?
Моя ошибка. Эдвард шел туда, чтобы они не нашли меня. Он собирался идти прямо в их руки, но как я могла остановить его? Если он не выйдет к ним, они сами придут к нам — у нас не было никакого выбора; у него не было никакого выбора. Я беспомощно кивнула, и внезапно он притянул меня к себе, обертывая руки вокруг меня так крепко, как мог, не рискуя раздавить меня. Однако это не принесло мне успокоение. Я прижимала свои губы к каждой поверхности его груди и шеи, до которой могла дотянуться, пытаясь сказать этим, насколько жизненно важным было, чтобы он вернулся ко мне живым.
- А как насчет тебя? – прошептала я в его кожу. Я хотела, чтобы теперь он подумал о себе, удостоверился, что не делал ничего глупого.
- Не волнуйся обо мне, - пробормотал он. Глупый, мазохистский вампир! Конечно же, я испытывала гребаное беспокойство о нем! Он сжал руки в моих волосах, и даже несмотря на то, что это причиняло мне небольшую боль, я не хотела, чтобы он отпускал.
Но он отпустил. Он резко отошел, толчком открывая дверь шкафа. Я поняла, что дрожу, и двинулась к кровати, поднимаясь на прохладное покрывало, пока он просматривал его содержимое.
Глубоко в животе поселилось темное, искривленное чувство, заставляющее его сжиматься, чувство, твердящее, что случится что-то плохое - направление моих мыслей вызывало у меня тошноту.
Он начал бросать темную одежду на кровать около меня, каждый пункт одежды был тяжелее обычной — туристическое снаряжение, как я предположила. Черные боевые брюки, рубашка, жакет и изолирующее пальто.
Он одевался со сверхчеловеческой скоростью, и мои глаза были не в состоянии проследить за большинством его движений, пока он не был полностью одет. Его туловище было толстым и большим от количества одежды. Он сел на кровать, поднимая одну обутую ногу на колено, чтобы зашнуровать ботинок.
Я обвила руками его шею, закрывая глаза и вдыхая его красивый, очаровательный аромат. Я хотела быть достаточно сильной, чтобы он не смог разорвать мой захват.
Я прижала губы к его челюсти, все еще вдыхая его, отпечатывая его в своей памяти, на своей коже … на всякий случай. И я ненавидела это. Я казалась настолько пессимистичной даже в своей голове, но не могла подавить чувство, что должно произойти что-то ужасное.
- Будь осторожен, хорошо? – пробормотала я. Возвращайся ко мне.
Он кивнул, поднимая мою руку к лицу и целуя ладонь. Не было никаких разногласий между нами; даже с этой темной тучей, нависающей сейчас над нашими головами, мы были скреплены невидимыми нитями.
- Твой, - прошептал он. Именно так я буду знать, что он вернется.
Было трудно отцепить свои руки от его шеи, но знание того, что он вернется, сделало это незначительно более терпимым, когда я отпускала его из своего захвата. Он стремительно повернулся и прижал прохладные губы к моему лбу, задерживаясь там на секунду, прежде чем встать.
Он зашагал к двери, его спина была натянута. Потребовалось большое усилие сопротивляться желанию позвать его обратно. Розали прошла мимо него в дверь, едва поглядев на Эдварда, пока он проносился мимо нее, и предложила мне улыбку. Хотя она была слабой, все же она заверяла.
Мы не говорили; я уже поняла, что Эмметт пошел с Эдвардом, и что для нее это тоже было тяжело. Она сидела позади меня на кровати и отвлекала себя моими волосами, закручивая длинные пряди в сложные декоративные узоры, прежде чем отпустить их, наблюдая, как они падают на мою спину, а затем снова начинала проводить по ним своими пальцами. Это успокаивало, когда ее пальцы массажировали кожу моей головы, и я вспомнила, как Рене делала это, когда я была маленькой. Узел в моем животе начал немного ослабляться.
В конечном счете, Розали потащила меня в свою комнату.
- Я думаю, ты должна одеться во что-нибудь — на всякий случай, - сказала она мне, открывая дверь в свой шкаф. Я задохнулась, а мои глаза расширились. Ее шкаф был больше, чем вся моя комната! Как кто-то мог носить так много одежды?
Я все еще пребывала в изумленном состоянии, когда она всучила мне в руки пару джинсов и тяжелый свитер. Она извлекла трусики из ее неиспользованной коллекции и дала их мне, пока я запиналась в объяснении того, что случилось с моими собственными. Она даже не моргнула.
Я переоделась в ее ванной, накидывая свитер поверх рубашки Эдварда. Я не хотела снимать ее; я чувствовала его запах на ней, и это удерживало подавляемый узел в моем животе на терпимом уровне.
Когда я вышла, никто из нас не смог справиться с этим; мы устремились к окну, чтобы наблюдать за тем, что происходило внизу на улице.
Первым человеком, которого я увидела, был Джейкоб. Он прогуливался вдоль дорожки у дома, его руки были в карманах, а на лице гуляло темное угрюмое выражение. Я наблюдала, как его пристальный взгляд метался вокруг улицы, его раздражение было видно через то, как двигался его рот, отвечая на что-то, что я не могла услышать. Когда Розали напряглась, я задумалась, могла ли она слышать.
Медленно Джейкоб повернулся и начал идти по дорожке. Замерев, я уставилась на него вниз. Узел в моем животе напрягся, пока я смотрела в его почти неузнаваемое лицо. Как Джейкоб стал этим человеком? Как он мог позволить ненависти настолько поглотить себя, что он смог сделать то, что сделал? Что он планировал совершить?
Его пристальный взгляд метнулся к окну, и я напряглась, а мой пульс бешено застучал в груди.
- Расслабься, Белла — он не может тебя увидеть! - пробормотала Розали мне на ухо. Ее руки оперлись о мои плечи, пока она смотрела поверх моей головы.
Я не была полностью убеждена, что она сказала правду, потому что Джейкоб продолжал сверлить окно взглядом в течение нескольких секунд; его глаза не были полностью сосредоточены на моем лице — но возможно он мог видеть мою тень? Холодок страха заскользил вниз по спине и сжал мышцы еще сильнее, и я оказалась заведенной как часы.
- Эмметт, - прошептала я, наблюдая, как тот беззвучно спрыгнул с крыши соседнего дома, проворно приземляясь на ноги. У него в руках было что-то тонкое и блестящее. Маленькая усмешка играла на его губах, пока он крался к высокой девушке, которая стояла к нему спиной. Ее глаза сканировали противоположное направление. Я тут же узнала ее — Лия Клиуотер. Джейкобу удалось убедить людей в резервации, что вампиры существуют. Мысль не была утешительна — он создал новых охотников; но не просто охотников, а охотников, которые хотели убить Эдварда.
Мой!
Я немного знала Лию, когда жила в Форксе. Она была столь же шумной, как и другие мальчишки. Она привыкла к своей справедливой доле проблем, но была хорошим человеком. Было тяжело смотреть, как Эмметт крался к ней сейчас, зная, что он собирается убить ее, и не имея никакого способа спасти их обоих. Но я выбрала, где находятся мои привязанности — по крайней мере, именно так Джейкоб видел это — и теперь я должна была иметь дело с последствиями.
Я наблюдала, как Эмметт напрягся, страдальческое выражение пробежало по его лицу в течение одного крошечного, бесконечно малого момента, прежде чем он бросился на Лию. Весь план разворачивался прямо за окном.
- Нет, дерьмо! – выругалась Розали. - ТЫ ГРЕБАНЫЙ ИДИОТ!
- Роуз, прекрати! – зашипела я, хватая ее холодную руку. - Джейкоб услышит тебя — ну же, остановись!
Она остановилась, но ее полные муки глаза были прикованы к Эмметту. Я не понимала, что случилось внизу. Эмметт стоял на коленях на земле, его лицо исказилось от боли, пока Лия откатывалась от него в сторону. Ее собственная боль сморщила когда-то симпатичное лицо. Полосы крови были всюду: на ее одежде, на ее лице, в ее волосах. Эмметт тронул ее — Лия приспособилась к стратегии Джейкоба омывать Кровью Мертвеца свою кожу?
- Разве он не мог почувствовать запах этого? – прошептала я. - Он же должен был знать?
Розали вздохнула.
- Он знал, Белла.
Я повернулась, чтобы вопросительно уставиться на нее, но ее полный муки взгляд был все еще прикован к гримасе боли на лице Эмметта.
- Эмметт только что столкнулся со своим певцом, - объяснила она, ее голос был пропитан холодом. - Это похоже на … у каждого человека есть свой собственный индивидуальный аромат. Некоторые являются более привлекательными, чем другие, потребность больше, чем желание.
- И Эмметт … - Мне не нужно было заканчивать свое собственное предложение. Эмметт не мог справиться с собой.
Розали выругалась вполголоса.
- Они разработали новую ‘домашнюю смесь’ Крови Мертвеца — она горит быстрее через одежду…
Она отвернулась от окна, но я схватила ее за запястье снова, привлекая ее внимание к себе.
- Ты не можешь пойти туда! – сказала я ей. - Эдвард поможет Эмметту. Ты знаешь, что он поможет.
Мой голос не дрожал, но внутри разрастался узел, скручивая все мои внутренности со страшной силой. Где Эдвард? Он подвергся нападению, как и Эмметт?
Розали кивнула, ее фигура напряглась, когда она встала позади меня снова. Ее глаза сосредоточились на Эмметте, пока он пытался двигаться, изумленный болью. Темное, выглядящее фиолетовым пятно появилось сбоку его шеи — Лия кинула в него свой пузырек?
Лия стонала, и я слышала муку в ее голосе, когда она кричала. Я отчетливо слышала ее, а ее боль заставляла скручиваться от боли мой живот. Ее тело сильно дрожало и быстро крутилось.
- Господи! - Кулак Розали набросился на подоконник и расколол дерево, покрывая пол опилками. Она даже не заметила этого. Ее взгляд был направлен на нескольких мужчин, приближающихся к Эмметту сзади. Эмметт волочился через дорогу, его лицо было искажено от боли, но он все же не понимал, что они направлялись к нему.
- Они убьют его! - кричала Розали срывающимся голосом.
- Нет, - прошептала я. - Эдвард не позволит им.
Но сомнение уже прокладывало свой путь в моих мыслях. Узел в моем животе сжался, и каким-то образом я знала, что с Эдвардом происходило что-то плохое.
Джейкоб прошелся вниз по дорожке обратно к бьющемуся телу Лии. Ее пальцы цеплялись за плечо, а невнятные крики были слышны по всей улице, как у ребенка, зовущего мать. Джейкоб встал над ней, и она посмотрела на него, все еще дрожа, но замолчав.
Я видела, как он что-то сказал ей, и она расслабилась, ее лицо смягчилось.
Джейкоб сунул руку в жакет и вытащил блестящий, металлический предмет.
Я наблюдала за этим ошеломленная и в полнейшем шоке, пока другое воспоминание затопило мои мысли. Во второй раз я видела, как Джейкоб поднимал руку с холодным обдумыванием. Его пальцы изогнулись без колебания вокруг спускового механизма. Раздался приглушенный выстрел.
Я вздрогнула, мои руки прижались ко рту, чтобы остановить крик.
Голова Лии от силы выстрела врезалась в бетон, и я знала, что она мертва.
Джейкоб кивнул остальным, кто приближался вместе с Эмбри, и я хотела закричать Эмметту, чтобы он оглянулся, но было слишком поздно. Он увидел их на секунду слишком поздно.
Я едва сознавала отчаянный крик Розали, когда, как будто в замедленной съемке, Эмметт покачнулся на своих ногах в попытке убежать. Но три пузырька были одновременно брошены в его большое тело, сталкиваясь с затылком, животом и промежностью.
Ни звука не сорвалось с его губ, пока он опрокидывался. Его тело разломило асфальт.
Я видела, как Джейкоб скрестил руки, выражение его лица было раздраженным и взволнованным одновременно. Он сказал что-то, перебрасывая пузырек Крови Мертвеца между своими руками. Эмметт оставался неподвижным, и я знала, что Розали все еще едва сдерживалась. Джейкоб подошел, вставая над головой Эмметта. Пузырек в его руке опасно колебался над его ртом. Он сказал что-то, что я не могла услышать. Его глаза сканировали окрестности.
В поисках Эдварда, поняла я.
И он убьет его. Джейкоб мог убить незнакомца, которого не знал, кого-то с семьей - людьми, которые любили его. Джейкоб мог убить Лию, девушку, которую он знал с детства, с которой играл, оказывал поддержку — убийство Эдварда будет ничем. Нет, убийство Эдварда не будет ничем. Убийство Эдварда будет его удовлетворением.
И я знала, что Эдвард позволит Джейкобу убить себя. Он не позволит Эмметту умереть так, он не позволит члену своей семьи умереть.
- Эдвард, - прошептала Розали дрожащим голосом.
Мои глаза сомкнулись на нем, пока он медленно поднимался с крыши дома напротив, его поза была сильной и недрогнувшей. Он пожертвует собой ради Эмметта.
Я была поражена интенсивной болью, которая выстрелила через мою грудь.
Рот Джейкоба скользнул в полуусмешку, и я знала, что все кончено.
Другая фигура гибко подскочила на крышу около Эдварда, едва ли колеблясь, когда она приземлялась на узких плитках крыши. Я узнала бы ее земляничные светловолосые завитки где угодно, и я была переполнена темной ненавистью.
Таня предала его.
Из-за меня.
Мои глаза были неспособны проследить за атакой Тани, но я видела удар пузырька об его руки, видела, как он споткнулся к краю крыши.
Другой пузырек разбился о его лоб, и крик сорвался с моих губ. Чистый ужас охватил меня, когда другой пузырек столкнулся с его грудью, и одним заключительным креном его тело начало падать с крыши.
- НЕТ! – завопила я, борясь с холодными, твердыми руками Розали, сопротивляясь ей, чтобы выйти из дома. Таня подскочила к нему, поднимая его так же легко, как он нес меня. Ее лицо было отвратительно радостным, а мои руки сжались в кулаки, когда яростный гнев побежал по моим венам.
Она занесла его в заднюю часть ближайшего фургона — фургона Билли — и когда транспортное средство начало отъезжать, руки Розали, наконец, освободили меня.
Я знала, что не смогу спуститься вниз достаточно быстро, но, тем не менее, я бежала с таким усилием, с каким только могла, с такой скоростью, какую только могла из себя выжать. Я споткнулась, почти посылая себя падать вниз с лестницы, но Розали поймала меня. Мне было все равно.
У них был Эдвард.
Я бросилась открывать парадную дверь, наполовину желая, чтобы он стоял на пороге, собираясь войти внутрь. Но конечно же его там не было; я только что видела, как они уехали с ним.
- Эмметт! - Розали упала на дорогу около него, ее голос агонизировал.
- Не трогай его, Роуз! Яд…, - слабо начала я.
- К черту яд! - прорычала она. Она отодвинула его темные завитки с лица, склоняясь, чтобы поцеловать в губы, и я вынуждена была отвернуться, потому что не могла выдержать видеть их вместе. Не тогда, когда у Джейкоба был Эдвард.
Я оцепенело смотрела на дом, когда слезы начали течь по моему лицу. Я могла лишь слышать Розали, говорящую с Эмметтом. Она осторожно подняла его в свои объятья, пытаясь занести внутрь.
Впервые в своей жизни я действительно ненавидела Джейкоба Блэка. Эта его версия убивала меня, разрывала меня изнутри без милосердия. Я позволила ему причинить себе боль. Я позволила ему управлять собой.
Он не мог выиграть.
Если что-нибудь случилось с Эдвардом, я убью его голыми руками.

Прим. переводчика: песня к этой части главы - “For Blue Skies” by Strays Don’t Sleep. К сожалению, не смогла найти, где можно ее скачать, но, если кому интересно, то во всемогущем ВКонтакте есть все)))