Sealed by snow Глава 14. ЕPOV Медведь растянулся на полу, греясь у камина.
Когда мы вышли из спальни, он уставился на нас взглядом, который говорил: «Ну, наконец-то!», а потом ушел прочь, довольный происходящим.
Мы с Зайчонком расположились на диване, устроив между нами кастрюли с едой и две вилки, даже не взяв тарелки. Мы разделили между собой один бокал вина, наслаждаясь сладостным вкусом.
Хотя, что может быть вкуснее ее?
Наши переплетенные руки лежали на спинке дивана, ни один из нас желал разрывать нашу связь, даже чтобы поесть. Мы молчали, полностью потерявшись в наших мыслях, уставшие от эмоций дня, но умиротворенные из-за наших разделенных чувств, которые пронизывали атмосферу комнаты.
Зайчонок встала и отнесла блюда на кухню, возвращаясь с бутылкой вина. Я устроил ее рядом со мной, желая быть ближе. Девушка не возражала и положила голову на мое плечо. Я уткнулся носом в ее макушку, снова пораженный тем, как хорошо она сочетается со мной.
Моя рука нежно погладила ее руку, лежащую на моем колене. Я закрыл глаза, наслаждаясь спокойствием, которое никогда прежде не испытывал. Это было так, как будто всё, что нужно было в этой самой комнате, и то чувство пустоты, которое я всегда испытывал, исчезло.
Я услышал, как Медведь встал и начал ходить вокруг, а затем завалился на диван всей своей большой тушкой. Открыв один глаз, я увидел, что он сидит рядом с Зайчонком, а его огромная голова располагается у нее на коленях, наслаждаясь мягкими поглаживаниями девушки.
Он глубоко вздохнул и положил голову на лапы, впитывая ее внимание. Я улыбнулся и наклонился, почесывая его шею.
- Разбалованная собака, - пробормотал я, взглянув на нее. Девушка улыбнулась мне и сжала руку на моем колене.
- Как давно он у тебя появился? - тихо спросила она.
- Чуть более трех лет.
- И он, гм, помог тебе?
Я вздохнул.
- Да, помог. Выходить из дома до его прихода было почти невозможно. Когда я забрал его, то понял, что его нужно выгуливать. Я был единственным, кто мог это сделать. Мы выходили на улицу вместе. Сначала, ему это не нравилось так же, как и мне.
- Он был твоим единственным… предлогом? - робко спросила она.
Я наклонился и погладил ее по щеке.
- Спрашивай меня обо всем, о чем хочешь, Зайчонок. Я не буду сердиться.
- Ты сказал, что ходил на пару консультаций… Как это работало... ну ... если ты не мог выйти из дома?
- Оу. Точно так же, как и происходят многие другие вещи в моей жизни. Через веб-камеру.
Девушка недоверчиво посмотрела на меня.
- В самом деле? Я не знала, что существуют такого рода консультации.
- Я тоже. Когда я, наконец, смог покинуть больницу, я приехал сюда, на некоторое время. Я не планировал оставаться здесь. Мэгги была моим врачом в больнице, и я продолжаю поддерживать с ней связь. Я жил здесь в течение нескольких месяцев, когда в один прекрасный день я понял, что не выходил за пределы неделями. А когда попробовал, то понял, что это не так просто. Я хотел выйти на улицу. Но не мог. Я понял, что у меня проблемы.
- Что ты сделал?
Я невесело рассмеялся.
- Ничего. Я полагал, что это была всего лишь запоздалая реакция на нападение, и молчал. Искал все больше и больше оправданий, чтобы остаться здесь. Предлог, что не нужно никуда ехать. Одним нажатием кнопки мыши мне приносили почти все, что было нужно. Какое-то время всё было настолько плохо, что я даже не подходил к двери. Доставленные вещи разгружали в сарай, я забирал их после того, как они уходили.
- Что изменилось?
- Моя помощница, Элис. Она выступала в качестве связующего звена между мной и моим издателем, приносила вещи, которые я не хотел заказывать онлайн, проверяла меня и много всего другого. Я думал, что обманываю ее, думал, что обманываю всех. Но она появлялась раз в две недели вместе с Мэгги. Это вошло в норму. На следующей неделе была установлена веб-камера и я начал занятия с Мэгги снова. Также она прислала местного жителя, с которым я мог разговаривать: специализированная медсестра, которая контролировала прием лекарств и работала со мной лично, фактически, это была ее идея, взять Медведя.
Зайчонок мгновение просто смотрела на меня, а затем сжала мою руку.
- И все наладилось?
- Не сразу. Это были шаги ребенка. Но, в конце концов, я смог выйти из дома и передвигаться по територии. Я познакомился с работниками из службы доставки, был в состоянии выйти и поприветствовать их без паники. Я мог свободно гулять вокруг. Работать в сарае. Косить траву. Простые вещи, которые я не мог делать раньше.
- Но все равно ты не в состоянии уйти?
Вздохнув, я покачал головой.
- Каждая попытка была неудачной. Провальной. - Я встал и начал ходить. - Мэгги умерла пару лет назад. Я попробовал консультироваться с другими врачами, но никто из них не был, как Мэгги. Бен все еще приходит ко мне, чтобы убедиться, что я не исчезну. Мы разговариваем, но ничего не изменилось. После всего этого времени я не думаю, что когда-либо смогу выйти за пределы. Я боюсь, Зайчонок.
- А как насчет... врачей, посещений ветеринара, таких вещей?
- Элис возит Медведя на осмотры. Мне звонит участковый врач, и даже стоматолог. Это необычно. Но ты не рискуешь показаться снобом, когда у тебя есть деньги, чтобы заплатить за всё. И у меня есть деньги.
Девушка помолчала, а потом посмотрел на меня, нахмурив брови.
- Ты не чувствовал ... одиночество, Эдвард?
Я снова сел и взял ее за руку.
- Да, иногда. Но я никогда не был общительным человеком, Зайчонок. Всегда был одиночкой. Даже мой отдых, прежде чем произошло нападение, прошел в покое и одиночестве, по большей части. И в самом деле, когда все работает, я разговариваю с людьми в течение всего дня с помощью компьютера. С моим издателем, редактором, Элис… Я пишу и редактирую. Иногда друзья приходят в гости. Элис все еще появляется здесь каждые пару недель. А по ночам я читаю, слушаю музыку, смотрю телевизор, иногда играю на компьютере, делаю то, что большинство людей в свободное время. У меня есть другие хобби. Я просто не покидаю мою собственность. Это моя жизнь, Зайчонок. Я приехал, чтобы принять ее, и я хорошо справляюсь с этим ... большую часть времени.
Я снова сделал глубокий вдох, все еще лаская ее нежную руку.
- Знаю, что моя жизнь не является нормальной по меркам большинства людей. У меня нет ни постоянной работы, ни установленного расписания. Но я никогда и не жил так до того, как начал писать. Я знаю, что все находится под прочной дымкой конфиденциальности, но я все еще чувствую себя безопаснее, когда мои ворота закрыты и включены камеры видеонаблюдения. Я не позволяю фотографировать себя для книги или дать интервью лично лицом к лицу. – Посмотрев в красивые глаза Зайчонка, я увидел там понимание и принятие. - Часть страхов исходят из-за понимания того, что нападавшие на меня люди все еще там. Точно знаю. И я уверен, что они понятия не имели, кто я, когда это случилось, но я просто… - Мой голос затих.
- Ты не хочешь, рисковать? - мягко закончила за меня девушка.
Я кивнул.
- Не хочу, чтобы они узнали меня, - признался я мягким голосом. - Мне нужно чувствовать безопасность и анонимность.
Ее рука сжала мою.
- Думаю, что это совершенно нормально, Эдвард. Ты пережил столько травм. Конечно, ты хочешь чувствовать себя в безопасности. И почему ты должен беспокоиться о том, что является или не является нормальным для кого-то еще?
Я широко улыбнулся ей.
Зайчонок заставила меня чувствовать себя нормальным. Одно ее присутствие заставило меня чувствовать себя... живым. Более живым, чем когда-либо.
- Ты достаточно веришь в себя, Эдвард, - заявила девушка мягким, но в то же время твердым голосом.
Я удивленно посмотрел на нее.
- Прости?
- Ты проделал так много работы. Некоторые люди бы просто опустили руки, но ты этого не сделал. Сражался. Ты намного сильнее, чем думаешь и постоянно удивляешь меня.
Я застыл, ошеломленный ее похвалой.
На несколько минут в комнате воцарилась тишина.
Девушка снова заговорила охрипшим голосом:
- У тебя есть семья?
- Нет, я был единственным ребенком. Мои родители умерли, когда я учился в университете. Остался... только я.
- Ох, - таким был ее тихий ответ.
Вдруг девушка встала и отодвинула раздраженного от такого поворота Медведя.
- Я скоро вернусь, - прошептала она и вышла из комнаты. Я посмотрел на Медведя, который уставился на меня в ответ.
- Ей же нужно в ванную, не так ли, мальчик? - спросил я.
Его большая голова затряслась, когда он фыркнул, прежде чем спрыгнуть вниз и улечься ближе к огню. Я встал и последовал за Зайчонком. Как я подозревал, она была в спальне, стояла в темноте и плакала.
Я притянул девушку в свои объятия.
- Не надо, Зайчонок. Не жалей меня. Пожалуйста.
Она покачала головой, лежащей на моей груди.
- Я не жалею. Просто… Не могу смириться с мыслью, что ты все время был один. Я сожалею о потере твоих родителей. О потере Мэгги. О том, что эти ублюдки забрали у тебя.
Ошеломленный ее словами, я прижал девушку еще крепче к себе, покачивая нас.
Она не начала читать мне лекцию о том, чтобы снова начать попытки преодолеть мою фобию. Она не сказала мне стараться или работать над моими страхами. Вместо этого она похвалила меня за то, что я сделал.
Там, где я не видел ничего, кроме неудач, она увидела достижения, приняв все сказанное и сделанное.
Зайчонок не могла смириться с мыслью, что я был один, словно это причиняет ей боль.
Я вздохнул и притянул ее к себе.
Мы оба были сломлены.
И никак не могли исцелиться.
____________________________________________________________________________________
Всем привет!
Спасибо, что остаетесь с нами и читаете наш перевод. Безумно приятно читать ваши отзывы. Это вдохновляет и придает сил! Спасибо!
Мы узнали еще кусочек из жизни Эдварда. Его переживания и терзания. Да, он так много пережил. Удивительно, что он не сломался и нашел силы жить дальше. Молодец!
Я приятно удивлена его откровенностью с Беллой, а вы? Приятно осознавать, что он не закрывается перед девушкой, как раньше, а наоборот.
Следующая глава будет немного горячей. Так что готовьте лед.
С нетерпением жду ваших мыслей по этому поводу на
ФОРУМЕ!
