Глава 16. Концерт

Эдвард с Эмметтом достаточно времени провели вместе, и что бы там Эмметт ни говорил своей подруге, он знал, что отец может оказаться весьма настойчивым в вопросах, касающихся Беллы.

Роуз с Беллой наматывали круги по магазинам, девушки не могли пойти на концерт без официальной атрибутики, поэтому в торговом центре присмотрели подходящие к случаю футболки.

– Как думаешь, Эмметту понравится? – спросила Роуз, наблюдая, как Белла набирает целую кучу вещей с логотипом «Мьюз».
Брюнетка посмотрела на светло-синюю спортивную футболку, на груди которой красовалось название группы, а также на стильный ремень, который, безусловно, придётся по вкусу брату.
– Очень красивые вещи. И любимый цвет Эмметта, – улыбнулась Белла.

Розали хотелось поговорить с Беллой по поводу интереса Чарли к Эдварду, естественно, она заметила, как Белла пыталась отвлечь внимание отца от парня.

Они по-прежнему перебирали аксессуары, Роуз смотрела на лицо певца Мэтью Беллами, а Белла разглядывала диски группы, думая найти что-то, чего у неё ещё не было.

К тому моменту как они пришли к машине, Роуз решила, что настало время поднять волнующую тему.

– Белла… вот что…
– Не надо говорить о том, что я и так знаю… Эдвард был не в своей тарелке, – произнесла девушка, занимая пассажирское сиденье и пристёгивая ремень безопасности.
– Понимаю, но, думаю, встреча с твоим отцом и невозможность показать себя с выгодной стороны повлияли на Эдварда, – объяснила Роуз, заводя двигатель машины, одолженной у Чарли.
Белла вздохнула: – Это сложно для него, тем более когда из-за заикания он предстаёт в невыгодном свете. Вообще всё так сложно.
Роуз осознавала, что любовь, которую Белла питала к её брату, оказывала на неё осязаемое влияние, его состояние передавалось ей, совсем как у них с Эмметтом.
– Знаю, знаю, как это тяжко, лишь надеюсь, что ты сможешь на него повлиять. Если твой отец проникнется ситуацией Эдварда, он не будет настроен резко негативно по отношению к нему, Чарли – тот человек, мнения которого меняются с трудом, ведь так? – спросила блондинка.

Короткий кивок Беллы подтвердил её слова.

Девушки быстро доехали до дома, где Эдвард, Эмметт и Чарли заканчивали ужин.

Отец Беллы использовал полученное в отсутствии девушек время с пользой, пока Белла и Роуз гуляли по магазинам, он пытался поговорить с Эдвардом и изучить его лучше.

Подозрительность у Чарли была в крови, как часть его работы полицейского, и он чувствовал, что что-то было не так. Прежде всего, Белла хотела с ним о чём-то поговорить, и последнее время постоянно искала подходящий повод для разговора. Во-вторых, несколько раз, когда Эдвард заговаривал, он что-то бормотал себе под нос. Что он скрывал? Этот вопрос не давал покоя Чарли.

Он что-то натворил? Провинился? Может, водил машину в состоянии алкогольного опьянения? А если имел склонность к наркотикам…

Вопросы роились в голове Чарли, как пчёлы в улье, поэтому он начал издалека.

– Как дела в школе, Эмметт? – спросил он, вынимая из шкафчика тарелки для ужина.
– Хорошо, отец, даже очень хорошо, – рассмеялся Эмметт, наблюдая за выражением лица Чарли.
– Я думал, это время никогда не настанет, – улыбнулся тот в ответ. – А как насчёт тебя? – он повернулся к Эдварду.
Парень посмотрел на Чарли, понимая, что тот пытается завязать беседу, и, чувствуя себя на пределе возможностей, ответил, как мог.
– Т-тоже хорошо, – прошептал он.
– У тебя есть хобби? – настаивал Чарли, считая, что ответа Эдварда слишком мало.
– Д-да, – заикался парень, – игр-раю на п-пианино.
– Брось, Эдвард! Не надо так нервничать и заикаться, я не кусаюсь, честно. – Пытаясь его успокоить, Чарли понятия не имел о причинах заикания парня своей дочери.
Эмметт чувствовал неловкость, не зная, как предупредить отца, но решил пока не лезть и посмотреть, как отреагирует Эдвард.
Тот чувствовал себя неловко, ведь отец подруги не представлял о сложности общения с ним, но, решившись, не зная, к каким выводам в итоге придёт Чарли, выдал.
– Эт-то н-не н-нервн-ное заик-кан-ние. А п-п-приобрет-тён-ное в-в-в результ-тат-те пс-сих-холо-о-огич-ческ-кой трав-вм-мы, в-всё д-деее-ло в нер-рв-ной с-с-сист-теме, – он улыбнулся, хотя его нижняя губа дрожала.
Чарли с трудом сглотнул ком в горле, чувствуя, что был непреднамеренно груб, но не понимал, как извиниться.
– Э-эдвард, я… я… – нерешительно начал мужчина.
Эмметт молча наблюдал за происходящим, хорошо помня наказ Роуз вмешиваться только в случае необходимости.
– Э-э-э… с-сын-нок я… я… н-не с-соб-б-ирался…
– Мистер С-свон, н-не с-стоит заик-кат-ться в от-твет, по-о-ожалуйста, – улыбнулся Эдвард.
Чарли удивился его юмору и решил не беспокоить парня, продолжая допрос, но Эдвард добавил к уже сказанному:
– Н-не ч-чувст-твуйте с-себ-бя н-нелов-вко, я уж-же при-и-ивык к п-подоб-бным си-итуа-ациям.
Чарли поблагодарил удачу, которая помогла им с юмором выйти из сложной ситуации, и сдержанность Эдварда, так что мужчины сосредоточились на приготовлениях к ужину.

Эмметт смог выдохнуть спокойно, когда на пороге появились Белла с Роуз, он больше не чувствовал себя под перекрёстным огнём эмоций Чарли и Эдварда.

Разговор за ужином прошёл приятно для всех, Белла и Эдвард вели себя непринуждённо и естественно, даже её отец смеялся и добродушно болтал.

После все потянулись в гостиную.

Из рук Роуз Эмметт получил футболку одного из своих любимых цветов с логотипом «Мьюз» и тут же переоделся в неё, Белла также вручила Эдварду обновку.

В итоге парни были уже готовы, а девушки ещё прихорашивались наверху, им, естественно, требовалось больше времени на сборы.

– Уже и забыл, как долго копаются женщины перед выходом, – произнёс Чарли, пока парни ждали подруг.
– А я привык, – ответил Эмметт.
Роуз с Беллой появились одетыми в чёрные толстовки на молниях и с куртками в руках.
– Так скромно? – прокомментировал их вид Чарли.
Подруги рассмеялись, но ничего не ответили.
– Вы себе что-то купили из атрибутики? – полюбопытствовал Эмметт, поднимая бровь.
Белла посмотрела на Эдварда, и тот нежно обнял её.
– Х-хот-телось бы п-по-о-осмотреть ч-что?
Роуз с Беллой выскользнули из объятий своих парней и расстегнули молнии на толстовках, демонстрируя футболки.
По центру располагалась фотография Мэтью Бэллами и заявление: «Мы любим Мэтта! «Мьюз» круче всех!»
Оба парня уставились на фото фронтмэна группы, а Чарли рассмеялся.
– Это несправедливо! Они отправились за покупками и совсем страх потеряли! – возмущался Эмметт.
– Ох, сын, за женщинами глаз да глаз нужен, – веселился Чарли, – тем более если они идут по магазинам.

Эдвард никак не комментировал ситуацию, просто взял Беллу за руку и повёл к машине Чарли, они собирались подъехать к отдельному входу, чтобы беспрепятственно попасть на первые ряды.

– Я умру перенервничав! – кричала Роуз, схватив за руки Эмметта и Беллу.
– А мне жарко! – добавила Белла.
– От предвкушения концерта или встречи с Мэттом? – подколол Эмметт.
– От того и от другого, – ответила сестра.
Эдвард обнял Беллу за талию перед выходом на поле. Концерт проходил в одном из крупнейших и пригодных для проведения подобных мероприятий стадионов в Вашингтоне. К началу всё было готово, поэтому ребята поспешили, чтобы занять места в первом ряду.
Все сгорали от желания скорее увидеть любимую группу.
– Б-белла, м-мож-жет тебе п-при-инести ч-чего-н-ниб-будь выпи-ить пере-ед нач-чал-лом, чтоб-бы охлади-и-иться? – улыбался Эдвард.
– Нравится меня дразнить?
– Оч-чень. – Он потянул её к стойке с водой.
– Ехидничаешь?
– Ос-снов-вной м-мо-отив – р-ревн-ность, – объяснил Эдвард, попутно заказывая у продавца две колы и два спрайта.
– Повода не было, – чтобы окончательно успокоить парня, Белла нежно поцеловала его.
– Совсем?
– Любимый, я бы хотела разделить этот момент радости с тобой, – быстро заморгала она.

Эдвард улыбнулся шире и притянул её ближе, чтобы прикоснуться к губам, чувствуя, как часто дышит Белла, реагируя на его близость. Он отвёл в сторону мешающую ему прядь волос и поцеловал мочку уха, но не остановился, чем ещё больше смутил подругу. Он продолжил целовать мягкую, тёплую кожу, спускаясь вниз по шее.

Белла вздрогнула в объятьях Эдварда, ощущая жар, нервозность и тяжесть внизу живота. Ощущения потрясали.

Эдвард вновь вернулся к лицу любимой, чтобы с торжествующей улыбкой оставить на губах желанный поцелуй.

– М-мы сейчас оп-паздаем, и т-ты п-пропусти-ишь в-возможн-ность зад-дох-нуться от в-волне-ния при встре-е-ечи с М-мэттом, – пошутил Эдвард.

Белла крайне удивилась реакцией своего парня и его своеобразным юмором. Наконец, они подошли к Роуз и Эмметту, которые были, по-видимому, вовлечены в подобный разговор.

Они ждали концерта ещё минут сорок пять, когда свет, наконец, погас, а по стадиону прокатился приветственный рокот. Толпа начала скандировать «Мьюз! Мьюз! Мьюз!».

Первым со сцены, прорвавшимся сквозь рёв толпы, был звук бас-гитары в руках Криса Уолстенхолма. Эмметт закричал от восторга, народ на стадионе вторил ему.

– Реально, здесь так круто! – воскликнул Эмметт, обращаясь к Роуз.

Та кивнула, внимательно слушая женский голос, объявляющий о начале концерта.

Стук барабанных палочек Доминика Ховарда был сигналом к старту.

Первой звучала «Восстание»; раздавшийся голос Мэтта Беллами заглушил восторг собравшихся на стадионе девушек.

На сцену вышел солист, одетый в красное кожаное пальто с чёрными вставками, и с необычными очками на лице. Он оказался всего в нескольких метрах от Роуз с Беллой, что тут же побудило их закричать, парни печально взглянули на своих воодушевлённых подруг.

С необычайной лёгкостью, которая характеризует манеру исполнения солиста «Мьюз», голос Мэттью разносился по стадиону, вызывая эйфорию у присутствующих.

На экранах позади сцены показывали шоу под разными ракурсами, девушки не знали, какое изображение сфотографировать, чтобы получить наилучший снимок любимого певца.

Эдвард с Эмметтом тоже получали удовольствие от концерта, хором распевая «Восстание», пока подруги метались между первым рядом и сценой.

Никто не ожидал того, что произошло: Мэтт, сдёрнув очки, швырнул их в толпу, Роуз отчаянно прыгнула так высоко, как могла, но поймать их было невозможно. Девчонки разочарованно оглянулись на счастливого обладателя очков своего кумира и обомлели: Эдвард помахивал сувениром.

Белла подбежала и обняла своего парня, счастливая до неприличия.

– А т-теперь я н-нрав-влюсь т-тебе б-больше? – прокричал Эдвард.
– Не глупи, я же люблю тебя! – она нежно поцеловала его.

Эдвард нацепил очки Белле на нос. Первая песня закончилась, ребята собрались у заграждения в первом ряду, чтобы оттуда наблюдать за продолжением.

В интервалах между песнями басист что-то наигрывал, публика была в восторге, живая музыка звучала иначе, чем записанная на дисках, более драматично.

Розали понимала, что потеряет голос, если будет так подпевать каждой композиции, Белла подпрыгивала после каждого появления Мэтта на сцене и лишь сильнее прижималась к Эдварду.

Эдвард, попивая спрайт, продолжал петь, Белла не могла не заметить, как ровно и без дрожи звучит голос её парня, который обычно не решался петь; Эмметт, заслышав свою любимую песню, подхватил Роуз, усаживая её к себе на плечи, и закружился. Эдвард проделал с Беллой то же самое.

Мэтт помахал толпе, а потом последовала та песня, которую, бесспорно, жаждал услышать каждый первый – «Огромная чёрная дыра».

Эмметт запрыгал с Роуз на плечах, блондинка завизжала от восторга, Мэтт и группа теперь казались совсем рядом.

Высокий голос Бэллами – прекрасный и певучий – заполнил стадион, вызывая ещё больше криков.

– «Мьюз», мы вас любим! – крикнула Роуз и замолкла, поняв, что попала в паузу, и её слова отчётливо слышали окружающие.
Розали и Белла переглянулись, обе ждали ещё одной паузы, чтобы закричать снова, и когда она настала, проголосили во всю мощь:
– Мэтт, мы тебя любим! – и рассмеялись от души.
Адреналин бежал по их венам, только Эдвард с Эмметтом закатывали глаза на выходки подруг.

Мэтт со сцены улыбнулся им, но обе девушки поверить не могли в увиденное, они ошеломлённо смотрели друг на друга.

Песни сменяли одна другую, музыканты играли всё более вдохновенно, а публика аплодировала с жаром.

Когда зазвучали скрипки, Мэтт скинул пиджак, к сожалению Беллы, на сцену, а ей так хотелось этот предмет одежды к себе в коллекцию, но она понимала, что это было бы уже слишком. Эдвард опустил руки ей на плечи.

И когда вступили ударные, Эдвард запел вместе с солистом.

«Я знаю, ты страдала,
Но я не хочу, чтобы ты пряталась…»

Белла застенчиво улыбнулась; эта песня навевала определённые мысли, поэтому, услышав припев, она напела его прямо Эдварду на ухо, словно чувствуя, что текст написан о них.

«Я хочу усмирить жестокость твоего сердца.
Я хочу удостовериться, что твоя красота – не просто маска.
Я хочу изгнать демонов из твоего прошлого.
Я хочу удовлетворить нераскрытые желания твоего сердца».

Эдвард вздрогнул, ощутив близость губ Беллы, лёгкий и нежный голос, которым она пела, делал его счастливым, потому что всё, что выражала песня, позволяло им перенестись в свой мир, отключившись от реальности. Музыка несла любовь, которую он отвоевал для себя, которую он ощутил с первого взгляда на Беллу. Ни Эдвард, ни Белла больше не нуждались в подтверждении их чувств, прямо здесь и сейчас они забыли, что находятся на огромной арене среди тысяч народа; они обнимали и целовали друг друга, пока голос Мэтта не угас, а желания и порывы их сердец не нашли отражения в каждом прикосновении губ, в отдельной чёрточке лица, в частом ритме сердца.

Эмметт с Роуз переживали нечто похожее, ребята сплелись в тесных объятьях, наслаждаясь властью песни над ними, также ощущая лирику момента, нашедшую воплощения в музыке и тексте. Эмметт тоже нашёптывал подруге слова песни, понимая, что голос у него не самый мелодичный, но Розали нравилось, и парень без раздумий целовал её, пользуясь романтикой ситуации.

Одна лиричная композиция сменилась другой, заиграла «Чувствую себя отлично», любимая у многих. Народ на стадионе подпевал с особым энтузиазмом. Эмметт оценил преимущество ситуации и начал танцевать с Роуз, закружив её. Он восхищался своей красивой девушкой и не переставал целовать её.

Эдвард продолжал петь вместе с Беллой, толпа, не стихая, кричала и аплодировала, а когда зазвучала «Время истекает», последняя сдержанность присутствующих – если она и была – улетучилась.

Народ старался переорать друг друга, многие девушки швыряли на сцену подарки к ногам Мэтта.

В финале композиции ни Роуз, ни Белла с Эмметтом не были в состоянии продолжать петь, может только голос Эдвард ещё звучал.

Мэтт снова подошёл к микрофону, но на этот раз отложил гитару и посмотрел прямо туда, где стояли ребята, Роуз с Беллой ощутили, как по позвоночнику пробежали мурашки, девушки вдруг разволновались.

– У меня есть особое сообщение в этот особенный вечер, – Мэтт улыбнулся ещё шире, а толпа закричала ещё громче. – Один друг попросил меня об одолжении, и прямо сейчас я его выполню. – Солист выдержал паузу. – Эта новая песня посвящается двум парам, которые присутствуют сегодня на концерте, так что… – Мэтт сел за рояль, и тишина заполнила стадион. – Белла и Эдвард, Роуз и Эмметт, это всё для вас, – улыбнулся он и пробежал пальцами по клавишам и извлекая из рояля ноты неизвестной никому мелодии.

Белла почувствовала, что её сердце подскочило, а ноги стали ватными, Роуз тоже еле-еле находила силы сохранять вертикальное положение.

Эмметт, как и Эдвард, тоже был удивлён, только, в отличие от Беллы с Роуз, парни не планировали падать в обморок.

Приятный голос Мэтта походил на интимный шёпот каждому из присутствующих.

«Я искал тебя,
Но ты выполняла своё предназначение.
Затем наши сердца столкнулись,
Словно две нейтронные звезды…»

Все внимательно прислушивались к новой, ранее не слышанной песне. Красивый текст и отличное исполнение группы, ладные пассы Доминика и низкие полутона Кристофера.

Как только дело дошло до припева, волнение Беллы и Роуз высвободилось, композиция была слишком красивой, чтобы оказаться посвящённой им. Нет. Это, безусловно, было неимоверно круто – любимая группа прямо со сцены упомянула их!

Эмметт продолжал крепко обнимать Роуз, которая не верила в происходящее. Эдвард смотрел в глаза Белле, словно от этого зависела его жизнь. Он поцеловал девушку, а затем прижался лбом к её лбу, чтобы тихо и без заикания идеальным бархатным голосом пропеть ей слова восхитительной песни.

«Любовь вечна и мы умрём… мы умрём вместе…
И не будет лжи, я так говорю, ведь наша любовь навсегда!
Мне нечего больше терять,
Время делать выбор,
Без тени страха я скажу тебе, что
Моя любовь – это навсегда, и мы умрём… мы умрём вместе…
И не будет лжи, я так говорю, ведь наша любовь вечна!»

Белла задрожала в руках своего идеального парня, впитывая каждое произнесённое им слово. Она обняла его и просто слушала, понимая, что кроется за этими фразами.

В конце песни Эдвард поцеловал её, а после окинул долгим внимательным взглядом, впитывая каждую идеальную чёрточку её прекрасного лица, любуясь Беллой, которая, несомненно, сама того не подозревая, была создана для него. Парень вздохнул и, прежде чем умолка последняя нота, произнёс:

– Я люблю тебя, Изабелла Свон, больше, чем это возможно выразить простыми словами или доказать делом, и, знаю, что хоть этого и не будет достаточно, я всю жизнь посвящу своей любви к тебе, – шепнул он ей на ухо без единого намёка на заикание, и на этот раз голосом Эдварда владела его душа, выраженная в этих простых словах. Язык и рот, будто посредники, обычно резкие и нечёткие, подводившие его, на этот раз управлялись самой душой, в которой расцвела любовь к потрясающей девушке, разглядевшей в нём то, что он прятал глубоко в себе.

Они долго смотрели друг на друга, отключившись от бушующего вокруг реального мира, чтобы снова забыться в моменте, погрузившись в поцелуй, позволивший им в очередной раз потеряться во времени и пространстве.

---

Переводчик: Тэя
Бета: Rara-avis

Дорогие читатели, новая глава после долгого перерыва. Как вам такой расклад в конце? Будем рады вашим отзывам на форуме.