Наблюдать за происходящим было неимоверно интересно. Слизеринцы не знали, как себя вести: с одной стороны, это был Блэк, с другой – гриффиндорец, причем до недавнего времени один из самых буйных и непредсказуемых. Правда, им на помощь приходила хваленая аристократическая выдержка и воспитание.

На Гриффиндоре происходило брожение умов, но Блэк демонстративно игнорировал прямые вопросы и тем более намеки, а будучи вызван к директору, отказался разговаривать в отсутствие родителей. Что такое Вальбурга Блэк в праведном гневе, Дамблдор, видимо, знал не понаслышке, поэтому временно отстал от него и даже дал позволение на беспрецедентный шаг: Сириус возжелал переселиться к младшему брату, потому что тот жил один в трехместной спальне. Какими ротациями наших однокашников это событие сопровождалось, Регулус рассказывал неоднократно и с подробностями, да я и сам видел. Впрочем, наши-то особенно не сопротивлялись, всем приятно было насолить Гриффиндору!

Остальные факультеты довольствовались ролью зрителей, благо действо разворачивалось крайне интересное...

– Ради такого стоило пять лет помучиться, – сказал я Кэнди, которая опять что-то мастерила, пристроив на колене. – Что это у тебя?

– Ловец снов, – ответила она. – Линда, соседка моя, увидела у меня и тоже такой захотела, вот я и плету. Долго ли?

– А при помощи магии не проще?

– Не-а, – Кэнди подняла голову. – Северус, это ведь само по себе – магия. Я могу, конечно, трансфигурировать такую штуку из чего-то, но она не будет работать. Да, по мелочи – вот ветку выправить, из которой я кольцо согнула, бусинки и перья перекрасить – это еще ладно. Но, понимаешь, наколдовать-то любой дурак может, а мастер вкладывает в такие вещи частицу души.

Она снова взялась за нитки, а я вздрогнул. Где я читал недавно о чем-то подобном? Ну да, конечно...

– Кэнди, – позвал я, – а что потом? Сюда частицу, туда частицу, и что останется у мастера?

– Душа, – был ответ. – Что она, по-твоему, конечная величина, что ли? А почему ты спросил?

– Вычитал кое-что. Маг может отделить частицу души и поместить в некое хранилище при помощи ритуала. А потом, если умрет, возродиться с помощью этой вот частицы, ну, это если совсем просто, – пояснил я.

– Бредятина, – без малейшей тени уважения к темным искусствам сказала Кэнди, выбирая подходящее перышко. – Даже если предположить, что от души можно отрезать кусочек, как от пирога, много ли толку с этого кусочка? Ну даже если возродится этот волшебник... Это будет, как по мне, ущербное существо.

Я глубоко задумался. Надо было подучить матчасть, вот что. В таких вещах я разбирался еще не очень хорошо, поэтому не нашелся с ответом.

– Душа – штука непонятная, – продолжала Кэнди, нанизывая бисер на леску. – Неизвестно, есть она или нет. Потом, у христиан это одно, у буддистов – немножко другое. Сходство есть, но все равно... Мне больше нравится думать, что когда я умру, то потом меня ждет перерождение в другом облике.

– А? – не понял я.

– Ну если совсем просто: вот жил ты по совести, подлостей не делал, может, даже что-нибудь хорошее придумал. В следующей жизни станешь снова человеком. Или еще кем-нибудь симпатичным, вон хоть собакой или гиппогрифом... А если жил по-свински, родишься свиньей и на отбивные пойдешь. Или жабой, сиди в болоте и квакай. Или вообще деревом, Дракучей Ивой какой–нибудь, и будешь торчать на одном месте тысячу лет.

Я потряс головой.

– И ты в такое веришь?

– Ну, в это верить приятнее, чем в адские муки и прочие загробные миры, – пожала она плечами. – Оно, конечно, сложнее, чем я рассказываю, но я совсем уж в дебри не лезла. Хочешь, расспроси наших, они тебе объяснят поподробнее.

– Н-нет, спасибо, – покачал я головой. – Мне вполне достаточно для общего развития.

– А некоторые, – снова заговорила Кэнди, – уверяют, что помнят свои предыдущие жизни. Кто-то смутно, а кто-то подробности рассказывает. Хотя, может, придумали, а может, накурились...

Мы переглянулись.

– А это идея, – сказал я. – «Путь Свободы» можно немножко переработать...

– Угу, и назвать модификацию «Колесо Сансары», – фыркнула Кэнди. – Северус, никто ж не знает, может так быть на самом деле или это все выдумки!

– Оно, конечно, так... – я глубоко задумался. – Но это возможно. Смотри, надо сделать вот что: если человек действительно верит в перерождение, он увидит свои прошлые жизни, пусть это даже будут его фантазии. Ну там как стоял он дубом, ветками покачивал, потом зайцем бегал или птичкой порхал... и так далее, что уж там у него в голове окажется. А если человек просто решил попробовать, но не верит по-настоящему... увидит просто приятные глюки. Может, он первый раз родился, вспоминать не о чем!

– А ты сдюжишь? – с сомнением спросила она.

– Не знаю, – честно ответил я. – Это уровень Мастера, не ниже, плюс задействовать придется не только зелье, но и чары. Но идея богатая, согласись?

– Да уж...

Кэнди полюбовалась своим творением, стряхнула с колен обрезки ниток и встала.

– Направление твоих мыслей мне нравится, – сказала она. – Только покамест теоретизируй. У нас еще практическая задача до ума не доведена.

– Какая?

– Так «Путь Свободы»! Мы его опробовали на себе, на других волшебниках, и чистокровных, и всяких прочих, а на магглах? Где нам подопытного взять? Сразу своим предлагать я что-то как-то опасаюсь...

– Твоя правда, – я почесал в затылке, и меня внезапно осенило. – Знаю я, на ком это испытать.

– И на ком же?

– На моем отце, – решительно ответил я. – Как ты обычно говоришь, хуже ему уже не будет.

–Уверен?

–Да, – твердо сказал я. – Но с этим придется подождать до летних каникул. Маме я это послать не могу, она сама отличный зельевар, еще возьмется проверять... Так что подливать придется самому.

– Ну, раз ты решил, так тому и быть, – кивнула Кэнди. – Пойдем, ужин скоро.

А через пару недель Гриффиндор в очередной раз всколыхнулся: от Мародеров откололся еще один участник банды. Потихоньку, незаметно, шажочек за шажочком от них ушел Питер Петтигрю. Вот, значит, кому всучил зелье Блэк! Не прогадал, похоже, потому что, судя по его рассказам, Петтигрю был человеком трусоватым, но очень хитрым и далеко не бесталанным. А что был на побегушках у Поттера с Блэком – так ему казалось выгоднее и безопаснее.

– Интересно, – как–то вслух подумал я, – а что будет, если подлить «Путь Свободы» Лили или Поттеру?

– Не знаю, – хмыкнула Кэнди. – Ты лучше прикинь, как оборотку Люпину всучить!

– Запросто. Я знаю, где лаз в Визжащую Хижину, можно там кувшин с водой оставить...

– Угу, и тот же Поттер из него хлебнет. То-то потеха выйдет!

– Ну, повоют вдвоем на луну... Ладно, это пока оставим. Надо хоть что–то до конца довести.

– Твоя правда, – кивнула Кэнди, подумала, потом сказала: – Слушай, а оборотка непременно должна быть жидкой?

– Хм... теоретически, можно сделать экстракт, – поразмыслив, ответил я.

– И нашпиговать им смачный такой кусок мяса, перед которым голодный оборотень не устоит... Поттер же не станет лопать сырое мясо, правда? Тем более, он олень, как Бродяга сказал.

– Голова, – уважительно произнес я. – Только ты Блэка предупреди, а то вдруг пойдет тоже в хижину по старой памяти да налопается. А как эта штука может подействовать на анимага, не представляю.

– Вычисли, – пожала плечами Кэнди. – А пока давай делать оборотку в таблетках!

– Лучше в суспензии, – сказал я, – иначе в мясе заметно будет. Да и, кстати, что морочиться? Можно взять шприц и обколоть кусок окорока.

– Не-ет, тогда мясо пропитается, а ты говорил, оборотка на вкус гадкая. И нюх у оборотня должен быть тонким... А вот если суспензия, как ты предлагаешь, или, например, желатиновые капсулы, то Люпин заглотит и не заметит! Ну, – добавила она, – во всяком случае, шанс на это есть.

– Попробовать можно, – согласился я, и мы пошли пробовать, благо до следующего полнолуния оставался еще месяц...

– Чокнутые, – сказал Блэк, узнав о нашем плане. Кэнди с обычной своей непосредственностью решила привлечь его к процессу. – Снейп, ты опять туда полезешь? Тебе одного раза не хватило?

– Мы рассчитывали, что ты отнесешь в хижину наш гостинец, – сказала Кэнди. – А заодно скажешь, чувствуется в нем посторонний запах или нет.

– А ничего, что Рем вообще–то мой друг?

– Да? – удивилась она. – Я как–то не заметила. После того, как ты съехал в подземелья, он с тобой даже не разговаривает. Косится иногда, вздыхает, но подойти не пытается.

Блэк мрачно посопел.

– Вы его точно не отравите? – спросил он.

– Да не должны бы, – немного покривил я душой. – Кстати, Блэк, по-любому идти туда придется тебе, потому что мой свежий запах Люпин наверняка учует, а ты там столько наследил, что он вряд ли насторожится.

Блэк снова засопел.

– От мяса все равно будет тобой пахнуть, – сказал он.

Мы с Кэнди переглянулись и показали ему перчатки. Самые обыкновенные маггловские медицинские перчатки: в них работать куда удобнее, чем в здешних, из драконьей кожи. Но, конечно, только со сравнительно безопасными составами.

– Ну ладно, – неохотно покорился Блэк. – Что там надо обнюхивать?

Битых две недели мы пытались добиться того, чтобы сквозь оболочку капсул (да, сделанных из обычного желатина, который мы сперли на кухне, с кое-какими стабилизирующими добавками) не просачивался запах. Тренировались мы на нашатырном спирте, чтобы не изводить ценную оборотку, и Блэк в конце концов взвыл, заявив, что если мы можем выносить эту вонь, то ему она уже по ночам снится! Правда, тут мы, наконец, подобрали нужную плотность оболочки, и запах почти исчез. Оборотку Блэк не учуял вовсе. Потом он еще давал нам ценные советы насчет того, как лучше замаскировать наш гостинец в окороке (сколько мы мяса перевели!), и даже показывал, как именно собака рвет и ест такой кусок.

К полнолунию мы как раз закончили приготовления.

– Ну, я пошел, – сказал Блэк. – Сегодня Рема отведут в хижину, надо их опередить.

– Стоп! – остановил я. – Мы идиоты. Если преподаватели туда войдут, они ж заметят подарочек!

– Сам ты идиот, Снейп, – фыркнул он. – Я ж не на стол его положу, а у входа в тоннель!

– Тогда его первым найдет Поттер.

– В кровать положи, или под нее, – предложила Кэнди. – Есть там кровать? Вот под подушку сунь, вряд ли туда преподы полезут постельку взбивать, а Люпин как перекинется, так наверняка учует.

– Ну, попробую, – буркнул Блэк, превратился в пса (я завидовал этой его способности, но у самого меня пока такое не получалось, видно, мало тренировался), осторожно взял в зубы обычный маггловский полиэтиленовый пакет с соблазнительным куском мяса и убежал. Он мог бы и так его дотащить, но тогда Люпин наверняка бы учуял и его запах на гостинце, а одно дело – следы лап, их там много, и другое – собачьи слюни.

– Пакет забрать не забудь! – крикнул я вслед, и он только рыкнул.

Оставалось дождаться полнолуния...

Я отлично знал, когда именно Люпина отводят в хижину, проследить с башни ничего не стоило. А вот следом шмыгнул Поттер и... Лили?! С ума они сошли, что ли?! Нет, я понимаю, что Петтигрю с ними теперь не ходит, просто ушел в тень, отселился к кому-то другому – на старшем курсе мест в общежитии хватало, – и старается не попадаться никому на глаза. Но тащить с собой Лили! Хотя...

– Если она сядет на оленя верхом, вряд ли ей будет что-то угрожать, – угадала мои мысли Кэнди. – Смотри, она осталась у Ивы, и... ага, видишь, при ней метла. Все-таки они не совсем идиоты.

Я выдохнул с облегчением, и тут на башню влетел запыхавшийся Блэк.

– Успел, – пропыхтел он, плюхнувшись прямо на пол. – Еще круг по лесу дал, чтоб не засекли... Водички бы, а?

Я с удовольствием применил к нему Акваменти. Кэнди тяжело вздохнула, высушила Бродягу, потом порылась в сумке и протянула ему бутылку лимонада... Стоп, я что, назвал Блэка Бродягой? Кажется, надо попросить Хагрида проверить поголовье волшебных тварей в Запретном лесу, в последнее время они явно мрут, как мухи по осени!

Блэк напился, встал, дал мне пинка, правда, чисто символически, и тоже уставился вниз, на Визжащую Хижину. Там произошло какое-то шевеление, и первым наружу выскочил Поттер. Мне всегда было интересно, как он со своими рогами умещается в тоннеле? Или просто улепетывает от оборотня, а превращается на выходе?

– Своих Рем не трогает, – пояснил Блэк в ответ на мой вопрос. – Ну, какое–то время, потом лучше сваливать, и поживее. А когда мы в анимагической форме, он к нам нормально относится.

– Смотри, прямо леди Годива, – показала Кэнди вниз. Да, Лили верхом на олене-Поттере, с метлой в руке, выглядела очень колоритно в свете полной луны. – Только одетая.

– Вон он, – кивнул Бродяга, я увидел Люпина и невольно потер шрамы на руке.

Тот уже перекинулся и довольно облизывался, видимо, гостинец успел обнаружить и сожрать. Долго ли!

Поттер притопнул копытом, Лили покрепче ухватилась свободной рукой за ветвистый рог. Кэнди чему-то ухмыльнулась, я осторожно ее пролегилиментил и увидел такую фантазию, что аж покраснел, ладно еще, в темноте не видно. Впрочем, я много раз видел, как она целовалась у костра с каким-нибудь парнем, да и ко мне частенько приставали девчонки (а то и женщины постарше). Блэку, кобелю такому, концепция свободной любви пришлась более чем по нраву; правда, если прежде он просто бросал своих пассий в слезах, то теперь ухитрялся оставаться с ними друзьями. Во всяком случае, больше никто из оставленных девиц не пытался наградить каким-нибудь замысловатым проклятием.

Однако я отвлекся. Люпин как-то странно крутился на месте, словно пытаясь поймать свой хвост.

– Он точно не отравился? – тревожно спросил Блэк.

– Не тупи, он еще не успел переварить, – ответил я.

– Снейп, он минут сорок там был к тому моменту, как Поттер явился! Он и в человеческом виде мог унюхать наш подарочек!

– Но не в человеческом же виде он его жрал? – резонно возразил я.

Блэк задумался, потом припомнил:

– Рем обычно старался продержаться до нашего прихода, но не всегда получалось – Луна ведь на месте не стоит, а нам не каждый раз удавалось улизнуть вовремя. Мы тогда ждали снаружи, а внутрь запускали Хвоста, он давал Люпину знать, что можно выходить. – Он вздохнул. – Так что Рем вполне уже мог поужинать.

– А если предположить, что метаболизм у оборотней быстрее человеческого... – протянул я.

Снизу раздался жалобный вой, и мы дружно прилипли к башенным зубцам.

Олень поднялся на дыбы, и если б не метла, Лили рухнула бы ему под ноги. После этого храбрый непарнокопытный унесся прочь, закинув рога на спину и нервно всхрапывая, а его наездница взмыла повыше в воздух.

Люпин катался по траве, кажется, его били судороги...

– Снейп, если ты его все–таки отравил... – Блэк поднес к моему носу внушительный кулак. Глаза его горели нехорошим огнем. – Я тебя сам сожру!

– Хей, парни, не ссорьтесь, – невозмутимо произнесла Кэнди, перевешиваясь наружу. Я на всякий случай поймал ее за мантию. – Не отвлекайтесь, когда еще такое увидишь...

– Я уже видел, спасибо, – буркнул я, но уставился вниз.

– Ох ты... – выговорил Блэк и невольно приоткрыл рот.

Кэнди присвистнула, а я выругался.

То, что я принял за судороги, оказалось обратной трансформацией. На траве лежал не оборотень, а Ремус Люпин, раздетый, правда, но вполне человеческого вида. Лили осторожно спикировала к нему, скинула мантию и прикрыла тощего однокурсника.

– Вы что изобрели, сволочи? – спросил Блэк, повернувшись ко мне.

– Ничего, – пожала плечами Кэнди. – Просто было интересно, что получится, если дать оборотню зелье с его же волосом. По-моему, забавно вышло. Интересно, а заново он превратится?

– Ну, мы эту оборотку на шесть часов рассчитывали, – сказал я, – это уже утро будет. А потом – не знаю, надо пронаблюдать.

– Погоди ты, – потряс головой Бродяга, – выходит, если Рем будет заранее жрать эту вашу отраву, то сможет жить, как нормальный человек?
– Не-а, – печально сказала Кэнди. – Ты сам посуди: он был в звероформе. Превратился обратно в человека. Кстати, Северус, забавный минус на минус получился, а? А если он в человеческом виде это слопает, неизвестно, что выйдет. Попробовать можно, конечно, но только если он сам согласится.

– Сперва попробуем так рассчитать, – решил я. – Но и так результат интересный. Это не стыдно опубликовать.

– Это очень даже нужно опубликовать, – улыбнулась она. – Смотрите, какая внизу суета! Похоже, Люпина тащат в медицинское крыло. Как думаешь, Северус, мадам Помфри со Слагхорном сумеют разобраться, что с ним приключилось? А то если разберутся, то хана нашей славе!

– Да и ладно, – отмахнулся я, хотя славы, конечно, хотелось. Денег тоже. – Можно подумать, я всю жизнь мечтал лечить от оборотничества! Это был просто интересный эксперимент.

– Если что, я заявлю, что был инициатором этого бесчеловечного опыта, – вставил Блэк. – Тебя, Снейп, они запросто на кривой козе объедут, а с Блэками не свяжутся. Тем более, оригинальная рецептура все равно у тебя.

На том мы и порешили.

Наутро выяснилось, что Люпин все еще лежит без сознания в больничном крыле, и предприимчивый Блэк зашел навестить старого приятеля. Ну и приложил втихаря Обливиэйтом, чтобы тот наверняка не вспомнил, что такое употребил. Решение было грубое, но действенное, вполне в духе Блэка.

Пристыженный Поттер пытался выпросить прощение у Лили, но та только отворачивалась. Я по себе знал, что простит она этого оленя не скоро, если вообще простит. Со мной вон из-за одного слова расплевалась, а тут ее на съедение оборотню бросили... и самого оборотня тоже бросили.

Я угадал: до самых каникул Лили так с ним и не помирилась. Теперь она всячески успокаивала Люпина, которого мы, кстати, продолжали кормить обороткой по полнолуниям. (Да–да, я помню, сколько нужно настаивать эту дрянь, но Кэнди не привыкла мелочиться, и основы мы наварили с большим запасом, а держать ее в стазисе несложно.) В предпоследний раз мне что-то стукнуло в голову, и я шарахнул в зелье и шерсть оборотня, и человеческий волос. А добрая Кэнди угостила Люпина пирожком, от которого он не смог отказаться, настолько он был аппетитным, так и манил – съешь меня!

Что я могу сказать... После этого пирожка бедняга блевал дальше, чем видел, а потом свалился с приступом вроде эпилептического, с пеной изо рта и прочими прелестями. Но не превратился. Вообще. Хотя и ходил дня три, как пришибленный. Правда, может, это Блэк с Обливиэйтом переборщил.

– Если убрать негативные последствия вроде этих вот приступов, то уже вполне можно публиковать, – сказала Кэнди.

– У нас опытной базы не хватает. Один оборотень, причем не урожденный, а покусанный, не в счет, – возразил я. – А к диким я не полезу, и не проси.

– Ничего, те, кто пострадал случайно, в очередь выстроятся на эксперименты, еще и приплатят, – заверила Кэнди. – Закончим с этим после каникул. Ты это, испробуй «Путь Свободы» на отце, как собирался, а я еще кое на ком, есть у нас там пара отмороженных...

– Ты снова кочевать?

– Ага. Предки вернулись уже, так что я сперва к бабушке, потом в Йоркшир, ищи меня там, – сказала она. – Ну или дай свой адрес, я тебе телеграмму отобью с примерными координатами, а то у меня пока Патронус толком не выходит, сам знаешь.

– Договорились.

Ну а перед самыми каникулами к нам подошел Блэк, волоча на буксире Люпина, и брякнул:

– Я ему рассказал.

– Спасибо, я знал, что на твое слово можно положиться, – ответил я.

– Да он и сам почти догадался, – понуро ответил Бродяга. – Мы ж не подумали, Снейп: летом-то он как обходиться будет?

– Ой, точно... – хлопнула себя по лбу Кэнди. – Олухи! Мы это... отсыплем, сколько есть.

– Угу, а он заложит нас директору, – кивнул я. – Или еще кому.

– Непреложный Обет я с него уже взял, – заверил Блэк. – И Рем готов повторить его для вас обоих. Ну потому как лучше маленько пообниматься с унитазом, чем кого-нибудь случайно сожрать.

Мы переглянулись.

– Ладно, – вздохнул я. – Пускай клянется. А, Люпин, ты на лето остаешься в школе?

Тот помотал головой.

– Я в общине буду.

– Фью–у–у! – привычно свистнула Кэнди. – Так, братишка, ты нам пригодишься! Северус, выворачивай запасы, а я инструкцию напишу... Рем, ты поспрашивай, наверняка там есть не урожденные оборотни, а такие, как ты. И если они согласны поучаствовать в эксперименте – ну типа того, что мы над тобой поставили, – то...

– Я понял, – кивнул Люпин, глядя на нее в некотором замешательстве. – А... зелье?

– У нас его хоть залейся, только волосы и шерсть надо добавлять того, кому его даешь, – мрачно сказал я. Оборотня вот нам только и не хватало! – Тебе-то мы капсулы делали, чтоб не учуял, а если добровольцы найдутся, и так выпьют. Сумеешь лабораторный журнал вести? Кому, чего, сколько, какие последствия?

Он подумал и снова кивнул.

– А ты говоришь, опытной базы нет, – улыбнулась мне Кэнди, потроша наши закрома. – Все есть! Главное, поискать как следует!