Сегодня на Барби я была непохожа. Не выспалась. Еще бы! После такой-то ночки!!!
А все он!
При чем героем дня, вернее ночи, был не Ник, как обычно, а Каллен. Мне не давали покоя слова брата о том, что я ему якобы нравлюсь… Нет, этого просто не может быть! Я еще раз взглянула на рядом идущего братца. Тот конечно и не помышлял ни о чем подобном. А если бы и думал, то, бьюсь об заклад, ему эта мысль нравилась бы. Иногда мне действительно казалось, что Джефф считается только со своими собственными интересами и, что самое поразительное, он всегда добивался того, чего хотел.
Не в пример мне. Подводя черту под семнадцатью с половиной годами жизни, я могу констатировать, что я - патологическая неудачница. Не хотелось об этом думать здесь… новое место, новые возможности, парень моей мечты… нет, не буду пессимистично думать! Все равно, хороших результатов такой настрой не даст.
Мне не нравилось быть новенькой в маленьком городке: слишком много любопытных – на улице, в магазине, про школу я вообще молчу. Меня не оставляло чувство, что я постоянно нахожусь под микроскопом, или как будто я зверь в зоопарке. Все смотрят и по углам обсуждают. Чувство, что за тобой следят, не покидает тебя никогда. Я даже иногда резко оборачивалась назад и замечала, что некоторые тут же отворачивались, а остальные продолжали беззастенчиво следить. Хотелось крикнуть: «Оставьте меня в покое!!!» Но знала, что если поступлю таким образом, они утроят усилия. Оставалось только скрипеть зубами и делать вид, что мне на это плевать.
Сегодня был как раз один из таких дней, вот только я выглядела уставшей, и на мне не было ни грамма косметики. Если бы меня сейчас видела Кейси… ее выражение лица было бы настолько удивительным, что заслуживало бы место в Национальной галерее в виде жемчужины фотоколлекции. А еще лучше было бы увековечить его в мраморе! Я усмехнулась, представляя это «произведение».
Сегодня в расписании у меня была биология.
Когда-то мне нравился этот предмет, пока волею судеб мне не пришлось сидеть рядом с Эдвардом Калленом. И, самое ужасное, это был не первобытный страх перед ним, самым страшным было то, что я этого стеснялась. Это то, на что ты не можешь никак повлиять, но очень хочешь. Это не плохой запах или дурная привычка… это идет из самой сути, и как это изменить мне было невдомек. Больше всего на свете я боялась показать ему свой панический страх. Нет… больше всего на свете я боялась обидеть его им.
Он этого не заслуживал, поэтому я стиснула зубы сильнее, чем обычно, и толкнула дверь в кабинет биологии.

Она была для меня мукой. И физической и душевной. Одно ее существование значило абсолютно все. Я уже даже не спрашивал себя, как это может быть… Я знал о том, что нам никогда не быть вместе. Я даже не позволял себе об этом мечтать. Но быть рядом с ней я не мог себе запретить, хотя знал, что доставляю ей неудобства. Она боялась, действительно боялась меня… Я смирился. Так должно было быть. Это естественно. Но это делало меня несчастным намного больше, чем когда бы то ни было. Я был волком, а она луной. Она заставляла моё сердце биться, а душу трепетать, но она была недосягаема. Даже сейчас, в этот самый момент она находилась на расстоянии вытянутой руки, но была дальше, чем можно было себе вообразить. Как странно все… чем мы ближе друг к другу физически, тем больше нас разделяет.
Между нами стали два сильнейшие чувства – голод и страх. Недостойные воспевания, как любовь, но не менее сильные. Но я верил, что любовь сильнее и имел тому доказательства. Она все еще жива, не так ли?

А она… единственное, что ее заставляло сидеть здесь, а не бежать без оглядки – доброе сердце. Какое странное словосочетание… о нем пишут в сказках, но оно почти не встречается в жизни. Другая бы на ее месте не искала подводных камней. Белла же видела все. Она была обо мне намного лучшего мнения, чем было на самом деле. Даже более! Чем я то показывал. Она верила, что я - «хороший парень». Подумать только - подвинув для нее микроскоп, я заслужил индульгенцию*. Это еще раз подтверждало мою теорию, что она на самом деле не такая циничная. Просто носит маску, но внутри и сама в нее верит.
Она всю ночь думала обо мне и сейчас совершенно не слушала лекцию. Она просто пыталась дышать спокойно и размерено, уцепившись пальцами в край парты, что бы не броситься бежать. Сегодня она была не такой, как в прошлые разы, она пыталась бороться. Пыталась относиться ко мне нормально, и видя то, сколько усилий это ей стоит, мне хотелось сказать ей, что бы она бросила свою затею. Против природы не поспоришь. А природа говорила ей, что я враг.
Как странно. Я тоже прилип к стулу, но в отличии от нее, я не дышал вовсе. Мне не хотелось дать монстру во мне даже мечтать вкусить ее крови.
Тут я увидел в ее мыслях себя. Она повернулась ко мне и пыталась разгадать загадку своих ощущений, но ответа не находила. Она в который раз отметила невероятную бледность моей кожи, синяки под глазами, а потом она вдруг подумала, что я печальный. Она раньше никогда не задумывалась над моим настроением. Да.. она думала, что я заслуживаю, а что нет, хороший я или плохой. Но впервые она подметила мое настроение и не просто констатировала. Ей было грустно от того, что грустно мне.
Я тут же повернулся к ней и словил ее взгляд. Нет, она не отвернулась, как обычно, она продолжала смотреть на меня как зачарованная. Мои глаза ей невероятно нравились, и она сама не могла даже себе объяснить этого факта.
Тут прозвенел звонок, что впервые было для меня неожиданностью.

_________________

* индульгенция – грамота, покупая которую, человек мог искупить свои грехи.

форум