Глава 10. Часть 1
11 января 1520 года, Кадерра

Одним мрачным утром сани отправились из замка в Колдвик. Привычную элегантную коляску пришлось оставить дома, так как она не смогла бы пройти по снежным заносам.
В небе слабо светилась бледно-желтая луна. Путешественники спускались в долину к далеким равнинам. Туман вновь спустился с гор. Только выехав из него, они увидели, что звездное небо уступило место ярко-желтому шару, медленно поднимающемуся на горизонте. Сердце Изабеллы пропустило удар, когда девушка увидела, как темная, загадочная ночь уступает место дневному свету. Темно-синее небо стало светло-фиолетовым и постоянно меняло оттенок. На нем появлялись мириады оранжевых, красных и розовых пятен. Сильные лошади быстро понесли сани, и Изабелла постоянно вертелась на своем месте, чтобы увидеть все, происходящее вокруг нее. Точно так же поступала и Элис, которая раньше никогда не была в Кадерре.
Эдвард и Джейкоб сидели лицом к девушкам. Тот факт, что присутствие Изабеллы требовалось при дворе, должно было заставить ее взлететь на седьмое небо. Но ее мысли были заняты волшебным пейзажем вокруг. Ни она, ни Элис не замечали взгляда Эдварда. Хотя его лицо еще сохраняло кислое выражение, взгляд говорил совсем другое.
Изабелла задумывалась, почему король потребовал ее приезда. Она знала, что Эдварду это не нравится. Она тоже получила письмо от королевского секретаря. Тем не менее, Эдвард счел необходимым сам сообщить ей о поездке.
Девушка силой заставила мать остаться дома и заняться домашним хозяйством Адельтон-холла вместе с миссис Хаммонд. Она не хотела, чтобы леди Рене вновь проходила через неприветливость двора. Изабелла знала, что пожилая дама в прошлый раз страдала от злобных взглядов, холодных встреч с прежними близкими друзьями и постоянных издевок окружающих. Изабелла взяла с собой только Элис, зная, что ее служанка бесконечно предана ей. Только ей из всех присутствующих в санях она полностью доверяла.
Эдвард тоже приказал Карлайлу остаться в замке. Ему нужен был кто-то вне Уэсспорта, кому он мог доверять. На Карлайла была возложена обязанность присмотреть за Адельтон-холлом и Аланом Муром. Эдвард проинструктировал друга, что, если потребуется помощь, он должен отправить человека к Сакстону. Лорд подозревал, что такая необходимость скоро возникнет. И предупредил, что послания должны быть зашифрованы. Джейкоба Эдвард взял с собой. Он доверял молодому человеку, но знал, что не может положиться на него так, как на Карлайла. Тем не менее, ему нужен был с собой человек, которому можно полностью доверять.

24 января, Уэсспорт

Джаспер Фелл съел еще одну виноградинку и запил ее глотком мадеры. Он откинулся на спинку своего удобного, обитого бархатом кресла. Головная боль монарха усиливалась по мере того, как он слушал список дел, которым ему необходимо было заняться.
- И еще, - продолжил полный мужчина, вытирая пот со лба. – Мы должны как никогда тщательно выбирать сейчас своих союзников. – Джаспер отпил еще глоток, но всегда успокаивающая его жидкость стала на вкус мерзкой и горькой. Он чувствовал, что после окончания войны с Англией тяжесть на его плечах стала еще сильнее тянуть его к земле.
Лорд Атар, лорд Браун, лорд Алистер и еще несколько мужчин тоже сидели в зале. Они держали свои кубки с вином. Некоторые тоже отпили, чтобы ослабить стресс от помощи королю при восстановлении страны.
- Я полагаю, сейчас нам не нужны союзники. Мир с Англией заключен надолго. А с материком я не хочу иметь лишних договоров, - сказал Джаспер, поджав губы. Он не хотел иметь ничего общего с материковыми странами. Это было охваченное войной место, полное могущественных потенциальных врагов, которые могли поднять палец и захватить его остров за считанные месяцы.
Лорд Атар кашлянул и отставил свой кубок.
- Пусть Ваше величество простит мою резкость, но посмотрите, что происходит на Итальянском полуострове. Его делят между собой Испания, претендующая на юг, и Франция, сражающаяся за оставшиеся земли на севере. Мы больше не можем игнорировать то, что на востоке тоже есть некоторые могущественные нации, все чаще обращающие свой взор на Англоа. – Помещение заполнила тишина. Высший Совет Его величества состоял в основном из пожилых людей, которые еще помнили, как процветала Англоа при короле Филиппе. Они никогда не знали другой угрозы вторжения, кроме как от англичан.
- А что вы думаете насчет новой формы христианства, распространяющейся по континенту? – спросил другой мужчина. Это был кардинал Торп, рукоположенный епископ католической церкви в Англоа и назначенный кардиналом папой Львом Десятым. Он был одет в классические красные одежды и шапочку кардинала. На его лице застыло отвращение. Похоже, его не слишком беспокоили политические последствия победы над Англией. Значительно больше его тревожила новая ветвь христианства в Европе.
- Вы имеете в виду проповеди этого немца? Думаю, скоро про него все забудут, увидев, что истинная вера крепка как никогда, - бросил Алистер, желая, чтобы кардинал замолчал. Торп очень обиделся.
- Он уже привлек к себе внимание в нескольких странах. Если его идеи дойдут до Англоа, то начнется еще большее падение нравов! Вся Европа сейчас разваливается на части! – воскликнул он, вставая от избытка чувств. Он яростно пыхтел, осматривая комнату. Никто не осмеливался подвергать сомнению слова кардинала, так как это ставило под сомнение саму церковь.
- Мы все знаем о проблемах церкви, кардинал. Но сейчас важно то, что Англоа должна собраться. Мы слабы, и Европа знает это. Мы не можем выдержать еще одного вторжения, - раздался громкий голос еще одного мужчины, генерал-майора Фоукса, самого знаменитого воина в Англоа, первого маршала страны, значительно превосходившего по рангу генерала Каллена. Мужчина был стар. Его прежде темные волосы и козлиная бородка теперь стали серыми и тусклыми. Но его все еще густые волосы и аккуратно подстриженная борода вкупе с подтянутой фигурой и очаровательной улыбкой все еще обеспечивали ему успех у дам. Даже глубоко за шестьдесят он все еще обладал выносливостью медведя и жаждой битвы. Хотя он не был так хорош в стратегии или сражениях, как Каллен, но обладал большим опытом. Его вклад во время войны высоко оценил Каллен. Фоукс уважал за это Эдварда.
- Испания и Франция дерутся друг с другом, зачем им смотреть в сторону Англоа? – надменно произнес Алистер. Он не отличался большим умом, и многие удивлялись, как король еще терпит его в Совете. Его мнение никогда не учитывалось.
- Испания, мой мальчик, - нетерпеливо начал лорд Атар, - сейчас самая могущественная страна в мире после того, как король Чарльз получил корону Священной Римской Империи. У него есть поддержка Рима, и его королевство только растет после того, как он получил доступ к богатствам Нового Света.
Лорд немного подождал, убеждаясь, что все внимательно слушают его.
- Франция, Англия, Турция, Россия, Скандинавия – у всех этих стран есть одно общее: они угрожают нам. До сих пор Англоа была никому не нужна, в основном потому, что мы были захудалой английской колонией, островом, населенным фермерами. Но с момента обретения независимости, а особенно сейчас, после победы над Англией, стало ясно, что мы – сильная нация. Мы попались на глаза другим суверенам. Если не действовать с умом в дипломатических переговорах, мы получим еще одну войну.
- Вот поэтому Англоа еще больше, чем раньше, требуется объединиться, - сказал Джаспер, отставляя кубок и вставая с кресла. – Мы вступаем в новую эру. Нравится вам или нет, но сейчас лорды земель должны отойти в сторону и позволить своему королю делать то, ради чего он был рожден.
Лорд Браун встал, явно обиженный.
- Вы предлагаете лордам отдать все земли королевству? – ухмыльнулся он и нахмурился, когда другие тоже засмеялись. Джаспер только усмехнулся.
- Вы все хотите, чтобы я раз и навсегда превратил Англоа в сильную, независимую страну. Чтобы сделать это, мы должны вступить в шестнадцатый век, лорд Браун. Как я могу управлять страной, если у меня есть несогласные лорды? Если вы хотите обеспечить благополучие страны, то должны передать мне бразды правления, - высказал он и сел, удовлетворенный своей речью.
Атар вздохнул. Он знал, что король прав, но также осознавал, что другим лордам потребуется много времени, чтобы прийти к такому же выводу. И вряд ли у многих получится. Он был уверен, что многие восстанут против Джаспера. Последнее, что нужно сейчас Англоа – гражданская война.
Встал еще один мужчина. Он хмурился так же сильно, как лорд Браун, но там, где другие обычно молчали, этот человек говорил правду.
- По какому праву вы стоите здесь и требуете от нас отдать вам земли? От нас, тех, кто удерживал Англоа на плаву, платя из своих карманов? По какому праву вы требуете отдать вам всю нашу власть? – Король Джаспер заметил, что Отто Савойя сильно рассержен.
- По праву рождения и, следовательно, по праву Бога, - просто сказал он, вызывая Савойю задать ему еще один вопрос и дать повод бросить его в темницу. Выступление против короля вполне может послужить таким поводом. Когда все промолчали, Джаспер продолжил.
- Мы обсудим все позже. Но вы все знаете мое решение. Чтобы противостоять внешним угрозам, мы должны преодолеть собственные разногласия и объединиться, и в настоящий момент больше, чем когда-либо, - закончил он, давая знак мужчинам в комнате, что пора уходить. Они с радостью сделали это, явно недовольные, и Джаспер был уверен, что предмет их обсуждения быстро разнесется по коридорам дворца. Атар единственный остался.
- Возможно, Ваше величество, с вашей стороны это было слишком преждевременно, - заметил Атар. Его тоже беспокоило положение дел, и он понимал, почему король хотел объединить страну, но это было весьма сложной задачей.
- Я уже послал приказы лордам со всей страны прибыть в столицу к концу месяца. Большинство уже добралось. Я хочу, чтобы все присутствовали, когда я оглашу свое повеление. Так будет лучше. И думаю, большинство подчинится мне, поскольку выступление против будет считаться изменой. Угроза войны с материком – это еще один веский довод для объединения, - сказал Джаспер. Он понимал, что некоторые затаят против него обиду.
- Вы уверены, что никто не начнет восстания против вас, Ваше Величество? – еще сильнее нахмурился Атар. Его тревога только росла.
- Ты понимаешь, почему я иду на это, Атар, - впервые за день проявил король свою тревогу. – Я должен знать, кто готовит против меня заговор. Мое новое повеление наверняка послужит поводом для обострения. Я уверен, что среди моих лордов есть участники заговора.
- Вот почему год назад я призывал сохранить жизнь Чарли Свону. Он мог дать нам больше информации, - устало сказал Атар, вспоминая своего старого друга.
- Чарльз Свон был опасен, Атар. Я должен был казнить его. Надеюсь, что не было ошибкой оставить жизнь его жене и дочери, - прозвучал ответ короля. Он тяжело вздохнул, глядя на полупустой кубок с вином.
- Вы вызвали сюда и Эдварда Каллена? – спросил Атар.
- Конечно. Вызвали всех лордов, но никто не знает, зачем. Я приготовил документ, который они должны подписать, отдавая свои личные армии короне. Мы должны создать мощную страну, если хотим выжить.

25 января

Изабелла уже много лет не была в своем фамильном особняке. Рано утром они прибыли в гавань Уэсспорта. Туман, спустившийся на порт, не позволил их кораблю причалить, и поэтому им пришлось спуститься в небольшую лодку и выбраться на берег таким образом. К удивлению Изабеллы, в Уэсспорте было не так холодно, как в Кадерре. Но вода была достаточно холодной, чтобы на ее поверхности образовался лед. Время от времени приходилось останавливаться и взламывать черный лед, чтобы добраться до доков. В конце концов, они оказались на берегу. Изабелла не жаловалась, стоя в плаще и поджидая карету, готовую доставить их во внутренний район города.
Она с нетерпением смотрела на тихий сонный город, по которому двигалась карета. Были еще слишком рано, чтобы он проснулся. Окраины воняли замерзшими сточными водами. Из труб ближайших домов шел густой дым. Люди здесь, как и в Адельтоне, делали все возможное, чтобы согреться и выжить.
Наконец, они въехали во внутренний район и подъехали к месту назначения. Сердце Изабеллы дернулось в груди, когда девушка увидела свой фамильный дом впервые за восемь лет. Ее прибытие стало горько-сладким. Все было именно так, как она и помнила.
Снаружи ничего не изменилось. Особняк представлял из себя отдельное здание среди множества таких же, располагавшихся внутри города. Обычное прямоугольное в сечении здание с двумя башенками по краям. Крыша из темно-синей черепицы укрывала и обе башенки, и главное здание. Под ней располагались чердачные окна. Само здание было короче башенок на три этажа. Дом построили несколько веков назад, и окна поэтому были узкими, пропускавшими мало света. Однако заднюю часть дома отремонтировали после сильного пожара пятьдесят лет назад, и окна там сделали высокими и широкими, что позволяло хорошо осветить главный зал особняка. Вход представлял собой высокую римскую арку с грандиозной дверью из красного дерева, усиленной широкими железными, красиво выкованными полосами. Над дверью красовался герб графа Кадерры, теперь ставший гербом Эдварда.
Их встретили слуги, проведя в небольшой крытый двор. На следующий уровень вела широкая мраморная лестница. Робкая девушка-служанка отвернулась от Эдварда, показывая на нее.
- Ваши спальни уже подготовлены, милорд, миледи, - сообщила она, низко приседая. – Хотите отдохнуть или что-нибудь выпить в большом зале или гостиной? – спросила она, не сводя глаз с пола и сложив руки перед собой. Изабелла понимала бедную девочку. Она в какой-то мере видела себя в ней. Она вела себя примерно так же, когда впервые встретила лорда Каллена.
- Отведи нас в спальни, - сказал Эдвард. Его усталое и напряженное состояние ясно прослеживалось в голосе, и это отражало то, что все они чувствовали после такого долгого и утомительного путешествия. Горничная, вновь смутившись, провела их через лабиринт коридоров и комнат. Изабелла ничего не узнавала. Казалось, в них поменялось все после ее последнего пребывания здесь. Она поняла, что мать, должно быть, продала большую часть мебели, чтобы жить в относительном комфорте. Но девушке было жаль видеть, что стулья, гобелены и ковры, к которым она привыкла, исчезли. Это сделало дом еще более чужим для нее.
Джейкобу показали его спальню в восточной части второго этажа. За Элис пришел другой слуга, который отвел ее в комнату для служанок рядом с кухней на первом этаже. Изабелла, Эдвард и служанка в неприятной тишине продолжали подниматься по элегантной лестнице. Внезапно служанка остановилась перед дубовой дверью и повернулась, сообщив, что они пришли. Изабелла была настолько поглощена своим планами и мыслями, как добиться аудиенции у короля, что натолкнулась на Эдварда. Он даже не обернулся, чтобы высказать свое неудовольствие, обратив все внимание на дверь. Его притягивала кровать по другую сторону двери, приглашая его отдохнуть.
- Это спальня лорда и леди, - сказала служанка, открывая дверь. Она быстро прошла внутрь и отодвинула шторы, чтобы пропустить в комнату случи восходящего солнца. В серебряных подсвечниках горели свечи.
Комната была меньше, чем помнилось Изабелле. Окна были горизонтальными прямоугольниками с толстым стеклом, пропускающим мало света. Справа стояла огромная кровать с пологом и балдахином зеленого цвета. Занавески можно было задернуть, что обеспечивало защиту от холода и посторонних глаз. У изножия кровати стоял изящный сундук с постельным бельем. Письменный стол ее отца и туалетный столик матери стояли слева и казались нетронутыми временем. В комнате были две двери. Изабелла знала, куда они вели. Одна – в гардеробную, вторая, рядом с кроватью – в кабинет ее отца.
Служанка обернулась, ожидая, что хозяева войдут и начнут обустраиваться. Эдвард первым шагнул вперед, с интересом разглядывая обстановку в итальянском стиле. Изабелла поняла, что слуги считали их женатыми. Но, прежде чем она смогла что-то сказать, заговорил Эдвард.
- Так не пойдет. – Его голос был низким и суровым. Служанка вздрогнула, услышав в его словах раздражение. Эдвард медленно обернулся, устремив взгляд на бедную девушку, прижимающуюся к стене.
- Так не пойдет. Мисс Свон нужна своя комната, - словно бы само собой разумеющееся сказал он.
- Милорд? – пискнула девушка, прижимая к себе руки. Но, прежде чем девушка успела умереть от страха, Изабелла решила помочь ей и тоже вошла в комнату.
- Его светлость хочет сказать, - тихо начала она. Ее голов пробился через темную атмосферу, заполонившую комнату. Для ушей служанки он звучал как голос рассудка. Она немедленно перевела внимание на молодую хозяйку, но все равно чувствовала, что черные глаза Эдварда проделывают в ней дыры. – Что мы еще не женаты, поэтому не можем делить комнату, тем более постель, - сказала Изабелла, глубоко краснея и показывая на кровать, которая явно предназначалась для них обоих.
- Ох. Нам сказали, что между лордом и леди уже заключен союз. Я приношу глубокие извинения, - пролепетала служанка, став краснее, чем Изабелла. Эдвард только пробурчал что-то себе под нос, чего не расслышали обе женщины. Изабелла понимала, как неловко служанке, и попросила ее показать другую спальню. Молодая женщина не колебалась. Она сделала бы что угодно, чтобы только уйти от хозяина. Таким образом, пути Эдварда и Изабеллы разошлись впервые с тех пор, как началась поездка.

***

Наступила ночь, прежде чем Эдвард, Изабелла и Джейкоб собрались в столовой. Они сидели с одного края стола, слишком большого для троих, и молча ели. Изабелла не хотела разговаривать ни с одними мужчиной. Каждый раз, как Джейкоб начинал разговор, она отказывалась отвечать. Она все еще злилась на него и хотела помучить еще немного, прежде чем примет множество извинений, которые он изливал на нее в течение всего путешествия. Эдвард вообще не говорил ничего, он сидел мрачный и задумчивый. Ни Джейкоб, ни Изабелла не могли вырвать его из раздумий. Он планировал, что сделать в ближайшие дни. Ему нужно найти Джона Флетчера – того мужчину, кого много раз упоминал Алан Мур.
Мужчина в маске посмотрел на Изабеллу, слишком занятой разрезанием мяса на маленькие кусочки, чтобы поднимать голову и встречаться с ним взглядом. Она была одета в унылое коричневое платье из хлопка. Квадратный вырез был отделан кроличьим мехом, в разрезах на рукавах просматривалась белая рубашка, фасон, прибывший из Испании и Италии.
Эдварда все еще задевало то, как девушка обошлась с ним. Он не знал, может ли снова доверять ей, потому что неизвестно, насколько правдиво ее доброе отношение. Она притворялась во время рождественского ужина, или же ее реакция была правдива? Он постоянно спрашивал себя об этом. Он знал, что напугал девушку, раскрыв ее замысел. Но ее первоначальный страх угас, и теперь она казалась такой далекой от него. С самого начала на пути их брака стояло множество препятствий. Их брак никогда бы не стал идеальным. Он и не думал о женитьбе со времени приезда в Адельтон, но теперь понял последствия этого. В доме считали, что они женаты. Так же полагали и во дворе. Он не хотел думать о браке, но теперь требовалось сделать выбор. Должен ли он срочно жениться на Изабелле Свон ради ее же блага, или просто отодвинуть ее в сторону? Он уже и так при дворе, так какое имеет значение их брак? Но глубоко внутри Эдвард знал нужный ответ. Он знал, что не может оставить девушку на съедение волкам, населяющим мир. Но также знал, что пребывание в его обществе сейчас стало еще опаснее, чем прежде. Эдвард глубоко вздохнул. Остальные сидящие за столом вздрогнули.
- Милор… Эдвард? – медленно спросил Джейкоб, специально использовав имя лорда. На этом Каллен настаивал в течение всего путешествия. Он устал слышать слово «милорд» по отношению к себе.
Эдвард откинулся на спинку стула и посмотрел на них. Изабелла игнорировала его взгляд, хотя явно чувствовала его на себе. Эдвард внутренне усмехнулся. Прежде он и не думал, что его невеста может быть такой гордой и упрямой.
- Джейкоб, пойдем со мной. У меня есть к тебе просьба, - наконец, сказал Эдвард. Его сильный голос эхом отразился от стен. Некоторые служанки удивленно подпрыгнули на месте. Изабелла проигнорировала его и продолжила резать мясо. Джейкоб посмотрел на нее, желая что-то сказать, но один взгляд на Эдварда быстро заставил его прикусить язык и последовать за человеком в маске. Эдвард взял один из подсвечников, чтобы найти обратный путь в спальню через темные и гулкие коридоры особняка.
Здание не было таким светлым и изящным, как Адельтон. В какой-то мере особняк казался тяжелым. За каменные стены цеплялся вес поколений и истории, в доски впитался запах времени. Каменные полы выстилали доски из красного дерева, но даже оно не осветляло средневековую планировку. Эдвард и Джейкоб, пробиравшиеся по коридорам, почувствовали себя перенесенными на много веков назад. Они вполне могли представить, как где-то неподалеку поет церковный хор, и монахи исполняют древнюю меланхоличную мелодию. Эдвард и Джейкоб углублялись в здание, в его прошлое и бурную историю.
Эдвард привел Джейкоба в самое уединенное место во всем здании: его подвал. Фундамент строили еще при Римской Империи. Свечи освещали огромное пространство, и низкий потолок давил на них. В углах стояли изящные римские колонны, грязные и обветшалые, забытые, как империя, которая их создала. Тем не менее, за последние десятилетия древние цивилизации стали возрождаться, и такие пережитки прошлого могли много стоить. Но Эдвард смотрел на безжизненный мрамор, чувствуя, что именно тут он и должен находиться. В одном углу были сложены обломки статуй, керамики и мозаики. Джейкоб приблизился к одному обломку, почти целой статуе, ха исключением отломанной невесть когда руки. Торс и голова статуи покрывала вековая пыль. Мраморный мужчина отклонился в сторону, будто бы что-то бросая. Джейкоб покраснел, заметив, что статуя обнажена. Но он восхищался красотой тела перед собой.
- Я должен сказать тебе нечто важное, - оглядевшись, сообщил Эдвард и повернулся лицом к все еще увлеченному искусством Джейкобу. Офицер вышел в пятно света, ближе к своему генералу.
- Ты хочешь, чтобы я кого-нибудь убил? – серьезно, почти не моргая спросил он. Эдвард удивился, но не показал этого. Он никогда не думал, что Джейкоб может убить ради него.
- Нет, - твердо ответил он. – Но однажды, возможно, это потребуется.
- Я понял.
- Ты должен будешь тайно следить за одним человеком, - пояснил Эдвард. – Я знаю только его имя, остальное должен будешь выяснить ты. Я хочу знать все: куда он ходит, откуда приходит, с кем говорит, кто приходит к нему. Все.
- Считай, что все будет сделано, - не колеблясь ответил Джейкоб. Он больше не задавал вопросов, потому что доверял Эдварду. Но не мог сдерживать свое любопытство. Он понимал, что вопрос должен быть чрезвычайно серьезным, раз Эдвард привел его туда, где их никто не мог подслушать.
Когда они вышли из глубин подвала, к Эдварду подошел слуга. Казалось, он уже давно искал хозяина.
- Милорд, - поклонился он. – Вам послание. – Он протянул письмо и еще до того, как вскрыть его, Эдвард знал, от кого оно. Он взял белую бумагу, аккуратно сложенную и запечатанную королевской печатью. Эдвард пошел прямо к себе, оставляя Джейкоба со слугой. Его сейчас занимало только послание. Он едва успел войти к себе, как сломал печать и развернул бумагу. Послание было кратким и четким.
Ему требовалось прибыть к королю через два дня. И все. Ничего не говорилось о причинах или том, кого еще звали. Эдвард скомкал и отбросил бумагу в сторону.
У него два дня на разработку плана до встречи с королем. Два дня, чтобы приготовиться ко всему, что может ждать его там.

Предыдущая глава