Айрис потупила взор. Облизав губы, тихо отступила и вернулась к выходу дома. Присев на портик фонтана, посмотрела на своё размытое отражение. Провела пальцами по грязной воде. Затем подняла взор и устремила его в окно на втором этаже.

«Кого же выбрать для помощи – Яна или Виктора? Первый всё-таки надёжней, как-никак опыт даёт своё, но чем же мне его обязать, чтобы тот согласился помочь? Нечем… Виктор… Он рьяней будет охранять моё солнце, если я дам ему слово быть к нему благосклонней. Он всё-таки неровно ко мне дышит и год назад при встрече сказал, что скучает по тому времени, когда мы были рядом. Намекнул, что хотел бы попробовать стать со мной полноценной парой. Он хороший юноша, не желаю его обманывать, да только ты, Алекс, всё для меня… – она опустила голову. – Надо обратиться к обоим, а дальше действовать по ситуации».

Решив поступить таким образом, Айрис встала и быстро пошла в дом, стараясь изгнать из сознания картину с Огнианом и Делией. Проходя мимо гостиной, услышала с кухни голоса Вира и Урсулы. Не желая им мешать, устремилась на второй этаж и через полминуты оказалась в спальне Алекса. Тот лежал в постели рядом с Холли, читающей ему книгу. На столике стоял поднос с грязными тарелками и кружками.

– Он устал за сегодня, – шёпотом сказала Холли. – Вир и Урсула были так любезны и принесли нам ужин.

– Хорошо, – Айрис улыбнулась и взглянула на дремлющего Алекса. – Не буду мешать. Отдыхайте, – подойдя к кровати, поцеловала в щёку мальчика. Затем забрала поднос и вышла из спальни. Почти бегом спустившись по лестнице, столкнулась в проёме дверей кухни с Виром и отдала ему поднос. Точней, прямо ткнула им ему в грудь.

– О, как живо я карьеру официанта сделал! – хмыкнул тот. Но, встретившись с её красноречивым взглядом, тут же добавил: – А в общем, за хорошие чаевые от такой красавицы почему и нет?

Айрис молча ушла в гостиную, встретилась с Миленой и женщиной, которой на вид было около семидесяти лет. Её рыжие волосы местами проредила седина, старость разрисовала морщинами лицо, исполненное аристократичных черт, но возраст не украл былой красоты. Как и её зелёные глаза сохранили блеск дерзкой юности. Элегантное платье цвета шоколада обозначало наличие вкуса к стилю, подчёркивающему благородные корни женщины.

«Видимо, это и есть та ведьма, которая породила пелену», – подумала Айрис и приблизилась к окну, позвала:

– Милена, можно тебя на минутку?

– Присаживайся, – сказала та ведьме, указывая на кресло. – Я сейчас, – подошла к Айрис, внимательно всмотрелась в её глаза.

В гостиную вернулись Вир, держащий в руке кружку чая, и Урсула. Тихо устроились на своих прежних местах. Он у белой тумбы, она на диване.

– После того, как тут договоримся о дальнейших действиях, мне необходима будет твоя помощь. Надо найти двух посланников Света. Но вначале лишь парня. После дать мне с ним час поговорить наедине, – шёпотом попросила Айрис.

– Хорошо, – кивнула Милена. – После скажешь их имена.

– Спасибо.

– Не за что, – уголки губ слегка приподнялись.

Айрис подошла к Урсуле и присела рядом с ней. Милена вернулась к прародительнице пелены. В этот момент помещение озарила вспышка света, и среди присутствующих появился Огниан. Айрис напряглась, а тот внимательно оглядел всех собравшихся.

– А где Делия? – спросил он, вскинув бровь.

– Гуляет по страницам грёз, – не выдержав, нервно ответила Айрис. – Книги, книги… Чёрным по белому фантазии. А кровь реальна и пишет по душе, не смоешь, как чернила в кляксу на бумаге… – задумчиво прибавила она.

Огниан перевёл на неё встревоженный взгляд, а после почему-то сдержанно улыбнулся.

– Случается, и любовь пишет кровью по бумаге, не вырежешь и клинком, а чернила болью марают сердце. Всегда один вопрос: сам кто ты – лёд стужи за окном или пламя в очаге, – ответил он и подступил к Милене.

– Нет, я настроен на лирику! Не утопичную философию – плыть соломинке либо гореть. Я лучше Делию позову, – отозвался Вир и поставил на тумбу кружку. – Вот предмет монументального искусства, отображающий любовь! Всё же я философ не хуже, чем дамский угодник, – посмеиваясь, он покинул гостиную.

В комнате повисла напряжённая тишина. Айрис посмотрела на Огниана, бережно обнимающего Милену за талию и прислонившегося щекой к её лбу. Та ласково поглаживала его кончиками пальцев по ладони. Оба выглядели задумчивыми. Не прошло и минуты, как помещение слегка осветилось небольшим облаком, спустя миг в котором появились Делия и Вир.

– К чему бессмысленная трата энергии? – фыркнула Делия, подъезжая ближе к окну.

– Хочу и трачу, леди, – в тон ей ответил Вир и встал на прежнее место. Взял кружку чаю. – Поделиться?

– Благодарю, – сказала Делия, гордо вскинув подбородок. – Но моя розетка не про твой штекер. Сплавится он, – парировала она.

Вир хмыкнул. Театрально схватился за сердце и закатил глаза, изображая себя смертельно раненным.

– Так, дети, поворкуете позже. Сейчас будьте готовы выслушать жизненно важную информацию, – жёстко сказала Милена, неохотно выныривая из объятий Огниана. Тот подошёл к стене и опёрся об неё спиной, крестом сложив на груди руки. Делия опустила глаза. На её щеках вспыхнул едва приметный румянец. Айрис чуть облизнула губы, усилием воли глуша в себе вновь проснувшееся желание мужчины.

Встав посередине помещения так, чтобы видеть всех, Милена начала:

– Попрошу поприветствовать Сантару, – она рукой указала на ведьму, сидящую в кресле. Та чуть кивнула, с любовью и неким восхищением поглядывая на Милену. – Как вы знаете, именно она породила пелену. Но вам неизвестно, что крест, – она коснулась рукой нательного деревянного крестика, – прежде принадлежал ей. После того, как прошёл ритуал для зачатия Радана, Огниана и Лазарины и было совершено убийство одним из братьев другого, в игру вошла пелена. Сантара бежала, не желая быть её жертвой, ибо та рано или поздно и до неё бы добралась. Шли года и… – Милена тепло взглянула на пожилую ведьму, причину их и бед, и счастья. – Сначала мы вернёмся на много лет в прошлое, когда Сантара была юна. Её семья – род ведьм с тысячелетней историей. Мать и бабушка обязали Сантару хранить своё целомудрие для того, кого они ей изберут в мужья. Предупреждали, что иначе сила магии оставит её и кара последует от предков на их души. Но юность и любовь не знают страхов и разума. Сантара влюбилась в мальчика-одногодка. Обоим было по шестнадцать лет, горячая кровь бурлила в сердцах, жаждущих прикосновений. Их встречи не остались незамеченными. Чиновнику при министерстве сборов налогов не пришлась по нраву перспектива породниться с городскими швеями, таково было официальное призвание семьи Сантары. Её мать и бабушка так же не обрадовались такому повороту судьбы. И, взяв отступные от отца незадачливого жениха, покинули город и страну. Но за день до отъезда влюблённые успели проститься по-особому и дать клятву на крови, что встретятся и будут вместе на века. Сантара оказалась беременной. Её мать и бабушка, поняв это, впали в неистовство. Силой они сделали ей аборт. Придя в себя, она сбежала из дома, оставив на постели, где потеряла ребёнка, свой нательный крест и записку: «Я ухожу во тьму. Вы убили во мне свет. Последняя его частичка пускай хранится в этом распятье, вечно напоминая вам о вашем грехе! Я же чиста. И сила не оставила меня, вы лгуньи. Быть может, когда Бог и Дьявол простят вас, ко мне вернётся мой свет, моё дитя, и тогда я прощу вас! Будьте прокляты опаляющим огнём и режущей сталью, той болью, что прокляли меня». Сила действительно не оставила Сантару, а вот и её мать, и бабушку, и род покинула. Её сёстры не познали магию. Сама она через пару лет смогла вернуться в город, где жил её любимый. Однако они не встретились. Он был уже женат и выглядел вполне счастливым. Сантара уехала с окончательно разбитым сердцем. Шли года. Её нательный крест по наследству перешёл к известной вам Виолетте. Затем оказался после её трагической кончины у Огниана-Радана, и тот передал его Алану. А он мне.

Слезы одновременно появились на глазах Милены и Сантары. Первая глубоко вдохнула, словно собралась закричать изо всей мочи, но лишь немного громче шёпота произнесла:

– Я душой тот ребёнок, который не родился у Сантары. Её проклятие продолжало работать. Когда крест попал ко мне, она почувствовала в себе то, что потеряла, и пошла к свету, навстречу мне. Да только и это не всё... Ант – потомок того юноши, который изменил клятве, и проклятие тьмы лежит и на нём, он духом и есть тот юноша. Он знает об этом и боится, что та клятва утянет его в могилу. Во всех бедах своего рода винит Сантару и ненавидит её.

Вир присвистнул, за что получил от Делии осуждающий взгляд.

– Что? Да я лишь сам себе громко завидую. Это надо же, угодить в такую эпическую передрягу! Умолкаю, умолкаю... дамы… – Вир сделал реверанс.

– Есть ещё более важное, родная, – заговорила Сантара. Голос её был тих, шептание листьев от лениво гуляющего ветра между кронами деревьев. Нежен, но в то же время и немного груб. – По преданию нашей семьи мою прапрапрабабку изнасиловал тёмный дух и она, забеременев, обрела силу. Так и пошёл наш род магии. Но он не желал жить во мраке, поэтому каждой ведьме из нашей семьи тщательно подбирали супруга. Тот должен был быть одарённым, но не раскрытым, да и Светом поцелованный. Наши предки считали, что таким образом в нас будет равновесие, тьма станет сдерживаться. Только вот я… – горькая улыбка едва коснулась губ. – Я посчитала, что любовь – это и есть истинный свет. Ошиблась… в человеке, но не в истине! Пелена была частью меня, и, сейчас понимаю, она желала жить. Она искала способ быть собой, лишь собой. Мой крест… я действительно поселила в него свет многих поколений моего рода, но в себе я не утратила искру любви! Она и мешала пелене во мне. Знаю, что ей важно было погубить меня и сожрать эту искру. Сейчас я чувствую, что происходит нечто зловещее. Недавно мне было видение… – она нахмурилась и чуть сузила глаза. Начала глядеть перед собой, точно не видя и не слыша никого. – Поле, поросшее дикой высокой травой, утонуло в сумерках. Небо утратило краски. Чёрный туман стал наползать, окутывая поле со всех сторон. Он становится гуще, плотнее, и вот… из него формируется тёмный силуэт, но не ясно, мужчины иль женщины. Длинный плащ скрывает его с ног до головы. Одежда – часть его тела, она как вторая кожа, дышит, меняется. Неизвестный протягивает руку и… на долю секунды непонятно откуда появляется луч солнца. В ладони незнакомца сверкает камень. Солнце угасает. Холод и мрак веют отовсюду, – Сантара мотнула головой, словно стряхивая с себя остатки неприятного сна. С опаской посмотрела на Милену. – С этим виденьем я как-то связана. Боюсь, что предание нашего рода реально и сейчас тёмный дух ищет то, что потерял с моей прапрапрабабкой. И Ант… Он его марионетка уже долгие годы. И я сама зачем-то нужна духу или… важна? Но чем? – повела плечами. – Не знаю, – с досадой. – Ведь пелена уничтожена. Но нам крайне важно быть аккуратными! – твёрдо заявила она, обводя всех присутствующих цепким взглядом.

По телу Айрис пробежали мурашки. С каждой минутой она чувствовала, как их ситуация ухудшается со стремительной скоростью. Они падали, словно звёзды на небе.

– Плохо, что в нашу осторожную аккуратность никак не вписывается обращение выше по инстанции, – угрюмо констатировала Милена.

– Камень, – начала Делия, – ты не видела, какого он цвета? – пауза. – Может, это даст нам зацепку, пусть малую, но всё же… Мы должны понять, что ищет тёмный дух, если он реален.

– Камень сверкнул, как бриллиант, но это вовсе был не он, – сухо и немного пренебрежительно ответила Сантара, явно не желая разговаривать с молодой ведьмой. Перевела колючий взгляд на Огниана, но затем ласково посмотрела на Милену. – Виденье было короткое, с трудом что можно было разглядеть.

Та кивнула.

– Быть может, это был философский камень? – Вир потёр пальцами подбородок. – С какими особыми свойствами помимо примитивного обращения всякой дряни в золото. Некоторые алхимики, талантливые не в меру, допускали порой забавные ляпы. Одного лично знал. Получил камешек с эффектом труп оживлять на три дня. Одна досада: мертвец норовил сожрать возвратившего его с того света и заработать на этом…

– Нужно встречаться с Антом и Велией, – твёрдо сказал Огниан, прерывая увлёкшегося Вира. Подойдя к Милене, взял её за руку.

Делия посмотрела в окно.

– Лучшая стратегия защиты – это нападение. У Анта или Велии наверняка можно будет выпытать больше информации о камне и тёмном духе, – Айрис сжала и разжала кулаки. – Вы же понимаете, кто может быть этот дух?.. То, что в святых писаниях, в частности Библии, упоминается как и была тьма… то, что было до того, как Творец породил свет. Нереально забыть те строки: «Вначале сотворил Бог небо и землю. Земля же была безвидна и пуста, и тьма над бездною, и Дух Божий носился над водою. И сказал Бог: да будет свет. И стал свет», – Айрис тяжко вздохнула. – Признайте, тьма никуда та не делась. Кто ведает, что с ней стало? К высшим мы не можем обратиться, потому что если это дело о ней, то нас свои же и уничтожат, охраняя древнейший секрет. Вот в чём правда! Пелена, выходит, вполне может быть дитя той тьмы, и оно – этот тёмный дух – идёт мстить. Вот истина! У нас нет выбора, кроме как бить первыми и надеяться, что речь не о том существе. Так?

– Да, увы. Прости, – Милена грустно улыбнулась. Огниан стал поглаживать её по спине.

Делия поджала губы.

– Не за что. Я рада, что судьба привела к вам, – Айрис благодарно посмотрела на Милену и Огниана.

– И мы тебе, – кивнул он. – Что же, если никто ещё что-то добавить не желает, то пора пригласить Велию с Антом на наше последнее свидание.

Несколько секунд в помещении правила тишина. Кто-то взор опустил, кто-то стал смотреть на собеседников, кто-то прикрыл глаза. Все выглядели задумчивыми.

Сантара встала с кресла. Щёлкнула пальцами, и вмиг рыжий вихрь искр осыпал её с макушки до пят. Время отступило от её тела и вернуло ему юность шестнадцати лет.

– Мою маму… – присвистнул Вир. – А лицо-то! Милена, у тебя и у неё одни черты!

– Конечно, – с теплотой согласилась Милена. – Единственное, родись я тогда, была бы рыжей.

Сантара произвела несколько пассов руками, прошептав при этом заклятие на незнакомом Айрис языке.

В паре метров от кресла колдующей ведьмы над полом раскрылась бутоном чёрного тюльпана воронка перехода. Выплюнув из себя волосатое создание размером с ребёнка трёх лет, она растворилась в воздухе.

– Пощадите! Никого не трогал! Не убивайте только! Умоляю! Не обижал никого! – заверещало призванное существо, с ужасом таращась на Сантару. Оно даже не пыталось бежать. Упало на колени, прижало лапки к груди и жалобно выкатило глаза.

– Святой бес, как же, – Вир саркастично ухмыльнулся.

– Не святой, но никого сильно не обижал! – в тёмных глазах беса сверкнули слёзы.

Сердце Айрис сжалось от жалости к нему, несмотря на то, что разумом понимала, тот лукавит. Выглядит невинным и чистым, а на самом деле готов на любую подлость. Она скользнула взглядом по его чёрной шерсти, маленьким пушистым ушкам и крохотным рожкам. Он очень напоминал козлёночка, потерявшего мать.

– Молчать, – властно приказала Сантара. – Выполнишь наш приказ – отпустим.

– Всё сделаю, как велите, – тонким голосом промурлыкал бес. – Но не давайте мне задание, которое побудит моих друзей начать на меня охоту. Я ведь маленький, беззащитный, слабый, – он состроил гримасу несчастного.

«Врёт», – подумала Айрис, но ничего не могла с собой поделать. Не желала она его мучить.

– Отправляйся к Велии, – начала Сантара. – Знаешь такую? – вскинула бровь.

– А как же не знать? – бес заметно оживился, воодушевился. – Она такая…

– Передашь ей послание, – прервал его Огниан. – Скажешь, что брат Радана жаждет с ней и Антом на рассвете встречи в безлюдном месте. За городом есть заброшенный завод железобетонных изделий. Пусть приходят туда.

– Хорошо, всё скажу, обо всём поведаю, – бес улыбнулся и, шмыгнув в тёмный угол помещения, растворился в воздухе.

Огниан хмыкнул.

– Как думаешь, – обратился он к Милене, проводя пальцем по её лицу и с нежностью заглядывая в глаза, – они согласятся на столь унизительные условия встречи? Как-никак не ночь, не сумерки и мы указываем место…

– Скорее да, чем нет, – кивнула она, теснее к нему прижимаясь. – Интуиция шепчет, что кто-то из них, если не оба, грезят встречей не меньше, чем мы, – прижалась щекой к груди Огниана. Он стал медленно поглаживать её по голове.

Не прошло и пяти минут, как бес вернулся в помещение.

– Я всё сделал, – самодовольно улыбнулся. – Я молодец? Может, какую наградку? – хитро прищурил глаза.

– Ответ Велии, – грозно сказала Сантара, – или тут же поощрю тебя сотнями незаживающих язв.

Бес вновь упал на колени.

– Она согласилась. Сказала: «Да», никаких возражений! – пауза. – Просила лишь передать Милене… – он обвёл беглым взглядом всех собравшихся в гостиной. Хлопнул лапками, и в них появился чёрный полотняный мешок.

– Аккуратней, не то… – Сантара направила на сжавшегося беса указательный палец.

– Что вы, уважаемая госпожа, что вы. Я не дурак-самоубийца, – пролепетал он. Перевёл взгляд на Милену. – Просила передать, – подполз к ней на коленях и вынул из мешка пару гусиных крыльев. – Это вам, – его губы растянулись в самоупоительной улыбке. Тут же, видимо, опомнившись, где находится и с кем, жалобно пискнул, приняв самый смиренный вид, какой был возможен, и уткнулся лбом в пол, кланяясь.

– Убирайся к ней. Скажи, что посылать ей жабьи лапы я брезгую. Жаба того не достойна – умирать ради неё. Пошёл прочь! – Милена сверкнула глазами.

Бес мигом сбежал.

– Похоже, наши и их желания совпадают. Любопытно, а Велия тоже не прочь отыметь меня, как я бы её перед тем, как оторвать голову? – Вир широко улыбнулся.

– Мерзость, – Делия покачала головой.

Айрис хмыкнула.