Заехав во двор дома, Белла сложила руки на руле и опустила на них голову, бросив попытки сдержать дрожь в теле. Она стиснула зубы, чувствуя, как всю ее колотит, а с каждым тяжелым выдохом из горла вырывается всхлип то ли от злости, то ли от боли.

Проклятый самовлюбленный мудак. Она была так близка к цели. Близка к тому, чтобы сохранять невозмутимость. Она была вежлива. Не игнорировала его. Даже обменивалась с ним взглядами. Она посмотрела ему в глаза впервые за пять лет с тех пор, как видела в коридоре больницы его виноватое лицо.

– Всегда что-то бывает впервые, – пробормотала она себе под нос. Среди всех дерьмовых происшествий, приключившихся в ее жизни, новая встреча с Эдвардом Калленом уступала только смерти Джейка.

Многие люди потеряли любимых под ножом хирурга из-за халатности или нет. Большинство из них уже никогда не увидят лиц этих хирургов. Их лица останутся блеклым воспоминанием, лишь мутным пятном в белом халате, чье имя они забудут.

Ничто не изменит того факта, что ее муж умер под скальпелем Эдварда Каллена, и ей никогда не светит удовольствие забыть о его существовании.

Как там говорилось в «Бойцовском клубе»? Эдвард Каллен был ее версией Марлы Сингер. Он «как язвочка на небе, которая заживет сама, если не трогать ее языком». Если бы она могла перестать думать о нем хоть на сколь-нибудь продолжительное время, ее чувства могли бы поугаснуть, но ничего не получалось.

Впервые Белла узнала об Эдварде в университете. У них было несколько общих семинаров в одном из семестров. Он обладал чертой, которая выводила ее из себя с самой первой минуты. На практических занятиях он критиковал всех и вся. «Ты уверен, что это самый разумный выбор?». На других занятиях, когда Белла отвечала, она часто оказывалась втянута в долгие споры с ним через всю аудиторию.

Стоит ли говорить, что к моменту, когда он решил официально представиться, ее раздражение не знало границ. Прошла уже половина семестра, когда он вдруг подбежал к ней во дворе института.

Весь из себя улыбчивый с растрепанными волосами. Вблизи смотрелось лучше. Ну конечно. Тот факт, что Эдвард был чертовски красив, как раз и был камнем преткновения, насколько Белле было известно. Оно и понятно. Он был слишком невыносим, что вполне характерно для такого красавчика.

– Привет, – сказал он с дерзкой улыбкой.

Она была так потрясена, что он говорит с ней и улыбается, будто они друзья, что машинально ответила:

– Привет.

– Меня зовут…

– Я знаю, кто ты такой, – огрызнулась она. Он что, думал, что она так тупа, что не узнает его? Все на факультете знали, кто такой всезнайка Эдвард.

Его улыбка превратилась в ухмылку – наглую кривоватую ухмылку.

– Это формальное представление, Белла. Такие вещи полагается принимать как данность.

Белла прижала язык к небу, чтобы не сказать грубость. Интересно, думала она, он что не переживет, если не будет говорить другим, что и как делать?

– Слушай, – сказал он. – Я тут подумал, не захочешь ли ты пойти со мной на вечеринку в субботу?

– Чего? – Белла резко остановилась и посмотрела на него. Все произошло так внезапно, что он ушел на пару шагов вперед, прежде чем понял это и обернулся. Она видела по его глазам, как его забавляет, что он смог выбить ее из колеи. Безграничное раздражение вперемешку с недовольством. На ее способности связно говорить это сказалось не лучшим образом.

– Я… мы… – Она пыталась подобрать слова, пока в голове проносился миллион возражений и ответов. – Ты рехнулся? У нас… у нас тест в понедельник. – Она поежилась. Это правда, но прозвучало неубедительно.

А вот и снова эта улыбочка.

– Это в субботу вечером. У тебя будет вечер пятницы, суббота и все воскресенье на подготовку.

– Воскресенье – самый важный день. – Она помотала головой и пошла дальше. – Я не собираюсь проваляться все воскресенье, страдая от похмелья и усталости.

Он издал смешок.

– Что ты за тусовщица? Никто не говорит, что тебе придется пить. А что до усталости, дай дух перевести. Мы в медицинском университете. Мы до конца своих дней будем познавать все грани и уровни усталости. – Он пожал плечами. – К тому же, нельзя же все время учиться. Это вредно для здоровья. Нужно отыскать баланс. Мы же уже не выпускники, но студенческий опыт - отдых с ровесниками - это важная часть жизни.

Белла фыркнула.

– Ух ты. Руководство к жизни от Эдварда Каллена. Я в шоке. Слушай, не все могут достигать успехов, почти не тратя при этом время на учебу. – Белла и счесть не могла, сколько раз она зубрила, обложившись книгами, а потом замечала Эдварда за другим столом, довольного, счастливого и ничем не занятого.

Эдвард пожал плечами.

– Учеба всегда давалась мне легко. И я знаю, мне повезло, что не приходится столько зубрить. – Он помолчал, а потом продолжил: – Эй, может, зайдешь ко мне вечерком, я помогу с учебой. Потом вместе пойдем на вечеринку, когда заслужим немного отдыха.

И снова Белла резко встала на ходу.

– В самом деле? Снизойдешь до того, чтобы помочь бедной-несчастной?

Высокомерный осел.

Эдвард нахмурил брови.

– Я не это имел в виду. Иногда полезно спросить чье-то еще мнение, вот и все. А потом сделать перерыв и повеселиться.

– С тобой.

– Так я же приглашаю, – он заулыбался снова. – И ты не сказала «нет».

Самодовольный кретин. Она прищурилась.

– Я замужем.

Настал его черед выпучить глаза.

– Нет, не замужем.

Белла вытащила цепочку из-под блузки, на конце которой висело простое обручальное кольцо. Она не носила его на занятиях, потому что зачастую просто не могла. Она сунула его Эдварду под нос в качестве доказательства.

– Ох. – Эдвард уставился на кольцо, будто сомневался, что оно настоящее. А затем снова посмотрел на нее. – А знаешь, что странно?

– Что? – Она отпустила цепочку.

Он с минуту разглядывал ее лицо.

– Ты не с этого начала, – он повел плечом и улыбнулся. – Увидимся, Белла.

Белла сделала глубокий вдох и подняла голову с руля.

Только Джейкоб знал, как сильно Эдвард раздражал ее, и от этого было не легче. После его смерти коллеги из благих соображений стали пытаться отвлечь ее сплетнями. К сожалению, Белла подружилась именно с медсестрами во время прохождения ординатуры. В то время Эдвард, такой же стажер, как и она, начал встречаться с врачом приемного отделения Таней Ивановой. В течение нескольких лет они то расставались, то сходились снова.

Когда Джейк умер, они как раз снова начали встречаться. Эдвард в отношениях был так же выразителен и не в меру усерден, как и в учебе. Он умел обращаться с пациентами. И умел обращаться с дамами. Все медсестры были очарованы им в той же степени, в коей считали его балаболом. Так или иначе, три недели спустя после того, как Джейкоб умер на его столе, Белле довелось выслушать все о его любовных похождениях и о том, как он хорош в работе.

Теперь их первая встреча лицом к лицу закончилась и осталась в прошлом. И конечно, это должно было случиться в самое неподходящее время и при невероятных обстоятельствах. Она не могла позволить себе упустить шанс произвести впечатление на Карлайла Каллена. Ей было просто необходимо добавить такой опыт работы в резюме, чтобы продвинуться по карьерной лестнице.

Но работать с Эдвардом? Теоретически даже под его руководством?

Конечно, если она откажется, велик риск, что она окажется его подчиненной в повседневной работе. В том и проблема, и причина, почему она приняла приглашение Карлайла, хоть и знала, что рискует встретиться с Эдвардом. Белле стало известно о том, что скоро будет открыта вакансия в коллективе, к которому она была заинтересована присоединиться.

Речь шла об отделении нейрохирургии в больнице Карлайла, которое в ближайшие полтора года покинет один из сотрудников. Коллектив всегда работал с самыми интересными случаями. Они были в авангарде последних инноваций в нейрохирургии.

И Белла пришла к выводу, что раз уж она узнала, что один из врачей в ближайшем будущем выйдет на пенсию, то об этом знал и Эдвард. Карлайл наверняка помогал сыну, поэтому Белле нужно было использовать любую возможность, которая поможет получить шанс занять это место.

Поэтому она пошла на риск. И только ей так не везло, что Эдвард не только оказался дома, но и был лично задействован в происходящем.

Конечно, она сказала Эсми, что справится. Да и с чего бы ей не справиться? Всего-то три месяца периодических встреч с человеком, которого она презирала. Если рассуждать здраво, это не худший вариант компромисса, пойдя на который, она получит возможность весомо дополнить резюме.

Хотя, это все спорный вопрос. Эдвард наверняка сразу вернулся в дом, и неизвестно, что потом рассказал родителям. Может, сказал, что она буйнопомешанная за ее единственный промах. И как он потом побежал за ней, якобы просто беспокоился за нее, хотя все это делал будто специально, чтобы спровоцировать ее. Заставить ее сказать вслух то, что крутилось у нее в голове на протяжении многих лет.

«Она считает, что я убил ее мужа», – сказал он своим родителям.

Что за пафосный осел.

Белла вышла из машины и направилась в дом, который все еще казался слишком большим для нее одной. Достав из холодильника бутылку пива, она села и прислонила холодное стекло к щеке. Придется действовать по обстоятельствам.



Белла ждала телефонный звонок. А получила Эсми Каллен, стоящую возле своей роскошной машины, припаркованной рядом с ее. Она замедлила шаг, и Эсми ответила ей натянутой вежливой улыбкой. Белла сделала глубокий вдох и пошла дальше.

– Здравствуйте, – осторожно поприветствовала она. Ей даже не пришлось изображать удивление. Нет смысла притворяться, будто она не знает, чего хотела Эсми.

Надо отдать ей должное, Эсми не церемонилась. После ответного приветствия, она перешла сразу к делу.

– В первую очередь хочу выразить соболезнования в связи с вашей потерей. – Она опустила взгляд, стоя с выражением глубочайшей печали на лице. – Горечь утраты – ужасное чувство, которое не особо ослабевает со временем, только приходит и уходит. Даже спустя годы боль потери накрывает нас с новой силой, не так ли?

У Белла сдавило горло, когда Эсми подняла голову, а ее зеленые глаза были наполнены той же болью, которую испытывала Белла. Она с трудом сглотнула, но смогла лишь кивнуть в знак понимания.

Эсми кивнула в ответ, и взгляд ее глаз стал жестче.

– И, тем не менее, мне нужно знать, правда ли вы считаете, что мой сын убил вашего мужа.

От боли в груди у Беллы перехватило дыхание, и она сжала руки в кулаки, сделав глубокий вдох.

– Мне известно, что смерть моего мужа произошла не по причине халатности, – ответила она, довольная тем, что голос прозвучал ровно.

Эсми долго изучала ее лицо.

– Но вы считаете, что он сделал что-то не так. – Это был не вопрос.

Белле пришлось подумать над ответом. Она могла солгать. И, наверное, ей и следовало бы солгать. Строго говоря, Эдвард не сделал ничего дурного. Операция проходила нормально. Осложнение было непредвиденным, и как только оно возникло, шанс, что Джейкоб выживет, был один к тысяче.

– Вот, что мне известно, – Белла сделала еще один вдох, убедившись, что она сможет совладать с голосом, глядя в глаза Эсми. – Операция Джейка была настолько простой, насколько вообще может быть операция на мозге. Элементарной. Но порой даже лучшие хирурги могут зарваться, будучи уверенными в том, что могут провести операцию с закрытыми глазами. Что пошло не так у Джейка… – Она вздрогнула. За последние пять лет она множество раз снова и снова воспроизводила в голове все этапы операции, визуализируя их в голове. – Когда возникает подобное осложнение, между приличным шансом, что пациент выживет, и полным отсутствием шансов – просвет в пару секунд. Но еще я знаю, что лучшие врачи, те, что понимают, что им всегда есть куда расти, чаще добиваются успеха. Вот что я, откровенно говоря, думаю.

В глазах Эсми она видела, как та ведет внутреннюю борьбу, и могла ее понять. Все-таки Эдвард ее сын, ее ребенок. Конечно, она хотела возразить.

Белла избавила ее от такой необходимости.

– Если вы просите меня простить и забыть, то нет. Совершенно точно, нет. Я не могу этого сделать. – Она вздернула подбородок, стараясь смягчить выражение своего лица. – Но я думаю, что вы согласитесь, что я вела себя профессионально на протяжении этих пяти лет. Мне часто приходится говорить о вашем сыне с коллегами и пациентами. И я никогда не отзывалась о нем дурно и никогда бы не стала. Однажды я даже была на конференции, на которой выступал Эдвард, и оказалась под впечатлением от его презентации.

Чертов ублюдок. Казалось, он был хорош во всем, кроме задачи сохранить Джейку жизнь.

– И даже если бы я не уважала его как коллегу. – И как бы неприятно ей ни было это признавать, он был хорошим хирургом. – Я бы никогда не сделала ничего, что может скомпрометировать вас. Я не могу выразить словами, как много для меня значит ваша программа. А учитывая, в какой семье вырос Джейкоб, для него бы она тоже значило несказанно много. Я понимаю, если вы считаете эту ситуацию конфликтом интересов, но я бы не согласилась на участие, если бы не считала, что смогу с ней справиться.

На протяжении нескольких долгих напряженных минут Эсми молчала. Она смотрела Белле в глаза, будто пыталась заглянуть ей в душу. Наконец, она кивнула. К большому удивлению Беллы на ее губах расцвела улыбка.

– Эдвард сказал почти то же самое. Он сказал, что может вести дела с человеком, которому не нравится, без материнской защиты. Вы взрослые люди и знаете свои границы лучше, чем я.

Эсми отвела взгляд и проговорила будто сама себе:

– В конце концов, вы поедете в составе большой группы. Обычно мы проводим время вместе, но не всегда. Кто-то всегда предпочитает быть сам по себе, и это нормально. Он будет работать в основном со школами. Все должно пройти гладко.

Она посмотрела на Беллу, потирая шею, чем выдала свое волнение.

– Моему мужу предстоит долгое и болезненное восстановление после операции. И меньше всего мне хочется беспокоиться о своем сыне и программе, пока я с Карлайлом.

Прежде, чем Белла успела ответить, Эсми продолжила, слегка раздраженно:

– Но вы занимаете нишу, представителя которой мне не часто выпадает привлечь. Женщина из малообеспеченной семьи, из научной суровой профессии. Мне прекрасно известно, что хирургия – не сугубо мужская профессия, но конкуренция в ней беспощадна. Это было грубо с моей стороны, Белла, простите.

Белла помотала головой.

– Я, честно говоря, предпочитаю прямоту.

– Что ж, тогда в интересах тупой честности, полагаю, справедливо будет сказать, что мне не обязательно соглашаться с вашими суждениями, чтобы понять их. Я занимаюсь этим много лет, работаю с совершенно разными людьми. Не все из них приятны. – Эсми одарила ее прохладным взглядом, без слов заявляя, что относила Беллу к числу неприятных людей. – Если вы уверены, ловлю на слове.

– Я уверена, – ответила Белла.

Когда она уселась обратно в свою машину, а Эсми уехала прочь, Белла наконец позволила себе выдохнуть. Она вцепилась в руль, пытаясь расслабить челюсти.

Это ложь колоссальных масштабов. Она не было уверена, что хотела провести сколько бы то ни было времени с Эдвардом Калленом, и не важно, сколько еще человек будет вместе с ними. Она уже давно желала, чтобы он потерпел фиаско, чтобы ей больше никогда не пришлось ни видеть его лица, ни слышать его имени.

Сделав еще один глубокий вдох, она старалась войти в режим врача – контроль, расчет и инстинкт безо всяких эмоций.

Лучший вариант развития событий – заставить себя контактировать с Эдвардом, тем самым подсластив пилюлю его присутствия в ее рабочей деятельности. И момент, когда она огрызнулась на него впервые за тот долгий, напряженный вечер, в течение которого она изображала равнодушие, был хуже некуда.

Худший вариант развития событий…

Что ж. Будем решать проблемы по мере поступления.

ФОРУМ

---

Перевод: RebelQueen
Редактура: Sensuous

Ну как, немного проясняются корни нелюбви Беллы?) Ждем вас на форуме! И всех с наступающими праздниками!

Предыдущая глава