BPOV
Мои пальцы продолжали барабанить повторяющийся ритм по библиотечному столу, пока я листала особенно утомительную главу о магических свойствах редкого растения, растущего в некоторых районах за Полярным кругом. Была вторая неделя в новом году. Учителя недавно серьезно повысили нагрузку, решив обеспечить студентам, сдающим Ж.А.Б.А., лучшую подготовку к выпускным экзаменам. Не было ни одного пустого стола в тускло освещенной библиотеке. Студенты старательно работали по всей комнате, некоторые яростно строчили на длинных рулонах пергамента, другие вытирали потный лоб, стараясь не рассыпаться под растущим давлением.
Снаружи, тусклую ночь заметало снегом. Я смотрела на него через ближайшее арочное окно, загипнотизированная неистовым, закручивающимся танцем. Желтая луна превратилась в яркую сферу, но она была закрыта толстым одеялом зимних облаков. Единственным доказательством ее присутствия сегодня вечером был светящийся красный мазок в центре темно-коричневого неба. Это было странно гипнотическим. Сверхъестественно красиво.
Так или иначе, мне удалось отвести взгляд, но я не могла найти мотивацию, чтобы возобновить учебу. А Эдварду бы не помешало отвлечение. Он был полностью погружен в учебник по гаданию цвета горчицы и носил маску глубокой сосредоточенности, облизывая бледные, полные губы то и дело, когда он открывал для себя нечто новое и удивительное.
- Что? – спросил он с усмешкой, чувствуя мой пристальный взгляд. Я покраснела из-за того, что меня поймали.
- Гм, ничего… Я просто люблю смотреть, как ты учишься. Ты выглядишь таким сосредоточенным.
Он слегка усмехнулся и посмотрел вверх. – Очень приятно находить то, что я еще не знаю.
-Что-нибудь интересное? – спросила я, кивая в сторону книги.
- Да. Она дает иллюстрации космических моделей крупнейших исторических событий.
Еще один? Планирует ли он проработать всю историю вплоть до наших дней?
- Ты должен проверить свой день рождения. Это было масштабное событие.
- Я не согласен.
- Эдвард, я всегда права, помнишь?
Когда он закатил глаза, я игриво показала язык в ответ. Сначала я подумала, что наскучила ему – прежде он был не впечатлен проявлениями незрелости, но сейчас легкость в его позе была быстро заменена раздраженной жесткостью. К счастью для меня, его голова резко повернулась в сторону мадам Пинс, которая следила из-за своей стойки, плотно сжав губы в неодобрении. Она освобождала себе пространство среди кучи возвращенных книг, ставя на титульном листе в каждой из них отметку черной, блестящей, шариковой ручкой.
Когда Эдвард в следующий раз повернулся ко мне лицом, его яркие зеленые глаза горели от внезапного развлечения. – Как же это утомительно может быть, я могу, как правило, простить людям в возрасте проявление веры в собственное превосходство. С ведьмами и колдунами, однако, это настолько абсурдно, что даже сменно.
- Я не понимаю.
Он послал мне терпеливую улыбку, прежде чем объяснить, чем же ставящая галочки библиотекарь смогла так легко отвлечь Эдварда от учебы. Судя по всему, женщина питала слабость к мужчинам Каллен, особенно к Карлайлу, в связи с тем, что они накопили такие обширные знания за время лет, прожитых без сна.
- Отлично, - пробормотала я саркастически. – У Пинс есть пунктик по поводу интеллекта. Знаешь, ты не можешь отвлекаться, когда старая морщинистая слива западает на твоего бой-френда.
- Ага, ты должна сильно беспокоиться прямо сейчас, - кивнул Эдвард, имитируя медлительную речь школьницы-подростка. – Она горяча.
Я сдержала смешок. – Ты так не думаешь.
- Прости. Я начинаю так думать, не так ли? – На мгновение он выглядел немного пристыженным. Однако мысли библиотекаря, должно быть, продолжались в том же направлении, потому что он вдруг выдохнул в отчаянии, хороня себя под книгой. Я выгнула бровь, любопытствуя, но получая веселье. – Ей не нравится, что мы до сих пор разговариваем в ее библиотеке, как кучка глупых подростков, когда должны прилежно учиться для наших Ж.А.Б.А. Это не зрело, судя по всему.
- Ну, у меня есть оправдание. Я подросток.
- А я лет на сорок старше, чем библиотекарь, - фыркнул Эдвард. – Мне не нужны от нее лекции о зрелости.
Его тон вынудил меня захихикать, зарабатывая для нас двоих очередной укоризненный хмурый взгляд от мадам Пинс.
– Знаешь, для старика, ты звучал удивительно раздраженно.
Он игриво подмигнул мне, улыбка сформировалась на его идеальном точеном лице.
– Это мой внутренний ребенок. Он, наконец, получил шанс высказать обиду.
Вместо того чтобы и дальше подстрекать гнев пожилой ведьмы, бросающей колкие взгляды на моего парня, Эдвард и я вернулись к нашим исследованиям, но не раньше, чем я с удивлением заметила интерес Калленов к гаданию. Я ожидала, что они найдут предмет бесполезным и утомительным, основываясь на том, что я слышала от множества других людей в предыдущие годы, но все они были абсолютно очарованы, включая Элис.
Было без двадцати восемь, когда появились Джаспер и Эммет. Едва я только начала, наконец, направлять поток энергии на исследования и академические занятия, ужасная парочка подлетела сзади, нарушая спокойный уклад и наводя беспорядок в бумагах, которые они неожиданно убрали со стола, чтобы освободить место для большого, таинственного документа.
- Посмотри на это! – взволнованно прошептал Эммет. Даже сейчас, в середине учебного года, его трудолюбивое отношение к учебной программе все еще потрясало меня. Это, конечно, всегда предшествовало неизбежному чувству вины, которое никогда не оставалось незамеченным любознательным эмпатом. Каждый раз, когда я видела в результате ухмылку, я приобретала насыщенный оттенок розового, и мне приходилось напоминать себе, что мои умственные способности были намного меньше, чем у здоровенного брата Эдварда.
Большой лист был темно-синего цвета и тонкий, как калька. На нем были сотни пересекающихся складок, и он был слегка порван по краям, где его касались многочисленные прежние ученики. Я задумалась, сколько же раз его сворачивали и разворачивали на протяжении многих лет.
Мягкий настойчивый стук вновь вытащил меня из моего несущественного размышления, и я подняла голову и увидела указательный палец Эммета, тыкающий в правый нижний угол документа с датой, написанной белыми чернилами.
- Тысяча девятьсот восемнадцатый, - пробормотал Эдвард, читая вслух. Его взгляд переместился вверх, лаская страницы с пылким уважением. Затем я заметила, что хрупкая калька была картой звездного неба, описывающей очень, очень далекую ночь.
Страх поселился в моем животе, когда Эдвард произнес следующее, голосом глубоким и знаменующим беду: - Это была ночь, когда мое сердце перестало биться.
Воздух со свистом покинул мои легкие, немного его застряло в моем горле, будто удушающий непрожеванный комок пищи. Парни, конечно, не заметили этого, слишком взволнованные и равнодушные.
- Посмотри на расположение Марса и Венеры, - заметил Джаспер, указывая на две сферы, расположенные по обе стороны от Солнца. Они были идеально уравновешены: гигантское огненное тело и два простых. Земля дрейфовала где-то в стороне. Я вздохнула с облегчением, уверяя себя, что редкое расположение не имело никакого отношения или связи с событиями в Чикаго много лет назад. Как очень несчастливое создание, мой мыльный пузырь продержался недолго, прежде чем лопнул.
- Они обе равноудалены от Земли, - выпалил Эммет.
- И под равными углами к ней, - добавил Джаспер зловеще. Я громко сглотнула, когда он схватил линейки со стола у меня и Эдварда, положив их на карту, так что они соединили отвратительные маленькие кружочки, как точки в головоломке. Кислое выражение сформировалось на моем лице, когда я попыталась не смотреть на якобы невинный равнобедренный треугольник, который мог быть или не быть корнем для всех моих клинических смертей, перенесенных в течение последних нескольких лет.
- Замечательно. Просто замечательно.
Челюсть Эдварда клацнула. Если бы стальная пластина находилась в ловушке между его покрытых ядом зубов, она раскололась бы на две части. Его взгляд устремился ко мне, оказывая магнетическое действие, которое заставило меня застыть на месте, не в силах отвести мой взгляд.
- Это ничего не значит, Белла. Я не верю в это.
Пространство между нами заполнила тишина, только звук карандашей яростно порхающих по пергаментам и мое собственное дыхание нарушали ее. Я не ответила, потому что я была полна решимости замаскировать мрачные размышления, что я в настоящее время проводила. Эдвард, должно быть, тоже почувствовал правду. С его растущим интересом к космическим влияниям, как он мог теперь сомневаться в предупреждениях Чиёко, имея доказательства, подтверждающие их подлинность?
Земля… Эдвард и я… попали в перетягивание каната между планетами… между долго и счастливо и конечной гибелью.
Так или иначе, мне придется страдать, и Эдвард знал, что так и будет. В глубине души, когда защитные слои отрицания были сняты, знания, находившиеся там, нашли свой путь на поверхность.
После продолжительного неловкого молчания мой жених-вампир сложил диаграмму и вернул ее мускулистому брату, который принял ее с выражением, которое было и разочарованным и извиняющимся. Джаспер пошевелился неловко, вероятно, страдая под гнетом враждебности, направленной на Эммета и его самого со стороны Эдварда с каменным выражением лица. Только настойчивые атаки любви смогут вытянуть последнего из темного настроения сейчас.
Пойдем, – послала я ему мысль. Его совершенные брови выгнулись, когда я сложила свои книги и свернула пергамент. Резкий звук от стула, проскрежетавшего по полу, был достаточным доказательством его текущего настроения. Он никогда не произвел бы такой шум, если бы был в более спокойном состоянии. Когда я сложила свои вещи в сумку, я послала ему мысленную картинку нашего временного пристанища, единственное место в этой школе, где мы могли найти некоторую приватность.
Во время нашей прогулки до Выручай-Комнаты я размышляла над всем, что произошло за последние недели. После бесплодной поездки Эдварда в Министерство, дела пошли все хуже и хуже. Гриффиндор, в отсутствие нашего капитана и ловца, потерпел поражение в матче против Пуффендуя, к большому восторгу Панси Пракинсон и ее подружек, каждый из которых продолжал напоминать команде о приводящем в ярость поражении.
Мы старались, как могли, без Гарри и Рона, заручившись поддержкой Дина Томаса и Брайана О`Нила в нашем тяжелом положении. В то время как Брайан проделал превосходную работу по защите колец, Дин не обладал и половиной таланта и навыка Гарри. Его явно опередил Уишарт Бейл, который схватил снитч на сто семьдесят третьей изнурительной минуте матча, заработав для Пуффендуя сто пятьдесят победных очков. Единственным утешением была разница в счете. В конце матча у них было две сотни очков, а у нас - сто восемьдесят. Навыки охотников соперников оставляли желать лучшего, потому что им редко удавалось перехватить квофл во время игры. Счет в матче зарабатывался практически без усилий для Джинни, Виолы и меня. Мы бы обыграли их в сухую, если бы у нас не отсутствовали два ключевых игрока.
Каллены оказывали чрезвычайную поддержку после этого, будучи в курсе моего удрученного настроения. Я потеряла счет тому, сколько раз Эдвард похвалил меня за мою «безупречную игру», как он выразился.
- До тех пор, как Гарри будет ловить снитч в следующей игре, нет никаких причин, почему мы не должны по-прежнему занимать первые места, – был восторженный ответ Эммета, вечного оптимиста. Я молилась, чтобы Когтевран повысили уровень своей игры, когда они в следующий раз столкнутся со Слизерином, в противном случае, это сделает победу Гриффиндора гораздо труднее.
Я выкинула мысли о квиддиче из своей головы на данный момент. Они напоминали мне слишком много о моих госпитализированных «соседях». К сожалению, однако, мой разум начал вести меня по пути вдвое темнее и гораздо более тревожному.
Откровения Эдварда эхом звучали в моей голове, когда двое из нас появились на парадной лестнице. Я не была в своем собственном теле, я вновь вернулась в гостиную Калленов, где я переживала момент, когда Эдвард рассказал мне, что мы не приблизились к свержению Пожирателей Смерти.
- Я был так уверен, - пробормотал он с неверующим взглядом, как будто он не совсем еще осмыслил правду. – Я вышел из камина, и министр был там, ожидая меня. Брон был с ним, стоя слева, присматривая за МакЛаггеном.
Это был единственный момент на протяжении всей его истории, когда злая ухмылка появилась на его суровых чертах прекрасного лица. Остальное время, то, как он сидел на диване, наклонившись вперед, так что его лопатки выделялись на фоне рубашки, острые и заметные, как у кошки, - и выражение его лица, все в нем указывало на явную горечь. Он так хотел оказаться правым.
- Я не ожидал, что оно будет настолько массивным или таким переполненным, но так было в середине дня, я полагаю. Колдуны и ведьмы занимались своими обязанностями, все слишком сосредоточенные и погруженные в свою работу, чтобы замечать меня. Это напомнило мне об улье или муравейнике, гудящем из-за секретной деятельности, и все это в недрах Лондона.
То, как он выразился, сделало город похожим на монстра, грузного и шумного: неописуемый дракон с серо-стальной и землянисто-коричневой чешуей, выбрасывающего огненный пар и едкий дым в облачную погоду. А люди? Сосуды, кормящие его – поддерживающие его живым. Они двигались под твердой кожей, как масло в машине, перемещаясь по эффективной сети вен и артерий, которые легли в основу Лондонского метро.
- Лифт доставил нас на второй уровень, и мы вышли в длинный коридор, который разветвлялся на три. Штаб-квартира авроров находилась в конце второго. Там была тренировочная база. Она была раза в два меньше футбольного поля, окруженная стенами из черного мрамора. Абсолютно пустое пространство. Ни мебели, ни декора. Только ведьмы и колдуны, практикующие свои навыки.
- Ты понаблюдал за какими-нибудь хорошими поединками? – взволнованно потребовал Эммет, наклоняясь из-за дивана.
Эдвард закатил глаза. – Недолго. В одного волшебника ударило заклинание, когда мы проходили. Я думал, что он раскроит себе череп, потому что он летел прямиком на стену. Но мрамор будто… размяк при ударе. Маг отскочил от стены, как будто она была периной.
По какой-то причине все присутствующие вдруг повернулись ко мне. Они, что, думали, что я знаю все существующие заклинания?
Я пожала плечами, застряв между развлечением и легким раздражением.
- Что было дальше? – нажала Эсми, когда я ничего не ответила.
- Кингсли привел нас в круглую комнату для собраний. Все стены здесь полностью покрывали меловые доски. Надписи занимали всю их поверхность – коллективные идеи и вклады аврората. Все находившиеся здесь люди сидели за гигантским круглым столом, кидая в меня колкие взгляды с того момента, как я вошел.
- А Сейбер? – подстрекала я.
Эдвард покачал головой. – Хладнокровный. Я прошел мимо каждого человека в этой комнате, и ничей аромат не соответствовал аромату мага в маске.
- Чем пахла его кровь?
- Корица, - хмыкнула Элис, ее голос сохранил прежний тон.
- А Сейбер?
- Лимонник, - произнес Эдвард, - с легким оттенком чеснока.
Розали сморщила нос от отвращения.
- Не куксись, детка, - сказал ей Эммет. – Звучит так, как человек пахнет для меня.
Я усмехнулась. – Лимонник? Серьезно?
- Не слушай его, - сообщила его возлюбленная, закатывая глаза. – Нет такого понятия, как человеческий запах, когда дело касается крови. Когда я нашла его в лесу после нападения медведя, он сильно пах ромашкой и ванилью.
Никогда бы не ожидала, что увижу громадного вампира дующимся, но это было то, что вызвали поддразнивания Розали. Она смеялась без сожаления по поводу предательства.
Это отступление вернуло разговор обратно. По словам Эдварда, Сейбер отреагировал не иначе, как любой другой из его коллег. Его пульс ускорился, но так было у всех остальных. Этого и следовало ожидать, в конце концов, когда одним из присутствующих является незнакомый вампир.
Кингсли сообщил Эдварду впоследствии, что они не могли даже арестовать подозреваемого за грязную игру. Единственным доказательством, что у них было, являлась интерпретация Эдвардом снов Элфи, чего было не достаточно. Пока Сейбер не оступится, или у них не будет более веских доказательств для его задержания, он будет на свободе. Элфи Трумэн, с другой стороны, был отправлен в Мунго, где проходил лечение, чтобы прийти в себя.
Неожиданное, но нежное потряхивание за плечи вывело меня из транса. Так или иначе, Эдварду и мне удалось все же добраться до нашего святилища без моих витаний в облаках.
- Белла, ты в порядке? Ты была такой тихой. – Эдвард подошел ближе, пока не стал возвышаться надо мной, немного склонив свою голову и демонстрируя беспокойство.
- Я просто задумалась, - произнесла я бесцветно, проводя рукой по своим волосам. Очевидное высказывание породило, коротко говоря, неловкую паузу. Эдвард продолжал смотреть на меня, жесткий и несгибаемый, как гранит, пока ждал развернутого ответа.
Я пожала плечами и солгала. – Всего лишь квиддич.
Я не упустила, как его осторожные глаза сузились, хоть и бесконечно мало. Возможно, он сомневался в моем ответе, полагая, что вместо этого я все еще размышляю о звездной карте, которую отыскали его братья, потому что то, как он смотрел на мое лицо, создавало впечатление, что он искал признаки обмана. Ложь была слишком правдоподобной, однако, учитывая, как серьезно я относилась к игре. Не все ли равно, где больше вероятность смертельной опасности?
Безусловно.
Он тихо вздохнул, с облегчением, после чего повел меня к гигантской кровати с балдахином, которую мы лицезрели уже много раз до этого. Арфа тоже материализовалась и играла мягкую колыбельную, освещаясь янтарным светом камина. После того, как мы скинули свою обувь и положили наши сумки на плюшевый ковер, мы забрались на гигантскую кровать, где утонули в море роскошных подушек, которые в совокупности скрывали треть пухового покрывала цвета слоновой кости.
- Знаешь… даже если вы не обыграете Слизерин, - начал Эдвард, чем заработал устрашающий хмурый предупреждающий взгляд Свон. Когда мои ноздри начали раздуваться, он быстро отступил, возможно, опасаясь, что у меня лопнет кровеносный сосуд. – Я имею в виду… Я не хочу, чтобы ты чувствовала давление.
Я усмехнулась на его корректировку и расслабилась в его объятиях. Зимняя прохлада его кожи идеально уравновешивала жар пламени, танцующего в камине.
- Я знаю, ты только пытался быть добрым, но это просто неотъемлемая часть спорта. Ты всегда разочаровываешь кого-нибудь, если проигрываешь. Я знаю это по опыту. Что бы это ни стоило, Эдвард, - поклялась я, встречая взгляд его изумрудных глаз, - я всё сделаю.
Я не могла решить, какой эффект мое обещание оказало на него. Ему, должно быть, было интересно, как далеко я готова зайти, чтобы победить, поскольку он был, проще говоря, беспокойным человеком от рождения. Он немного отодвинулся, однако, пока мы отдыхали вместе на кровати; только его поджатые губы показывали какие-либо признаки того, что происходит у него внутри. Я пришла к выводу, что он согласился со мной, за неимением другого варианта. Когда я сказала «всё», он знал, что я не преувеличиваю. Это не обязательно обозначает, что ему должно было это понравиться.
Похоронив себя у него на шее, я приступила к выполнению очень важных упражнений по визуализации того, что я спонтанно могу сделать: сто способов сфолить со Слизерином.

EPOV
Не смотря на то, что у меня был сильный соблазн нарушить молчание, доведенный до отчаяния, пока хотел услышать голос Беллы (идеальное отвлечение от невозможного количества невыносимых мыслей, скопившихся в моем мозгу), я был более озабочен сохранением выражения шутливой сосредоточенности, которое появилось на ее лице. Она выглядела невероятно умиротворенной, и время от времени блаженная улыбка украшала ее губы. Ее, должно быть, посещали счастливые мысли, и кто я такой, чтобы прерывать их? Кроме того, я обнаружил, что вид спокойного выражения ее лица уже является достаточным средством от всех моих возмущенных мыслей.
Ее туфли лежали брошенными на полу. Она была одета в свою униформу: белая блузка на пуговицах в сочетании с красно-золотым галстуком Гриффиндора, а так же черная юбка и серые шерстяные колготки.
Когда я посмотрел на себя рядом с ней, я не мог не улыбнуться. Я действительно начинал ценить гармонию, предлагаемую школьной формой. Так было легче делать вид, что я обычный парень, в чистой, но слегка мятой рубашке, с галстуком и в темных брюках, развалился рядом с необыкновенной девушкой.
Я закрыл глаза и не думал ни о чем, кроме этого.

Это было двумя часами позднее, когда я ушел из гостиной Гриффиндора. Белла удалилась к себе в спальню со своими подругами. Она оставила меня у подножия лестницы, уходя с Парвати и Лавандой, последняя из которых взволнованно говорила о предстоящем свидании со своим бой-френдом Бейлом Уишартом. Лаванда и Бейл планировали посетить Хогсмид вместе на день святого Валентина. Это было чем-то, что я тоже с нетерпением ждал. Я до сих пор не разделил этот праздник с Беллой, так как непростительно отсутствовал в первый раз.
Я распознал ее сердцебиение из числа других и слушал его и ее дыхание. Так было, пока я не услышал сонные звуки, поэтому я встал с кресла и направился к отверстию за портретом.
Полной Дамы вновь не было на полотне, что происходило все чаще и чаще в эти дни. Ее подруга, Виолетта, получила бочку односолодового виски от монахов, «живущих» недалеко от кухни, и теперь обе встречались каждую ночь после комендантского часа, чтобы попытаться истощить запасы.
У меня заняло целых полчаса, чтобы попасть в проход за портретом две ночи назад. Я посещал Карлайла, потому пытался помочь ему с делом Долгопупсов, не имевшего до сих пор никаких результатов. По возвращении в башню Гриффиндора, я нашел попечительницу в таком глубоком сне, что никакое количество криков не смогло разбудить ее. В конце концов, я вынужден был прибегнуть к помощи нарисованного духового оркестра, находившегося в классе чар. Громкий звук трубы у самого уха и резкое бряцание тарелок, в конце концов, сделали свое дело.
К сожалению, затем мне потребовалось еще десять минут, чтобы дождаться, когда Полная Леди сможет услышать все, что я должен сказать, потому что она была намерена поведать мне все о своем захватывающем вечере с «Ви» и лихим сэром Кэдоганом. Когда она, наконец, сделала довольно продолжительную паузу для подтверждения пароля, она была настолько пьяна, что мне пришлось ждать еще пять минут, пока она придумывала, как бы открыть проход. На следующее утро она была в очень плохом настроении и провела большую часть дня, стеная о «худшем похмелье в мире». Я всерьез надеялся, что мне больше не придется видеть повторение.
Я искал в замке мысли вампиров и нашел всех шестерых немедленно. Мои сестры находились с визитом у наших приемных родителей. Эсми сидела на одном из больших диванов в своем кабинете, неразборчивые эссе ее учеников окружали ее с обеих сторон. Карлайл еще раз просматривал результаты сканирования мозга родителей Невилла. Он уже смотрел их бесчисленное количество раз после окончания прохождения МРТ в Сиэтле. По данным сканирования, были большие участки в мозге Алисы и Френка, которые не работали должным образом, но пострадали, в частности, их височные области.
- Острые нарушения памяти? - предположил я в ночь загула Полной Леди, указывая на височную долю на сканировании Френка, которое показало серьезный недостаток активности.
- Вполне возможно, - пробормотал Карлайл, взгляд его голубых глаз был прикован к снимку. - Эта картина похожа на ту, что видишь у пациентов с болезнью Альцгеймера.
- Думаешь, это излечимо?
Он провел рукой по волосам и вздохнул. Честно говоря, Эдвард, я не имею ни малейшего понятия. Судя по этому, я бы сказал, что причина состояния Долгопупсов не в том, что их мозг был поврежден магией; я думаю, это была защитная реакция организма.
- А ты как думаешь? - спросил я. Глаза Карлайла сузились, пока он размышлял.
После секунды или двух он произнес: - Я не могу быть уверен, конечно, но представь себе маленького ребенка, сидящего перед телевизором в то время, как там показывают страшное кино.
Я кивнул.
- Теперь, фильм становится настолько графическим и страшным, что ребенок больше не может его смотреть; и таким образом, он хватает пульт дистанционного управления и нажимает паузу, тем самым, по сути, отгораживает себя от того, что он воспринимает как угрозу.
- Итак, ты говоришь, - ответил я, мой взгляд переместился с задумчивого выражения лица моего отца на снимок, - что это похоже на то, будто Фрэнк и Алиса вошли в режим ожидания, чтобы защитить себя от проклятия Беллатрикс.
- Точно. Я подозреваю, что это похоже на то, что должно было произойти с нашей Элис в психиатрической лечебнице.
Я вздрогнул, вспомнив. Карлайл тоже не выглядел особо счастливым. Ни один из нас не хотел представлять мою сестру, проходящей через пытки, схожие с теми, от которых пострадали Долгопупсы.
- Человек погружается в шок. Чтобы защитить себя, вся память о травме стирается. К сожалению, в данном случае травма была настолько серьезной, что отделы мозга Фрэнка и Алисы, отвечающие за воспоминания, до сих пор не включились. Они все еще в режиме ожидания. Блокировка памяти простирается даже на речь, а еще у меня нет ни одного понятия, как восстановить эти познавательные способности.
- Они как противоположность нам, - сказал я в итоге.
Мой отец повернулся ко мне, его лоб избороздили морщины из-за путаницы.
Я грустно улыбнулся. – У нас нет будущего, только прошлое и настоящее. Они движутся вперед, но не имеют никакого отношения к своему прошлому. Как только один момент проходит, он потерян для них.
Это была теория, так или иначе. Карлайл листал книгу на коленях, читая с помощью магической лупы, что Белла купила ему на Рождество. Каждая страница, однако, не давала никакого обещания полезной информации.
Розали и Элис расположились на полу кабинета наших родителей, работая над последним заданием, выданным профессором Вектор. Мальчики, с другой стороны, находились в верхней части астрономической башни, сканируя безоблачное небо.
Образ их лиц вернул мой гнев к точке кипения. Я едва мог поверить, что они были настолько глупы, чтобы показать эту проклятую карту звездного неба Белле, совершенно не думая, какие выводы она может сделать из этого.
Мои ноги направились по каменному полу, неся меня по замку к имбецилам, что я звал своими братьями. По дороге, я прошел мимо Пивза и сэра Николаса. Я перемещался так быстро, что они не заметили меня, хотя это, может быть, было вызвано тем, что они были слишком погружены в свой разговор, если его можно так назвать. Я слышал дискуссию, несомненно, пока продолжал пролетать мимо очередного коридора. Полтергейст бодро получал нагоняй от призрака Гриффиндора за то, что перевернул портрет шотландца с ног на голову. К сожалению, для убитого мага, он провел свою жизнь, как явный традиционалист, что означало, что те оккупированные соседние полотна не являлись особо восхитительным зрелищем.
Джаспер и Эммет услышали, что я приближаюсь прежде, чем я добрался до входа в астрономическую башню.
- Это Эдвард, - вздохнул Эммет, закрывая альбом, в котором он зарисовывал очень точные копии созвездий и их расположение на небе. – Никто другой не может так быстро передвигаться.
Джаспер кивнул в знак согласия, его тело напряглось в ожидании. Звуки бега, как эти, явно свидетельствуют о какой-то цели… Мы, должно быть, замешаны в этом.
Да, ты замешан, дорогой брат. Да, ты замешан!
Дверь распахнулась, издав два резких звука, качнувшись на своих петлях возле изогнутой каменной стены, когда я предстал перед ними. Звук был подобен раскату грома на фоне тихой ночи.
- Вас двоих явно уронили на голову при рождении, - возмущался я, - или вы просто идиоты по своей природе!
На самом верху башни мои братья вдруг выскочили к краю лестницы.
Серьезно, бро, тебе нужно снизить громкость; если, конечно, твоя цель не состоит в том, чтобы разбудить всю школу?
После продолжительного метания ядовитых взглядов в Эммета, который воспринимал их с равнодушным видом, я метнулся вверх по винтовой лестнице, чтобы встретиться с ним, перемещаясь как пуля, выпущенная в торнадо.
- Вы могли бы подождать, пока Беллы не будет рядом, чтобы показать мне эту вещь, - прошипел я, как только мы оказались лицом к лицу.
- Это касалось и ее, Эдвард, - заметил Джаспер.
- Это не значит, что она должна была знать! Вы, скорее всего, убедили ее, что сейчас смертельная опасность ждет за каждым углом. Молодцы!
Ледяные глаза Эммета скучающе закатились. – Не будь таким драматичным.
Гортанный рык вырвался сквозь мои зубы, в то время как мои кулаки сжались по бокам. Однако когда внезапная волна спокойствия захлестнула меня, с подачи Джаспера, они немного расслабились.
- Смотри, - продолжил Эммет, отходя от балюстрады, на которую он случайно навалился в момент моего появления, - что бы ни приготовила судьба Белле, мы не можем предугадать это. Все, что мы можем сделать, подготовить ее к этому.
- Мы даже не знаем, что это такое! Мы даже не знаем, есть ли это, чтобы готовиться к этому в первую очередь!
- Итак, что, все это лишь огромное совпадение?
- Да!
Эммет отклонил мой аргумент со звуком отвращения и сказал: - Прими реальность, Эдвард.
Это был момент, когда я сломался. Даже с Джаспером, тушащим жар моего гнева, я знал, что я должен был чувствовать, именно поэтому я занес свой кулак и впечатал его в лицо Эммета. Этот шаг был настолько быстрым и мощным, что не было никакой возможности, что он когда-нибудь мог бы надеяться избежать или уклониться от этого. С громким грохотом мой брат-примат взмыл в воздух. Было очень приятно наблюдать за его движением по дуге вверх и в сторону от меня, не способного справиться с силами, действующими на его бессмертное тело. Гравитация должна была завершить его падение в середине башни. К моему крайнему удивлению, однако, он столкнулся с невидимой преградой, как раз когда начал спуск, столкновение сопровождалось громким, внезапным глухим ударом.
- Эээ! Что за…!
Джаспер и я стояли неподвижно, замерев в полном и абсолютном шоке. Желание потереть глаза (только чтобы убедиться, что это не привиделось мне) было почти невозможно игнорировать.
Эммет, тем временем, вскинул руки с ослепительной скоростью, хватаясь за опору таинственного препятствия, тем самым оставляя себя в воздухе. – Хм…
Через некоторое время любопытство перевесило замешательство, и он легко подтянулся одним изящным движением, пока не встал, чтобы не висеть безвольно.
- Эм? – прозондировал Джаспер.
Мой гнев теперь был забыт, я смотрел, очарованный, как наш важный брат исследовал воздух кончиком ноги, его баланс ни разу не нарушался, пока он изящно тянулся, как опытный исполнитель.
- Это своего рода дорожка, - заявил он взволнованно, идя к нам. В конце концов, он добрался до места, где заканчивалась винтовая лестница, и прислонился к балюстраде, отделяющей видимое от невидимого. – Они соединяются.
- Но что это? – задавался я вопросом.
Эммет весело пожал плечами. – Понятия не имею. Давайте выясним!