Сегодня был последний день ее вынужденного отпуска, и Лисбон оставалось решить только один вопрос: ее братья. Если говорить более конкретно — Томми.

Ее младший брат пришел к ней, единственный, кто был способен бросить всё и встать на сторону своей ущербной сестры. Он даже держал в стороне остальную часть семьи из-за того, что опасался их желания приехать, ведь знал, что этот приезд принесет Терезе только ощущение унижения. Он спал в кресле у ее больничной койки, приносил ей горячий шоколад, пытаясь отвлечь от ночных кошмаров, даже молился за то, чтобы она вновь смогла обрести силу.

Но она отворачивалась от него, пока лежала на той койке. Горячий шоколад оставался стоять на прикроватном столике, пока не остывал и не сворачивался. Она закрывала глаза и игнорировала его обращенные к Господу молитвы за ее здравие. Лисбон поступила так, как никогда не делала даже в детстве: она отвернулась от своего брата.

Это было неприемлемо.

Поэтому она взяла свой телефон и прислушалась к гудкам.

— Алло, — бодро проговорил с трубку Томми.

Лисбон набрала в легкие побольше воздуха. Была не была.

— Привет, Томми.

— Риз? — задыхаясь, проговорил он в ответ ее прозвище.

— Ага, — ответила Тереза.

— Ух ты… То есть, чертовски приятно услышать твой голос.

— Да, я… Прости, что не звонила, — сказала она.

— Ничего страшного. В смысле, я ведь сам звонил тебе несколько раз, так что ты вовсе не была обязана делать это.

Где-то между строк осталась недосказанность о том, что она редко отвечала на эти звонки, не разговаривала с ним, а когда отвечала, то говорила, что у нее всё в порядке или что она занята, так что разговор заканчивался еще до того, как кто-то успевал сказать хоть слово.

— Нет, я должна была, — мрачно сказала она. — Ты беспокоишься обо мне, я это знаю.

— Всё в порядке.

— Томми, прошу, дай мне извиниться и признай, что я дерьмово относилась к тебе, пока ты был рядом со мной, — сказала Лисбон.

Затем произошло немыслимое: Томми рассмеялся.

Лисбон неодобрительно нахмурилась на такую реакцию брата.

— Что?

— Прости, Риз, но я не жалею. Просто… ты сказала это своим тоном Старшей Сестры.

— Каким-каким тоном? — Сейчас она точно знала, что использует тон Объяснили Или Умри.

— Тон, которым ты отчитывала меня, когда мы были детьми, — ответил брат. — Это было приятно, привычно. Ты снова похожа на себя.

Да, скорее всего, она приходит в себя.

— Я больше чувствую себя собой, — сказала она.

— Да, можешь мне поверить. Я так рад, Риз. Я… ну, мы все тут переживаем. Мы с Джеймсом обсуждали возможность приехать навестить тебя.

— Ты всё еще можешь, если хочешь, — сказала Лисбон. — Мне было бы приятно снова увидеть всех вас, но я… я до сих пор не в лучшей форме. Я хожу к доктору Каргилл, и она советует мне не торопиться.

Терезе не хватило духа сказать брату, что она бы предпочла, чтобы они остались там, где находятся сейчас. Она любила их, но прямо сейчас чувствовала, что Лавиния, Лукреция или любая другая женщина, от которой она с трудом избавилась, надеется на ответный визит. Если приезд ее настоящей семьи вызовет дополнительные переживания, то вся эта компашка нагрянет вновь и нивелирует весь ее прогресс.

Томми намек понял.

— Как на счет того, чтобы поддерживать связь по телефону? Может быть, когда у Энни будут весенние каникулы, мы вместе приедем и навестим тебя на выходные.

— Это было бы здорово, — ответила Лисбон с искренней улыбкой.

Далее последовало обсуждение обычных тем. Тереза рассказала брату о команде, просто отметив, что Джейн помогает ей проходить через трудности, но не посвящая в подробности ночи, проведенной наедине с текилой и Глоком. Томми рассказал, что у Энни появился бойфренд, который постоянно дразнит ее, что будет заботливым отцом, чем напоминает парня, с которым она встречалась в старшей школе.

Полчаса спустя темы для разговора иссякли. Лисбон сказала, что завтра ей нужно на работу — обычная фраза, которая означала, что пора заканчивать.

— Хорошо, — сказал Томми. — Доброй ночи, Риз.

— Доброй ночи, Томми. — Но после всего, что она сделала, этого было недостаточно. Поэтому она быстро добавила: — Я люблю тебя.

На другом конце провода послышался вздох, теплое воркование и, возможно, смешок.

— Я тоже тебя люблю.

Эта фраза вмещала в себя так много всего: прощение, счастье и обещание чего-то лучшего. Лисбон сморгнула навернувшиеся на глаза слезы. Они попрощались, и Тереза положила телефон на стол. Это к лучшему. Теперь ее совесть чиста, она извинилась перед всеми. Она может вернуться на работу, готовая ко всему.

Кроме кошмаров, которые решили основательно задержаться.



Первый день на работе определенно был странным: большую часть дня на нее глазели все, включая ее команду. Но теперь Лисбон смотрела на всё это хладнокровно и понимала, что лучший способ избавиться от этого — игнорировать всех и просто делать свою работу. Потребовалось время, но шли дни, и постепенно люди перестали пялиться на нее, а остатки жалости, казалось, исчезли, перемолотые жерновами мельницы сплетен.

Всё это не означало, что команда перестала переживать за нее. Даже сейчас она по-прежнему ловила на себе их взгляды, словно они пытались понять: действительно ли ей стало лучше? Правда была в том, что сама Тереза не была уверена, что же на самом деле входило в понятие «стало лучше», поэтому прилагала все усилия, чтобы это было так хотя бы с виду, чтобы они снова были командой. Ей очень хотелось сказать, что она чувствует себя лучше, но это не обязательно должно было быть так.

По правде говоря, Тереза работала над тем, чтобы признать, что не виновата, что стала жертвой изнасилования; она знала, что существовало гораздо больше факторов, чем ее неспособность должным образом защитить себя в тот момент. Теперь Лисбон знала, что не виновата, и чувство вины ушло, но страх остался.

Тереза до сих пор не ощущала себя комфортно в собственном теле, тем более что она до сих пор чувствовала страх. Ее по-прежнему каждую ночь преследовали кошмары, и ей не нравилось находиться среди большого скопления людей. На самом деле, единственный человек, радом с которым ей было спокойно, — это Джейн. Лисбон понимала, что остальная часть команды должна знать, что они будут ее напрягать, но она осознавала, что им по-прежнему обидно, что она предпочла прятаться ото всех в своем офисе, вместо того чтобы тусоваться вместе с ними в общем рабочем пространстве.

Лисбон наблюдала за ними через окно своего офиса. Это был скучный день, поэтому Ригсби и Чо в данный момент были увлечены тем, что играли в игру «Кто забросит в мусорную корзину больше бумажных шариков, ни разу не промазав». Ригсби пытался отстоять свой рекорд, пока Чо методично предпринимал попытки вывести Уэйна из равновесия. Джейн наблюдал за ними со своего дивана, сидя с чашкой чая в руке и явно наслаждаясь шоу. Единственным человеком, который на самом деле работал, была Грейс, но даже она, видимо, отвлеклась.

Обычно Лисбон была бы с ними — хотя бы, чтобы прочитать лекцию о профессионализме на рабочем месте, — а потом бы сидела вместе с ними и наблюдала за матчем, потому что даже ей было интересно, кто же победит. Но это не было ее первым порывом, и какая-то ее часть хотела остаться в стороне, чтобы не испортить им всё.

Тереза вспомнила, что рекомендовал ей сделать врач буквально вчера. Ей нужно начать пытаться вытолкнуть себя из собственной раковины. Нет, она не должна попадать в ситуации, которые ее пугают, но ей просто необходимо перестать вести себя как одинокий старик-отшельник. Присоединиться к команде на время — неплохое начало и, кроме того… она скучала по ним.

Прежде чем начать трусить, Лисбон поднялась из-за своего стола и медленно стала двигаться в сторону общего рабочего пространства. Она уже почти дошла, исподтишка наблюдая за своими сотрудниками, так что не удивительно, что Джейн первым заметил ее приближение и ободряюще улыбался ей на протяжении всего ее пути, пока сама Тереза боролась с нервозностью. Но неловкое молчание, последовавшее, когда ее заметила остальная часть команды, явно не прибавляло ей спокойствия.

А что бы она сделала при обычных обстоятельствах?

Она попыталась натянуть фальшивую улыбку.

— Знаете, это вам… хм… это вам не школа, так что не стоит валять дурака только потому, что учителя нет в классе.

Так, ладно, это прозвучало довольно отстойно, но это хотя бы было в тему.

Ригсби замялся, вертя в руках мячик из бумаги.

— Мы просто отдыхаем.

— Ну да, отдыхаете, — кивнула Лисбон и подошла к Грейс. — Хорошая работа, Ван Пелт. Приятно, что хоть кто-то помнит, для чего здесь находится.

Вот, так лучше, уже мягче и добрее. Тереза заметила улыбку Ригсби, пока шла к тому месту, где сидел Джейн. Не потребовалось много времени, чтобы Ригсби и Чо вернулись к своей мини-битве.

— Отлично сработано, — сказал Джейн.

— Заткнись, — ответила Лисбон, усаживаясь рядом с ним на диване. — Так… кто выигрывает?

— Ригсби, конечно же, — ответил Джейн. — Но Чо дышит ему в затылок — наверняка тренировался дома.

Нарисовав в воображении образ Чо, практикующегося в чем-то настолько смехотворном, Тереза улыбнулась, хотя это скорее было похоже на оскал, но она не сомневалась, что Джейн, вероятно, прав. Чо просто нравилось раздражать Ригсби по любому поводу.

— Так ты считаешь, что у него есть шанс?

— Всё возможно, — пожал плечами Джейн. Он подмигнул ей и кивнул в направлении соревнующейся парочки. — Смотри, сейчас Ригсби промажет, зато Чо окажется на расстоянии прямого броска.

Лисбон оценила боевой настрой Ригсби и покачала головой.

— Да ни за что.

— О да! Когда Ригсби становится таким нахальным, это означает, что она начнет делать ошибки; он хорош только когда находится под давлением.

— Ты ошибаешься, — игриво глянула она на Джейна.

— Пять баксов на то, что я прав.

Тереза на секунду задумалась и согласно кивнула.

— По рукам!

И они вместе, откинувшись на спинку дивана, стали наблюдать за тем, как Ригсби готовится совершить бросок от своего стола. Он изучал расстояние, разминал запястье и снова примерялся к расстоянию. Лисбон даже закатила глаза от того, как смехотворно долго он готовился, и вот Ригсби, наконец, бросил бумажный мячик.

Только чтобы увидеть, как тот отскакивает от корзины для мусора на пол.

Джейн, ухмыляясь, повернулся к ней.

— Плати.

Тереза рассмеялась и подняла руки в знак капитуляции.

— Запиши на мой счет, пока я вынимаю свой кошелек.

— Откуда мне знать, что тебе можно верить? — насмешливо спросил он.

— Не знаю, — ответила Лисбон. — Возможно, в следующий раз, когда мы придем в казино и тебе будут нужны деньги, попросишь у Чо.

Она наслаждалась этой битвой разумов и теперь чувствовала себя свободно, находясь в кругу друзей. Возможно, всё наладится; возможно, она сможет справиться с этим. Она даже почти не заметила, что в комнату вошел курьер, пока тот не спросил, где можно найти Чо.

Все выглядели несколько смущенными, пока Чо расписывался и забирал у курьера толстый конверт.

— Это книга на заказ или на тебя подали в суд? — съязвил Джейн.

— Нет, — как всегда просто и бесстрастно ответил Чо.

Что происходит?

Ригсби взглянул на конверт.

— Это из ФБР. Они тебе работу предлагают или что-то в этом роде?

— Нет.

Лисбон изучала Кимбелла внимательным взглядом, и у нее было очень плохое предчувствие, что что-то неладно.

— Что это, Чо?

Она видела, что Чо не хочет смотреть на нее, но старался держать свои чувства под контролем.

— Я внес твое дело в базу данных ФБР.

Тереза уставилась на него широко раскрытыми глаза, а в животе уже начало зарождаться знакомое болезненное ощущение, появляющееся каждый раз, когда кто-либо упоминал ее дело. Комната трещала от напряжения, и все взгляды были прикованы к Чо.

— Ты… ты ничего не говорил об этом, — выдавила из себя Лисбон.

— Я сделал это пару недель назад, — ответил Чо. — Это было не самое подходящее время.

И это еще явное преуменьшение. Две недели назад она блуждала в зоне бедствия, представляя, что если ее дело отправят в ФБР, то вокруг нее, вероятно, начнется еще одна массовая истерика. Она ненавидела напоминания о том, как ужасно, когда босс и друг, которым она была еще совсем недавно, позволяет себе пасть так низко.

Грейс нервно покосилась на Лисбон, прежде чем вновь взглянуть на Чо.

— Так… что они сказали?

Шансов на успех было мало, и Лисбон это знала. Ее насильник не значился в базе штата Калифорния, но всё еще имелся призрачный шанс, что данные о нем имеются в национальной базе данных. Возможно, он совершил другое изнасилование в другом штате? Возможно, что очень скоро она узнает ответ на этот вопрос.

Ей нужно было знать, кто он такой.

Лисбон не могла отделаться от мысли, что как только она узнает человека, напавшего на нее, то весь этот затянувшийся ночной кошмар канет в Лету. Ей нужно узнать его имя, нужно знать, что толкнуло его на то, чтобы причинить ей подобное зло. Как и любая другая жертва, она старалась помочь, чтобы всё это закончилось побыстрее… а это означало, что нужно найти виновного.

Чо посмотрел на конверт в своей руке, который, возможно, содержал ответ, с которым им всем придется смириться. Он аккуратно вскрыл клапан и вытащит оттуда пачку бумаг. Лисбон знала, что там полно разнообразных юридических терминов, через которые им придется продираться, чтобы добраться до оснований для проведения обыска.

Быть может, они там были. Быть может, в них был приговор, гласивший: «ДНК подозреваемого совпало с таким-то ублюдком». И великая тайна будет раскрыта.

Чем дольше Чо читал документы, тем сильнее колотилось сердце Терезы. Вот он — это был тот самый момент, которого она так ждала. Успокоение.

А затем Чо оторвал взгляд он бумаг и отрицательно покачал головой.

Внутри у Лисбон что-то оборвалось.

— Ничего? — разочарованно спросил Ригсби.

— Ничего, — ответил Чо и бросил бумаги на свой стол. — Кем бы он ни был, судимостей у него нет.

Джейн всё это время хранил молчание.

— И это неудивительно. Он бы не оставил улик, если бы знал, что те могут привести к нему.

— Тем не менее, попробовать слоило, — сказала Грейс.

— А я и не говорил, что это было неправильно, — согласно кивнул Джейн.

Лисбон уставилась в пол, от комфорта и легкости, которые она ощущала совсем недавно, не осталось и следа.

— Что ж, — проговорила она еле слышно, — полагаю, это всё. — Она вытерла потные ладони о брюки, прежде чем подняться с дивана. — Мне нужно возвращаться к работе, формам и материалам.

Лисбон покинула помещение с мрачным видом, оставив позади лишь ощущение тоски. Она знала наверняка, что бумажному баскетболу пришел конец.

Правда заключилась в том, что Лисбон была опустошена, когда пришел отчет о том, что ДНК нападавшего не совпадает ни с кем в имеющейся базе. Это казалось несправедливым. Она всё сделала правильно, она сообщила о нападении, она позволила фотографировать и скрести себя, чтобы получить все вещественные доказательства. У них было более чем предостаточно материала, чтобы довести дело до суда… вот только сравнивать было не с чем.

Она не могла его опознать. Она не видела его лица, не слышала его голоса. Он прикасался к ней, надругался над ней, а она даже понятия не имела, кто он такой. Как кто-то мог лежать на ней, насиловать ее и остаться при этом неизвестным?

Лисбон сидела в своем офисном кресле и пялилась на стопку лежащих перед ней бумаг, но не видела их. Мыслями она была там, на благотворительном вечере, снова в том темном и грязном переулке. Она хотела увидеть его лицо… но не могла. Она могла чувствовать его руки на ней, запах его дыхания и слышать неумолимый смех, но лица не видела.

— Ты в порядке?

Она посмотрела на Джейна, топчущегося на пороге. Когда он вошел? Он, должно быть, стучал, он всегда так делает, очевидно, она просто не услышала его. Лисбон думала о том, чтобы соврать, но с Джейном этот номер не пройдет, потому что он всегда точно знал, что она делает.

— Я не видела его лица, — покачала головой Лисбон. — Я не знаю, кто он.

— Мы найдем его.

— Как? — не кривя душой, спросила Лисбон. — У нас нет никаких совпадений по системе и ни одного подозреваемого, чтобы сравнить ДНК.

— Мы знаем, что он должен был присутствовать на приеме, — напомнил ей Джейн.

— На сборе средств было более двух сотен людей. Мы ни за что на свете не узнаем, кто из них это мог быть.

— Мы это выясним.

— Каким образом, Джейн? — снова просила она. — Как? Я не знаю, как он выглядел. — Она поднялась со своего места и отвернулась от Джейна, глядя в окно. — Должно быть что-то еще, что мы упустили; что-то, что поможет нам найти его. — Она покачала головой. — Просто у меня такое ощущение, что я подвела вас, ребята; что есть что-то, что я забыла.

— Мы с тобой уже не раз проходились по деталям. Ты вспомнила всё, что могла.

Внезапно Лисбон развернулась к нему лицом с выражением мрачной угрюмости.

— Совершенно очевидно, что еще мы можем сделать… Я даже удивлена, что ты до сих пор этого не предложил.

Глаза Джейна потемнели и, не отрываясь, смотрели на нее, а жесткая линия его рта подсказывала Терезе, что он тоже думал об этом, самую малость. Патрик покачал головой.

— Нет, Лисбон, я не собираюсь тебя гипнотизировать.

Она в самом деле была удивлена его ответом.

— Это впервые. Ты вообще никого не хочешь гипнотизировать?

— Ты тоже не хочешь, чтобы я это делал?

— Хочу.

— Нет, — осторожно сказал Джейн, — не хочешь. — Его тон был жесткий и твердый; Тереза уже давно не видела его таким серьезным. Что-то было в его глазах, что-то, похожее на страх. — Ты знаешь, что случится, если я введу тебя в транс? Тебе придется пережить всё это снова, всю ту кошмарную ночь. Ты не хочешь пережить это снова, совсем не хочешь. И, честно говоря, я не хочу об этом слышать.

Это правда. Если Джейн действительно загипнотизирует ее, то ему придется услышать каждую деталь пережитого ею нападения. За месяцы, прошедшие после изнасилования Лисбон осознала, что и Джейна это тоже порядком истощило. Он поддерживал ее в самые худшие времена: был рядом, пока она переживала кошмары, и заставил ее признать, что ей нужно отпустить это. Джейн пережил вместе с ней больше, чем кто-либо другой, поэтому слышать от него столь категоричное заявление было очень тяжело.

Не говоря уже о последствиях того, как это на ней скажется. Лисбон могла вспомнить каждый момент того, что случилось после, но единственный раз, когда она действительно могла вернуться в тот переулок, — ее ночные кошмары. И это было ужасно. Снова пережить всё это… было просто ужасающе.

И вот сейчас она снова стоит перед лицом случившегося. В течение нескольких месяцев она являла собой жуткую смесь из страха и депрессии. Теперь же Лисбон потихоньку восстанавливала свои силы, но всё было так зыбко, что могло ускользнуть обратно. А она не хотела, чтобы это случилось, совсем не хотела.

Но ей нужно было знать, кто он.

— Джейн, — очень тихо начала она, — я знаю, что прошу слишком многого… но мне нужно, чтобы ты это сделал. Я просто хочу быть уверена, что ничего не упустила. Мы оба знаем, что во время травмирующего события наш мозг может блокировать те или иные моменты. Возможно, я видела что-то такое, что не могу вспомнить. — Тереза шагнула ближе к нему, не прерывая зрительного контакта. — Я знаю, что это будет тяжело — не только для меня, — но если есть шанс, что мы можем узнать что-то новое... то я хочу это сделать.

Джейн хранил молчание, просто сканируя ее взглядом, испытывая ее, желая докопаться до ее истинных желаний. Вероятней всего, он видел логику в ее решении, но хотел убедиться, что она действительно сможет с этим справиться. Лисбон сама не была уверена в ответе на этот вопрос; она лишь знала, что ей нужно попробовать.

Наконец Джейн медленно кивнул.

— Хорошо.



Второй раз в жизни Лисбон впустила Джейна в свою квартиру, чтобы он ввел ее в транс. На этот раз она нервничала даже сильнее, но не из-за боязни того, что Джейн находится в ее доме и ее голове. На этот раз она была в ужасе от того, что ей снова предстоит пережить худший момент в ее жизни.

Лисбон села на диван, Джейн присел рядом, но ни один из них не проронил ни слова. Она вытерла потные ладони о брюки и попыталась успокоиться. Ей же нужно расслабиться, верно?

— Ладно, — проговорила она, — давай просто сделаем это.

На секунду Джейн уставился на ее, а затем покачал головой.

— Нет, я передумал.

— Что?

— Я не буду этого делать, — объяснил он. — На самом деле, это не то, чего ты хочешь, и поэтому ты так взволнована. Тебе нужно расслабиться, а я не думаю, что это возможно. Почему бы тебе не посидеть здесь и отдохнуть, просто позволив своему сознанию дрейфовать, унося тебя в приятные моменты. Послушай меня, я ничего не буду с тобой делать.

Его голос был мягким и завораживающим; она не могла оторвать от него взгляда, даже когда перед глазами всё поплыло.

— Просто слушай тишину, Лисбон. Слушай, ты можешь слышать биение собственного сердца. Нежный ритм… тук… тук… тук. Успокаивает, правда? Ровный ритм, заставляющий тебя заснуть. Так почему бы тебе не сделать это? Спи, — нежно шепнул он ей на ухо.

И она заснула.

Следующие десять минут (или около того) Джейн продолжал свою нежную ритмичную каденцию, чтобы ввести Терезу в состояние абсолютного покоя. Вероятно, это отняло у него больше времени, чем было нужно; в конце концов, Лисбон ведь была очень восприимчива к гипнозу. Но он откладывал неизбежное; он действительно не хотел это делать. Наверное, единственное, что для него было хуже, чем услышать ужасающие подробности зверского изнасилование этой женщины, — еще раз пережить убийство своей семьи.

Но она была права. Существовала возможность, что они могли выудить из этого что-то бесценное. Патрик восхищался ее храбростью; в этой женщине было больше храбрости, чем в любом другом человеке, с которым он был знаком.

— Хорошо, — осторожно начал он. — Вспомни день сбора средств. Словно ты смотришь его по телевизору. Что ты видишь?

— Я в КБР, — сказала она, голос был лишен всяких эмоций, как и должно быть при трансе. — Мы арестовали Лоуренса за фальсификацию доказательств. Я спокойна, потому что хочу разобраться с делом до начала благотворительной акции, иначе Бертрам не оставит меня в покое.

— Вероятно, ты права, — согласился Джейн. Он мог представить себе недовольство Бертрама, если бы внутреннее расследование проходило параллельно с балом.

— Я встречаю брата Уэйнрайта, Джаспера. Он флиртует со мной. Он милый, но я не уверена, потому что он — брат моего босса, и мне не нужны сложности… и еще есть в нем что-то, что мне не нравится.

«Интересно», — подумал Джейн, но решил, что пора подобраться ближе к основному событию.

— Давай перейдем к балу.

— Там тепло и много людей. Ты выглядишь действительно хорошо в своем смокинге, надеюсь, ты меня не опозоришь.

— Насколько хорошо я выгляжу? — не смог удержаться Патрик от вопроса, чуть улыбаясь.

Тереза усмехнулась.

— Действительно хорошо. Я даже смотрю на тебя чаще, чем обычно. Мне нравится, как на тебя падает мягкий свет — ты выглядишь умиротворенным.

Так, это уже начинает выходить из-под контроля.

— Что происходит дальше?

— Я разговариваю с Дейвом Риккартом, он всё такой же засранец. Я больше никогда не буду танцевать с Ригсби — он оттоптал мне все пальцы…

Джейн снова улыбается.

— …Джаспер Уэйнрайт приглашает меня на танец. Он немного пьян и чересчур дружелюбен. Слава Богу, ты пролил на него шампанское.

Выражение лица Терезы сменилось с серьезного на смущенное, она покраснела.

— Мы танцуем. Я чувствую твою ладонь ни моей спине, она теплая, я чувствую тепло. Ты так приятно пахнешь, что от этого мне становится комфортно, но не так, как бывало прежде. — Ее дыхание стало более прерывистым. — Мое сердце бешено стучит. Должно быть, ты тоже это чувствуешь. Должно быть, ты знаешь, о чем я сейчас думаю. Что нам делать?

Джейн не смог удержаться и не вспомнить их танец. Тот момент можно было охарактеризовать только как электризующий. Он чувствовал, как колотился у его груди ее сердце, напряжение в ее теле. Он знал, что между ними проскочил заряд, повлиявший на нее… как знал и то, что это заряд затронул его самого.

— Мне нужно идти, — продолжает Лисбон, не обращая внимания на размышления Джейна. — Мне нужен воздух…

Патрик тяжело сгладывает и делает длинный выдох; он знал, что уже недолго.

— …Я наблюдаю за танцем из окна. Ты внутри рядом с Чо. Я не могу позволить тебе оказывать на меня подобное влияние, это бы всё слишком усложнило. Я собираюсь вернуться и притвориться, что ничего не произошло.

Джейн затаил дыхание и стал ждать неизбежного.

— Меня швыряет об стену… Я не понимаю, как так произошло. Я на земле. Кто-то схватил меня, он связал мои руки. Он тащит меня. Мне нужно выбраться… — По мере того, как Тереза переживает этот момент, ее дыхание становится очень быстрым. — Я собираюсь закричать, но он ударил меня, мне нечем дышать.

Джейн стиснул челюсть и сглотнул. У него в животе буквально всё переворачивалось.

— …Он тащит меня в переулок. Я должна подняться, должна бороться. Он сверху на мне. Я пинаю его, но это не помогает. Он припечатывает меня головой о бетон. Мысли путаются. Он перекатывается на меня, — вскрикивает Лисбон. — О боже, он на мне! Он собирается изнасиловать меня!

— Всё хорошо, — мягко произносит Джейн. — Успокойся. — Его голос спокоен, хотя на самом деле его самого просто трясет.

— Он снова бьет меня, и теперь я… я не знаю, что я делаю. Я не могу сбросить его!

— Лисбон, — снова произносит Джейн, — это происходит не сейчас. Сосредоточься и скажи мне, видишь ли ты того, кто на тебя напал.

Дыхание Терезы постепенно приходит в норму, но она всё еще эмоциональна.

— Он белый, я могу видеть его кожу. Я чувствую какой-то запах… одеколон?

— Можешь определить какой?

— Нет, — отвечает Лисбон.

— Что еще ты видишь?

— Его волосы темные и короткие, каштановые… может быть, черные, гладко выбрит…

— Ты видишь его лицо?

Она слегка качает головой

— Слишком темно, его скрывает тень от мусорного бака. — Внезапно она вскрикивает от ужаса. — О боже, он облизывает меня!

Джейн вздрогнул и поборол желание зажать уши. Вместо этого он положил руку на плечо Терезе.

— Не заостряй на этом внимание.

Но это было очень трудно сделать.

— Нет! Остановись! Он рвет мое платье! Он... он меня трогает!

Теперь Джейну стало по-настоящему нехорошо.

— Лисбон, — резко, но всё так же тихо сказал Джейн, — прекрати это. Ты в безопасности, с тобой ничего не происходит. Честное слово. — Она по-прежнему дышала так, словно ей страшно, но престала так живо описывать события. — Теперь… — Патрик замялся, пытаясь собраться с силами, чтобы продолжить, — вернемся к человеку, который напал на тебя.

Ее дыхание ускоряется, становясь безудержным.

— Я… я его поцарапала. Это было не лицо, а шея или руки. На нем белая рубашка к вечернему костюму. Я оторвала рукав и поцарапала его руку. Я что-то чувствую. Там есть что-то странное.

Это оживило интерес Джейна и заставило появиться ощущение легкой взволнованности.

— Опиши это.

— Его кожа. Пятно, выступающее и грубое. Это шрам… ожог.

Это хорошо, очень хорошо.

— Насколько большой?

Лисбон покачала головой.

— Не знаю. Он продолжает двигаться. Это происходит так быстро, что я не знаю.

— Сосредоточься на этом моменте, — сказал Джейн. — Где ты его нащупала? Насколько большой этот шрам?

— Не слишком большой, — ответила Лисбон, — маленький… как визитка.

— На какой он руке?

— На левой… кажется.

Джейн кивнул.

— Что еще ты видишь?

— Я… я не… я тянусь к его лицу, но он хватает меня за запястья, — Лисбон чуть вскрикивает. — Он выкручивает их, я слышу хруст.

Внезапно Тереза сильно скорчивается.

— Он поднимает мое платье. Я чувствую его… О боже!

Ее сдавленный крик стал для Джейна последней каплей. Услышанного было достаточно, чтобы ему самому снились миллионы кошмаров.

— Остановись! — быстро скомандовал он ей. — Мы закончили. Когда я дотронусь до твоего плеча — ты проснешься.

Джейн тут же положил руку ей на плечо, Тереза моргнула и открыла глаза. На мгновение их взгляды встретились, и она разрыдалась. Патрик не раздумывая просто притянул ее к себе, чтобы она могла выплакаться у него на груди.

— Всё закончилось, — прошептал он, касаясь губами ее волос и успокаивающе поглаживая по спине. — Всё в полном порядке.

Он даже не знал, ради кого из них двоих говорил это.

— Боже, — проговорила Тереза сквозь рыдания, — он снова причинил мне боль.

— Ш-ш-ш, — прошептал Джейн, продолжая гладить ее по спине и волосам. — Его больше нет, ты в безопасности.

Тереза долго плакала, и Джейн позволил ей это, хотя ему самому хотелось рыдать.
Было ужасно даже просто слышать и чувствовать все ее эмоции; он даже представить себе не мог, каким на самом деле был пережитый ею опыт. Наконец, рыдания стали затихать, но Джейн продолжал успокаивать ее, пока Лисбон совсем не пришла в себя.

— Прости, что заставила тебя сделать это, — приглушенно сказала она в его рубашку.

Джейн покачал головой.

— Зато сработало. — Он наклонил голову, чтобы она могла посмотреть на него снизу вверх; припухлость и краснота делали ее зеленые глаза еще выразительней. — У него на руке шрам от ожога.

— Я не знаю никого, у кого был бы такой, — отметила Лисбон. — Мы всё еще не выяснили его личность.

— Но у нас есть с чего начать, — напомнил ей Джейн. — Теперь у нас есть то, что может помочь опознать его.

Лисбон кивнула и снова прижалась головой к его груди. Они посидели так какое-то время: ее голова покоилась у его сердца, а его губы едва касались ее макушки.

— Спасибо тебе, — совсем тихо прошептала она, — спасибо, что заботишься обо мне.

Джейн не знал, что сказать. Вместо этого он нежно поцеловал ее в макушку и крепче прижал к себе. Он знал, что здесь, в его объятьях, она в безопасности. Ей нужен комфорт.

И он давал его.

***

Чо пришла в голову идея сравнить ДНК с базой ФБР, и эта его затея натолкнула Грейс на ее собственную. Конечно, Кимбелл ни на шаг не приблизился к поимке насильника Лисбон, но он хотя бы попытался. Правда была в том, что с тех пор, как Лисбон начала разваливаться на части, команда приостановила работу по ее делу. Джейн хотел сосредоточиться исключительно на ее благополучии, а Грейс… ну, ей не нравилось напоминание о том, что Лисбон была изнасилована.

Но теперь, когда боссу стало лучше, Грейс подумала, что пора бы снова начать заниматься этим делом. У них были улики и целый список подозреваемых, и чтобы сузить его, нужно было приложить усилия. К тому же, она решила поискать что-нибудь новое.

Пока Ригсби и Чо ходили на ленч, а Джейн пил с Лисбон чай в ее офисе, Грейс вытащила из ящика потрепанную папку и снова просмотрела все материалы. На видео с камер наблюдения она так ничего и не нашла. На записи было слишком много людей, чтобы найти одного человека, который выглядит подозрительно. Вечность уйдет на то, чтобы просмотреть пленку едва ли не покадрово в поисках того, с чего можно было бы начать. Поэтому им придется работать, имея лишь абстрактного подозреваемого.

За месяцы работы после происшествия список гостей значительно поредел. Женщины были отброшены априори, также были вычеркнуты лица с явным алиби, а еще те, кто никогда не был знаком с Лисбон, не имел боевых навыков или не имел дела с полицией. Но поскольку бал проходил во время сбора средств для правоохранительных органов, в списке по-прежнему числилось множество мужчин. Нельзя было вычеркнуть даже тех, кто никогда не подавал на Лисбон жалоб.

До сих пор от одного лишь взгляда на длинный список имен у Ван Пелт начинала болеть голова, напоминая о том, как же они далеки от поимки этого ублюдка.

Грейс прошлась по каждой имеющейся в деле улике, делая перерыв только на кофе. Ригсби и Чо вернулись, остановившись посмотреть, что она делает, прежде чем молча вернуться к своим местам. За прошедшие несколько недель это дело выпило из них все соки.

Ван Пелт потянулась за чашкой и сделала глоток, но осталась с носом — на дне одиноко плескалась капля остывшего кофе. Отодвинув кружку, она со вздохом откинулась в кресле. Ничего. Уже не в первый раз Грейс хотелось ощутить волшебное прикосновение Джейна. Его теории появлялись из ниоткуда. Возможно, ей следует показать ему материалы и посмотреть, что из этого выйдет?

Но сейчас он был с Лисбон, и как бы сильно она ни нуждалась в его помощи, ей не хотелось расстраивать босса. К Терезе возвращалась ее прежняя сила, но все знали, что она по-прежнему ходит по тонкому льду. Всего одно незначительное усилие — и она снова уйдет под воду, и кто знает, удастся ли ей выбраться на поверхность.

Пришла пора признать свое поражение и двигаться дальше.

Грейс стала собирать бумаги, разглаживая их, скрепляя и складывая обратно в потертую папку. Внезапно один листок выбился из общей стопки, и, взглянув на него, Грейс поняла, что раньше не замечала его. Это был подробный план по обеспечению безопасности мероприятия, ничего особенно интересного. Все они знали, что ответственным за безопасность был назначен офицер Риккарт, и он уже ответил на все их вопросы... с откровенной неприязнью.

Что было интересно, так это сам план. Там был перечень временных промежутков работы, а также позиция каждого мужчины: все они были расставлены у входа в здание и по углам, а также в задней части помещения. В ходе расследования уже было установлено, что боковые проходы остались без охраны. Еще двое патрулировали периметр.

В промежутке между половиной двенадцатого и половиной первого ночи Риккарт должен был патрулировать. Но его не было в переулке, находящемся достаточно близко ко входу, так что он, безусловно, находился достаточно близко, чтобы услышать звуки борьбы. Так почему же не услышал?

Грейс выкарабкалась из бумаг, валяющихся вокруг нее без надобности. Она даже оторвала от какого-то листа уголок, когда пыталась найти полный рапорт о ночи нападения. Чо сделал по делу Лисбон еще больше заметок, чем обычно. Пришлось вчитаться, чтобы найти описание событий, происходивших одновременно с нападением.

Бренда Шеттрик сразу же обратилась за помощью к службе безопасности. Старшим офицером на посту был офицер Сэмюель Грин.

Риккарт был на дежурстве, но не был старшим офицером. Всё это абсолютно бессмысленно.

Грейс ощутила, как по спине вдоль позвоночника поднимается холодок, пока тот не достиг самого горла, угрожая задушить ее. Она вдруг вспомнила то, о чем даже не вспоминала прежде. Они с Лисбон ждали лифт, когда Риккарт появился в первый раз. Озлобленность между ним и Лисбон была очевидна еще до того, как они обменялись враждебными фразами. Более того, Ригсби и Чо он тогда сказал: «Однако учитывая то, как она обращается с людьми… я искренне удивлен, что этого не произошло ранее».

Риккарт ненавидел Лисбон. Он был обученным сотрудником правоохранительных органов, который легко мог одолеть ничего не подозревающую женщину.

«О боже», — подумала Грейс, разрываясь между ощущением радости от того, что нашла зацепку, и тошнотворной вероятности, что она, возможно, смотрела в глаза человеку, изнасиловавшему Лисбон.

— Ребята, — тихо позвала она, привлекая внимание коллег по команде, — похоже, я нашла кое-что.

Команда вновь собралась вокруг компьютера, просматривая отснятый материал с благотворительного вечера, но на это раз Лисбон была с ними. Она не смотрела; Тереза просто стояла у стола Джейна и боролась с желанием нервно грызть ногти. Это была привычка, от которой она избавилась годы назад, но сейчас она вернулась и явно намеревалась отыграться.

Она наблюдала за тем, как Джейн качает головой, пока взгляд его был прикован к экрану.

— Он не попал на камеры наблюдения даже после того, как приехала «скорая».

— Ну, знаешь, нужно время, чтобы отряхнуться и очиститься после нападения на кого-то, — произнес Ригсби, и Лисбон вздрогнула.

Все это заметили.

— Прости, — извинился Уэйн.

— Да нет, всё нормально, — тихо ответила она, хотя слова шли вразрез с тем, что она на самом деле чувствовала.

Джейн отошел от компьютера и встал рядом с ней; он не прикасался к ней, но Терезе хотелось, чтобы он прикоснулся, и, возможно, это заставило бы ее тревожиться не так сильно. Чо смотрел на экран, погрузившись в свои мысли.

— Риккарт был на мероприятии, он знал, как держаться подальше от остальных копов… потому что он один из них, а еще ему не нравится Лисбон. — Кимбелл поднял глаза на Джейна. — Можешь назвать какую-нибудь причину, почему он не подходит под профиль?

— Нет, — покачал головой Джейн, — по крайней мере, ничего очевидного.

Лисбон опустилась на стоящий рядом стул, глядя прямо перед собой, пока сердце колотилось где-то в области горла.

— Так, значит… это действительно вполне мог быть он?

Тереза не понимала, что чувствует в данные момент. Должна ли она волноваться?
Возможно, они очень близко подобрались к тому, чтобы наконец поймать надругавшегося над ней монстра. Но Лисбон не могла работать в таком возбуждении, накатывавшем на нее каждый раз, когда они были близки к тому, чтобы закрыть дело. По сути, она чувствовала тревогу… и ее слегка подташнивало.

— У него серьезные проблемы с контролем, — сказала Грейс, делая то, что ей предписано делать — свою работу. — Когда я встретила его у лифта, он обозвал женщину, сидящую за рабочим столом, «заразой». В частности, он обвинил Лисбон.

Теперь Тереза чувствовала себя призраком, следящим и шпионящим за тем, как идет расследование ее дела. Ей даже немного нравилось это ощущение; возможно, сейчас ей лучше оставаться невидимкой.

— Он также отказался признать вину, сказав, что она нарывалась на неприятности, учитывая то, как она обращается с людьми. — Ригсби смущенно покосился на босса. — Он ошибается.

Но Лисбон не слушала; вернее, она слышала совершенно другое.

«— Агент Лисбон, — поприветствовал он, медленно обводя взглядом ее тело, — я удивлен. Сегодня вы похожи на женщину.

Она выдавила фальшивую улыбку.

— А вы — почти похожи на мужчину».

Она оскорбила его. Бросила эту фразу прямо в лицо.

Господи, а что если именно он напал на нее?

Дейв сказал, что она заслужила это, учитывая то, как она обращается с людьми. Что он хотел этим сказать? Неужели она задела его настолько глубоко, что он решил доказать свою мужественность, изнасиловав ее?

Рука, коснувшаяся плеча, напугала Терезу, и она подняла глаза, чтобы встретиться взглядом с Джейном, который смотрел на нее так, точно впрыгнул в ее душу своими глазами.

— Не думай об этом, — тихо прошептал он.

Конечно он знал.

Лисбон не была уверена, верит ли ему, но ей определенно стало чуточку менее тревожно; как минимум, это приятно было слышать.

Но в животе у нее по-прежнему ощущалась неприятная пустота.

Появление Коула Сэнфорда можно было сравнить с втиранием горсти соли в еще не зажившую рану.

— Агент Ригсби, — сказал он, отдавая Уэйну толстую папку, — вы запрашивали жалобы на офицера Риккарта.

— Ах, да, — сказал Ригсби, беря папку. — Спасибо.

— Без проблем, — ответил Сэнфорд. — Очевидно, что у него достаточно объемный послужной список в этом вопросе. — И, взглянув на Джейна, добавил: — Но не такой большой, как у некоторых.

Это заявление вызвало у Лисбон улыбку, которая так и не коснулась ее губ, потому что Тереза была слишком занята, утопая в своих собственных страхах и не замечая юмора в сказанном.

— Агент Лисбон, — вежливо поприветствовал ее Сэнфорд. Она ничего не ответила, но на мгновение встретилась с ним взглядом. — У вас всё хорошо?

Отлично, именно этой и было ей нужно — еще больше жалости.

Джейн сжал ее плечо, как мужчина, защищающий свою женщину.

— Она в порядке.

Сэнтфорд явно не поверил, но виду решил не подавать. Он кивнул и спокойно пошел прочь. Когда он ушел, Лисбон не смогла сдержать вздох облегчения, ей едва ли было комфортно рядом со своей командой, а рядом с кем-то другим она ощущала себя совершенно немощной.

Наступил неловкий момент, когда члены команды с любопытством взглянули в ее сторону, чтобы узнать, действительно ли она в порядке. Очевидно, что в порядке она не была.

Чо был первым, кто вспомнил, что им нужно работать.

— Так что там насчет жалоб, Ригсби?

Уэйн тут же вернулся к исполнению своих профессиональных обязанностей; он открыл папку и стал просматривать жалобы. После просмотра нескольких стала заметна очевидная закономерность.

— Многие из них — от женщин, — отметил Ригсби.

— Шовинист, впадающий в крайности, — произнес Джейн. — Что ж, это неудивительно.

Грейс покраснела и взглянула на Лисбон.

— Хм… босс, здесь даже ваша есть.

— Оу, — Лисбон поднялась и отошла на несколько шагов от Джейна, чтобы иметь пространство, где можно было бы расхаживать туда-сюда. Она вновь ощутила беспокойство и нервозность… и еще она почувствовала себя грязной. Господи, ей хотелось принять душ… Нет, она не будет думать об этом. Она скрестила руки на груди, почти обнимая себя.

— Он допрашивал свидетеля, женщину, конечно же. Она сообщила о подозрительном мужчине, который вызвал у нее беспокойство, а Риккарт… он вел себя как осел. Выспрашивал, зачем она делает из мухи слона, фактически, он обвинил ее во лжи, а она должна была с этим смириться. — Лисбон скривилась. — Я оттащила его в сторону и сказала, что доложу о его поведении, а он сказал, что мне здесь не место… словно бы он лучше меня. — Она так сильно сжала руки пальцами, что на коже точно появятся синяки. — Я сообщила о его поведении, потому что чувствовала, что он вел себя непрофессионально. — Тереза замолчала и тяжело сглотнула. — Он устроил стычку со мной в кабинете Бертрама. Обвинил меня в том, что я перехожу границы… он… он сказал, что мне нужно «знать свое место».

После ее слов в воздухе повисла очень затянувшаяся минута молчания. Если честно, Тереза не видела в своих словах ничего глубокомысленного, она даже забыла, что вокруг нее есть люди. В основном, это были мысли вслух.

— Боже… с таким подходом он действительно может оказаться насильником, — произнес Ригсби, нарушая молчание своими пророческими словами.

Лисбон почувствовала, как по спине побежал холодок. Он был прав… а она была одной из тех, кто выпустил монстра на свободу.

Тереза потерла руки, пытаясь избавиться от этого чувства.

— Я… хм… я выпью воды. — Ей действительно нужно было убраться от всего этого подальше.

В комнате отдыха было как в раю, неопрятном раю с крошками хлеба, кофе и черствыми бубликами. Ей было всё равно; ей просто хотелось чем-нибудь занять свои мысли, чтобы не вспоминать о собственных недостатках.

Да, выпить воды было бы неплохо; она чистая и освежающая, как раз то, что должно помочь ей почувствовать себя лучше. Так вот почему людям всегда предлагают воды, когда она расстроены, верно? В холодильнике была бутылка, так что она взяла ее и открутила крышку, чтобы сделать большой глоток.

— Босс?

Голос Чо напугал ее, и Лисбон рывком обернулась, чтобы посмотреть на него. К сожалению, она зацепилась ногой за ножку стула и неожиданно потеряла равновесие. Чо протянул руку, чтобы поймать ее и не дать упасть. Это был обычный жест, но Лисбон больше не была обычной.

Она вырвала у Кимбелла свою руку и отступила на три шага назад, пока не уперлась спиной в шкафчики; ее трясло, и она поглядывала на коллегу с опаской. Чо поднял руки в знак капитуляции.

— Прости.

— Н-нет, — пробормотала Лисбон. Чего она вообще взбесилась? — Всё в порядке, я просто… я до сих пор не могу избавиться от… этого.

Коллега уберег ее от падения, а она отреагировала так, словно он ударил ее; она компрометировала сама себя.

— Прости, — повторил он.

По Чо никогда нельзя было понять, что он чувствует, но сейчас Лисбон могла сказать, что он был уязвлен. Ей следовало бы доверять ему… но пока что это было невозможно. Только одному человеку было позволено прикасаться к ней, и Чо — не он.

Лисбон поставила бутылку с водой на стол, у нее тряслись руки.

— Ты что-то хотел, Чо? — ее голос звучал на октаву выше обычного и странно.

Он кивнул.

— Я хотел убедиться, что ты справишься с этим.

— Справлюсь с чем?

Кимбелл одарил ее невозмутимым взглядом, и Тереза попыталась прикрыть свои неприятные ощущения улыбкой.

— Справлюсь с тем, что ты работаешь по моему делу? Это твоя работа. Ты ведешь дело, так как являешься ведущим агентом, а я… я… жертва, — последнее слово она прохрипела.

— Ты не…

— Как раз да, — твердо сказала она ему, грустно улыбаясь. — От этого никуда не деться. Я не ведущий агент по этому делу… Я жертва, — повторила она и, сделав глубокий вдох, посмотрела ему в глаза. — А это значит, что ты должен быть тем, кто будет направлять их, следовать за уликами, чтобы найти того, кто это сделал. Это дело ничем не отличается от любого другого.

Чо поймал ее взгляд.

— Да. Конечно.

— Полагаю, это было немного глупо, — сказала Тереза, глядя себе под ноги. Она вздохнула и снова встретилась с ним взглядом. — Послушай, просто делай свою работу. Со мной всё будет хорошо; я останусь здесь и займусь бумажной волокитой. Ты — ведущий дознаватель… о, возьми с собой Джейна — такое облегчение будет оказаться от него подальше. — Лисбон попыталась пошутить, но вышло неубедительно. Она еще раз вздохнула и спокойно посмотрела на собеседника. — Просто хорошо выполни свою работу.

— Я знаю, — просто ответил ей Чо и пристально оглядел ее с головы до ног.

Тереза знала, что увидит в его взгляде сочувствие и беспокойство. Он боялся; боялся, что бросает ее на произвол судьбы. А вот чего Кимбелл не знал, так это того, что он не должен так думать… если у кого из них и случится срыв, то это будет она.

Но Чо был не из разговорчивых и быстро нацепил на лицо маску стоика, прежде чем просто кивнуть на прощание. Затем он ушел.

Тереза сползла вниз на стол и прикрыла глаза ладонью.

Господи, как же это тяжело… намного тяжелее, чем она думала. Они расспрашивали ее, а ею овладевал страх. Чо прикоснулся к ней, а она едва не сорвалась, и вот теперь… теперь ей хотелось плакать. Отрицать было бессмысленно.

Она снова разваливается на части.

***

Уже не в первый и, конечно, не последний раз Чо и Ригсби ходили в Департамент полиции Сакраменто, но это определенно был первый раз, когда они ходили допрашивать копа по делу. Офицер Риккарт сидел за своим столом, на лице его красовалось хмурое выражение. При появлении Ригсби и Чо ни один мускул на его лице не дрогнул; по факту, только его глаза, казалось, стали темнее.

— Что вы здесь делаете?

Ригсби приподнял бровь в ответ на враждебность Риккарта, но Чо, казалось, это было глубоко безразлично.

— Нам нужно с вами поговорить о благотворительном вечере КБР.

Теперь Риккарт выглядел просто раздраженным.

— Я уже подал свой рапорт и переделывал его несколько раз.

— Нам нужно поговорить с вами об этом еще раз, — ответил Чо, даже не двигаясь при этом с места. — Что вы видели тем вечером?

— Ничего. Я делал обход. Мне ничего не было известно о случившемся до самого приезда «скорой».

Чо кивнул.

— Потому что офицер Грин был единственным, кто разговаривал с Брендой Шеттрик, он был первым, кто явился на место происшествия.

— Вот именно.

Чо с Ригсби обменялись взглядами. Ригсби моментально разгорячился.

— А вот тут у нас проблема. Вы были офицером, отвечающим за охрану, но… не вы были старшим офицером на месте происшествия. Почему же?

— Сначала Шеттрик поговорила с Сэмом.

— Почему?

Теперь Риккарт действительно выглядел раздраженным.

— Не знаю. Я делал обход и был далеко от места происшествия.

— С той только разницей, что как раз наоборот, — указал Чо. — Мы просмотрели планы по обеспечению безопасности. Вы находились на краю площади, как раз рядом с тем окном, у которого напали на Лисбон.

Ригсби согласно кивнул.

— Вы находились в десяти футах и, полагаю, могли бы услышать, что женщину избивают и насилуют.

Риккарт вжал голову в плечи и уставился на них.

— Возможно, ей следовало бы закричать.

Ригсби наклонился вперед, чтобы их с Риккартом глаза оказались на одном уровне.

— Вы пытаетесь сказать, что это ее вина?

Офицер пожал плечами.

— Мне просто любопытно, почему женщина находилась снаружи без сопровождения… если только она сама не искала неприятностей. Возможно, ситуация просто вышла из-под контроля.

Чо мог сказать, что Ригсби был весьма близок к тому, чтобы придушить этого мужчину… и Кимбеллу даже хотелось ему в этом подсобить. Он скрестил руки, сопротивляясь этому желанию.

— Можете оставаться при своем мнении, но это не меняет того факта, что вы должны были что-нибудь увидеть или услышать… если только вы вообще там были.

— Или вы были тем, кто это сделал, — закончил за него Ригсби.

Офицеру очень не понравилось это обвинение, он вскинул голову и одарил их ядовитым взглядом.

— Вы обвиняете меня в чем-то?

— Лисбон никогда вам не нравилась, — отметил Ригсби. — В рапорте, который вы подали несколько месяцев назад и изложили жалобу на нее, написано как раз об этом.

— Это было неразумно.

— Столь же неразумно, как и ложь о том, где вы находились во время нападения, — сказал Чо.

— Да не трогал я ее! Я просто выполнял свою работу!

— Тогда где вы были?

Риккарт злобно сощурился и откинулся на спинку своего кресла с раскрасневшимся от злости лицом.

— Я больше ни слова вам не скажу. Я знаю, что у вас ничего на меня нет.

— Расследование еще не закончено, — напомнил ему Чо. — Мы только начали копаться в вашей жизни.

— Вы не посмеете!

— Тогда давайте поговорим начистоту.

В глазах Риккарта появился опасный блеск, которым можно было объяснить его неосторожный выбор слов.

— Хотите, чтобы честно? Эта сука заслужила всё, что получила.

На секунду слова зависли в воздухе ядовитым дымом.

А затем Ригсби ударил Риккарта.

Чо незамедлительно оттащил напарника, прежде чем всё полетело в тартарары. Едва в общей комнате началась шумиха, несколько офицеров бросились защищать Риккарта, а сам Риккарт бубнил о выдвинутых ему обвинениях. Наверняка сказать можно было только одно: допрос был окончен.

***

Лисбон сидела в офисе Уэйнрайта уже второй раз за последние две недели; к счастью для Терезы, на этот раз неприятности были не у нее. К сожалению… на этот раз предметом позора был другой член ее команды.

— КБР неразделимы с Департаментом полиции Сакраменто, мы полагаемся на их рабочую силу, и хорошие взаимоотношения крайне важны, — Уэйнрайт напоминал обо всё этом Ригсби ледяным тоном. — Нападение на одного из их офицеров, — это определенно то, чего вы не должны были делать.

Ригсби молчал; по выражению лица Уэйна Лисбон и Уэйнрайт могли сказать наверняка, что сожаление о содеянном — явно не то чувство, которое он испытывал. Конечно Лисбон тяжело было делать вид, что ей есть до этого дело — не потому, что Ригсби ударил ублюдка Риккарта, а потому, что она чувствовала, как это тривиально в великом плане бытия, ведь у нее были куда более важные заботы — например, попытки сохранить собственный рассудок.

— Зачем вы вообще это сделали? — наконец спросил Уэйнрайт.

На этот вопрос Ригсби ответил со всей готовностью.

— Он сказал, что Лисбон сама виновата в том, что ее изнасиловали.

Лисбон вздрогнула при упоминании собственного имени и слова «изнасиловали» в одном предложении, пусть даже это было правдой.

Молчание, последовавшее за ответом Ригсби, усмирило гнев Уэйнрайта, а Лисбон просто рассматривала свои руки — ей было стыдно от того, что это она являлась причиной потасовки.

Уэйнрайт молчал, пытаясь найти, что сказать, ему тоже было сложно отбросить в сторону личные чувства и быть объективным.

— Как профессионал, я должен сказать, что ваши действия были неприемлемы, — он замолчал, а затем продолжил: — Но чисто по-мужски мне хочется верить, что ты вложил в этот удар всю силу.

Ригсби чуть улыбнулся и кивнул, а Лисбон попыталась вжаться в свое кресло и полностью раствориться.

— Я с тебя глаз не спущу, а это значит — никаких выездных работ на всю неделю, — наконец произнес Уэйнрайт. — И до окончания расследования держись подальше от офицера Риккарта.

— Ну и пожалуйста, — сказал Ригсби, хотя ему явно была не по душе идея держаться от этого сукина сына подальше.

Как только Ригсби получил причитающийся ему втык от начальства, Уэйнрайт отпустил их. Лисбон хотела бы порадоваться, что член ее команды так легко отделался, но не могла справиться с этой особенной чувствительностью.

— Как всё прошло? — поинтересовалась Грейс, едва они вошли в комнату.

— Я довольно легко отделался, — ответил им Ригсби, садясь за свой стол. — Очевидно, Уэйнрайт тоже посчитал, что Риккарт это заслужил.

Лисбон закрыла глаза от накатившего приступа головной боли.

— Послушай, я рада за тебя, — сказала она Ригсби, — но это было непрофессионально и неправильно, не нужно прибегать к этому… даже ради меня. — Лисбон тяжело вздохнула. — Уже поздно, ребята. Давайте расходиться по домам.

— Но у нас еще есть...

— Ничего такого, что нельзя было бы отложить до завтра, — сказала Лисбон. — Я знаю, что не я веду это дело, но… я… я считаю, что событий для одного дня было предостаточно.

Не дав им возможности начать протестовать, Тереза развернулась и направилась в свой кабинет — ей просто хотелось посидеть одной в темноте. И не было никакой нужды оборачиваться, чтобы знать, что Джейн идет следом… она чувствовала его.

— Ты в порядке?

Лисбон чуть не рассмеялась. Она развернулась и покачала головой.

— Нет, я не в порядке. Моя команда защищает мою честь от человека, который, очень даже возможно, мог меня изнасиловать. — Она опустилась на диван и спрятала лицо в ладонях. — Я просто… я хочу, чтобы всё это закончилось…

— Я знаю, — тихо сказал Джейн, присаживаясь рядом с ней. Он положил руку ей на плечо, и Тереза вновь почувствовала комфорт от его прикосновения.

— Я… У меня… — она запнулась. — Джейн, у меня такое ощущения, словно всё снова выходит из-под моего контроля.

— Тогда тебе нужно его вернуть.

— Я не знаю, как это сделать.

— Значит, я помогу тебе, — сказал он Терезе с улыбкой, поглаживая ее по руке, скрытой под кофтой с длинным рукавом. — Пойди домой и отдохни немного.

— Нет, — покачала она головой, — мне еще нужно разобраться с кое-какими бумагами.

— Сделай это завтра.

Лисбон чуть улыбнулась.

— Я скоро пойду домой, — пообещала она ему и поднялась, чтобы сесть за стол.

Джейн еще немного посидел на диване, затем поднялся и спокойно покинул ее кабинет. Оставшись наедине с собой, Тереза вздохнула с облегчением, несмотря на то, что не испытывала дискомфорта от присутствия Патрика.

А затем вновь опустилась тьма.



Это было позднее время даже для КБР, очень позднее. Все уже ушли, даже Джейн. Но Лисбон всё еще сидела у себя в офисе, не желая возвращаться домой, в пустую квартиру, где будут только она и ее ночные кошмары. Поэтому она листала документы, которые не особо нуждались в ее внимании, лишь бы отвратить неизбежное.

Она потянулась за кружкой кофе, но та оказалась пуста. С усталым вздохом Лисбон встала из-за стола и вышла из кабинета. В комнате отдыха было пусто, как и во всём здании, но кофейник всё еще был полон. Тереза почти была готова наполнить свою чашку, когда ее остановила чья-та рука.

От испуга Лисбон уронила чашку, и та разбилась об пол. Подняв глаза, она увидела офицера Риккарта, одаривающего ее своим пресловутым холодным взглядом.

— Что ты здесь забыл? — спросила она, хотя страха в голосе скрыть не удалось.

— Передай своим подчиненным, чтобы отвалили от меня, — резко сказал он. — Мне не нравится, когда мне докучают.

— Они делают свою работу, — ответила она. Лисбон сделала шаг назад, чтобы оказаться на комфортном расстоянии от него. — Они просто хотят исключить всех возможных подозреваемых.

— И я в этом списке, — констатировал Риккарт, делая шаг вперед и сокращая расстояние между ними.

— Ничего личного, — Тереза отступила еще на шаг.

— Не для меня, — Риккард сделал еще шаг к ней, и сердце Лисбон заколотилось как бешенное.

Она попятилась, двигаясь спиной к двери.

— Риккарт… ты должен понимать…

— Понимать что? — спросил он, подходя ближе. — Почему меня подозревают только из-за того, что кто-то поставил тебя на место? Из-за того, что ты узнала, что значит быть женщиной? — И он рассмеялся. Это был жуткий смех, который так хорошо ей знаком.

Тот же смех, который преследовал ее в ночных кошмарах.

В ужасе, Лисбон рванулась к двери. Она не знала, куда бежит, но ей нужно было убежать от него. Ей нужно было оказаться как можно дальше от этого ужасного смеха.

Офис, у себя в офисе она будет в безопасности. Там ее оружие, ее телефон, и она сможет позвать на помощь.

Она почти добралась до дверного проема, когда Риккарт появился, словно из ниоткуда, обхватил Терезу обеими руками, а затем швырнул на землю.

Лисбон упала, ударившись головой о тротуар, а Риккарт навалился на нее сверху. Она пыталась отпихнуть его, но платье стесняло ее движения. Он схватил ее за волосы, сгребая их в кулак, и еще раз приложил ее головой. А затем перевернул ее.

Она снова в переулке с ним, лежащим на ней, но теперь, несмотря на тени, она могла рассмотреть лицо Риккарта. Он бил ее по лицу, отчего голова каждый раз дергалась в сторону, пока она лежала на земле оглушенная.

Риккарт смотрел на нее с отвращением, пока рвал руками ее платье. Одной рукой он пробежался по всей длине ее бедра, а другой рукой нащупал ее горло и стал спускаться к груди. Он грубо лапал ее, жестко сжимая нежную кожу и оставляя на ней синяки. Она всхлипнула, когда он склонился над ней и лизнул в щеку, словно животное.

— Посмотри на меня! — прорычал он и схватил ее за подбородок, заставляя встретиться с ним взглядом. — Ты самоуверенная стерва, и я докажу тебе, что я — мужчина.

Затем он сорвал с нее нижнее белье, насильно раздвигая ее ноги. Пока он до боли сжимал ее запястья, пресекая все попытки сопротивляться, она чувствовала всю его напряженную длину. Лисбон поняла, что проиграла, когда он насильно проник в…



Лисбон подорвалась на кровати, в ушах звенело от собственного крика. Не думая, она выпутывалась из влажных простыней, пропитавшихся ее потом, и метнулась в ванную. Включив душ на полную, она даже не заметила, какой кран повернула, но испуганно всхлипнула, когда ее обдало потоком воды.

Ноги дрожали так сильно, что ей пришлось опуститься на кафельный пол и позволить брызгам омывать ее. Некоторое время Лисбон сидела и плакала, подтянув к себе колени и обхватив голову руками. Она нуждалась в этом; ей нужно было смыть с себя все воспоминания о его прикосновениях, смыть его пот и биологическую жидкость, чтобы она снова могла почувствовать себя чистой.

Хотя она уже давно не чувствовала себя таковой.

Лисбон подняла голову и осмотрела себя. Безразмерная футболка намокла и прилипла к телу, как и пижамные штаны, в которых она теперь спала. Она больше не спала без штанов, за исключением разве что одного раза, когда решила отвоевать свою жизнь. До сих пор. Она посмотрела на свои ладони, сморщившиеся от воды и трясущиеся от страха. Господи, что она делает? Она должна была справиться с этим, а не снова превращаться в жалкую размазню, какой была прежде.

Выключив воду, Тереза выскочила из ванной. Она знала, что только одна вещь может заставить ее почувствовать себя лучше.

Ее телефон лежал на ночном столике. Секунды ушли на то, чтобы найти среди контактов нужное имя; единственными звуками, нарушающими тишину, были ее всхлипы и тихий дозвон на линии. Прозвучало три гудка, прежде чем она услышала голос Джейна.

— Лисбон, у тебя всё хорошо? — она разбудила его, поэтому сонный голос Патрика звучал мягко, но, очевидно, он увидел на дисплее ее имя и заподозрил неладное.

— Джейн, я… прости, — прохрипела она, чувствуя еще более жалкой, чем если бы умоляла. — Ты не мог бы… мне… нужно, чтобы ты приехал… я… я…

— Я сейчас приеду, — сразу же ответил Джейн и положил трубку.

Лисбон уронила руку, словно телефон был слишком тяжелым, чтобы держать его. Она чествовала себя виноватой за то, что была настолько жалкой, что пришлось просить Джейна приехать… но ей нужно было увидеть его, чтобы избавиться от этих жутких ощущений.

Не прошло и двадцати минут после ее звонка, как Лисбон услышала стук в дверь. Она тут же бросилась открывать, чтобы впустить Джейна. Он даже не успел ничего сказать, когда она схватила его за руку и втащила в квартиру, быстро закрывая дверь и судорожно запирая ее за ним.

— Эй, — позвал Джейн, кладя руки ей на плечи и разворачивая к себе лицом. — Что стряслось?

Лисбон смотрела на него широко раскрытыми глазами. Ее губы были приоткрыты, но изо рта не вырывалось ни слова, кроме звука, похожего на нечто среднее между всхлипыванием и вскриком. Затем Джейн обнял ее одной рукой, и Тереза уткнулась лицом в его рубашку. На нем не было ни пиджака, ни жилетки, он просто надел первое, что попалось под руку, чтобы приехать к ней.

— Прости, — проговорила она сквозь рыдания.

— Ш-ш-ш, — прошептал он, зарывшись лицом в ее волосы, — не извиняйся.

— Даже за то, что разбудила тебя в три часа ночи?

Она почувствовала, как Джейн улыбается ей в макушку.

— Я не сплю, помнишь?

— Повезло тебе.

Он немного отстранился, чтобы заглянуть ей в глаза.

— Тебе кошмар приснился, верно?

Она автоматически кивнула.

— Знаю, это не самая хорошая причина для полуночного звонка. — Патрик бросил на Терезу осуждающий взгляд, говоривший, что он с ней не согласен. — Это было действительно ужасно, и я просто… в смысле, посмотри, я до сих пор дрожу.

Джейн оглядел ее с ног до головы.

— Ну, это может быть от того, что тебе холодно.

Она посмотрела на него и моргнула.

— Что?

— Лисбон, ты вся мокрая.

Она посмотрела на себя и поняла, что он прав. На ней всё еще была мокрая одежда, футболка прилипла к ней, словно вторая кожа. С мокрых волос на пол натекла лужица воды там, где она стояла, пока ждала Джейна. Кожа была покрыта «мурашками», ее всю трясло, но холод она почувствовала только сейчас. Джейн повел ее в сторону лестницы.

— Иди переоденься, а я пока приготовлю для тебя что-нибудь, чтобы согреть.

Тереза кивнула, всё еще немного ошеломленная, она остановилась и улыбнулась ему.

— Спасибо.

— За что?

— За то, что приехал.

Он улыбнулся и сжал ее ладонь в своей.

— Всегда к твоим услугам.

Лисбон отстранилась от него, хоть и несколько неохотно, оставляя его и чувство безопасности рядом с ним. Но она шла наверх, чтобы сменить мокрую и холодную одежду. Она нашла еще одну пару пижамных штанов и длинную футболку, а еще пару шерстяных носков. Лисбон решила набросить халат, чтобы создать дополнительный слой одежды, еще один барьер, который убережет ее от посягательства.

Когда она спускалась вниз, ее встретил свистящий звук закипевшего чайника. Джейн заварил им обоим чаю, прежде чем сопроводить ее к дивану. Усевшись, Тереза немного посидела, обняв чашку ладонями, позволяя теплу просочиться в ее тело.

— Мне жаль, что позвонила тебе так поздно.

— А мне нет, — честно ответил Джейн. Они немного помолчали, а затем Джейн нежно сжал ее пальцы в своей ладони. — Можешь рассказать мне.

Тереза на мгновение уставилась в свою чашку, прежде чем поднять на Патрика взгляд.

— Это был кошмар.

— Да, — согласился он, — но на этот раз что-то было иначе.

Лисбон сделала глубокий вдох, прежде чем наконец поделиться вопиющими подробностями. О том, как преследователь гнался за ней по офису, а затем они оказались в переулке. О том, как ее снова избили и она проснулась, только когда нападение перешло к непосредственному надругательству.

— Это был Риккарт, — закончила она. — Он был тем, кто напал на меня в офисе, а затем изнасиловал в переулке — это был он. — Он опустила взгляд на кружку, которую сжимала так крепко, что от пальцев могли остаться вмятины. — Это… его я видела в ту ночь, — призналась она, — когда я приехала в первый раз. Он сказал, что я «похожа на женщину», а я ответила, что он — «почти на мужчину». А затем в моем сне он сказал, что собирается доказать, что он и есть мужчина. — Лисбон затравленно взглянула на Джейна. — Как думаешь, этот сон мог дать какую-нибудь подсказку? Возможно, это был он, возможно, его я видела, просто блокирую это?

— Нет, — незамедлительно ответил ей Джейн, мягко поглаживая кончиками пальцев ее ладонь, ее запястье, ее предплечье, а затем обратно. — Ты никогда его не видела.

— Но мне приснилось…

— Ты не смогла вспомнить его лицо даже под гипнозом, — напомнил он. — Ты никогда не видела нападавшего. Просто вот таким образом твое подсознание заполняет пробелы.

Тереза не была уверена, принесло ли ей это объяснение облегчение.

— Так ты думаешь, что это не он сделал?

— Этого я не говорил, — ответил Джейн. — Он подходит, и у него были мотив и возможность, но я пока не могу сказать наверняка. — Наконец он посмотрел на Терезу и увидел, что она уставилась на свои колени; он протянул руку и поднял ее лицо за подбородок, чтобы она снова посмотрела на него. — Ты же знаешь, что в этом нет твоей вины.

Лисбон кивнула, но голос ее звучал не так уж уверенно.

— Я его оскорбила.

— Это еще ничего не значит, — сказал ей Джейн. — Ты действительно считаешь, что заслужила подобного надругательства только из-за каких-то нелепых слов?

Тереза долгим взглядом посмотрела ему в глаза, а затем убрала его руку подальше от своего лица, но не отпустила.

— Нет, — честно ответила она. — Нет, никто не заслуживает такого. — Лисбон передвинулась ближе к нему, так что теперь их плечи соприкасались, а пальцы были сцеплены вместе. — Мне по-прежнему стыдно, что я разбудила тебя из-за ночного кошмара.

— Не стоит, — ответил Патрик, выпуская ее ладонь только для того, чтобы приобнять за плечи, притягивая ближе к себе. — Я знаю, сколько страданий они причиняют тебе, как ты боишься засыпать. У меня тоже были такие ночи.

Тереза потянулась, чтобы взять Джейна за вторую руку, и теперь она полностью прижималась к нему.

— О твоей семье.

Он кивнул, но удивил ее, добавив:

— И о тебе.

Лисбон повернула голову, чтобы посмотреть ему в глаза.

— Обо мне?

Его губы дрогнули в грустной полуулыбке.

— Мне снилось, что Красный Джон причиняет тебе вред, чтобы наказать меня, отбирая самого важного человека в моей жизни. — Мрачная тень пробежала по чертам Джейна, когда он продолжил: — А недавно… мне снилось, как тебя находят в переулке, истерзанную кем-то другим.

Теперь настал черед Лисбон протягивать руку, касаясь ладонью его щеки.

— Ты должен был сказать мне это раньше.

Джейн покачал головой.

— Тебе не нужно было об этом знать.

— Мне нужно было знать, как это повлияло на тебя.

— Нет, тебе нужно было сосредоточиться на том, чтобы окрепнуть, а не беспокоиться обо мне. Я хочу помочь тебе, утешить тебя.

Лисбон обворожительно улыбнулась ему.

— А что, если мы утешим друг друга?

Джейн посмотрел ей в глаза и тихо улыбнулся действительно нежной улыбкой, прежде чем кратко кивнуть. Тереза улыбнулась в ответ, прежде чем приподняться и удобней устроиться, прижавшись головой к его груди. Ей нравились такие моменты, когда было тепло и спокойно, и она почти чувствовала себя полноценной.

— Ты действительно считаешь, что я становлюсь сильнее?

Джейн пристроил свой подбородок у нее на макушке, но Тереза почувствовала, как он кивнул.

— Ты просто должна продолжать делать всё, что нужно для того, чтобы чувствовать себя в безопасности.

Она стиснула ему руку.

— С тобой я чувствую себя в безопасности.

На этот раз она услышала усмешку в голосе Джейна.

— С твоей стороны это недальновидно. Мы оба знаем, что это ты должна быть той, кто защитит меня.

Лисбон фыркнула и слегка шлепнула его по руке.

— Заткнись, — сказала она ему, прежде чем снова прижаться к его груди. — Мы можем просто взять и посидеть вот так, как есть?

Тереза могла поклясться, что он нежно чмокнул ее в макушку, прежде чем тихо прошептать:

— Конечно.

Они долго сидели так, обнимая друг друга; ее голова покоилась на его груди, слушая биение его сердца. Пока Тереза не закрыла глаза, и ее стало медленно накрывать одеялом спокойного сна. Джейн бодрствовал недолго и тоже задремал. Так они и спали, сидя на диване в обнимку.

Вместе.

***

Сейчас Ригсби был единственным, кто остался в офисе КБР, но расследование продолжалось, на этот раз Ван Пелт пошла вместе с Чо допрашивать офицера Сэмюеля Грина, и Джейн увязался за ними. Это было сделано с некоей неохотой, потому что он явно разрывался между тем, уделить ли больше внимания Риккарту, или остаться и приглядывать за Лисбон.

Джейн заботился о ней, и это было необычно, потому ему стоило уже немного расслабиться, ведь он видел, что Тереза по-прежнему была решительно настроена двигаться вперед, оставив трагедию в прошлом. Но последние пару дней Патрик видел, как она медленно скатывается обратно, и надеялся, что у Лисбон всё под контролем, пока она не позвонила ему, и он не обнаружил ее всю мокрую и почти в истерике. Джейн хотел покончить с этим расследованием, хотел найти того ублюдка, который довел Терезу до такого состояния и дать ему почувствовать ее боль… но в то же время он ругал себя за это несвоевременное желание.

У офицера Грина как раз был перерыв на ленч, и он перекусывал у одного из близлежащих киосков с тако, где так часто зависали большинство офицеров; правду сказать, Джейн давно испытывал соблазн попробовать здешней кухни. Но Чо гораздо больше интересовало получение ответов, а Ван Пелт пошла с ним в качестве напарника ведущего дело агента. Офицер заметил троицу, и Джейн отметил, что Грин слегка побледнел, что являло собой довольно интересную реакцию. Без сомнения, полицейский был в курсе того, что Риккарт находится под подозрением, но его страх означал, что ему самому есть что скрывать.

Патрик ощутил прилив адреналина, который всегда накатывал на него, когда он действительно считал, что они близки к прорыву.

— Офицер Грин, — поздоровался с мужчиной Чо. — Мы из КБР.

— Я знаю, кто вы такие, — сказал Грин, глядя на них с опаской. — Все в Департаменте полиции Сакраменто знают, что вы нацелились на Дейва.

— Тогда сложностей возникнуть не должно, — заметил Джейн.

Грин, казалось, был не согласен с такой оценкой — Чо ровным счетом до этого не было никакого дела. Но ведущий агент никак этого не выказал, вместо этого Кимбелл, чуть прищурившись, решительно смотрел на офицера полиции.

— Почему вы оказались первым офицером, прибывшим на место происшествия?

Грин открыл рот, а затем закрыл, как беспомощная золотая рыбка, плавающая в аквариуме. Джейн знал, что его будет довольно легко сломать, стоило лишь слегка надавить. Но для начала он не собирался делать того, что могло скомпрометировать его друга.

— Я оказался первым, кого нашла мисс Шеттрик, — объяснил офицер. — Я откликнулся и нашел его, — Грин указал на Джейна, — рядом с жертвой, а «скорая» была уже в пути.

— Мы знаем, что вы делали на месте происшествия, — включилась в беседу Ван Пелт. — Мы хотим знать, где находился офицер Риккарт?

Глаза Грин расширились, и он слегка побледнел.

— Он… он совершал обход.

— Полагаете, что когда ко входу подкатила «скорая» с включенной сереной, он не услышал бы шум и не пришел бы посмотреть, что там происходит? — отметил Джейн.

— Я… я не знаю, почему он не поступил так.

— Вы вызывали его по рации?

— Конечно.

— Он отозвался?

— Да. — Это была ложь, к тому же, неубедительная.

Джейн не был настроен валять дурака, он хотел покончить со всем этим бредом и докопаться до истины.

— Лжец.

Грин выглядел удивленным и несколько оскорбленным.

— Простите?

— О, я назвал вас лжецом, — не растерялся и ответил Джейн, как если бы мужчина действительно не расслышал его, — потому что именно им вы и являетесь. Риккарт не ответил, потому что так и не появился на месте происшествия.

— Нет, он ответил, — настаивал Грин. — Он должен был…

— Должен был? — вмешался Чо. — Так вы видели его на месте происшествия или нет?

Офицер долго молчал, рассматривая недоеденный тако, который держал в руках, словно еда была покрыта плесенью. Джейн знал, что мужчина чувствовал себя оказавшимся между молотом и наковальней, предающим сослуживца, и он сделает то, что было истинно правильным. Это не должно было быть трудным решением, но он хорошо знал, что на бумаге всё выглядит не так, как было на самом деле.

Наконец, Грин поднял глаза и отрицательно покачал головой.

— Его не было на месте происшествия.

Они уже знали это, но теперь у них были четкие доказательства, и кто-то, возможно, будет более разговорчивым. Джейн изучил мужчину долгим взглядом, прежде чем окончательно заявить:

— Но позже тем вечером вы всё же видели его.

Грин автоматически кивнул.

— Он появился позже — после того, как уехала «скорая», а мы всё еще держали место происшествия в оцеплении. Я рассказал ему о случившемся.

— И что он сделал? — спросил Чо.

— Ничего особенного, — признался Грин. — Он расстроился, потому что знал, как будет выглядеть в свете случившегося, попросил меня никому не говорить и взял на себя обеспечение охраны участка.

— Вы спросили, где он был? — задала вопрос Грейс.

— Нет.

Джейн не был удивлен таким ответом; он знал, что копы часто прикрывают друг друга точно так же, как военнослужащие, потому что часто смотрят на них, как на члена «семьи».

Но Джейн также видел, когда кто-то что-то утаивает.

— Вы что-то заметили. Что-то необычное, что носите в себе. — Джейн одарил его суровым взглядом. — Скажите нам сами или всё станет только хуже.

Грин выглядел как провинившийся ребенок, которого застали с баллончиком краски в руках за разукрашиванием стены кафетерия. Офицер тяжело вздохнул, прежде чем рассказать, что знал.

— Когда Дейв появился, на нем была другая одежда, и я заметил… он выглядел так, будто кто-то избил его. Его глаз припух, а на руках были ссадины, словно он подрался. — Теперь полицейский отвел глаза в сторону. — Дейв не мог сделать ничего подобного. Я знаю, как он относится к агенту Лисбон, но он… он не мог этого сделать… или мог?

Хороший вопрос. Вопрос, который отчаянно нуждался в ответе.



Грейс знала, что Риккарта уже допрашивали, и что Чо настаивал на том, чтобы сделать это лично; она не была удивлена и тем, что Джейна на допрос никто не звал, но он всё равно туда пошел. По правде говоря, Джейн был им нужен, чтобы наверняка убедиться, что Риккарт был тем мужчиной, которого они искали.

Ригсби собирался наблюдать за допросом из-за стекла. Он очень обрадовался, когда ребята вернулись с показаниями Грина.

— Это он! — заявил Уэйн. — Это должен быть он!

И Грейс была склонна с ним согласиться — все говорило в пользу этого.

Когда они вернулись, Ван Пелт посмотрела на Лисбон. Тереза вовсе не выглядела счастливой от того, что всплыли новые улики, на самом деле она выглядела… если честно, Грейс не была уверена на счет того, что чувствует ее босс, но Лисбон однозначно не испытывала облегчения. Ван Пелт поймала взгляд Джейна и знала, что он тоже уловил странное поведение Лисбон, как знала и то, что менталист хочет сам в этом разобраться. Неделями вся команда соглашалась с тем, что теперь Джейн несет ответственность за Лисбон, потому что он был единственным, кому она доверяла, но сейчас ему нужно было разобраться с ее делом.

Так что Грейс решила сделать что-нибудь, что ей следовало сделать еще месяцы назад: она решила, что пришла пора сделать шаг вперед.

Дверь в кабинет Лисбон была закрыта, а жалюзи опущены. Грейс тихо постучала в дверь, но ответа не последовало, так что она легко провернула ручку и вошла. Лисбон сидела на большом белом диване, завернувшись в грубый плед. Она выглядела как человек, который болен, но Грейс знала, что ее мучил вовсе не какой-то физический недуг.

На мгновение Грейс тупо замерла с обалделым видом, но Лисбон была слишком занята созерцанием пола, чтобы заметить ее.

— Чо сейчас приведет Риккарта на допрос, — обратилась к ней Грейс. — Хотите, посмотрим вместе?

Лисбон отрицательно покачала головой, но на Ван Пелт так и не посмотрела.

Грейс открыла рот, собираясь заговорить, но одумалась. Она решила, что будет лучше, если она просто уйдет, как делала прежде уже не раз. Ей не хватало опыта, чтобы стравиться с этим, она не знала, как оставаться сильной в такой ситуации. Если честно, она понятия не имела, как это получалось у Джейна, особенно, когда она всегда считала, что его самым непредсказуемым из них.

Но каким-то образом Джейну это удавалось. Он отодвинул в сторону всё, что касалось его самого, даже собственное стремление отомстить, только бы не дать Лисбон оказаться полностью поглощенной случившимся. Джейн оказался самым сильным человеком из всех, кого знала Грейс, потому что он знал, как показать, что Лисбон может рассчитывать на него, если он ей нужен. Грейс до отчаяния хотелось сделать то же самое.

— Ты… — Грейс запнулась и начала сначала: — Ты хочешь побыть одна?

Лисбон не шевелилась, обдумывая вопрос, затем отрицательно покачала головой, как и прежде. И всё так же не смотрела на Ван Пелт.

— Что тебе нужно? — мягко спросила ее Грейс. — Просто скажи, что мне сделать?

Наконец Лисбон подняла голову и встретилась взглядом с Ван Пелт. Девушка видела целый мир боли, плещущийся в ее зеленом взоре, такой сильной, буквально парализующей.

— Останься рядом со мной, — проговорила Лисбон, ее голос был таким шуршащим, словно палая листва. — Присядь рядом со мной… но не прикасайся ко мне.

— Хорошо, — кивнула Грейс.

Так что она тихонько подошла и присела на дальний край дивана: не настолько близко, как если бы была ее подругой, но достаточно близко, чтобы Лисбон знала, что она не одна.

Пока что этого будет достаточно.

***

Это мог быть он.

Джейн догадывался об этом, пока наблюдал за мужчиной, сидящим напротив него в комнате для допросов. Риккарт уже сопоставил имеющиеся у них данные: он знал Лисбон, за ними тянулась бурная история, и, судя по его поведению, он мог видеть человека, совершившего это преступление.

Мужчина вел себя нагло, не самонадеянно, а скорее чересчур самоуверенно. Он гордился своим делом, которое переходило из поколения в поколение; по тому, как офицер Дейв наслаждался имеющимся у него авторитетом и властью, Джейн понял, что отец Риккарта тоже был офицером. Очевидно, каждый вечер по приходе домой Риккарта-старшего ждал ужин с пылу с жару, потому что он обладал той же властью над женой. Физическое насилие было несомненным фактом, и Джейн знал, что его сын подвергался тем же оскорблениям. Со временем Риккарт вырос, став полной копией своего отца.

Он не уважал женщин, но требовал, чтобы они уважали его. Лисбон относилась к той категории представительниц слабого пола, которых Риккарт презирал. Она была сильной, в ее руках было гораздо больше власти, чем у него — всё то, против чего он не мог устоять. Ее нелегко было запугать угрозами, потому что она всегда давала отпор. Более того, она запятнала его безупречную репутацию, что в его глазах, несомненно, было смертным грехом. Он хотел доказать, что у него есть власть над ней, что в действительности это он был ответственен за то, что она не отличается от какой-либо другой «слабой» женщины, которая должна повиноваться его воле.

Джейн легко мог представить себе, что случившееся — дело рук Риккарта.
Единственный реальный вопрос состоял в том, действительно ли это так?

— Я знаю свои права, — с ходу заявил Риккарт.

— Хорошо, тогда сложностей возникнуть не должно, — бесстрастно ответил Джейн.

Коп зыркнул на Джейна; он воспринимал Патрика не серьезней, чем клоуна, забавляющегося с настоящим мужиком. Джейн находил такое отношение забавным, но этот мужчина был придурком-шовинистом, поэтому менталиста совершенно не заботило, что Риккарт о нем думает.

Чо просто хладнокровно смотрел на офицера.

— Нам нужно еще раз поговорить с вами о благотворительном вечере.

— Я уже всё вам рассказал.

— Значит, расскажите еще раз.

— Да, — согласился Джейн. — И на этот раз, постарайтесь воздержаться от вранья.

Риккарт одарил его взглядом, полным ненависти.

— Я никогда не врал.

Джейн просто улыбнулся, в основном для того, чтобы больше разозлить мужчину.

— Что ж, как видите, именно это вы только что сделали.

Риккарт закрыл рот и уставился на него взглядом, который метал молнии. Чо проигнорировал эту небольшую стычку и приступил непосредственно к делу.

— Где вы находились, когда было совершено нападение на агента Лисбон?

— Я делал обход, — выдавил Риккарт сквозь зубы. — Я ничего не видел и не слышал.

— Вы патрулировали внешний периметр площади, — заявил Чо, просматривая свои записи, — справа от главного входа в здание.

— Всё верно.

Чо собрал бумаги и смерил полицейского взглядом.

— Тогда почему вы не слышали, как мисс Шеттрик зовет охрану? Или не пришли, когда ваши люди сообщили по рации о нападении? Или когда прибыла «скорая»?

— Я пришел.

— Нет, не пришли, — начал Джейн. — Я не видел вас, Чо не видел вас. Вы не попали в поле зрения ни одной из камер наблюдения на фасаде. — Улыбаясь, он наклонился чуть вперед. — Хотите знать, что мы видели? Вы сказали, что ушли делать обход в одиннадцать шестнадцать… Но почему вы так поступили?

Риккарт молчал. Ни по его глазам, ни по его лицу невозможно было ничего прочитать — он просто сидел, уставившись перед собой. Он был словно загнанный зверь, молча выжидающий возможность нанести ответный удар.

Но Джейн ударил первым.

— Вы недолюбливаете Лисбон, верно?

Риккарт перевел на него взгляд.

— Да.

Джейн просто кивнул, словно бы соглашаясь с ним. На самом деле, он не был согласен ни в коей степени, но это не имело значения.

— Она досаждала вам, не так ли? Пытаясь проложить себе путь на вершину, вы просто старались делать свою работу, как учил вас ваш отец. Я прав?

Коп по-прежнему продолжал смотреть на Джейна с подозрением. Но Джейн проигнорировал этот взгляд и продолжил свою маленькую игру.

— Ваш отец, да, он знал, как заслужить уважение. Ваша мать боялась его, и в этом она была права, да? Он был мужчиной в доме, вожаком, главным. Тем, от кого не ждешь выполнения женской работы… Так почему же тогда женщины пытаются делать то, что положено мужчине?

Риккарт слегка кивнул, соглашаясь с этой точкой зрения.

— Именно.

Джейн слегка улыбнулся, достаточно для того, чтобы позволить мужчине чувствовать себя чуть более непринужденно.

— Лисбон не похожа на вашу жену. Она не принимает этого факта, она не уважает вас. Она заставляет вас выглядеть слабым, а затем пишет на вас рапорты.

— Она не понимает, — согласился Риккарт.

— Ей нужно знать свое место.

— Да, нужно.

— Ей нужно было преподать урок. И именно это вы и сделали, — закончил за него Джейн. — Она была одна, и вы увидели возможность, шанс показать ей, кто настоящий мужчина.

Теперь Риккарт выглядел удивленным… и подозревающим.

— Что вы городите? — осуждающе спросил коп.

— Он говорит, что вы изнасиловали ее, — ответил Чо.

— Я этого не делал!

Джейн спокойно смотрел на него.

— Вы мечтали об этом, вы хотели сделать ее спокойной и слабой. Когда вы увидели пресс-конференцию… вам это понравилось. Понравилось смотреть, как ее поставили на место.

Риккарт смотрел прямо перед собой и очень долго молчал.

— Я не насиловал ее, — твердо заявил он.

— Тогда расскажите нам правду, — сказал Чо.

Теперь Риккарт зыркнул на агента.

— Правду? Правда в том, что агент Лисбон не более чем бесполезная шлюха, которая никого не уважает, и она заслужила всё, что получила.

Джейн мог понять, почему Ригсби ударил этого человека, потому что ему самому очень хотелось сделать то же самое.

— Но я этого не делал, — договорил Риккарт, пока Джейн старался удержать свой гнев под контролем.

Он не спускал глаз с офицера, высматривал и выискивал то, что не было сказано. Но там не было ничего, никаких признаков, что он лжет. Ни блеска в глазах, ни учащенного сердцебиения или подергивания кожи. Ничего. Либо он просто был хорош, либо…

Либо он говорил правду.

И был только один способ это выяснить.

— Закатите левый рукав, — велел Патрик.

— Зачем? — прищурился Риккарт.

— Потому что я так сказал.

Офицер взглянул на Джейна и перевел взгляд на Чо. Агент просто кивнул.

— Сделайте это.

Офицер мрачно нахмурился и замер на какое-то время. Затем он, наконец, вытянул руку вперед и закатил левый рукав до самого плеча, обнажая лишь легкий форменный загар и безупречно чистую кожу.

Джейн ощутил, как волнение покидает его тело, словно воздух выходил из сдувшегося шарика. Всё, что осталось, — печаль… и разочарование.

— Вторую тоже показать? — грубо спросил Риккарт.

— Нет, — ответил Джейн, — в этом нет необходимости.

Но оставался еще один вопрос, требующий ответа, даже несмотря на то, что Риккарт не виновен в самом преступлении.

— Где вы находились, когда было совершено нападение на агента Лисбон? — Риккарт открыл было рот, но Джейн перебил его: — Не знаю, где вы были, но то, что вас не было на площади, это мы знаем наверняка.

— Рассказывайте, — сказал Чо, — или же нам придется предъявить вам обвинение в сексуальном домогательстве.

— У вас нет никаких доказательств, — вскинул голову офицер.

— Пока нет, но даже обвинение в этом поставит крест на вашей карьере, — отметил Джейн. — Карьере, которую вы так лелеете.

Мужчина выглядел разъяренным, но загнанным в ловушку псом. У него не было иного пути, кроме как двигаться вперед и рассказать правду, какой бы она ни была.

— Хотите услышать мое предположение? — спросил Джейн. — Я считаю, что вы отлучались по семейным делам… что-то с вашей супругой.

Риккарт опустил голову и заговорил тихим ровным голосом:

— Эта сучка изменила мне.

Джейн кивнул.

— И вы знали, что она увидится с любовником, пока вы будете на благотворительном вечере, поэтому вы решили сделать им сюрприз.

Офицер уставился на них своими горящими злостью глазами.

— Она проявила неуважение ко мне, я не мог спустить ей этого.

— Полагаю, что не могли, — сухо проговорил Джейн.

— У вас есть доказательства? — спросил Чо.

Риккарт с горделивым видом откинулся на спинку стула.

— Разделаться с ублюдком, которому она отдалась, было раз плюнуть. Поставить его на место было несложно; он выбирался через окно после того, как я преподал ему урок. Уверен, он обратился в больницу.

— У вас есть его имя?

— Моя жена всё время вопила Джерри — попробуйте поискать по нему, — насмешливо произнес Риккарт. — Несомненно, моя сучка-жена получила по заслугам.

Джейн точно знал, что из этого не выйдет ничего хорошего.

Риккарт гневно поглядывал на Чо.

— Вот он, ваш ответ. А теперь отпустите меня.

Чо не моргал около минуты, прежде чем просто кивнуть головой на дверь. Риккарт поднялся, собравшись уходить, но голос Кимбелла остановил его.

— Вы покинули свой пост, чтобы разобраться с личным делом, — напомнил он ледяным тоном, — и из-за этого во время вашего дежурства была изнасилована агент КБР. — Теперь Чо смотрел на него с раздражением. — Я доложу об этом вашему капитану, и не ждите, что вам удастся сохранить значок.

Риккарт выглядел так, словно готов размазать Чо по стенке, но Чо поднялся, показывая, что держит руку на оружии. Джейн не сомневался, что Кимбелл с радостью им воспользуется. Риккарт тоже это знал, поэтому все же развернулся и просто ушел.

Джейн знал, что Чо сдержит свое обещание, и Риккарт лишится значка, ответив за свои действия. Быть может то, что он оставил свой пост и сыграло определенную роль, но в одном Патрик был уверен: Терезу изнасиловал не он.

***

— Джерри Уиндхэм был госпитализирован в больницу Святой Анжелы около часа ночи в вечер происшествия, — сообщил Чо команде. — Он сказал, что подрался. Я позвонил ему, и он подтвердил, что у него был интрижка с женой Риккарта и что это с ним он подрался. Риккарта не было на балу во время нападения. — Он посмотрел на Лисбон. — Мне жаль, босс.

Лисбон едва ли его слышала. Она сидела на стуле, нервно подергивая коленом. Она грызла остатки ногтя на большом пальце — ногти на остальных пальцах уже были сгрызены под корень. Это не Риккарт. Джейн оказался прав. Это всего лишь сон, который проявил в себе ее собственные страхи.

Она даже готова была подумать, что всё это закончилось.

Ригсби пнул стоящую у его стола корзину для мусора.

— Сволочь. Если бы он был там, то мог бы остановить того урода.

Если бы она сама была умнее, быстрее, сильнее, то сама смогла бы его остановить.

Нет. Она не может снова начинать об этом думать. Это было опасно.

Лисбон продолжала грызть ноготь и постукивать ногой. Ее мысли метались в голове, снова и снова проигрывая события той ночи. Он вспоминала, как Джейн загипнотизировал ее, и свой сеанс с Нэнси. Она сказал, что вновь вернулась в детство, в дни, когда отец издевался над ней. Но ее отца там не было. Гипноз не показал, что она так думает. Возможно, доктор ошибалась? Возможно, в действительности это была ее вина.

— Мы можем сделать еще что-нибудь? — спросила Грейс.

Джейн покачал головой.

— Этого более чем достаточно. Работа значила для него всё. Эта потеря загонит его глубже, чем всё остальное.

— А мне всё еще хочется еще раз ударить этого парня, — пробормотал Ригсби.

Да, врезать ему, как Лисбон должна была врезать своему насильнику.

Нет.

Нет, нет, нет, нет, нет. Ей нужно прекратить так думать. Но было невозможно думать о чем-либо другом. До сих пор им удалось доказать, что у двух мужчин было достаточно причин изнасиловать ее, достаточно ненависти, чтобы разрушить ее, а сколько же еще существует подобных им? Кого еще она подтолкнула к той грани, чтобы человеку захотелось полностью доминировать над ней?

Лисбон почти подпрыгнула, когда почувствовала прикосновение чьей-то руки к своему плечу, но узнала это прикосновение. Джейн. Он нежно сжал пальцами ее плечо, распуская по телу успокоение, постепенно добравшееся и до колена, которое наконец перестало дергаться. Тереза положила руки на колени и постаралась не ерзать.

— Не волнуйтесь, босс, — сказал Чо. — Мы не собираемся опускать руки. Мы будем продолжать искать, пока не найдем его.

Найдем его.

А преследующие кошмары Лисбон наконец обретут лицо. Эта идея казалась даже более страшной, чем всё остальное. Она будет знать, кто надругался над ней, кто презирал ее так сильно, что хотел доказать самому себе, что он — мужчина. Она будет знать, кто прикасался к ней, кто снова и снова прокручивал у себя в голове миг своего триумфа, пока ее саму мучили ночные кошмары.

Тереза резко вскинула голову и замотала ею из стороны в сторону.

— Нет.

— Что? — переспросил Рисгби.

— Нет, вы не станете этого делать, — сказала Лисбон. — Вы не будете продолжать его поиски.

— Но… Лисбон…

— Я… я так больше не могу. Не могу продолжать надеяться и бояться, что вы в конце концов найдете его, — объяснила она. — Прошедшие несколько дней были для меня пыткой. Я больше не могу так жить, просто не могу.

Грейс смотрела на нее с ужасом. Ригсби в растерянности часто заморгал. Чо сохранял беспристрастность, но Тереза знала, что он не был рад. На Джейна Лисбон даже не решалась смотреть.

— Босс, — сказал Чо своим привычно спокойным тоном, — мы возьмем расследование на себя и сообщим вам, только когда у нас будут неопровержимые доказательства.

Лисбон покачала головой.

— Нет, ребята, вы не можете продолжать заниматься этим, полагаясь только на себя. Вам нечего доказывать.

— Это неправда, — спокойно ответил Ригсби.

Лисбон встретилась с их взглядом и сказала:

— Нет, нечего. Мне противно смотреть, как вы, ребята, изводите себя, а я… Просто сейчас я для этого недостаточно сильна.

— Тогда мы подождем, — сказал Чо.

— Нет, это не лучше того, что есть, — сказала она. — Я просто хочу оставить всё это в прошлом. Мне не нужно знать, кто это был. В масштабах вселенной это не имеет никакого значения.

— Это неправда, — сказала Грейс.

Лисбон на мгновение прикрыла глаза, изо всех сил стараясь стать сильной, какой была прежде.

— Даже если вы найдете его, нет никаких гарантий, что он будет осужден. Должны быть доказательства, иначе суд присяжных не поверит, что полицейского могли изнасиловать.

— Босс…

Лисбон снова покачала головой.

— Я могу справиться с безликими кошмарами, но когда я буду знать, кто он и что он на свободе… Это уж слишком. Я так больше не могу. Простите, но именно так всё и должно остаться.

Она быстро поднялась со своего стула и сбежала в тишину своего кабинета. Она знала, что подвела их. Знала, как отчаянно они хотели найти этого человека. Крохотная часть ее всё еще считала это правильным, но логика взяла верх. Если это будет продолжаться… она снова станет той, кем была, и в следующий раз Джейна может не оказаться рядом, чтобы вырвать пистолет из ее рук.

Лисбон стояла там и не могла сдержать льющиеся слезы.

Тереза не слышала, как открылась дверь, но на этот раз не вздрогнула, когда кто-то взял ее двумя руками за плечи и развернул лицом к себе. В тысячный раз за последние несколько месяцев Лисбон плакала в объятиях Джейна. Он ничего не говорил, просто позволяя ей мочить своими слезами его костюм.

— Мне жаль, — просипела она.

— Тебе не о чем сожалеть.

— Я знаю, что вы хотите найти его, — сказала она. — Знаю, что хотите швырнуть его за решетку. Знаю, что вы хотите сделать это ради меня, но я просто не могу так. Не могу.

Джейн кивнул и поднял руку, чтобы вытереть ее мокрые щеки тыльной стороной ладони.

— Всё в порядке, Лисбон.

— Ты разочарован во мне.

— Ни в коей мере, — ответил он.

— Но Джейн…

— Лисбон, я уже говорил, что тебе нужно было сосредоточиться на себе, на собственном хорошем самочувствии, так что если ты считаешь, что это поможет тебе чувствовать себя лучше, мы так и сделаем. — Он взял ее за подбородок большим и указательным пальцами и поднял лицо так, чтобы заглянуть ей в глаза. — Мы прекратим поиски.

Лисбон кивнула и уткнулась лицом в его грудь. Одной рукой Джейн гладил ее по волосам, а второй выводил успокаивающие круги на ее спине. Находясь в непосредственной близости от Патрика, ощущая его прикосновения, Тереза чувствовала себя в безопасности. Не сильной, но в безопасности.

Это лучше, чем совсем ничего.

***

Лисбон рано ушла домой, и Джейн проводил ее. Она не была настроена на общение с другими и выглядела совершенно опустошенной. Патрик убедил ее выпить прописанные ей лекарства и пораньше лечь в постель. Тереза сделала то, о чем он просил, но прежде чем отправиться спать, сказала, что ему не обязательно оставаться на ночь. Джейн не был обязан выполнять ее желание, но выражение ее лица было настойчивым. Это были шепотки прежней Лисбон, и это говорило ему, что она хочет вернуть свою независимость. Поэтому сделал так, как она просила, но строго-настрого наказал ей безотлагательно звонить ему, если ей что-нибудь понадобиться.

Он оставался на парковке до тех пор, пока не погас свет в ее спальне. Затем отправил всей команде текстовое сообщение с просьбой немедленно встретиться «У О'Мэлли».

На часах было почти десять вечера, но это был будний день, поэтому в баре было немноголюдно. Джейн приехал позже остальных, поскольку бар находился недалеко от КБР. Он знал, что никто их них еще не уехал. Они нашли укромный уголок, подальше от остальных клиентов.

— Отлично, все в сборе, — сказал он, проскальзывая в кабинку.

Команда уставилась на него непонимающими взглядами, полными недоверия. Джейн знал, что они считали его безумцем, действующим, словно ничего не произошло, в то время как всё, казалось, разваливается на части — но он-то ёлучше.

— Не смотрите так уныло, — сказал он им. — Риккарт оказался не тем человеком, а это значит, что мы еще немного сузили наш список подозреваемых. Мы стали на один шаг ближе к его поимке.

— Нет, не стали, — сказал Ригсби. — Лисбон попросила нас остановиться.

— Знаю.

— Значит, это все.

Джейн покачал головой.

— А мы не будем останавливаться.

Грейс моргнула, глядя на него.

— Но Лисбон сказала…

— Я знаю, что она сказала, и знаю, что в конце концов она об этом пожалеет, — объяснил Джейн. — Сейчас она уязвима, поэтому должна сосредоточиться на себе. Глупо втягивать ее во всё это сейчас, особенно, когда она только-только начинает крепнуть. Если ей нужно, чтобы мы прекратили расследование, тогда мы позволим ей думать, что так мы и сделали.

— Так что же нам делать? — спросил Чо.

— Вот это, — Джейн указал пальцем на стол. — Будем собираться здесь так часто, как сможем. Будем забирать документы домой, собирать доказательства в частном порядке. Уйдем в подполье и будем продолжать работу, пока не поймаем этого парня.

Ригсби нахмурился, выглядя удивленным и растерянным.

— Джейн, я считал, что выздоровление Лисбон для тебя важнее всего.

— Так и есть.

— Тогда почему ты хочешь сделать это?

Джейн резко втянул воздух, не в силах справиться с собственной болью, исказившего его лицо.

— Потому что это случилось не только с ней. Он причинил нам боль. Он сломал нас. Она может думать, что ей не нужно знать, но это нужно нам. Мы должны знать, кто он такой. Мы должны остановить его.

Чо кивнул, и взгляд его был полон уверенности.

— Он прав. Этот ублюдок не может остаться безнаказанным. Мы поймаем его. Мы покончим с этим ради Лисбон.

Грейс хранила молчание на протяжении всего разговора, уставившись на лениво тающий в стакане кубик льда. Джейн догадывался, что она собирается сказать, основываясь на одном лишь ее задумчивом взгляде.

— А что, если она права? Что, если мы выясним, кто он такой, но не будет улик или суд присяжных не вынесет обвинительный приговор? Что, если мы будем на все сто уверены в том, кто он такой, а он так и останется на свободе?

Ее вопрос на секунду завис в воздухе, все осмысливали этот возможный, но совершенно неприемлемый сценарий. Тягостное молчание нарушил Чо.

— Тогда он получит пулю в голову.

Тишина стала молчаливым соглашением.